Я ведь советский — опасней нет зверя,
Я не боюсь, не прошу и не верю,
Я и читаю всегда между строчек,
Вы мне не папы — я не сыночек.
Из интернета
Надо ли нам, репатриантам из России, интересоваться историей государства Израиль? «Корзину»-то ведь и так дадут, квартиру снять — экзаменов не требуется, и не познания в истории определят, будет ли твое рабочее место в хайтеке или в фирме по уходу за престарелыми. И все же, все же, все же…
Очень многое в теперешнем Израиле, в его политике, традиции, непростых взаимоотношениях разных общественных групп заложено было именно в годы становления государства, не зная тех процессов и нынешние невозможно понять, невозможно найти свое место в этой сложной мозаике из Европы и Азии, харедим и транссексуалов, университетского пацифизма и нескончаемой войны.
Если хотим мы в Израиле не только обитать, но и жить, нам нужна информация не просто объективная и точная, но такая, чтоб на себя примерить. Что происходило с теми братьями и сестрами, кузенами и соседями наших дедов и прадедов, что больше века назад увязали котомки, да и махнули в далекие турецкие края? Не для воспевания и не для осуждения, а для встречи, чтоб в себе нащупать ту частоту, что завибрирует в резонанс, обнаружит связь через общих предков.
К тому же, кроме предков есть у нас еще и потомки — дети и внуки, которых сами привезли мы детишками, а то уже и тут нарожали. Они-то ведь после школы, армии, ВУЗа здешнюю культуру усвоили, уже другой язык им родной, но главное — картина мира в голове другая. Даже если говорят по-русски свободно, то… не на те темы, которые определяют мировоззрение человека. Конечно, иврит на таком уровне нам уже не освоить, но понимание (не просто знание, а вот именно понимание) истории страны кой-какие мостки поможет навести.
В одном из первых моих ульпанов предлагали нам книжечки по истории Израиля. Иврит был, естественно, примитивный, но не менее (если не более) примитивной была картина мира авторов: точь-в-точь советские книжки моего детства: наш благородный разведчик против гадкого ихнего шпиона. С первых же строк чуял нос бывалого совка: не то в них написано, как было, а то, как, согласно начальственной идеологии, должно было быть.
Тот же сигнализатор срабатывает, когда открываешь книгу Хаима Герцога «Арабо-израильские войны», при всех различиях — и по языку (я ее пробовала читать на русском, перевод сделан весьма качественно, не сомневаюсь, что и оригинал вполне на уровне), и по содержанию. Не примитивная агитка, а воспоминания высокопоставленного участника событий, насыщенные и достаточно достоверные, только вот… Помните наши советские генеральские мемуары? Безусловно заслуживавшие и внимания, и уважения, они всякий раз содержали описание давней войны под углом решений очередного партсъезда… Но те-то решения нам были известны, так что отделять зерна от плевел в тексте не составляло труда, а тут… кто ж их разберет?
Не удивительно, что в конце 80-х появились в Израиле историки нового поколения, решившие наконец разобраться, как было на самом деле. Как и следовало ожидать, выяснилось, что война — не институт благородных девиц.
Но из тривиальной истины, что не бывает войн без грязи, а основание государства не часто удается без войны, они хором сделали вывод, что… основание государства было в лучшем случае трагической ошибкой, а в худшем — прямым преступлением.
Начинали, вроде бы, с поиска истины, но принять ее не смогли по той же причине, что и их предшественники — идеология задавила. Разница только в том, что идеология первого поколения историков импортирована была из Европы конца 19-го — начала 20-го века, когда зарождался сионизм, а «новые историки» — дети Европы, какой она стала после 68-го года. В частности, взгляд на собственную, европейскую историю там сформировался весьма своеобразный. Поясню на примере:
В начале девяностых побывала я в одном (тогда еще западно-)германском ВУЗе на небольшом мероприятии, посвященном годовщине открытия Америки. Студенты рассказали вкратце о злодеяниях Кортеса, а потом, в очереди в столовую, один из них, стоявший за мной, ехидно поинтересовался, не склонна ли я теперь пересмотреть свое положительное отношение к западной цивилизации.
Я ответила, что нового ничего не услышала, но вот есть у меня вопрос насчет разрушенной империи инков: Сама-то она как возникла? Не иначе как соседние племена приглашены были деликатно на чашку чаю? Ну и такие мелочи как систематические человеческие жертвоприношения, на их мероприятии вовсе не упомянутые…
Студент глубоко задумался, вероятно, впервые в жизни осознав, что по усвоенным им двойным стандартам «западному империалисту» западло то, что дозволено «благородному дикарю». Они — угнетенные — что бы ни сделали — все если не правильно, то, как минимум, извинительно. А мы — угнетатели — ничего такого позволить себе не можем, за все каяться и оправдываться должны, совсем по Оруэллу: все, мол, скоты равны, но некоторые — еще равнее.
Израильские историки с их вечным комплексом бедного родственника от Европы отстать, конечно, не могли. Она перед «Третьим миром» кается, бия себя пяткой в грудь — ну и мы туда же. Разница, пожалуй, только в том, что европейцы, отказывая собственным народам за аморальность в праве на существование, делают это скорее теоретически, а у нас-то, как ни крути, практически выходит, что защищаться от нападений «благородных дикарей» безнравственно, и лучше бы всем нам сразу красиво умереть.
К тому же двухтысячелетнее рассеяние загнало нас в «выученную беспомощность», в подсознательную уверенность, что самозащита неосуществима, а значит и морально оправданной быть не может. Не случайно многие европейские интеллектуалы в Земле Израиля не прижились или, как минимум, грехопадением сочли создание государства и армии. (См. об этом Диалог, которого не было), такие взгляды в нашей академической среде и нынче не редкость.
Современные исторические трактаты производства израильских университетов искушенным совкам, что идеологию нюхом чуют, не подойдут ни на каком языке, включая русский, на котором специально для нас написана книга Михаила Штереншиса «Израиль. История государства».
Михаил Штереншис — передаточный механизм от современной университетской науки, т.е. «новых историков», к широкому читателю. Да, факты изложены точно, но тон… Тот самый тон, который, как правильно говорят французы, «делает музыку». Приведем только один пример:
Будем воевать, сказал Бен-Гурион, и этими словами подписал смертный приговор более 6000 еврейских солдат, более 2000 арабских солдат и неизвестному числу арабских партизан, которые погибнут во время израильской Войны за независимость.
…Какой же он, однако, безжалостный, этот самый Бен-Гурион! Нет бы ему проявить разумный пацифизм и встретить арабские армии в лучших традициях достопамятного кишиневского погрома…
Автор от Израиля не то чтобы открещивается, а… скажем, извиняется за него, как какой-нибудь московский или питерский интеллигент перед своей компанией мог бы извиняться за приезжего родственника из Бердичева, что и по-русски еле бормочет, и свинины не ест, и вообще сморкается в два пальца.
Пусть книга Штереншиса — работа добротная, вполне пригодная для использования в качестве исторического справочника, но вот для наших целей не годится она никак. Не годится эксплицитно не выраженное, но тихо по умолчанию протаскиваемое утверждение, что все эти 6000 евреев и 2000 арабов погибли зря, поскольку мы не постеснялись разбить противника, пользуясь (правда, весьма условной) поддержкой тогдашнего общественного мнения Запада, которое и само по себе было тогда глубоко безнравственно (сегодняшнее нас, естественно, уже не одобряет).
Документы мы сами изучать не пойдем, ибо с таким ивритом нас можно купить и продать, как говорили когда-то в Одессе. Но и перевод на русский работ серьезных историков, настоящих нонконформистов вроде Ури Мильштейна помогает мало. Книги его — реплика в дискуссии, начала которой мы не застали, они опровергают утверждения и критикуют концепции, нам незнакомые. Это автору не в упрек, не для нас он писал, а для тех, кто про это в школе учил и читал в газетах, кто по намеку или названию легко припомнит нечто, известное всем. Всем, но… не нам.
Нам перевод нужен не просто на русский язык, но и на русский опыт: книга, не мудрствуя лукаво определяющая, за что на самом деле шла война, что тогда на кону стояло, причем так, чтобы мы поняли: стояло-то оно ЛИЧНО ДЛЯ НАС, а не для ООНа или прогрессивного человечества. Не только, какова была реальная цена победы, но и какова была бы вероятная цена поражения (особенно актуально для матерей, что ночей не спят в ожидании вестей от детей, служащих в боевых частях…).
…Не то чтобы я целенаправленно искала нужную, правильную книгу, сознаюсь честно, набрела я на нее по наводке, совершенно случайно, а она оказалась — самое то…
Есть такая книга… ой, то есть, нет, к сожалению, пока это всего лишь цикл лекций, да и тот не законченный, и все же уже существует. «К истории войны за независимость Израиля«, читает Дов Конторер. Полагаю, русскоязычным читателям в Израиле представлять его надобности нет, а жители диаспоры, прослушав хотя бы первую лекцию, все поймут и оценят сами.
Дов Конторер
Известный публицист-аналитик, вполне профессионально ориентирующийся в истории, выступает на сей раз не в роли ученого, проверяющего факты и дискутирующего с коллегами, а в роли честного и грамотного популяризатора, хорошо знакомого и с документами, и со специальной литературой на разных языках, но кроме того знакомого еще и с нами.
С нашей картиной мира, ее системой, логикой и мифами. Читатель получает не просто перечисление событий, но выявление их взаимосвязи, внутренней логики и динамики развития израильского общества как самостоятельного субъекта, а не просто объекта воздействия внешних интересов и сил. Какие силы столкнулись с обеих сторон, сильные и слабые стороны тех и других, решения действующих лиц, расчеты и просчеты, обстановка внутри общества и международные отношения вокруг.
Коль скоро речь идет о войне, мы наблюдаем, как за сравнительно короткий срок бригады сторожей полей и огородов превращались в партизанские отряды, как трудно было сколачивать эту вольницу, отягощенную к тому же немалым грузом противоречивых идеологий, в регулярную армию. Как в подпольных цехах на коленке клепали оружие, от которого иной раз больше грохоту было, чем толку, что в конечном итоге стояло за решением Бен-Гуриона «будем воевать».
Особенно ценно разоблачение всяческой мифологии — от резни Дейр-Ясина до Моше Даяна в академии Фрунзе, — но не просто по схеме: «Неправда, не было так, а было…», — а с объяснением, как, когда, почему и кем пущена в оборот та или иная легенда.
Не было в Дейр-Ясине резни, но… было, было в некоторых кругах Хаганы желание «опустить» политических противников. Любой ценой, включая подбрасывание материалов пропаганде врага. Было… да прошло ли?..
Не учился Моше Даян в академии Фрунзе (тем более что военная доктрина России с ее бесконечными просторами для израильских масштабов по определению не годится), не посылал Сталин в Израиль ни офицеров, ни инструкторов (те немногие, что до него добрались, на свой страх и риск сбегали), но… было его разрешение на поставки оружия (хотя и не задаром!), а значит были у него планы использования еврейского государства в своих интересах, были сложные дипломатические и политические игры, в которых было у Сталина немало союзников и в самом йешуве. Было… да и не сказать, чтоб совсем прошло…
Была трагедия «Альталены», за которой стояли не «диктаторские замашки» Бен-Гуриона и не «фашизм» Менахема Бегина, но глубокие и острые противоречия в израильском обществе, что далеко не сгладились и по сей день. Не только между правыми и левыми, но и между вдохновением и прагматизмом, между партизанщиной и регулярной армией… И еще было отчаянное стремление не допустить раскола, не стрелять по своим… с обеих сторон. Оно-то, в конце концов, и победило.
Цикл лекций будет, я думаю, интересен и нам, все еще репатриантам, хотя уже и «второй свежести», и тем жителям диаспоры, кому не безразлична судьба Страны Израиля.
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/y2019/nomer8_9/grajfer/
