Новые сведения о происхождении Георга Кантора+3

Перевод Геннадия Шушкевича 

 

В истории семьи Георга Кантора, знаменитого создателя теории множеств, до сих пор имеются белые пятна. Основной пробел обнаруживается в биографии самого математика, родившегося в 1845 году в Санкт-Петербурге. Речь идет о родителях его отца Георга Вольдемара Кантора. Неизвестны ни их имена, ни годы жизни, очень мало известно об их семьях и их происхождении. О том, были ли его предки по отцовской линии евреями, несмотря на однозначные письменные подтверждения самого Георга Кантора, в биографической литературе и по сей день распространяются противоречивые сведения. Это связано также и с генеалогической экспертизой, появившейся в 1937 году, о которой далее и пойдет речь. В настоящем очерке предпринята попытка «решить задачу с неизвестными», т.е. по возможности точнее идентифицировать упомянутых «инкогнито», для чего автор, в частности, обратился к датским архивным материалам. Поводом для данного исследования послужили личные письма Георга Кантора, в которых он довольно часто и достаточно ясно высказывается о своем происхождении, что может служить указанием для определения направления поиска. Поэтому следует начать с приведения фрагментов писем. 

1. Письменные свидетельства Георга Кантора о своем происхождении

Достаточно подробные и вместе с тем отрывочные сведения о происхождении своего отца и его родителей содержаться в письме Георга Кантора от 23 мая 1889 года швейцарскому священнику Александру Баумгартнеру, с которым он между 1889 и 1894 годом вел переписку, обсуждая вопросы литературы, теологии и политики:

«[…] что мой любимый отец, светлая ему память, был уроженцем Копенгагена (членом тамошней португаль[ско]-еврей[ской] ортодоксальной общины), который будучи единственным ребенком от второго, позднего брака, вместе со своей полностью обедневшей матерью, женщиной ангельски доброй, но с характером (оставившей от первого брака многочисленное и по сей день сохранившееся и теперь уже преумножившееся потомство по фамилии Левис, а после принятия христианства — Людевикс) в раннем возрасте попадает в Санкт-Петербург, а вместе c матерью (зарабатывавшей там прачкой на пропитание себе и оставшемуся в Копенгагене больному мужу) и ее брат, музыкант Мейер, принявший лютеранство, а также сестра моей бабушки, замечательно прекрасная и духовно возвышенная Анастасия Гримм, рано вышедшая замуж в России за православного, вступает в его общину и остается в ней, несмотря на то, что позже в Санкт-Петербурге выходит замуж во второй раз за кат[олика], коллегу ее брата — император[ского] камер-музыканта Йозефа Гримма.»[1]

О своих предках Георг Кантор пишет также британскому коллеге-математику Филиппу Журдену в письме от 22 марта 1905 года.

«В могиле, которую Вы нашли на евангелическом церковном кладбище в Гейдельберге, погребен мой покойный отец Гео[рг] Кантор, скончавшийся, будучи там проездом, в июне 1863 года у меня на руках в жилище, срочно снятом по этому случаю, в возрасте около 49 лет от чахотки (туберкулеза легких). […] Я испытываю сомнения, был ли Якоб Кантор из Копенгагена действительно отцом моего отца, или, возможно, лишь его воспитателем?»[2]

Начиная с момента, когда Георг Вольдемар Кантор стал зарабатывать на жизнь в Санкт-Петербурге торговлей и биржевым маклерством, а именно с 1833 года, его жизнь основательно изучена и описана в подробных научных исследованиях, проведенных в архивах математиком и историком математики Галиной Синкевич.[3] 

2. Датская генеалогическая экспертиза 1937 года

Интересным источником для изучения происхождения Георга Вольдемара Кантора является экспертное заключение копенгагенского специалиста в области генеалогии Теодора Хаух-Фаусболла (Theodor Hauch-Fausbøll), составленное им в 1937 году. Немецкий перевод этого документа объемом в пять страниц в виде машинописного текста рукописи, а также перевод содержащего всего несколько строк написанного от руки свидетельства от 21 сентября 1937 года, находятся в собрании наследия Кантора в Геттингене.[4]

Текст свидетельства:

Датский институт генеалогии
Директор: Т. Хаух-Фаусболл
Доссеринген 26 В, Копенгаген. Н.
21/ 9. 1937
Настоящим удостоверяется, что Георг Вольдемар Кантор, родившийся в 1809 или 1814 году, отсутствует в книгах записи еврейской общины и, что он, без сомнения, не является евреем, так как евреи в начале 19-го века не носили христианских имен Хаух-Фаусболл.

Следует привести цитаты из подробной генеалогической экспертизы Хаух-Фаусболла, чтобы, во-первых, конкретизировать некоторые сведения о родителях Георга Вольдемара Кантора и, во-вторых, для разъяснения направленности экспертного заключения [5]:

«До настоящего времени какие-либо документы о родителях Георга Вольдемара Кантора отсутствуют. Согласно СЕМЕЙНОМУ ПРЕДАНИЮ они жили в Копенгагене, однако из-за отсутствия точных сведений разыскать их там невозможно. Отца звали Якоб Кантор (согласно завещанию сына от 1854 года). В 1841 или 1842 году Якоб еще был жив (поздравление по случаю помолвки сына). Мать — урожденная Мейер (по рассказам). […]

Поскольку ее племянник был там [в России] профессором университета, то принимая во внимание тогдашний ярый антисемитизм российского императорского правительства, практически исключено, что эти Мейеры были евреями. […].

На вопрос о том, где и когда родился Георг Вольдемар Кантор, несмотря на многолетние, всеобъемлющие исследования до сих пор точно ответить нельзя. Надпись на его надгробии в Гейдельберге: родился 24.4.1814 года в Копенгагене, должна, однако, вызывать сомнения. Потому что данные свидетельства о смерти, выданного евангелической общиной Святого Духа в Гейдельберге, в котором не указаны ни дата, ни место рождения, совпадают с надписью на надгробии весьма приблизительно […], и, более того, имеется расхождение с данными датского заграничного паспорта, выданного 28.8.1833 года, в котором указан возраст владельца — 24 года, согласно чему он должен бы был родиться уже в 1809 году. […]

Ни в немецкой миссии в Копенгагене, ни в Датском институте генеалогии не было обнаружено не только сведений, но даже имени Георг Вольдемар Кантор (за весь рассматриваемый период времени) в Копенгагене! А именно: ни в церковных книгах тамошних 13 христианских церквей […], ни в подробных еврейских реестрах (на которые, вероятно, могла бы указывать фамилия Кантор), ни в адресных книгах Копенгагена того времени […]. Однако, в том же Датском институте генеалогии я узнал, что многолетние усилия крупнейшего знатока еврейской генеалогии в Дании, библиотекаря Иозефа Фишера, собиравшего по заданию еврейских профессоров из Ленинграда и Иерусалима доказательства того, что всемирно известный сын Георга Вольдемара, Георг Кантор, профессор математики в Галле, имеет еврейские корни, были напрасны и результата не дали! И даже, если в Копенгагене было несколько евреев по фамилии Кантор, одна лишь ФАМИЛИЯ, однако, не может служить ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ еврейского происхождения!»

Хотя нигде не указано, от кого именно Хаух-Фаусболл получил заказ на проведение исследований, однако, в тексте имеются многочисленные подтверждения, что они проводилась с участием семьи. Содержание свидетельства и многие формулировки, как и лежащий в его основе экспертный отчет, ясно дают понять, что, прежде всего, целью его было, как можно убедительнее развеять сомнения в том, что математик Георг Кантор может иметь еврейские корни.[6] В момент ее составления (1937 г.) генеалогическая экспертиза такого содержания могла стать для потомков Георга Вольдемара Кантора в Германии жизненно важным документом. Заключение, представленное Хаух-Фаусболлом, должно было также очень обрадовать представителей современной математики в Германии, поскольку адепты так называемой Германской математики, подвергавшие нападкам недостаточную наглядность новых математических концепций, определенно имели в виду Канторовскую теорию множеств, поносили ее как «жидовскую».

Хотя главная цель исследования Хаух-Фаусболла должна быть понятна любому читателю экспертного заключения, не только содержащиеся в нем персональные данные членов семьи, но и все материалы исследования по сей день широко используются в биографиях Кантора в качестве основания для утверждений о происхождении предков по отцовской линии. Генеалогическое исследование Хаух-Фаусболла спустя многие десятилетия все еще считается первоисточником и служит важнейшим справочным материалом.

Это относится и к сочинению Айвора Граттан-Гиннесса «Towards a Biography of Georg Cantor» 1971 года, в котором можно прочесть:

«Происхождение Г. В. Кантора неясно, но в 1937 году датским специалистом по генеалогии было проведено подробное исследование, из которого и было взято большинство ниже приведенных деталей. […]. Таким образом, было сделано заключение, что Георг Кантор не был евреем, вопреки общему мнению, которое преобладало и в печати в течение многих лет.»[7]

Джозеф У. Даубен в биографическо-генеалогическом разделе своей изданной в 1979 году книги, неоднократно использует экспертное заключение Хаух-Фаусболла в качестве источника, но не касаясь вопроса о еврейском происхождении.[8] Что касается происхождения, то он в основном ограничивается констатацией факта отсутствия достоверных сведений:

«Хотя история семьи неясна, все исследователи согласны с тем, что дед Кантора, Якоб, жил в Копенгагене. Точной уверенности относительно даты рождения отца Кантора — Георга Вольдемара Кантора нет […].[9]

Что касается родителей Георга Вольдемара, то о них ничего не известно, кроме факта ([…]), что Якоб Кантор в 1841 году был еще жив […]».[10]

Вальтер Пуркерт и Ханс-Йоахим Ильгаудс оценивают труд Хаух-Фаусболла как «поиски корней Кантора, которые в 1937 году, вероятно, проводились по заданию потомков и, очевидно целью которых было, в частности, выяснение вопроса о том, были ли предки Кантора евреями», но в целом авторы не сомневаются в надежности исследования и используют его в качестве авторитетного источника.[11]

Правильная оценка и значение исследования Хаух-Фаусболла даны в 2007 году Д. У. Даубеном в его статье «Кантор, Георг Фердинанд Людвиг Филипп» в New Dictionary of Scientific Biography (Новом сборнике биографий ученых):

«Однако, тот факт, что данный документ был подготовлен для семьи Кантора в разгар немецкого преследования евреев перед Второй мировой войной, вызывает серьезные сомнения в достоверности этого свидетельства».[12]

Похоже, что исследователи очень долго находились под влиянием труда Хаух-Фаусболла, а благодаря убедительности его ключевых положений на десятки лет потеряли интерес к дальнейшим изысканиям, в частности, в датских архивах.

Уверенность в том, что в печатных трудах Кантора и его эпистолярном наследии не существует сделанных им самим признаний о еврейском происхождении его предков[13], была уже до публикации процитированного выше письма Кантора Баумгартнеру ошибочной. Кристиан Тапп, вероятно, также пропустил впервые опубликованное в 1934 году письмо Кантора Таннери (см. примечание 1); во всяком случае, значимость его заявления «теперь не существует сомнения в том, что Кантор по отцовской линии происходит от еврейских предков» от этого не уменьшается.[14]

3. Евреи в Дании

В датской столице во времена рождения Г. В. Кантора в начале XIX века, как уже во второй половине 17 века, когда началась иммиграция евреев в Копенгаген, существовала небольшая община «португальских» сефардов и более численная «немецкая», иногда называемая «верхненемецкой», ашкеназская община. В тогдашнем объединённом датском государстве, в состав которого входят также герцогства Шлезвиг и Гольштейн, община в Альтоне может считаться старейшей.[15] В 1622 году датский король Кристиан IV официально приглашает евреев «португальской народности» из Амстердама и Гамбурга поселиться во вновь основанном городе-крепости Глюкштадт в Гольштейне. В 1630 году сефардам в Глюкштадте были дарованы широкие привилегии, включая свободу вероисповедания. В 1657 году король Фридрих III отменил ограничения для сефардов и гарантировал им, «что сия португальская народность […] может свободно, безопасно и беспрепятственно […] пересекать пределы наших королевств, герцогств и земель и заниматься торговлей, ремеслами и посредничеством».[16]

Еще до 1650 года отдельные евреи стали селиться в Копенгагене. Хотя для «немецких» евреев привилегии безоговорочно исключались, а для въезда и проживания каждому был необходим персональный королевский паспорт и охранный документ, уже в конце XVII века еврейские иммигранты ашкенази в Копенгагене преобладали. К 1684 году формируется «немецкая» община, которая получает разрешение на проведение богослужений в доме ювелира Мейера Гольдшмидта. Несколько позже и «португезам» для отправления собственных религиозных обрядов было позволено построить синагогу. Еврейская религиозная община в Копенгагене росла медленно: в 1682 году во время переписи нелютеран в столице впервые было зарегистрировано семь еврейских семей, всего 19 человек.[17] К числу старейших еврейских жителей принадлежат ювелиры с сефардской фамилией Делиме — Фюрст и Давид, а также четверо прядильщиков табака[18] со своими семьями. В 1694 году в Копенгагене было только 12 еврейских семей, в 1726 году их насчитывалось уже 65.

К 1730 году численность сефардской общины настолько сократилась, что синагога была закрыта.[19] В 1748 году было принято решение об объединении расположенных по соседству кладбищ обеих общин в одно общее. В 1751 году сыновья ашкеназа Мозеса Арона Натана из города Наксков на острове Лоллан переселяются вместе со своими семьями в Копенгаген.[20] Воспользовавшись происхождением их бабушки из переселившейся в 1623 году в Глюкштадт семьи сефардов по фамилии Энрикес, они принимают эту фамилию и подают прошение о признании их «португальскими» евреями. Хотя их прошение и было отклонено канцелярией Верховного административного ведомства, магистрат наделил их «гражданским правами согласно свободам, предоставленным португальским евреям». В 1753 году они основали сефардскую общину под названием «Наксковская португальско-еврейская община в Копенгагене».[21] Предоставление новой «португальской» общине и ее членам особых прав побудило евреев ашкенази «породниться» с ними и примкнуть к их общине. Религиозные основания при этом играли скорее второстепенную роль.

По мнению специалиста по генеалогии Йозефа Фишера, в начале XIX века в столице проживало еще очень мало «настоящих португезов».[22] В одном из составленных в 1811 году настоятелями «Наксковской португальской общины» списке из 34 еврейских семей Фишер определяет идентичность не более двух семей действительно португальско-еврейского происхождения. Остальные добровольно вступили в члены общины, потому что принадлежность к ней расценивалась положительно и к тому же приносила выгоду. Чтобы претендовать на вступление было вполне достаточно, чтобы один из родственников когда-либо состоял в браке с отпрыском португальской семьи.[23]

4. Реестровые книги еврейской религиозной общины

Королевским рескриптом от 29 мая 1810 года еврейской религиозной общине официально вменялось в обязанность ведение реестровых книг, в которые должны были вноситься текущие записи обо всех рождениях, браках и смертях. Для обеспечения этого члены общины были обязаны докладывать протоколисту о браках и смертях в течение 24-х часов, а о рождениях в срок не позднее 14 дней. Указом от 29 марта 1814 года эта обязанность распространялась на еврейские общины на всей территории королевства где имелись синагоги. Акты должны были составляться в двух одинаковых экземплярах на немецком или датском языке латинским или готическим шрифтом согласно «действующему в нашем королевстве и землях общему летоисчислению» по заданному образцу.[24] В этой связи также было принято постановление о том, что полицейские управления в подведомственных им округах ежегодно должны составлять списки проживающих в них лиц иудейского вероисповедания, в которых должен быть указан каждый житель под своей фамилией, «которую сын должен без изменений наследовать от отца».[25] Указом правительства при короле Фридрихе VI от 29 марта 1814 года было постановлено, что всем местным евреям в стране полностью гарантируются все гражданские свободы и одновременно обязывал их по всем гражданским делам подчиняться датским законам. При этом в указе речь идет только о единственной еврейской общине; правовой статус «верхненемецких» евреев-ашкенази и «португальских» евреев-сефардов с этого момента становится равным.[26]

Первая реестровая книга Копенгагена охватывает период времени продолжительностью четыре года и содержит 600 непронумерованных записей, следующих строго в хронологическом порядке, т.е. не отсортированных по роду события.[27] Первая запись от 14 июня 1810 относится к заключению брака, последняя, от 3 июня — записью о регистрации мертворожденного ребенка. Для португальской и немецкой общин Копенгагена существует только одна общая реестровая книга. Принадлежность регистрируемых граждан к той или иной общине из записей в книге установить невозможно. Формулировки записей для регистрации рождений, браков и смертей являются шаблонными фразами на датском языке. В следующей реестровой книге уже соблюдены указания постановления от 29 марта 1814 года. События фиксируются в таблице в хронологическом порядке, теперь, однако, в отдельных графах: «рождение мальчиков» (включая указание дня обрезания), «рождение девочек», «смерти мужчин и женщин», «заключение брака». Книга начинается с записи о рождении мальчика 4 июня 1814 года. Последние записи относятся к событиям в мае 1827 года. Начиная с июня 1827 года, используется новая реестровая книга записей, вносимых в том же порядке.

 5. Носители фамилии Кантор в Дании и Германии

Носители фамилии Кантор относятся к числу первых евреев, поселившихся в Копенгагене. Вероятно, это произошло потому, что кто-то из окружения короля сообщил ему фамилию Кантор.[28] 29 сентября 1650 года в соборе Святого Николая во Фленсбурге был крещен «Якоб еврей из Франкфурта [и] наречен Фридрих Христиан […]». Супруга блюстителя престола и другие высокопоставленные персоны были крестными родителями.[29] Публичное крещение еврея в те времена было редким, привлекающим внимание в высших кругах событием. Жена Якоба очевидно была не согласна с решением своего мужа поменять веру, она исчезла вместе с детьми, оставив ему лишь «холостяцкое гнездо». Это следует из «паспорта недавно крещенного во Фленсбурге еврея Фридриха Христиана Франкфуртского», который был выдан датским королем Фридрихом III 28 февраля 1651 года, чтобы позволить покинутому искать свою семью во всем королевстве.[30] Кроме того, монарх указом от 27 сентября 1652 года даровал «Фридриху Христиану, крещеному еврею» 20 рейхсталеров.[31] Несколько связанных с Копенгагеном источников, начиная с 1660-х года подтверждают существование человека с необычным в те времена для этого города именем Фридрих Христиан Кантор. 8 сентября 1661 года Фридрих Христиан Кантор женился в Копенгагене на Кристине Йёргенс Даттер и вместе с ней 8 апреля 1663 года крестил сына именем Давид.[32] 2 марта 1669 года по просьбе Фридриха Христиана Кантора король Фридрих III повелел наделить его дочерей Юдифь и Анну, намеревавшихся «обрести кров в нашем городе Альтона», особыми привилегиями (Privilegium exemtionis), «чтоб они […] были освобождены от всех взносов и гражданских обременений».[33] И снова по просьбе Кантора наследник престола Христиан V подтвердил эти привилегии 9 апреля 1670 года, при этом включив в документ и их мужей Йозефа Михаэля и Эффера Мойзеса особо.[34] Совокупность приведенных здесь известных обстоятельств и, в особенности, тот факт, что у него были еврейские дочери и зятья, убедительно свидетельствует о том, что под именем Фридрих Христиан Кантор имеется ввиду крещенный в 1650 году во Фленсбурге «Якоб из Франкфурта». За это время этот человек добился хорошего положения в обществе, став офицером лейб-гвардии на королевской службе. Поэтому в 1670 году он уже мог направить петицию королю, просить его о даровании ему привилегии «свободного ввоза табака в королевство».[35] На основании этой петиции ему 9 июня 1670 года было разрешено основать в Копенгагене табачную прядильню. В 1675 году лицензия была расширена и распространялась теперь на его потомков и дополнена разрешением на открытие табачных прядилен во Фленсбурге и других городах.

Можно сказать, что Фридрих Христиан Кантор, который с дня своего крещения носил оба традиционных имени датских королей, «распахнул ворота» для притока дальнейших членов своей семьи в Данию.[36] 29 апреля 1676 года Акселю Мозесу Кантору было дано разрешение на то, чтобы он и его семья «обосновались в Альтоне или Глюкштадте и кормились […] от честного труда и еще от привилегий, которые еврейской нации в этих городах нами дарованы были, […] беспрепятственную выгоду имели».[37] Уже в 1678 году он в Копенгагене отчисляет в казну военный налог и в 1682 году находится среди первых в списке проживающих здесь не лютеран: «Аксель Кантор, прядильщик табака, еврей, имеет жену и детей».[38] Только 13 марта 1683 года король позволяет Акселю Кантору со своей семьей проживать в Копенгагене; об этом упоминается в привилегии его зятя Левина Абрахама.[39] По просьбе Акселя Кантора 27 ноября 1686 года его сын Мозес Кантор, «который хочет жениться», получает королевское дозволение «со своей супругой и детьми, которых они породят совместно» обосноваться в Копенгагене и «жить беспрепятственно по иудейской религии», при том условии, что все будет совершаться в тишине и без нарушения порядка. Ему было также даровано право открыть табачную прядильню и кормиться от нее.[40] 9 декабря 1691 года Аксель Кантор получил права гражданина Копенгагена.[41] По заказу «немецкой» общины в 1694 году настоятели Аксель Кантор, Абрахам Кантор, Мейер Гольдшмидт и Рубен Фюрст приобретают участок для захоронения в северо-западной части города.[42] Это старое кладбище сегодня находится в городском квартале Норребро (Nørrebro) на Мёллегаде (Møllegade). Когда Аксель Кантор скончался, он 28.11.1702 года был там похоронен.[43]

14 апреля 1683 года королевские привилегии были пожалованы и Абрахаму Кантору, «еврею из города нашего Альтона» и — по версии Хауха-Фаусболла — брату Фридриха Христиана Кантора, на основании которых ему было позволено вместе с женой и детьми поселиться в Копенгагене и содержать семью на доходы от торговли ювелирными изделиями и платьем.[44] 12 апреля 1704 года король наделил правами гражданина и Якоба Абрахама Кантора, который получил права гражданства «в городе нашем Копенгагене» и может теперь проживать здесь «по своим иудейским обрядам», при том условии, что все будет совершаться в тишине и без нарушения порядка.[45] Якоб Абрахам или Йокев бен Аврахам был сыном Абрахама Кантора, что позволяет понять, как Канторы стали копенгагенской семьей. Ювелир Абрахам Кантор умер в 1715 году, его могила находится на кладбище на улице Мёлле.[46] Известно также, что его еще называли Аврахам Хильдесум или Абрахам Хильдесхайм.[47] Происхождение этого второго имени выясняется также из автобиографии немецкой коммерсантки Гликль бас Йудах Лейб, известной также как Глюкель фон Хамельн:

«Первый нанятый нами слуга Абрахам Кантор был родом из Хильдесхайма и сначала был нанят для присмотра за детьми. Несколькими годами спустя он ушел от нас и работал сам на себя. Потом здесь появилась одна вдова, которую он взял в жены, но это продолжалось недолго — она умерла. Затем он женился на девушке из Амстердама и жил с ней в Гамбурге. Мы одолжили ему денег и отправили в Копенгаген.[48]

Абрахам Кантор из Копенгагена, которого я уже упоминала, юноша, служивший у нас, был честным и добрым. Позже мы несколько раз посылали его в Копенгаген. Там он разбогател и с женой и детьми переехал туда жить. После этого мы с ним дел не имели. Как говорят, теперь он человек с состоянием в пятнадцать тысяч рейхсталеров, сидит в своей богатой лавке и дает своим детям тысячи.» [49]

Своим прозванием Абрахам Кантор обязан месту его происхождения. И его внук Левин Якоб, скончавшийся в 1764 году в Копенгагене, все еще был известен по прозванию «Хильдесхайм». Кроме того, Фридрих Христиан Кантор привез в страну еще троих своих племянников.[50] Старший из них, Исак Барух Кантор открыл в 1685 году собственную табачную прядильню. Он неоднократно подавал прошение о привилегиях. Однажды он указал, что является португальским евреем; если бы это было правдой, то ему бы не понадобился именной охранный документ; в другой раз он претендовал на то, что происходит «из еврейского рода по фамилии Кантор». Хотя его попытки и оставались безуспешными, он обосновался в качестве прядильщика табака в Накскове. Оба его брата Хартвиг[51] и Мозес Кантор в 1698 году, т.е. после того, как они пребывали в Дании уже пятнадцать лет, подали прошение королю о разрешении зарабатывать где-либо в стране на собственное, своих жен и детей содержание прядением табака или каким-либо другим, хорошо им знакомым ремеслом. Хартвиг Барух Кантор был резником и торговцем табака в Накскове и умер там в 1708 году; Мозес Кантор в это время уже жил в Копенгагене.

Некий Якоб Кантор указан в охранной грамоте городских властей Хильдесхайма 1660 года для евреев, проживавших в Старом и Новом городе.[52] В охранной грамоте архиепископа Кельна и одновременно епископа Хильдесхайма от 24 октября 1662 года кроме Якоба Кантора назван и Боррах Якоб Кантор, очевидно сын Якоба.[53] На еврейском кладбище на Тайхштрассе (Teichstraße) в Хильдесхайме сохранилось надгробие Баруха бен Яакова, умершего 5 апреля 1699 года.[54] Этот Барух Якоб Кантор мог быть отцом Исака, Хартвига и Мозеса Кантора и братом Фридриха Христиана и Абрахама Кантора. Аксель Мозес Кантор возможно был двоюродным братом Фридриха Христиана, Абрахама и Баруха Якоба. Как бы там ни было в действительности, можно в любом случае исходить из того, что иммигрировавшие в Данию в XVII веке Канторы находились в родстве между собой и по меньшей мере несколько из них происходят из Хильдесхайма.

Кроме Хильдесхайма жители по фамилии Кантор в XVII веке были найдены в некоторых немецких городах — в Хальберштадте, Бовендене, в Касселе.[55] Исаак Кантор был одним из 12 евреев, названных в охранной грамоте эрцгерцога Леопольда Вильгельма Австрийского — епископа Хальберштадта от 9 сентября 1641 года. Его имя можно найти также в охранной грамоте соборного декана Аренда Шпигеля фон унд цу Пикельсхайма, старшего каноника Йоахима фон Хюнике и капитула епископства Хальберштадт от 1 октября 1649 года.[56] Во времена тридцатилетней войны евреи из Бовендена, спасаясь от военной смуты, искали убежища в соседнем Геттингене. В их числе были указанные поименно в 1632 году — Абрахам Кантор и в 1648 году — Мозес Кантор.[57] В налоговом реестре города Касселя за 1625 год указан Якоб Кантор, отчисляющий в казну 800 гульденов.[58] Еще более ранним документом о фамилии Кантор, как о еврейском имени, является хранящийся в Гессенском государственном архиве в городе Марбурге акт в деле о «долговом требовании еврея Баруха Кантора из Людербаха или Фрида или Гребендорфа к Георгу Освальду Тройш фон Буттлар и его леннику Гансу Вальтеру в Рамбахе» (срок действия 1601–1604 г.г.).[59] Документы указывают на ограниченную распространенность фамилии Кантор в районе расселения евреев-ашкенази уже в начале 17 века.[60]

Переписи населения в Дании, в которых регистрировались и жители Копенгагена, проводились в 1787 и 1801 году, а затем только в 1834 году и далее с короткими промежутками начиная с 1840 года.[61] Во время переписи 1801 года в Копенгагене было зарегистрировано 39 человек по фамилии Кантор. 24 из них могут быть отнесены к потомкам упомянутого выше, умершего в 1764 году Левина Якоба Кантора. Одиннадцать человек являются членами семьи или потомками умершего в 1774 году Исака Герца Кантора, чьим отцом мог бы быть Хартвиг (Герц) Кантор из Накскова, а трое, вероятно, являются детьми умершего в 1777 году Якоба Исака Кантора — сына Исака Абрахама Кантора.

Георг Вольдемар Кантор должен бы был родиться в Копенгагене между 1810 и 1815 годом. В копенгагенских адресных книгах за соответствующие годы на фамилию Кантор находится от шести (1810) до десяти (1814–15) записей.[62] У Канторов, внесённых в адресную книгу 1814-1815 г.г. часто помимо фамилии указаны сокращенные имена и адреса, в семи случаях — «коммерсант» или «торговец», один раз — «маляр», только в двух записях род занятий не указан. Адресные книги не были списками жителей. Они также не должны были учитывать каждую семью, а, прежде всего, предоставлять возможность деловым людям сделать известным свой адрес.

6. Липман Якоб Кантор — отец Георга Вольдемара Кантора

В цитируемом в начале нашего очерка письме Баумгартнеру Георг Кантор сообщает, что его отец Георг Вольдемар происходит из семьи членов португальско-еврейской общины Копенгагена. Как уже было упомянуто выше, принадлежность к той или иной еврейской общине в реестровых книгах с данными о рождениях, браках и смертях не фиксировалась. Однако, к счастью уже названый полный список фамилий членов португальской общины Копенгагена за 1811 год в архиве сохранился. Он содержит сведения о 34 семьях — фамилии, возраст отца, матери, детей и других домочадцев. Кроме того, указаны адрес главы семьи и статус других членов домашнего хозяйства, например, кухарки. Вместе с сопроводительным письмом 26 июля 1811 года список был передан председателем общины полицмейстеру.[63] Поскольку иммигрировавшие в конце 17 века в Данию Канторы были явно немецкими ашкенази, искать Кантора среди «португезов» не имеет смысла. Однако, речь уже шла о том, что евреи-ашкенази охотно вступали в сефардскую общину. Действительно, в списке под номером 23 имеется человек по фамилии Кантор, а именно — «Леман Якоб Кантор, 38 лет, торговец чаем и фарфором, проживающий на Кёбмагерг[аде] (Købmagergade) 54, родился здесь, в этом городе».[64] Домочадцы у названного торговца отсутствуют, к середине 1811 года семьи у него не было. В конце списка Фишер приводит дополнительную информацию к отдельным записям. О № 23 он сообщает, что речь идет о Липмане Якобе Канторе, получившем 24 мая 1809 года гражданские права как торговец чаем и фарфором. Предположительно он был сыном того самого, скончавшегося в 1785 году в Вест-Индии Якоба Кантора, вопрос о наследстве которого рассматривался в суде по наследственным делам португальской общины в Копенгагене.[65] «Якоб» в имени «Липман Якоб Кантор» является, согласно иудейской традиции, патронимической частицей и обозначает имя отца, т.е. полное еврейское имя могло бы быть Липман бен Йокев Кантор.

Четыре записи в реестровой книге за период с июня 1810 по июнь 1814 года касаются коммерсанта Лепмана или Липмана Кантора, которые здесь в качестве доказательства приводятся дословно.

Запись 1 (реестровая книга, страница 20)
«1 ноября 1811 сообщается о том, что холостяк Лепман Кантор вчера сочетался браком с вдовой Эстер Леви.»

Запись 2 (реестровая книга, страница 34)
«18 сентября 1812 года родители Лепман Кантор и его жена Эстер Леви сообщили, что последняя 16-го числа сего м-ца родила мальчика, получившего имя Якоб Лепман.»

Запись 3 (реестровая книга, страница 51)
«18 августа 1813 года было сообщено, что ребенок Якоб, сын Лепмана Кантора, умер ночью от нервной анорексии в возрасте 11 месяцев.»

Запись 4 (реестровая книга, страница 65)
«7 мая 1814 года родители, торговец Липман Кантор и его жена Эстер Леви сообщили, что последняя вчера родила мальчика, получившего имя Хирш.»

Прочие записи, касающиеся Липмана Кантора, в реестровых книгах еврейской религиозной общины в Копенгагене отсутствуют вплоть до его смерти 11 апреля 1852 года. Запись о смерти гласит: «[№] 1200 / [дата смерти] 11 апреля 1852 / [дата погребения] 13 апреля 1852 / Липман Кантор / бывший торговец; вдовец; Виингардстр[еде] 145 / 79 лет / [умер] от старости».[66] Липман Кантор был похоронен на еврейском кладбище на Мёллегаде (Møllegade).[67]

В копенгагенской адресной книге Липман Кантор впервые указан в 1813 году как «Кантор Лепм[ан], торго[вец], Дюбенсгаде (Dybensgade) 181».[68] Как раз в начале 1813 года против Лепмана Кантора было начато судебное разбирательство о банкротстве, в ходе которого несколько кредиторов предъявили требования.[69] Спустя год, в течение которого Кантор договаривается с заимодавцами об установлении сроков и погашении долгов, производство по делу было закрыто и он смог и дальше продолжить деятельность в качестве коммерсанта. В томах за 1817–18, 1818–19, 1819–20 годы в адресных книгах записано: «Кантор, Липман, торговец чаем и фарфором», а  указываемый адрес каждый раз меняется.[70] В 1821 году в записи указано только «Кантор, Л., торговец, Адельгаде (Adelgade) 286».[71] Только 13 лет спустя Липман Кантор снова появляется в адресной книге Копенгагена. В 1834 и 1835 годах он называет себя просто торговцем: «Кантор, Л., торгующий, Пилестреде (Pilestræde) 103».[72] В свои последние годы жизни он еще три раза был включен в адресную книгу — «Кантор, Л., бывший торговец, Виингардстр[еде] (Vingårdstræde) 145».[73]

В списках переписи населения в Копенгагене в 1787 и 1801 годах найти Липмана Кантора невозможно. Большинство копенгагенских списков следующей переписи 1834 года были утрачены. В данных трех переписей 1840, 1845 и 1850 годов, проводившихся еще в годы его жизни, Липман Кантор встречается с указанием адресов проживания в Копенгагене. В 1840 году он жил в районе Кёбмагер (Købmager Kvarter) на Антониестреде (Anthoniestræde) 227, на первом этаже: «Лепманд Якоб Кантер / 68 / женат / коммерсант, субарендатор».[74] В 1845 и 1850 году он появляется как 72-летний и 77-летний «вдовец» и «бывший торговец», проживающий в районе Ёстер (Øster Kvarter), на Вингардстреде (Vingårdstræde) 145.[75] Из всех известных данных о возрасте можно вычислить год рождения как 1772-ой или 1773-ий, место рождения — Копенгаген.[76]

В последние десять лет жизни Липман Кантор проживал у Хирша Аронсена и его незамужних своячениц — Болетте, Эстер и Ребекки Израэль. Эти имена уже можно найти в списке членов португальско-еврейской общины 1811 года. Болетте, Эстер и Ребекка являются дочерями коммерсанта Абрахама Израэля, а Хирш Аронсен — его зять, муж его дочери Марты. Эстер и Ребекка — дочери от второго брака Абрахама с Беллой, урожденной Кантор. На кладбище Мёллегаде (Møllegade) сохранилось надгробие Беллы, на котором она названа Бейле бат Йокев, что указывает на идентичность патронима с Липманом Кантором. То есть Белла могла бы быть старшей сестрой Липмана, соответственно Эстер и Ребекка — его племянницами, а родственные отношения стали бы объяснением многолетнему совместному проживанию.[77] Фишер называет Якоба Исака Кантора отцом Беллы, но тогда его упомянутое выше предположение о том, что отцом Липмана был умерший в Вест-Индии Якоб Кантор, не подтверждается. Вдова Якоба Исака Кантора указана в составленном в 1780 году списке «верхненемецких» евреев с правами граждан Копенгагена.[78] Это наводит на мысль, что Белла и Липман Кантор только после замужества Беллы с Абрахамом Израэлем в 1798 году получили возможность быть принятыми в португальскую общину.

Указанное в записи 4 рождение у супругов Липмана и Эстер Кантор сына Хирша датировано 6 мая 1814 года. Конечно, здесь идет речь о дате по грегорианскому календарю. В юлианском календаре этому дню соответствует дата 24 апреля 1814 года. Это, по данным генеалогической экспертизы Хаух-Фаусболла, с точностью до дня является датой рождения Георга [Вольдемара] Кантора, указанной на его надгробии в Гейдельберге. Тем самым вероятность предположения о том, что зафиксированное в реестровой книге еврейской общины Копенгагена событие является регистрацией рождения Георга Вольдемара Кантора, увеличивается в значительной степени и заслуживает дальнейшего изучения и проверки.

Предположим, что (следует связать с семейными преданиями Канторов) родившийся 6 мая 1814 года в Копенгагене еврейский мальчик по фамилии Кантор, когда-нибудь был увезен в Санкт-Петербург и был крещен там под именем Георг Вольдемар. В таком случае священник сразу же пересчитал бы его дату рождения по еще действующему в России юлианскому календарю и в таком виде вписал ее в церковную книгу. Тогда бы дата 24 апреля 1814 года, в дальнейшем являлась бы для Георга Кантора, как в отношениях с российскими учреждениями и органами власти, так и в частной сфере, датой, т.е. днем рождения. Это объясняло бы также, почему на заказанном, несомненно, вдовой для кладбища в Гейдельберге могильном камне дата рождения умершего указана в привычном для нее «старом стиле».

Более запутанной кажется следующая деталь из воспоминаний Георга Кантора о своем отце и его происхождении: если бы Хирш Кантор и Георг Вольдемар Кантор был бы одним и тем же человеком и, следовательно, Липман Якоб Кантор был отцом Георга Вольдемара, то, как тогда объяснить, что, по мнению Георга Кантора, его деда звали Якоб? Согласно русской традиции каждое полное имя состоит из имени, отчества и фамилии. Комбинация имени и отчества у русских женщин и мужчин по образцу Ольга Михайловна или Иван Михайлович всем известна. Однако, в формальном обращении или в официальных документах еще в 19 веке имя и отчество привязывались между собой по именной формуле из трех частей — «Иван Михайлов сын», т.е. «Иван сын Михаила». И иностранцам, намеревавшимся надолго или навсегда поселиться в России, например, для занятия торговлей, посольским приказом — компетентным ведомством иностранных дел присваивалось образованное из собственного имени и имени отца «документное имя». При этом имена преобразовывались на русский лад — Андреас становился Андреем, Ойген — Евгением. Если иностранец носил неприемлемое для России, чужеродное имя, то оно, как на многих примерах показывает немецкий историк Эрик Амбургер, заменялось похожим, созвучным, а при необходимости совсем другим, но соответствующим русской традиции, именем.[79] И при образовании отчества, если настоящее имя отца было нетипично для России, поступали так же. Официальное, т.е. используемое в документах полное имя Георга Вольдемара Кантора звучало как «Егор Яковлев сын Кантор», что означает Егор, сын Якова, Кантор; сокращенный вариант «Егор Яковлев Кантор» был также приемлем.[80] В случае Георга Вольдемара Кантора, уже имя Георг было недостаточно русским и было заменено на Егор. Патроним типично еврейского, но не библейского имени Липман, заимствованного из немецкого языка, уже столетия распространенного среди ашкеназов в различных вариантах (Либман, Лифман)[81], в качестве составляющей официального имени не мог быть принят. Очень хорошей альтернативой его патрониму было привычное и для России библейское имя Якоб, принадлежавшее деду Георга Вольдемара. Можно предположить, что исходя из официального имени «Егор Яковлев сын Кантор», и в семье имя Яков было признано, как имя далекого неизвестного отца Георга Вольдемара Кантора. Таким образом, здесь мы имеем убедительный пример случаев, о которых определенно предупреждает Амбургер: «отчество» в разных случаях может привести к заблуждению, по нему нельзя определенно судить об имени отца.[82]

7. Эстер Кантор, во вдовстве Леви, мать Георга Вольдемара Кантора

Брак, заключенный 31 октября 1811 года с вдовствующей Леви, был для Липмана Якоба Кантора первым. Эстер имеется в списке переписи населения 1801 года вместе со своим первым мужем Мозесом Леви (торговец; 38 лет), детьми Лазарусом Мозесом (10 лет), Ребекой Мозес (шесть лет), Абрахамом Мозес (четыре года) и Юдой Мозес (один год), а также домработницей, проживающей в доме по Компагнистреде (Kompagnistræde) 55 в городском районе Снаренс (Snarens Kvarter).[83] Супруга Эстер (28 лет) указана здесь как Эстер Абрахам. Абрахам является патронимом, т.е. отца Эстер звали Абрахам; ее девичья фамилия не названа. Для обоих супругов, как записано в книге, этот брак был первым. Как показали результаты исследования, у супругов Мозес и Эстер Леви родилось еще трое детей: в 1802 году — сын Бендикс[84], в 1804 — дочь, носившая позже имя Элине, как она была названа при рождении, о которой ничего более выяснить не удалось, и родившийся в 1906 году сын Йозеф Мозес. Возможно сохранившееся на кладбище Мёллегаде (Møllegade) надгробие Мозеса Лазаруса Леви, погребенного 21 марта 1807 года является свидетельством смерти супруга и отца семейства.[85]

Следующая перепись населения в Дании проводилась только в 1834 году. Эстер Кантор находится в списке жителей города Орхус (Aarhus) и записана как 59-летняя «вдова торговца Леви», т.е. ее семейное положение указано неправильно. Вместе со своим 37-летним сыном, холостым торговцем Абрахамом Леви, к этому времени сменившего фамилию на Левис, он проживала в доме на Мидделгаде (Middelgade) 143. Кроме Абрахама Левиса и его матери в списке указаны 20-летний помощник в торговле, два 18-летних ученика по торговой части и две служанки.[86] К этому времени Левис уже стал в Орхусе уважаемым коммерсантом и считался зажиточным человеком.[87] В 1830 году он за 1500 рейсталеров серебром и 1000 рейхсталеров ассигнациями приобретает имение с двухэтажным жилым домом, конторским зданием и складом.[88] Его реноме как предпринимателя было на пике, когда в 1834 году он занимает пост вице-консула Великобритании и Ганновера в Орхусе. Несмотря на то, что в итоговом балансе Левиса за 1836 год задолженность кредиторам и долговые обязательства дебиторов были достаточно уравновешенны, во время кризиса на рынке финансов в июле 1837 года он становиться банкротом. Процесс о банкротстве, в результате которого он потерял все свое состояние, включая дом, продолжался до 1840 года.

Мать, Эстер Кантор еще находилась в списках переписи 1840 года; теперь она жила у чужих людей, вероятно как квартирантка, в доме на улице Танген (Tangen) в Орхусе. 65-летняя женщина был записана как вдова.[89] Без сомнения, разорение ее сына очень сильно подкосило ее здоровье. 29 ноября 1840 года она скончалась в Орхусе, будучи прихожанкой тамошней небольшой еврейской общины. Запись в реестровой книге сообщает кроме дня смерти и дату погребения:

«29 ноября 1840 г. / 3 декабря 1840 г. / Эстер Кантор / Супруга Липмана Кантора в Копенгагене в последние годы оставалась в Орхусе / 66 [лет].»[90]

В рубрике извещений местной газеты Орхус Стифтстиденде (Aarhuus Stifts-Tidende) 5 декабря 1840 года появилось сообщение о смерти подписанное: «A[брахам] Левис, Йоз[еф] Людвигс, Элине Вилг[ельмине] Людвигс»:

«После почти шестимесячного пребывания на одре болезни в воскресенье 29 ноября всеблагой призвал нашу любимую мать, Эстер Кантор, более 65 лет отроду, покинуть свет сей. О сей столь печальной для нас кончине сим извещаем мы друзей ее здесь и в столице, а нездешних членов семьи в особом порядке».[91]

Из этого следует, что годом рождения Эстер Кантор, Леви во вдовстве, является 1775 год. Запись о смерти опровергает семейное предание о том, что и мать Георга Вольдемара (Хирша) Кантора крестилась в евангелическо-лютеранской конфессии. Она сохранила иудейское вероисповедание и была похоронена на еврейском кладбище в Орхусе.[92]

5 декабря 1840 года Йозеф Людвигс явился в суд по наследственным делам в Орхусе и заявил о смерти своей матери.[93] Он сообщил, что умершая «мадам Эстер Кантор, урожденная Леви [sic!]», проживала в Копенгагене, где ее супруг Липман Кантор, бывший торговец чаем и фарфором, жил у своих родственников, в семье торговца шелком и сукнами Израэль на Вингардстреде, но «из экономических соображений» уже в течение нескольких лет жила в Орхусе.[94] Кроме того, Йозеф Людвигс назвал оставшихся у усопшей наследников первой очереди: сначала кроме него — «явившегося» еще четырех детей от прошлого брака с мелким торговцем чулками Мозесом Леви, а затем ребенка от брака «с упомянутым выше Липманом Кантором — сыном Георга Кантора 26-лет, находящимся в Санкт-Петербурге и являющимся там совладельцем неизвестного заявителю торгового дома». Йуда Леви, указанный в списке переписи населения 1801 года как на тот момент младший сын Мозеса и Эстер Леви и родившийся в 1802 году сын Бендикс Леви в протоколе разбирательства дела не упоминаются.[95]

Сведения, сообщенные в наследственном суде Орхуса об условиях проживания Липмана Кантора в Копенгагене, подтверждают приведенные выше предположения о родственных отношениях Кантор — Израэль. Йозеф Людвигс и его брат и сестра Абрахам и Элина, присутствовавшие на заседании, упоминают также о том, что семья оказывала поддержку Липману Кантору. Под «семьей» подразумеваются сестры Израэль, что выясняется из составленного в апреле 1852 года после смерти Липмана Кантора протокола суда по наследственным делам.[96] В отношении официальной оценки наследства присутствовавшая на суде Ребекка Израэль заявила, что умерший «пользовался содержанием», предоставляемым ею. Перечень наследуемого имущества короткий и содержит только самое необходимое из одежды, мебель или домашняя утварь отсутствуют, что свидетельствует о крайней нищете, в которой закончилась жизнь Липмана Кантора.

О том, что Эстер Кантор с некоторыми из ее детей предположительно в начале 1820-х годов действительно ездила в Санкт-Петербург и пребывала там некоторое время, подтверждает документ, который Галина Синкевич обнаружила в архиве Императорского театра в Петербурге и опубликовала его полный текст.[97] Архивный документ датирован 1825 годом и касается «жалобы иностранки Кантер» на придворного музыканта по фамилии Дробиш, получавшего приработок от приема вещей под залог. «Иностранка Кантер» явилась к Дробишу в сопровождении полицейского и обвинила его в том, что он отказывается вернуть вещи ее покойного сына, хотя она предложила ему выкупить заложенное, заплатив одолженную сумму. В первый момент Дробиш заявил о том, что он никогда не имел дела ни с каким «Кантером» и это имя ему не знакомо. Когда же женщина выяснила, что ее сын представился фамилией «Левис» и описала заложенные предметы, Дробиш все вспомнил и объяснил, что речь идет не о закладе, а о покупке вещей у «Левиса». Участвующие в происшествии лица: «иностранка Кантер» — мать и сын «Левис» явно указывают на Эстер Кантор. Следовательно, умерший сын должен был быть либо Йудой, либо Бендиксом Леви. Когда именно Эстер Кантор уехала в Санкт-Петербург и когда она вернулась в Данию, до сих пор не известно. Но точно известно, что она вернулась в Данию не позднее 1834 года.

 8. Сводные братья и сёстры Вольдемара Кантора

8.1. Христиан Людвиг (Лазарус)

Лазарус Мозес, первый ребенок от брака Мозеса с Эстер Леви был крещен 5 сентября 1817 года в церкви во Фредериксберге именем Христиан Людвиг.[98] Дата и место рождения указаны в записи о крещении: 20 апреля 1791 года в Копенгагене. Имена родителей крещаемого также были записаны: торговец чулками Мозес Леви и его супруга Эстер Мейер, иудейской веры, из Копенгагена.[99]

Таким образом, семейное предание о том, что мать Георга Вольдемара (Хирша) Кантора была урожденной Мейер получает теперь документальное подтверждение из датских архивов.[100]

12 сентября 1817 года, неделю спустя после крещения, в метрическую книгу церкви в Фредериксберге была внесена запись о заключении брака Христиана Людвига Леви с Адаминой Маргаретой Рональд Петерсен.[101] Две дочери родились в Копенгагене: Мария Петрина Кларисса — 16.06.1818 г. и Ханна Альбертина Вильгельмина — 22.12.1819 г. В записях о крещениях указана профессия отца детей — штурман.[102] После этого семья в течение некоторого времени остается в Санкт-Петербурге. Сын Николаус Юстус Теодор родился там 14 августа 1821 года и был крещен в евангелическо-лютеранской церкви Святой Екатерины.[103] Не позднее 1828 года семья возвращается в Копенгаген. Тем временем умирает жена Христиана Людвига и мать его детей, и вдовец 12 апреля 1828 года женится на вдове — Георгине Софии Каллезен, урожденной Хайльман. Всего лишь полтора года спустя умирает и она. Христиан Людвиг Леви после возвращения из России записывается под фамилией Людевигс и указывает профессию торговец. Его можно найти в адресных книгах Копенгагена с 1829 по 1834 год как «Людвигсен, Хр., торговец», и с 1835 по 1836 год как «Людвигс, Хр., торговец». При установлении наследников первой очереди в связи с разбирательством по делу о наследстве после смерти его матери в конце 1840 года он был указан как торговец, проживающий в Санкт-Петербурге. Христиан Людвиг Людвигс скончался там в возрасте 65 лет и 3 месяца 29 июля 1856 года по старому стилю или 10 августа по новому стилю, записан как женатый купец 3-ей гильдии и был похоронен 2 августа (по старому стилю).[104] Христиан умер спустя несколько недель после того, как его сводный брат Георг Вольдемар Кантор со своей семьей покинул Россию навсегда.

 8.2. Ребекка 

За пять месяцев до того, как овдовевшая Эстер Леви снова вступила в брак с Липманом Кантором, она 4 июня 1811 года выдала замуж за Даниэля Лазаруса Фюрста свою старшую беременную дочь Ребекку в возрасте 16–17 лет.[105] 30 октября 1811 года у супругов Фюрст родился сын, который получил имя Мозес.[106] Так же, как и умерший отец Ребекки, ее муж был торговцем чулками. Это следует из судебных протоколов по делу о банкротстве, которое Даниэль Фюрст вынужден был объявить 22 декабря 1812 года.[107] Фюрст договорился с кредиторами и погасил долги, заложив все свое домашнее имущество. Таким образом, ему удалось уже 18.01.1813 года прекратить делопроизводство и продолжить свою деятельность. В период 1817–18 и 1818–19 в адресных книгах имеется запись «Фюрст, Даниэль, торговец чулками, Готерсгаде (Gothersgade) 349».[108]

5 июня 1825 года Мозес Фюрст участвовал в «конфирмации» в Копенгагене.[109] Как следует из писем из архива Левиса (см. примечание 87), Ребекка в это время уже была вдовой и предполагала заняться ведением хозяйства у своего брата Абрахама в Орхусе.[110] Когда именно умер ее муж Даниэль, выяснить не удалось; запись о погребении отсутствует, так же, как и могила. Находилась ли Ребекка в это время вне Копенгагена, не известно, но в конце 1820-х годов она определенно снова живет в Копенгагене. Она самостоятельно начинает заниматься торговлей. С 1828 до 1839 года она внесена в адресную книгу сначала как «Фюрст, Фредерикке», а затем как «Фюрст, Р.», торговля галантерейными товарами. В 1844 она привлекает внимание к своей лавке текстом «Фюрст, Р., мадам, торговля китайским товарами, Большая Конгенсгаде (Store Kongensgade) 241».[111] Переписи 1834, 1840, 1845 и 1860 годов подтверждают проживание Рике или Ребекки Фюрст в Копенгагене.[112] В 1834 году ее сын еще жил у нее; теперь он именуется Моритц и является подмастерьем книгопечатника. Ребекка Фюрст умерла в возрасте 84 лет 24 октября 1878 года в Копенгагене и была похоронена 28 октября 1878 года на еврейском кладбище на Мёллегаде (Møllegade).[113] Данные о возрасте позволяют вычислить год рождения, т.е. 1794 или 1795. Из всех детей Эстер Мейер она прожила дольше всех.

8.3. Абрахам

Ко всему, что уже известно об Абрахаме Левисе в связи с его матерью (см. главу 6), можно добавить следующее. Он находится в списке членов португальской общины Копенгагена с 1811 как «мальчик», т.е. подмастерье в хозяйстве торговца сукном Мозеса Фюрста; там он предположительно и приобрел начальные знания в области торговли.[114] По данным Лауридсена в 1815 году он был принят в торговый дом Филип Хартвиг Рее & Ко в Орхусе на должность коммивояжера, главным образом для закупки зерна.[115] Спустя десять лет, в течение которых он знакомится с многочисленными торговцами, ставшими впоследствии его партнерами, приобретает богатый опыт и принимает решение начать самостоятельную торговлю в Орхусе. В 1825 году Абрахам подает прошение и получает права гражданина города. Он торгует различными товарами, но в основном продуктами сельского хозяйства. В 1834 году он через генерального консула в Копенгагене заключает договор с российским правительством о поставках значительных партий зерна и зерновых продуктов в Россию. Арендованные им суда на обратном пути загружались товарами в Санкт-Петербурге. При этом в роли комиссионера, очевидно, выступает его сводный брат Георг Вольдемар Кантор.[116] Сделки могли осуществляться через компанию Кантор & Ко[117] в Санкт-Петербурге, которую Г. В. Кантор основал 15 июня 1834 года и ликвидировал 1 декабря 1839 г. Галине Синкевич удалось выяснить, что годовой баланс Кантора за 1837 год был убыточным и позднее как самостоятельный купец он больше не фигурирует.[118] Предположительно и его коснулся разрушительный вихрь разорения вследствие банкротства его сводного брата Абрахама Левиса.

После ликвидации своей фирмы и смерти матери Абрахам Левис вернулся в свой родной город Копенгаген. В момент переписи 1845 года он проживал в районе Розенборг (Rosenborg Kvarter); согласно ее данным он является бухгалтером еврейского происхождения, хотя в анкете вопрос о религиозной принадлежности отсутствовал.[119] К этому времени он уже жил совместно с Христиной Магдаленой Расмуссен, с которой он два года спустя 7 марта 1847 года обвенчался в церкви во Фредериксберге как Абрахам Мозес Леви иудейского вероисповедания.[120] Для обоих это был первый брак. В момент переписи 1850 года супруги проживали в пригородном районе Кледебо (Udenbys Klædebo Kvarter); супруг был указан как «бывший торговец Абрахам Мозес Леви, ныне бухгалтер в фирме А. Левис», а супруга как Христина Левис.[121] 15 июля 1853 Абрахам Мозес Леви скончался в возрасте 55 лет в Копенгагене; в записи о смерти в качестве профессии указано «галантерейщик».[122] 17 июля 1853 года он был похоронен на кладбище на Мёллегаде (Møllegade).[123] Христина Магдалена Левис, «вдова торговца консула Левиса» еще встречается в списках переписей 1860 и 1870 годов: в 1860 у нее была горничная и четверо квартирантов.[124] Она умерла в возрасте 80 лет 4 апреля 1880 в Копенгагене.[125]

8.4. Йуда и Бендикс

О третьем сыне от брака Эстер Мейер с Мозесом Леви имеется слишком мало достоверных сведений. Йуда родился в 1799 или 1800 году в Копенгагене. Четвертый сын Бендикс со слов его матери Эстер Кантор родился в Копенгагене 29 марта 1802 года.[126] Его конфирмация состоялась 24 ноября 1817 года.[127] По меньшей мере одного из сыновей мать взяла с собой в Санкт-Петербург, где он, молодой «Левис» незадолго до своей смерти, отдал под залог или продал принадлежащие ему вещи музыканту Дробишу. Об этом известно из составленного в 1825 году протокола полицейского расследования о Дробише, которое полиция проводила по заявлению Эстер Кантор. Йуда и Бендикс Леви больше ни в каких источниках не упоминаются, в частности, в протоколе разбирательства суда по наследным делам их умершей матери в числе наследников первой очереди они указаны не были.

 8.5. Элина

1804, как год рождения младшей дочери Эстер Мейер, можно определить исключительно по имеющимся об её возрасте данным. Самые ранние сведения о ней получены из записи о крещении второй дочери ее брата — Христиана Людвига (Лазаруса) от 19 апреля 1820 года. В ней она появляется как крестная мать — «девица Хелена Леви», следовательно, в это время она сама уже должна была быть христианкой.[128]

Если позволительно интерпретировать постскриптум «Лина вероятно останется сидеть на моей шее», поспешно написанный в конце делового письма Георга Вольдемара Кантора своему сводному брату Абрахаму Левису от 14.09.1834 г., то исходя из него Элина в это время еще находилась в Санкт-Петербурге?[129] Возможно это единственный след, оставленный ею в тот период. Во время переписи 1840 года она указана в списках как Элина Людвигс, 35 лет, не замужем, квартирантка в районе Кледебо (Klædebo) в Копенгагене. При этом она указала, что существует на доходы от преподавания.[130] Извещение о смерти ее матери в Орхусе в декабре 1840 года она подписала Элина Вильгельмина Людвигс. Как и ее брат Христиан Людвиг (Лазарус) она уже не носила фамилию Леви и представлялась как Людвигс. 15 октября 1843 года она как Элина Вильгельмина Августа Людвигс обвенчалась в церкви во Фредериксберге с портретистом Йенсом Христианом Бёгом (Bøgh) из Орхуса, бывшим на 12 лет моложе ее и посещавшем с 1842 года занятия в Академии художеств.[131] 24 ноября 1843 родилась дочь Александра Мария Луиза, а 13 июня 1845 года — сын Николай Георг Христиан.[132] 12 августа 1848 года Элина Вильгельмина Августа Бёг умерла в больнице от «болезни спинного мозга».[133] Оба наполовину осиротевших ребенка были приняты в семью сестры Христиана Бёга в Орхусе.[134]

8.6. Йозеф

Младший сын от брака Мозеса Леви и Эстер Мейер — Йозеф Мозес родился согласно свидетельству его отчима 15 октября 1806 года в Копенгагене.[135] В 1832 году он, будучи сапожным мастером, получил права гражданина в Орхусе.[136] Несколькими днями спустя он объявляет в городской газете Орхус Стифтстиденде (Aarhuus Stifts-Tidende) об открытии собственной мастерской и привлекает клиентов объявлением, что обучался сапожному мастерству в Санкт-Петербурге и затем работал там и впоследствии в Копенгагене у лучших мастеров.[137] Из этого можно заключить, что Йозеф был одним из детей, которого его мать взяла с собой в Санкт-Петербург. Предположительно Йозеф вместе с семьей своего брата Христиана (Лазаруса) или, возможно, с матерью Эстер Кантор вернулся в Данию. Вернувшись, Йозеф понял, что конкуренция в Копенгагене слишком высока и его брату Абрахаму Левису удалось убедить его обосноваться в Орхусе. Анкета переписи населения 1834 года сообщает, что 28-летний холостой мастер поручает ведение хозяйства 18-летней экономке Луизе Марии Бродерсен.[138] 20 марта 1835 он берет Луизу Марию в жены; венчание состоялось в кафедральном соборе Орхуса.[139] Очевидно, что Йозеф принял крещение. Один за другим появляются на свет три дочери и сын. Альбертина Кларисса родилась 3 августа 1835 года. Элина Вильгельмина Августа — 10 ноября 1838 года, Эстер Мария Христина Фредерика — 16 апреля 1842 года и Андерс Георг Ханс — 13 июня 1845.[140] Похоже, что обувная мастерская процветала. В 1845 в мастерской работали три подмастерья и две служанки помогали по хозяйству.[141] Йозеф стал в Орхусе уважаемым гражданином и был в 1848 году избран в городской совет.[142] Но уже 20 декабря 1848 он умирает.[143] В 1850 вдова Луиза Мария Людвигс руководит делами, в мастерской работают уже четыре подмастерья; за одного из них, Мартинуса Хьюлера она 14 октября 1852 выходит замуж во второй раз.[144]

 9. Результаты генеалогического исследования

Георг Вольдемар Кантор, отец математика Георга Кантора, родился 6 мая 1814 года в Копенгагене и был вторым ребенком в еврейской семье Липмана и Эстер Кантор. Ему было дано имя Хирш. Холостяк Липман Якоб Кантор, торговец чаем и фарфором, и Эстер, вдова мелкого торговца чулками Мозеса Леви и дочь Абрахама Мейера, поженились 31 октября 1811 года. Первый ребенок от этого брака, сын Якоб Липман родился в 1812 и умер в 1813 году, не дожив и до одного года. У Георга Вольдемара Кантора уже были братья и сестры — дети его матери от первого брака с Мозесом Леви.  Старший сводный брат Лазарус был крещен в Копенгагене в 1817 под именем Христиан Людвиг. Свою фамилию Леви он сменил на Людвигс и был известен как торговец в Копенгагене и Санкт-Петербурге. Старшая сводная сестра Ребекка в молодом возрасте вышла замуж. После того, как молодая женщина овдовела, она основала собственное дело. Она сохранила принадлежность к иудейской конфессии. Второй сводный брат Абрахам Левис стал уважаемым торговцем в Орхусе, но обанкротился и потерял все свое состояние. Он остался верен иудейскому вероисповеданию. Примерно в 1820 году Эстер Кантор вместе с некоторыми детьми едет в Санкт-Петербург. С ней были Йуда или Бендикс (возможно оба), а также Йозеф и Хирш; вероятно, Эстер взяла с собой также и дочь Элину. Йозеф, Элина и Хирш были крещены в лютеранскую веру, неизвестно, когда и где именно. Йуда или Бендикс умер в 1825 году в Санкт-Петербурге. Йозеф Леви вернулся в Данию еще до 1834 года. В Санкт-Петербурге он обучился профессии сапожника и открыл в Орхусе собственную мастерскую. Йозеф и Элина, как и их старший брат, взяли фамилию Людвигс. Нет сведений о том, что Йуда или Бендикс Леви были женаты; остальные сводные братья и сестры Георга Вольдемара Кантора состояли в браке. После своего возращения не позднее 1834 года в Данию Эстер Кантор жила в Орхусе на средства своих детей. Она умерла там же в 1840 году, не дожив пару месяцев до 66 лет, и похоронена на еврейском кладбище. Липман Кантор умер в нищете в 1852 году в Копенгагене в возрасте 79 лет; он также был погребен по еврейскому обряду.

С помощью патронимов можно попытаться выстроить непрерывную отцовскую линию Георга Вольдемара (Хирша) — сына Липмана Кантора. Отцом Липмана Якоба Кантора предположительно является торговец Якоб Исак Кантор, женившийся 09.11.1761 г. в Копенгагене и похороненный там же 23.08.1777 г.[145] Его отцом может быть Исак Абрахам Кантор, чье проживание в Копенгагене в течение многих лет доказано, умерший примерно в 1740 году.[146] Он был братом упомянутого выше Якоба Абрахама Кантора, а их общий отец — Абрахам Кантор по прозванию Хильдесхайм по названию места своего происхождения. Умерший в Копенгагене в 1715 году Абрахам Кантор принадлежит к числу первых еврейских жителей Копенгагена, поселившихся там в 1680-х годах. В Хильдесхайме фамилию Кантор можно отследить вплоть до Якоба Кантора, указанного там в охранных грамотах примерно в 1660 году. Даже при некоторой спекулятивности воссозданной отцовской линии, можно с уверенностью считать, что иммигрировавшие в Данию Канторы происходят из находившихся под защитой суверена евреев-ашкенази из Германии.

В заключение следует обратить внимание на примечательное совпадение. В 1845 году на свет появились трое мужских отпрысков детей Эстер Мейер, все трое получили при крещении имена Георг: в Копенгагене — Николай Георг Христиан Бёг, в Орхусе — Андерс Георг Ханс Людвигс и в Санкт-Петербурге — Георг Фердинанд Людвиг Филипп Кантор, ставший впоследствии всемирно известным математиком.

Примечания

[1] Фрагмент письма приведен из: Christian Tapp. Kardinalität und Kardinäle. Wissenschafts­historische Aufarbeitung der Korrespondenz zwischen Georg Cantor und katholischen Theologen sei­ner Zeit. (Кристиан Тапп. Кардинальство и кардиналы. Научно-историческое осмысление переписки Георга Кантора с католическими теологами того времени.) Stuttgart, 2005 г., стр. 236, 237. Окончания слов в квадратных скобках добавлены Таппом. Несколько суше и не так подробно Кантор пишет 6 января 1896 г. Полу Таннери: «[…] мой покойный отец, скончавшийся в 1863 году в Германии, Георг Вольдемар Кантор ребенком со своей матерью поселился в Санкт-Петербурге и был немедля крещен в лютеранскую веру. Родился же он в Копенгагене (не знаю точно, в каком году, где-то между 1810 и 15 гг. от израилитских родителей, принадлежавших к тамошней португальской еврейской общине и потому, вероятнее всего, имевших испано-португальское происхождение […]» (Paul Tannery. Mémoires scientifique стр. XIII: Correspondance. (Пол Таннери. Научные мемуары. Переписка). Toulouse 1934, стр. 306.)

[2] I[vor] Grattan-Guinnes. «The Correspondence between Georg Cantor and Philip Jourdain.» (Айвор Граттан-Гинесс. «Переписка Георга Кантора с Филиппом Журденом.») В: Jah­resbericht der deutschen Mathematiker-Vereinigung 73 (1971 г.), стр. 111–130; здесь: стр. 122.

[3] Г[алина] И[вановна] Синкевич. Георг Кантор и польская школа теории множеств. Санкт-Петербург 2012. — В первой части книги Синкевич дает оценку отобранных в доступных архивах Санкт-Петербурга материалов о детских годах Георга Кантора, жизни его родителей и их предков. Однако, вопрос о происхождении Георга Вольдемара Кантора, несмотря на всю тщательность поисков, из документов данных источников не может быть окончательно выяснен.  

[4] «[Über die Eltern von Georg Cantor.]» («[О родителях Георга Кантора.]») Государственная и университетская библиотека Геттингена, Cod. Ms. G. Cantor 36: 3. — Автор благодарит сотрудников отдела рукописей и редких печатных изданий Нижнесаксонской государственной и университетской библиотек Геттингена, предоставивших ему доступ к данному и другим документам из собрания наследия Кантора.

[5] Изменения и дополнения, внесенные в приведенные фрагменты от руки карандашом, не показаны.

[6] В 1937 году был впервые опубликован труд Э. Т. Белла Men of Mathematics (Творцы математики) с главой о Канторе, в которой есть фраза: «Чистого еврейского происхождения с обеих сторон, Георг Фердинанд Людвиг Филипп Кантор был первым ребенком процветающего коммерсанта Георга Вольдемара Кантора и Марии Бём, его жены — артистичной натуры.» (Eric Temple Bell. Men of Mathematics. (Эрик Тэмпл Белл. Творцы математики.) New York 1937, стр. 558.) Отсутствие доказательств своему утверждению о еврейском происхождении Георга Кантора остается на совести Белла.

[7] I[vor] Grattan-Guinness. «Towards a Biography of Georg Cantor.» (Айвор Граттан-Гиннесс. «На пути к биографии Георга Кантора.») В: Annals of Science 27 (1971), стр. 345–391.

[8] Joseph Warren Dauben. «Georg Cantor: Biography, Genealogy, and Mathematics». (Джозеф Уоррен Даубен. «Георг Кантор: биография, генеалогия и математика».) В: Georg Cantor. His Mathematics and Philosophy of the Infinite. Princeton (N. J.) 1979, стр. 272–280.

[9] Dauben (см. примечание 8), стр. 272.

[10] Dauben (см. примечание 8), стр. 274.

[11] Walter Purkert und Hans-Joachim Ilgauds. Georg Cantor 1845–1918. (Вальтер Пуркерт и Ханс-Йоахим Ильгаудс. Георг Кантор 1845–1918.) Basel [et al.] 1987, стр. 13–15.

[12] Joseph W[arren] Dauben. «Cantor, Georg Ferdinand Ludwig Philip.» (Джозеф Уоррен Даубен. «Кантор, Георг Фердинанд Людвиг Филипп.» В: Noretta Koertge. New Dictionary of Scientific Biography. Vol 2. Cabeo — Eysenck. New York 2007, стр. 29.

[13] Purkert und Ilgauds (см. примечание 11), стр. 15.

[14] Tapp (см. примечание 1), стр. 157.

[15] Об истории еврейской иммиграции в Дании см.: Ib Nathan Bamberger. The Viking Jews. A History of the Jews of Denmark. (Иб Натан Бамбергер. Евреи викингов. История евреев Дании.) New York 1983, стр. 19–27.

[16] Benj[amin] Balslev. De Danske Jøders Historie. (Бениамин Балслев. История датских евреев.) København 1932, стр. 124, 125.

[17] Balslev (см. примечание 16), стр. 125, 126. — Из адресов видно, что евреи проживали в семи различных домах, расположенных в трех районах города.

[18] Переработка высушенных и иногда уже приправленных листьев табака с помощью похожих на прялку устройств в пачки или рулоны для хранения или перевозки называлась прядением табака. Это ремесло появилось в 17 веке вместе с развитием торговли табаком.

[19] Об истории синагог в Копенгагене см. P[reben] Hampton Frosell. Københavnske syna­goger gennem tre hundrede år. (Пребен Хэмптон Фросель. Копенгагенские синагоги в течение трехсот лет.) [København] 1987.

[20] 5 февраля 1751 года был издан рескрипт, который устанавливал численность еврейского населения в городе Наксков количеством до четырех семей и ограничивал их права. (A[sser] D[aniel] Cohen. De mosaiske Troes­bekjenderes Stilling i Danmark forhen og nu. (Ассер Даниэль Коен. Положение верующих еврейской конфессии в Дании раньше и сейчас.) Odense 1837, стр. 102.)

[21] Об этом Натансон пишет, что незначительная часть евреев из Накскова тогда переселилась в Копенгаген. Некоторые изменили свои фамилии, выдавали себя за португальских евреев и основывали религиозные общины с молельными домами. К 1780 году в городе существовали три португальские синагоги, однако, их приходы были слишком малочисленны, чтобы быть самостоятельными. (M[endel] L[evin] Nathanson. Historisk Fremstilling af Jødernes Forhold og Stilling i Danmark, navnlig Kjøbenhavn. (Мендель Левин Натансон. Историческое представление об отношениях евреев и их положении в Дании, особенно в Копенгагене.) Kjöbenhavn 1860, стр. 33, 34.)

[22] Josef Fischer. «Medlemmer af den portugisiske menighed i 1811.» (Йозеф Фишер. «Члены португальской общины в 1811 году.») В: Tidsskrift for jødisk historie og literatur [год издания] 1921/25, стр. 125–128 и стр. 184–196.

[23] Fischer (см. примечание 22), стр. 196.

[24] «Tiende Kapitel. Ministerialbøger.» («Десятая глава. Реестровые книги.») В: Cohen (см. примечание 20), стр. 269–272.

[25] Cohen (см. примечание 20), стр. 414, 415

[26] Bamberger (см. примечание 15), стр. 50–57.

[27] Интернет-портал «Danish Family Search» (Поиск датских семей) предлагает в разделе København (Staden) → Mosaisk Trossamfund копии реестровых книг. Сохранившаяся и отсканированная реестровая книга 1810–1814 годов является старой рукописной копией объемом в 66 страниц с реестром имен, расположенных в алфавитном порядке (имена!). В доступной на том же портале реестровой книге за период 1762–1810 годов содержится 666 пронумерованных, внесенных начиная с 5 июля 1810 по 30 мая 1849 года записей со сведениями о рождениях до июня 1810 года. В большинстве случаев здесь указан человек и дата его рождения в Копенгагене, а также подтверждение указанных данных подписями двух свидетелей.  

[28] См. Th[eodor] Hauch-Fausbøll. «Jødernes Færden og Ophold i den Danske Stat i det 17de Aar­hundrede (Fortsættelse).» (Теодор Хаух-Фаусболл. «Миграция евреев и проживание в датском государстве в 17 веке. (Продолжение).» В: Tidsskrift for jødisk historie og literatur [год издания] 1919/21, стр. 137–179. Здесь: стр. 160–165.

[29] Церковная книга Фленсбурга: St. Nikolai (Святой Николай). Taufen (крещения) 1637–1763. стр. XII. — Так же, как в протестантских немецких землях, и в Дании до 18 февраля 1700 года включительно действовал юлианский календарь.

[30] Hauch-Fausbøll (см. примечание 28), стр. 162, 163.

[31] Hauch-Fausbøll (см. примечание 28), стр. 161.

[32] Церковная книга Копенгагена: Trinitatis Kirke (церковь Троицы). Fødte, Viede (рождения, бракосочетания) 1660–1692. Лист [2] лиц. — Церковная книга Копенгагена: Vor Frue Kirke (церковь Богоматери). Fødte, Viede (рождения, бракосочетания) 1657–1678. Лист 146 лиц. — Портал «Danish Family Search» позволяет знакомиться с т. н. реестровыми книгами.

[33] Günter Marwedel. Die Privilegien der Juden in Altona. (Гюнтер Марведель. Привилегии евреев в Альтоне.) Hamburg 1976, стр. 157, 158.

[34] Marwedel (см. примечание 33), стр. 160.

[35] Hauch-Fausbøll (см. примечание 28), стр. 165.

[36] Hauch-Fausbøll (см. примечание 28), стр. 166–171.

[37] Marwedel (см. примечание 33), стр. 163.

[38] Balslev (см. примечание 16), стр. 125, 126.

[39] O[luf August] Nielsen Kjøbenhavns Diplomatarium. Samling af dokumenter, breve og andre kilder. Bind 7. (Олуф Аугуст Нильсен (издатель). Копенгагенские акты средних веков и раннего нового времени. Сборник документов, писем и других источников. Том 7.) København 1885, стр. 527, 528.

[40] Kjøbenhavns Diplomatarium (см. примечание 39), стр. 151.

[41] Bamberger (см. примечание 15), стр. 13.

[42] Julius Margolinsky. Chevra Kaddischa 1858–1958. (Юлиус Марголински. Шевра Каддиша 1858–1958.) København 1958, стр. 42.

[43] Jul[ius] Margolinsky. Jødiske Dødsfald i Danmark 1693–1976. (Юлиус Марголински. Реестр смертей евреев в Дании 1693–1976.) København 1978, стр. 35. — На надгробии написано не Аксель, а Ашер Аншель (фото в: Tom Brøndsted. Mosaiske begravelser og gravsten indtil 1886. (Том Брондштед. Мозаичные могильные плиты и надгробия до 1886.) http://tom.brondsted.dk/mosaiskebegravelser/?details&id=506& kgrd=1 (обращение от 05.04.2019 г.)). Похожее по звучанию имя Аксель использовалось в служебном общении с христианскими властями и официальных документах вместо еврейских имен. См. Alexan­der Beider. Handbook of Ashkenazic Given Names and Their Variants. (Александер Байдер. Справочник имен ашкеназов и их варианты.) Bergenfield (N. Y.) 2009, стр. 15.

[44] Kjøbenhavns Diplomatarium (см. примечание 39), стр. 46. — До получения Абрахамом Кантором разрешения на длительное проживание в Копенгагене он в Дании уже длительное время занимался торговлей. При этом он регулярно подолгу пребывал в столице. Арнхайм сообщает о стопке писем в Датском национальном архиве (Rigs­arkiv), написанных евреями из Альтоны евреям в Копенгагене на идише. Среди них есть два письма, написанные Абрахаму Кантору, одно — его женой и одно — его братом. (Arthur Arnheim. «De første jødiske bosættelser i kongeriget.» (Артур Арнхайм. «Первые еврейские поселения в королевстве.») В: Fortid og nutid [год издания] 2006, стр. 269–284.)

[45] Kjøbenhavns Diplomatarium (см. примечание 39), стр. 721.

[46] Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 35.

[47] Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 204.

[48] Die Memoiren der Glückel von Hameln. Autorisierte Uebertragung nach der Ausgabe des Prof. Dr. David Kaufmann von Bertha Pappenheim. (Мемуары Глюкль фон Хамельн). Wien 1910, стр. 66.

[49] Glückel von Hameln (см. примечание 48), стр. 113.

[50] Hauch-Fausbøll (см. примечание 28), стр. 170, 171.

[51] Имя Хартвиг также является заменой некоего еврейского имени, как, например, Герц / Хирш на похожее по звучанию северо-немецкое или датское, для использования в официальном делопроизводстве христианского государства (Beider (см. примечание 43), стр. 38).

[52] Peter Aufgebauer Die Geschichte der Juden in der Stadt Hildesheim im Mittelalter und in der frühen Neuzeit (Петер Ауфгебауер. История евреев в городе Хильдесхайме в средние века и раннее новое время.) Hildesheim 1984, стр. 159.  

[53] Aufgebauer (см. примечание 52), стр. 160.

[54] «Hildesheim, Jüdischer Friedhof Teichstraße» («Хильдесхайм, еврейское кладбище на Тайхштрассе») см. http://www.steinheim-insti­tut.de/daten/hld_all.html (обращение 05.04.2019 г.).

[55] Многочисленных носителей фамилии Кантор можно найти у Макса Фройденталя: Max Freudenthal: Leipziger Messgäste — Die jüdischen Besucher der Leipziger Messen in den Jahren 1675 bis 1764 (Гости Лейпцигской ярмарки — еврейские посетители Лейпцигских ярмарок в период с 1675 по 1764 год). Frankfurt am Main 1928.  

[56] Meta Kohnke. Quellen zur Geschichte der Juden in den Archiven der neuen Bundeslän­der. Band 2. Geheimes Staatsarchiv Preußischer Kulturbesitz. Teil I: Ältere Zentralbehörden bis 1808/10 und Brandenburg-Preußisches Hausarchiv (Мета Конке и др. (издатели). Источники для изучения истории евреев в архивах новых Федеральных земель. Том 2. Тайный государственный архив прусского культурного наследия. Часть 1: Старые центральные ведомства до 1808/10 и домашний архив Бранденбурга-Пруссии). München 1999, стр. 576.

[57] Peter Wilhelm. Die jüdische Gemeinde in der Stadt Göttingen von den Anfängen bis zur Emanzipa­tion. (Петер Вильхельм. Еврейская община в городе Геттингене от истоков до эмансипации.) Göttingen 1973, стр. 58.

[58] Georg Kniese. «Extract aus dem Steuerregister der Stadt Kassel vom Jahre 1625.» (Георг Книзе. «Выписка из налогового реестра города Касселя года 1625.». В: Nachrichten der Gesellschaft für Familienkunde in Kurhessen und Waldeck [год издания] 1934, стр. 89.

[59] Ulrich Stöhr. Repertorien des Hessischen Staatsarchivs Marburg. 17,d,2,2. Landgräf­lich hessische Regierung Kassel: Familienrepositur. Band 2: Teil 2. Familien M–Z. (Ульрих Штёр. Справочники государственного исторического архива Марбурга. 17,d,2,2. Ландграфское гессенское правительство в Касселе. Архив семей. Том 2. Часть 2. Семьи M–Z.) Marburg 2008, стр. 1390. — Названные населенные пункты находятся в округе Верра-Майсснер (Werra-Meißner-Kreis) в административном районе Кассель в северном Гессене.

[60] Freudenthal (см. примечание 54) называет нескольких еврейских посетителей, приехавших на ярмарку из Праги в последней четверти XVII века, носящих фамилию Кантор; Валента сообщает: «Кантор была одной из самых распространенных фамилий в Богемии», основываясь на результатах переписи населения 1724 года, которые доказывают наличие этой фамилии во многих районах северо-западной Богемии. (Aleš Valenta. «The Jew Joachim Cantor and Chlumec Domain of Count Kinský in the Second Half of the Eighteenth Century.» (Алеш Валента. «Еврей Йоахим Кантор и Хлумецкий край графа Кински во второй половине девятнадцатого века.») В: Judaica Bohemiae 9 (2003), стр. 33–52.) Следовало бы провести поиски документов о том, имеются ли доказательства, что фамилия Кантор возможно также встречается в Богемии уже и раньше, т.е. в XVII веке.

[61] Списки переписей населения (Folketælling) предоставлены «Danish Family Search».

[62] [Christian Georg] Profts Enke. Veiviser eller Anviisning til Kiøbenhavns, Christianshavns og Forstædernes Beboere for Aaret 1810. (Указатель или справочник жителей Копенгагена, Христиансхафна и пригородов за 1810 г.) København 1810, стр. 77. — Vejviser […] for Aaret 1814 og 1815. (Указатель […] за год 1814 и 1815.) København [без указания года], стр. 53. — Сайт «Københavns Biblioteker» (Копенгагенские библиотеки) предоставляет адресные книги в разделе «Kraks Vejvisere 1770–2007/08» в интернете.  

[63] Fischer (см. примечание 22), стр. 125.

[64] Fischer (см. примечание 22), стр. 184.

[65] Fischer (см. примечание 22), стр. 192, 193.

66 Реестровая книга еврейской общины в Копенгагене. Декабрь 1844 — апрель 1856. Стр. 251.

67 Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 37.

68 [Christian Georg] Profts Enke. Veiviser eller Anviisning til Kiøbenhavns, Christianshavns og Forstædernes Beboere for Aaret 1813. (Указатель или справочник жителей Копенгагена, Христиансхафна и пригородов за 1813 г.) København [год не указан], стр. 57.

[69] Rigsarkivet (Arkivalieronline). Landsover-samt Hof-og Stadsretten, Københavns Skiftekommission. (Датский национальный архив. Земельный, придворный и городской суд: Копенгагенская комиссия по делам о наследстве). Forseglingsprotokol (протокол опечатывания) 1812–1813. № 6/48 от 07.01.1813. Стр. 73–75. — Regis­tre­ringsprotokol (протокол инвентаризации) 1812–1813. № 6/48 от 15.01.1813 г. Стр. 79–81. — Behandlings­protokol (протокол заседания) 1812–1813. № 6/48. Первое заседание 16.01.1813 г. Стр. 105. Последнее заседание 20.01.1814 г. Стр. 373, 374. — Протокол опечатывания, в котором описано все имущество, подпись «управляемой рукой» Эстер Кантор. Под протоколом заседания от 01.06.1813 г. стоит собственная подпись «Липман Якуб Кантор». — Интернет-платформа «Arkivalieronline» (Архив онлайн) Rigsarkivet (Датский национальный архив) позволяет ознакомиться с протоколами заседаний судов по делам наследства и по делам о несостоятельности.

[70] Ludwig Thiesen. Veiviser eller Anviisning til Kiøbenhavns, Christianshavns og Forstædernes Beboere for Aaret 1817 og 1818. (Указатель или справочник жителей Копенгагена, Христиансхафна и пригородов за 1817 и 1818 г.г.) København [год не указан], стр. 60. — Veiviser […] for Aaret 1818 og 1819 (Справочник […] за 1818 и 1819 г.г.), стр. 67. — Veiviser […] for Aaret 1818 og 1819 (Справочник […] за 1819 и 1820 г.г.), стр. 72.

[71] Veiviser […] for Aaret 1821 (Справочник […] за 1821 г.), стр. 68.

[72] L[udwig] B[enedictus] Thiesen. Veiviser eller Anviisning til Kiøbenhavns, Christianshavns, Forstædernes og Frederiksbergs Beboere for Aaret 1834. (Указатель или справочник жителей Копенгагена, Христиансхафна и пригородов за 1834 г.) Kiøbenhavn [год не указан], стр. 95. — Veiviser […] for Aaret 1835 (Справочник […] за 1835 г.), стр. 94. — Veiviser […] for Aaret 1836 (Справочник […] за 1836 г.), стр. 93. — Veiviser […] for Aaret 1837 (Справочник […] за 1837 г.), стр. 96.

[73] L. B. Thiesen’s Enke. Veiviser […] for Aaret 1842 (Справочник […] за 1842 г.), стр. 93. — Veiviser […] for Aaret 1843 (Справочник […] за 1843 г.), стр 95. — Veiviser […] for Aaret 1851 (Справочник […] за 1851 г.), стр. 103.

[74] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1840 г. Район Кёбмагер (Købmager Kvarter) II. Стр. 237.

[75] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1845 г. Район Ёстер (Øster Kvarter) II. Стр. 89. — Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1850 г. Район Ёстер (Øster Kvarter) II. Вингардстреде (Vingårdstræde). Стр. 9.

[76] В ходе переписей населения 1845 и 1850 года уточнялось и место рождения.

[77] Ребекка Израэль умерла в 1864 году, Эстер Израэль умерла в 1883 году в Копенгагене. В наследии Кантора (Государственная и университетская библиотека Геттингена. Cod. Ms. G. Cantor 35. № 3) имеются два письма от «Тети Эстер» из Копенгагена, адресованные Георгу Кантору по случаю его помолвки с Валли Гуттман весной 1874 года. «Тетя Эстер», возможно, является Эстер Израэль, которая, если предполагаемое родство существует, была кузиной Георга Вольдемара Кантора. В письме от 07.04.1874 г. «Твоя вечно преданная старая тетя Эстер» также передает привет и поздравления от тети Рикке. «Тетя Рикке», вероятно, может быть идентифицирована как сводная сестра Г. В. Кантора — Ребекка, урожденная Леви, скончавшаяся во вдовстве в 1878 году в Копенгагене.

[78] «Liste over de her i Byen boende, ved Borgerskab og Privilegier berettigede, af den Jødiske Nation, som til den høitydske jødiske menighed henhører […] Kiöbenhaun den 31te Januarij 1780.» (Список проживающих здесь в городе и имеющих гражданство и привилегии лиц еврейской нации, которые принадлежат верхненемецкой иудейской общине […] Киобенхаун 31 января 1780 г.). В: Det Mosaiske Trossamfund København. Jødiske optegnelser 1693–1953. Mandtalslister 1760–1850. Рукопись на пленке. Экранизация Артура Г. Хассо (Arthur G. Hassø) для Генеалогического общества штата Ута (Genealogical Society of Utah). Salt Lake City (Utah) 1950/1965. В интернете: «Free Family History and Genealogy Records — FamilySearch.org».

[79] Erik Amburger. «Die Behandlung ausländischer Vornamen im Russischen in neuerer Zeit.» (Эрик Амбургер. «Адаптация иностранных имен к русскому языку в новейшей истории.» В: Aka­demie der Wissenschaften und der Literatur [in Mainz]. Abhandlungen der geistes-und sozialwissen­schaftlichen Klasse. Издание 1953 г. № 7, стр. 301–354.

[80] Осип Гримм, муж Анастасии, урожденной Мейер — тети Георга Вольдемара Кантора, 30 января 1854 года, за день до своей смерти, включил в свое завещание племянника своей умершей жены «Егора Яковлева сына Кантора» как своего наследника (Синкевич (см. примечание 3), стр. 177).

[81] Beider (см. примечание 43), стр. 55.

[82] Amburger (см. примечание 79), стр. 346.

[83] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1801. Район Снаренс (Snarens Kvarter). Стр. 63.

[84] Автор благодарит г-на Алана Фалька из Копенгагена за ссылку на Бендикса Леви.

[85] Margolinsky. Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 125) не согласен с такой привязкой, т. к. он идентифицирует погребенного здесь Моше бар Лезер Халеви с Мозесом Лазаром Леви, называемым «citarspiller» — виртуозом игры на лютне, чья жена Элле умерла в 1803 году.

[86] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad), 18 февраля 1834 г. Стр. 35.

[87] Finn H. Lauridsen. «Købmand i Århus Abraham Lewis.» (Финн Х. Лауридсен. «Купец в Орхусе Абрахам Левис.» В: Vagn Dybdahl. Seksten Århusrids: Tilegnede Svend Unmack Larsen 23. Sept. 1953. Århus 1953, стр. 183–203. — Основным материалом для очерка о торговце Абрахаме Левисе Лауридсену послужили сохранившиеся документы из личного делового архива. Архив Левиса хранился сначала в Коммерческом архиве Орхуса (Erhvervsarkivet Aarhus), фонды которого в 2016 году были переданы в Датский национальный архив города Виборга (Rigsarkivet Viborg).

[88] Lauridsen (см. примечание 87), стр. 197.

[89] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad), 1 февраля 1840 г. Стр. 405.

[90] Реестровая книга еврейской общины в Орхусе 1814–1913. Лист 12 об.

[91] Aarhuus Stifts-Tidende (газета Орхус Стифтстиденде) 1840, № 196 (5 декабря 1840 г.), стр. 4.

[92] Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 558.

[93] Rigsarkivet Arkivalieronline (Датский национальный архив). Aarhus Byfoged Skifteprotokol (Протокол судебного пристава Орхуса) 1837–1845. Листы 411, 412.

[94] В протоколе следующего заседания суда по наследственным делам от 17 февраля 1841 года зафиксировано, что умершая жила в городе на средства ее детей. (Aarhus Byfoged Skifteprotokol (Протокол судебного пристава Орхуса) 1837–1845. Лист 440.)

[95] 27 февраля 1841 года и в Копенгагене слушалось дело о наследстве Эстер Кантор. Вдовец присутствовал на суде и рядом с подписью чиновника поставил собственную подпись «Л. Кантор» под коротким протоколом. В нем записано «от брака с явившемся сын Георг, совершеннолетний, в Петербурге». (Rigs­arkivet (Arkivalieronline). Landsover-samt Hof-og Stadsretten, Københavns Skiftekommission (Датский национальный архив. Земельный, придворный и городской суд. Копенгагенская комиссия по делам о наследстве): Forseglingsprotokol (протокол об опечатывании наследственного имущества) 1840–1841. № 4/76 от 27.02.1841 г. Стр. 161.

[96] Rigsarkivet (Arkivalieronline). Landsover-samt Hof-og Stadsretten, Københavns Skiftekommission (Датский национальный архив. Земельный, придворный и городской суд. Копенгагенская комиссия по делам о наследстве): Forseglingsprotokol (протокол об опечатывании наследственного имущества) 1852–1853. № 5/270 от 22.04.1852 г. Стр. 159.

[97] Синкевич (см. примечание 3), стр. 67 и стр. 181.

[98] В церкви пригорода Фредериксберг в те времена неоднократно крестили евреев из Копенгагена.    

[99] Церковная книга церкви во Фредериксберге (Frederiksberg Kirke) 1813–1820. Новое издание. Стр. 12, 13.

[100] Об отце Эстер, еврейском торговце Абрахаме Мейере из Копенгагена, который в конце 18 века занимался торговлей с Россией и был вынужден время от времени находиться в Санкт-Петербурге, о братьях Эстер Йозефе и Хартвиге и сестре Анастасии подробно сообщает Галина Синкевич в ее монографии о Канторе.  

[101] Церковная книга церкви во Фредериксберге (Frederiksberg Kirke) 1813–1820. Новое издание. Стр. 122, 123. — Еще одна запись о браке от 13 сентября 1817 года находится в церковной книге в Копенгагене. Церковь Холменс (Holmens Kirke). Браки (Viede) за 1817–1834 г.г. Стр. 375. В ней указано, что венчание состоялось в Веттерслев (Vetterslev), родном городке невесты.

[102] Церковная книга в Копенгагене. Церковь Холменс (Holmens Kirke). Рождения девочек (Fødte Piger) 1813–1821. Новое издание. Стр. 225 и стр. 300.

[103] Сведения взяты из записи о конфирмации Николауса Юстуса Теодора от 02.10.1836 г.: Церковная книга в Копенгагене. Замковая церковь (Hof-og Slotskirke). Конфирмации (Konfirmerede) 1828–1847 г.г. Стр. 46. В этой же церкви в 1833 или 1835 году уже были конфирмованы обе дочери.

[104] Церковная книга (дубликат) в Санкт-Петербурге. Евангелическо-лютеранская Екатерининская церковь 1856. Стр. 273.

[105] Реестровая книга еврейской общины в Копенгагене за период с июня 1810 по июнь 1814. Стр. 15. В записи о браке указан муж по имени Давид Лазарус Фюрст; в прилагаемом именном реестре записано Даниэль Лазарус Фюрст. Кроме этой книги Давид Лазарус Фюрст нигде больше не упоминается. Зато Даниэль Лазарус Фюрст как сын Лазаруса Фюрста появляется в списках переписи населения в 1787 и 1801 года в Копенгагене.  

[106] Реестровая книга еврейской общины в Копенгагене за период с июня 1810 по июнь 1814 года. Стр. 21.

[107] Rigsarkivet (Arkivalieronline). Landsover-samt Hof-og Stadsretten, Københavns Skiftekommission (Датский национальный архив. Земельный, придворный и городской суд. Копенгагенская комиссия по делам о наследстве: Forseglingsprotokol (протокол об опечатывании имущества) 1812–1813. № 6/36 от 22.12.1812 г. Стр. 56–58. — Протокол об опечатывании наследственного имущества, в который вноситься все домашнее имущество, был подписан «управляемой рукой» Рике Фюрст.  

[108] Veiviser […] for Aaret 1817 og 1818 (Указатель […] за год 1817 и 1818), стр.111. — Veiviser […] for Aaret 1818 og 1819 (Указатель […] за год 1818 и 1819), стр. 122.

[109] В указе от 29 марта 1814 года содержались требования и регламент, согласно которым все дети иудейского вероисповедания по достижении полных 13 лет в ходе публичной церемонии проходили проверку на знание иудейского религиозного учения в соответствии с государственно допущенным учебником и обязывались соблюдать установленные в нем основные правила (Bamberger (см. примечание 15), стр. 55–56). 19 мая 1817 года в Копенгагене еврейское сообщество впервые праздновало «конфирмацию». — Запись 241 в реестровой книге еврейской общины Копенгагена. Конфирмации 1817–1850. Стр. 29.

[110] Lauridsen (см. примечание 87), стр. 185, 186 — Из писем в деловом архиве Левиса сестра Абрахама Левиса известна Лауридсену по-видимому только как Фредерикке Фюрст.  

[111] Veiviser […] for Aaret 1844 (Указатель […] за год 1844), стр. 178.

[112] При переписи 1845 года в качестве места рождения Ребекки указан Копенгаген (Перепись населения в Копенгагене. 1 февраля 1845 г. Район Санкт Анна Ёстер (Sankt Annæ Øster Kvarter). Стр. 199).

[113] Реестровая книга еврейской общины в Копенгагене 1871–1890 г.г. Стр. 315. — Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 61.

[114] Fischer (см. примечание 22), стр. 127.

[115] О коммерческой деятельности Абрахама Левиса. Lauridsen (см. примечание 87).

[116] В деловом архиве Левис (см. примечание 87) сохранились три деловых письма 1834 года от фирмы Кантор & Ко фирме А. Левис. Они написаны на немецком языке официальным стилем. Частную переписку напоминает только добавленное окончание письма от 14.09.1834 г. В наскоро дописанных строчках, начинающихся с обращения «Дорогой Альберт» [sic!] Георг Вольдемар Кантор настоятельно просит своего сводного брата поспешить с решением деловых вопросов. Письмо заканчивается словами: «Привет любимой маме & скажи, что мне стыдно за себя, когда я думаю о том, что дела все больше отвлекают от того, чтобы написать ей, любимой и доброй». (Rigsarkivet Viborg. Archiv A. Lewis. (Датский национальный архив города Виборг. Архив А. Левис.) Входящие письма 1833–34 г.г., переписка с фирмой Кантор & Ко.)  

[117] Напечатанные в формате письма на немецком языке сообщения об основании и ликвидации компании сохранились в архиве Кантора (Государственная и университетская библиотека Геттингена, Cod. Ms. G. Cantor 36: 1. №. 1–2).

[118] Синкевич (см. примечание 3), стр. 69.

[119] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1845 г. Район Розенборг (Rosenborg Kvarter). Стр. 243.

[120] Церковная книга церкви во Фредериксберге (Frederiksberg Kirke). Браки (Viede) 1842–1848. Новое издание. Разворот страницы 133.

[121] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1850. Пригородный район Кледебо (Udenbys Klædebo Kvarter) II. Стр. 93.

[122] Реестровая книга еврейской общины в Копенгагене за период с декабря 1844 по апрель 1856. Стр. 262.

[123] Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 119.

[124] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1860 г. Стр. 686.

[125] Церковная книга в Копенгагене. Церковь Вартов (Vartov Kirke) 1875–1888. Новое издание. Разворот страницы 160.

[126] Запись 316 от 18 ноября 1817 года в реестровой книге еврейской общины в Копенгагене за период 1762–1810. Стр. 81. См. примечание 27.

[127] Запись 50 в реестровой книге еврейской общины в Копенгагене. Конфирмации 1817–1850. Стр. 10. См. примечание 109.

[128] См. примечание 102.

[129] Rigsarkivet Viborg. Archiv A. Lewis (см. примечание 117).

[130] Перепись населения в Копенгагене, 1 февраля 1850 г. Район Кледебо (Klædebo Kvarter) I. Стр. 79.

[131] Церковная книга церкви Фредериксберг (Frederiksberg Kirke). Браки (Viede). 1842–1848. Новое издание. Разворот страницы 36. — Philip Weilbach. Dansk Konstnerlexikon, indeholdende korte Levnedstegnelser over Konstnere. (Филипп Вайльбах. Энциклопедия датских художников, включая жизнеописание.) København 1877–1878, стр. 91, 92.

[132] Церковная книга в Копенгагене. Церковь Святого Духа (Helligånds Kirke). Рождения (Fødte) 1838–1845. Новое издание. Разворот страницы 203. — Церковная книга в Копенгагене. Церковь Богоматери (Vor Frue Kirke). Рождения (Fødte ) 1845–1850. Новое издание. Стр. 39–40.

[133] Церковная книга в Копенгагене. Церковь Святого Духа (Helligånds Kirke). Смерти (Døde) 1848–1855. Новое издание. Разворот страницы 178.

[134] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad) 1 февраля 1850. Стр. 61, 62.

[135] Запись 523 от 30 декабря 1820 года в реестровой книге еврейской общины в Копенгагене 1762–1810. Стр. 134. См. примечание 27.

[136] Ole Degn og Vagn Dybvad. Borgere i byens råd. Medlemmer af Århus bys borgerrepræsen­tation og byråd 1838–1968. (Оле Дегн и Вагн Дюбвад. Граждане городского совета. Члены Орхусского городского гражданского представительства и городского совета 1838–1968.) Århus 1968, стр. 142, 143.

[137] Aarhuus Stifts-Tidende (газета Орхус Стифтстиденде) 1832 г., № 124 (2 августа 1832 г.), стр.4.

[138] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad), 18 февраля 1834 г. Стр. 14.

[139] Церковная книга в Орхусе. Кафедральный собор (Domkirke) 1832–1837. Новое издание. Разворот страницы 265.

[140] Церковная книга в Орхусе. Кафедральный собор (Domkirke) 1832–1837. Новое издание. Разворот страницы 100. — Церковная книга в Орхусе. Кафедральный собор (Domkirke) 1838–1843. Новое издание. Разворот страницы 130 и 137. — Церковная книга в Орхусе. Кафедральный собор (Domkirke) 1844–1851. Новое издание. Разворот страницы 23.

[141] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad), 1 февраля 1845 г. Стр. 473.

[142] Degn og Dybvad (см. примечание 136), стр. 142, 143.

[143] Церковная книга в Орхусе. Церковь Богоматери (Vor Frue Kirke) 1845–1852. Разворот страницы 343.

[144] Перепись населения в Орхусе Кёбстад (Aarhus Købstad), 1 февраля 1850 г. Стр. 250. — Церковная книга в Орхусе. Церковь Богоматери (Vor Frue Kirke) 1845–1852. Разворот страницы 261.

[145] Fortegnelse over Jøder viede i K[ø]b[en]h[avn] 1735–1810, efter Magistratens Kopulationsbøger. (Списки бракосочетаний евреев Копенгагена 1735–1810 в соответствии с книгами магистрата.) Стр. [7]. Со списком можно ознакомиться на сайте «Danish Family Search». — Margolinsky, Jødiske Dødsfald (см. примечание 43), стр. 36.

[146] Julius Salomon og Josef Fischer. Mindeskrift i Anledning af Hundredaarsdagen for Anordningen af 29. Marts 1814 […] med en Samling Arkivalia. (Юлиус Саломон и Йозеф Фишер. Книга памяти по случаю столетия указа от 29 марта 1814 года […] с собранными архивными документами.) København 1914. — Здесь упоминается Исак Абрахам Кантор в Arkivalia VIII «Uddrag af Listen over Kop-og Hesteskat […]» (документ архива VIII «Выписка из налогового реестра уплаты подушной и лошадиной подати») на стр. 130 и в примечании 2 к нему (стр.131), а также в Arkivalia X «Uddrag af Mandtal af 14. December 1728 […]» (документ архива X «Выписка из переписи от 14 декабря 1728 г.») на стр. 137 и в примечании 56 к нему (стр. 144). В документе архива Arkivalia XIX «En Side i Begravelses­selskabets Protokol» (документ архива XIX «Страница протокола похоронной компании») имеется подпись Якоба Исака Кантора (стр. 162); подробности о нем приведены на стр. 171.

 

Оригинал: http://s.berkovich-zametki.com/y2020/nomer1/zinger/