Размышления о Достоевском и об эссе Ивана Марковского
«Достоевский в моей жизни и творчестве»: http://parus.ruspole.info/node/11714
Сложно точно сказать, нужно ли быть литературоведом, чтобы поделиться своим мнением о творчестве писателя. Но я думаю, если хотим всё сделать правильно, мы должны хотя бы прочесть биографию автора, особенно если речь идет о Достоевском.
Помню, как меня одиннадцать лет ругали в школе за то, что плохо знаю биографии, но сейчас, оглядываясь назад, понимаю — было за что меня ругать.
Когда я начала читать эссе Ивана Марковского о Достоевском, прочувствовала всю боль и страх автора. А также ощутила огромнейшее сходство жизненного пути Марковского с судьбой Достоевского, с его пребыванием в ссылке. Словно бы какая-то невиданная сила дала человеку такую же судьбу, чтобы родился новый Достоевский. Это удивительно, но порой судьбы людей, которые жили в разное время, так или иначе сплетаются. Возможно, это было не просто так. И в этом есть какой-то скрытый от нас Вселенной смысл? Как знать…
Но если говорить о том, в какой части эссе Марковскому удалось лучше передать сущность Достоевского, то, на мой взгляд, безусловно, в первой — живой, жизненной и эмоциональной. Сухие тексты не для литературы — это мое непоколебимое мнение. Литература — наши душа и опыт, переданные через слова, поэтому в большей степени именно начальные страницы меня зацепили и погрузили в атмосферу Достоевского, будто я вновь открыла одно из его произведений.
***
Когда меня спрашивают: «А как ты познакомилась с творчеством Ф. М. Достоевского?», я закрываю глаза и после глубоких вдоха и выдоха отвечаю с легкой улыбкой: «Когда он меня спас…». Правда, своим ответом я еще больше удивляю людей.
Первая стадия их удивления заключается в том, что девушка, которая выглядит и ведет себя как леди, очень любит творчество такого «мрачного» писателя. И, увидев удивлённые лица, я поясняю все одной историей, которая произошла со мной шесть лет назад…
В тот день я была на очередном занятии по верховой езде. Мне очень не хотелось уходить из конюшни, потому что в окружении лошадей я чувствовала себя (да и сейчас чувствую) гораздо спокойнее, чем среди людей. А тогда у меня были ещё и домашние проблемы — родители постоянно ругались. И я искала причину, чтобы остаться — не идти домой, не слышать криков и ссор.
Не знаю, может, в тот день меня услышала Вселенная, но я нашла книгу Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание», села на стог сена и стала читать вслух лошадям. С каждой строчкой я переносилась в другой мир, всё больше и больше уходя из этой реальности.
Порой, когда я вспоминаю тот день, мне кажется, будто сам Достоевский услышал мое желание остаться с лошадьми и не идти домой. Я просидела так довольно долго, пока не поняла, что уже слишком темно, чтобы читать. Света в конюшне было достаточно, но не для чтения… И мне пришлось прерваться. Книгу я взяла с собой и в тот вечер продолжала ее читать, пока не дошла до конца.
После этого во мне что-то изменилось. Весь мой мир перевернулся, с того момента я стала по-другому относиться ко всему, включая ссоры родителей. Будто моя душа была вскрыта после неудачного сшивания неопытным хирургом и зашита снова, но уже грамотным и опытным.
Я не могу сказать, что моя история напрямую похожа на историю Ивана Марковского, но у меня есть чувство, что я тоже была в той камере — только она была не физической, а где-то глубоко во мне, и птица моей души сидела там и не могла пошевелиться. Потому что если бы она сделала это, то колючие шипы роз резали ее на ленты, а сердце ныло от боли и гнило до черни…
После того случая я долго размышляла о происшедшем и только сейчас поняла: а может быть, книги Достоевского в нашей жизни появляются именно в тот момент, когда они нужнее всего? Когда нам больнее всего и хочется выть, словно одинокий волк на луну, но только воя нашего никто не услышит? И это печально.
***
Не знаю, можно ли после таких историй считать теорию литературы обычной наукой? Мне кажется, нет. Я не ощущаю её сухим сводом научных выкладок, вобравшим в себя лишь сухие факты. Нет. Тут как-то глубже. Куда-то дальше в душу. Словно в поисках света.
Для меня эта наука открылась с новой стороны. Не нужно быть литературоведом в стопроцентном смысле этого слова. Достаточно один раз столкнуться с похожей ситуацией в реальности, чтобы до мельчайших подробностей понять автора и его произведение. Да, именно так я и скажу — насколько бы образованными вы ни были в литературе, никогда не поймете её по-настоящему глубоко, если не будете чувствовать. Ни один человек не поймёт, ни одна душа.
Важно чувствовать! Я не берусь дочитывать литературное произведение, если не чувствую его. Потому что уже заведомо знаю, что не смогу его понять. Кажется, будто Достоевский мне потому и полюбился, что я была в каком-то схожем состоянии души. И даже сейчас, если моей душевной птице больно и острые шипы окружают снова выросшие вокруг стенки клетки, я открываю книгу Достоевского и, закрыв глаза, благодарю его за всё, что он написал…
