У этого народа книжников
литература всегда имела гораздо
большее влияние на жизнь,
чем жизнь на литературу.
С.М. Дубнов[1]
Перед вами лежит справочник по еврейским периодическим изданиям, выходившим в Российской империи в XIX — начале XX вв. Идея составления данного справочника возникла в ходе работы над диссертацией по источниковедению дореволюционной еврейской прессы и была осуществлена уже после ее защиты на историческом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова. В процессе работы над диссертацией был собран обширный материал. По справедливому замечанию крупного специалиста по справочной исторической литературе Я.Н. Щапова, «составление кратких справочников — библиографических списков, некоторых указателей, помещаемых в приложении к исследованию — необходимая часть работы каждого историка, готовящего рукопись»[2]. Он отмечает: «Она может быть приложением к исследованию или даже отдельным изданием. Это ценная часть работы историка, которая значительно обогащает науку, делая ее достоянием не только выводы автора, но и новые документы, на основании которых эти выводы сделаны.
Но есть и еще одна, третья форма публикации результатов работы историка. Это — справочники, посвященные той эпохе или той теме, которыми занимается исследователь. Это могут быть указатели документов, биографические справочные материалы, толковые словари специальных терминов. Таково происхождение многих справочников, составленных историками… Новейшие справочники, подготовленные историками-специалистами для историков, значительно расширяют исследовательскую базу и облегчают работу ученого»[3]. Таким образом, данный справочник является, с одной стороны, продуктом научных исследований, а с другой стороны — и их основой. Собранный справочный материал уже неоднократно использовался автором при написании ряда статей.
К написанию данного справочника меня во многом подтолкнули замечания и указания моего научного руководителя профессора С.В. Воронковой, к моему глубокому сожалению, уже ушедшей из жизни, а также моих оппонентов Е.Г. Костриковой, Е.А. Воронцовой и в особенности А.Ю. Полунова, которые с большим вниманием отнеслись к моей работе и проявили к ней неподдельный интерес. С.В. Воронкова в процессе работы над диссертацией оказывала значительную помощь и поддержку. Хочется выразить особую благодарность Е.Г. Костриковой, которая посоветовала мне проверить на наличие дореволюционных еврейских изданий не только фонды ГПИБ, РГБ и библиотеки МЕОЦ, использовавшиеся мной во время работы над диссертацией, но и другие библиотеки Москвы, в частности государственную общественно-политическую библиотеку (ныне центр социально-политической истории ГПИБ). Е.А. Воронцова оказала неоценимую помощь в публикации статей. А.Ю. Полунов отнесся к моим изысканиям с большим интересом и во время защиты диссертации выразил надежду увидеть данное исследование в виде справочника, чем во многом и стимулировал его написание.
Также во вступительном очерке хотелось бы выразить благодарность и другим, кто был так или иначе причастен к написанию данной работы. Она никогда не была бы написана без самого деятельного участия моих родственников, прежде всего моей мамы, Печениной Галины Марковны, и моей тети, Печениной Надежды Марковны, которые обе сделали очень многое, чтобы я защитил диссертацию и написал данную работу. Также выражаю особую благодарность моим друзьям и коллегам Виктории Герасимовой, Екатерине Норкиной, Артуру Марковски, Семену Чарному, Алине Полонской, Илье Баркусскому, Илье Юзефовичу, Борису Рашковскому, Алесю Пашкевичу, Андрею Замойскому, Павлу Фарберову, Андрею Шпирту, Михаилу Шаповалову и многим другим — участникам программ центра научных работников и преподавателей иудаики «Сэфер», которые в течение многих лет проявляли интерес к моим изысканиям в области истории дореволюционной еврейской периодики. Также хочется сказать благодарственные слова преподавателям центра «Сэфер»: в первую очередь, Д.А. Эльяшевичу, чьи работы вдохновили меня на научную деятельность в сфере еврейской прессы, А.Е. Локшину, своими замечаниями и советами подталкивавшему меня на дальнейшие изыскания, моему ментору Шаулю Штампферу и моему тьютору Владимиру Левину, которые направляли мою научную деятельность во время моей стажировки по программе «Эшнав» центра «Сэфер» летом 2012 года в Израиле. Все их советы по подбору источников и литературы, выбору ракурса исследования, акцентам на ранее неисследованные области я, так или иначе, стремился учитывать в своих изысканиях. Своими замечаниями и советами они всячески помогали мне и содействовали написанию этого справочника.
В ходе работы над составлением справочника и написанием данного вступительного очерка некоторые факты и положения диссертации были подвергнуты доработке, а справочные данные были перепроверены, уточнены и значительно расширены, в том числе за счет добавления новой информации из каталогов фондов ЦСПИ ГПИБ (бывшая ГОПБ).
В данном вступительном очерке, предваряющем справочные материалы, будет всесторонне рассмотрена система дореволюционной еврейской прессы: ее место в системе периодических изданий Российской империи, влияние различных факторов на ее развитие, проведена систематизация и типологизация еврейских изданий, прослежены основные тенденции в развитии еврейской прессы в XIX — начале XX вв., рассмотрена языковая ситуация в дореволюционном российском еврействе и распространенность отдельных подгрупп еврейской печати, партийно-языковая дифференциация еврейской прессы в начале ХХ в.
Данный справочник представляет собой не просто библиографию еврейских периодических изданий. Проведена значительная научная работа по типологизации и систематизации еврейской прессы. Для начала были разработаны критерии, подлежавшие учету: язык, периодичность, тип издания, место издания, тираж, цена и т.п. На основе выделенных критериев проведена типологизация, под которой понимается метод научного познания, направленный на разбиение совокупности объектов на ряд подгрупп, или типов, исходя из общности различных признаков. Выделенные таким образом типы были подвергнуты процедуре систематизации, то есть сведены к иерархизированному единству на основе существующих между ними взаимосвязей. Таким образом, была всесторонне рассмотрена многоуровневая система еврейской периодической печати, являвшаяся составной частью системы общерусской печати. В таблицах, приведенных в справочнике, в формализованном виде представлена вся информация, собранная из различных источников. Хочется надеяться, что она окажется полезной для исследователей и ее поиск в справочнике будет максимально удобным.
Справочник охватывает все время существования еврейской прессы в Российской империи, начиная с первых изданий на идише и иврите начала XIX в.: «Беобахтер ан дер Вейхзел» [«Привисленский налюдатель», идиш] (1823–1824), «Минхат Бикурим» [«Первые плоды», иврит] (1834). Верхней хронологической планкой является революция, произошедшая в России в феврале 1917 г., однако порой мы вынуждены будем выходить за нее. Некоторые еврейские издания, основанные в дореволюционный период, продолжали выходить и позже, уже в советское время, как например, «Еврейская старина» (1909–1930). Я старался охватить, по возможности, все дореволюционные еврейские издания, однако в то же время не исключаю вероятности каких-либо досадных упущений или неточностей, по-видимому, неизбежных при работе с таким большим массивом информации. Поэтому буду признателен получить отзывы читателей, в том числе их уточнения, которые позволили бы в дальнейшем улучшить данный справочник.
***
В настоящее время в российской исторической науке большое внимание уделяется изучению такого важного и интересного исторического источника, как периодическая печать конца XIX — начала XX веков. Она содержит большой информационный потенциал, еще не изученный в полной мере, но предоставляющий исследователям обширное поле для изучения. По замечанию источниковедов, в это время
«происходила социально-политическая дифференциация органов печати…, специализация печати с точки зрения ее проблематики (развитие отраслевой периодики)»[4].
В помощь исследователям периодической печати издана многочисленная справочная литература. По признанию Я.Н. Щапова, «лучше всего в отечественной библиографии описаны не печатные книги, а периодические издания. Классическим трудом в этой области остается работа Н.М. Лисовского, охватывающая время с 1703 по 1900 г., в четырех выпусках[5]. Заслуга теоретика и практика книговедения Н.М. Лисовского (1854–1920) в том, что он впервые собрал и систематизировал все эти издания.
Новые библиографические труды, изданные национальными библиотеками Москвы и Ленинграда, дают дополнительные перечни, включая и издания XX в. Такова капитальная четырехтомная библиография периодических изданий начала XX в. (1901–1916 гг.), выпущенная ленинградской Публичной библиотекой[6]. Русской военной периодике с начала ее существования до 1916 г. посвящен особый каталог[7]»[8].
Начиная с рубежа 1950–1960-х годов и вплоть до настоящего времени отечественные исследователи занимаются изучением национальной прессы различных народов и регионов Российской империи[9]. Важнейшую роль в данных исследованиях играет понимание комплекса национальной печати того или иного народа как целостной системы, пронизанной внутренними связями, обладающей характерными чертами, типичными для данной национальной прессы. В то же время национальная пресса не существует обособленно, т.к. она так или иначе является частью сложной многосоставной иерархической системы печати всей Российской империи.
В 1970-80-е гг. «система печати (всей страны и ее отдельных регионов), взятая в определенные исторические отрезки времени, становится одной из важнейших категорий в исследованиях национальной прессы»[10]. Повышенное внимание исследователей к партийной, прогрессивной, демократической печати сохраняется и по сей день — лишь несколько сменились приоритеты. Теперь акцент делается на национальном аспекте. При изучении прессы в отечественном источниковедении, начиная с 1970–1980-х годов, применяется системный подход: рассматриваются не отдельные издания, а целые комплексы органов печати, близкие друг к другу по целому ряду характеристик. Особенно продуктивен такой подход при исследовании местной, национальной и региональной печати[11]. В литературе можно встретить утверждения о том, что
«…неправомерно судить об общем процессе развития всей печати, рассмотрев, например, лишь какой-либо типологический отряд ее, точно так же как неправомерно делать выводы о становлении национальной прессы целого народа, изучив эволюцию одной, пусть даже основной газеты»[12].
Нужно учитывать, что существуют целые комплексы национальной печати: например, грузинская, армянская, польская пресса и т. п. Существуют справочники, посвященные той или иной национальной или региональной подгруппе прессы[13].
Данный справочник, рассчитанный на специалистов — в первую очередь, библиографов и историков, — посвящен дореволюционной еврейской прессе в Российской империи. Имея довольно продолжительную историю и разветвленную структуру, еврейская периодическая печать занимала особое место не только в системе периодической печати в целом, но и в сегменте национальной печати, составляя сравнительно крупную ее часть, по сравнению с другими подгруппами (подсистемами) национальной прессы. В 1913 г., согласно подсчетам составителей статистико-документального справочника «Россия. 1913 год», в многонациональной Российской империи периодические издания выходили, помимо русского, еще на 25 языках[14].
Если сложить еврейские издания на идише и иврите, а также добавить к ним русско-еврейские газеты и журналы, которых в 1913 г. насчитывалось 19 шт.[15], то еврейская пресса количественно превзойдет остальные группы национальной периодики, заняв третье место после польской и немецкой печати. К тому же, как будет отмечено ниже, часть еврейских изданий, нацеленных на российскую аудиторию, выходила в Пруссии и Австро-Венгрии, и поэтому они оказались неучтенными в статистико-документальном справочнике «Россия. 1913 год». Еврейскую прессу отличает не только весьма внушительное количество изданий. По сравнению с периодикой других народов, она имела достаточно продолжительную историю и сложившиеся традиции, имела разветвленную структуру и была представлена разнообразными изданиями разных типов.
Еврейская периодическая печать дореволюционной России представляется нам сложным, многоплановым явлением, вызывающим повышенный интерес исследователей. Она оказала существенное влияние на еврейскую культуру, способствовала национальному пробуждению российского еврейства. Разумеется, ценность периодики как исторического источника весьма велика, но не стоит забывать, что она отражала лишь часть жизни, гораздо более богатой и разнообразной. Как писал один из виднейших участников социал-демократического движения в России А.И. Кремер своему соратнику в начале 1907 г., «избирательная кампания кончается… Вы, наверно, следите за газетой. По ней в значительной степени можно познакомиться с этой стороной работы, в значительной степени, но все же не в полной мере. Сделано значительно больше, чем можно судить по газете. Работа слагается из мелочей, которых не учтешь в газете»[16]. Поэтому нам нужно подходить к прессе очень внимательно и осторожно, отдавая себе отчет, что далеко не все запечатлелось на ее страницах, что есть и другие исторические источники. Однако поиск скрытой, латентной информации в периодике, изучение ее распространенности, а также многих других аспектов позволяют существенно расширить ее информационный потенциал.
По данным Первой всероссийской переписи 1897 г. в Российской империи проживало 5 189.4 тыс. евреев[17]. Российская еврейская диаспора на рубеже XIX — XX вв. была самой многочисленной и, пожалуй, наиболее влиятельной в мировом еврействе. Не стоит забывать, что еврейские переселенцы в Новый Свет, а также в Палестину большей частью были российского происхождения.
В этот период в российском еврействе наблюдался небывалый доселе всплеск общественной жизни, выработки новых идеологий, что не замедлило отразиться на страницах многочисленных еврейских изданий. Бурное развитие периодической печати само по себе явилось результатом интенсификации общественной жизни и идейных исканий, когда вместо неизменности древних традиций и устоявшихся веками взглядов на еврейской улице[18] появился целый ряд новых точек зрения, порой взаимоисключающих и остро соперничавших друг с другом.
Исследование еврейской прессы чрезвычайно трудоемко. Оно осложнено не только богатством представленных точек зрения, но и многоплановостью самой источниковой базы. Периодическая продукция — это синтетический материал, включающий в себя самую разнообразную по происхождению и характеру информацию. В рассматриваемых изданиях заслуживают внимания материалы разного характера: прежде всего, публицистические статьи и художественные произведения, библиографические рецензии, а также объявления и материалы иного рода, размещавшиеся в дополнительных рубриках изданий. Особенность еврейской печати заключается не только в разнообразии жанров (информационных, аналитических, художественно-публицистических, развлекательных и т.д.), но и в том, что она была представлена сразу на нескольких языках — русском, идише, иврите, отчасти польском и представляла разные политические, общественные и культурные организации и социальные группы. Трехсоставная языковая структура еврейской прессы является ее неотъемлемой особенностью, которая вызывала и продолжает вызывать повышенный интерес библиографов[19] и историков[20].
В еврейской прессе в начале ХХ в. все чаще встречаются иллюстративные материалы, особенно в партийной печати. Все больше распространяется жанр политической карикатуры[21], отражавшей перипетии внутриеврейской политической жизни, положение евреев в российском обществе, международную обстановку. Иллюстративные материалы еврейской печати заслуживают самого пристального к себе внимания и нуждаются во всестороннем исследовании.
В данном вступительном очерке, предваряющем справочные материалы, мы вкратце рассмотрим формирование и развитие дореволюционной периодической печати в широком историческом контексте, обращая внимание на историческую среду, в которой оно происходило, учитывая воздействие внутренних и внешних факторов. Рассматривая систему еврейской печати, мы не можем игнорировать тот факт, что сама она являлась системой более низкого уровня в сложной иерархической структуре российских изданий, охватывавшей и другие подсистемы национальной прессы других народов Российской империи, а также и остальные подсистемы, как то: церковная печать, локальная печать отдельных городов и регионов, столичная периодика и т.п.[22] На рубеже XIX-XX вв. в Российской империи выходили десятки газет и журналов разного формата, содержания и направленности, существовала столичная и региональная пресса, получила развитие национальная печать народов Российской империи. Среди всего этого многообразия изданий еврейская пресса занимала свое особое место. Нам представляется многоуровневая система дореволюционной российской периодической печати, представленная следующими категориями изданий:
1) правительственных,
2) губернских,
3) церковных изданий,
4) периодических изданий политических партий, общественных организаций, в т.ч. предпринимательских,
5) научных обществ,
6) частных газет и журналов и др.
В ее составе выделяется подсистема национальной прессы, составной частью которой является еврейская периодика. Еврейские издания относились к трем последним категориям из перечисленных выше.
Рассмотрение прессы в широком историческом контексте подразумевает учет влияния на нее многих внешних факторов: взаимоотношения с правительственной цензурой, технический прогресс, напрямую затронувший печатное дело и журналистику, влияние русской культуры на еврейскую культуру, влияние различных идейно-политических течений, пришедших извне, на российское еврейство, и ряд других факторов. Под внутренними факторами подразумеваются языковая ситуация, сложившаяся в российском еврействе в XIX-XX вв., социально-экономические процессы, кардинально изменившие его облик, идейно-политические течения, появившиеся внутри российского еврейства, взаимодействие прессы с ее адресатами — читательской аудиторией, формирование и развитие авторско-редакторских коллективов отдельных изданий. Все эти факторы так или иначе воздействовали на еврейскую печать и одновременно взаимодействовали друг с другом, поэтому их рассмотрение изолированно друг от друга продиктовано лишь соображениями структурировать излагаемый материал. Благотворное воздействие различных обстоятельств обусловило небывалый доселе расцвет периодической печати в Российской империи на рубеже XIX-XX вв., в том числе и еврейской прессы как ее составной части. Изменения заключались не только в существенном количественном увеличении изданий — произошла кардинальная перестройка системы еврейской печати, диверсификация отдельных подгрупп изданий.
Правительственная цензура представляется одним из основных факторов, сдерживавших развитие еврейской прессы в Российской империи[23]. Влияние этого фактора выражалось в цензурных предостережениях, закрытии изданий или их временной приостановке, арестах издателей и редакторов, наложении штрафов на редакцию печатного органа, запрете печати отдельных статей или их фрагментов, отдельных иллюстраций и фотографий, сокращениях в тексте, указании только инициалов вместо полных имен собственных и т.п. Так, например, в журнале «Восход» в декабрьском номере 1881 года была набрана статья А.Л. Воля «Значение Талмуда для христианского богословия». Она даже числится в оглавлении, однако она была изъята до печати тиража[24]. Очевидно, царским цензорам религиозные вопросы показались кощунственными и щекотливыми. Выпуск многих изданий так и не удалось осуществить из-за отсутствия разрешения цензурных ведомств. Печатные органы Бунда находились на нелегальном положении, часть изданий печаталась за границей. Вот что Иосиф Нейман[25], член Бунда с 1903 г., принимавший участие в издании многих бундовских изданий, о нелегальном издании «Арбейтер штиме» [«Голос рабочих»]:
«Последний — сороковой номер «Арбейтер штиме» вышел в сентябре 1905 г., когда уже надвигались октябрьские дни. Это был последний номер органа, набиравшийся и печатавшийся еще тайно в собственной подпольной типографии. Читался он уже при грозовом зареве октябрьской грозы»[26].
Новый цензурный закон 26 апреля 1906 г. позволил осуществить легальный выпуск партийной периодики. Однако в связи с началом Первой мировой войны была запрещена печать на еврейских языках, а русско-еврейская пресса была существенно ограничена. Нужно признать, что развитие еврейской печати, несомненно, сдерживалось цензурными ограничениями. При анализе еврейской прессы нужно всегда учитывать цензурный статус изданий.
Можно со всей уверенностью сказать, что еврейская периодическая печать никогда не достигла бы такого уровня развития, если бы не была неразрывно связана с общерусской прессой, не соприкасалась с достижениями русской культуры. Еврейские поэты и писатели вдохновлялись выдающимися произведениями русской литературы, еврейские публицисты во многом следовали традициям русской прогрессивной общественной мысли, достигшей своего расцвета в XIX в. Поэтому нужно признать, что тесная связь с общерусской прессой, с русской культурой весьма благотворно повлияла на еврейскую прессу.
Бурное развитие еврейской печати в эпоху fin de siècle было частью глубинных социокультурных процессов модернизации, затронувших российское еврейство и все российское общество. Они вызвали к жизни не только национальную прессу, но и многие другие виды культурной деятельности: светскую литературу, драматургию, театр, несколько позже — кино[27]. Развитие всех этих видов было тесно взаимосвязано. Один вид не мог возникнуть и развиваться изолированно от других. В 1870-е благодаря усилиям А. Гольдфадена (1840–1908) появился еврейский национальный театр. Еврейская пресса всячески способствовала развитию светской литературы и драматургии. Пьесы и иные литературные появлялись почти в каждом номере еврейской периодики. Существовали специальные издания на идише, посвященные литературе и театру, правда, издававшиеся весьма непродолжительное время: «Роман-цайтунг» («Роман-газета») (1907–1908), «Театер-велт» («Мир театра») (1908–1909), «Програм ун критик» («Программа и критика») (1912–1914) и другие.
Технический прогресс также содействовал развитию периодики на рубеже XIX-XX вв. Общие позитивные тенденции развития издательского дела, рост бумажной и полиграфической промышленности обеспечивали материальную базу печати. Совершенствовались издательские технологии, для передачи корреспонденций все активнее стал использоваться телеграф, в журналах и газетах печатались фотографии. Все эти новшества активно применялись, в том числе, и в еврейской прессе. Развивалась инфраструктура распространения изданий. Благодаря развитию транспорта, прежде всего, железных дорог, ускорилась доставка прессы в отдаленные регионы страны. Расширялась сеть розничной продажи изданий. Вместе с тем, нельзя не признать, что инфраструктура распространения прессы по сравнению со странами Западной Европы все еще оставалась на крайне низком уровне[28].
Одним из наиболее важных факторов, сформировавших облик еврейской прессы, являлась уникальная языковая ситуация, сложившаяся в среде российского еврейства. Среди российских евреев в разной степени были распространены три языка: идиш, иврит и русский язык, а также некоторые другие языки. Уникальная культурно-лингвистическая ситуация в совокупности с социальными процессами привела к тому, что в дореволюционной России сложилась своеобразная трехъязычная еврейская периодика. Мы еще остановимся на языковой ситуации ниже, при рассмотрении распространенности отдельных подгрупп еврейских изданий.
Социально-экономическое положение еврейства представляется еще одним немаловажным фактором, повлиявшим на развитие еврейской прессы. В рассматриваемый период в российском еврействе активно протекали процессы социальной дифференциации: выделялись беднейшие, деклассированные слои населения, росла численность еврейского пролетариата, происходило обособление еврейской буржуазии, в жизни российского еврейства существенно возрастала роль еврейской интеллигенции. Все эти социальные группы выработали собственные идентификационные модели, существенно отличавшиеся друг от друга в национальном, социальном и религиозных аспектах.
Обострение идейно-политической ситуации в российском еврействе на рубеже XIX-XX вв. в значительной степени повлияло на развитие еврейской периодической печати. Невиданная доселе политизированность еврейской общественной жизни, возникновение многочисленных еврейских партий вызвали к жизни еврейскую партийную прессу. Между печатными органами отдельных партий велась оживленная полемика, вызванная поиском новых идентификационных моделей, размышлениями о будущем еврейского народа.
Таким образом, все указанные выше факторы предопределили бурной расцвет еврейской печати на рубеже XIX-XX вв. и обусловили ее характерные особенности. Наблюдая влияние разнообразных обстоятельств на развитие еврейской печати, мы пришли к выводу, что это развитие зависело от множества взаимосвязанных факторов, причем их воздействие носило разнонаправленный характер. Во многом они способствовали ее расцвету в дореволюционный период, но в то же время в какой-то степени сдерживали ее развитие.
Так или иначе, количество еврейских повременных изданий постоянно росло. Согласно наблюдениям библиографа У.Г. Иваска, именно начиная с 1890-х гг. стало заметным устойчивое увеличение количества русско-еврейских изданий, что наглядно показано на диаграмме[29]:
Граф. № 1. Динамика роста русско-еврейских изданий в Российской империи в XIX-начале XX вв.
Граф. № 1.
Вплоть до начала ХХ в. количество изданий ограничивалось буквально несколькими наименованиями, новых изданий появлялось слишком мало. На фоне неуклонного роста числа изданий особенно заметен резкий скачок в развитии еврейской прессы во время Первой российской революции 1905–1907 гг. Иваск учитывал только русско-еврейские издания. Если добавить к ним издания на еврейских языках, диаграмма будет еще более впечатляющей, т.к. они появляются в массовом количестве именно в начале ХХ в., а во время революции происходит лавинообразный скачок, во многом благодаря бундовским изданиям. После революции заметно увеличилось количество сионистских изданий. В ходе систематизации еврейских периодических изданий за весь дореволюционный период нами выявлено более 520 органов еврейской прессы, среди которых около 160 наименований — на русском языке, более 260 — на идише и около 100 — на иврите. По этим цифрам можно представить целостную картину системы еврейской печати, вполне адекватно отражающую пропорциональные соотношения отдельных подгрупп изданий. С начала ХХ в. наблюдается существенное увеличение количества периодических изданий.
Хотя мы рассматриваем еврейскую прессу в Российской империи, в поле нашего внимания оказались и некоторые органы, издававшиеся за ее пределами. Мы включили их в сферу нашего исследования потому, что они были неразрывно связаны с еврейской печатью в России и рассчитаны в значительной степени на читателей в России. Об этом явлении современный исследователь Д.А. Эльяшевич образно писал, что
«…по отношению к русско-еврейской и еврейской печати власти выступали в роли злой мачехи, вынуждавшей некоторых своих пасынков уходить из дома и перебираться за границу…»[30].
Для данной подгруппы изданий было характерно то, что, как правило, они выходили в ряде городов Пруссии и Австро-Венгрии, сопредельных с Россией, но имели хождение преимущественно в Российской империи. Речь идет о таких изданиях, как журнал «Гамагид» [«Проповедник»], печатавшийся в Лыке в Пруссии, ныне Элк, Польша, в 1856–1903 гг., журнал «Ди идише цукунфт» [«Еврейское будущее», идиш], выходивший в Кракове в 1905 г., газета «Га-Мицпе» [«Наблюдательный пункт», иврит], издававшаяся там же в 1908 г. и др. Среди русскоязычных изданий были «Бюллетень Бунда», издававшийся в Лондоне в 1901 г., и «Отклики Бунда», печатавшиеся в Женеве в 1909–1911 гг. Журнал «Дер Йид» [«Еврей»] (1899–1902) официально выходил в Варшаве, но по политическим причинам печатался в Кракове[31]. Поэтому перед нами встает методологический вопрос: как отделить иностранные издания от печатавшихся за границей, но по сути российских изданий?
Подпольные нелегальные издания выходили за границей по соображениям конспирации. Любопытен эпизод, связанный с печатью Бунда. Весной 1912 г. партийный орган «Лебенсфрагн» [«Вопросы жизни», идиш] составлялся в Вене, с тем чтобы потом его переслали и издали в Варшаве. Но один из виднейших идеологов Бунда Владимир Медем, не знавший идиша, писал свои статьи транскрипцией латинскими буквами, поэтому у полиции возникли подозрения, второй номер газеты был конфискован, а весь административный состав и корреспондент в Лодзи — арестованы[32].
Надо отметить, что еврейство приграничных территорий Пруссии и Австро-Венгрии было близко российскому еврейству не только в социально-экономическом и культурном отношении, но имелись также родственные связи. Ведь еще в конце XVIII в. предки эти людей жили в едином государстве — Речи Посполитой.
В сферу нашего рассмотрения входит и сионистское издание «Гаолам» (1907–1914 гг.). Первоначально этот журнал выходил в Кельне. Ареал его распространения охватывал многие страны, о чем недвусмысленно говорило его название «Гаолам», что на иврите означает «мир». На обложке журнала приведены цены в валюте разных стран: России, Австро-Венгрии, Германии, Англии, США, Палестины, Франции[33]. Поскольку значительное количество подписчиков журнала проживало в России, место издания было вскоре перенесено из Кельна в Вильну, а затем в Одессу, ближе к наиболее массовому читательскому сегменту. В берлинском «Дер гамоин» [«Масса», идиш] цены были тоже указаны в валютах разных стран. В журнале «Дер йид» [«Еврей», идиш], выходившем в Вене и Кракове, цены указаны в рублях для России, в флоринах для Австро-Венгрии и в марках для Германии. Отвечая на поставленный выше вопрос, необходимо прежде всего учитывать тот факт, были ли иностранные издания рассчитаны на российских читателей. На это недвусмысленно указывает цена в рублях, а также тот факт, что материалы, печатавшиеся в изданиях, могли быть интересны прежде всего российским читателям.
Разграничение еврейской периодики по странам в известной степени условно. Так или иначе, существовали тесные связи между прессой России, Германии, Австро-Венгрии и шире — Палестины, США, Великобритании, Франции. Евреи, рассеянные по всему миру на рубеже XIX-XX вв., создали общность, лишенную государственных границ, но объединенную общими идеологиями и общими идентичностями. Особенно наглядно это проявлялось в культурной сфере, в том числе в прессе.
Таким образом, круг нашего рассмотрения несколько шире, чем только печать, выходившая в Российской империи. Он не совсем совпадает с ее пространственными границами. Многие исследователи (Н.А. Бухбиндер[34], Й. Френкель[35], И. Маор [36]) поступали таким же образом, включив в сферу своего изучения и просветительско-националистический журнал «Гашахар» [«Утренняя заря», иврит] (1868–1884), выходивший в Вене, и социалистическую газету «Гаэмет» [«Правда», иврит] (1877–1878), выпускавшуюся там же, руководствуясь теми соображениями, что эти и подобные им издания неразрывно связаны с еврейской печатью в России и являются ее неотъемлемой частью. Без них ее история была бы неполной.
При источниковедческом анализе отдельных еврейских периодических изданий следует учитывать их значимость. Уже первые исследователи еврейской печати выделяли ведущие издания, заслуживающие первостепенного внимания, и малозначимые органы. К примеру, Марк Юдл ставит «Коль Мевассер» [«Голос возвещающий», иврит] гораздо выше «Беобахтер ан дер Вайсл» [«Привисленский наблюдатель», идиш][37]. Речь идет об изданиях на идише XIX в. Отдельные органы рубежа XIX-XX вв. также выделялись исследователями среди ряда менее значимых газет и журналов.
Это связано с тем, что различные периодические издания, будучи историческими источниками, существенно отличаются друг от друга. Следует признать, что русскоязычные так называемые «толстые» журналы отличаются наивысшей глубиной раскрытия различных культурных, политических и социально-экономических вопросов, благодаря тому, что в них содержится масса публицистических произведений и аналитических статей, в которых наиболее четко и ясно выражены разные концепции, дана их теоретическая разработка.
В отличие от них, периодические издания на идише отличаются меньшей глубиной раскрытия тех или иных проблем, стоявших перед еврейским обществом в эпоху fin de siécle. Рассчитанные на малограмотных неискушенных обывателей из рабочей среды, они написаны простым языком, а содержание их материалов составляют в основном текущие новости. Особенно это касается ежедневных «тонких» дешевых газет. В этом отношении показательно замечание, что «рядовые рабочие не понимают содержания и языка «Арбейтер-штиме» [«Голос рабочих», идиш][38]. Авторско-редакторские коллективы были вынуждены помещать в изданиях материалы, доступные для понимания простых людей.
Как отмечалось на страницах «Еврейской жизни»,
«о богатстве содержания жаргонной прессы говорить много не приходится. Эта пресса имела случай и возможность предводительствовать, задавать тон, создать широкое общественное мнение, но она не использовала своего положения. Ее влияние равнялось нулю. Народ читал газеты, удовлетворяя только свое любопытство, но дальше он не шел. Он сам не верил в серьезность писателей, да и эта серьезность была сомнительного свойства. Не было писателей, которые умели бы тронуть душу читателя, подкупить его; не было центральных идей, идеалов. Я не могу припомнить, за что боролась еврейская пресса, если не считать юдишизма [так в тексте — И.П.], сущность которого народ не постигал и в борьбе за который он не участвовал»[39] .
Бен-Иегуда в своей статье «Сионизм или социализм» в журнале «Идишер арбейтер» [«Еврейский рабочий», идиш] писал:
«Жизнь требует от нас, чтобы мы развили и разработали наш язык, иначе мы не в состоянии будем влить в массы светлые идеи социализма. Жизнь требует, чтобы мы подняли на высокую ступень нашу народную литературу, ибо еврейским рабочим нужно образование, нужно просвещение для освобождения от власти старых понятий и для уяснения себе своего собственного положения. Жизнь требует, чтобы мы распространили знание среди народа, ибо знание — лучшее оружие, которым борется за свое освобождение пролетариат. Жизнь требует, чтобы мы привлекли к нашему движению просвещенные и свободомыслящие интеллигентные силы, которые бы взяли на себя функции, пока еще непосильные рабочим»[40].
Исходя из этого, данные издания написаны заведомо простым языком, однако это не дает нам право совершенно сбрасывать их со счетов. Ведь именно эти источники до сих пор остаются мало изученными, так как исследователи уделяют им меньше внимания. В то же время они содержат обширную информацию, пусть даже и в скрытом, латентном виде. Кроме того, эта информация представляется достаточно ценной, так как она характеризует отличную от русско-еврейской идишистскую культуру, и соответственно, отличные от интеллигенции трудящиеся слои еврейского населения.
Кроме того, следует иметь в виду, что именно издания на идише были в большей степени распространены в еврейской среде. Русскоязычные издания все-таки долгое время оставались элитарными. Идишистские издания, пусть и менее информативные, в большей степени отражали настроения масс. Так, например, вряд ли мы найдем какие-либо оригинальные и интересные мысли в десяти бундовских изданиях «Флугбеттел» [«Летучие листки», идиш], выпускавшихся в различных городах Черты оседлости в 1900–1905 гг., однако они нам интересны не только как как наиболее массовый источник, но и как историческое явление. Так или иначе, для всестороннего исследования не стоит сбрасывать со счетов даже на кажущиеся на первый взгляд незначительные издания. Лишь изучение всей совокупности изданий позволит составить исчерпывающее представление о еврейской печати.
При типологизации периодических изданий допустимо выделение отдельных подгрупп не только по языковой принадлежности, но и по множеству других критериев. Такими критериями могут выступать: периодичность издания (ежедневные, еженедельные, ежемесячные, ежегодные и т.д.), ориентация на определенную читательскую аудиторию по возрасту (детские, школьные, юношеские издания и т.д.), по профессиональной (для педагогов, рабочих, спортсменов и т.п.) или политической ориентации, по месту издания и широте охвата аудитории (столичные, провинциальные, международные, всероссийские, губернские, городские, локальные издания), содержанию органов прессы (общественно-политические, литературные, научные издания и т.д.). Существуют и другие критерии выделения подгрупп печати: по отношению к цензуре (легальные подцензурные и неподцензурные, а также нелегальные издания), по отношению к власти (официальные, официозные, оппозиционные органы печати)[41].
Обычно исследователи еврейской периодики определяют группы изданий именно по языковой принадлежности. Так поступал, в частности, еще в первой половине ХХ в. библиограф У.Г. Иваск, выделяя печать на иврите, идише и русском, а также некоторое количество изданий на польском языке[42]. Д.А. Эльяшевич построил свою монографию, посвятив отдельные ее главы разным языковым подгруппам печати и показав тактику правительственной цензуры по отношению к каждой конкретной языковой подгруппе[43]. Исследователи еврейской печати акцентируют внимание на ее трехъязычии, и это служит отправной точкой в их работах. Зачастую исследование бывает посвящено лишь одной из подгрупп печати, что дало повод Дж. Клиеру заметить, что русскоязычная печать изучается гораздо больше, нежели подгруппы печати на иврите и на идише[44], из-за чего нет целостного представления обо всей структуре еврейской прессы. Всем трем подгруппам необходимо уделять равнозначное внимание, сравнивая эти подгруппы друг с другом, проводя параллели и выявляя различия.
При выделении русско-еврейской прессы нужно осознавать ее отличие от общерусской прессы, учитывать признаки, характерные именно для русско-еврейских изданий. Они носили особый характер, так как принадлежали к специфической русско-еврейской культуре[45]. Органы царской цензуры допускали оплошность, опрометчиво относя в отдельных случаях несколько общерусских изданий к разряду русско-еврейских. Д.А. Эльяшевич сообщает об этом на основании архивных источников РГИА:
«Главное управление по делам печати в новых условиях стало воспринимать некоторую часть … общерусской печати как печать русско-еврейскую… Наглядным доказательством этому служит, например, составлявшийся чиновниками Главного управления в 1903–1916 гг. особый «Список периодических изданий С.-Петербурга и Москвы, редакторами или издателями которых состоят евреи». В списке этом, наряду с «Будущностью» С.О. Грузенберга, «Книжками Восхода» М.Г. Сыркина и «Еврейской жизнью» А.Ф. Вилькорейского и И.В. Сорина, значились «Биржевые ведомости» С.М. Проппера, «Жупел» З.М. Гржебина, «Новости» Ю.Б. Бака и О.К. Нотовича, «Вестник права» В.М. Гессена и М.М. Винавера, «Свободный народ» И.В. Гессена, «Новости дня» А.Я. Липскерова и многие другие издания (всего по Петербургу — Петрограду — 79, по Москве — 21 издание)»[46].
Наряду с типичными русско-еврейскими печатными органами перечислены несколько изданий, которые, хотя они и издавались евреями, все же нельзя отнести к подгруппе русско-еврейской прессы.
Нами будет предпринята попытка типологизации еврейской печати путем выделения типологических характеристик еврейской прессы, присущих ей видов периодических изданий и определения жанрово-тематической структуры еврейской национальной прессы в России.
В первую очередь, стоит обратить внимание на особенности наименования различных еврейских изданий, которые сами по себе содержат обширную многоаспектную информацию, и их анализ дает богатую пищу для размышлений. Даже простое наблюдение говорит о некоем семантическом поле, объединяющем наименования органов еврейской печати. Зачастую принадлежность к еврейской прессе подчеркивалась в заголовке газеты или журнала: «Еврейская жизнь», «Еврейская мысль», «Еврейский календарь», «Кнесет-Исраэль», «Ди идише вельт», «Идише библиотек» недвусмысленно указывали на национальный характер данного издания. Национальная ориентация могла подчеркиваться также в подзаголовках издания, как например, «Орган русских евреев», или лозунге «Самобытности и земли для еврейского народа», которые приводились на шпигеле[47] издания.
Национальная принадлежность подчас выражалась через особые названия, апеллирующие к национальным и религиозным чувствам евреев. Так, газета «Га-Кармель» была названа в честь священной горы рядом с Хайфой в Палестине, на которой, по преданию, Илья-пророк победил язычников в споре. Журнал «Сион» также был назван в честь горы в Иерусалиме, ставшей символом национального возрождения еврейского народа. Одесская газета на идише называлась «Шолом-Алейхем», что в переводе с иврита означает «мир вам» и служит традиционным еврейским приветствием. Особенно много подобных «говорящих» названий среди изданий на иврите. Мы сталкиваемся с такими заголовками, как «Пардес» («Рай») и «Га-Ярден» («Иордан»). При анализе некоторых наименований изданий потребуется некоторое знание библейской истории и иудейских традиций и текстов. Речь идет о таких изданиях на идише, как «Питом верамсес» [«Питом и Рамсес»[48]], «Маце шмуре» [«Сохраненная маца»[49]], Шфойх гамасеха [«Излей гнев твой» [Псалом 68:24][50]. Однако следует признать, что такие названия среди всех еврейских печатных органов встречаются нечасто и являются скорее экзотическим исключением. Иудейские коннотации еврейской прессы объясняются тем, что читатели подобной прессы зачастую были набожными иудеями, да и их лексикон подчас ограничивался словами иудейского богослужения. Встречаются такие названия русско-еврейских органов, как «Молодая Иудея», «Цветник Иудеи», «Юный Израиль» и им подобные. Таким образом, обращение к национальным и религиозным чувствам евреев с помощью ярких, броских названий органов прессы характерно для всех трех подгрупп еврейской периодики.
Имели место случаи, когда издание выходило на одном языке, а в названии использовался другой язык. К примеру, в Чите в 1917 г. выходил на русском языке сионистский орган «Даркэйну» [«Наш путь», иврит]. Еженедельное русскоязычное сионистское издание, выпускавшееся в 1913–1914 гг. в Одессе, называлось «Кадима» [«Вперед», иврит]. В 1903 г. в Петербурге выходил журнал на идише «Газман» [«Время», иврит]. Два издания на идише (в 1862–1873 гг. и в 1892 г.) назывались «Коль Мевассер» [«Голос возвещающий», иврит]. В печати на иврите случаи подобного рода не зафиксированы. Такого рода «языковое замещение» несет в себе глубокий культурно-идеологический подтекст и говорит, в том числе, об общности еврейской прессы. К этому стоит добавить еще один характерный пример. С.М. Дубнов вспоминал, что в 1912–1913 гг. его партия «Фолькспартей» стала выпускать печатный орган «Ди идише вельт» [«Еврейский мир», идиш], названный так по аналогии с прежним русскоязычным «Еврейским миром», прекратившим свое существование в 1911 г. Перевод наименования был сделан явно намеренно[51].
Системе еврейской печати была присуща преемственность наименований периодических органов, что отчасти было вызвано, видимо, дискретностью ее существования. На протяжении второй половины XIX — начала ХХ веков в разных городах и в разные промежутки времени выходило несколько изданий под заголовком «Рассвет». Довольно популярными были названия «Восход», «Сион», «Еврейский мир», «Молодая Иудея» и ряд других. Издатели новых органов присваивали старые наименования, уже известные читающей публике, несшие мощный культурно-идеологический заряд и служившие своеобразным пиаром.
В семантике названий прослеживается пафос духовного обновления, борьбы за свободу, предчувствия перемен. Чрезвычайно много названий, как русскоязычных, так и на еврейских языках, означали начало чего-то нового: «Рассвет», «Новая Заря», «Молодая Иудея», «Дос найе ворт» [«Новое слово», идиш], «Дер найе вег» [«Новый путь», идиш], «Ди найе велт» [«Новый мир», идиш], «Дос найе лебен» [«Новая жизнь», идиш], «Дер моргенштерн» [«Утренняя звезда», идиш], «Ди найе цайт» [«Новое время», идиш], «Прогрес» [«Прогресс», идиш], «Гацефира» [«Рассвет», иврит], «Гашахар» [«Заря», иврит], «Баркои» [«Рассвет», иврит] и т.п.
Большой идеологический заряд несли наименования социал-демократических органов, отражавшие пафос рабочего революционного движения: «Дер кэмпфер» [«Борец», идиш], «Ин штурм» [«На штурм», идиш]. Социалистические партии на страницах своих изданий обращались к своей социальной базе — формирующемуся еврейскому пролетариату. Признание самого факта существования еврейского пролетариата было существенной частью их идеологии. Наименования говорили сами за себя: «Дер арбейтер» [«Рабочий», идиш], «Ди арбейтер штиме» [«Голос рабочих», идиш], «Дер идишер пролетариер» [«Еврейский пролетарий», идиш], «Дер пролетарише геданк» [«Пролетарская мысль», идиш]. Весьма характерный пример представлял журнал «Гамоин». В переводе с идиша его название означает «Народная масса». Бундом выпускались специальные издания, ориентированные на рабочих конкретных профессий, сами названия которых подчеркивали профессиональную принадлежность читателей: «Гарбер-штиме» [«Голос кожевника», идиш]. «Дер шекер-шильдер» [«Маляр», идиш], «Дер шнайдер» [«Портной», идиш].
Примечательно название первого легального издания Бунда — «Дер векер» [«Будильник»] (1905–1906). Оно также несет коннотации, связанные с жизнью рабочих. Вероятно, имеется в виду звонок на фабрике, сигнал которого возвещал начало и конец рабочего дня. Личные будильники, видимо, не были распространены в рабочей среде из-за своей дороговизны. Так же называлось издание еврейского рабочего союза щетинщиков в Литве и Польше, выходившее еще в 1898–1903 гг. И в дальнейшем, уже в независимой межвоенной Польше выходили издания Бунда: «Лодзер векер», «Петроковер векер». Это наименование стало своеобразным лейблом Бунда. Если встречается такое название, можно быть уверенным, что это издание Бунда.
Издания, предназначенные для рабочих и ремесленников, частично выходили и на русском языке, о чем красноречиво говорят следующие наименования печатных органов: «Еврейский рабочий», «Еврейская рабочая хроника», «Сионистская рабочая газета», «Сионистская рабочая хроника».
Помимо этого, в названиях часто встречаются типичные для прессы заголовки, вроде «телеграф», «хроника», «обозрение» и им подобные. В целом названия периодических изданий дореволюционной России были достаточно однотипными. По замечанию профессора А.Г. Голикова, «…в десятках названий встречаем: «почта», «новости», «курьер», «телеграф», «обозрение», «дневник», «слово», «голос», «молва», «речь», «мысль», «правда», «эхо», «отклики», «заря», «утро», «день», «минута», «жизнь», «время», «земля», «край»[52]. Подобные типичные названия были характерны и для русско-еврейской прессы. В качестве примеров можно привести такие наименования, как «Еврейская хроника», «Еврейская жизнь», «Последние известия», «Еврейское слово». Аналогичные названия были также характерны для прессы на идише и на иврите, с переводом на эти языки: «Газман» [«Время», иврит], «Га-Цофе» [«Наблюдатель», иврит], «Ди цайт» [«Время», идиш], «Дер Момент» [«Момент», идиш], «Найес» [«Известия», идиш], «Идише ворт» [«Еврейское слово», идиш] и другие.
(продолжение следует)
Литература
[1] Мстиславский М. [псевдоним Дубнова]. Религиозные поверия и представления еврейского народа в жизни и литературе // Восход. 1885. № 11–12. Ч. I. С. 48
[2] Щапов Я.Н. Справочный инструментарий историка России. М., 2007. С. 163.
[3] Там же. С. 165.
[4] Архангельская И.Д., Воронкова С.В., Воронцова Е.А., Орлова Е.В. Периодическая печать России начала XX века. М., 1992. С. 7.
[5] Лисовский Н.М. Русская периодическая печать. 1703–1900. СПб., 1895–1915. Вып. 1-4.
[6] Библиография периодических изданий России. 1990–1916 / Сост. Л.Н. Беляева, М.К. Зиновьева, М.М. Никифоров; ГПБ. Л., 1958–1961. Т. 1: А — З. 1958; Т. 2: И — П. 1959; Т. 3: Р — Я. 1961; Т. 4: Указатель.
[7] Русская военная периодическая печать. 1702–1916. М., 1959.
[8] Щапов Я.Н. Справочный инструментарий историка России. М., 2007, С. 65.
[9] Арешян С.Г. Армянская печать и царская цензура. Ереван, 1957; Субханбердина У. Казахская дореволюционная периодическая печать и художественная литература (конца XIX — XX в.). Автореф. канд. дис. Алма-Ата, 1964; Каупуж А.В. О царском цензурном «шлагбауме» в Варшаве второй половины XIX в. // Взаимосвязи славянских литератур. Сб. ст., Л., 1966. С. 152–155; Хоруев Ю.В. 109 голосов. Справочник периодических изданий на Тереке (1863–1917 гг.), Орджоникидзе, 1966; Ермолинский Л.Л. Сибирская печать и царская цензура (1875–1886 гг.) // Труды Иркутского университета, 52. Серия журналистики, 1. 1967. С. 32-44; Трубецкой Б.А. Из истории периодической печати Бессарабии 1854–1916 гг. Кишинев, 1968; Сквирская Л.М. Краткий очерк истории журналистики на Дальнем Востоке в XIX — начале XX века. Владивосток, 1971; Агафонов А.И. Донская периодическая печать XIX — начала XX в. как исторический источник // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. № 2. Ростов н/Д., 1973. С. 20-26; Ватейшвили Дж.Л. Русская общественная мысль и печать на Кавказе в первой трети XIX в. М., 1973; Даревская Е.М. Русская периодическая печать в дореволюционной Монголии // Сибирский исторический сборник. Вып. I. Иркутск, 1973. С. 42-63; Из истории казанской прессы / Под рук. Ф.И. Азгамова. Казань, 1977; Сургуладзе А. Очерки по истории грузинской культуры XIX в. Тбилиси, 1980; Булацев Х.С. Пионеры провинциальной печати. М., 1981; Местная и национальная печать: вопросы истории, методологии [Сб. ст.]./ Отв. ред. Г.Э. Кучерова. Ростов н/Д., 1983; Становление и развитие местной печати России. Отв. ред. Г.В.Антюхин. Воронеж, 1985; Ахмедов Д.Н. Национальная печать Северного Кавказа. 1917–1937 гг. Махачкала, 1987; Бабаханов М. Из истории периодической печати Туркестана. Душанбе, 1987; Тютюнина Е.С. Ставропольская печать второй половины XIX века об истории и аграрных отношениях в Кабарде и Балкарии // Источники и историография аграрной истории Северного Кавказа. Ставрополь, 1988; Куклина Е.А. Летопись сибирской периодики 1857 –1916 гг.// Традиции и тенденции развития литературной критики Сибири. Новосибирск, 1989; Зейналов А.А.Проблема взаимоотношений азербайджанской литературы и печати с цензурой (1850–1905): Автореф. док. дис. Баку, 1990; Станько А.И. Журналистика Дона и Северного Кавказа (допролетарский период). Ростов н/Д., 1990; Казанская периодическая печать XIX — начала XX века. Казань, 1991; Коваль Д.В. Молдавская демократическая печать XIX-XX вв. Кишинев, 1991; Горшков Н.П. Журнал «Мир Ислама» и пресса российских мусульман в начале ХХ в. // Россия и Восток. Проблемы взаимодействия. Ч. 2., М., 1993. С. 262-264; Пашаева Н.М. Журнал «Украинская жизнь» // Библиотека и история. Вып. 3. М., 1994. С. 81–101; Еремеева А.Н. Из истории периодической печати дореволюционной Кубани // Историко-археологический альманах. Вып. I. Армавир-М., 1995. С. 191–192; Таказов В.Д. Журналистика и литературный процесс в Осетии (вторая половина XIX — начало ХХ в.). Спб., 1998; Якимов О.Д. Очерки истории печати Якутии: от формирования предпосылок для возникновения печати до Февраля 1917 г. М., 1998; Миханев А.П. Периодическая печать Красноярска в общественно-политической жизни Енисейский губернии второй половины XIX — начала XX в. Автореф. канд. дис. Красноярск, 1998; Санникова М.И. Становление и развитие русской книжной культуры в Западном Забайкалье в XVII — нач. ХХ в. Иркутск, 1999; Гайванов Р.Р. Татарская периодическая печать начала XX века (1905–1924). Казань, 2000; Гридяева М.В. Издано на Сахалине // Вестник сахалинского музея: Ежегодник сахалинского областного краеведческого музея. № 7. Южно-Сахалинск , 2000, с.166–174; Кузбеков Ф.Т. Становление СМИ Башкортостана и развитие этнической культуры башкир (XIX в.–1930-е гг.): Автореф. док. дис. СПб., 2001; Мишанин Ю.А. Этнокультура мордвы в журналистике России XIX — нач. XX вв. Саранск, 2001; Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в конце XIX-XX вв. СПб., 2001; Аракелян Ф.А. Иноэтническая пресса в России. По материалам армянской печати, Спб, 2004; Ахмедов Д., Камалов А. Столетие дагестанской прессы. (история возникновения, становления и развития журналистики Страны гор). Махачкала, 2006; Невская Т.А. Периодическая печать Северного Кавказа XIX- начала XX вв. об истории и культуре региона // Периодическая печать как источник интеллектуальной истории. Пятигорск, 2006, с. 58-63; Бичанина З.И. Немецкая тема (социокультурный аспект) на страницах Саратовской прессы в начале ХХ в. // Новый век: история глазами молодых. Вып. 8, Ч. 2, Саратов, 2009. С. 201-206; Европейская литература в зеркале сибирской периодики конца XIX — начала XX в. Томск, 2009; Ковтунова О.В. Частная периодическая печать Таврической губернии как источник по социальной истории России конца XIX — начала XX веков. Автореф. канд. дис. М., 2010; Лепилкина О.И. Становление системы периодической печати на Ставрополье в XIX-начале ХХ вв. Ставрополь, 2010; Очерки истории Смоленской журналистики. Сб. ст. Смоленск, 2010; Алиева Д.К. Становление провинциальной печати как фактор модернизации социально-экономической и культурной жизни во второй половине XIX — начале XX вв. (на материалах губерний Среднего Поволжья). Махачкала, 2016.
[10]Ахмадулин Е.В. Системный поход в исследовании региональной печати // Местная и национальная печать. Вопросы истории, методологии. Ростов н/Д., 1983. С. 17.
[11] Есин Б.И. Проблемы методологии и методики изучения местной дореволюционной печати // Там же. С. 32.
[12] Корнилов Е.А. Историзм как принцип научного познания журналистики // Там же. С. 8.
[13]См. напр.: Периодическая печать дореволюционного Дона 1841–1916. Ростов н/Д. 1963; Стрюченко И.Г. Периодическая печать Дальнего Востока и Забайкалья эпохи капитализма (1861–1917 гг. Владивосток. 1983; Периодическая печать Сибири (вторая половина XIX века — февраль 1917 г.). Томск.1991.
[14] Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник. СПб, 1995. С. 371.
[15] Иваск У.Г. Еврейская периодическая печать в России. Материалы для истории еврейской журналистики. Выпуск 1. Издания на русском языке. Таллинн, 1935. Табл. I.
[16] РГАСПИ, Ф. 271. Оп. 1. Д. 316. Л. 3.
[17] Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года / Изд. Центр. Стат. комитетом М-ва вн. дел ; Под ред. Н. А. Тройницкого. — [СПб.], 1897 — 1905.
[18] В идише закрепилось устойчивое словосочетание «а йидише гас» [«еврейская улица»], означавшее сферу социальных отношений в еврейской среде. Это словосочетание широко употреблялось и в русскоязычной печати. См. напр.: Hickey M.C. Revolution on the Jewish street: Smolensk, 1917 // Journal of Social History. 1998. № 4(31). P. 823.
[19] Иваск У.Г. Еврейская периодическая печать в России. Материалы для истории еврейской журналистики. Выпуск 1. Издания на русском языке. Таллинн, 1935.
[20] См. напр.: Маркиш Ш. Русско-еврейская литература: предмет, подходы, сценки // Новое литературное обозрение, 1995. № 15. С. 217-250; Литература о евреях на русском языке. 1890–1947. Книги. Брошюры. Оттиски статей. Библиографический указатель. СПб., 1995; Эльяшевич Д.А. Русско-еврейская печать и русско-еврейская культура. К проблеме генезиса // Евреи в России. История и культура. СПб., 1995. С. 55-74.
[21] См. напр.: Локшин А.Е. О еврейской политической карикатуре в царской России // Еврейский обозреватель.. № 4/143. Февраль 2007. — www.jewukr.org/oserver/eo2003/page_show_ru.php?id=1908.
[22] Подробнее о системном подходе смотри: Есин Б.И. Русская легальная пресса конца XIX — начала XX века // Из истории русской журналистики конца XIX — начала ХХ вв. М., 1973; Он же. Проблемы методологии и методики изучения местной дореволюционной печати // Местная и национальная печать. Вопросы истории, методологии. Ростов н/Д., 1983; Симонова Н.Б. Система периодической печати России. Вторая половина XIX — начало XX в. Новосибирск, 2009.
[23] Подробнее о цензуре еврейских изданий смотри: Эльяшевич Д.А. Правительственная политика и еврейская печать в России, 1797–1917: Очерки истории цензуры. СПб; Иерусалим, 1999.
[24] «Восход»-«Книжки Восхода». Роспись содержания. СПб., 2001, С. 55.
[25] Псевдоним Мойше Иосефа Новомисского (1878–1939).
[26] РГАСПИ, Ф. 271. Оп. 1. Д. 211. Л. 3-4.
[27] Подробнее о еврейской культуре в Российской империи смотри: Veidlinger J. Jewish public culture in the late Russian empire. Bloomington, 2009.
[28] Подробнее об уровне развития печатного дела смотри: Рубакин Н.А. Этюды о русской читающей публике: факты, цифры и наблюдения. СПб., 1895.
[29] Иваск У.Г. Еврейская периодическая печать в России. Материалы для истории еврейской журналистики. Выпуск 1. Издания на русском языке. Таллинн, 1935. Табл. I.
[30] Эльяшевич Д.А. Русско-еврейская культура и русско-еврейская печать. 1860–1945 // Литература о евреях на русском языке. 1890–1947. Книги. Брошюры. Оттиски статей. Библиографический указатель. СПб., 1995. С. 66.
[31] Cohen N. The Yiddish Press and Yiddish Literature: a fertile but complex relationship // Modern Judaism. 2008. № 2(28). P. 151.
[32] Levin N. Jewish socialist movements, 1871–1917. While Messiah tarried. London, 1978. P. 354.
[33] Гаолам. 1908. № 11. Обложка.
[34] Бухбиндер Н.А. Материалы для истории еврейского рабочего движения в России. Вып. 1. Материалы для биографического словаря участников рабочего движения. М.-Пг., 1923.
[35] Френкель Й. Пророчество и политика. Социализм, национализм и русское еврейство. 1862–1917. М., Иерусалим, 2008.
[36] Маор И. Сионистское движение в России. Иерусалим, 1977.
[37] Юдл М. Литература на идиш в России // Книга о русском еврействе от 1860-х годов до революции 1917 г. Минск, 2002. С. 525-526.
[38] Бухбиндер Н.А. История еврейского рабочего движения в России. Л., 1925. С. 105.
[39] Чернович С. Литература в бегах // Еврейская жизнь, 1915, №5, 2 августа 1915, С. 10–11.
[40] РГАСПИ, Ф. 271. Оп. 1. Д. 211. Л. 28-29.
[41] Голиков А.Г., Круглова А.Т. Источниковедение отечественной истории. М., 2009. С. 400.
[42] Иваск У.Г. Еврейская периодическая печать в России. Материалы для истории еврейской журналистики. Выпуск 1. Издания на русском языке. Таллинн, 1935. С. XIV, 4.
[43] Эльяшевич Д.А. Правительственная политика и еврейская печать в России, 1797–1917: Очерки истории цензуры. СПб., 1999.
[44] Клиер Дж. «Откуда и куда идем»: Изучение дореволюционной истории российского еврейства в Соединенных Штатах в ХХ веке // История и культура российского и восточноевропейского еврейства: новые источники, новые подходы. М., 2004. С. 58.
[45] Существует большое количество работ, посвященных исследованию особенностей русско-еврейской культуры и русско-еврейской печати. См. напр.: Кельнер В.Е. Русско-еврейская интеллигенция: генезис и проблемы национальной идентификации (вторая половина XIX — начало XX в. ) // Вестник Еврейского университета в Москве. 1996. № 3 (12). С. 4-20; Кобринский А. К вопросу о критериях понятия «русско-еврейская литература» // Вестник Еврейского университета в Москве. 1994. № 1. С. 100–114; Маркиш Ш. Русско-еврейская литература: предмет, подходы, сценки // Новое литературное обозрение. 1995. № 15. С. 217-250.
[46] Эльяшевич Д.А. Правительственная политика и еврейская печать в России, 1797–1917: Очерки истории цензуры. СПб., 1999. С. 404.
[47] Шпигель — титульный заголовочный комплекс периодического издания. См.: Голиков А.Г., Круглова А.Т. Источниковедение отечественной истории. М., 2007, с. 448
[48] Древние города в Египте, согласно библейской книге Исход, построенные евреями во время египетского плена.
[49] Особый обычай оберегать собранный урожай пшеницы от малейшего контакта с водой, чтобы избежать брожения. Маца, приготовленная из такой пшеницы, подавалась на пасхальную трапезу.
[50] Молитва из пасхального седера. Данное издание выходило на Пасху.
[51] Дубнов С.М. Книга жизни. Воспоминания и размышления. Материалы для истории моего времени. СПб., 1998. С. 322.
[52] Голиков А.Г. Система периодической печати Российской империи в конце XIX — начале XX в. (историко-географический аспект) // Россия в XIX-ХХ вв. Мат-лы II научн. чтений памяти проф. В.И. Бовыкина. М., 2002. С. 297.
Оригинал: http://s.berkovich-zametki.com/y2020/nomer3/pechenin/
