Боевой летчик, отлетал всю войну, а был наивным, как дитя… Это — мой отец. Рассказы о его двух женитьбах вошли в «анналы» истории нашей семьи под девизами: «Не болтай!» и «Пропал!»
Всё, о чём слышала, сразу приняла на веру. Вопросы возникли много позже, когда отвечать на них уже было некому…
Женитьба номер раз.
«Будь начеку, в такие дни подслушивают стены. Недалеко от болтовни и сплетни до измены!»
Не внял, однако, плакатной мудрости выпускник летного училища — молодой лейтенант с редким именем Серафим.
На выпускном вечере Сима познакомился с симпатичной и приветливой девушкой Лизой. Протанцевав с ней весь вечер, он проводил её домой и с лёгким сердцем отправился с друзьями догуливать оставшиеся до отправки к месту службы деньки.
Каково же было его изумление, когда, отрапортовав о своем прибытии в полк, он услышал слова командира:
— А ваша жена уже здесь.
«Женой» оказалась Лиза, которой он много чего «наболтал» в тот вечер. К счастью, девушка пришлась ему по душе и они поженились. С разницей в три года у них родились две дочери.
Лиза была немкой, но это никак не отразилось на Симиной службе, когда началась война. Судьба его хранила. Он летал на тяжёлом бомбардировщике и всегда возвращался.
Только в первый день, когда немцы разбомбили их самолёты прямо на земле, его контузило и осколком оторвало кончик носа. Все, кто остался в живых, попытались скрыться на кукурузном поле.
Там военврач помогал раненым. Прямо под бомбежкой он зашил Серафиму нос, дав выпить спирта.
Потом уже друзья над ним посмеивались:
— Симка — с раной нос!
Шутка на войне — крепкая, мужская... А как без нее — в аду?
Спустя год после окончания войны Серафим, награждённый орденом «Красной Звезды», тремя медалями «За отвагу», медалями «За взятие Берлина» и «За оборону Кавказа», демобилизовался, разобидевшись на отцов-командиров. Кто-то из штабных что-то напутал или ему припомнили национальность жены, но майором Симе стать не довелось. Нет, очередное звание ему присвоили, но опять… капитана!
«Дважды» капитан сначала психанул, но потом остро почувствовал главное — он остался жив!
На трофейном мотоцикле Zundapp и с пятилитровым расписным глиняным кувшином, который, возможно, являлся произведением искусства небезымянного гончара и который всю дорогу затоваривался пивом, Серафим вернулся домой.
Но радостной встречи не получилось. Дома никого не оказалось.
Сима решил навестить соседей, когда вдруг увидел приближающуюся пролетку, а в ней жену.
Он бросился к коляске и протянул Лизе руку, но любимая строго произнесла:
— Спроси разрешения у Васи.
— У… Васи?!!
Сима схватился за пистолет…
На шум выбежали соседи и быстренько его увели, напоили, обогрели, утешили. В результате отвергнутый Серафим благословил неверную супругу и укатил в Москву к сестре.
А в то время получить прописку в Москве, не имея работы, и получить работу, не имея прописки, было невозможно. Тогда ему решили найти невесту.
Женитьба номер два.
Невестой должна была стать младшая сестра моей мамы, Нина, двадцатилетняя красавица, военный фельдшер. Она успела поучаствовать в войне и с японцами.
А мама моя, маленькая, хрупкая, рыженькая учительница младших классов, уже была замужем.
Её свадьба состоялась за два месяца до начала войны. В 1944 году ей написал письмо командир части, где служил ее муж: «Тамара, Вы молодая женщина и у Вас еще всё впереди. Василий сошелся с нашей медсестрой, у них родился сын. Сам он не решился написать и попросил меня поставить Вас в известность. Удачи Вам! С уважением…»
— Налет на дом — патронов нет! — иносказательно прокомментировала случившееся моя будущая бабушка.
Тамара отыскала фотографию мужа и проколола на ней глаза. Бабушка с интересом смотрела на действо и по-своему утешила и одобрила поступок дочери:
— Так она ему и сказала, что за мной, мальчик, не гонись!
Фотография была послана на фронт.
Интересно, что в обоих случаях «отличились» Васи. Но не буду отвлекаться.
Смотрины были назначены в доме деда.
Тамара прямо с работы поехала в Бирюлёво и ещё издали, у калитки увидела красивого лётчика. Соседка, которая вышла полюбопытствовать, кивнула ей:
— Жених!
В комнате накрывали на стол. Нина в шикарном японском кимоно и с папиросой в длинном мундштуке поглядывала на Серафима без интереса. Он казался ей стариком.
Начали готовить угощение. Жених привёз селедку, которую тут же разделали и поставили на стол. Времена были голодные. Сима — видимо, от волнения — начал поедать кусок за куском.
Сестре невесты Тамаре это не понравилось и она ощутимо пихнула его ногой под столом. Вот тут мой будущий папа взглянул на мою будущую маму и, как говорится, пропал.
Короче говоря, боевой летчик, отлетал всю войну, а был наивным, как дитя…
