Вместо предисловия
Несколько слов "по поводу". Эта статья – третья о так называемом "шекспировском вопросе" в журнале "Семь искусств", а всего – уже пятая по данной теме на портале "Заметок по еврейской истории".
Начало положил Виктор Вольский статьей "Мистификация Тысячелетия" ("Заметки по еврейской истории", №12 2008). Статья его, может показаться, представляет собой пересказ одного источника, о чем говорит лукавое примечание: "В статье использованы материалы из книги «Alias Shakespear» (Псевдоним Шекспир). Приношу глубокую благодарность ее автору Джозефу Собрану". На самом деле в статье много мыслей Виктора Вольского. Например, отмечен характерный взгляд всех "нестратфордианцев": "Вопиющее несоответствие между полуграмотным провинциальным бюргером – и великим писателем и поэтом, тончайшим стилистом и знатоком придворного мира, настолько било в глаза, что сомнения в авторстве стратфордца зародились еще в XVIII веке". В статье приведен целый ряд параллелей между биографиями графа Оксфорда и прошлым персонажей пьес Шекспира. Только места для критики "Оксфордианской версии", естественно, не нашлось.
Критикой занялся автор этих строк в громоздкой статье "Авторы Шекспириады (новейшая, лучшая и традиционная версии)" – Заметки по еврейской истории", №9 2009.
Статья содержит три части:
1. Критическое рассмотрение версии авторства (соавторства с Шекспиром) Эмилии Ланье (она же Амелия Ланьер, урожденная Бассано).
2. Скептический взгляд на версию авторства Эдварда де Вера, 17-го графа Оксфорда.
3. Панегирическое изложение аргументов в пользу традиционной версии: "Шекспир – он Шекспир и есть", - включая толику соображений автора.
Работа Ури Андреса "Шекспир и его герои" ("Семь Искусств", 2010 №5) заинтересует и взрослых читателей, и будет отличным подарком школьникам или составителям хрестоматий по литературе. Статья включает биографию Шекспира, представление о "шекспировском вопросе" и рассказ о нескольких пьесах классика. Может возникнуть старый каверзный вопрос, что лучше: немногое о многом, или многое о немногом? Одно привлечет начинающего эрудита, другое - исследователя. Все сгодится.
Б.М. Тененбаум начинает свою увлекательную статью "Кем был Шекспир?" ("Семь искусств", №1 2012) с философского учения Френсиса Бэкона, не обсуждая его кандидатуру на роль подлинного Шекспира. Б. Тененбаум обращает внимание на выбор пути расследования проблемы и принимает рекомендованный великим философом один из методов научного поиска – метод исключения. Далее автор рассматривает кандидатуры Эдварда де Вера графа Оксфорда, затем "скромного и застенчивого" графа Ретленда и вариант, описанный Б. Филдсом (граф Оксфорд сотрудничал с Шекспиром). Нескольких кандидатов Б.Тененбаум исключает из списка, как явно не достойных. "Что у нас есть в сухом остатке?" – спрашивает автор.
В итоге ситуация обрисована, а "шекспировский вопрос" пока остается открытым. В утешение читателям Б. Тененбаум выразил уверенность: кем бы ни был Шекспир, его произведения будут жить вечно!
Нам остается продолжить обсуждение темы.
ГФ
***
В 1997 году в России родилась сенсация, которую критики сгоряча назвали "взрывом бомбы в шекспироведении": вышла книга И.М. Гилилова, а в заголовке её – намек на разгадку великой Тайны! Автор – на радость "нестратфордианцам" – доказывал, что Шекспир был маской графа Рэтленда с его супругой заодно. Приспешники, которые спешат, они же приверженцы "рэтлендианской гипотезы", заговорили вскоре о выдвижении "открытия века" на Нобелевскую премию! Возникли, конечно, и оппоненты – набросились из интернета и даже из академических кругов. Английский перевод книги был принят без восторгов. Теперь остались воспоминания и проблема, этично ли критиковать версию Гилилова, когда создатель её уже не может ответить.
Во-первых, заметим, автор книги все же успел возразить и на критику акад. Н.И. Балашова, изложенную в большой брошюре, и на колючие замечания шекспироведа д-ра Б.Л. Борохова. Только возражения Борохова ни Гилилову, ни его последователям опровергнуть по сути не удалось. Во-вторых, вспомним суждение нобелиата акад. В.Л. Гинзбурга, который полагал, что критика неуместна лишь во время похоронных церемоний, а далее – всё должно быть расставлено по своим местам. Пока этого не произошло, читатели вспоминают версию Гилилова как потрясающее открытие. Между тем, доносится с острова, английские шекспироведы называют рэтлендианскую версию "крохотной провинциальной ересью". Любопытно, что они знают о 5-ом графе Рэтленде такого, что было неведомо И.М. Гилилову? Соотечественники Великого Барда давно переболели анти- или нестратфордианскими "теориями".
Шекспировед и переводчик И. Пешков утверждает:
"В западном шекспироведении Ратленд (так у И. Пешкова – ГФ) практически никогда не рассматривался в качестве серьезного кандидата в Шекспиры".
В российской и русскоязычной прессе продолжается обсуждение разных "нестратфордианских гипотез", в том числе версии, предложенной шекспироведом И.М. Гилиловым. В качестве свежего примера назову уже упомянутую выше публикацию Б. Тененбаума "Кто был Шекспиром?" Но вместо пересказа, конечно, лучше отослать читателя к первоисточнику и продолжить обсуждение версии, которую Б. Тененбаум, и не он один, видимо, все еще считают перспективной.
***
Книга И.М. Гилилова "Игра об Уильяме Шекспире, или великая Тайна Феникса", отдадим ей должное, богата интересными, преимущественно литературными материалами. Их, на мой взгляд, хватает с лихвой и на то, чтобы опровергнуть целый ряд заблуждений самого автора этой книги. И. Гилилов, конечно, не претендовал на первенство в открытии рэтлендианской гипотезы, известной с конца XIX века, не был непогрешимым корифеем. Критики накопали немало ошибок в его книге. С логикой в бестселлере увлекающегося ученого не всегда порядок.
Для начала отмечу неувязки в одном только заглавии его популярной книги:
1. В русском языке не говорят: "игра об…", – можно "играть во что-то", скажем, в футбол, в шахматы, в дочки-матери и т.д. Оригинальности и завлекательности неуместный здесь предлог "об" не добавляет.
2. Правильно не "Феникса", а "Феникс". Сам И.М. Гилилов установил: птица эта, в данном случае, – женского рода, поэтому в заглавии должно быть: "Тайна Феникс".
3. По предположению автора книги, псевдоним "Шекспир" – это не только и не столько маска Феникс, но, главным образом, – личина Голубя, то бишь Роджера Мэннерса, графа Рэтленда. Его имя почему-то отсутствует в заголовке, Феникс в одиночестве, хотя в книге речь идет больше всего о нем и совсем мало о его жене. Заглавие, как известно всем соискателям, должно быть скромным и соответствовать содержанию труда.
4. Феникс, по Гилилову, выступала якобы не только под маской Шекспира, но и под именем вдовы капитана Ланье. Однако это ничем не подтверждено и крайне сомнительно ввиду одиозного прошлого вдовы, бывшей содержанки старика лорда-камергера Генри Хансдона.
5. Пышный эпитет "великая" в приложении к "Тайне" – весьма спорная интерпретация И.М. Гилилова. Супругам, особенно графу Рэтленду, было что скрывать, но их "великие тайны" широко известны и вызывали у современников только насмешки (см. "Возвращение с Парнаса")…
Книга И.М. Гилилова непроста по конструкции, порядок изложения выглядит как нарочитый художественный беспорядок. Основной текст начинается "за упокой" подразделом "Поэма-реквием", затем является подозреваемый в присвоении чужого авторства Шакспер из Стратфорда-на-Эйвоне; в середине книги, в главе третьей, рассказана биография главного действующего лица, графа Рэтленда; в конце идет возвращение к началу, опять к сборнику "Жертва любви" Роберта Честера, который и завершает рамочное построение. Содержание книги состоит, в основном, в обсуждении литературных источников, которые по замыслу должны подтвердить, что граф Рэтленд с супругой – тайные авторы шекспировского канона. Однако художественная литература (исключая, может быть, мемуары) содержит преимущественно правдоподобные художественные вымыслы и является слишком зыбкой основой для идентификации личности автора. Так случилось, что центральная опора версии И. Гилилова рухнула под тяжестью весомого хронологического аргумента, предъявленного Б. Бороховым. Сборник Честера, оказалось, к чете Рэтлендов не имеет отношения. Приведу лишь одно замечание доктора Борохова:
"Почему факт существования списка Драммонда (перечня книг, прочитанных писателем, современником Шекспира, – ГФ) остался Гилилову неизвестным, я не знаю, однако, по каким бы причинам это ни произошло, этот трижды опубликованный список неопровержимо доказывает, что сборник Роберта Честера существовал уже в 1606 году, то есть как минимум за 6 лет до того, как граф и графиня Ратленд покинули этот мир… Но если так, значит, этот сборник не является и доказательством того, что они были Шекспиром".
Так строгая дама Хронология в очередной раз подставила ножку антистратфордианцам.
Поучительны критические замечания аналитика Альфреда Баркова, основанные на его профессиональных познаниях в логике как теории доказательств. А.Барков напоминает, что метод индукции, если индукция неполная, не дает доказательства, а лишь наводит на гипотезы. Подвела неполная индукция И. Гилилова. А. Барков упрекает его и в использовании предположений или гипотез для доказательства других гипотез, отчего получаются "гипотезы в квадрате". Всё это верно, только удивляет у Баркова его поддержка версии "Шекспир-Марло", похожей на фабулу приключенческого романа.
В сборнике Роберта Честера помещена небольшая поэма "Голубь и Феникс". Её традиционно считают произведением Шекспира, поскольку опубликована поэма под его именем. Только с версией И. Гилилова авторство Шекспира не сопрягается. Получалось, будто "истинные авторы", супруги Рэтланды, после своей смерти оплакивали в поэме самих себя. Ведь они, по гипотезе И. Гилилова, и были Шекспиром. А Шакспир, родившийся в Стратфорде, якобы оказался подставным лицом. Гилилов нашел выход в предположении, что автором поэмы был не Шекспир, а драматург и поэт Джон Флетчер. Такой "поворот сюжета" сомнителен не только из-за недоказанного авторства Флетчера, но и потому, что у него, в отличие от маниакального конспиратора Рэтленда, не было резонов скрываться под маской Шекспира. Однако дата появления первой зафиксированной информации о сборнике Честера сделала проблему вообще неактуальной. Поэма Шекспира - не о Рэтлендах.
Кроме сборника Честера, а также "Парнасских пьес" (кстати, сочиненных в Кэмбридже, где учился Рэтленд), среди литературных источников И. Гилилов использовал и "Нелепости" некоего шута Томаса Кориэта, опубликованные при жизни графа Рэтленда. Тут в ход пошел примерно такой силлогизм: "Культурная/образованная часть английского общества обожала шутки, маски, розыгрыши. Рэтленд принадлежал к элите этого общества. Стало быть, он мог участвовать в сочинении фарсовых книг Кориэта". Следующий шаг – смелое умозаключение: "Кто сочинял кориэтовы "Нелепости", мог быть автором/соавтором грандиозного розыгрыша под маской Шекспира!" О, английский юмор!
Однако подтверждения участия Рэтленда в создании "Нелепостей" не существует. В "Нелепостях" нисколько не скрыто, что шут Кориэт – выдуманная фигура. Аналогии с игрой в Шекспира нет.
***
Нет смысла подробно пересказывать биографию главного героя книги – Рождера Мэннерса, 5-го графа Рэтленда (1576-1612). И. Гилилов подчеркивает эксцентричность мужчин рода Мэннерсов, ею он объясняет страсть Роджера к таинственности, секретности. На деле все обстояло проще. Граф был не столько эксцентричным, сколько эгоцентричным. А странности его вызывала болезнь.
И.Гилилов деликатно отмечает: "Рэтленд в молодости был интимным другом и соратником графа Саутгемптона…". Бывают друзья задушевные, закадычные, сердечные… Знал ли И. Гилилов все значения слова "интим"? Первая часть приведенного утверждения означает, что юный Роджер смолоду был гомосексуалистом, принадлежал, в определенном смысле, к группе риска. Может быть, тщетны оказались предостережения о "легкомыслии французов" Джона Джегона, кембриджского преподавателя и наставника Роджера? Возможно, оказались бесполезны и знаменитые "Полезные советы", составленные для Рэтленда философом Фрэнсисом Бэконом, главным его опекуном? Юноша с дозволения королевы отправился в путешествие на материк. Вскоре по прибытии в Италию молодой джентльмен тяжело заболел. Через месяц-другой после зачисления в Падуанский университет он страдал от какой-то лихорадки, написал завещание, оставил учебу, уехал в Венецию и далее.
Вот и вся "тайна, государственная тайна, великая Тайна!", как твердит автор бестселлера. По сравнению с истинной бедой сочинительство пьес было бы невинной забавой аристократа. Возможно, он заразился сифилисом. Неизлечимую тогда страшную болезнь скрывали, сколько можно. Церковь называла её Божьей карой за блуд, болезнь считалась греховной и позорной. Знаменитый целитель, химик и алхимик Парацельс уже изобрел мазь, которая замедляла развитие болезни, но вызывала отравление ртутью. Излечение стало возможным только в эпоху антибиотиков.
Возможно, это была другая, более редкая болезнь (узелковый периартериит). В наше время группа американских медиков поставила такой гипотетический, по словам врача Л. Поляк, диагноз по портрету графа Рэтленда. Видимо, можно не сомневаться в квалификации врачей. Сомнения вызывают два обстоятельства. Парадные портреты писались для демонстрации благородства и красоты важной персоны. Было бы безумием художника изображать узелки и другие дефекты лица аристократа. Сомнительна и сохранность портрета возрастом в четыре века. Неизбежно потемнение лака, возможны осыпания красочного слоя и множество болезней самих картин. Но и названная болезнь человека (с неизвестным до сих пор возбудителем), тоже с высыпаниями на коже, с сильными болями и тяжелыми недомоганиями, неотвратимо заканчивалась тем же смертельным исходом.
После раздумий и колебаний блестяще образованный граф Рэтленд женился на Елизавете Сидни, между прочим, крестнице королевы. Резвая, остроумная девушка- подросток унаследовала от отца, великого Филиппа Сидни, поэтический талант. Возможно, по легкомыслию она согласилась на заранее оговоренный "платонический брак". Тут не к месту умиление великой любовью "целомудренных" супругов, поскольку со стороны графа женитьбу следует считать большой подлостью. Другой подлостью эгоцентриста позднее стали его "чистосердечные признания" на суде после мятежа графа Эссекса. Показания Рэтленда, как заговорщика, обрекли его старшего друга-покровитля графа Эссекса и бывшего "интимного друга" графа Саутгемптона на смертный приговор, который был заменен тюрьмой для последнего. (Поэтому, наверное, и прекратились навсегда отношения Шекспира с графом Саутгемптоном). А граф Рэтленд отделался разорительным штрафом, позже прощенным. Затем он якобы оказался лидером мифической группы "поэтов Бельвуарской долины" (не путать с "литературной академией" во главе с Мэри Сидни, графиней Пембрук в Уилтон-Хаусе (графство Уилтшир, на реке Эйвон)…
***
Откуда совершенно секретная информация о болезни графа Рэтленда у российских шекспироведов? Появлялись такие сведения в публикациях видного шекспироведа, писателя и переводчика С.Степанова, автора книги о сонетах Шекспира, у полковника госбезопасности А.Баркова, писателя-историка О.Дмитриевой, еще у нескольких авторов. Но раньше… сам же И.Гилилов в своей книге привел эпиграмму поэта Джона Уивера – однокашника Рэтленда – "Эпитафию для покойного Галлио". В ней говорится, что Галлио пожирает "французская болезнь". Эвфеизм понятный, а о Галлио И.Гилилов написал: "В студенческой пьесе “Возвращение с Парнаса” персонаж Галлио – живая шутовская маска Рэтленда …За маской и шутовским именем Галлио скрывается Рэтленд – об этом говорит множество фактов". Какие факты имеются в виду, мы не знаем.
Кстати, предметом любви Галлио в "Парнасских пьесах" названа некая Лесбия, чье необычное имя содержит прозрачный намек.
Далее И.Гилилов приводит малоубедительное осуждение "раблезианской шутки" поэта Уивера, иронизирует и ставит точку над i: "За что же признателен Галлио поэту Джону Уиверу? За то, что тот в своей эпиграмме-эпитафии заживо похоронил его, отправил на виселицу, обозвал сифилитиком? Нет…". Слово не воробей, вылетело…
Итак, студенты и "университетские умы" плевали с высокой колокольни на приличия и "гостайны". Дерзкая шутка Джона Уивера похожа на правду и подтверждается поведением Рэтленда и летальным исходом его болезни.
Идиллические отношения графини Елизаветы Рэтленд с мужем "не всегда были безоблачными". Роджер мог оскорбить любимую супругу, сделав ей выговор в присутствии Бена Джонсона за то, что она принимала поэта за своим столом. Представьте себе лик измученного, похожего на смерть, злобного, несчастного больного, и вы войдете в их положение. Лет пять с перерывами Елизавета жила у своей тетки Мэри Сидни, графини Пембрук. Вернулась в Бельвуар по требованию мужа примерно за год-два до смерти. У И.Гилилова не нашлись ответы на простые вопросы.
Почему Рэтленда похоронили, не открывая для прощания гроб? Ради конспирации? Подложили в гроб другого "жмурика"? Не смешно. Скорее, нельзя было показывать жуткое лицо графа.
Почему жена не присутствовала на похоронах мужа? Не потому ли, что он отомстил ей за уходы из замка, не завещал ни пенни? Скорее всего, она и покончила с собой, не желая бедовать нищей вдовой сифилитика (как бы ни называлась в наше время его болезнь).
"Смерть и похороны четы Рэтленд окружены небывалой таинственностью"– сообщает И.Гилилов. Ах, тайны, надуманные тайны, трогательная платоническая любовь до гроба!
***
Версия Гилилова была попыткой укрепить рэтлендианскую гипотезу. Изначально "теория" опиралась на некоторые, казалось, не такие уж слабые с виду аргументы, не случайно гипотеза так увлекла исследователя.
Люди нередко находят именно то, что они ищут. Многолетние поиски доказательств того, что автором произведений Шекспира был граф Рэтленд (возможно, с супругой) привели И.М. Гилилова к оригинальному логическому выводу. Поскольку следы литературной и окололитературной деятельности сиятельной четы были практически незаметны, пришлось предположить, что граф был великим конспиратором. Он, ясное дело, творил под непроницаемой завесой Тайны. Оставалось обосновать это предположение фактами. Их было, по сути, маловато: вариант песни из "Двенадцатой ночи", которую написал или, может быть, переписал граф Рэтленд, или кто-то другой. Это было открытием проф. П.Пороховщикова, сделанным в архиве замка Бельвуар, резиденции графов Рэтлендов. Конечно, к одной песне присоединить все творчество Шекспира затруднительно. Ни одной достоверной строчки графини Елизаветы Рэтленд не найдено.
Известны многообещающие косвенные доказательства: Рэтленд бывал в Италии, в Дании, мог в Падуе познакомиться с однофамильцами персонажей "Гамлета"…
До первой мировой войны бельгийский историк Селестен Демблон обнаружил в списке студентов Падуанского университета, где учился (или числился) пару месяцев Рэтленд, имена студентов из Дании – Розенкранца и Гильденстерна. Открытие стало сенсацией. Много лет спустя И.М.Гилилов в своей книге восклицал в упоении: "Розенкранц и Гильденстерн!"
Да был ли с ними знаком Рэтленд? Неизвестно, но могло быть. Интуиция подсказывала, что совпадение не случайно. Похоже, граф Рэтленд – истинный автор "Гамлета"!
Гилилов пишет: "Их имена (Розенкранца и Гильденстерна – ГФ) вряд ли могли быть вычитаны драматургом из датских книг и хроник. Здесь практически исключается и вероятность случайного совпадения…" Далее он повторяет за другими исследователями, что после поездки Рэтленда в Данию (1603 г.) во втором издании "Гамлета" появился ряд датских реалий. Видимо, тоже не случайно. Многие бы с Гилиловым согласились. Нарком просвещения А.В. Луначарский, причисленный к ареопагу вождей, по совместительству – лит. критик, в 20-е годы прошлого века писал: “Так много совпадений нельзя объяснить иначе, как тем, что автором являлся Рэтленд… тут почти невозможно спорить”.
Большевики сразу после революции исключили логику за ненадобностью из школьных программ, но нарком, видимо, выучил ее еще в гимназии и вставил осторожное "почти". Это "почти", как и "вряд ли" Гилилова, оказались заблуждениями.
***
В тяжелейшем 1943 году британский консул в Москве переслал в г. Киров (ныне снова Вятка) подарок от жителей городка Дагенхейм – в рамках дружеской акции английского народа – несколько книг. Среди них оказался раритет – книга на латинском языке Гаспара Энса "История войны Дании и Швеции в достопамятном изложении", изданная в 1593 году во Франкфурте-на-Майне.
Прошло всего лишь около шестидесяти лет, как сотрудники кабинета-музея старой западноевропейской книги при Вятской областной библиотеке поинтересовались содержанием книги. Оказалось, в тексте встречаются знакомые имена: Полония и Лаэрта, Гильденстерна и Розенкранца! Клавдия, Офелии! и некоторых других действующих лиц трагедии "Гамлет". В книге имеются замечательные гравюры, на которых представлены замок Эльсинор и портреты некоторых упомянутых выше персон! Это ответ на вопрос, откуда в пьесе имена и датские реалии. Не "вряд ли из книг и хроник", а несомненно из книги Энса! Круг богатых людей в Англии, которые могли приобрести эту книгу и показать её Шекспиру, конечно, не ограничивается графом Рэтлендом. Мог показать ему книгу и другой граф, только мы не знаем, как его звали. Шекспир переделал "ПраГамлета", который предположительно принадлежал перу Томаса Кида, через 7 лет после выхода книги Энса. Он будет дорабатывать пьесу, позднее свой вклад внесут редакторы Великого Фолио графиня Мэри Пембрук и Бен Джонсон, и получится мировой шедевр.
***
Вятская находка уменьшила и без того скромные шансы графа Рэтленда на лавры Великого Барда. Нелишне будет добавить, что Рэтленд в молодости был известен как меценат, а меценаты как будто не замечены в систематическом сочинении пьес, писании картин и тому подобном труде. У них иной профиль: они заказывали музыку, советовали и, главное, платили.
Роджер Мэннерс 5-й граф Рэтленд не оправдал чаяний рэтлендианцев.
Поскольку читатели будут разочарованы отсутствием решения "шекспировской проблемы", я хотел бы написать еще статью об "истинном Шекспире", о коем давно догадывался И.М. Гилилов.
ЛИТЕРАТУРА
И.М.Гилилов. Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого Феникса (2-е изд), 2000
Балашов Н. И. Слово в защиту авторства Шекспира // Академические тетради. 1998. № 5
А. Барков. К проблеме относительности в филологии, 2001, интернет
Б. Борухов. Гипотеза И. Гилилова о Честеровском сборнике опровергнута, 2005,
интернет
Е.А.Малышева. Шекспир who is who? Вятские записки, 2004, №7
И.Пешков. Опечатка или ключ к имени автора, НЛО, 2010, №105
В.Куллэ, Уильям, потрясающий корьем, Новый мир, 2009, №8
Б.М.Тененбаум. Кем был Шекспир? "Семь искусств" 2012 №1(26)
Wikipedia. Shakespeare authorship question.
