- К сожалению, билет из Москвы в Нью-Йорк есть только с пересадкой. Пересадка в Вильнюсе, но там долго…
- В Вильнюсе? А сколько времени?
- Да много… Подождите, может другой город посмотрим… - собралась переключиться кассирша.
- Нет, это вы погодите, я давно собиралась посмотреть Вильнюс… Сколько часов между рейсами?
- Ну, получается около 8 часов… Долго.
- А аэропорт далеко?
- Да вроде нет…
- А когда прилетаем?
- Да как раз ночью. Где-то в 11 ночи.
- Давайте, это просто случай походить по ночному Вильнюсу…
Я была уже в Таллинне и Риге как туристка. Вильнюс не был в программе. А так хотелось! Из всех названий прибалтийских столиц мне нравился Вильнюс. Виль…нюс, будто леденец с ментолом внутри, и потом глоток холодного спрайта…
…Это было еще в мои студенческие годы, когда Прибалтика для нас, «совков», была чистой заграницей.
Мы с однокурсницей взяли путевки в Кабардино-Балкарию. Манили горы, о красотах которых пока еще только слышали, в которые гонит молодой любопытный дух, и просто возможность подвернулась. А куда еще?
И вот мы прилетели на Кавказ. Автобусом едем по горной дороге к турбазе «Голубые озера». Наш маленький автобус вместил где-то человек 18. Автобус трясет, мы подпрыгиваем на жестких сиденьях. Сидящие впереди две молодые женатые пары выказывают свое недовольство, сзади сидит и гогочет молодежь, им такая езда в кайф. А мы с Наташкой переглядываемся, сравнивая разные настроения попутчиков. Ведь нам быть вместе командой 10 дней - в горах, на перевалах, среди природы и потрясающей красоты гор. А сейчас только начало.
В группе мы заняли с Наташей наблюдательную позицию и немного сепаратировались. Гогочущие тинэйджеры были неинтересны, а вот супружеские пары оказались прибалтами из Вильнюса. Одна супружеская пара была весьма цивильная, держалась гордо, разговаривали на литовском меж собой, вторая попроще – они из областного городка, говорили с нами на русском. И из второй пары, Лина, часто критиковала заглаза своих соотечественников, что в русскоговорящем обществе надо бы и говорить на русском. Но я с ней не согласилась – им удобно говорить на своем родном языке!
- Да, а вдруг они говорят что-то про вас?
- Глупости, они вправе говорить меж собой, о чем хотят, ведь с нами они говорят на русском!
Так или иначе, но общение происходило меж нами. Я познакомилась сначала с Клаудией, очень современной и красивой девушкой, стройной, с длинными прямыми волосами, гибкой и немного капризной. С мужем Альдисом - они женаты уже шесть лет. Клаудия была абсолютно «западной», все ее манеры и разговоры отличались от наших, привычных. Было удивительно слышать, как она небрежно рассказывала, что любит ходит в ночные клубы. А как же ребенок? Она считала, что если она целыми днями просиживает с сыном, развлекая его и совершая домашние дела, а муж на работе, среди людей, ничего страшного, если он сменит свой костюм на домашнюю одежду, а она в коротком платье и на каблуках сходит поразвлечься в бар. Сейчас, может, я приняла бы такой расклад, но тогда мы смотрели на ее мужа как на подкаблучника. Сам Альдис был красив, как киноактер, - высокий, светлоглазый, светловолосый, не то чтобы заносчивый, но «знающий себе цену»; разговаривал с нами культурно, но холодно, отстраненно. Общались они только с нами, уважительно относясь к тому, что мы студентки консерватории.
Но красота природы, ради которой мы приехали, была открыта для всех без разбору - наслаждайтесь! И кем бы ты ни был - а принимаешь окружающее всеми органами чувств и должен делиться эмоциями. Постепенно мы сблизились, уже бывали общие шуточки, обмен впечатлениями. А еще по вечерам на турбазе устраивались танцы - как же без них! Часто это были коллективные «дергающие» ритмы, все сжимались толпой на маленькой, покрытой досками площадке. Медленные танцы тоже были - моменты завязывания знакомств. Я была еще очень молода, высокая худенькая светловолосая девушка. Была стеснительной и закомплексованной своим ростом. Поэтому медленные танцы я только наблюдала. И вот однажды зазвучала песня, кажется Азнавура, такая томная… Я вдруг заметила, что Клаудия, улыбаясь, что-то говорит Альдису, и он посмотрел в нашу сторону. Он улыбнулся коротко и уже с серьезным лицом направился к нам. Вот-вот… я почувствовала себя почти Наташей Ростовой, с жадными глазами ждущего кавалера на танец. Я была уверена, что Альдис сейчас пригласит Наташку, которая беспричинно смеялась, просто от настроения. И тут Альдис подал мне руку и чинно обратился: «Разрешите!» Я растерялась, пары уже танцевали. А я… я была в простых вьетнамках! Если объяснить сейчас – летние легкие шлепки, резиновые подошвы которых скреплены двумя такими же перекидными ремешками, впивающимися между большим и вторым пальцем. Ходить еще как-то удобно, но танцевать? Альдис смотрел серьезно на меня и не понимал причины моей растерянности. Пары уже немного кружились под припев песни. Оставалось минут пять до конца. И тут я скидываю с себя вьетнамки и, приняв руку кавалера, иду на середину площадки босиком. Альдис удивленно смотрит на мои босые ноги, потом на меня, а в моих глазах - танцевать! И он улыбнулся, взял меня за талию и мы кружились, танцуя так, что даже некоторые уступали нам место. Какой я тогда испытала кайф - я танцевала с роскошным «иностранцем», это было действительно красиво и достойно, и даже потом Клаудиа похлопала нам в ладоши, а Альдис рассмеялся: – Первый раз танцую с босой партнершей! Я боялся, что ты занозишь ноги. Ты молодец!
В тот вечер я была счастлива….
И вот я приземлилась в Вильнюсе. Беру такси и еду в центр. Входные ворота, знаменитая «скрытая» золотая мадонна, и дальше - по ночным улицам, с подсвеченными красивыми зданиями, соборами, магазинчиками и кафе, по маленьким узким улочкам со старыми фонарями – мои любимые романтические закоулки. Народ еще гуляет, вечер по-июньски теплый, слышна музыка, литовский говор, иногда вдруг прозвучит русский, реже английская речь. Мне хорошо, я фотографирую ночной Вильнюс в мой фотоархив. Там уже есть зимний заснеженный Таллинн, предновогодняя Рига вся в иллюминации.
Вильнюс - мятный леденец и шипучий спрайт… И еще мои знакомые литовцы оттуда, из студенчества. Я уже не помню их имена, столько лет прошло, столько я «наваяла» в своей судьбе…
Я хожу уже четыре часа, ноги ноют, но… вот еще ту улочку пройду, вот тот костел сниму, посижу в скверике, понаблюдаю за засыпающим городом. И сама немного задремала на скамейке под шум проезжающих машин, музыка смолкла, центр тоже затихает, погружаясь в сон. На смену ночи уже сереет рассвет…
Ненавязчиво, но желудок напоминает, что хочется есть, скоро в аэропорт, хорошо бы посидеть с чашечкой кофе… Нахожу небольшое кафе. Еще не закрыто. Ночное? За маленьким столиком сидит одна пара, возможно, как и я, проезжающие туристы, может влюбленные, которые не замечают время. Возле барной стойки сидит мужчина, потягивает что-то, кажется, спиртное. Я заказываю кофе. «Может быть, есть что-то еще? Круасан, например?» - я говорю приветливо по-русски. Боюсь, что могут проигнорировать. Английский мой еще слабоват, если придется говорить более развернуто. Мне равнодушно кивают, приняв заказ. Я сажусь возле окна за столик, рассеянно и устало смотрю на улицу. Мне уже хочется скорее в самолет и всю оставшуюся дальнюю дорогу спать, спать….
Кофе немного освежает, какие-то литовские печености лежат на маленькой тарелке. Я думаю уже о Нью-Йорке, как буду заказывать такси, какая там погода. Пустая чашка и тарелка показывают, что мой завтрак закончился. Бармен лениво выходит из-за стойки за моим счетом. Я расплачиваюсь. Подхожу снова к стойке и спрашиваю бутылочку простой воды. Случайно встречаю внимательный взгляд мужчины, он изучающе смотрит на меня.
- Извините за вопрос, вам никогда не приходилось танцевать босиком? - с сильным акцентом спрашивает он вежливо, - в молодости, конечно…
Я молнией врезаюсь в память… И – «Альдис?» - я онемела от такой неожиданности. И даже мгновенно вспомнила его имя.
- Так это вы? Ну, вы не так уж и изменились... По крайней мере, я вас узнал и вспомнил… - Он, улыбаясь, смотрит на меня. Возможно, вглядываясь, вспоминает подробно ту стройную стеснительную девушку…
- Но… как вы здесь?
- О, я не постоянный посетитель, поверьте, – Альдис, как всегда, по-светски вежлив. Все такое же красивое благородное лицо, седина очень ему идет, глаза немного холодные и грустные.
- Как Клаудиа? - я вспоминаю и имя жены…
- Уже бабушка… - и тут же спохватывается. - Выглядит она замечательно! Просто уже есть внуки.
- Ну да, ну да… время… - я продолжаю рассматривать его лицо. - Удивительно, я всего на несколько часов здесь, посмотреть Вильнюс, снова в аэропорт, и тут вы… Это просто чудо!
- А куда летите?
- В Нью-Йорк.
- О! Нью-Йорк?.. - Альдис весьма удивлен. - Что там?
- Живу… - улыбаюсь я.
Я вижу, что Альдис уже рассматривает меня не как «юную босоногую девочку» из молодости, а как «даму из-за океана», и, видно, это прибавляет ему больше интереса ко мне. Но мне уже надо торопиться. Я последний раз рассматриваю, не стесняясь, лицо Альдиса, вспоминая черты моего «кавалера» по танцам, передаю привет Клаудии.
- Альдис, я всегда мечтала побывать в вашем прекрасном городе, он так красив… - Альдис польщенно кивает.
- Это вообще-то чистая случайность оказаться мне здесь… Пересадка… Я сделала ее специально, чтоб познакомиться с Вильнюсом. Но то, что я могла еще и вас встретить… это фантастика! Это как эпилог к книге «Прибалтика в моей жизни».
Альдис поднялся, немного приобнял меня, сказал, что хорошо выгляжу, и пожелал удачи в Америке.
Я, как только села в свое кресло, пристегнула ремни и сразу погрузилась в глубокий сон. Мне снился какой-то сказочный город, только почему-то маленький, как в книге о Гулливере, весь в иллюминации, высокие шпили костелов были почти с меня ростом, и много огней, огней, и я… я во весь свой рост танцую медленно между этих домов, старательно обходя здания, площади, переступая босыми ногами на цыпочках, чтоб ничего не нарушить в этом городе-сказке… Виль-нюс…
***
Изменчивое постоянство
...Кажется, раньше всего было много -
Часто пеклись пироги дома,
Детям читались вечерние сказки,
Собаке любимой хватало ласки.
В зеркале мне лицо улыбалось,
И долго в нем ничего не менялось.
В дом приходили друзья и родные,
Худо ли, бедно ли - стол накрыли -
И шум, болтовня, песни и танцы,
Дети и взрослые - все без дистанций.
Казалось бы, все примитивно и просто,
Красноречивости жалко на это,
Жили не очень богато, но сносно,
Даже не думали, что лучше где-то.
И вот годы ушли - пролетели по кругу,
Мокрым пятном на стекле высыхают...
И не напишешь уж старому другу,
Дети, и те позвонить забывают.
И этот круг повторяется снова:
Молодость, секс, вечеринки с друзьями,
Но - у детей теперь счастья подкова,
И карты розданы им с козырями.
Чему ж колесо этой жизни нас учит?
Ведь мало меняется что - лишь костюмы Спектакля "Про жизнь" - и кто его крутит?
Со смехом над нами или бездумно?
А может, все просто - живите моментом.
Ведь почкам весной, новых сил набираясь,
Нет времени думать об осени тленной.
И будет все также идти. Не меняясь....
Ирина Хохлова. География моей жизни довольно подвижна - Оренбург, Донецк, Москва, снова Донецк и потом США. Сначала Пенсильвания, и уже четыре года живу в Нью Йорке. Родилась в Оренбурге, в семье военного летчика. В детстве увлекалась чтением и даже в школьные года писала стихи. Но, закончив музыкальную школу, поступила в музыкальное училище на фортепианный факультет. Стихи были заброшены… Потом переехала в Донецк, там закончила консерваторию. В принципе, мне легко писалось. Везде, где я работала, меня выбирали редактором стенгазет. Еще, учась в консерватории, я параллельно закончила три курса журналистики при государственном университете, после чего получила диплом и возможность работать в городских газетах. После окончания консерватории по распределению попала в оперный театр в труппу солистов, отработав там десять лет. Вот там мое умение «писать в рифму» было востребовано на разные «капустники» и концертные куплеты. Но самой уже писалось в тетрадку что-то более серьезное. Моя журналистская карьера развивалась – печаталась во всех городских и областных газетах, потом меня приняли в Союз журналистов Украины. Но стихи и проза стали моим тайным увлечением. Я не пробовала публиковаться, читала узкому кругу. Но и остановиться уже не могла. Писать прозу и стихи для меня одинаково, подобно тому, как я играю двумя руками на рояле…
