Были ли они знакомы? Одному около сорока пяти, второму едва исполнилось двадцать. Старший сослан в «тихий Бирск», младший – из не менее тихого Белебея только что вырвался в губернский центр. Позвольте представить: Павел Аполлонович Попов и Василий Викторович Архангельский.
Павел Попов (1867 – 1915) стал жителем Уфимской губернии в самом конце XIX века. Документы жандармского управления упоминают Попова в числе восьми ссыльных, живших в Бирске в марте 1898 года. Не торопясь искать службу, поднадзорный «свел знакомство» с ветеринарным врачом Ступпелем и мещанкой Струковой – библиотекаршей общественной читальни. По наблюдениям жандармов, Попов увлекся публицистикой, но ни в чем предосудительном тогда замечен не был.
В 1903 году скромный публицист официально вступил в ряды РСДРП и почти сразу занялся книготорговлей. Магазин, открытый на имя жены Павла Аполлоновича, получал всевозможную нелегальную литературу, включая газеты «Искра», «Вперед» и другие. Жизнь магазина оказалась недолгой: после обыска его закрыли. Проведенные полицией конфискации, видимо, не коснулись личной библиотеки Попова, поскольку, когда осенью 1905 года в знак поддержки Манифеста 17 октября Бирская дума приняла решение об учреждении собственной городской библиотеки, Павел Аполлонович пожертвовал в ее пользу 1757 томов.
В 1907 году под псевдонимом Унде-Попов Павел Аполлонович издает брошюру, посвященную «инновационной» на тот момент системе составления систематического библиотечного каталога1. Несколько лет спустя в качестве «автора сочинений о системах каталогизации» Унде-Попов стал членом Общества библиотековедения. Созданное в Санкт-Петербурге в 1908 году общество объединяло ведущих библиотекарей столицы и крупных университетских городов, профессоров, академиков и даже сенаторов. Из 196 членов общества 144 проживали в самом Петербурге. Из двухмиллионной Уфимской губернии в ряды Общества библиотековедения вступили только двое – Попов и Архангельский2.
Находясь на службе в качестве управляющего 19-м Бирским имением Самарского удельного округа, Попов налаживает постоянные каналы получения и раздачи нелегальной литературы. Деньги, собранные им на Ленскую и Бакинскую забастовки рабочих, передаются А.Д. Цюрупе (при этом немалые суммы путешествуют «в юбочке» 13-летней дочери Попова).
В те же годы Попов активно сотрудничает с различными периодическими изданиями, продолжая свои исследования в области библиотечной техники. Короткие заметки, принадлежащие его перу, выходят в сборнике трудов Первого всероссийского съезда по библиотечному делу и в журнале «Библиотекарь» – печатном органе Общества библиотековедения.
В 1913 году получила продолжение история Бирской городской библиотеки, когда в бюджете наконец-то нашлись необходимые для ее открытия деньги. Оборудование, изготовленное для читального зала по чертежам Попова, было признано одним из лучших в губернии, а в книжном фонде, скомплектованном при непосредственном участии Павла Аполлоновича, нашлось место и для «Капитала» Маркса, и для других подцензурных изданий. Официальное открытие библиотеки, насчитывавшей около 10 тысяч томов, состоялось 5 января 1914 года. Попов произнес на торжестве «речь о значении открываемого учреждения».
В конце 1914 или в самом начале 1915 года Попов перебрался в Петроград, где был издан его исторический очерк развития «международного языка»3. Еще одна статья успела выйти в бюллетене народного образования Уфимской губернской земской управы4.
Весной 1915 года, когда Попова не стало, для Василия Архангельского все только начиналось. В отличие от Попова, жизнеописание которого приходится реконструировать по косвенным источникам, Архангельский (1889 – 1960) оставил подробную автобиографию, заботливо снабженную копиями документов и архивными выписками. Уроженец Пермской губернии, Василий вырос в Белебее, где получил начальное образование и поступил в 4-х классное городское училище. Когда семья перебралась в губернский центр, юноша продолжил учебу в Уфимском 4-х классном училище, но в 1905 году был исключен оттуда за участие в политической забастовке. Социализм в семье Архангельских был наследственным (старший брат Анатолий – эсер, а сестра Раиса – большевичка). С 14 лет Василий помогал брату, а в конце 1905 года вступил в Уфимскую организацию РСДРП. Десятилетия спустя Архангельский с удовольствием вспоминал революционные будни: обыски, допросы, две недели ареста в Уфимской тюрьме в 1910 году, негласный надзор полиции, по сводкам которой 20-летний подпольщик проходил под кличкой «Прыщатый».
В 1907 году Архангельский поступил на службу в Губернскую земскую управу – традиционное место трудоустройства ссыльных и поднадзорных. Находясь в служебных командировках, молодой счетчик страхового отдела раздавал газеты «Звезда» и «Правда», «забрасывал» тюки с нелегальной литературой на отдаленные станции и заводы. К 1910 году Архангельский сосредоточился «преимущественно на сборе денежных средств для партийной организации и распространении нелегальной литературы среди земцев». Квартира Василия на Малой Казанской (Свердлова) использовалась для конспиративных совещаний.
Перетаскивая связки с подцензурными изданиями, Архангельский, видимо, невольно увлекся книжным делом. Параллельно с исполнением обязанностей счетчика он работал также в библиотеке служащих губернского земства. В 1911 году Архангельский вместе с С. Гардениным в рабочей Северной слободе «организовал публичную библиотеку-читальню под флагом Уфимского общества народных университетов».
Листая подшивку журнала «Библиотекарь», можно предположить, что Архангельский являлся не только внимательным его читателем, – он мог быть и анонимным автором сообщений из Уфимской губернии, помещаемых в разделе «Хроника» (хотя на эту роль «претендует» еще несколько земских специалистов по внешкольному образованию). В любом случае внимание столичного журнала к провинциальной губернии приятно удивляет. На страницах «Библиотекаря» нашли отражение важнейшие постановления Уфимского губернского земского собрания о расширении библиотечной сети, а также отдельные сюжеты, связанные с уфимскими городскими библиотеками имени Аксакова и Блохина. Анонимный корреспондент пристально следил за борьбой уфимских земцев против цензуры и вмешательства государственной власти в управление общественными библиотеками.
Уфимская губернская управа являлась едва ли не крупнейшим подписчиком журнала, бюджет которого подпитывался «большими получками из Уфы». За всеми этими событиями трудно не увидеть «руку Архангельского», являвшегося активнейшим посредником между обществом и Уфимским земством. Степень истинного влияния Василия Викторовича на развитие внешкольного образования подчеркивает и факт командирования статистика Архангельского на первые в России библиотечные курсы.
Продолжая «дополнять свое неоконченное образование самообразованием», летом 1914 года Архангельский принял участие в заграничной общеобразовательной экскурсии, организованной Московским обществом распространения технических знаний. Объехав вместе со спутниками Германию, Францию, Англию, Швейцарию и Бельгию, Архангельский включил в программу своих экскурсий и собрание политических эмигрантов в Лондоне.
Налаженную партийную работу прервала война. Осенью 1915 года Архангельского мобилизовали, впрочем, в декабре 1916 года он был уволен из полка по болезни и вернулся на службу в Уфимское земство. А с июня по ноябрь 1917 года делопроизводитель страхового отдела Уфимского земства В. Архангельский находился на фронте в служебной командировке, работая в отрядах помощи больным и раненым солдатам.
После Октябрьской революции Архангельский вернулся в Уфу, где был назначен комиссаром революционного комитета по ликвидации старых правительственных учреждений. В числе последних – губернское жандармское управление и… губернское земство, подавляющее большинство служащих которого начали саботаж новой власти. К всеобщей забастовке не примкнули всего пятеро. Как сообщала издаваемая П.П. Толстым газета «Уфимская жизнь», «общее собрание служащих губернского земства констатирует, что штрейкбрехерами в забастовке были: Сентищев, Архангельский, КЗожухин, Зирах, Васильев…».
По воспоминаниям Архангельского, «тов. А.А. Зирах, будучи хорошим фотографом-любителем, запечатлел на фотокарточке штрейкбрехеров с надписью: «К мнению толпы мы равнодушны // И лишь веленью совести послушны». Зираха теперь знает вся просвещенная Уфа, а тогда штрейкбрехеры были подвергнуты бойкоту и освобождены от служебных обязанностей. Однако уже 21 марта 1918 года Архангельский получает от ревкома назначение комиссаром в губернское земство и немедленно приступает к ликвидации этого «осиного гнезда контрреволюции». «Ликвидировать» бывшему библиотекарю пришлось и земские архивы. Часть дел была передана в губсовнархоз, отделы народного образования и здравоохранения, а имущество и документы, имеющие, по мнению Архангельского, историческое значение, – в краеведческий музей. Кроме того, в течение всего 1918 года бывший поднадзорный являлся официальным хранителем архива губернского жандармского управления (откуда, кстати, тщательно переписал все документы, касавшиеся его собственной революционной деятельности). Таким образом, Архангельский имеет непосредственное отношение к комплектованию, как минимум, двух фондов Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан – фонда Уфимского губернского жандармского управления (ф. И-187) и фонда Уфимской губернской земской управы (ф. И-132). Вскоре Уфу заняли белые, и Архангельский ушел на фронт вместе с партизанами.
После войны Архангельский переезжает в Москву, где неожиданно делает стремительную карьеру в текстильной промышленности. В 35 лет – генеральный представитель Всесоюзного текстильного синдиката в Лондоне и Париже. В 40 – член правления трех московских текстильных трестов. В начале 30-х годов Архангельского назначают главным директором по химимпорту Торгового представительства СССР во Франции, а затем государственным арбитром при Совнаркоме РСФСР. В последние годы жизни Василий Викторович – уже персональный пенсионер – занимал пост главного арбитра Министерства судостроительной промышленности СССР. Разбираясь в тонкостях текстильного производства и судостроения, Архангельский не потерял вкуса к библиографической работе. Он с интересом участвовал в заседаниях башкирского землячества Всесоюзного общества старых большевиков, сотрудничал с Музеем революции СССР. К 30-летию первой русской революции бывший «Прыщатый» составил список большевиков-подпольщиков Уфимской губернии за 1905 – 1922 годы, включавший около 70 биографических справок. В 1956 году в помощь историкам Башкирии Архангельский подготовил библиографическую справку о Батырше Алиеве – идеологе башкирского восстания 1755 – 1756 годов.
В заключение приглашаю читателя еще раз удивиться тому, как перекликаются судьбы двух членов Общества библиотековедения от Уфимской губернии. Распространение нелегальной литературы – почти одновременное вступление в РСДРП (1903 и 1905 годы) – почти одновременное открытие двух образцовых для того времени библиотек (1912 и 1914 годы) – сбор денег для партийных нужд – общее увлечение системами каталогизации… Используя библиотеки для революционной пропаганды, Попов и Архангельский увлеклись революционными преобразованиями и в самом библиотечном деле – что ж, бывает и так.
Примечание
1 Попов П.А. Краткая система каталога для небольших библиотек (применительно к десятичной системе Международного библиографического института) с алфавитным к ней указателем. Бирск, 1907.
2 Библиотекарь. – 1911. – Вып. II. – С. 277.
3 Попов П.А. Международный язык: Ист. очерк. [Петроград], [1914].
4 Унде-Попов П.А. Краткая история и значение общественных библиотек // Бюллетень отдела народного образования Уфимской губернской земской управы. – 1915. – №1. – С. 35-43.
