***
Отцвели мандарины, лимоны, любовное древо айва,
Все вокруг тяжелеет плодами, как смуглые юные жены,
Море с небом едины, и белое с синим вплетаются в сон и слова,
Только белое с синим,
и ты не проси и не жди отраженной
В тихой заводи плачущей ивы, заметной едва.
Мы, зачем-то рожденные в снежной недоброй зиме,
Любим серые дождики, цвет неживых опадающих листьев
И скупые слова, не сплетенные в страсти, не рвущие душу, и дней
Ожидаем прохладных, недобрых,
чтоб в карманах замерзшие кисти
Не могли отогреться и только дрожали сильней.
А жара так смешлива, назойлива, невыносима для нас
Как безумная мать, потерявшая некогда малого сына
И нашедшая годы спустя
не дитя, но вскормленного где-то детину
С тем же взглядом навеки любимых тоскующих глаз.
Как горят мои руки от жара объятий и фраз.
***
Оттого что стихов никогда не писала вовсе,
Я боюсь их оков, их размера и ритма, в осень
Так боялась дождей, долгой серой зимы, ненастья,
А теперь в октябре все сильней предвкушенье счастья.
Я немного шучу, ставлю строчки в ряд как посуду,
Я еще заплачу, как платила всегда и всюду,
Проза требует дань за сюжет и осколки света,
А стихи, только глянь, не прощают за все за это.
Но опять и опять проверяю на слух упрямо,
Чтобы ни снять, ни разнять. А прикинуться старой дамой
Не смогу все равно, да не слишком-то и хотелось.
Распахни мне окно, пусть войдет, пусть поет, как пелось.
***
Белые цветы недотроги,
так быстро теряют гордость и лоск,
Как белый снег на дороге,
раздавленный шинами грязных колес,
Как белый парус, брошенный
в песок, где окурки и птичий помет,
Как белое платье, ношеное
двумя невестами в тот же год.
Прости мне белый жемчуг на шее
и этих слов бесполезный ряд.
Я знаю, другая лучше сумеет
носить достойный вдовий наряд,
Я верю, другие добрые люди
тебя похоронят в чужих краях.
И только никто никогда не будет
любить, как любила я.
***
Ночные слова нежны и неосторожны, и приходят без спросу,
А утренние – иногда невозможны, но чаще совсем безголосы.
Есть бесполезные слова дневные, как зонтик в разгаре лета,
Привычно строятся за остальными без запаха и без цвета.
К вечеру слова обидчивы и печальны, сердятся понапрасну,
Плоско острят, переходят в ворчанье, не отвечают на ласку.
И только ночь их опять заарканит, спасет, унесет, заморочит.
Послушай, давай никогда не устанем разговаривать ночью?
***
Краснеют ягоды. Жара. И чары общего безделья.
И разведение костра, как будто новый понедельник
Не забредет в заросший сад, где только овод неуместен
В прозрачном воздухе, но ряд цветов и веток тем прелестней,
Чем жарче оводы гудят.
От дыма тянет шашлыком, но лень вставать, нести посуду,
Чужая кошка на балкон залезть пытается, повсюду
Такой беспечный легкий сон, что даже милый пес ушастый
Ее не гонит, и балкон с геранью, никнущей от жажды,
Немного лишний и смешон.
Прости, мой давний нежный друг за светлый день и все былое,
За май, за то, что недосуг сказать единственное слово,
Одно в любые времена, что между прошлым и забвеньем
Такая тонкая стена прочна, и лучшие мгновенья
Не отличимы ото сна.
***
А я люблю немного случайные,
нарочно длинные вечерние строчки,
Можно не поддаваться отчаянию
и шагать словно в ливень с кочки на кочку,
Можно долго сидеть и рассказывать маме,
что весь день жара, но совсем не душно.
И пускай она посмеется над нами,
но кивнет как вчера, светло и послушно.
А еще хорошо пройтись по улице
в ночи, среди огоньков во мраке
Знаешь, оливы немного сутулятся
и нигде впереди не лают собаки,
Даже когда пробежит по саду
пестрая как кич бездомная кошка,
Собакам давно ничего не надо —
вздохнут из приличия и тявкнут немножко.
Хорошо бы жить, не спеша и радостно,
писать стихи, вставать на рассвете
Варить варенье из сливы с яблоком,
а сахар — только не больше трети.
Ничуть не бояться жары и холода,
войны на Севере, огня на Юге,
И только долго, беспечно долго,
безмерно долго любить друг друга.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/y2019/nomer6_7/minkina/
