ДОЛ
Швыряет полдень на весы небес: где гром, а где прохладу.
Пастух, бегущий от грозы, застывшее у речки стадо.
Огонь и хлябь – благая весть, покуда в напряженье полном
Поток готов в запруду сесть перед раздвоенностью молний.
Они родят лиловый дым, по полю он ползёт украдкой.
Куря и смешиваясь с ним, пастух дрожит под плащ-палаткой.
Осмысливая страх и вздор, пугливость вымокших животных,
Достал он красный помидор, лоб утерев ладонью потной.
И дух отчаянно хмельной, среди пернатых и растений,
Качают головой больной кусты в стеклянном оперенье.
И дол, в затишье на испуг явился, первозданно скроен,
Как будто делом наших рук освоен и благоустроен.
ЛАСТОЧКИ
Гудит натруженная Волга,
Реки змеится тучный створ,
Вода не заживает долго,
В порезах от прибойных волн.
Шумы винтов и эта пристань,
На барже синяя руда,
А выше, как внезапный выстрел,
Дневная выскочит звезда.
Коричневые сохнут сети,
Озона призрачный глоток,
Бегут на мелководье дети,
Парома хрипловат гудок.
Вот память! Ей любить и плакать,
Реальность больше бережёт,
В песке рыжеет ржавый якорь
И солнце тихо плечи жжёт.
Порою радиодиспетчер
Загнёт солёные слова.
И стригли антитезой вечер
В полёте ласточки едва.
РЫБОЛОВ И ПТИЦЕЛОВ
Где святы голуби и дети,
Язык тех мест мне был знаком.
Орешника тугие плети,
Цвели зелёным молоком.
А рядом – зонтичные сныти
Прохлады отдавали суть,
Благотворили цепь событий
И отворяли новый путь.
Два паренька в траве курносых,
На птиц расставлены силки,
И поплавок торчит вопросом
В дождливом мареве реки.
Погода – дело наживное
Приносит сырость светотень.
Природа копит горстку зноя,
И наполняет смыслом день.
Реальность шлёт свои законы,
И в строе дел, земных основ
Полны торжественным резоном
И рыболов, и птицелов.
КОРАБЛИКИ
Звенят стаканы в подстаканниках,
Зелёный золотистый чай,
Ты едешь в поезде избранником
И дремлешь сидя невзначай.
В купе, по коридору мокрому,
Мелькают отсветы окон,
Леса за солнечными стёклами
Обогащают лексикон.
На лицах тени сложным рубчиком,
Не новая колода карт,
Простое бытие попутчиков,
Разгар июня и азарт.
И почему-то пахнет яблоком,
Во всём подвижный этот свет,
В котором мастерит кораблики
Ребёнок из сырых газет.
КАЛЛИГРАФИЯ
Непостоянство кружит голову,
Дождём с утра укрыв края.
Вода мерцает в лужах оловом,
Вернувшись на круги своя.
Как в чёрно-белой фотографии
Контраст необходимо чист.
И мокрой шиной каллиграфию
Оставил велосипедист.
ПЛЯЖ
Река сквозит теченьем вечным, день сонным маревом затаскан.
На пляже запах чебуречной, кабинки с ядовитой краской.
Хрустит песок. Далёк от мысли принять скучающие дали.
На лежаках тела раскисли и остро смотрятся детали.
Понтонный мост, зелёный остров, спасатель умножает знанья,
А рядом с ним шашлычный остов с углями прежнего закланья.
Пугливой красотой подростки с перил ныряют безыскусно.
И на песке от волн полоски читаются всё также устно.
Своё избранничество скомкав, купируя тоску и стрессы,
С гримасой предков и потомков пьёшь пиво среди пляжной мессы.
Грустят подвыпившие панки, здесь детскость мёртво выгорает.
И алюминиевые банки бомжи из урны выбирают.
Не оборвётся пуповина, обет ленивости не долог,
Но прежде речки горловина в себя затянет сонный город.
МЕТАФОРА СУДЬБЫ
От праздничной пальбы
Смутился виночерпий.
Метафора судьбы
Погрешностей не терпит.
Ярится душный гром,
Запрягший цугом звёзды.
Где моря ровный бром,
Мертвеющий и мёрзлый.
Несносное дитя,
Играет с хлебом пресным,
Жить для себя, шутя
Безумно интересно.
Но всё ж имей ввиду,
Должно быть в назиданье
На ржавую звезду
Наколото сознанье.
Жары и стужи взмах
Крылом заденет ломким,
Выскальзывает прах
Из божьих пальцев тонких.
Вселенская тоска
с нелепым безобразьем,
Затихла у виска…
А заказали праздник.
РОЗЫ И РАНЫ
Прощальные титры с экрана
Районного кинотеатра,
Любовь начинается рано
И дерзко уйдёт безвозвратно.
Залётная девушка-пчёлка,
Щенячьи и детские страсти,
Беретом укрытая чёлка
И ночи волнующий аспид.
Прекрасна моя незнакомка,
Романов и связей предтеча,
Упрямое время вдогонку
И лечит тебя, и калечит.
Живём в этом воздухе грозном
Летальною верою этой.
Вокруг только раны и розы.
Любовь обжигающим летом.
БУКЕТ
В одну постель, в одну картину
Запечатлеет ночь уют,
Цветы в растворе аспирина
Через неделю не умрут.
Где люстры жёлт и пылен конус,
И в мокром завихренье май.
Бездомный вечер, то бишь, бонус,
Сухими пальцами ломай.
Налей вина, губи подругу,
Прими на грудь и благодать,
Часы по замкнутому кругу
В тиши затекали опять.
Давно в стране зеркал разбитых
Не праздновал, даря букет.
Мы поцелуями умыты,
И не воссозданы в ответ.
ЦВЕТОК ЗЕЛЁНЫЙ
Жизнь устаёт печали мерить
И толковать приметы в путь,
Туда, где створчатые двери
Успеют времена сомкнуть.
Запомни, в этот век железный,
Пока ещё ты молодой,
Дни вытекают бесполезно
Из крана жёсткою водой.
Где распадаются в пределах,
Уходят в наважденье прочь,
Тобой и вечностью, без дела,
Читаемые день и ночь.
Пусть млечный путь нависнет кроной,
Над миром, что ужасно прост,
Где в вечности уединённой
Цветок зелёный и погост.
