(окончание. Начало в №9/2018 и сл.)
«Русофобия и юдофобия Игоря Шафаревича»
Игорь Ростиславович Шафаревич рос вундеркиндом. Еще школьником он перечитал массу литературы по высшей математике, а затем явился в МГУ с просьбой его проэкзаменовать. В 17 лет он был принят на последний курс университета, через год его окончил. В 20 лет он уже читал лекции и вел семинары, хотя был младше своих студентов. С годами его математический талант расцвел во всю мощь. Он внес крупный вклад в сложнейшие области математики, создал свою научную школу, стал членом-корреспондентом Академии Наук, членом ведущих академий мира: Американской, Лондонского королевского общества, Германской академии Леопольдина, ряда других.
Шафаревич не мог мириться с коммунистической системой власти и в 70-е годы оказался в числе ведущих диссидентов. Репутация ученого с мировым именем защищала его «от тюрьмы и от сумы», но от преподавательской деятельности его отстранили, не продвигали в академики, хотя по научному весу он этого заслуживал, пакостили, как могли.
Среди диссидентов Шафаревич тоже вскоре стал диссидентом. Если большинство из них ориентировалось на западные ценности демократии, гражданских свобод и свободного предпринимательства, то для Шафаревича светлое будущее России лежало в ее самодержавно-православном прошлом. По его мнению, сближение с Западом могло только «разжижить» национальную самобытность России, ей это противопоказано. Толкает же ее на гибельный путь небольшая группа интеллигентов, в которой доминируют евреи.
По Шафаревичу, «малый народ», как он назвал такую интеллигенцию, не понимает чаяний «большого народа», не уважает его традиций и самобытной культуры, считает его пригодным только на то, чтобы служить материалом для безответственных социальных экспериментов.
Свой главный труд — под названием «Русофобия» — Шафаревич закончил в 1982 году. Опубликовать его было невозможно, и даже в самиздат автор решился его запустить лишь через несколько лет, когда в воздухе запахло горбачевской гласностью и либерализмом. К 1989 году гласность зашла уже так далеко, что «Русофобия» появилась на страницах журнала «Наш современник».
Нам нет нужды касаться всех аспектов этой работы. На Западе она поставила недавнего диссидента вне цивилизованного общества. Президент и секретарь Американской Академии Наук направили Шафаревичу письмо с просьбой выйти из ее состава, так как, по уставу, исключен из нее никто быть не может. Шафаревич стал первым американским академиком, получившим такой пинок!
Зато для российских национал-патриотов Шафаревич и его «Русофобия» оказались находкой. В их лагере не было людей со столь высокой репутацией и такого произведения, в котором бы столь ясно, и в то же время сдержанно, почти академично излагалась наука ненависти к евреям. Шафаревич был введен в редколлегию «Нашего современника» и ряда других изданий, стал раздавать интервью, часто появлялся на телевизионном экране, словом, в одночасье стал знаменитостью, словно звезда рок-эн-ролла или спортсмен, выигравший десяток олимпийских медалей.
В контексте нашего повествования интерес представляют всего несколько строк из «Русофобии»:
«Николай II был расстрелян именно как Царь, этим ритуальным актом (жирный шрифт мой.— С.Р.) подводилась черта под многовековой эпохой русской истории… Казалось бы, от такого болезненного, оставляющего след во всей истории действия представители незначительного этнического меньшинства должны были бы держаться как можно дальше. А какие имена мы встречаем? Лично руководил расстрелом и стрелял в Царя Яков Юровский, председателем местного Совета был Белобородов (Вайсбард), а общее руководство в Екатеринбурге осуществлял Шая Голощекин. Картина дополняется тем, что на стене комнаты, где происходил расстрел, было обнаружено написанное (по-немецки) двустишие из стихотворения Гейне о царе Валтасаре, оскорбившем Иегову и убитом за это»[1].
К этому месту автор делает примечание, которое тоже нельзя обойти:
«Довольно откровенной попыткой затемнить именно этот аспект екатеринбургской трагедии является недавняя книга двух английских журналистов. Но по другому поводу мы узнаем из нее, что на стенах дома, где произошел расстрел царской семьи, были обнаружены надписи на идиш!»
На какую книгу двух журналистов ссылается Шафаревич, установить невозможно, так как не упомянуты ни имена авторов, ни ее название. А откуда пошла сказка о «надписях на идиш», мы уже знаем. Будучи грамотнее генерала Дитерихса, Шафаревич его «отредактировал»: стихи Гейне, конечно, написаны по-немецки, зато другие надписи — на идише! Отредактировано и превращение А.Г. Белобородова в Вайсбарда. Эта остроумная находка принадлежала американскому профессору российского происхождения П. Пагануцци. В книге «Правда об убийстве царской семьи» биографическую справку о Белобородове он начинает так:
«Александр Григорьевич Белобородов (Вайсбард?), 27 лет»[2].
В том, что здесь переврано отчество Белобородова (Григорьевич вместо Георгиевича), беда невелика; но, снабдив вопросительным знаком еврейский перевод его фамилии, Пагануцци допустил непозволительный оппортунизм. Шафаревич редакторским карандашом удалил неуместный крючок.
Столь же неколебимо Шафаревич был уверен в том, что царя ритуально застрелил еврей Юровский. На этом ведь настаивал сам убийца. То, что у него было минимум два конкурента, М.А. Медведев (Кудрин) и П.З. Ермаков, Шафаревич проигнорировал.
Итак, ритуальный акт.
Слово произнесено!
Кровавому навету придано новое измерение. Освободив миф о ритуальных убийствах от средневековых нелепостей, Игорь Шафаревич его радикально модернизировал. Если расстрел царя — это ритуальный акт, то любое убийство или только предполагаемое убийство, к которому причастны или только могли бы быть причастны какие-то евреи, или «масоны», или просто интеллигенты, подпадающие под понятие «малый народ», — может быть объявлено еврейским ритуальным жертвоприношением.
Идентификация
Но вернемся к Гелию Рябову и его друзьям.
7 июня 1980 года, всё извлеченное ими из захоронения в Поросячьем Логу было туда возвращено.
Чего ждать от будущего никто не знал. Жить, неся в душе тайну, которой ни с кем нельзя поделиться, становилось все тяжелее. Внутри маленькой группы посвященных начались трения. В КГБ поступил донос на Гелия Рябова: он-де «в антисоветских целях» разыскивает останки царской семьи. Донос написала… его собственная жена! Хода ему, к счастью, не дали.
Но ушли в мир иной Брежнев, Андропов, Черненко. Генсеком стал М.С. Горбачев. Началась эпоха перестройки и гласности. Мало кто верил, что это всерьез и надолго. Но гласность набирала обороты…
В 1989 году, после десяти лет молчания, Гелий Рябов решил, что настала пора сообщить городу и миру о царских останках. Его соучастники готовы к этому не были. Характерен крутой разговор между Рябовым и Авдониным:
— Пока в нашем концлагере приоткрыли форточку, об этом нужно сказать!
— Гелий, я прошу тебя, меня нигде не поминай: у меня на повестке дня защита диссертации, а жена работает в высшей партшколе!
Газета «Московские новости» напечатала интервью с Гелием Трофимовичем Рябовым. Рассказав о том, как были найдены останки расстрелянной царской семьи, своими соучастниками он назвал безымянных «помощников с Урала»[3].
Негативных последствий для первооткрывателей захоронения не было, но широкая огласка привела к тому, что угроза нависла над самим захоронением. Останки надо было изъять, перевезти в надежное место, исследовать строго научными методами. Для этого требовалось привлечь специалистов и немалые денежные средства. Как все это организовать?
Авдонин, раскрыв свое инкогнито, обратился за поддержкой к главе областного совета Свердловской области Э. Росселю, а Рябов — к главе Кемеровской области А.Г. Тулееву. Оба согласились помочь, но каждая сторона ставила условия, неприемлемые для другой стороны.
Рябов настаивал на том, чтобы при официальном вскрытии захоронения присутствовали представители прессы и церковные деятели. Другие участники операции этого не хотели. Дабы останки не были повреждены при извлечении, Рябов настаивал на том, чтобы весь могильник был проморожен и вынут целиком в виде «саркофага». Выполнить это требование было сложно и дорого, а привлеченные к делу специалисты считали такие предосторожности излишними.
Перетягивание каната длилось два года. 11 июня 1991-го останки царской семьи, то есть пока только «екатеринбургские останки», были извлечены из захоронения.
Наконец-то за дело смогли взяться профессионалы. Археологи и судебно-медицинские эксперты, историки и архивисты, математики и биологи, дантисты и генетики.
Но теперь началось перетягивание каната между Екатеринбургом и Москвой. Как в 1918 году столица Красного Урала отказывалась уступить царскую семью Москве, так в начале 90-х Екатеринбург отказывался уступить ее прах.
Участники исследований разделились на два враждующих клана. Сторонники Екатеринбурга уличали в ошибках, методических просчетах, недостаточной компетенции и неэтичном поведении сторонников Москвы, а те, соответственно, наоборот.
Однако в обеих группах работали специалисты мирового класса. Первоначальные предположения Рябова и Авдонина были многократно перепроверены и уточнены многими разными методами: от судебно-медицинских и молекулярно-генетических до математико-статистических. Прежде всего, было установлено, что в захоронении покоилось девять трупов — из одиннадцати расстрелянных; а из записок Юровского следовало, что два трупа были сожжены, так что арифметика сходилась. Трудно предположить, что на том самом месте, которое точно указывалось в Записке Юровского, как место захоронения царя, его семьи и слуг, были зарыты другие трупы, и их тоже оказалось ровно девять. Вероятность такого совпадения не равна нулю, но очень невелика.
Более углубленными анатомическими исследованиями было установлено, что четыре женских скелета (№ 3, 5, 6, 7) сходны между собой по ряду ключевых анатомических признаков, что говорило об их близком родстве. Возраст одного из скелетов был определен в 45-50 лет, три других принадлежали примерно двадцатилетним. Мужской труп № 4 тоже был родственным трем молодым женщинам. Снова все сходилось: три царских дочери, их мать и отец.
Ну а как остальные четыре скелета — три мужских и один женский? Ни один из них в родстве с пятью остальными не состоял. Именно это было известно о четырех лицах, расстрелянных вместе с царем и его семьей, то есть о докторе Боткине, фрейлине Демидовой, поваре Харитонове, камердинере Труппе. Вероятность того, что найдены останки царской семьи, а не какие-то другие, приблизилась к 99 процентам.
Однако красно-коричневые ритуалисты использовали каждое мелкое разногласие или сомнение кого-то из специалистов, чтобы снова и снова внедрять в сознание обывателей ритуальную отраву.
Как писала в 1994 году публицистка «Известий» Элла Максимова, «параллельно с работой в лабораториях и архивах шло нагнетание страстей в прессе и эфире. В выступлениях ученых и неученых мужей нет новых фактов, находок, состоят они преимущественно из вопросов, рассчитанных на вселение в граждан подозрений. Что говорить, сам институт судебного следствия у нас скомпрометирован, а фальсификация истории вошла в набор типовых принципов власти. Но какая корысть усматривается в деле о царских останках? Не подпитывают ли гласы общественности совсем иные мотивы? Неутоленное честолюбие, обида — почему меня, тоже специалиста, не позвали, обошли? Или мракобесные слухи о заспиртованных головах Романовых в кремлевских тайниках? Поступили ведь к [прокурору Генеральной прокуратуры В.Н.] Соловьеву и такие заявления, да на официальных бланках с печатями»[4].
Что же это за официальные бланки? Журналистка оборвала себя на полуслове. Не вытравленная с советских времен привычка к умолчаниям, дабы не пугать цензуру. Государственной цензуры давно уже не было, но живым оставался внутренний цензор!
Однако договорить недосказанное Э. Максимовой было не трудно. Очень и очень многие лица и организации «национал-патриотического» толка использовали понятный общественный интерес к «царскому делу» для нагнетания антисемитских мифов.
С 1992 года расследование проводилось под общим руководством прокурора Генеральной прокуратуры РФ В.Н. Соловьева. Для молекулярно-генетической экспертизы, которая была наиболее важной и доказательной, Соловьев привлек группу специалистов во главе с доктором биологических наук Павлом Леонидовичем Ивановым — одним из наиболее авторитетных в России генетиков-криминалистов.
Из официальной биографической справки можно узнать, что профессор и доктор наук П.Л. Иванов — судебно-медицинский эксперт высшей квалификационной категории, один из основоположников и ведущих специалистов в области судебно-медицинской идентификации личности, установления биологического родства и т.п. В 1988 г. он — впервые в России — провел экспертизу по идентификации личности молекулярно-генетическими методами, после чего эти методы вошли в практику следственной работы. Им проведено более тысячи молекулярно-генетических экспертиз по установлению личности преступника, определению родства, установлению отцовства и материнства, фактов подмены детей, идентификации неопознанных останков. Он удостоен многими премиями и наградами «за фундаментальный вклад в разработку методов молекулярно генетической индивидуализации человека».
Доктор биологических наук П.Л. Иванов
Иванов привлек ряд других ученых — не только российских. Генетические исследования останков царской семьи проводились в ведущих лабораториях Великобритании, США, Канады.
Чтобы предполагаемая принадлежность «екатеринбургских останков» царю, его жене и дочерям превратилась в действительную, требовалось сопоставить их ДНК с генетическим материалом их ближайших сородичей. Романовы и представители королевских династий сперва насторожено отнеслись к просьбам предоставить образцы крови или другой генетический материал. Но, убедившись в том, что идентификация останков производится честно, согласились.
Образцы ДНК предполагаемой царицы Александры Федоровны (скелет № 3) и трех ее дочерей (№№ 5,6,7) были сопоставлены с генетическим материалом внучатного племянника царицы принца Филиппа (герцога Эдинбургского) — внука родной сестры Александры Федоровны. Родство было подтверждено почти со стопроцентной вероятностью. Неясность оставалось только в отношении самой младшей из захороненных дочерей: была ли это 19-летняя Мария (если так, то сожжена вместе с Алексеем была Анастасия), или то была 17-летняя Анастасия (а сожжена Мария).
Сложнее оказалось с мужским скелетом № 4: в нем была обнаружена редкая митохондриальная мутация. У Романовых, предоставивших свой генетический материал, этой мутации не было. Ее и не могло быть, ибо они были родичами царя по мужской линии, а митохондрии переходят к потомству только от матерей. На фоне практически полного совпадения очередности в цепочках нуклеотидов, в одной позиции, № 16 169, было обнаружено расхождение.
«К середине 1994 года членам правительственной комиссии стало ясно, что под Екатеринбургом обнаружены останки царской семьи. Единственный вопрос, тревоживший генетиков, состоял в том, что одна позиция в генотипе Николая II отличалась от подобной у его ныне живущих родственников»[5].
Чтобы исключить сомнения, нужен был генетический материал близкого родича царя по материнской линии, а лучше всего — его собственный.
Как ни поразительно, но такой материал имелся… в Японии!
Когда Николай был еще наследником престола, Александр III отправил его в кругосветное путешествие. В Японии на него неожиданно напал какой-то помешанный самурай и дважды ударил саблей по голове. Самурая схватили, пострадавшему оказали медицинскую помощь. Ранение обошлось без тяжелых последствий, но произвело на наследника столь удручающее впечатление, что он вернулся домой. А повязка с пятнами августейшей крови хранилась в Японии как памятная реликвия. П.Л. Иванов пытался заполучить несколько нитей из нее, но переговоры, длившиеся полгода, были безрезультатными. Только после личного обращения прославленного музыканта М.Л. Ростроповича к императору Японии ее власти согласились допустить россиян к реликвии.
Ростропович живо интересовался вопросом идентификации «екатеринбургских останков», всячески поддерживал исследователей, финансировал некоторые проекты. П.Л. Иванов отправился в Японию на личные средства Ростроповича. Увы, генетический материал, сохранившийся на «исторической» повязке, оказался загрязненным. Возлагавшиеся на него надежды не оправдались: для сопоставительных исследований он не годился.
Ближайшим родичем Николая II по женской линии был сын его младшей сестры Ольги Тихон Николаевич Куликовский. Он жил в Торонто (Канада). К нему и обратился П.Л. Иванов, как «официальный представитель России в международной комиссии по изучению обстоятельств гибели Царской семьи». Безрезультатно. Затем к Куликовскому обращался прокурор-криминалист В.Н. Соловьев, обращались официальные представители центрального правительства России и властей Свердловской области. Главный судебно-медицинский эксперт России В.О. Плаксин пытался воздействовать на него через Российское Дворянское Собрание, через деятелей Русской Зарубежной Церкви, через представителей дома Романовых… Куликовский был непреклонен.
В апреле 1993 года он неожиданно умер от инфаркта, после чего делались попытки получить образцы его крови, оставшиеся у его вдовы Ольги Николаевны. Видимо, следуя завету мужа, она отвергала все просьбы.
Куликовский был самым близким, но не единственным родичем Николая по женской линии. Графиня Ксения Шереметьева-Сфири и герцог Файф согласились предоставить образцы крови. Результат сопоставления их генетического материала с ДНК скелета № 4 оказался неоднозначным.
Не оставалось ничего другого, как потревожить покоившийся в Петропавловском Соборе прах младшего брата Николая, великого князя Георгия, умершего молодым от туберкулеза. Добиться эксгумации его тела было непросто, пришлось снова задействовать тяжелую артиллерию в виде Мстислава Ростроповича. Он и помог преодолеть сопротивление тех, кто считал эксгумацию останков великого князя Георгия кощунственным и недопустимым.
При анализе его митохондриальной ДНК была обнаружена такая же мутация в позиции 16 169, как у скелета № 4. Экспертиза проводилась не только в России, но и в Олдермастонском центре криминалистических исследований в Великобритании и в лаборатории генетической идентификации армии США. Результаты были идентичны. Случайное совпадение столь редкой мутации в двух разных скелетах исключалось! «Одного этого редчайшего признака было достаточно, чтобы поставить точку в этой истории»[6].
Тем временем Ольга Куликовская сменила гнев на милость, хотя и очень условную. Она согласилась предоставить кровь покойного мужа для анализа, но только российскому генетику Е.И. Рогаеву, работавшему в то время в Торонто. Она прониклась к нему особым доверием. Передавая ему образец крови своего мужа, она поставила условие: ни с кем другим он этим материалом не должен делился и не публиковать результатов без ее согласия. (Как замечает по этому поводу Н. Розанова, «независимость от государственных экспертиз не гарантировала ему [Рогаеву] независимости от лица, под чьим контролем проводилось это частное исследование»[7]).
Результат первого анализа Рогаева оказался неоднозначным, что заставило его усомниться в безупречности предшествовавшей генетической экспертизы. Для уточнения требовались более глубокие исследования. Рогаев их произвел три года спустя в Москве и полностью подтвердил результаты, полученные комиссией П.Л. Иванова. Исследования производились также в военно-медицинской лаборатории в Роквилле, штат Мэриленд, и в штате Массачусетс. В выступлении доктора Рогаева в Государственной Думе говорилось:
«Выделены и определены последовательности нуклеотидов двух фрагментов митохондриальной ДНК (HV1 и HV2) из фрагмента костной ткани скелета N4 (предполагаемые останки Николая II-го). Данный анализ проведен флуо-ресцентным методом (такой же метод был использован в Англии и США), а также, дополнительно, изотопным методом. Аналогичный анализ был проведен для митохондриальной ДНК Т.Н. Куликовского-Романова — племянника Николая II. Сравнительный анализ впервые показал полное совпадение основных форм митоходриальной ДНК индивида N4 (образец берцового костного фрагмента 4-46) и родственника Николая II по материнской линии (Т. Н. Куликовский-Романов), что свидетельствует в пользу их кровного близкого родства по материнской линии»[8].
После этого Ольга Куликовская порвала с доктором Рогаевым все отношения, а некий Е.Л. Магеровский, именуемый членом Российской Зарубежной экспертной комиссии (что бы это значило?), заявил, что «д-р Евгений Рогаев известен своей “покладистостью” в отношении российских властьимущих»[9].
Такой метод «полемики» стар, как мир: не имея научных аргументов для отстаивания своей точки зрения, опорочить честного ученого, чьи выводы тебе не ндравятся.
Доктор биологических наук. Е. И. Рогаев
Еще в 1995 году комиссия Генеральной прокуратуры во главе В.Н. Соловьевым закрыла следствие, так как идентификация останков царской семьи была завершена, а организаторов и исполнителей кровавой акции уже не было в живых, привлечь к суду было некого. Президент Б.Н. Ельцин создал правительственную комиссию во главе с вице-премьером Ю. Яровым для организации похорон царской семьи в Петропавловском Соборе — традиционном месте упокоения Романовых со времен Петра I.
Однако работа комиссии Ярова была парализована. Причина состояла в том, что Священный Синод Русской Православной Церкви не признавал идентификацию «екатеринбургских останков» методами современной науки и требовал «подтвердить или опровергнуть ритуальный характер убийства», то есть использовать перезахоронение царских останков как повод для нового Дела Бейлиса.
С мертвой точки работа комиссии сдвинулась в декабре 1997 года, когда президент Ельцин поставил во главе ее другого вице-премьера: молодого, энергичного реформатора Бориса Немцова. Ему было поручено в короткий срок завершить работу, с тем, чтобы в 80-ю годовщину убийства, то есть 17 июля 1998 г., могли состояться официальные похороны царской семьи. Возможно, инициатива исходила от самого Немцова, которого побудил к этому его советник Виктор Аксючиц, «монархист умеренных национал-патриотических взглядов»[10].
Что касается вопроса о «ритуальном характере убийства», то Немцов заявил, что считает его столь же законным и уместным, как и любой другой вопрос. Его не смутило то, что этим он давал правительственную санкцию на превращение средневекового мифа о ритуальном каннибализме евреев в предмет озабоченности государственной власти. Немцов, вероятно, исходил из «прагматических» соображений, не видя иного выхода из патовой ситуации, ибо без официального согласия Церкви похоронить царскую семью с надлежащими почестями было невозможно.
Следственная комиссия генеральной прокуратуры под председательством прокурора-криминалиста В.Н. Соловьева должна была снова открыть давно завершенное дело и заново проанализировать все материалы. Всё было пересмотрено, кое-что уточнено. В результате вторично было принято «Постановление о прекращении уголовного дела № 18/123666-93». Думаю, что по детальной проработке всех обстоятельств, связанных с убийством царской семьи, обнаружением ее останков и их идентификацией этот документ не имеет себе равных в мировой криминалистике[11].
Старший прокурор-криминалист Генеральной прокуратуры В.Н. Соловьев
В Постановление включена вся история обнаружения и идентификации «екатеринбургских останков». Подробно изложено, как «екатеринбургские останки», найденные Г.Т. Рябовым и Н.А. Авдониным, первоначально были исследованы традиционными методами, для чего были привлечены историки, архивисты, судебно-медицинские эксперты, анатомы, стоматологи и другие специалисты Министерства здравоохранения, Московского медицинского университета, Московского стоматологического института, научных учреждений Воронежа, Екатеринбурга. Было уставлено количество захороненных трупов (девять), их половая принадлежность (пять женщин и четверо мужчин), возраст и родственные отношения убитых. Портреты жертв, воссозданные на основании анатомических исследований, были сопоставлены с сохранившимися фотоснимками царя, царицы и их детей, а также погибшей с ними обслуги. Все это позволило с высочайшей долей вероятности установить, что останки принадлежали девяти лицам, из одиннадцати расстрелянных в подвале Ипатьевского дома, а затем захороненных в общей могиле в Поросенковом Логу. Удалось даже с высокой долей уверенности установить, что из двух младших дочерей царя, в общей могиле была захоронена 17-летняя Анастасия, а не 19-летняя Мария.
Результаты экспертизы, проведенной традиционными методами, были затем перепроверены новейшими методами молекулярно-генетической диагностики, которая проводилась не только в российских лабораториях, но в лабораториях Великобритании и США. Выводы, к которым привела всесторонняя экспертиза, были вполне однозначными. В 1995 году дело прокуратурой было завершено и прекращено. Три года спустя, из-за «несогласия» руководства Русской православной церкви (РПЦ), оно было открыто вторично. Все исследования были проведены заново. И полностью подтверждены.
Особое внимание в Постановлении 1998 года о вторичном завершении дела обращает на себя раздел № 9: «Проверка различных версий о гибели членов Российского императорского дома либо об их спасении». В десяти подразделах этого раздела рассмотрены все версии, ставящие под сомнение идентификацию «екатеринбургских останков». Даже самым нелепым из них уделено пристальное внимание. Такова версия «о “чудесном спасении” царевича Алексея Николаевича и его сестер» (подраздел 9.8), версия «о возможном отсечении голов Николая II и других членов царской семьи сразу после убийства» (подраздел 9.10), версия «о возможной фальсификации так называемой “записки Юровского”». Наибольшее внимание уделено версии «о так называемом “ритуальном убийстве” и участии в убийстве царской семьи неких “тайных сил”» (подраздел 9.1)[12].
В заключительной части Постановления (разделы 10-12) рассмотрены обстоятельства гибели великого князя Михаила Александровича и других членов дома Романовых, названы имена их палачей.
Вывод остался прежним:
«Мотивы такого решения [об убийстве царской семьи] носили политический характер и никак не были связаны с какими-либо религиозными тайными культами. Среди большевиков, принимавших такое решение, лица еврейского происхождения находились в меньшинстве: из 5 членов Президиума Уралсовета 1 еврей, из 6 членов коллегии Уральской областной Чрезвычайной комиссии 2 еврея. …Среди них не было ни одного человека, активно участвовавшего до и после революции в каких-либо религиозных организациях. Можно с уверенностью сказать, что все участники решения о расстреле царской семьи, в том числе и в Кремле, как и исполнители приговора, были людьми нерелигиозными. Принятие решения о расстреле царской семьи не было связано с какими-либо религиозными или мистическими мотивами. Его определило в основном настроение руководства и широких масс Урала, а поводом стало обострение военной обстановки и близость падения Екатеринбурга»[13].
Казалось бы, убедительно!
Не для всех.
«Работа комиссии вызывала раздражение черносотенных, ультранационалистических кругов. Проведенные исследования ставят под сомнение привлекательную для них версию «ритуального убийства» — царя-де убили евреи согласно своим тайным обрядам. Примечательна резолюция, которую принял III съезд Союза православных братств: выводы комиссии были названы «подлогом» — «для того, чтобы скрыть ритуальный характер преступления»»[14].
Пытаясь выйти из тупика, вице-премьер Немцов обсудил проблему с патриархом Алексием II, после чего «появилась абсолютная уверенность, что с идентификацией больше проблем нет — под Екатеринбургом найдены останки царя, его близких»[15].
Принятие формального решения о захоронении царской семьи было вынесено на заседание правительства, назначенное на пятницу 27 февраля 1998 года. А утром того дня, в Свято-Даниловском монастыре, состоялось заседание Святейшего Синода РПЦ, который принял компромиссное решение. «Компромисс» состоял в том, что синод опять не признал «екатеринбургские останки» царскими, но согласился с тем, что они «принадлежали жертвам богоборческой власти», и предлагал «провести безотлагательное погребение их в символической могиле», ибо «церковь сомневается в их [останков] принадлежности и, дабы не смущать паству, не ввергать в поклонение ложным останкам, считает нужным поместить кости в склепе … поверх земли, чтобы были доступны для будущих исследований»[16].
Заседание правительства длилось три с половиной часа — вместо одного часа, как было намечено. О том, что на нем происходило, рассказал журналистам прокурор-криминалист В.Н. Соловьев:
«[Заседание началось] с полной неожиданности в виде решения Синода… Наступила не то, что общая растерянность, но удивление и недоумение: как поступить дальше? Ведь без участия церкви царских похорон быть не может. За кого она будет молиться?»[17]
После заседания к представителям прессы вышли растерянный Немцов и уверенный митрополит Ювеналий. Оба торжественно сообщили, что решение произвести погребение 17 июля 1998 года было единодушным. Открытым остался «только» один вопрос: чьи останки будут хоронить?
«Каких-либо исследований по инициативе Церкви не проводилось, зато горячо приветствовались “несанкционированные” государством»[18].
Одним из таких «несанкционированных экспертов» стал доктор биологических наук Л.А. Животовский, сотрудник Института общей генетики им. Н.И. Вавилова. К работе по идентификации «екатеринбургских останков» он привлечен не был, хотя, вероятно, этого очень хотел, и считал себя незаслуженно обойденным. Его узкая специальность — изучение популяций вьюновых рыб, в чем он и его сотрудники, похоже, добились серьезных успехов. Но это «далеко не то же самое, что идентификация личности», как заметила Наталья Розанова[19].
Доктор Животовский перечислил аж семь пунктов, по которым Комиссия генеральной прокуратуры, по его мнению, «нарушила основной принцип генетической идентификации личности». Так сказано в его докладе «Генетическая идентификация “екатеринбургских останков” проблематична». Доклад датирован 24 июля 1998 г., а в примечании к нему сказано: «Эта точка зрения и указанные возражения высказывалась мною неоднократно в рецензиях, печати, публичных выступлениях, и по московскому телевидению, начиная с декабря 1997 г.».
Вот эти возражения:
-
Все ДНК-исследования должны проводиться несколькими независимыми экспертными группами и соответствующим образом документироваться.
Для ДНК-исследований должны быть использованы только апробированные методы, широко используемые в практике идентификации личности.
Для идентификации предполагаемых останков царя Николая II и других лиц из «екатеринбургского захоронения» необходимо исследовать, помимо митохондриальной ДНК, ещё и ядерную ДНК.
Необходимо провести ДНК-исследование всех основных частей скелета, в первую очередь черепа.
При вычислении вероятности ДНК-идентификации надо с необходимостью использовать генетические данные по населению России.
Расчёты величины вероятности ДНК-идентификации необходимо должны учитывать все выдвигаемые версии о происхождении захоронения и обнаруженных в нём останков.
Величина вероятности ДНК-идентификации предполагаемых останков царя Николая II Романова (как и других останков «екатеринбургского захоронения») должна быть столь большой, чтобы не было сомнений в уникальности генотипа останков[20].
Все семь «возражений» д-ра Л.А. Животовского либо абсурдны, либо недобросовестны — это видно невооруженным глазом.
Так, в первом пункте говорится, что изучение ДНК должно проводиться несколькими исследователями независимо друг от друга. Это, конечно, верно. Но так и проводилась молекулярно-генетическая экспертиза. Останки, как указывалось, изучались не только в России, но и в наиболее авторитетных лабораториях Великобритании, США, Канады.
Сродни «возражение» в пункте 3: генетические исследования трупа № 4 (царя Николая II) должны быть проведены не только на митохондриальной ДНК, но и на ядерной.
Должны, конечно, должны! Неужели д-р П.Л. Иванов и другие генетики-криминалисты до этого не додумались? Додумались, исследовали и получили то, что ожидали. Неожиданной оказалась одна мутация, в митохондриальной ДНК, — потому ей и было уделено особое внимание.
В Пункте 4 выдвинуто требование исследовать все основные части скелета, в первую очередь череп. Оно совершенно абсурдно и говорит об отсутствии у «возражателя» гена здравого смысла. ДНК всех клеток тела идентична, нет никакой разницы, из какой части скелета взят материал. Важно совсем другое: чтобы материал был взят не с поверхности кости, а извлечен изнутри, да так, чтобы в него не попали посторонние примеси.
Д-р Животовский писал, что его математические расчеты определяют степень вероятности того, что эти останки принадлежат царской семье, в 98,6 процента, а этого недостаточно. Свои расчеты он обещал привести позднее, но ни в одной из публикаций их не привел.
Вот комментарий академика Георгия Павловича Георгиева:
«Ключевым вопросом является вероятность ошибки 1:100 (утверждение Животовского) или 1:108 (данные Иванова). <…> Ключевой факт — обнаружение той же самой мутации и, соответственно, двух типов ДНК у его брата Георгия Александровича Романова. Это сразу снижает вероятность ошибки до 1: 108 . Вывод является абсолютно однозначным»[21].
Вывод вполне однозначен для здравомыслящих специалистов, но не для д-ра Животовского. Позднее, во время стажировки в Стэнфордском университете (США), он опубликовал статью в соавторстве с американскими коллегами (д-р Найт и другие). Костного материла «екатеринбургских останков» у них не было, а была фаланга пальца великой княгини Елизаветы Федоровны, родной сестра царицы Александры Федоровны. Она, как мы помним, была замужем за великим князем Сергеем Александровичем, а после его убийства эсером И. Каляевым постриглась в монахини. Это не спасло ее от большевистского террора, но ее почитателям удалось вывезти труп из Советской России и похоронить в Иерусалиме.
Анализ материала, полученного из этого захоронения епископом Антонием (Грабе) (Нью-Йорк), обнаружил несходство ДНК Елизаветы с опубликованными данными о ДНК скелета № 3. Но такое же несходство обнаружилось и с ДНК ее внука принца Филиппа. Объяснение могло быть только одно: генетический материал, который исследовали Л.А. Животовский и его коллеги в Стэнфорде, оказался загрязненным.
О том, насколько легкомысленна была публикация Найта-Животовского, говорит, к примеру, такой пассаж в их статье: «Вблизи Екатеринбурга имеется много неглубоких могил, в которых захоронены целые семьи, напоминающие исследуемые останки». Разумеется, ничего подобного вблизи Екатеринбурга не имелось. Не знаю, бывал ли там д-р Животовский, а д-р Найт, конечно же, не бывал. Значит, подмахнул текст, доверившись российскому соавтору.
К удовольствию ритуалистов, объявился еще один «возражатель» с научной степенью: японский ученый Т. Нагаи. Он исследовал «клочок одежды Николая II, на котором удалось обнаружить следы царского пота», а также фрагменты скелета его брата великого князя Георгия (волосы, ногти, фрагмент нижней челюсти), которые ему «подарил» один из членов экспертной комиссии профессор В.Л. Попов. Попов активно участвовал в идентификации «екатеринбургских останков» и нисколько не сомневался в том, что скелеты 3-7 принадлежат царю, царице и трем их дочерям. Об этом он писал до и после экспертизы, проведенной в Великобритании и США. Сомневаться он начал после того, как в захоронении обнаружились два коренных зуба, которые он ошибочно определил как «зубы подростка», то есть царевича Алексея (более точными исследованиями было установлено, что эти два зуба принадлежали не Алексею, а его сестре Анастасии).
Вскрытие могилы великого князя Георгия было произведено при условии, «что все взятое для экспертизы должно быть возвращено и захоронено»[22]. Это, однако, не помешало В.Л. Попову утаить фрагменты скелета и передать их д-ру Нагаи, что, прямо скажем, не очень этично. Тем более, что Попов публично заявлял, что считает изъятые из могилы Георгия останки подложными, а передал фрагменты профессору Нагаи как подлинные.
Заявление д-ра Нагаи в одном из интервью, что сопоставление останков Георгия и «следов пота» самого Николая противоречат выводам Комиссии по идентификации, вызвало сенсацию, которая так обрадовала вдову Т.Н. Куликовского, что она предоставила японскому ученому образцы крови своего мужа. Ждали новой сенсации, но обещанной научной статьи Т. Нагаи так и не написал. Вероятнее всего, опыты с ДНК Куликовского не подтвердили близость к ДНК «следов царского пота», что объяснялось биологическим загрязнением материала. Японский ученый оказался вне игры, а Л.А. Животовский — в гордом одиночестве, ибо другого ученого с репутацией видного генетика, который бы столь упорно оспаривал безупречность молекулярно-генетической экспертизы «екатеринбургских останков», не нашлось. Зато, «патриотов» в светском и церковном облачении, которые опираются на научный авторитет видного генетика доктора Животовского, предостаточно.
О том, сколь «безупречна» научная репутация Л.А. Животовского, наглядно демонстрирует его скандальная книга: «Неизвестный Лысенко» (2014, 2-е изд. — 2016), в которой восхваляется палач советской генетики.
Под флагом так называемого мичуринского учения и при личном покровительстве Сталина Лысенко разгромил генетику в СССР, в результате чего лучшие ученые-генетики, включая гениального Н.И. Вавилова, чье имя носит Институт, в котором работает Л.А. Животовский, были отправлены на эшафот[23].
По постановлению Синода РПЦ, патриарх Алексий II отказался участвовать в похоронах царской семьи, и то же было рекомендовано всем епископам. В качестве компромисса, рядовым священникам не возбранялось отпевать «екатеринбургские останки», а некоторым даже рекомендовали, хотя более радикальные красно-коричневые патриоты требовали на своих сходах, чтобы никто из духовенства в церемонии не участвовал.
Афронт настолько смутил президента Ельцина, что он тоже решил не появляться на похоронах. Это вызвало цепную реакцию отказов со стороны высших чинов правительства и депутатов Думы. Но в последний момент Ельцин все-таки приехал, отозвавшись на страстный призыв всеми почитаемого академика Д.С. Лихачева.
В телевизионном обращении накануне похорон Борис Ельцин сказал:
«Долго раздумывая, разговаривая со многими нашими гражданами России, особенно работниками культуры, я пришел к выводу, что мне надо поехать завтра в Санкт-Петербург на захоронение останков царя Николая II и его семьи. Cчитаю это как покаяние нашего поколения перед ними. 80 лет эту правду скрывали, о ней ничего не говорили. И надо завтра эту правду сказать, а мне там принять участие. Это будет по-человечески справедливо»[24].
По-человечески или по-божески?
Похороны были крайне двусмысленными. Останкам вроде бы отдавались царские почести, и — не отдавались. Священники в своих молитвах не называли имен тех, кого хоронили. «Екатеринбургским останкам» было отказано лежать в традиционной усыпальнице Романовых в Петропавловском Соборе. Их пристроили в боковом притворе собора.
Для того, чтобы не смущать паству, как заявляли церковные владыки?
Как раз напротив: чтобы смущать! Дабы не затухали пересуды о еврейском ритуальном цареубийстве, от коего-де и пошли все российские беды.
В 1998 году Николай II еще не был официально канонизировал Русской православной церковью, но влиятельные церковные круги добивались его канонизации. А, значит, и поклонения царским останкам как святым мощам. Для этого им нужен был царь-великомученик, убиенный от евреев. Святость царя, убитого большевиками, лишь усилила бы разлад церкви с компартией, которая, после падения советской власти, стала стратегическим и тактическим партнером национал-патриотов православно-монархического толка. Глава богоборческой компартии Геннадий Зюганов, став другом православной церкви, был озабочен тем, чтобы «отразить духовную агрессию заморских проповедников и тоталитарных сект, мутным потоком обрушившихся на Россию». Компартии остро не доставало «внутренних и внешних врагов, объединенных стремлением лишить Святую Русь ее духовного богатства, оторвать русский народ от его исконных святынь». Она поднялась на защиту Святой Руси от «соблазнов экуменизма, стремящегося растворить Православие в «плавильном котле» единой «мировой религии», грозя[щей] Русской Церкви тяжелыми внутренними потрясениями»[25].
Такой альянс не был случайным: в руководстве церкви доминировали недавние агенты влияния и просто агенты КГБ. Патриарх московский и всея Руси Алексий II (в миру Ридигер Алексей Михайлович), академик Российской академии образования, почётный член Российской академии художеств, лауреат государственной премии, доктор богословия, и прочая, и прочая, и прочая, с 1958 года был завербованным агентом КГБ по кличке Дроздов. КГБ высоко ценил его услуги и способствовал продвижению по лестнице церковной иерархии. «Согласно исследованию Кристофера Эндрю и Василия Митрохина The Mitrokhin Archive, в 1975 году А. Ридигер основал общество “Родина”, служившее организацией прикрытия для деятельности КГБ; деятельность “Родины” курировалась офицером ПГУ КГБ СССР П. И. Васильевым. Публикации о сотрудничестве “Дроздова” с КГБ были основаны на документах архивов КГБ, к которым был получен официальный доступ рядом лиц в конце 1991 года»[26].
«Ряд лиц», получивших доступ, это, в первую очередь, известный диссидент, борец за права верующих, священник Глеб Якунин (1934-2014). После того, как, благодаря его архивным исследованиям, стало известно, что агент КГБ Дроздов и патриарх Алексий II — одно и то же лицо, положение Алексия в церкви не пошатнулось. А Глеб Якунин, который в советское время подвергался гонениям со стороны КГБ как борец за права верующих, в последние годы жизни подвергался гонениям со стороны церковного руководства, которое лишило его сана, отлучило от церкви, предало анафеме.
Показательна и такая подробность. В феврале 1974 году, когда А.И. Солженицын был лишен советского гражданства и насильственно выслан из страны, митрополит Таллинский и Эстонский Алексий (Ридигер) благословил «правильную и даже гуманную» акцию, заявив, что «церковные люди полностью одобряют это решение и считают, что к А. Солженицыну и ему подобным применимы слова апостола Иоанна Богослова: “Они вышли от нас, но не были наши”». А в 1998 году патриарх Алексий II (1929-2008) торжественно вручил Солженицыну орден святого благоверного князя Даниила Московского. Солженицын, гордо отвергнувший награду президента Ельцина, эту награду с благодарностью принял. Бывший агент Дроздов и бывший агент Ветров зла друг на друга не держали.
У меня нет сомнений, что если бы опирающаяся на науку судебно-медицинская экспертиза не отвергла мракобесную версию о ритуальном убийстве Николая II и его семьи, а оставила бы для нее хотя бы небольшую лазейку, Священный Синод РПЦ с готовностью одобрил бы идентификацию «екатеринбургских останков». Патриарх возглавил бы службу в Петропавловском Соборе, и царская семья была бы торжественно похоронена, как того требовала вековая традиция.
К религии все это отношения не имеет. Естественное сочувствие миллионов людей к трагической судьбе царской семьи красно-коричневые патриоты переплавляют в свой политический капитал.
Рекордсмен по части разоблачений еврейского заговора Олег Платонов писал о ритуальном убийстве Николая II уже не как о предполагаемом, а как о само собой разумеющемся установленном факте: «В 1881 году поддерживаемые масонскими ложами нигилисты злодейски убили Александра II. Гибель его, так же как и затем ритуальное убийство Николая II, были предсказаны старцем Глинской пустыни Илиодором»[27] (жирный шрифт мой. — С.Р.).
Олега Платонова никак не назовешь одиноким стрелком, донкихотски воюющим с ветряными мельницами еврейского сатанизма. В погоне за антисемитскими материалами он объездил весь мир. Только в Соединенных Штатах, по его словам, он побывал семь раз, месяцами колеся по стране, работая в архивах и библиотеках ведущих исследовательских центров и университетов. Он публиковал свои изыскания толстенными томами, причем больше половины каждого тома занимает перепечатка «классики» антисемитизма. Тома выходили в твердых кожаных переплетах, на мелованной бумаге самого высокого качества, с цветными иллюстрациями. Продавались по демпинговым ценам, так что были заведомо убыточными. Хотя Россия переживала тяжелый финансовый кризис, нагнетание ненависти к евреям и, в особенности, пропаганда кровавого навета щедро финансировались. Главным покровителем Олега Платонова поначалу был митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев). Он почил в 1995 году, но отважный борец с сионистско-масонским заговором без покровителей не остался и активности своей не сократил: его многотомные «изыскания» щедро финансировались.
Роли были неплохо распределены. Коммунисты во главе с Зюгановым добивались импичмента президента Ельцина — за покровительство евреям, «организовавшим геноцид русского народа», а Святейший Синод РПЦ отказывался отпевать царские останки, дабы не похоронить вместе с ними ритуальную версию цареубийства.
Прокурор-криминалист В.Н. Соловьев:
«В 2000 году Архиерейский собор Русской православной церкви канонизировал семью императора Николая II в чине страстотерпцев. Но Церковь официально не признала останки семьи последнего императора святыми мощами. Когда в Петропавловский собор для богослужения входят высокие церковные чины, двери в Екатерининский придел закрываются. Так случилось, когда в соборе проходило перезахоронение останков матери императора Николая II, вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Ни разу правящий архиерей, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Котляров) не разрешил проведение богослужений в этом церковном приделе. Каждый день в тысячах храмов у икон царственным страстотерпцам приносятся молитвы, но получается, что сами святые мощи священноначалию не нужны»[28].
После канонизации царской семьи у Синода появился еще более веский аргумент в пользу того, что это не те останки: ведь они теперь стали святыми мощами и, значит, должны творить чудеса. А коль скоро чудес не происходит, то это не царские мощи, а черт знает что.
Как не вспомнить святую католическую инквизицию, отправившую на костер Джордано Бруно и принудившей к «покаянию» Галилея. С тех пор прошло полтысячи лет, католическая церковь за эти пять веков кое-чему научилась. Но не православные «нацпатриоты».
Царевич многострадальный
Еще одной зацепкой для идеологов непризнания «екатеринбургских останков» царскими служило то, что в Поросенковом Логу были найдены девять скелетов, а не одиннадцать. Это, правда, подтверждало свидетельство Я.М. Юровского, что два трупа были сожжены. Но кто сказал, что Юровский написал правду? Да и подлинность его Записки ритуалисты упорно ставили под сомнение.
Однако два недостающих трупа волновали не только ритуалистов. Последователи Гелия Рябова не прекращали поиски. Да, два трупа были сожжены, но не дотла же! Не может быть, чтобы от них ничего не осталось!
Летом 2007 года, в 70 метрах от основного захоронения, на слегка возвышенном и потому относительно сухом месте, были обнаружены следы давнего кострища. А в нем — обугленные кости…
На том, как было сделано это поразительное открытие, я останавливаться не буду, интересующих отсылаю к эпилогу книги Наталии Розановой[29].
Прокурор-криминалист В.Н. Соловьев писал:
«Когда в 2007 году неподалеку от первого захоронения нашли сожженные останки мальчика и девушки, я в первом же интервью, данном “МК”, сообщил: “Церковь информирована о находке, мы открыты для общения и участия православных ученых в исследованиях”. После обнаружения останков участники раскопок направили подробные сообщения об открытии патриарху Алексию II и архиепископу Екатеринбургскому и Верхотурскому Викентию (Морарю). В октябре 2007 года антропологи и стоматологи сообщили, что пришли к единому выводу: фрагменты костей и зубы, обнаруженные неподалеку от останков царской семьи, принадлежат мальчику 12-14 лет и девушке 17-19 лет»[30].
Это совпадало с возрастом царевича Алексея и одной из младших великих княжон: Анастасии или Марии.
«Стало ясно, что необходимы сложные и дорогостоящие генетические исследования. Учитывая то, что наука шагнула вперед, исследования проводили “с нуля”, не только по находкам 2007 года, но и по останкам, поднятым в 1991 году»[31].
Молекулярно-генетический анализ, проведенный «с нуля», по последнему слову науки, во-первых, снова полностью подтвердил идентификацию девяти скелетов основного захоронения, и, во-вторых, установил ближайшее генетическое родство скелетов царя, царицы и их трех дочерей с останками, найденными в кострище. В-третьих, в ДНК сожженного мальчика был обнаружен дефектный ген, ответственный за несвертываемость крови (гемофилию). Такой же ген был у скелета № 3 — Александры Федоровны, что и следовало ожидать: рецессивный ген передается по женской линии, а проявляется у мужчин. Никаких сомнений в том, что сожженным мальчиком был царевич Алексей, не могло быть.
Царевич Алексей Николаевич с матерью царицей Александрой Федоровной
Относительно женского скелета тоже не могло быть сомнений: он принадлежал четвертой дочери царя и царицы, родной сестре трех великих княжон, найденных в основном захоронении. Более детальные исследования показали, что она была младше двух старших дочерей царя, Ольги и Татьяны, но старше самой младшей, Анастасии. Более триумфального подтверждения выводов предыдущей экспертизы о том, что в основном захоронении самой младшей дочерью царя была именно Анастасия, а не Мария, не могло быть. Финишная лента в затянувшемся марафоне была пересечена.
Но-о-о!..
В.Н. Соловьев:
«12 апреля 2008 года вместе с начальником Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы Николаем Неволиным я встретился с архиепископом Екатеринбургским и Верхотурским Викентием. К этому времени русским генетиком Евгением Рогаевым были получены первые результаты, подтверждающие принадлежность останков царской семье. Двухчасовая беседа с архиепископом не дала ничего. Он ссылался на то, что не имеет к проблеме никакого отношения, а по всем вопросам необходимо беседовать лично с патриархом. Вскоре на православных сайтах появилась информация о том, что архиепископ Викентий устроил встречу патриарха Алексия II c православными учеными Екатеринбурга — доктором медицинских наук, профессором, заведующим кафедрой биологии Уральской медицинской академии Олегом Макеевым и доктором медицинских наук, профессором Уральского гуманитарного института, протоиереем Сергием Вогулкиным. Протоиерей Сергий Вогулкин широко прославился тем, что для повышения успеваемости студентов заправлял кофейные автоматы в институте святой водой (!!? — С.Р.). Ученые, не побеседовав ни с одним из экспертов, не изучив ни одного документа экспертизы, заявили: “Методика, которая была использована, до сих пор ни одним судом в мире не признается как доказательство. Если бы сегодня в суд были представлены все материалы дела об убийстве царской семьи, то они были бы возвращены для дополнительного расследования”.
27 мая 2008 года я написал очередное письмо священноначалию: “Сейчас я отбираю независимых специалистов для оценки работы. У меня просьба: назвать имена специалистов, которых я, несомненно, включу в экспертные группы по истории и идентификации. Они могут в рамках экспертизы высказать особое мнение, и Вы всегда будете иметь полную и достоверную информацию о происходящем”. Одновременно Церкви передавалась подробная информация о ходе следствия. Несмотря на это, в телеинтервью от 17 июля 2008 года митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий (Фомин) сообщил: “Закрытая комиссия, куда не допускается вообще никто, что-то там делает, куда-то что-то возит, а потом говорит: давайте почитайте это как мощи! (…) мы имеем дело с каким-то дьявольским желанием посмеяться над Церковью! И все время толкают Церковь на этот путь: объявить эти останки святыми мощами и заставить им поклоняться. …А если эти „царские останки“ вовсе не царские? А если это останки безбожника, убийцы, сатаниста?! Вот к чему нас толкают, вот к чему призывают!”
Проблема останков царской семьи попала в замкнутый круг. Если следствие предоставляет материалы об исследовании, то это “навязывание выводов”, если материалы не предоставлены, то “закрытая комиссия”…»[32].
Не могу не восхититься дипломатичностью прокурора-криминалиста В.Н. Соловьева. То, что он вежливо назвал замкнутым кругом, на более простом, да и на юридическом языке, которым он владеет лучше меня, называется саботажем.
Прокурор криминалист В.Н. Соловьев и патриарх Алексий II
В.Н. Соловьев:
«События последних лет убедили меня, что попытка достучаться до священноначалия — это “глас вопиющего в пустыне”. Архиепископу Екатеринбургскому и Верхотурскому Викентию не нравится, что на его территории находится место, где были обнаружены тела царской семьи. Он добился того, чтобы на месте исторического мемориала обустроили православное кладбище. Его поддержали местные власти. Недавно праздновалось 80-летие со дня рождения Бориса Ельцина, и никого не остановило то, что первую свою покаянную клятву Ельцин давал перед гробами царской семьи, останки которой нашли на месте, подготовленном в 2010 году под уничтожение. Ни один из священников не выступил в защиту святого места, и только суд остановил архиепископа. Как коммунисты уничтожили дом Ипатьева, он [архиепископ Викентий] решил уничтожить место, где находилась могила царя.
Я недавно побывал в Екатеринбурге. Поехал к “мостику из шпал”. Запустение, снег по пояс, строительный мусор рядом с мемориалом. Уральцы сравнивают место, где пытались скрыть и уничтожить тела членов царской семьи, с Голгофой. Известен путь, по которому чекисты везли тела убитых. Раньше по этому пути проходили крестные ходы. К приезду патриарха Кирилла [патриарх Алексий II почил 5 декабря 2008 г.] в апреле 2010 году историю “подправили”. Дорога уже не проходит мимо “мостика из шпал”, ее спрямили. Она уже никакого отношения не имеет к трагическому пути, описанному следователем Соколовым…»[33].
Чем же вызвано столь несокрушимое упорство церковного руководства?
На это В.Н. Соловьев дал ясный и вполне однозначный ответ:
«Официальный представитель Церкви протоиерей Всеволод Чаплин высказался “о необходимости более детально исследовать вопрос о возможных оккультных и идеологических мотивах к преступлению”. Большая часть православных авторов утверждают, что правда об убийстве царской семьи содержится только в книгах следователя Соколова, генерал-лейтенанта Дитерихса и английского репортера Роберта Вильтона [Уилтона]. Особый акцент делается на “оккультных корнях” гибели царской семьи.
“Оккультные корни” — путь в мистику. Для большинства приверженцев теории “ритуального убийства” царя — возвращение к антисемитским проповедям колчаковского генерала Дитерихса, утверждавшего, что “еврейский народ есть то зло, тот народ сынов Лжи, который стремится возродить на земле свое царство, царство антихристианское и покорить ему Христианский мир…”. По его мнению, евреи были “источником почти всех социальных катастроф, периодически посещавших мир… евреи изуверски уничтожили Царскую Семью. Евреи виновники всех зол, постигших Россию”.
Следствие категорически утверждает, что убийство царя не религиозное и “оккультное”, а политическое. То же сказал Президиум Верховного суда России. Но благодаря мнению представителя РПЦ Чаплина в души православных вползает гнилая “оккультная песня”. Вновь ставятся под сомнение выводы Синодальной комиссии по канонизации святых и Архиерейского собора 2000 года, указавших, что “оккультных корней” в убийстве царской семьи нет. “Оккультные корни” в следственном деле по убийству царя искали Гитлер и Розенберг (уголовное дело Соколова в 1946 году было найдено в архиве Рейхсканцелярии). Они собирались использовать материалы следователя для пропаганды борьбы с евреями, но не смогли найти в убийстве русского царя признаков “ритуального” убийства. К тому, от чего отказались Гитлер и Розенберг, ненавязчиво ведут “сомнения” Чаплина»[34].
Прокурор-криминалист В.Н. Соловьев задается вопросом: «как хоронить Алексея и Марию? Отправить останки наследника императора на забытое Богом муниципальное кладбище и похоронить среди невостребованных трупов? Без Церкви вопрос не решить, а Церковь решать не хочет. Прецедент есть. Несмотря на государственный характер захоронения, императора Николая II отпели как “бомжа”. Что ж говорить о его несчастных детях? Не могу достучаться до окаменевших сердец епископов и вымолить у них хотя бы сочувствия к погибшим царским детям — жертвам Гражданской войны»376.
Признав царя, царицу и их пятерых детей святыми великомучениками (страстотерпцами), церковные иерархи не испытывают элементарного сочувствия к их мученической судьбе.
Так где же похоронены царевич Алексей и царевна Мария?
Новое начало вместо конца
Процитированная статья В.Н. Соловьева датирована январем 2011 года.
А вот сообщение ТАСС от 11 февраля 2015 года:
«Заключение о подлинности останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии, найденных в 2007 году, Русская православная церковь ставила под сомнение. Согласно распоряжению правительства РФ, предполагаемые останки цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых переданы на ответственное хранение РПЦ и будут изучены специалистами. Ранее предполагалось, захоронение останков царских детей — цесаревича Алексея и великой княжны Марии — может состояться в феврале этого года»[35].
Так предполагалось в начале 2015 года.
Но захоронение снова было отложено.
На неопределенный срок.
В сообщении ТАСС подчеркивалось, что правительство давно готово провести церемонию, но церковь не готова. Она продолжает что-то выяснять. А поскольку «“церемония должна не разъединять, а соединять” церковь и государство», то «“сроки конкретные (захоронения) сейчас не ставятся, мы представителей церкви не торопим», — заявил собеседник [представитель кабинета министров]»[36].
27 ноября 2017 года, в Москве, в Сретенском монастыре, состоялась Конференция на тему: «Дело об убийстве царской семьи».
Сообщение о ней было опубликовано под заголовком: «В РПЦ не исключают, что убийство Николая II и его семьи было ритуальным».
Конференция проходила под председательством патриарха Кирилла, ведущим докладчиком выступил епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов). В прессе его называют «духовником» президента В.В. Путина.
В своем докладе епископ Тихон «сообщил о возможном ритуальном характере убийства Николая II и его семьи» и подчеркнул, что «этой версии придерживается значительная часть церковной комиссии по изучению результатов исследования останков, найденных под Екатеринбургом. «У нас самое серьезное отношение к версии ритуального убийства. Более того, у значительной части церковной комиссии нет сомнений в том, что это так и было», — сказал владыка Тихон, являющийся секретарем церковной комиссии (цитата по ТАСС)»[37]. (Жирный шрифт мой. — С.Р.)
Не трудно понять, что конференция лишь официально оформила решение, ранее принятое в высших церковных кругах и, конечно же, согласованное со светской властью. Прокурор-криминалист В.Н. Соловьев, руководивший расследованием 26 лет, был отставлен. За два дня до конференции он опубликовал на сайте pravoslavie.ru острую полемическую статью. По форме она была направлена против конспирологических фантазий некоего П.В. Мультатули, а по сути — в защиту своего человеческого и профессионального достоинства.
Зная уже о том, что произошло, В.Н. Соловьев дипломатично «согласился» с «единственно разумным решением» Святейшего Патриарха Кирилла «начать все исследования с нуля и участием Церкви довести эту трудную работу до логического конца».
Попутно следователь-криминалист дал понять, в каких не простых условиях ему довелось работать в течение тех 26 лет:
«Я совершенно спокоен за своё будущее, поскольку старался жить честно, и проведенная мной работа даёт мне полную уверенность в правильной идентификации останков.
Конечный результат даётся непросто. Никто путь мой не устилал коврами. Много лет оппоненты со мной боролись со страстью, достойной лучшего применения, и часто недозволенными методами. “Научные споры” иногда приобретали причудливый вид. Например, один известный князь попросил начальника [ельцинской] охраны Коржакова выделить некого сексота (секретного сотрудника), чтобы он радикально изменил мои взгляды относительно останков Царской Семьи (Вы, Пётр Валентинович, с каким-то упоением и восторгом описали эту историю в своей книге). Ведь, правда, очень смешная история? История о том, как “жандарм”, лишь недавно по заданию КГБ “гонявший” диссидентов, даёт “руководящие указания” прокурору о необходимости смены его научной ориентации. Понятно, что ничего у него не вышло, а у Вас и подавно не выйдет. Достоверные научные исследования и данные исторических источников укрепили меня в своей правоте»[38].
Три богатыря: епископ Тихон, Владимир Владимирович Путин, патриарх Кирилл (Гундяев).
От имени Следственного комитета Российской Федерации на конференции в Сретенском монастыре выступила старший следователь по особо важным делам Марина Молодцова. Она заменила впавшего в немилость и отстраненного от «царского дела» прокурора-криминалиста В.Н. Соловьева. Она сообщила, что «следственный комитет планирует выяснить, не являлся ли расстрел царской семьи ритуальным убийством».
Это значит, что следственное дело по идентификации «екатеринбургских останков», трижды завершенное большой группой ученых разных специальностей, открыто в четвертый раз.
«»Следствием планируется назначение психолого-исторической судебной экспертизы для разрешения вопроса, связанного в том числе и с возможным ритуальным характером убийства царской семьи», — сказала сотрудница СКР, которую цитирует РИА «Новости»»[39].
Молодец, Молодцова! Кому, в самом деле, нужна эта митахондриальная ДНК и прочие премудрости молекулярной генетики. Даешь психолого-историческую экспертизу жидо-масонского заговора против России и всего человечества! А «екатеринбургские останки» пусть полежат. Они хлеба не просят. Ждали сто лет, еще подождут.
Патриарх Кирилл вручает церковный «орден Славы и Чести» главе компартии Геннадию Зюганову
…Крупнейший теолог и историк религии, профессор Духовной Академии, член-корреспондент Российской Академии Наук, еврей по происхождению и православный христианин по вероисповеданию, выдающийся исследователь многовековой истории кровавого навета Даниил Авраамович Хвольсон (1819-1911):
«Иногда невольно приходит мысль, что история человечества есть отчасти история обитателей сумасшедшего дома, отчасти же история разбойничьей шайки»[40].
Примечания
[1] И. Р.Шафаревич. Сочинения в трех томах. Т.2, Москва, «Феникс», 1994, стр. 145.
[2] Пагануцци П. Правда об убийстве царской семьи. Св.-Троицкий монастырь, Джорданвилль, H. I., 1981, С. 62.
[3] Розанова Н. Ук. соч., С. 220.
[4] «Известия», 1994, 6 апреля.
[5] В.Н. Соловьев, прокурор-криминалист. Что делать с мертвым принцем? Русская Церковь не хочет хоронить царских детей. http://www.grani.ru/opinion/m.186337.html
[6] Соловьев В.Н. Ук. соч. http://www.grani.ru/opinion/m.186337.html
[7] Розанова Н. Ук. соч., С. 318.
[8] http://www.tzar-nikolai.orthodoxy.ru/ost/dum/3.htm
[9] Екатеринбургская трагедия: 90 лет спустя. Заочный Круглый стол НЖ, «Новый Журнал», 2008, №251
[10] А. Верховский, Е.Михайлова, В.Прибыловский. Политическая ксенофобия. Радикальные группы-Представления политиков-Роль церкви. М., ООО «Панорама», 1999, стр. 87.
[11] См.: http://nik2.ru/documents.htm?id=266; 267, 268, 269. Компьютерная распечатка большей части Постановления в архиве автора.
[12] Компьютерная распечатка в архиве автора, С. 37-40.
[13] «Московские новости», 1998, № 8, 1-8 марта, стр. 2.
[14] Там же.
[15] Элла Максимова. Кого будем хоронить. «Известия», 3 марта 1998
[16] Максимова, там же; Верховский и др., стр. 88.
[17] Максимова, там же.
[18] Соловьев В.Н. http://www.grani.ru/opinion/m.186337.html
[19] Розанова Н. Ук. соч., С. 304
[20] http://www.redline.ru/~sbeljaev/dz.htm
[21] Цит. по: Розанова Н., Ук. соч., С. 308. Документ опубликован также в сборнике «Четвертые Романовские чтения»: М. «Ява», 2000.
[22] П.Л. Иванов, цит: по Розанова Н., Ук. соч., С. 329
[23] Подробнее см.: С.Е. Резник. «Фарс или трагедия: размышления над книгой Л. Животовского “Неизвестный Лысенко”» («Историко-биологические исследования», т. 8, № 1, 2016, С. 121-130).
[24] https://yeltsin.ru/archive/video/51551/
[25] Цит. по: А. Верховский и др., С. 85
[26] Википедия, статья Алексий II.
[27] О.А. Платонов. Терновый венец России. Тайна беззакония: Иудаизм и масонство против Христианской цивилизации // М., 1998. С. 346.
[28]В.Н. Соловьев // http://www.grani.ru/opinion/m.186337.html
[29] Розанова Н. Ук. соч., С. 480-507.
[30] В.Н. Соловьев. Ук. соч. http://www.grani.ru/opinion/m.186337.html. Распечатка в архиве автора, С. 9.
[31] Там же.
[32] Соловьев В.Н. Ук. соч., распечатка, стр. 9-10.
[33] Там же, С. 10-11.
[34] Там же, С. 12.
[35] http://tass.ru/obschestvo/2660077
[36] Там же.
[37] Там же.
[38] http://www.pravoslavie.ru/108631.html
[39] https://www.newsru.com/religy/27nov2017/ritual.html. Распечатка в архиве автора
[40] Хвольсон Д.А. О некоторых средневековых обвинениях против евреев. Историческое исследование по источникам, Спб., 1880, Стр. 225.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/y2019/nomer9/sreznik/
