Евгений БАННИКОВ
● ● ● ● ●
…На запах детства стайкою синиц
Слетелись ожидания пустые.
На мираже давно ушедших лиц
Снежинки тают бледно-голубые.
Все было так же. Утром, сквозь стекло
Смотрел на завороженный, нездешний,
Звенящий день. И сладостно влекло
Быть там. Вздохнуть поглубже и поспешно,
Скатиться вниз с горы... И снова вверх,
Мешая в легких зимний день и счастье.
Так было бы… Но только, как на грех,
Простуда цепко держит за запястье…
Зимой светлеют комнаты. Листва
Уже не заслоняет шумно небо.
И снег - как тень подмокшего листа,
Со строчками дорог… Но я там не был.
Мне это только снилось. Видит Бог,
Я быть хотел. Но верю, без успеха,
Что на морозце крепком сладкий вздох
Моим был вздохом. А не чьим-то смехом….
Как полусон тревожит по ночам,
Так, может быть, и детство снится нам…
Ульяна БАСКАКОВА
● ● ● ● ●
Зачем-то смотрю погоду в твоем городе, будто
собираюсь приехать в гости.
не собираюсь, нет, просто хочу знать, что видишь ты
выходя из дома утром.
я ношу, не снимая, твою клетчатую рубашку,
потому что она хранит твой запах.
а ты мои можжевеловые бусы
теребишь на шее, засыпая.
и снится тебе мой город.
в снегу.
и я выхожу из дома утром.
(еду к тебе?)
Москва
Ася БОРЗОВА
Из «Дневника одного хазарина»
Тишрей. Штормит. Когда-нибудь, боюсь,
на этом месте будет жить моллюск,
и копошиться археолог,
играя в кости, как ребенок.
В роду моем рахдониты,
потомки царя Соломона
В этих легендах все слито:
комплексы, строгость канона
суть Бессознательного народа.
Так потомки Аттилы стали проказой,
И Яхве стыдно смотреть с небосвода...
Впрочем, все привыкали не сразу,
не сразу прибили мезузу.
Пришел Нисан. Вошли в Итиль ладьи -
Бойней грозятся руги.
Спит славный Песах. Царство в беде.
Идет в Семендер враг в кольчуге.
Мой Семендер! Я покинул тебя,
перебравшись в Итиль, в столицу
шествует враг, усы теребя,
по твоим и моим ресницам
текут слезы.
В этом воздухе живо дыханье отца
и причитания мамы!
И не будет моим стенаньям конца,
и не будет рассвета над старым
городом.
Санкт-Петербург
Александра ВАЙС
● ● ● ● ●
Дорогой, когда выйдешь из дома,
Не забудь перекрыть газ,
Не забудь подпрыгнуть 5 раз,
Не забывай нас.
Дорогой, когда выйдешь из дома,
Не забудь выключить свет,
Не забудь захватить билет,
Передавай привет.
Дорогой, когда выйдешь из дома
Не надо кругами ходить,
Не надо меня будить.
Не перекрывай газ.
Виктор ВЕДЯШКИН
СОЛЬ
Люди умные сидят,
Самокруточки палят.
Люди смелые снуют,
Жопы жирные жуют.
Сизые распетые
Рифма с длинными ушами.
Волос лезет из ноздрей.
Буквы в слове совращая,
Рассмеши человечей.
Сизые распетые
Мальчик бедный, божье горе,
Целый день стоит голодный.
А буржуй, надувши щёки,
Всё сожрал, что лезло в брюхо.
Он ножом порезал масло
И кусочки в рот кладёт.
А ребёнок-сиротинка
На запястье лижет пот.
От солёного продукта
Не окрепнут кости, мышцы,
Не получится солдат.
Та давай-ка, дядя толстый,
Хоть и злишься ты затылком,
Ты дели свой провиант.
Ведь молоденькое тельце
Хочет масло и бифштекс.
Сизые распетые
Ловко прыгал по тропинке
Малый ростом человечек.
Люто солнце припекало,
И румянилась трава.
Сизые распетые
Сей рассказ прерывается
На обеденный перерыв
И внутреннее совещание.
Юлия ВОЛОВИКОВА
● ● ● ● ●
Моё сердце заплутало
в нежных шёлковых сетях,
только места ему мало,
волокно дрожит внатяг.
Не взлететь и не разбиться,
только таять, как зефир,
за сплетением из нитей
пить волшебный эликсир.
И сползать в твои ладони,
как придётся, невпопад,
и забыть о том, что тонем
и не вырвемся назад.
Екатерина ВИХРЕВА
● ● ● ● ●
Не жизнь – сплошное де жа вю,
Простуда и весна в Фиальте,
Nabokov-trip, и вечной инженю
Худые плечи в мокром платье.
Ты возвращаешься домой
Вдыхая запахи соцветий
А после греешь молоко
И мед в объятиях рассвета.
И демоны приходят в гости
Заняв тебя своей беседой
Стихами и игрою в кости
И холодно-влюбленным бредом
Однако демоны бездушны
А бабочки прибиты к стенам
И ничего уже не нужно
среди обыденного плена
среди изысканных метафор…
так отправляйся же с перрона
скорей, скорей, пусть чай и сахар
несут, и пусть, ведом Хароном
твой поезд набирает скорость
в движении к холмам и морю.
Сквозь пеннорожденную морось
Сквозь красоту с оттенком горя
Новосибирск
Елена ГЕШЕЛИНА
● ● ● ● ●
Я тоже мудрою хотела быть,
а стала словом, точкой на бумаге,
найди меня, прошарь весь алфавит,
я прячусь среди букв надстрочным знаком –
умлаут, граве, тильда, циркумфлекс.
Февральский день пронзителен и бел,
друг к дружке жмутся голуби, мальчишки
гоняют мяч, а человек живой
сквозь зубы тянет: "Холод. Задолбало",
снег стряхивая со своих сапог.
Застыла жизнь картинкою цветной,
застыли буквы на клочке бумаги.
Переведи меня, переведи
сквозь буквенные заросли, а после
забудь меня, а перевод – сожги,
чтобы другие не истолковали.
Юлия ГОДАР
● ● ● ● ●
Яркие циннии из китайской бумаги.
Тонкие запахи уходящего лета.
Богу угодны наши смешные напряги,
Сильные чувства, маленькие секреты.
Тёплый китайский фонарик летит к стратосфере.
Озеро к вечеру глянцево стекленеет.
Что улетит - не потеря, умрёт - не потеря.
Ночью теплее вода и тени длиннее.
Ты - далеко, дальше, чем даль, ближе, чем кожа.
Не отодрать, не забыть, остальное - детали.
Благодарю тебя, добрый безжалостный боже!
А упадём, сгорим - помним: летали.
Дмитрий ГРАСС
● ● ● ● ●
А мир не так уж и плох.
Во всяком случае
Лучше хорошего удара в спину.
И если дар мой –
Заполнять пустоту,
Мне было бы приятно думать,
Что это кого-нибудь
Спасёт и согреет,
Даже если для этого,
Мне всего лишь нужно уйти.
Потому что без главного
Тут нельзя оставаться.
Хотя слишком многие
В это просто не верят…
Бийск
Михаил ГУНДАРИН
ПОСЛЕДНИЙ ТРАМВАЙ: ПОСЛАНИЕ НИКОЛЕНКОВОЙ
Какие разные огни
Влетали в наш вагон последний!
Но для кондуктора они
Однообразнее, чем сплетня.
Ему (а чаще все же ей)
В глухую ночь на тряском троне
Какое дело до огней
И до мечтателей в вагоне!
Мы заплатили за проезд
И сразу стали невидИмы,
Сквозь вестибюль пройдя в фойе
Дворца полночной пантомимы.
Какие чудные дворы,
Какие дивные проспекты!
Как дальновидны и мудры
Все наши прежние прожекты!
Шестидесятничества блажь –
Возиться с хитрым ассонансом,
Глазеть в ночные зеркала,
Закусывая ананасом –
Вот именно – ночных огней,
Естественно – дневную бражку.
Не ей, конечно же, не ей
Нам юность наполняла фляжку!
Но мы привыкли пить до дна
Все что горит – или дымится.
……………………………….
……………………………….
Пустей трамвая на земле
Лишь ночь бессонного июля.
Кто отражается в стекле?
Кого мы снова обманули?
Один кондуктор на посту.
Он эту ночь до точки знает.
Не он ли эту темноту
И создает, и освещает?
Наш день прошел внутри кольца,
Теперь конечная в программе.
Быть может, вынут там сердца –
Зато накормят пирогами.
Илья ДАЦКЕВИЧ
закройся в комнате
мальчик постиг пустоту бытия
и не может заполнить жвачкой и колой
пишет о ней статью за статьёй
которые читает вся школа.
читает и хвалит. читает и любит.
ждёт, что поступит в московский вуз.
а в мальчике тлеет странная грусть.
ему 17. он никого не целует.
живёт между книг
меж заваленных полок.
отпускает волосы
и слушает "Warlock".
взрослая жизнь не всем к лицу
некоторым лучше оставаться детьми
слушать какой-нибудь рок
ненавидеть «попсу»
называть «дерьмом» R&B
не читать про любовь и любовь вампиров
а любить Булгакова или Желязны
называть свой характер «прямым» и «железным»
жить у родителей
и ночами сидеть вконтакте.
закройся в комнате
и рубись в Word Craft
скачивай порно
или слушай "Megadeth"
твои родители слишком глупы
чтобы тебя понять
а мир слишком сложен
тебе ещё рано в нём жить.
прошло 30 с лишним лет
а ты по-прежнему любишь фантастику
и тяжёлый металл
Нижний Новгород
Валерия ДАНОВА
На стыке февраля и марта
Окно транслирует привычный репортаж
Из жизни городского автопарка.
По комнате – ти-рексовый кураж
И вкрадчивый, кошачий голос Марка.
Она не спит. Она растёрта в дробь
Неутомимой дружбой с кофемолкой.
Ты, ночь, сгущаешь краски, ты, как топь,
Затягиваешь ясность втихомолку...
Она, раскинув руки, до шести
Утра распята на оконной раме.
Но вот дробинка сорвалась, летит
На искру Божью... Взрыв не за горами.
Но всё «не то» – и ей бы обмануть,
И растолочь, и проглотить, и пере-
Варить, -бороть, -пахать, -вернуть,
Неощутимейшую из материй –
Ткань времени. Всего-то ничего
Осталось. Тяжки планы бонапарта,
Когда блестит обёрткой даже божество
В ночи на стыке февраля и марта.
Оренбург
Данил ЕВСТИГНЕЕВ
● ● ● ● ●
Друзья приманивают эхом,
Приванивают эгом,
И все же ими утешают
Больного человеком.
И кто бы вырезал из дня
Потешную фигурку,
Одел похоже на себя
И дал на опыт руку?
Один лишь незабвенный друг.
И в нем горит так часто
Бенгальской искренности свет,
Живой и неопасный.
Москва
Вадим КЛИМОВ
● ● ● ● ●
Но кто теперь поверит плотнику
Что он для оправдания и в прочим не причем
Ай выбери карету неотложки для автокатастрофы
Или в наставники кого каких рогов
И жлобство замечать опойного козла
Свихнувшего бодало в ничтожном представлении
Единорог смеется вот воротца
И рыльце прах крестится плотский
Что сотворил не отвертеться.
Дмитрий ЛАТЫШЕВ
● ● ● ● ●
Головокружения, столоверчения
Коцита, Ахеронта, Перифлегонта
Рождают простые сомнения -
Где набрать нам икон-то
Столько. Чтобы отгородиться
От этого метростроя,
Главного Беломор – канала
А еще успеть родиться
И свет прятать под одеялом:
Фонарик, надежнее света,
Но тени рождает прилежно
Не дожидаясь ответа
Когда промолчать невозможно.
Андрей МАХАОН
● ● ● ● ●
«Муза в лоб не тебя целовала,
Не водила – стезёй роковой…
Ты обманщик, ты знаешь немало,
И поддельной блестишь чешуей!
Сочиняешь легко, по старинке
Безразличные нижешь слова…»
Быть – поэтом, и быть – невидимкой,
Эпигоном, понятным едва…
То каприз или высшая милость,
Роковое паденье на льду?
Расскажи мне, как это случилось
В Барнауле, в десятом году!
Ирина ОЗЕРСКАЯ
● ● ● ● ●
хруст хрусталя мне брат
песенка хрусталя - сестренка
когда останется на самом дне
то ли вина глоток, то ли песка щепотка
кто-то выдохнет на одном конце
и обязательно вдох сделает
уже на другом конце, правда
г. Киев
Артемий ПАНЧЕНКО
Тёплое
Небо распалось клочьями,
Сыплет себя на плечи.
Нам не замерзнуть ночью бы,
Сделать бы теплым вечер.
Чтобы не быть случайными
И друг о друге помнить
Нам бы хоть кружку чайную,
Чтобы теплом в ладони.
А за окном простуженным
Снова кривые лица.
Нам бы растаять лужами
В жарком огне корицы.
В небо взлететь бы голубем,
Крылья порвав на части.
Солнцем баланс пополнить бы
У терминала счастья.
Разве так много хочется?
Просто согреться нечем.
Небо распалось клочьями,
Сыплет себя на плечи.
Дмитрий ЧЕРНЫШКОВ
● ● ● ● ●
Мы знаем, что ныне лежит на весах…
А. Ахматова
Прежде чем взять и покончить с собой,
необходимо сперва убедиться
в том, что не даст огорчительный сбой
выбранный способ самоубийства,
что напоследок не дрогнет рука,
пытки не вынеся главным моментом
(к жизни привычка – удел старика,
но заразительна страшно при этом),
что не придёт унизительный страх –
гость, что так лёгок всегда на помине…
Знаешь, что ныне лежит на весах? –
Мужество больше тебя не покинет.
