(продолжение. Начало в №2-3/2019 и сл.)
Гейт 11
Я был в ЦЕНТРЕ ВСЕЛЕННОЙ. Где он? В Уеллесе, Айдахо.
Чтобы быть более точным, надо сказать, что он находится на пересечении Банк стрит и 6-й стрит. Кто же решил, что это действительно Центр Вселенной?
Рич, который знает всё, что нужно знать об этом районе, говорит, что в ближайшем баре собрались шесть парней и породили эту идею. Их философская теория заключалась в следующем: «Если что-то недоказуемо, то почему оно не может существовать?» После такого заключения в баре, по словам Рича, мэр Уеллеса провозгласил это, а Председатель Городского Совета одобрил. И теперь уже на законном основании здесь — Центр Вселенной.
Слушая речь местных людей, я учусь произносить Айдахо (Айдахо?). Когда я произношу это — звучит смешно. Попутный ветер нашёптывает мне, что в Айдахо много весёлых людей.
Мак Пулер — мэр города Келлог — один из них. Его честь говорит о себе:
— «Я родился в Келлоге, где я и учился. Я посещал колледж 2 года, но так и не закончил его. Я преуспел зато в выпивании пива, игре в футбол и в погоне за уродливыми девушками. Когда я покинул колледж, содержание алкоголя в моей крови превышало средние цифры моей успеваемости. Но мне не пришлось платить за учёбу, так как я имел scholarship (финансовая государственная помощь студентам). Тогда я выбрал армию, а когда вернулся в Келлог, у меня появилась возможность стать мэром Келлога — города, где я вырос и где люди знали меня.»
Да, он смешной, как мне кажется. Но давайте разберёмся из чего сделан этот человек. Самые главные вопросы в Америке всё ещё — это аборты и права геев.
— Так Вы — «за жизнь», или…
— «Я не придерживаюсь политических точек зрения. У меня есть свои собственные, которые я храню в себе».
— Являются ли частью Вашей ответственности американская Свобода Слова, Свобода Выражения, Свобода Воли?
— «Это хороший вопрос. В Соединённых Штатах есть две вещи, о которых не стоит спорить — религия и политика, т.к. вас побьют, или застрелят. Такова моя философия. Я не хочу туда вторгаться. Это мой выбор, как гражданина — не спорить о политике.»
Этот весёлый человек, как и многие американцы, охвачен страхом..Я не могу его осуждать за то, что он таков.
Мы много и долго гуляем с ним, и он говорит мне, что США «превратились из умеренной страны в либеральную. Либералов защекотали до смерти и они счастливы этим, что в конце концов свернули налево. В нашей стране есть три стороны: умеренные, обычно Республиканцы, Независимые и те, что слева — лунатики Демократы.»
Да, такова жизнь. Когда вы терпеливы и стыкуетесь с людьми подольше, то чаще всего они раскрываются в конце концов.
— Куда идёт молодёжь — налево, или направо?
— «Налево.»
— Почему?
— «Потому что 94% процента профессоров в колледжах — левые либералы. Более 80% школьного образования в руках либералов. Поэтому и учащиеся придерживаются левой стороны. Телевизионные компании, кроме Fox News, все левые.»
Мы приходим к тaкой точке взаимопонимания, что Мак готов поделиться своим мнением и об абортах, и о правах геев. И вот, что он говорит:
— «Я не считаю, что правительство вправе указывать женщине что делать.» О геях: «Они могут делать всё, что им вздумается до тех пор, пока они меня не трогают.»
— Америка вовлечена во многие интернациональные конфликты темким образом, что либо размещают свои войска на территориях, либо обстреливают их с воздуха. Почему?
— «Хотите знать моё мнение об этом? Нам там ни черта не нужно, как и быть там тоже.»
— Но почему же американские правительства продолжают делать это?
— «Потому, что у нас полно идиотов. Мы суём свой нос в места, где нам не следует быть. Но, как только мы появляемся там — мы не знаем, как оттуда выбраться.»
Но у него есть одно исключение — Израиль. Он настроен За него.
Его девятилетняя внучка, Элла, подходит, чтобы поздороваться с дедом.
— Скажи мне, Элла, что тебе больше всего нравится в Идахо? Она отвечает:
— «Свобода.»
И я думаю: вот так формируются американцы, прямо с рождения. Папа, Мама, Дедушка, Свобода — первые слова, которые они произносят, когда учатся говорить.
Когда я уже готовлюсь покинуть этого весёлого, тёплого мэра, он говорит мне:
— «Езжайте на запад в Вашингтон. Это то место, куда мы засунули всех лунатиков..»
* * *
По дороге к «лунатикам» в штате Вашингтон мне становится известным, что Еврейская Федерация в Чикаго отступила от их предыдущей позиции и его руководство пришло к решению выступить против Иранской сделки. Что же сподвигло их поменять своё решение? Наверно, другая лососина.
А с другой стороны Hollywood Reporter сообщает, что «98% видных Голливудских евреев поддержали Иранское Соглашение по Атому в своём Открытом Письме. Для тех, кто не понимает важности этой новости: кинематографисты — это самые компетентные люди в атомной физике и международном праве. Пенсионер Абе Фоксман, читая это, взорвался бы смехом…
Из-за Иранской сделки или нет, но по дороге к «лунатикам» я сталкиваюсь с яростным лесным пожаром где-то впереди. Останавливаюсь, чтобы встретиться с Джейсоном Киршнером из Лесной Службы США в Coeur d’Alene, Aйдахо. Он рассказывает мне, что это «наихудший пожар в северном Aйдахо с 1926 года, а возможно и с 1910 года.»
— Это из-за «глобального потепления?»
— «Невозможно определить.»
На основании прогнозов погоды он предполагает, что пожары продолжатся еще несколько недель.
Ого! Я иду к машине и продолжаю движение, в течении которого чувствую запах гари. Я включаю радио, не глядя на станцию и слушаю. Тема сегодняшней передачи на этой станции — Иисус, Восхождение и Второй Приход. Голос по радио сообщает, что государство Израиль — веское доказательство того, что Иисус находится в пути. Это то, что говорят они, а не я. Я просто слушаю.
Я въезжаю на территорию штата Вашингтон, и пейзаж кажется мне убогим. Но после Элленсбурга пейзаж меняется к лучшему с каждой милей. Мне начинает нравиться. Я выключаю радио и просто еду. Мне предстоит выяснить из чего состоит Америка, кроме Майка, Мака, Пэта, Лейм Дира и 98% Голливудцев. Я в штате «лунатиков», надо с ними познакомиться поближе.
Гейт 12
СИЭТЛ. ВАШИНГТОН
Я выбрал отель Шератон в даунтауне, чтобы дать Malibu отдохнуть и использовать свои ноги для тех целей, для которых они предназначены. Позаботившись о Malibu, я направляюсь к даме в регистратуре и задаю ей совершенно безотлагательный вопрос:
— Почему город назван Сиэтл?
— «Город назвали именем вождя Сиэтла.»
— Кто он?
— «Индеец.»
— А-а. А в какое время он жил?
— «Я не знаю.»
Я никак не могу понять обычая американцев давать названия улицам и городам в честь людей, которых их предки поубивали. Представьте себе Германию, которая бы воспользовалась этим обычаем. Берлин был бы назван Авраамом, а Гамбург — Сарой.
Я спрашиваю у служащей, что здесь можно увидеть интересного в городе.
— «Идите вниз по улице минут 15 и вы увидите тележки с едой для ланча для молодых индейцев. Идите прямо сейчас, а то время ланча уже кончается.»
— А что они здесь делают?
— «Сиэтл — центр Амазонa, который владеет многими зданиями здесь. Они и нанимают многих индейцев на работу».
О, Господи! Она же говорит не о коренных американцах, а о выходцах из Индии — индусах, которые приехали сюда работать. И я иду туда, чтобы посмотреть на голодающих индусoв.
Даунтан Сиэтла прекрасен. Небоскрёбы отличаются от Нью-Йоркских. Здесь кто-то обдумал дизайн, прежде, чем строить. Идя по улицам Сиэтла, мне вспоминается Европа. Что-то напоминает мне Гамбург здесь, особенно магазины и уличная архитектура, и, разумеется, воды — в данном случае бухта Эллиотт. Даже вагоны, снующие по рельсам над моей головой в данный момент выглядят как-то стильно — в противоположность Американским пыльным стальным поездам в Чикаго. Мне нравятся также трамваи, здесь они восхитительны.
Я продолжаю идти, и чем ближе я подхожу к предположительному месту для продуктовых тележек и не вижу их, тем больше я убеждаюсь, что я опоздал.. Но я продолжаю идти всё равно. Кто знает, может мне повезёт познакомиться с потомками Вождя Сиэтла, на которых имеет смысл потратить время.
К сожалению, вместо толпы голодающих индийцев я сталкиваюсь с двумя откормленными американцами.
— Скажите, Амазон где-то поблизости?
— «Почти каждое здание — это Амазон,» — отвечает мне женщина
— Работаете ли Вы на Амазон?
— «К счастью, нет!»
— Почему к счастью?
— «А Вы не читали статью В Нью Йорк Таймс?»
Пару дней назад Таймс поместила длинную статью об Амазоне, которую я как раз прочитал. Там описывалось плохое обращение со служащими в Амазоне , где люди обливались слезами за своими столами, а также другие лакомые подробности.
Я благодарю двух американцев и продолжаю свой путь, пока не встречаю индуса. И я спрашиваю у него, где находятся индусы и их еда. Мне кажется, но не уверен, что имей этот парень оружие — он бы выстрелил в меня, настолько он был оскорблён..
— «Какие индусы? Здесь нет индусов!»
— А вы сами откуда?
— «Из Индии.»
Я продолжаю движение. Да, тут лунатики.
Три американца, каждый из которых носит ИД Амазон на себе, проходят мимо. — Извините пожалуйста, — обращаюсь я к ним, — не подскажете мне, где тут едящие индусы?
Они, видимо, принимают меня за сумасшедшего. — «Какие едящие индусы?»
Мне следует по-видимому изъясняться более точно, и я это делаю, объяснив точно, что я имел ввиду.
— «О, эти? Слишком поздно. Тележки с едой уже убраны сейчас.»
— А сколько индусов работает на Амазоне?
Они смотрят друг на друга — кто бы ответил первым.
— Чем вы здесь занимаетесь, ребята? Или вы боитесь разговаривать из-за глупейшей статьи в газете?
Один из них — самый высокий и упитанный отвечает:
— «Да, мы теперь более осторожны, это правда, но не потому, что нас выставили напоказ. Я могу Вам честно сказать, что, проработав здесь три года, я ни разу не видел плачущих за столами служащих. В этой статье много потоков грязи.»
— Так сколько индусов работает на Амазоне?
— «Я не знаю.»
— Ну, примерно?
Он даже не пытается, как, впрочем и другие. Они — то большинство американцев, которые боятся. Неужели это Страна Храбрых?
Спустя шагов 20, я встречаю пару индусов, оба работают на Амазоне. На мой вопрос о количестве индусов, работающих на Амазоне, женщина отвечает:
— «Четыре процента.»
Тогда я говорю, что слышал, что индусы составляют 40% служащих. Я этого на самом деле не слышал, но назвал цифру наугад.
— «Ну, определённо нет. Может, 20%,» — говорит мужчина.
— А не 30%?
— «От 20% — 25%,» — теперь говорит женщина.
Да. Oна — классический лунатик! Без сомнений!
В целом, если вы даёте людям достаточно времени поговорить, они, как я заметил, противоречат сами себе. Так есть ли смысл в публичных опросах? Думаю, это зависит от проблемы.
Итак, число работающих на Амазоне индусов оказалось военной тайной.
* * *
Я продолжаю прогулку. Гулять приятно. Даунтаун Сиэтла демонстрирует толпу, которая намного разнообразней, чем те, которые я видел за последние несколько недель. Например, чёрные. Их не слишком много, по крайней мере сегодня, а те, которых я вижу, в большинстве своём или бездомные, или обкуренные, или и то и другое.
Затем я знакомлюсь с Грегом — симпатичным парнем — геем, который влюблён в адвоката. Вы женаты? Я спрашиваю его, ибо браки геев всё больше и больше завоёвывают американские сердца.
— «Нет, мой партнёр еще не готов.»
Его партнёр — юрист с отвращением относится к легальным документам и обязательствам. Пусть гетеросексуалы этим занимаются.
Грег рассказывает мне, что жители Сиэтла живут жизнью внешне счастливых и расслабленных людей, а за этим фасадом кроется огромное напряжение. Он говорит, что жить в Сиэтле — дорогое удовольствие, поэтому живущие здесь люди вынуждены тяжело работать, чтобы выжить.
* * *
На следующий день, пока я прочёсываю эту столицу штата, который сделал употребление марихуаны «для развлечения» легальной, я вижу такое количество бездомных людей, которого я не видел с тех пор, как покинул Нью Йорк, даже еще больше. Некоторые выглядят накачанными наркотиками. У этих наверняка в крови смесь алкоголя, травы, ЛСД и героина, и еще чего-то вместе взятое. Большинство из них белые.
Позже вечером Театр на 5-й Авеню покажет Бродвейский мюзикл «Матильда», — читаю я обьявление, мимо которого прохожу. Я понятия не имею, о чём этот спектакль, но мне нравится название и я решаю посмотреть это вечером. Да, правда. Я абсолютно разочаровался в американском театре, но хочу дать ему шанс для оправдания.
Чтобы поесть, я выбираю ресторан Palace Kitchen. А вдруг в этом штате «лунатиков» есть хорошие шеф — повара, кто знает… Я сажусь и беру меню в руки. Все названия блюд, кроме названия ресторана, написаны с маленькой буквы. Непонятно: то ли эти люди здесь такие потрясающие, то ли обкуренные. В любом случае я заказываю блюдо, обозначенное, как «жареная вашингтонская сладкая кукуруза» из списка закусок. Описание блюда звучит так: хрустящий лук — шалот, пармезан, острый лимонный майонез.» Цена:$14,5. Почему не 50 центов? Так им захотелось. Через минут 20 моя закуска прибывает. О, она стоит того! Даже тех 50 центов.
Почувствовав удовлетворение, я приступаю к выбору основного блюда. Я заказал «запеченную на гриле редкую туну альбакор», к которому прилагаются жёлтые свежие помидоры, змеиные бобы, свекла, мягкое варёное яйцо и чесночная ароматная соль.» Цена: $32. Этого блюда пришлось ждать около 30 минут. И оно Вкусно! С большой буквы В. Каждый кусочек полон аромата и вкуса, приготовленный райским поваром. Правда. Те «жёлтые помидоры»,оказавшиеся красными, были лучшими помидорами из тех, которые я когда-либо пробовал. Никогда не думал, что томаты могут иметь вкус лучше, чем у мороженого. Но они имели. В Сиэтле.
На десерт я заказал «кентуккийское бурбонное пирожное.» Не спрашивайте об его вкусе. Просто приходите и попробуйте. Стоимость: $ 9,5.
Несмотря на то, что это место не определяет свою кухню этим словом, но слово Французская можно почувствовать в каждом куске. Причём, французская кухня в её лучшем варианте. Найти хорошие блюда в Америке не так уж легко.. Это мой счастливый день!
* * *
Я иду к театру и попадаю к своему месту ровно в тот момент, когда занавес поднимается. Главную роль играет актриса из Филиппин, и на сцене больше чёрных среди актёров, чем в зале среди зрителей. С самого начала «Матильда» совершает чудеса, превращая сцену в мир волшебства. Шоу рассказывает о маленькой девочке, влюблённой в книги и недооцененной своими родителями. Всё сделано превосходно, одухотворённо и восхитительно: и хореография, и музыка, и текст, и свет, и декорации, и режиссура, и танцы — высшего класса!
У меня сегодня воистину удачный день: и прекрасная еда, и прекрасное шоу. И всё в Америке!
Во время антракта я смотрю в программку, чтобы узнать — кто же создал этот спектакль. О, Господи! Это Британцы. Почему же американцы не могут показать таких очаровательных шоу? Может, если бы у них было бы меньше страха, они писали бы лучшие пьесы…
* * *
Расслабляющая марихуана легальна, поэтому видеть курящих марихуану — это здорово, а вот курильщики сигарет воспринимаются, как прокажённые, или даже хуже…Гуляя по улицам Сиэтла, вы увидите множество табличек о запрете курения, даже на скамейках и тротуарах. Поэтому курю просто остановившись… За это время ко мне обращаются обкуренные молодые люди с одной и той же просьбой: » Извините, не могли бы Вы выделить 50 центов?»
В Сиэтле много богатых людей, много выдающихся корпораций и парады дорогущих машин тянутся по его улицам, но те, кто не попал в эти золотые жилы, совсем не имеют никаких надежд. Люди, именующие себя «либералами,» всегда с гордостью выдают себя за озабоченных судьбой бедных и слабых. Но здесь всё по-другому: либерализм здесь лимитирован лишь для тех, кто может это себе позволить.
Ранее в этом месяце активисты группы «Чёрные жизни имеют значение » (Black Lives Matter — BLM) прервали речь сенатора из Вермонта Берни Сандерса, который участвовал в предвыборной президентской гонке от Демократической партии против Хиллари Клинтон. Его сторонники, которые как и он считают себя самыми либеральными и прогрессивными американскими политиками, заглушили своими бу-у-у чёрных активистов. Позже один из активистов BLM сказал: «Я хотел рассказать Берни насколько расистский это город, наполненный так называемыми прогрессистами, но вы сделали это за меня» и обвинил публику в практиковании «белого супрематистского либерализма», судя по газете Сиэтл Таймс.
Мне грустно это говорить, но это обвинение звучит правдиво, когда ходишь по улицам Сиэтла и видишь его бедняков в этом стильном городе. «Прогрессивные»? Ни в коем случае!
Но и с BLM есть проблема: они вмешиваются лишь в тех случаях, когда там замешаны белые. Когда же чёрные убивают чёрных — главной причиной смертей чёрных в Америке, — черные жизни не значат ничего. Почему? Потому.
Насколько либерален Сиэтл? Взгляд на Оперный Театр Сиэтла предлагает вам догадку.. В случае, если вы не в курсе, этот оперный театр гордится до небес своим величайшим достижением — Рихардом Вагнером. В своих публикациях театр с гордостью отстаивает свою историческую значимость:
«Компания всемирно признана за качество своей продукции и как самый выдающийся интерпретатор опер Вагнера в США .»
Так прямо и заявлено, что миссия театра основана на любви к Вагнеру:
«Продолжая наше акцентирование на работах Рихарда Вагнера и достигнув международного признания качества нашего репертуарного планирования, Опера Сиэтла ставит своей задачей развивать культурную жизнь Тихоокеанского Северо-Запада с помощью образования и исполнительства.»
Лично у меня нет проблем с Вагнером, несмотря на то, что он был любимым композитором Адольфа Гитлера и нацистов. Но учитывая эту историю, я нахожу странным видеть Оперу Сиэтла очарованной Вагнером, имея в виду, что это публичная культурная организация, которая обязана учитывать особую чувствительность некоторых меньшинств, таких, как Еврейская Община.
Для многих евреев «Вагнер» ассоциируется с прославлением Нацистского периода — временем, когда многие из их предков закончили свои жизни в крематориях. Почему же Опера Сиэтла не считается с этими чувствами? Вероятно потому, что руководство театра состоит из людей, страдающих болезнью «белого супрематистского либерализма».
Сиэтл, с его массовой бездомностью не выдерживает тест на настоящий либерализм.
* * *
Ну что ж, настало время и для меня лично приобрести одну-две сигареты с марихуаной. Почему я мешкал до сего момента? Давай, двигайся вперёд толстый парень! Я серьёзно тебе говорю… И я это делаю.
Я нахожу магазин, продающий эту продукцию, и захожу туда. Но меня останавливает у входа охранник, толстый чёрный мужчина. Он просит показать моё удостоверение личности.
— «Вход разрешён только людям, достигшим 21 год и старше.»
О, Господи! Этот комплимент стоит тысячи сигарет! Я показываю ему права и он впускает меня в магазин. Тут много разных закруток, но я спрашиваю у продавщицы какие из них самые популярные. Она она указывает на них и я покупаю.
Я выхожу из магазина и прикуриваю. Я вдыхаю очень глубоко, снова и снова, и снова. Затяжка за затяжкой, травка за травкой — и через короткое время я начинаю летать… Я чувствую необыкновенную лёгкость в теле, словно небольшая пчёлка. Стоило тех $8, что я потратил, думается мне. Но не надолго Очень скоро, к моему сожалению, эта пчёлка начинает расти и превращается в большую птицу, вроде орла, орёл превращается в барана, баран в оленя, олень в медведя, а медведь в слона… Я чувствую в себе ужасающую тяжесть, я растерян, я чувствую тотальную нестабильность, я не смог бы отличить Вагнера от Моисея.
Мне надо поспать, но моя комната в отеле довольно далеко отсюда. Malibu тоже не со мной, и не видно ни одного такси нигде. Из последних сил я взбираюсь в общественный автобус, где большая часть пассажиров чернокожи.
Моя голова кружится. Я теряю дар речи. Я пытаюсь, но мой язык больше не функционирует. Как это я стал бессловесным? Неужели превратился в рыбу?
Я не знаю.
* * *
С прояснившейся головой я осваиваю район Seattle’s Capitol Hill. Весёлое место. Во-первых, главные перекрёстки здесь раскрашены в цвета LGBT. Ну есть ли более приветливые к этому города?
Позвольте мне быть точным здесь: Этот Сиэтл является самим определением либерализма.
Я продвигаюсь по нескольким кварталам и вижу «Центр посетителей LGBT». Прекрасно. Великолепно. Выходящий из Центра Грег говорит мне, что «посторонние говорят, что мы не дружелюбны, что мы не тратим время на разговоры с людьми не из Сиэтла.»
— А это правда?
— «Но я же говорю с Вами, не правда ли?»
— Вы — либерал?
— «Конечно.»
— За Израиль, или за Палестину?
— «Разумеется, за Палестину. Я бы с удовольствием побеседовал с Вами еще, но у меня нет времени. Мне надо идти.» И он уходит.
А я продолжаю гулять: мимо агрессивных бездомных людей, накачанных наркотиками до самой глубины. Я гуляю еще. Вот молодой человек спит на тротуаре рядом с нацарапанной на картоне надписью “Слишком уродлив для проституции. Слишком порядочен для воровства. Любая помощь.»
Он лежит рядом с плакатом «НЕТ Войне.» И это бездомный человек в Сиэтле, в конце концов.
Через несколько шагов молодая девушка предлагает нарисовать ваш портрет за плату, или продать вам свой автопортрет. За сколько? А сколько дадите. Она бездомна и ей нужны деньги.. Она милая девушка, её зовут Латиша и ей 19 лет.
— Как же Вы стали бездомной?
— «Меня выгнали из дому, когда мне было 14.»
— Почему?
— «Потому что моя мать сумасшедшая, абсолютно безумна. Но я в порядке.»
Она даже ходила в колледж в Университет Канзаса.
— Сколько же лет Вы учились и что изучали ?
— «Один год. И изучала политические науки.»
— Один год? Что же случилось?
— «В первую же неделю учёбы я пошла на вечеринку и один парень, совершенно пьяный, затащил меня в свою комнату в общежитии.. И я спала там целый день. Это захватило меня на целый год. Я не ходила ни на какие занятия. Я спала целыми днями. Да. Меня использовали в течении года… В конце концов я проснулась и поняла, что больше не могу учиться в колледже. Тот парень, что сделал со мной всё это, был моим однокурсником, и я не могла больше это выдержать… Это убивало меня. Я собрала все свои вещи в мою машину. Я перестала пить, употреблять наркотики. Я села и поехала.. И приехала на Западное побережье.. И вот я здесь! Я тут уже много месяцев. Мне здесь нравится — здесь классное место.. Они предлагают много помощи бездомным людям и есть места, вроде Орион Центра. И я получаю продуктовые талоны.»
— Сколько же Вы получаете фудстемпами?
— «$100.»
— Сто долларов в неделю?
— «Нет, в месяц.»
— Сто долларов на целый месяц?
— «Да. За этот месяц все уже потрачены. Я продаю картинки целый день, чтобы заработать каких-то денег..»
— А сколько Вы зарабатываете в день?
— «Десять баксов в день.»
— Вы получаете бесплатную еду?
— » Завтрак, ланч и обед я получаю бесплатно в Орион Центре. Свои дополнительные $10 я могу потратить на дополнительные продукты или на бензин. Иногда я покупаю сигареты и гуляю вокруг пьяниц и продаю им доллар за штуку. Я получаю $20 за пачку сигарет. Да.»
— Это изобретательно!
— «Да!»
— А можете ли Вы ночевать в Центре для бездомных?
— «Нет. Т.е., если вы позвоните до 6:00 вечера, и если одна из 20 кроватей будет свободна, то вам повезло, но чаще всего не везёт, понимаете ли…»
— Ночлежка для бездомных имеет лишь места для 20 человек?
— «Да. Это ночлежка для детей до 25 лет. Таково правило.»
— А сколько всего ночлежек вообще существуют здесь?
— «Две ночлежки для молодых. В Орионе ночлежка одна, но замечательная, прямо фантастика! Вы можете прийти на три часа в день, вы можете принять душ, постирать вещи, вы получаете еду, они дают пакет с одеждой, обувью. Здорово! Действительно, очень помогают. А в других ночлежках чувствуешь себя, как в сумасшедшем доме прямо, когда заходишь туда. Там лишь умалишённые люди. Они качаются туда-сюда… И они агрессивны.»
Несмотря на все свои проблемы, Латиша настроена позитивно.
— «Мне нравится Берни! — говорит она о сенаторе из Вермонта. — Мы получим бесплатное образование и я опять смогу учиться.»
Латиша бисексуальна и либералка. Так она говорит мне. Очень либеральна! И, если вам это интересно: она про-Палестински настроена.
* * *
Я продолжаю прогулку. Прямо передо мной между одной индусской закусочной и другой находится «модный» магазин, где вы можете приобрести палестинский шарф («Пали», как его называют европейцы) за 5 баксов. Многие жители Сиэтла приобретают их. Например, Куатар — мужчина, родившийся в Сомали и зарабатывающий себе на жизнь вождением такси. Итак, Куатар, который прибыл в США в качестве беженца, говорит:
— «Сиэтл — либеральный город. Я им не нравлюсь, потому что я чёрный, но они этого не показывают. В Далласе, где я побывал, — консерваторы, и они явно дают знать, что ты им не нравишься.
Вот в этом разница между консерваторами и либералами. Здесь, где люди либеральны, вам изображают дружелюбные лица, но это не реально — они не настоящие друзья. Сиэтл — либеральный город. В нём никто никого не ненавидит, и никто никого не любит. Для них главное — это деньги. Я ничего не имею против белых, но я не люблю Африканских Американцев.»
— Почему?
— «Я из Сомали и Африканские Американцы говорят, что я не чёрный..»
— Но Вы же чёрный!
— «Но у меня нет огромного носа, как у них, поэтому они не считают меня чёрным. Нос у меня маленький.. А Вы откуда? Из Британии?»
— Нет, из Германии.
— «Вам нравится Адольф Гитлер?»
— Я еще не решил. А Вам?
— «Мне он нравится. Я считаю, что он сделал хорошее дело.»
— Потому что убивал евреев?
— «Да.»
— Есть ли евреи в Сиэтле?
— «Да.»
— Они хорошие или плохие?
— «Плохие.»
— Вы их знаете?
— «Да.»
— И вы уверены, что они плохие?
— «Да.»
— Объясните!
— «Они живут сами по себе, помогают друг другу. Они владеют всем. Им принадлежит Uber (транспортная корпорация), им принадлежит Starbucks ( сеть кафе), им принадлежит Fasebook, им принадлежит Google.»
— А Apple тоже им принадлежит?
— «Да.»
— Что еще?
— «Им принадлежит Microsoft. Билл Гейтс тоже еврей.»
— Неужели?
— «Да. Евреи еще владеют McDonald’s, Taco Bell, Diamonds. Всем. И они не помогают никому из тех, кто не еврей.. Поэтому Гитлер и убивал их. А в США нет Гитлера, и в этом вся проблема. Некому их убивать.»
— И что же произойдёт?
— «Бог его знает… Президент Обама пробовал с ними бороться, хотел забрать у них деньги, повышая налоги на них. Но они оказались умнее его. У них все деньги, и они всем руководят. Америка — не страна, не нация. Америка — это корпорация. Каждый заботится о своих интересах и всё.»
Я прощаюсь с ним, и готов сказать всего хорошего этому городу.. Я многое узнал здесь, даже больше, чем хотелось бы…. Пусть уж эти люди имеют своего Вагнера, своего Гитлера, свою Палестину, и свой каннабис. Я готов убраться отсюда как можно дальше. Как далеко? Очень далеко.
Через несколько дней Барак Обама летит на Аляску. Но перед этим по расписанию Аляску должен посетить Гос. Секретарь Джон Керри. Если Аляска хороша для них, то и для меня она также будет хороша.
Прощай, Malibu! Я возвращаю компании машину и беру билет на самолёт до Анчорейдж, Аляска. Хочется увидеть лидеров этой страны поближе.
Гейт 13
Чтобы передвигаться по Аляске из Анkорейджа, необходим автомобиль, поэтому я беру в рент машину Ford Fiesta ES. Это самый маленький автомобиль из тех, которые я водил до сих пор, но у меня не было выбора — он был единственным из тoгo, что мне предложили.
Президент и Госсекретарь приезжают сюда, чтобы обсуждать изменения климата на международной конференции, организованной Гос. Департаментом и названной «Конференцией по Глобальному Лидерству в Арктике: Кооперация, Инновации, Вовлечение и Эластичность»(GLACIER) . Говоря менее высокопарным слогом, это конференция по борьбе с изменением климата.
В статье Сенатора Аляски Дэна Салливана, опубликованной сегодня в Alaska Dispatch News, автор пишет: «Когда Президент Обама приедет, он увидит Аляску такой, какая она есть, т.е. символом самого лучшего, что есть в Американском характере и духе, а также реальное место и реальных людей.»
Или да, или нет. Одну вещь я усвоил уже через несколько мгновений после приземления в Анkорейдже: не все аляскинцы счастливы увидеть Обаму здесь, или, если быть более точным, многие предпочли бы, чтобы он полетел куда-нибудь в другое место. Какова причина? Пока президент будет здесь, полёты частных самолётов будут под строгим запретом, а для аляскинцев это чрезмерная трудность, ибо они любят передвигаться с места на место на своих маленьких самолётах. Некоторые места в Аляске доступны только самолётам. А по приезду Обамы многие аляскинцы застрянут и не смогут летать.
Более того, запланированный визит Президента совпадает с открытием сезона охоты на лосей, когда лучшие люди Аляски летят на своих самолётах к лучшим местам для охоты, а теперь у них на пути Обама. Что касается меня, то я не планирую охотиться на лосей…
Я ем лосося в ресторане Simon & Sea Forts, где со мной за одним столом сидят три аляскинца — владельцы и дипломированные лётчики частных самолётов. Мне интересно узнать, что они думают об GLACIER и изменении климата. После бесед с людьми с северного континентального побережья США, о которых я упоминал ранее, я пришёл к выводу, что почти все те, кто обеспокоен проблемой изменения климата, также сильно обеспокоены Палестиной. Казалось бы, какая связь между изменением климата и Палестиной? Никакой, коротко говоря. А длинней: Я не знаю.
Кстати, рыбное блюдо очень вкусное. Стоит оно суммы пальцев на двух руках и двух ногах, но что поделаешь…Я сижу с богатыми людьми, а они любят дорогие рестораны… Один из них, Крис, выглядит самым состоятельным из них. Он занимается финансовым бизнесом, он охотник, он и лётчик, и он — владелец множества частных земель. Но кроме всего прочего, он — мыслитель.
Он рассказывает мне, что Аляска — самый свободный штат из всех американских штатов. В Аляске люди используют свободу намного шире, чем любые другие американцы, и с этим соглашаются его попутчики. Каким образом? Ну, например, парковка частных самолётов в Аляске. Вы можете припарковаться в любом удобном для вас месте: на пляже, на вершине горы, посреди долины — т.е. повсюду, за исключением жилых районов. Короче, этот штат — ваша парковочная площадка.. Это — Свобода. Это — Воля.
Как только я расправляюсь с рыбой, я задаю вопрос Крису:
— Вот почему это большие американские самолёты летят в иностранные государства, такие, как Ливия, Ирак, Афганистан и многие другие и бомбят их до ocновaния?
— «Вы должны понять Америку. Мы строили эту страну на идее, идее свободы. И, если где-то в мире есть страны, которые обращаются со своими людьми плохо, то это наша обязанность идти туда и исправлять эту ситуацию.».
— Кто же дал вам это право?
— «Я не сказал «право», я сказал — «обязанность».
— Но кто дал вам моральное обязательство судить, летая в чужие страны, влезая в чужую культуру, убивая людей только за то, что они не придерживаются тех же законов, что и ваша культура?
Чувствуется, что Крис очень разочарован во мне. Нет, не разочарован, он просто взбешён… Он подзывает официантку, даёт ей свою кредитную карточку. И вскоре она возвращается со счётом и карточкой.
— «Я плачу за весь стол, это более $300 только по одной причине», — говорит он, подписывая чек — чтобы сказать Вам, что я о Вас думаю..»
Он вкладывает карточку в карман, кладёт руки на счёт и говорит мне:
— «Вы наполнены говном, и Вы сделаете очень правильное решение, если покините Аляску как можно скорее.»
После этих слов он церемонно покидает стол.
Этот Крис, если хотите знать, тоже «лунатик»… Только консервативный «лунатик».
Другой человек за столом теперь обращается ко мне:
— «Я надеюсь, Вы понимаете, что Вы сейчас наделали. Если Вы планируете побыть в Аляске, то не удивляйтесь, если у Вас будут серьёзные проблемы. Крис знает всех здесь. Он очень влиятельный человек, и он может причинить Вам боль..»
Я узнал новое значение слов «Свобода» и «Воля».
Я гляжу на удаляющуюся фигуру Криса и мне в голову приходит мысль: то, что сейчас сделал Крис никак не отличается от того, что Западный мир делает на Ближнем Востоке в последние годы. Размахивает деньгами и трясёт мускулами, рассказывая восточным людям, что они полны говна, и, чтобы они покинули этот район, наконец, а потом они бомбят их.
Изменение климата. Неужели оно действительно происходит? Если верить сегодняшним специалистам по погоде, то оно происходит и угрожает всей планете. Специалисты по погоде также говорят, что завтра утром в Анkорейдже будет дождь. Может пронесёт? Надо дождаться завтрашнего дня. Посмотрим.
* * *
И вот завтра наступает. Идёт дождь? Нет. Погода облачная? Нет, в основном солнечная.
Так каким образом эти специалисты, которые не в состоянии предсказать погоду на следующий день, берутся предсказывать её на следующие 50 лет? Но они это делают. Всё возможно в Америке.
Это напоминает мне, как несколько дней назад цены акций на рынке резко стали падать, сбрасывая все доходы за предыдущие несколько месяцев, и какой-то евангелический пастор «напророчил», что рынок окончательно рухнет. Но рынок в порядке, и акции успешно растут, слава тебе господи.
Я лично тоже мог бы выступить с заявлением по поводу изменения климата. Это делают так много людей, что я, который этого не делает, выгляжу самым круглым дураком в США. А с другой стороны, менее, чем столетие назад тот, кто не убивал евреев выглядел таким же идиотом, потому что почти большинство это делало… А еще раньше, в этой стране, тот, кто не имел чёрного раба, тоже выглядел странно. А совсем недавно почти каждый был уверен, что геи — психически больны.
* * *
Поменяется климат, или нет, но я хотел бы увидеть ледники, ведь я на Аляске в конце концов! Я еду в город Уиттиер, который находится в 60 милях от Анкорейдж. Там я присоединюсь к вoдной экскурсии, чтобы увидеть ледники. Мне надо проверить их качество: действительно ли они ледяные, тают ли они. Может они уже сварились?
Я погружаюсь на туристический кораблик, который также называют «круизный корабль». Я готов к столкновению с ледниками.
На этом корабле подают ланч на заранее приготовленных столах. За моим столом сидят четверо мормонов из Юты, а за соседним столом два интеллектуала из Нью Мехико. Во что бы не верили мормоны, эти интеллектуалы верят в абсолютно противоположное. За всем этим забавно наблюдать. Если мормоны считают американцев великими и прекрасными, то интеллектуалы считают, что, напротив, американцы — эгоистичные создания, которые мотивированы деньгами и самолюбованием. Забудьте ледники. Эти люди восхитительны!
Большинство других людей из этой группы — азиатские туристы, и они экспансивно предвкушают перспективу увидеть ледники. Азиаты лишь тогда повысили свои голоса, издавая непостижимые для меня восторженные согласные и самые громкие гласные звуки, по которым я понял, что мы приблизились к ледникам.
Я выхожу на палубу и смотрю на ледники. Судя по словарю Мерриама-Вебстера, «ледник — это огромная глыба льда, медленно движущаяся вниз по склону, впадине, или распространяется за пределами поверхности земли.» На самом деле мой глаз видит следующее: белая ледяная масса на вершинах коричневых гор. Лёд толстый, очень толстый и время от времени большие отколовшиеся куски падают вниз в воду. Не это ли они называют «изменением климата»? Откуда я знаю? Я понятия не имею.
Я присматриваюсь пристальнее к ледникам. Голубые блики исходят от льда. Некоторые попадающиеся по тропе нашего круиза ледники так прекрасны, что на момент кажется, что ты среди гигантских бриллиантов. Но потом корабль поворачивает назад, обратно к земле.
Приятно одно: я получаю удовольствие от компании здесь, и у нас есть еще время пообщаться. Так мормоны рассказывают мне, что Иисус Христос прибыл в Соединённые штаты, или как они тогда назывались, сразу после воскрешения. Это было 2000 лет назад. Интеллектуалы тут же опровергают их историю. Она их оскорбляет. Эти интеллектуалы — женщина и мужчина живут друг с другом вероятно со времён Иисуса, но они не женаты, т.к. считают это глупой бумажкой. Но они крепко защищают права геев на брак.
Это напоминает мне следующее: проблема браков между геями играла большую роль в выборах мэра в Анкорейдже. Во время самой горячей схватки между претендентами один из них сказал: «Я сторонник идеи того, что взрослые люди имеют право решать с кем им жить. Отец и сын должны иметь право пожениться по обоюдному соглашению.»
Несмотря на очевидную глупость такого заявления, этот человек выиграл те выборы мэра. Эго зовут Этан Берковиц. Мне кажется, что мне надо с ним встретиться после экскурсии. И, как только я ступаю на твёрдую землю, я еду, чтобы увидеться с ним.
* * *
Как и Рам Эмануэл, Этан Берковиц — еврей. Но в отличии от Рама, Этан не держит вооружённых полицейских в приёмной. Там сидит лишь улыбчивая секретарша и несколько других служащих. Мэр Берковиц очень занят в эти дни. Вскоре должно быть открытие конференции GLACIER и многие Его Высочества и Её Превосходительства продолжают пребывать. Его Превосходительство Барак Обама, Его Благородие Ф. Керри, Его высочество Танг Гуакиянг из Китая, Его превосходительство Кристиан Дженсен из Дании, Его Благородие Гуннар Браги Свейнссон из Исландии, Её честь Казуко Сираиси из Японии, Уважаемая Хенрика Мосицка-Дендис из Польши, Её Превосходительство Маргот Вальстрём из Швеции и многие-многие другие. Все они — гости Этана, но он всё-таки нашёл время, чтобы посидеть со мной и поговорить на такие абстрактные темы, как «каково это быть евреем на Аляске.» И я ему за это благодарен.
Этан родился в Сан-Франциско и живёт на Аляске уже 25 лет.
— Что привело Вас к Аляске?
— «Я много работал в Антарктике. Я сгребал снег. Я развозил людей вокруг. Я загружал самолёты и пароходы. Я в Арктике оживаю. Я могу теперь сказать своей матери, что я, наконец, определился на этом свете! Вот, что я ей говорю!»
— Что заставило Вас приехать сюда?
— «Я работал судьёй в Антарктике и мне захотелось нового большого приключения перед тем, как я осяду и повзрослею. Не повзрослев, я так и не вернулся назад домой..»
— Вы всё ещё ребёнок?
— «Во всех нас живут двенадцатилетние..»
— Расскажите мне о некоторых Ваших приключениях на Аляске.»
— «Вам приходится видеть страну, которую бы Вы не увидели нигде больше. Нет ничего подобного Северному Сиянию, или скрипу шагов по сухому снегу, когда вы ходите вокруг. Это бездна. Или, например, делить пищу с людьми, выросшими в местной культуре.»
— Но Вы можете делать это и в Мичигане.
— «Вы не сможете достать муктук( блюдо эскимосов из кожи кита) в Мичигане!»
— Так Вы получите пактак( слово на ходу сочинённое мною) в Мичигане!
— «Возможно!»
— Считаете ли Вы, что люди к Вам относятся по-другому, поскольку Вы еврей?
Здесь он делает паузу. Он говорит слово, другое.. и останавливается, говорит, останавливается опять.. Наконец, он говорит следующее:
— «Я не думаю, что большинство людей думают об этом.» Но затем, через несколько мгновений он говорит:
— «Я думаю, что антисемитизм существует.» И он рассказывает, что временами слышит от людей, которые говорят о нем, что «он не такой, как мы.»
— Эти слова произносят люди правого политического крыла?
— «Да. Это код, это кодовые слова, и я их слышу.»
— Как часто Вы их слышите?
— «В каждой кампании, в которой я участвовал.»
— Какова история антисемитизма в Аляске?
— «У нас здесь много военных, военных правого крыла.»
— Каково их присутствие в процентах?
— Я даже не знаю.»
— Ну, примерно…
— «Здесь их целые регионы. Не здесь, в Анкорейдже, но в других районах штата.»
— Большие области?
— «Существенные.»
— Стали ли Вы более, или менее Евреем в Аляске?
— «Это очень интересный вопрос.» После паузы он говорит, что жизнь на Аляске «укрепила мою еврейскую сущность. Здесь, на Аляске мы стали “Замороженными Избранными.»
* * *
Многие аляскинцы рассказывают мне, что они живут на Аляске из-за её природной посконной красоты. Они советуют мне полетать над ледниками. Они местные — они знают, что говорят.
Я связываюсь с местной компанией Rust’s Flying Service и договариваюсь, что присоединюсь к их ближайшему полёту. Самолёт, на который я сажусь — маленький амфибияобразный борт, известный, как гидроплан. Этот самолёт может двигаться по воде и летать в воздухе.
Пилот Брюс — всем пилотам пилот. Его папа был пилотом, его дети пилоты, и даже его жена — тоже пилот. Я занимаю место рядом с ним, где обычно сидит второй пилот, но здесь его нет. Зато передо мной есть табличка: «Контроль второго пилота удалён.» Слава Богу, иначе бы я не знал что делать, если что-то пойдёт не так.
Самолёт начинает передвижение по воде, как корабль, что здорово. Но затем, как только Брюс получает разрешение, мы взлетаем. Как только мы достигаем высоты около 400 метров, он говорит:
— «Каждый пятый аляскинец — пилот.»
Высота эта необычна для коммерческих самолётов. Двигаясь на такой высоте никакой пассажирский самолёт никуда бы не прилетел. Но я лично предпочитаю эту высоту из-за того, что могу что-то разглядеть. Брюс указывает налево, где находится белая постройка, похожая издали на русскую православную церковь, или на мечеть. Нет, всё-таки, наверно церковь, ибо Россия продала Аляску Америке много-много лет назад. Резонно думать, что они молились здесь, прежде, чем покинуть эти места.
— «Это мечеть», поправляет меня Брюс. Каким это образом мечеть здесь оказалась? Разве мы летели так быстро, что оказались в Саудовской Аравии? Нет. Или это мусульмане со Среднего Востока приехали сюда, чтобы остыть? Не совсем так. Брюс говорит, что в мечети никто не молится. Я спрашиваю у него, не могли бы мы заскочить туда, чтобы быстро помолиться — может мечеть не чувствовала бы себя так одиноко.. Но он отвечает — нет. Брюс информирует, что мечеть — это военное сооружение. Это армейская база, где американские солдаты тренируются в благоденствии в исламских странах.
Пожалуйста, кто-нибудь верните второго пилота с его контролем. Я бы скомандовал ему направить самолёт на мечеть да так, что Брюс бы не услышал. Но он человек целенаправленный, и он нацелен лишь в одном направлении — к ледникам.
— «Все ледники на Аляске уменьшаются,» — говорит он и мы вскоре встречаемся с первым ледником.
Брюс снижает высоту. Сейчас мы уже где-то в 200х метрах над землёй и видимость под нами прекрасная. Мы летим над ледником Кник, который Брюс характеризует, как «ледяная река».
Выставка льда под моими ногами, под самолётом — это гипнотическое зрелище. Я не могу оторвать свой взор от этого ледника. Это настоящее произведение искусства из льда. Это скульптура, это полотно, равных которому нет. Это всё одна большая выставка без начала и без конца, бесконечная красота. Оно волнообразно, оно и прямо, оно сияет ангельской белизной, и оно имеет райскую душу. Представьте, что вы окружены сияющим белым льдом всевозможных форм. Это настолько грандиозно в своей красоте, состоящей из бесчисленного количества слоёв внутри и снаружи, что никакая камера не в состоянии это запечатлеть. Поверьте мне — я пробовал.
А Брюс продолжает свой полёт, временами направляя его прямо, затем налево, туда, сюда. Он это делает потому, что ему это нравится. Думаю, что он был бы великолепным танцором.
Ну, а затем он ведёт свой танец к другому леднику. Я бы хотел здесь жить — между этими ледниками.
Почему-то ледники напоминают мне моё детство, когда я изучал Тору и историю про то, как был создан мир. Я уже больше не религиозен, но на какое-то мгновение мне привиделось, будто Б-г пролетает мимо меня над этими белейшими и голубыми ледниками…
Всё так нереально!
Брюс указывает на какой-то ледник и говорит, что тот только за последние несколько недель уменьшился на какое-то количество ярдов. Спрашиваю: это из-за изменения климата? Брюс, как благочестивый пилот Аляски, не любит бросаться словами. Он не правый и не левый.
— «Некоторые говорят, что из-за изменения климата, а другие — что это естественный процесс,» — отвечает он. Он не знает, кто из них прав. — «У нас нет достаточных зафиксированных данных, чтобы ответить на этот вопрос.»
Оказывается, что я не единственный тупой на этом свете. Какое облегчение!
* * *
Когда я просыпаюсь на следующее утро, я считаю своим долгом почитать новости. Washington Post сообщает, что завтра Президент Обама «провозгласит переименование Горы Мак Кинли, названную в честь 25-го Президента США, в Гору Денали. Это название происходит от имени вождя Атабасканского коренного аляскинского племени и означает «Великий». Американцы любят своих индейцев, особенно мёртвых..
Судя по прогнозу погоды, температура в Анкорейдже скоро достигнет 39 градусов Фаренгейта (+4 Ц). В Нью Йорке, где я начал это путешествие, температура сегодня повысится до 91 по Ф( + 33 Ц). Я так счастлив, что нахожусь на Аляске!
* * *
Итак, доброе утро! Конференция GLACIER, организованная Госдепартаментом США должна открыться через несколько минут в Денайина Гражданском и Конвенциональном Центре Анкорейджа. Сановники местные и иностранные уже почти собрались, чтобы решить мировые проблемы. В расписании сегодняшнего дня выступление с речью Президента США Барака Обамы и Госсекретаря США Джона Ф. Керри. Вступительное заявление на этой престижной конференции, разумеется, будет предоставлено самой главной имеющейся в наличии персоне — мистеру Ли Стефану, «Президенту и главному Вождю» традиционного Правления Племенем Местной Деревни Эклутна.
Следующим выступающим будет уважаемый Этан Берковиц, а за ним другие значительные ораторы.. Последним на утреннем заседании выступит уважаемый Дж. Керри. Конференция завершится в конце дня «репликами Президента США.»
В 9:15 утра всех присутствующих призывают к тишине и они подчиняются. В 9:19 Керри со свитой заходят и все встают.
Первый Вождь начинает речь: — «В честь вас я, э..попробую говорить на моём языке. Я никогда не изучал его, но я попробую..» — говорит он и вносит свой вклад в коренной язык, произнося несколько слов — те единственные, которые он, вероятно знает. Первый Вождь быстренько переходит обратно на английский и благодарит Президента Обаму за честь открытия этой конференции.
Интересно, следующий оратор, уважаемый Этан, будет говорить на иврите? Нет. Вместо этого он говорит о многообразии людей Аляски и добавляет, что «мы живём в изменении климата ежедневно.» Когда-то, — говорит он, — «продавайте кондиционеры аляскинцам» было кульминацией шутки, а сегодня это становится реальностью.
В заключении он произносит слово на местном языке, гордо превратившись из еврея в коренного.
Мне требуется перерыв. Я встаю со своего места, делаю несколько шагов и тут же дама обращается ко мне, спрашивая чего мне надо. Я говорю, что в туалет. Тогда она говорит: «Следуйте за мной.» И она ведёт меня вокруг конференц — зала из одного конца в другой и затем всю дорогу вплоть до туалета. Она указывает на дверь мужского туалета и ждёт меня здесь. Когда я готов, она сопровождает меня до самого моего места. Неподалёку от меня сидит Аляскинская журналистка — рыжеволосая красавица, которая представилась «геем в браке». Она тоже хочет выйти, встаёт со своего места и идёт по направлению к выходу, чтобы быть остановленной охраной… Они говорят, что она не может покинуть конференц-зал. Точка.
Да, во время заседаний никому не разрешается выходить из зала. Нас поймали. У нас нет выбора. Остаётся слушать всех выступающих подряд, предсказывающих конец света, как известно, если только мы не предпримем осознанные акции, чтобы остановить изменения климата. Если же мы этого не сделаем, нас предупреждают, все лесные пожары увеличатся, ледники растают, деревни и города исчезнут, температура вырастет до Африканского уровня и все белые люди превратятся в чёрных.. Что-то вроде этого.
Затем говорит Джон Керри. Он сообщает нам, что повсюду, где он бывает «лидеры и обычные люди говорят со мной о влиянии на изменение климата», и, что он «так благодарен за демонстрацию заинтересованности столькими странами, которые представлены здесь сегодня, чтобы быть частью этой дискуссии.» Интересно, как часто приходится Керри беседовать с «обычными людьми»? Я не уверен, но я знаю точно что случится с теми из них, кому срочно нужно пописать во время разговора с другими..
Несмотря на великий разговор с Керри, конференцию посетило не так уж много людей — много свободных мест видно в зале. Но Керри всё равно наслаждается своим пребыванием на сцене:
— «Деревни на Аляске уже потрёпаны штормами и некоторым из них пришлось покинуть свои места, а другим еще предстоит это… Дома и другие здания просто превратились в руины и это уже происходит…»
После всех этих речей в различных помещениях следуют дискуссии по секциям. Я иду в одно из них, разумеется с эскортом..
Постепенно — медленно, но верно я начинаю привыкать к тому, что меня повсюду сопровождают. Большинство из сопровождающих — молодые аляскинские женщины или американские военные в гражданской одежде.. Они делятся со мной своей большой любовью к Аляске и другими личными историями, но все прерываются на самой середине истории как только мы достигаем желаемого пункта назначения, будь это туалет или другая секция.
Мой теперешний пункт остановки — секция, в которой обсуждается опасность , с которой сталкивается мир в связи с особым акцентом на Коренных Аляскинцев, чьи деревни разорены в данный момент, или им это предстоит в скором времени пережить. На стенах проектируются разного рода фотографии с видами деревень с экзотическими названиями. Все они очень эффектны. Показывая реальных людей, а не оперируя различными научными терминами значительно лучше доносить любой мессeдж. А этот месседж об изменении климата касается людей, которые могут быть затоплены, или исчезнут, если мы не остановим таяние ледников. Я впечатлён.
На нижнем этаже, после того, как меня сопроводила молодая девушка, я оказался в компании нескольких Аляскинцев белого сорта. Я спрашиваю у них, сколько коренных жилых деревень имеется на Аляске.
— «Вы имеете в виду деревни не вдоль дорог?»
— Да, коренных.
— «По моему мнению WAG их около 125 000 человек. Но это WAG».
— А что такое WAG?
— «Это мое предположение.»
— Понял. И сколько из них рискуют остаться без дома?
Вот этого он не знает. Фактически, никто на этой конференции этого точно не знает.
Но что знают все, это то, что в здании нет места для курения. Даже на балконе..А сегодня это значит рисковать иметь дело с охраной.. Казалось бы, какое отношение сигарета имеет к охране? Я не знаю, да и никто мне научно не объяснит какова связь между отечественной охраной и Marlboro.
Я иду в комнату для прессы и вижу большой экран, на котором в середине показана одна из секций на верхних этажах, а слева передача CNN, а справа передача MSNBC. Обе станции любимы левыми политиками. Никаких FOX NEWS здесь нет. Здесь не приветствуются консерваторы, как я догадываюсь.
Мне хочется покурить, но мне объясняют, что будет позволено выйти между выступлениями. И я это делаю.
Снаружи я вижу около 200 человек, изготовившихся встретить Барака Обаму, а когда его эскорт из автомобилей проезжает мимо, многие держат плакаты с выражением своей любви к нему. Среди них есть бабушка внуки — Джастин и Амелия. Я спрашиваю у детей любят ли они Обаму и почему.
— «Да. Он наш президент,» — отвечает Джастин.
— А еще почему? Есть другие причины?
— «Дa.» — говорит ребёнок. — » Президент делает хорошие Законы.» Бабушка недовольна ответом внука. Она пытается подсказать ему на ушко лучшие причины. Я говорю ей, что мне интересно знать мнение Джастина и Амелии и поэтому было бы замечательно, если бы она дала им высказаться самим по своему разумению. Джастин польщён моим комментарием, он готов объяснить какие законы президент легализовал:
— «Это закон о том, что люди должны останавливаться перед знаком «Стоп.»
Бабушка опять недовольна. Она показывает это своим кислым выражением лица. А Джастин хочет угодить бабушке и выдаёт еще один хороший закон:
— «Мальчики и девочки могут пожениться.» После этого заявления между детьми завязывается спор о значении этого закона. Затем они обращаются ко мне и объясняют, что две девочки могут пожениться, а также два мальчика тоже. Бабушка счастлива!
А Джастин знает и другой закон, созданный президентом Обама и он делится со мной:
— «Президент меняет название горы МакКинли на Гору Денали..»
На лице бабушки появляется широкая улыбка, а я спрашиваю:
— А почему Президент меняет название горы на Денали?
— «Потому, что ему нравится это название», — звучит ответ и Амелия кивает. Но бабушка недовольна, ведь дети упустили тот факт, что Денали был Индейцем, а МакКинли — белым, в этом вся идея переименования названия горы, а дети это упустили. Но им просто приятно, что Обама выступил с именем «Денали». Мне тоже оно нравится, даже больше, чем МакКинли. Я захожу вовнутрь, чтобы посетить конференцию.
Когда время проходит, я нахожу сообщение, что послезавтра Керри будет выступать в Филадельфии с важной речью по Иранской сделке. Наш Гос. секретарь всё же очень занятой человек.
Сопровождаемый 19-летней аляскинской красавицей, я поднимаюсь на третий этаж, где Президент будет выступать со своей речью примерно через час. Здесь я встречаю человека, которого зовут Доктор Мэтью Стурм. У Мэтью есть выставка льда. Там все его виды и возле них таблички, вроде «Потрогай меня.» Он говорит, что надеется, что Президент Обама пройдёт мимо и потрогает лёд. Один из образцов льда чёрного цвета, и ему 30 000 лет, по словам Мэтью. Я спрашиваю у него кто прав — консерваторы, которые не верят в изменения климата, или либералы, которые в это верят? Он отвечает, что доказательства находятся у меня перед глазами: этот 30 000-летний кусок льда доказывает, что изменения климата продолжаются в течении многих-многих лет. Кроме того, сокрушается он, владельцы консервативных бизнесов имеют план действий в непредвиденных обстоятельствах; они много говорят, но дела их незначительны.
Вероятно он не знает, но то же, чтo говорит он, говорят и консерваторы. Они говорят, что изменение климата — естественный процесс, который продолжается в течении тысячелетий, и начался он задолго до того, как люди начали сжигать природные топливные ресурсы. Но они не верят в «изменения климата» в том виде, в котором его подают нынешняя администрация и многие Европейские страны, говоря о том, что процесс этот рукотворный и поэтому его можно остановить. Значение слов «изменения климата» в теперешнем понимании стало основой новой культурной войны: вы или ЗА изменения климата, или против изменения климата. И по различным причинам либералы верят в изменения, а консерваторы — нет.. Лично я до сих пор не знаю, кто из них прав, а кто неправ. Что я знаю точно, это, что Президент Обама вот-вот прибудет.
Я хочу войти в зал, где будет его выступление, но мне говорят, что я не могу этого делать. Почему нет? Репортёрам не разрешено быть в главном зале. Кто это сказал? Таковы инструкции. Я протестую. Я был приглашён сюда чиновниками Белого Дома для того, чтобы присутствовать на речи Обамы, поэтому не принимаю никаких «нет» в ответ.
Не зная что со мной делать, один комплект сопровождающих ведёт переговоры с другим комплектом, затем вступают еще два комплекта переговорщиков, и еще один чиновник… После чего случается чудо из чудес: появляется еще один чиновник с разъяснением: меня приглашают посетить сессию, но сначала я должен спуститься вниз и после этого подняться с группой нескольких репортёров.
Вниз — вверх, вверх-вниз — по этой причине здание имеет лифт — чтобы им пользовались!
Мне кажется вполне возможным, что именно таким способом Америка вела переговоры с Ираном в последние несколько лет.
Во всяком случае я спускаюсь вниз и выхожу наружу, чтобы покурить. Там я вижу президентский каскад автомобилей — что-то между 20 и 30-ю машинами, которые медленно подъезжают к зданию. Часть его окружения, сообщает мне тихим голосом человек знающий. Комплект из группы «Репортёров Белого Дома» и «скорая помощь». Зачем «Скорая»? Так, на всякий случай. Почему автомобили двигаются так медленно?
— «Это Анкорейдж. Они присматривают место для парковки». Приятно иметь возле себя людей с чувством юмора.
Сигарета выкурена, и я возвращаюсь обратно в здание. Охранник уже запомнил меня и смеётся каждый раз, когда просвечивает меня.
Я получаю свой эскорт и мы поднимаемся наверх.
Примерно за четверть часа до назначенного времени все в зале затихают. Это удивительно, как люди смолкают, когда они считают, что Президент приближается ко входу. Через пару минут Джон Керри поднимается на трибуну, чтобы представить Президента. Между атомными бомбами и заснеженными ледниками этот человек находит время, чтобы сказать следующие строки:
— «Леди и Джентльмены! Президент Соединённых Штатов Америки Барак Обама!»
Барак Обама появляется с репликой:
— «Спасибо многим Аляскинцам, коренным Американцам и другим местным людям Арктики.»
Американцы, как мы все знаем, любят своих Коренных. Обама приступает к делу:
— «Наше понимание перемены климата продвигается с каждым днём вперёд. Человеческая активность, разрушающая климат, движется значительно быстрее, чем это казалось раньше.»
Рядом с ним, слева и справа, находятся телесуфлёры, что позволяет ему запросто говорить о климатических ветрах и штормах, как человеку, изучающему науку о ледниках, айсбергах, выбросах, геологии, химию, биологию и еще ряд других наук.
Я видел Обаму и раньше, когда он был кандидатом в президенты. Он тогда был молодым, подвижным человеком. Теперь, когда он уже начал готовиться к жизни после Белого Дома, он выглядит уже значительно повзрослевшим. Он уже не двигается много, лишь поворачивает голову к правому и левом суфлёрам. Он выглядит усталым.
Но некоторые американские СМИ, например NBC в новостях, к моему удивлению, описывают эту речь, как «действенное обращение». По-моему, эти репортёры перед приходом сюда выкурили травку, что разрешено законами этого штата. В любом случае, напор, которого не хватало Обаме в его речи на трибуне, по крайней мере сегодня, замещается устрашающими предсказаниями и прогнозами.
— «Люди пострадают. Экономика пострадает. Все нации столкнутся с огромными серьезными проблемами. Больше засухи, больше наводнений, огромная миграция, больше беженцев, больше дефицитов, больше конфликтов,» пока мы не примем меры по остановке перемены климата.
Что это — тактика запугивания? Может да, а может нет.
В одном случае он, правда, поднялся до высот ораторского искусства, сказав следующее:
— «Те, кто хочет игнорировать науку, оказываются в одиночестве; они находятся на своём уменьшающемся острове.» Аплодисменты последовали немедленно.
Как это часто случается с Обамой, он подаёт себя человеком, находящимся над всеми другими:
— «Любые лидеры, кто отказываются принимать эту проблему серьёзно и принимает за шутку опасность, не достойны быть лидерами,» — говорит он, словно он один лишь достоин звания «лидера». Он заканчивает свои замечания так, как ни один Европейский лидер не сделает.
— «Пусть Бог благословит вас и ваши страны.»
Что же я узнал теперь, когда получил возможность увидеть американских лидеров вблизи? Во-первых, что они прежде всего политики. Слушая Президента Обаму, я не мог не думать об Иллинойском 13-м Избирательном Округе. Мыслимо ли, что человека, которого не заботят люди того Округа, первыми проголосовавшими за него, будет заботить весь мир? Возможно ли для человека, не издающего ни стона по поводу жизни людей сегодня, быть глубоко озабоченным судьбой людей завтрашнего дня?
Может Обама, как личность и озабочен, но как «лидеру», ему не хватает силы вытащить людей из нищеты. Возможно, вполне вероятно, что этот парень просто не подходит для лидерства.
Как бы то ни было, но для меня было самым интересным открытием на этой конференции — это отношение к репортёрам. В чём там дело? Пожилой военный человек, которого я там встретил, сказал мне, что ему пришлось работать и с другими президентами. Он считает, что администрация Обамы очень озабочена «контролем». Эта администрация, по его словам, хочет контролировать медиа и держать её в кулаке.
— Не был ли Президент Джордж В. Буш таким же?
— «О, нет.»
— А Президент Билл Клинтон?
— «Вы, наверно, шутите! Все президенты, кроме Президента Обамы были очень расслаблены в общении со СМИ. Вас никто бы в жизни не сопровождал в туалет! Эта же администрация совсем другая: они хотят контролировать всё, и они это делают.» И вполне успешно.
Когда конференция этого дня заканчивается, и все мы направляемся к выходу, группа христианских певцов ожидает нас на другой стороне улицы, умоляя нас верить в Иисуса. Но мне хватило проповедей за этот день, и я направляюсь в местный бар.
Поверьте, что я вместо того, чтобы заказать порцию «Христианских Братьев», заказываю себе кофе. Рядом со мной сидят несколько человек, которые приехали из Вашингтона, как часть президентского эскорта во время визита Президента в Аляску. Все они правительственные служащие, некоторые более высокого ранга, чем остальные, и все они пьют пиво или вино. Хорошо разговаривать с правительством, когда они выпивают..
Кадр самого высшего ранга, симпатичная дама, делится своим мнением. Но я не стану называть её имени. Вот, что она сказала мне:
— «Администрация Обамы, с точки зрения людей вроде меня — государственных служащих, — самая плохая. Люди этой администрации пришли сюда без послужного списка, без опыта управления. Они не знали что делать. У них были идеи, большие идеи, но они понятия не имели как их осуществить. Мы, госслужащие, знаем как действует правительство. Планы нужно регулировать, выполнять, и нужны деньги, чтобы это сделать.»
— «Почему мы поддерживаем Израиль? Мы поддерживаем его из-за евреев этой страны. Евреи страны дают политикам деньги, и политики вынуждены делать то, что от них ждут евреи. Весь Голливуд еврейский, и они давали деньги Обаме на предвыборную гонку. Он выиграл, он стал Президентом, и он привёл за собой людей, которых знал: умных молодых людей, но без опыта руководства. Новые политики не понимают, что им не стоит ничего делать, если вокруг них нет людей, кто в состоянии осуществлять их идеи. Я помню, как они впервые пришли и всё, что они могли сделать, это «обсуждать» что Нужно делать… Они чувствовали себя студентами, а Белый Дом — университетом.»
Интересно, почему всегда всплывает проблема с евреями? Я заказываю бельгийское пиво и пью его, и пью, пока не опустошаю последний стакан. И я ухожу. Куда же мне дальше ехать? Может, в Калифорнию? В Калифорнии много либералов, тех самых людей, которые верят в изменения климата.
Может, я там поумнею и пойму этих людей лучше.
(продолжение следует)
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/y2019/nomer10_12/ttenenbom/
