(продолжение. Начало в №2-3/2019 и сл.)
* * *
В штате Мичиган новый день и я нахожусь в городе Sault Ste. Marie, что находится в Верхнем Полуострове Мичигана. Он известен еще как «Су».
Здесь находится Индейская Резервация. Что такое Резервация? На официальном диалекте это определяется таким образом:
«Участок земли, резервированный для племени или племён, на основе договорённости, или каких-то других обязательств.» Проще говоря, смысл таков: Когда-то давно, Бог знает сколько тысяч лет назад, эта земля была населена многими племенами, говорящими на разных языках. Ни одно из них не было белолицым, и никто из них не говорил по английски. Эти люди, позже известные, как «коренные американцы», или «индейцы» жили себе на этой земле, пока белый человек не явился сюда и не возжелал эту землю для себя. Белый человек, который привёз с собой своих друзей, стал убивать местных, насиловать, заставлял голодать, обворовывал их и когда справился с этим, объявил эту землю для НАС, Людей, являющейся Храмом Демократии и Свободы и переименовал её в «Страну Свободных и Домом Героев.
Разумеется, это не выглядело так мило, поэтому белый человек, человек из наиболее смышлёных, сохранял некоторых коренных в живых и объявлял какие-то лоскуты земли то здесь, то там, как унаследованные ими до конца своих дней. И эти нарезы земли были названы резервациями, суверенными землями, и Бог знает, как ещё.
Мне рассказали, что по резервациям не может странствовать ни один белый человек. Почему? Да потому, что резервация — сакральное место, зарезервированное для великих Коренных Американских Индейцев.
Мне нравится сакральность. Поэтому я еду через резервацию Су в поисках святого индейского вдохновения, но не могу выловить чего-то «индейского». Это просто куча домов и дорог, но никаких святых лучей не наблюдается. Или я ослеп? Чтобы быть уверенным в знании, я хочу встретиться с лидером местных людей. Может он сможет показать мне путь и научить святости.
Его зовут Арон Пимент, и, как сказано в его визитной карточке, он председатель племени Индейцев Чиппева в Солт Сте. Мари. Короче, он — шеф племени и я рад возможности встретить такого человека.
Его волосы цвета перца с солью (с проседью) связаны в конский хвост. Он одет, как обычный американец — никаких индейских перьев.
— Что значит быть индейцем сегодня? — спрашиваю я его поначалу.
— Признавать своё происхождение и духовность, — звучит ответ на отличном английском.
— А что это значит?
— Меня воспитали в традиционных верованиях и с верой в Христианство.
— Ну, тогда Вы — Христианин.
— Да, это так.
— А что значит быть Коренным Американцем, если он — Христианин?
— Это значит жить с уважением к другим людям и к окружающей среде.
Я не совсем понимаю значения сказанного и поэтому говорю ему:
— Так говорит любой Христианин — либерал в Нью Йорке. А что уникального в Коренном Американце?
— В нашей борьбе за выживание американцы пытаются уничтожить нас. А мы не сдаёмся и выживаем — говорит он с серьёзным выражением лица.
— Так то же самое говорят Евреи, Чёрные. А что уникального в Индейцах?
— Я не вижу никакой разницы.
— Говорите ли Вы на каком-либо коренном языке?
— Нет.
— Что делает индейца индейцем? Как Вы определяете кто есть индеец?
— Некоторые штаты считают по крови, и лишь тех, кто имеет четверть индейской крови признают индейцами. Но такое определение было представлено Верховному суду, как расистское. Верховный суд согласился с этим и решил предоставить самим племенам определять кто есть индеец.
— А как Вы определяете, кто есть индеец?
— Если некто может доказать присутствие в нём 1/32 части индейской крови, мы признаем его индейцем.
— Так ведь это тоже расизм, верно?
— Нет. 1/32 индейской крови — это наш способ определения кто есть индеец, посколько мы должны измерять…
— Но почему 1/4 часть крови —расизм, а 1/32 — нет?
На это он не может ответить. И вообще-то он торопится. Мистер Пеймент едет сегодня в Вашингтон, ДС, по индейским делам. Он добивается больших грантов от правительства для сохранения индейской культуры и людей крепкими и здоровыми.
Неужели то, что я вижу здесь и есть настоящая презентация того, что зовётся «Коренной Америкой»? Надо посетить несколько резерваций, потому что то, что я увидел здесь —это не культура, а бизнес. А, кстати говоря, Арон, по его словам —на четверть Австриец.
Я призадумался, кто же я? Может Н…р . Никогда ничего не знаешь.
* * *
Я покидаю Су и болтаюсь по дорогам вокруг, смешиваясь с людьми из Верхнего полуострова, пока не достигаю Мунисинг. Здесь я покупаю трехчасовой круиз по Озеру Супериор, предложенный фирмой Pictured Rock Cruises. Самое первое, что я слышу, как только сажусь на корабль — это, что величина озера Супериор равна площади Австрии. Любят они здесь Австрию. Мы плывём рядом с пещерами, расположенными у оснований скал и края воды. Многокрасочные образования на скалах отлично отражаются на поверхности воды, что просто выглядит волшебно и обвораживает любого.
Наш капитан злонамеренно прерывает мои мысли, когда говорит, что эти восхитительные места служили мучительным адом. Когда индейские племена боролись друг с другом, они привозили сюда захваченных пленных из других племён на каноэ и оставляли их тут умирать.
Наконец-то я соприкасаюсь с чем-то уникальным в Индейской культуре. То, что они здесь делали, нравится мне, или нет — было жестоко.
Из этих пещер нет возможности побега. У пленников было всего два выхода: прыгнуть в воду и погибнуть быстро, или оставаться в пещерах, пока вода не вынесет их тел в озеро. В случае, если воды не выносили их, они умирали от голода медленной мучительной смертью. Это тоже часть Индейской культуры и истории.
С движением корабля проплываем мимо вечно сменяющихся формирований скал и абсолютно завораживающей сменой красок на воде, которые не кончаются. Здесь природа раскрывается полно в своём великолепии. Всё моё существо захвачено этой красотой вокруг. И эти не художественные произведения реализма, импрессионизма, сюрреализма, или модерна, соответствующих многомиллионным экспонатам лучших музеев Нью Йорка, проплывают мимо моих глаз. Это именно здесь мастер — художник, называйте его Богом, или природой, оттачивает своё мастерство и проявляет своё волшебство. Вода прозрачна, как бриллиант, а скалы могущественны, как вечность, и никто, ни одна раса — Индейцы, или кто-то другой —не обладают такой силой и способностями доминировать над всем этим
* * *
Гранты от властей и созданные фонды, не важно какой величины, никогда не удовлетворяют тех, кто их получает. Коренные Американцы ничем не отличаются от других, которые нашли способ получать больше денег —не от государства, а от граждан США.
Поскольку они являются государством в государстве, страной в стране, они имеют свои законы и правила, и строят на своей земле чего только захотят. Так появились кэш — машины, названные казино. Индейцам (именуемым «коренными Американцами») совершенно безразлично разрешены ли в том штате, на территории которого они живут, казино, или не разрешены. У них свои законы. Поэтому по всей стране существует индейские казино. Сегодня я решил сходить в одно из них — Soaring Eagle и в курорт в Чиппева, Мичиган.
Один из представителей Отдела Пиара, Франк, приветствует меня у входа. Франк на 1/4 — индеец, частью француз, да еще Б-г знает из кого он состоит. Разумеется, поначалу при встрече по правилам пиара он рассказывает мне, что через несколько дней в Soaring Eagle состоится 27-летие Соревнования Элия Элк («собрание и конкурс»).
Это еще что такое?
— Культурный обмен и соревнование в танцах и барабанном искусстве Индейских людей.
К сожалению, я должен уехать сегодня и не смогу посетить это культурное мероприятие. — Нет проблем, если я пожелаю, — говорит Франк, он отведет меня в местный музей, где я смогу ознакомиться с индейской культурой.
Такова работа пиарщиков: иметь всегда запасной план. И он отвозит меня в музей.
Милое место, должен сказать. Изображения индейцев в одеждах и причёсках, которые можно увидеть во всех фильмах, представлены здесь. Особенно, если они в перьях. Этот музей предназначен для тех, кто в ладу с технологией прикосновения: вы дотрагиваетесь до слова, или изображения на одном из экранов и вы слышите произношение этого на языке коренных американцев. Например: сахар — зиибаакуад, стул — пабивин, бумага — мзиниган.
Я спрашиваю у Франка говорит ли он на каком либо местном языке: — Ну, пару слов всего. Вот я, например, знаю зиибаакуад, пабивин, мзиниган..
Франк рассказывает мне, что коренные Американцы —это «люди Первой Нации.» Что это значит?
— Евреи верят тому, что они дети Бога, а мы верим в то, что это мы те дети. Мы были первыми людьми на земле, от которых появились все другие люди.
Христиане и Иудеи считают, что первыми людьми были Адам и Ева, а индейцы верят тому, что первыми на земле были Джиббауаба, или Чиппева.
Неплохо.
Франк — христианин, кстати говоря. Единственная настоящая разница между ним и другими христианами в том, что любой христианин сказал бы, что он верит в создателя, а Франк говорит, что он верит в Джиманаду, что и означает «создатель». Я согласен, что Джиманаду звучит лучше, чем создатель. Плюс: если ты веришь в Джиманаду, то ты не платишь штатных налогов. Индейцы в резервациях не платят налогов.
Франк — очень способный пиар — работник, но даже он не в состоянии определить, что делает индейца индейцем.
Не кажется ли вам, что всё это — небольшая расистская схема для возведения огромных казино? Единственный способ для выяснения — это посещение резерваций и беседа с их жителями.
* * *
Задача не из лёгких. Существует негласный надлежащий этикет, по которому белым людям не следует ехать в индейские резервации и разговаривать с их жителями. Но я всё же хочу попробовать сделать это. Поэтому я обращаюсь к Франку и прошу его повозить меня и показать резервацию, т.к. я хочу переговорить с индейцами, которые не работают представителями пиара. Он соглашается. Но будучи пиарщиком, он всё же даёт мне следующую информацию:
Название резервации —Индейская Резервация Изабелла. Племя — Сагинау Чиппева. Центр Мичигана. Количество членов племени —3 490 человек. Живущих на этой земле —1 100. Финансирование: каждый взрослый член получает $64 000 в год, а люди моложе 18 лет — $32 000 каждый.
Откуда все эти доллары берутся? Из бизнесов, в которых племя участвует. Примером является Soaring Eagle Casino.
— А как вы решаете, кто является индейцем? Могу ли я стать им?
— К сожалению, нет.
Я узнаю, что всё зависит от количества крови. Определяющим является 1/4 индейской крови. Но я встречался с вождём племени, где у них считается таковым человек с 1/32 индейской крови.
— Вы были в Су? Там, если вас укусит комар, то вы становитесь членом племени. — смеётся Франк.
Франк возит меня вокруг по резервации и всё, что я вижу тут —это дома. Когда я, наконец, замечаю человека —женщину, стоящую около своего дома, я прошу Франка остановить машину. Её зовут Даун, ей 49 лет и она производит впечатление приветливого человека. Я спрашиваю у неё, что она думает об индейской культуре. Каковы основы индейской культуры?
— Это семья, община, х-ммм… Я бы сказала в основном община.
— Но многие люди различных культур сказали бы то же самое о себе. Чем вы отличаетесь от них? Что уникального в вашей культуре?
— Мы не отличаемся, мы совсем не отличаемся от японцев. Мы такие-же. У нас у всех есть Бог, наш создатель, и у нас такие же семейные ценности, и у нас есть культурные ценности.
— Но не могли бы Вы в одном — двух предложениях всё-таки суммировать уникальность индейской культуры?
— Но я не знаю…Может быть то, что мы — настоящие, оригинальные. И поэтому у нас специальная защита от мира.
Всё просто, коротко и ясно. Никакого пиара. Уникальность индейцев в «специальной защите» белыми людьми.
Даже, если когда-то и была здесь прекрасная культура, то от неё не сохранилось ни крошки.
Теперь время посетить казино. Франк везёт меня туда. Там стоят 4 300 автоматов и большинство играющих возле них людей — это пожилые белые женщины. На этих игровых автоматах высвечиваются и переливаются разными цветами и формами фразы, типа «Выигрыш! Выигрыш!», или «Золотые Монеты», или «Награда!»,»$81 624″, «Дикие множители», «Свободные Игры», «Праздник Игроков», «Зажигание», «Королева Диких», «Двойное Золото», «Двойной Бриллиант», «$21 344, 36».
Мне нравится «Королева Диких» больше всех.
Старые белые леди опустошают свои накопления и вкладывают их в эти машины. Какое сладкое индейское мщение!
Природа взывает ко мне, и я иду в туалет. У входа я вижу ящик «Благодарности», куда мы, наивные посетители должны засовывать зелёные бумажки. Гениально! Должен сказать вам, что индейцы — самые выдающиеся люди этой страны.
* * *
Что нового в мире? Вот NBC рапортует, что «после многонедельных эмоциональных дебатов губернатор Южной Каролины Никки Хейли подписал законодательство, по которому определяются меры по снятию в четверг с штатного Капитолия флага Конфедератов, но повсюду в стране политики наряду с обычными гражданами требуют удаления подобной иконографии.»
Этот флаг реял Бог знает сколько времени и никто его не снимал. До сих пор. Но почему теперь? Потому что Дилан Руф был сфотографирован на фоне этого флага. В этом не слишком много смысла, если не учесть возможности чёрных организовать опять бунты, а вы хотите их как-то успокоить.
Есть новости и в Греции. Вашингтон Пост пишет: «В четверг Греции предложено сделать болезненное сокращение расходов и увеличение налогов в качестве первого шага для сохранения финансовой помощи Европы прежде, чем страна окончательно скатится и обанкротится.»
Что касается меня, то я завтра покидаю Мичиган. Впереди —Вашингтон, ДС.
Гейт 5
Почему Округ Колумбия (DC)? Что я там потерял?
После частого упоминания об «евреях» во время путешествия, мне захотелось узнать более подробно об американском мышлении об Евреях.
Пару месяцев назад я был приглашён членом группы, которая называет себя CUFI побывать на их конференции, или «саммите», как они это называют, который открывается чуть позже сегодня именно в DC. CUFI, что означает Христиане, Объединенные за Израиль, руководимая знаменитым пастором Джоном Хаги и двумя евреями. Да-да, во главе этой организации находятся два еврея, которые фактически работают, но никто не любит говорить об этом, поэтому и я не стану этого делать.
На самом деле я мало чего знаю о них, но я помню, что читал где-то, что они являются важной лоббирующей группой, и об этом я хотел бы узнать поподробнее.
Некоторые люди говорят, что члены CUFI —это кучка лунатиков, дующих в шофар на улицах Вашингтона, что я хотел бы избежать из-за нежелания тратить на это своё время.
Как бы то ни было, я хочу их увидеть. И я покупаю дешёвый билет на самолёт авиакомпании Frontier Airlines, которые сдирают с меня дополнительную плату за багаж, и лечу. Целым и невредимым я приземляюсь в положенное время в Международный Аэропорт Даллеса. Через несколько мгновений после прибытия я слышу объявление о том, что в 6:30 утра в межконфессиональной часовне состоится Католическая месса, куда приглашаются все заинтересованные пассажиры. Спасибо.
По дороге к получению моего переплаченного багажа, я замечаю такой знак: «Добро пожаловать в Вашингтон, ВС наши ГЕРОИ АМЕРИКИ! Спасибо вам за службу и жертвы.» Это подписано Аэропортом Далласа, а фоном этого текста служит изображение трёх человек с автоматами. Они определённо стреляют в Бог весть кого, ибо вокруг стоит облако дыма, но никаких конкретных объяснений, или местонахождения там не имеется.
Приятно быть героем и читать такие приветствия, не правда ли? Герой, или не герой, но DС приветствует и меня тепло, даже слишком тепло, ибо на улице влажная жара.
Я направляюсь к моему новому отелю, чтобы немного отдохнуть, а затем, когда приходит время ехать на конференцию CUFI, я беру такси. Я не стану брать в рент машину в этом городе, чтобы не тратить время на поиски стоянок. Шофёр такси, чёрный парень по имени Том, как раз самый подходящий человек, от которого можно узнать что-то о городе. И я спрашиваю у него, почему это место называется Округом Колумбия ? Ведь это не штат Колумбия, и вообще в США нет такого места «Колумбия». Ответ звучит так:
— Потому, что они не хотят дать нам власть.
— О чем Вы говорите?
— Нас здесь было 80% населения, и они хотели нас контролировать. Вот почему они не хотят, чтобы мы были штатом.»
— Кто эти «мы»?
— Чёрные.
Он ведёт машину и разговаривает: «Они всегда это скрывают и не хотят говорить об этом.»
— А кто эти «они»?
— Белые. Пришло время сказать, как обстоит дело. Если будем честны, то реальность должна быть изменена. Происходит «облагораживание» в DС. Нас теперь 50 на 50. Как только они станут большинством и избавятся от части из нас, то я уверен, что DС сразу станет Штатом Колумбия. Я живу здесь 36 лет, и я кое-что знаю.
Я даю ему хорошие чаевые просто так и выхожу из такси.
* * *
Первый день конференции CUFI —это что-то вроде приветственного собрания. Ничего не происходит. Следует прийти завтра утром. Но я хоть узнал чего-то от шофёра такси.
На следующий день я прихожу снова. Я захожу на конференцию, или саммит, не важно, как это называется. Диана Хаги — жена пастора Джона приветствует нас и говорит, что все вместе мы составляем внушительных 4 000 человек. Все мы смотрим друг на друга и очень впечатлены этим сообщением и тем, что столько людей пришли сюда.
Я узнаю, что в этом году конференция особая. Лидеры CUFI хотят в этом году достигнуть специфической цели. А именно: предотвращения сделки между Ираном и мировым сообществом, в основном США и Европой, по снятию санкций с Ирана. Сделка предположительно должна уменьшить способность Ирана производить атомное оружие. Почти никто не знает в чём это заключается. Американский Госсекретарь Джон Керри, супер богатый человек в связи с его женитьбой на наследнице короля кетчупа Хейца, очень хочет достигнуть договорённости. И это понятно. Джон Керри за все годы своего пребывания на посту Госсекретаря не имеет ни одного достижения, и это — его единственный шанс. Европа хочет соглашения, Россия хочет соглашения, Китай хочет того же, и, наконец, разумеется, Иран заинтересован в договоре. Вопрос лишь в сроках договорённости. Консерваторы и некоторые либералы думают, что предложенная сделка плоха, и, что Иран в любом случае будет производить атомное оружие — раньше, чем кто-либо публично сообщит. Большинство же либералов поддерживает сделку.
CUFI, которые имеют в своих рядах более двух миллионов членов, поэтому здесь собрались, чтобы использовать присущую силу столь многочисленных членов для убеждения, чтобы эта сделка никогда не состоялась. Удастся ли им? Я не уверен, но могу и ошибаться.
Глядя на собравшихся людей, я предполагаю, что 1/3 из них — Евреи. Это легко определить. Когда со сцены звучат слова «Святой дух», то аплодирует лишь половина зала. Когда же говорят «Поддержка Израиля» —аплодируют почти все.
К моему удивлению ничего особенного не происходит на этой конференции. Мелькают некоторые законодатели, но и они ничего особенного не говорят. Звучат речи, разные речи, и море людей. Но больше ничего.
Между сессиями многие люди выходят, чтобы поесть в любимых ресторанах, и все выглядят довольными. Но самыми счастливыми здесь выглядят Евреи, которые приехали сюда с одной целью — увидеть, что неевреи их любят. Откуда я это знаю? Они мне об этом говорят. Очень грустно видеть их нужду в любви.
Что касается лунатиков, то их не видно и не слышно здесь. Почему у людей CUFI такое плохое название? Я не знаю.
Ближе к вечеру, примерно к пяти часам к Центру Конвенций подтягиваются демонстранты. Их примерно человек 20 — белых людей с палестинскими флагами и плакатами типа «Прекратить Оккупацию.» Они —часть группы Еврейские Голоса за Мир (JVP) — ультра-левой еврейской организации, ассоциированные с профессором Ноам Хомски и драматургом Ивом Энслером, а также с Тони Кушнером.
На них никто не обращает внимания, что Американским Евреям очень не нравится. И тогда они начинают кричать на входящих и выходящих из здания людей.
Похоже на еврейский вариант христианского шоу в самой немыслимом виде. Один из них в попытке высмеивания Христиан слегка перебарщивает. Он орёт: Бог любит палестинцев! Но даже эхо ему не отвечает. Когда появляется медиа, эти демонстранты вытаскивают громкоговорители и делают еще больший шум.
Я наблюдаю за ними и пишу что-то в моём iPad. Один из демонстрантов, Джонатан, видя, что я пишу, решает, что я — часть медиа. Он пытается говорить со мной, но я не отвечаю. Он пытается опять, но я по-прежнему не реагирую. Он пробует снова, но терпит поражение. В бешенстве он заявляет, что я — «урод с жирными пальцами». На всякий случай, если я не понял его послания, он продолжает: — Ты писаешь из плеч. Меня тошнит от тебя, е…ый еврей. Твои жирные пальцы сломают твой iPad, тебе не кажется? Е…й Еврей!» Теперь он меня определённо достал. И я спрашиваю его: Не хотите ли сказать это для записи?
— Да!
Я включаю видео и он резко меняет громкость и тон. Он спокойно говорит, что любит всех людей и он хочет видеть
Свободную Палестину. Я протестую. Я хочу, чтобы Вы повторили то, что только что говорили мне, — говорю я ему. Ну, что я грязный Еврей и прочее… Он отрицает то, что он это говорил, а я повторяю его слова, пока видео включено. Он понимает, что это может звучать не хорошо для него и говорит: — Вы —странный. Я выключаю видео и он бросает мне опять: Грёбанный Еврей! Е…т.. м…!
Я зажигаю сигарету, и мгновенно охранники бросаются ко мне и просят уйти. Грязный расизм — это хорошо, а курение — это плохо.
Это Вашингтон, ДС — место американской силы в штате Колумбия.
* * *
Наступило время, чтобы выйти куда-нибудь поесть. Где подают хорошую еду? Люди подсказывают мне поехать в Джорджтаун, где я смогу найти прекрасные рестораны с видом на реку. Джорджтаун — дом для видных демократов вроде Президента Джона Кеннеди в былые времена и Госсекретаря Джона Керри сегодня. Звучит отлично. Я беру такси до Джорджтауна без конкретного адреса и водитель привозит меня к берегу. Я осматриваюсь: вокруг всё прекрасно!
Двое молодых людей проходят мимо меня. Один из них, Вилл, рассказывает мне, что Джорджтаун — одно из самых богатых мест в Вашингтоне.
— А что за люди живут здесь?
— Люди, у которых есть деньги и они хотят сохранить их для себя.
— Но кто они?
— Мы их здесь называем Республиканцами.
— Неплохо! Не порекомендуете ли какой-нибудь хороший ресторан поблизости?
— Вы любите Тайскую еду?
— Если она качественная.
— Тогда поднимитесь вверх до улицы М. Там есть прекрасный ресторан «I Thai».
Я иду по предложенному маршруту, но никакого IThai не нахожу. Тогда я обращаюсь к мужчине, выгуливающему свою собаку, и спрашиваю об I Thai. Звучит вопрос: А Вы откуда? Я устал уже отвечать, что из Германии. Никакого восторга не испытываю. Поэтому отвечаю, что из Израиля.
— Хм-м, — отвечает человек, словно название Израиль звучит по-особенному для него.
— Что Вы думаете об Израиле?
— Я поражён способностью людей создавать колонии после 2 000 лет.
— Интересная мысль. Вы не против, если я запишу Ваш ответ? Я путешествующий журналист и я собираю различные мнения людей. Кстати, как Вас зовут?
— Меня зовут Эндрю и я юрист.»
— Прекрасно. Давайте поговорим. Я включаю свой iPad на запись и опять задаю тот же вопрос: Что Вы думаете об Израиле?
— Я считаю это чудом, что после 2 000 лет люди смогли отстроить свою Родину.
— Перед тем, как Вас записать, Вы ответили на тот же вопрос по-другому. Вы сказали, что удивлены возможностью создания колонии через 2 000 лет.
— А что, это разве не верное использование этого слова?
— Нет, но я хотел бы, чтобы Вы повторили всё предложение, т.к. я считаю его интересным.
— Колонизация —не совсем правильное слово.
— Но ведь Вы использовали его, верно?
— Я не уверен, что использовал слово Колонизировать. Думаю, что сказал Коелиз(co·a·lesce), что значит объединился, чтобы вернуться и создать Родину….
Я выключаю свой iPhone. И он притягивает свою собаку поближе, смотрит прямо мне в глаза и говорит:
— То, что делали Нацисты с вами, вы теперь делаете с Палестинцами!
Он очень сердит. Он полон ненависти. И он хочет, чтобы я почувствовал, как он меня ненавидит. Мне следовало сказать лучше, что я — немец. Насколько лучше быть Немцем, чем Евреем. И я теряю свой аппетит.
Еду обратно в отель и читаю все мировые новости. «Европа занимает серьезную позицию с Грецией.» Это Wall Street Journal. А далее следует заголовок: «Германия поигрывает мускулами в переговорах.»
День сменяет ночь и вот новости из New York Times: «Иран и группа из шести стран во главе с США объявили, что они достигли исторического соглашения во вторник, по которому Тегеранская возможность развития атомной промышленности сокращается на декаду в обмен на снятие международных финансовых и нефтяных санкций.»
Упс! Обамовскую администрацию не впечатлили Христианские Любители Израиля. Переговоры с Ираном, которые продолжались годами, наконец, закончились. Результат игры таков: Хейнц —1, Иисус —0.
А президент Обама тем временем обещает наложить вето на любые попытки законодателей отменить это соглашение. Чтобы отменить его вето 2/3 законодателей в обеих палатах должны проголосовать против «Иранского Соглашения».
* * *
Иранцы счастливы и танцуют на улицах, — рапортует медиа. Члены CUFI, с другой стороны, совершенно в другом настроении, и танцевать не намерены. Они настроены на поход, поход к Капитолийскому Холму, чтобы засвидетельствовать свою неудовлетворённость в Конгрессе и Сенате.
Я много читал об этом «всесильном Христиано-Сионистском лобби» раньше, и теперь, чтобы убедиться в этом своими глазами, я присоединяюсь к членам CUFI, которые готовы сесть в автобусы и машины для нашествия лоббистов на Конгресс. Этот феномен «лоббирования» в Америке не новость для меня, но я никогда лично не участвовал в этом.
Перед тем, как забраться в эти автобусы для нашествия, нас делят на две группы так, что каждая из них должна посетить законодателя от их собственного места проживания. Я присоединяюсь к группе 10-го округа, который, как мне кажется, представляет Манхеттен. Наша группа должна посетить трёх конгрессменов и двух сенаторов. Руководители CUFI говорят нам, что у них есть договорённость о встрече с сенаторами, но не с представителями конгресса. Но не стоит беспокоиться: мы сможем оставить отпечатанные материалы в их офисах, а это очень важно, по их мнению.
И мы отправляемся к Холму. Сначала мы идём на встречу с Конгрессменом Джерролдом («Джерри») Надлером. Джерри — еврей. Несколько лет назад у меня была с ним встреча, и на основании этого впечатления, я думаю, он одобрит иранскую сделку. Джерри — пламенный Демократ, поэтому не может быть на свете причины, по которой он бы согласился с ненавистными ему созданиями — Республиканцами. Но я ничего не говорю своей группе об этом, ведь я здесь для наблюдения, а не для влияния на результаты.
Но вот что я могу сказать именно об этой сделке. Договор состоит из 159 страниц. Ни одной из них я не читал. К тому же, насколько я осведомлён о политических сделках, там существует тысяча дополнений, поправок и заключений, о которых до сих пор никто не говорит. Даже, если бы у меня были бы все эти материалы, мне бы следовало знать право, международное право, физику, военную историю, Иранскую политическую историю и много всего другого, чтобы иметь своё авторитетное мнение. Я многое изучал в течении долгих университетских лет, но нет среди моих знаний ничего связанного с этим делом. Поэтому я здесь лишь для наблюдения.
Мы заходим в здание Дома Представителей и садимся в лифт, который везёт к офису Джерри. Но мы его не встречаем. Вместо этого к нам из боковой двери выходит помощник конгрессмена по иностранным делам. Он и разговаривает с нами. Он говорит, что они только что получили материалы по Договору, но еще не имели возможности посмотреть их. Мы их изучим, мы поговорим с различными специалистами, и лишь после этого конгрессмен решит поддерживать его, или нет.
Я верю в полное разоблачение и поэтому говорю ему, что я не член CUFI, а журналист. Услышав это, его хладнокровие мгновенно меняется. Он благодарит меня за то, что я сообщил ему это и просит, чтобы ничего из вышесказанного им не было процитировано. Господи, но он ведь ничего и не сказал. Но, уважая его требование, я пересказал сказанное им своими словами и не называю его имени. Но я сильно удивлён этим поведением и этим жутким страхом людей перед медиа.
Таковы Храбрые, и это Дом Свободных.
Мы останавливаемся у других конгрессменов — мужчин и женщин, но никто из них не разговаривает с нами. Активисты CUFI оставляют напечатанные материалы для избранных чиновников, а затем мы поворачиваем к зданию Сената. Мы идём к офису Нью-Йоркского представителя в Сенате Кирстен Гиллибранд только потому, что нам сказали, что она не на месте. Аппойнтменты, Шмапойнтменты — но она с нами не встретится. Вместо этого мы можем встретиться с её помощницей —плотного телосложения леди, которая явно получает удовольствие от того, что столько людей её слушает.
Христианские Сионисты говорят ей насколько они против этого Договора, и, что он даже противоречит Библии. Eё же не впечатляют их слова. Но люди CUFI фотографируются рядом с ней. Все улыбаются, как будто перед этим кто-то пошутил.
А теперь — пора встретиться с другим сенатором, Чаком Шумером. Он тоже из Нью Йорка. У нас назначена встреча с ним, но и он не появляется перед нашим взором. После двадцатиминутного ожидания вне его офиса появляется его помощник, чтобы поговорить с нами. Он повторяет почти слово в слово то, что говорил нам помощник Джерри. Такое впечатление, что эти двое ходили в одну РR-овскую школу.
Теперь мы можем сказать, что дело сделано, лоббирование закончено. И мы едем обратно в Центр Конвенций. А здесь предстоит грандиозное парти, которое устроили доноры CUFI. Диана сообщает, что 6 000 человек съехалось в этом году на саммит. Где она нашла этих 2 000 дополнительных человек? Иисус, может и знает, но я — нет.
В конечном итоге: эта организация CUFI, которую многие Евреи считают всесильной лоббирующей организацией, которая поможет им при необходимости, может только лаять, но не кусаться.
Я готов покинуть Округ Колумбия. Куда же мне теперь поехать? В Чикаго, который «всё еще Нет. Я за публичность коррупции», судя по заметке в Crain’s Chicago Business. Я думаю, мне следует поехать туда, чтобы посмотреть, как политики на самом деле работают.
(продолжение следует)
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/y2019/nomer5_6/ttenenbom/
