От редакции: Южнорусский Союза Писателей и журнал «Южное Сияние» уже не первый год являются партнёрами ежегодного международного поэтического конкурса «45-й калибр» имени Георгия Яропольского, организованного Международным поэтическим интернет-альманахом «45-я параллель» под руководством Сергея Сутулова-Катеринича (Ставрополь). И каждый год «ЮС» посвящяет свои страницы победителям и лауреатам конкурса. В 2019 году победительницей турнира стала Анна Долгарева (Москва), а лауреатами – Евгения Босина (Нагария), Никита Брагин (Москва), Анна Германова (Оффенбах-на-Майне), Анастасия Ефремова (Рига), Майк Зиновкин (Архангельск), Андрей Кац (Беэр-Шева, Израиль), Виктор Кудрявцев (Рудня, Смоленская область), Елена Наильевна (Самара), Светлана Носова (Брянск), Евгений Овсянников (Нижний Новгород), Алёна Овсянникова (Самара), Полина Орынянская (Балашиха), Владислав Пеньков (Таллин), Светлана Пешкова (Липецк), Виктория Смагина (Томск), Елена Уварова (Алматы), Яна Юшина (Россия). Стихотворения семи авторов мы публикуем в «Южном Сиянии».
ВИКТОРИЯ СМАГИНА
Томск
ТОТ
в этом вечере – стылый ветер
и качание ивняка.
тот, кто знает про всё на свете,
не случился ещё пока,
не придумался во седьмицу,
не откликнулся на «агу».
плачут песню свою зегзицы
и воробышки на снегу.
во путивле ли, во самарре,
на горе ли фернандо по
о непарном страдают твари,
колоколя «по ком, по ком».
открывают кассандры вежды,
христофоры – индийский след,
агасферы куют надежды,
несчастливый жуя билет.
бьются айсберги о титаник,
с челубеями – пересвет,
бьётся маня, готовя манник
для нахлебника вредных лет.
зацветают морковь и донник
на страницах дисплейных книг,
на комоде отставший слоник
осалфечен и тем велик.
он трубит о своём, домашнем –
киндер, кюхе, рассада, кот,
правда зеркала – «ты не краше» –
и незыблемое «пройдёт».
маргаритка – не маргарита,
озаренье убей платком.
протограбли и пракорыто –
архиматрица точка ком.
тот, кто знает, случится тихо,
смех и поступь его легки.
вечер.
ветер качает мифы,
мироздание,
ивняки.
ТОВАРКА
она прилетает, графитная с сединой,
и с крыши сарая обкаркивает меня:
мол, кто ты такая – с лопатою снеговой,
тебе не досталось горящей избы, коня?
ни алого паруса где-то в морской дали,
ни алого цветика где-то в глухих лесах,
ни туфельки – где там богемские хрустали,
ни пэра, ни пьера…
лишь белая полоса
огульного снега.
кидай себе и кидай.
растут терриконы, скрывая вишнёвый куст,
бывалый штакетник, поленницы сирый край,
ползут тихой сапой к провалу овражьих уст.
ах, злая товарка по схиме снегов-лопат,
не страшен мне ворох зерна из небесных сит
пока вьётся к дому расчищенная тропа
и чайник на печке горячий мотив свистит.
СЕНТЯБРЬ УХОДИТ
сентябрь уходит. вянут георгины,
махрово-жёлтый запах истончён.
в авоське перелётной паутины
жужжит билайном пара диких пчёл.
жу-жу, арахна-осень, хелицеры
твои так цепки – голод по теплу.
но всяк насельник выстывшего сквера
о лете ворожит в своём углу,
его поёт, то громко, то чуть слышно,
и рвётся из тенёт за облака,
где золотится солнечная крышка
прожжённого господнего горшка.
А СНЕГ ЗАБЫВАЕТ
а снег забывает, что был изумлённо-бел.
кукожится, никнет, стыдливо сползает с крыш,
бросается оземь.
ну где же твой джингл белс,
зайчата в колготках, лисички, чей голос рыж?
за снегом.
за снегом, которому нет конца.
качаются липы, встревожены и черны,
как старые девы, сбежавшие от венца
на край полусвета в древесные полусны.
качаются звуки – то ритм поездной, то стук
отбойного дятла, то пёсий брехливый батл,
то кары вороньи на перья своих подруг,
то женское трио – языческий бабий ад.
качается время от «минуло» до «вблизи»,
ссыпает петиты измятых газетных тем
за шиворот знаек с комплектом энап-мезим
насильною манной холодных и злых морфем.
порхают обрывки заметок о том, о сём,
невнятных портретов на фоне бегущих дней,
и на развороте – «мы сами себя спасём» –
хоругвью для тех, кто молитвою всех сильней.
не зная молитв, не кроша голубям зерна,
не клея на тумбы анонсов про даждь нам днесь,
лишь стену разрушишь – за ней помощней стена.
и бьёшься,
и бьёшься
и раз-би-ва-ешься весь…
затёрт циферблат, онемел часовой движок,
посёлок оплыл до развалин пещер «сим-сим»…
а я всё сжимаю в руке ледяной снежок,
ко мне прилетевший из века невзрослых зим…
ПАРИЖ
а нам с котом до городу парижу
как до китая киселя хлебать.
мы лучше здесь – понятнее и ближе,
свои шесток, рубашка, благодать.
свой бежин луг, подснежники в овраге,
кудлатый пёс в дозоре у ворот,
матёрый сом под илистой корягой
и пескариный суетный народ.
полдневный зной с водою из колодца –
скрипучий ворот, цепь, гремит ведро…
подсолнух поворачивает солнце.
и дед адам клянёт своё ребро
великим и могучим с перебором,
а бабка ева шанежки печёт
с морковкой и ревенем.
за забором
гудит пчелиный вылетный расчёт.
дни мелют новостийные емели,
а мы с котом глядим на окоём…
вот ощенится найда на неделе
и мы щенка парижем назовём.
