Некоторые штрихи к биографии А.И. Шаргея (Ю.В. Кондратюка)0

Памяти Оскара Гаврииловича Фридлендера (1939–2013), в соавторстве с которым планировалась эта статья.

Введение. В “Маленьких трагедиях” А.С. Пушкина Антонио Сальери (1750– 1825) изображен как воплощение греха предательства, мотивом которого была зависть. По нашему убеждению, начавшийся со сплетен[1] слух о том, что Сальери отравил Моцарта, превратился в канву маленькой трагедии А.С. Пушкина только потому, что поэт не был знаком[2] с музыкой А. Сальери. Если бы это было не так, то А.С. Пушкин нашел бы другой художественный прием обозначить характер героев[3].

В 1997 г., через 172 года после смерти А. Сальери, состоялся суд, оправдавший его “за отсутствием состава преступления”. Возмущение осведомленных лиц, закончившееся этим судом и посмертным оправданием, имеет вполне определенную цель: отделить недобросовестные слухи от реального творчества и не мешать музыке находить своего слушателя, т.е. превратить А. Сальери из “музыканта, о котором ничего не знают, но очень много говорят” в композитора, о музыке которого и знают, и говорят.

В течение долгого времени появлялись и упорно появляются сплетни о том, что инженер, изобретатель и пионер космических исследований Ю.В. Кондратюк (1897– 1942), настоящее имя которого Александр Игнатьевич Шаргей[4], не погиб, защищая Родину, а перешел на сторону врага и “работал над ракетами у Вернера фон Брауна”[5].

Рис. 1. Материалы [1], подготовленные редколлегией в составе: Б.В. Раушенбах — председатель, В.Н. Сокольский — зам. председателя, Б.Е. Черток — зам. председателя, В.С. Авдуевский, О.Г. Газенко, А.Ю. Ишлинский, А.К. Медведева, С.А. Соколова — ответств. секретарь.

Это приписываемое ему либо по непониманию, либо по злобе и глупости и не совершенное им предательство — много более тяжелый грех, чем тот, что приписывался Антонио Сальери: переход на сторону врага — серьезнейшее военное преступление само по себе, а, совершенное во время оборонительной войны, оно — предательство всех своих соотечественников[6]; Вернер фон Браун в период войны разрабатывал ракетное оружие, разрушавшее Лондон и другие британские города, и если бы “уход к немцам” имел место, то это было бы очень далеко от “научного туризма” или от “научной эмиграции талантливого ученого”, столь распространенной в настоящее время.

В 1977 г. Б.В. Раушенбах писал Б.Е Патону, что “опубликованные в нашей печати биографические материалы о Кондратюке дают основание для клеветнических измышлений о его трагической судьбе” (см. ниже Приложение 4). Когда это было написано, акцентировались не столько обстоятельства, связанные со сменой А.И. Шаргеем имени, сколько скрытый им факт службы в белой армии (для чего, собственно, имя и менялась) и высказывались домыслы о криминале (убийстве того, чье имя взято). В наше время, когда А.И. Деникин с почетом перезахоронен в Донском монастыре, для клеветнических измышлений все чаще упоминают фамилию матери А.И. Шаргея, Людмилы Львовны Шлиппенбах, с намеком на ее неординарное происхождение.

Рис. 2. Репринтное издание 1996 г. книги [10].

Цели настоящей работы

Аналог суда, оправдавшего в 1997 г. Антонио Сальери, произошел в 1998 г., когда к 100-летию со дня рождения Ю.В. Кондратюка были опубликованы Материалы комиссии РАН (см. [1]), подготовленные редколлегией в составе[7]: Б.В. Раушенбах, председатель; В.Н. Сокольский, зам. председателя; Б.Е. Черток, зам. председателя; В.С. Авдуевский; О.Г. Газенко; А.Ю. Ишлинский; А.К. Медведева[8]; С.А. Соколова, отв. секретарь.

В Материалы комиссии РАН [1] были включены, во-первых, доклады, “отражающие многогранную научно-изобретательскую деятельность Ю.В. Кондратюка как одного из пионеров теоретической космонавтики, его деятельность в области ветроэнергетики, а также его вклад в развитие элеваторного хозяйства”. Им предшествовало обращение Б.В. Раушенбаха (см. [1], с. 8–9); оно завершлось следующими словами[9]:

Имя Ю.В. Кондратюка прочно вошло в историю отечественной и мировой космонавтики и благодарные потомки всегда будут помнить его как одного из тех, кто своими трудами способствовал приближению начала космической эры человечества.

Рис. 3. Суперобложка художника В. Курилова к репринтному изданию 1996 г. книги [10].

Во-вторых, в Материалы комиссии РАН [1] был включен доклад Г.С. Ветрова “О новых аспектах биографии Ю.В. Кондратюка” (см. [1], с. 46-53), в котором рассматривались следующие три вопроса:

 Ю.В. Кондратюк на гражданской войне; именно факт службы в белой армии —писал Г.С. Ветров — стал поводом для ограничений в изучении его творчества;

особенности издания книги Ю.В. Кондратюка “Завоевание межпланетных пространств”;

возможное содержание и судьба не найденной рукописи Ю.В. Кондратюка с описанием средств и способов постоянного сообщения с Земли в космическое пространство и обратно (так называемый “космический лифт”); по словам Г.С. Ветрова, это — вопрос, требующий особого рассмотрения, и он подробно рассмотрен в этом докладе.

Относительно последнего вопроса Г.С. Ветров пишет:

можно надеяться, что предлагаемая версия[10] позволит освободить биографию Кондратюка от одной из тайн, которые отвлекают от углубленного изучения его творческого наследия.

В-третьих, в Материалы комиссии РАН [1] был включен доклад Б.И. Романенко “О фронтовой судьбе Ю.В. Кондратюка” (см. [1], с. 67-68), который — по причине важности для настоящей статьи — мы приведем полностью.

Перед началом войны (с ноября 1940 г. по июль 1941 г.) мне довелось работать в Проектно-экспериментальной конторе ветроэлектрических станций — ПЭКВЭС, где начальником проектного отдела работал Ю.В. Кондратюк. Началась Великая Отечественная война, около 30 человек из этой организации ушли добровольцами в народное ополчение Киевского района г. Москвы, в их числе был и Кондратюк. Изредка нам доводилось встречаться с ним между боями.

В начале октября 1941 г. немецкие войска начали генеральное наступление на Москву и вступили в соприкосновение с боевыми порядками 21-й Московской дивизии Народного ополчения. Неподалеку от Кирова Калужской области я был тяжело ранен и эвакуирован в медсанбат дивизии. По выздоровлении я в ноябре 1943 г. возвратился в Москву, где и узнал, что Кондратюк погиб в одном из боев под Москвой.

Я укорял себя в том, что зная о Кондратюке как о талантливом теоретике космонавтики, ничего не предпринял для отозвания его с фронта. В начале 1944 г. я был демобилизован из армии и занялся поисково-исследовательской работой, касающейся Кондратюка.

В первую очередь, требовалось уточнить дату гибели Кондратюка. Мое внимание привлекла его переписка с его женой Галиной Павловной Плетневой в 1941–1942 гг. Было найдено 3 письма к Галине Павловне из этой переписки. В этих письмах Кондратюк был бодр и оптимистичен, обычно заканчивал словами: “Крепко целую и беспокоюсь. Конечно, здоров” (письмо от 5 декабря 1941 г.); “Меня очень беспокоит твое молчание. Со мной, как всегда, все в порядке. Крепко целую и жду письма” (письмо от 2 января 1942 г.). Больше писем от Кондратюка обнаружено не было. Как видно из писем, Юрий Васильевич о смерти не думал.

Только в мае 1989 г. я узнал от старшей сестры Галины Павловны, Варвары Павловны, что было получено письмо (“треугольничек”) с фронта с сообщением о гибели Кондратюка. Оно не обнаружено. Удалось разыскать ведомости на получение денежного довольствия роты связи 470 стрелкового полка за октябрь и ноябрь 1941 г., где числится Кондратюк. Затем получение довольствия Кондратюком подтвердила и ведомость за январь 1942 г. А вот за февраль 1942 г. ведомости не было вообще, ее не существовало, поскольку, как удалось установить, весь взвод связи 1-го батальона в феврале этого года полностью вышел из строя и некому было выплачивать денежное содержание. В найденной же ведомости за март 1942 г. уже весь состав взвода, включая и его командира, был полностью обновлен.

Позднее мне удалось встретиться с полковником в отставке Дергуновым Сергеем Кирилловичем, который 10 сентября 1990 г. в своем рапорте в военкомат Киевского района г. Москвы сообщил о том, что он проходил в действующей армии службу в части, где командиром 1-го отделения и помощником командира взвода связи был Ю.В. Кондратюк. В медсанбате С.К. Дергунов узнал о том, что в феврале 1942 г. Кондратюк погиб в бою. Как пишет в своем рапорте Дергунов, он только в 60-е годы узнал, что Кондратюк был крупным ученым в области космонавтики.

Наконец, в Материалы комиссии РАН [1] был включен доклад А.В. Даценко “О первой рукописи Ю.В. Кондратюка” (см. [1], с. 41–45), написанной им на правах дальнего родственника А.И. Шаргея по отцовской линии.

А.В. Даценко является автором художественно–биографических книг (см. [5]–[7]), в которых, наряду с достоверной информацией, присутствуют домыслы, догадки и прямые ошибки, происходящие из неполного или ошибочного знания[11], что дает или может дать почву для недобросовестных измышлений. Так, в этих книгах утверждается, что психика матери А.И. Шаргея была повреждена в борьбе с царизмом, что

Рис. 4. Конверт письма, посланного В.П. Ветчинкину в 1926 году.

Рис. 5. Мансуровский переулок: фотография из собрание Э.В. Готье-Дю-файе (1863– после 1922), № 2552/83.

от нее и от ее сына отказались дворянские родственники и, наконец, что среди ее предков были сумасшедшие; по недоразумению таковым объявлялся ее дед. Руководствуясь словами А.Ю. Ишлинского (см. [1], с. 4–7) о том, что в печати нередко появляются сведения, которые весьма далеки от истины и носят характер сенсационных догадок. Долг нашей научной общественности не оставлять без внимания такие публикации и давать им должную оценку, мы видим свой долг в том, чтобы на основе архивных документов изложить некоторые факты, относящиеся к семье матери[12] А.И. Шаргея. Говоря словами Г.С. Ветрова, эта информация может помочь “освободить биографию Кондратюка от … тайн, которые отвлекают от углубленного изучения его творческого наследия”.

Мы сообщим читателю ряд подкрепленных архивными документами сведений по следующим вопросам:

аспекты военной службы А.И. Шаргея до и во время гражданской войны[13]; как было взято чужое имя и была ли в этом необходимость;

Рис. 6. Книга Б.И. Романенко [20].

отношения, сложившиеся между его родителями; была ли мать А.И. Шаргея “пламенной революционеркой”; отказывались ли от него и от его матери “дворянские родственники”; были ли в роду его матери душевнобольные.

Последние три вопроса, напрямую связанные с матерью А.И. Шаргея и с ее родственниками по фамилии Шлиппенбах[14], носят частный характер по отношению к творчеству ученого, но должны быть выяснены раз и навсегда.

2. Студент, юнкер, прапорщик, белый офицер

Приступая к написанию этой статьи, автор решил, что ни к каким художественным образам он прибегать не будет. Несомненно, что упоминание “Белой гвардии” М.А. Булгакова помогло бы автору: ряд моментов биографии А.И. Шаргея во время и после переворотов 1917 г. удивительно близки к судьбам литературных Турбиных и их друзей, а затем к судьбе булгаковского Мастера. Но одно совпадение заставило автора несколько изменить это решение.

На конверте письма (см. Рис. 4), посланного В.П. Ветчинкину в 1926 г., указан обратный адрес. Это Мансуровский переулок, дом 12. Тем, кто знаком с биографией М.А. Булгакова, хорошо известно, что писатель жил в доме 9 по Мансуровскому переулку (см. Рис. 5) именно в это время. Итак, хотя в 1926 г. А.И. Шаргей лишь останавливался в Москве на короткое время (см. ниже Приложение 1), он все-таки жил с М.А. Булгаковым в прямом соседстве, в домах, которые стояли почти напротив друг друга.

Читатель много выиграет в понимании того, что интересует нас, если перечитает “Белую гвардию” М.А. Булгакова. Мы же процитируем замечательную книгу Б.И. Романенко [20], статью которого “О фронтовой судьбе Ю.В. Кондратюка” (см. [1], с. 67-68) мы цитировали выше.

Итак, в 1916 г. (см. [20], с. 10, с. 12-13, с. 15-16) Александр Игнатьевич Шаргей покидает родную Полтаву и отправляется в Петроград, где и поступает без экзамена на первый курс механического отделения Петроградского политехнического института … Отсрочку от призыва на военную службу в связи с поступлением в институт он получить не успел. Уже третий год шла первая мировая война, и 11 ноября 1916 г. студента Александра Шаргея призвали в армию, направив, как имеющего полное среднее образование, в школу прапорщиков при одном из юнкерских училищ Петрограда … Закончив краткосрочное военное обучение, Александр Шаргей получает звание прапорщика и направляется на Кавказский фронт, в войска, действующие на территории Турции. Он едет через Москву и в дальнейшем своем продвижении проводит кратковременный отпуск на родине, в Полтаве, где встречается с родными. Внезапно появляется на пороге родного дома в бурке, папахе, башлыке, сапогах, с револьвером и саблей на боку “во весь проем двухстворчатых дверей” …

Военная служба Александра Шаргея на Кавказском фронте продолжалась недолго, так как вскоре произошла Великая Октябрьская революция. После всеобщей демобилизации прапорщик А.И. Шаргей стал пробираться через бурлящее Закавказье и не менее бурлящий Северный Кавказ к себе на родину — в Полтаву. Путь этот был очень труден. Он пролегал по территории, занятой уже турецкими войсками и белогвардейскими формированиями, охваченной пожаром начавшейся гражданской войны. На Северном Кавказе его принуждают вступить в белую армию, но при первой возможности он благополучно бежит и продолжает путь в Полтаву.

В условиях оккупации и гетмановщины показываться на улице видному и здоровому молодому человеку было опасно: могли мобилизовать в армию. Поэтому Александр Шаргей все время проводит у Николая Скрыньки, своего товарища но гимназии, на улице Гоголя, дом № 15.

Войска Добровольческой армии А.И. Деникина входят в Киев 1 августа 1919 г. Стремясь удержать Киев, Деникин объявляет повальную мобилизацию под страхом расстрела, мобилизует всех, способных носить оружие[15]. Александра Шаргея и его друга детства Бориса Арабажина, выпускника Киевского медицинского института, тоже мобилизуют в деникинскую армию. Оба друга тут же сговариваются бежать. Бориса Арабажина назначают начальником санитарно-тифозного вагона, следующего в Одессу, и Александр Шаргей садится в санитарно-тифозный вагон в Киеве и покидает его на железнодорожной станции Бобринская, близ города Смелы. В этом городе жила мать Бориса, которая принимает Александра как родного сына.

По разработанному плану побега Борис Арабажин должен был покинуть санитарно-тифозный вагон по прибытии и Одессу и затем прибыть к матери в Смелу, но по пути он заболевает тифом и умирает. В.В. Радзевич, муж матери Бориса, работавший на станции больничным врачом, устраивает Александра Шаргея сцепщиком и смазчиком вагонов, где он и работает до конца 1920 —    начала 1921 г. В середине 1920 г в Киеве прочно установилась советская
власть. Надо было думать о дальнейшем …

Заметим, что это лишь малая часть из двух глав книги [20], относящихся к периоду с 1916 г. по 1920 г. Большая же их часть посвящена тому, над чем А.И. Шаргей в это время работает. Говоря кратко[16], в то время, не зная о работах других авторов …, он самостоятельно решает многие уже ранее разрешенные вопросы, идя к ответам своим оригинальным путем, … самостоятельно логически и научно-технически обосновал возможность и необходимость завоевания космического пространства в мирных целях.

Что делал в гражданскую войну прапорщик Шаргей? Гражданские войны отличаются от прочих крайним ожесточением с обеих сторон. Если тот, кто был на побежденной стороне, стремится скрыть свою истинную личность (например, использует документы на чужое имя), то это может означать, что он (или она) хочет скрыть совершенные им (или ей) во время войны преступления. Это соображение вполне основательно и разумно, но “может означать” не значит “означает”.

В.С. Ветров в статье “О новых аспектах биографии Ю.В. Кондратюка” (см. [1], с. 46-53) ставит вопрос о поведении А.И. Шаргея во время гражданской войны на первое место и сообщает следующее.

Следы А.И. Шаргея в событиях гражданской войны удалось найти с помощью сведений, почерпнутых в архивных материалах Добровольческой армии[17] [7], а также трудов А.И. Деникина “Очерки русской смуты” [8] и работ, посвященных истории похода Добровольческой армии на Москву [9, 10]. Удалось установить, что с конца 1918 г. прапорщик А. Шаргей был в составе второй роты Кавказского офицерского полка [7, с. 31, 113]. Полк дислоцировался в г. Туапсе и нес гарнизонную службу. Командир полка генерал-майор Ушак был военным комендантом города.

Есть достаточно серьезные основания считать, что прапорщик А. Шаргей не участвовал в наступлении частей Добровольческой армии из Новочеркасска на Екатеринодар, который был занят лишь в августе 1918 г. после первой неудачной попытки весной того же года [9, с. 57].

В конце февраля 1919 г. Кавказский офицерский полк передислоцировался в г. Новые Гагры [7, с. 131]. Этому маневру предшествовали такие события. Грузинские войска, противостоявшие полку с юга, начали с февраля отход, освобождая без боев весь сочинский округ до реки Бзыби [8, с. 180].

В феврале 1919 г. началась подготовка к наступлению Добровольческой армии на Москву, в котором Кавказский офицерский полк не участвовал, неся гарнизонную службу и прикрывая южный рубеж армии в составе 15-тысячного соединения [Там же, с. 174, 197]. Так было до ноября 1919 г., когда полк в составе 2-й пехотной дивизии был направлен в район г. Киева для поддержки отступавшей Добровольческой армии [10, с. 164]. Одно из стратегических направлений армии возглавлял генерал Шиллинг. Отступающие части его подразделения проследовали через станцию Бобринская [Там же, с. 173]. Отступление Добровольческой армии сопровождалось массовым дезертирством [Там же, с. 176, 182]. Сложившейся обстановкой воспользовался и А. Шаргей. Он укрылся в семье знакомого врача В.В. Радзевича [11, с. 16].

Изложение этих фактических сведений В.С. Ветров предваряет замечанием о том, что после мобилизации в армию осенью 1916 г. А.И. Шаргей за несколько месяцев написал первый вариант рукописи по межпланетным сообщениям, которая легла в основу его книги “Завоевание межпланетных пространств”, а в разгар гражданской войны подготовил дополнение к первому варианту этой рукописи.

По мнению В.С. Ветрова, этих (и ряда других, относящихся к другим аспектам творчества) сведений о прапорщике А.И. Шаргее достаточно, чтобы выделить Кондратюка из массы людей, втянутых в круговорот гражданской войны и отойти от присущих классовой идеологии стандартных оценок, которые сказались на отношении официальных кругов к научным трудам Кондратюка.

3. Как А.И. Шаргей стал Ю.В. Кондратюком

Детали изменения имени. Этот процесс известен до мелких деталей и описывается в книге Б.И. Романенко (см. [20], с. 16–17) следующим образом.

Внезапно Е.П. Кареева[18] зачастила на квартиру Лашинских и просила сообщить ей, если от И.А. Лашинского прибудет с оказией надежный человек, с которым можно будет передать важные документы. Однажды такой человек прибыл, и от него Александр Шаргей неожиданно для себя получил документы на имя Юрия (в православном написании Георгия) Васильевича Кондратюка, бывшего студента Киевского университета. Е.П. Кареева, опасаясь за дальнейшую судьбу своего пасынка, дважды побывавшего в белой армии (хотя и вынужденно) и бежавшего из ее рядов, решила обезопасить жизнь бывшего царского прапорщика, во время революции и гражданской войны занимавшегося какими-то межпланетными путешествиями. Она просила подумать Александра и о дальнейшей ее судьбе, а также его сестры Нины.

Активную помощь и поддержку Е.П. Кареева получила от В.Г. Тучапской– Крыжановской, помнившей талантливого юношу еще по встречам у Даценок в Полтаве. Теперь Вера Григорьевна проживала в Киеве и работала учительницей в одной из киевских школ. Собственно, она и достала эти документы, договорившись с учителем Владимиром Васильевичем Кондратюком, старшим братом Юрия (Георгия), умершего от туберкулеза 1 марта 1921 г. В этой же школе, в том классе, в котором преподавали В.Г. Тучапская–Крыжановская и В.В. Кондратюк, училась Нина Шаргей.

Александр Шаргей всегда самопожертвенно относился к своей мачехе и сестре Нине. Поэтому он не устоял перед настойчивыми просьбами Е.П. Кареевой. Так или иначе, 15 августа 1921 г. А.И. Шаргей стал Ю.В. Кондратюком, 1900 г. рождения, уроженцем города Луцка Волынской губернии. Этот год был очень голодным, и осенью к И.А. Лашинскому приехали из Киева

Рис. 7. Рододендрон Шлиппенбаха.

его дочери и племянница Татьяна. При мельнице и маслобойне легче было пережить голод.

По приезде родных в Малую Виску И.А. Лашинский представил им Александра Шаргея: “Знакомьтесь! Юрочка — наш дальний родственник. Прошу любить и жаловать”. Александр Шаргей очень тяготился чужим именем. Позже он говорил Татьяне: “Ну зачем она[19] всучила мне эти чужие документы!” В это время он начинает работать над третьим вариантом своей работы по межпланетным сообщениям, которая обессмертила имя Ю.В. Кондратюка.

Миновал голодный 1921 год. Прошло уже пять лет с того дня, как Александр Шаргей покинул стены института. Надо было думать о будущем: о получении высшего образования, налаживании своей жизни. Ведь Лашин-ские и он сам — городские жители, и попали они в Малую Виску, спасаясь от голода. В июне 1922 г. Александр Шаргей получает свой продовольственный паек (сушит сухари, делает яичный порошок), укладывает свои пожитки в котомку и уходит на север, в Киев. Он решил продолжить свое образование и побывать на прародине своей родной матери. Уходя из Малой Виски, сказал: “Пойду поучусь года два, побываю на прародине своей матери и вернусь вновь Сашкой!”

Однако через четыре месяца, глубокой осенью, он вновь возвращается в Малую Виску больной тифом. В своих странствиях он жил под настоящим именем — Александра Шаргея. Вернувшись в Малую Виску, он опять стал Юрием Васильевичем Кондратюком уже до конца жизни.

Этот процитированный нами отрывок из книги Б.И. Романенко основан не на его художественном домысле, а на показаниях непосредственных участников этого дела (см. Приложение 3).

Подвергался ли А.И. Шаргей реальной опасности? Подвергался ли А.И. Шаргей реальной опасности, если бы жил под своим именем и продолжал указывать в анкетах свои фактические данные: имена и отчества родителей, чем занимался до 1917 г., служил ли в белой армии? Вероятно, да. В подтверждение этого мы обратимся к судьбе Александра Владимировича Шлиппенбаха, расстрелянного 26 лет от роду, 13 января 1938 г., и реабилитированного 9 октября 1989 г.; пусть читатель сам делает свои выводы.

Вот выписка из дальневосточной краевой газеты “Утро России”, № 135-136, пятница, 20 июля 2001, с. 5.

Шлиппенбах Александр Владимирович, 1912 г.р., ур. г. Петербурга, русский, образование среднее, проживал в д. Светлояровке Черниговского р-на, курсант учебного батальона 5-й бригады ОКЖДВ. Арестован 18 октября 1938 г.[20]. Обвинялся в шпионаже. Осужден комиссией НКВД СССР и прокурора СССР 28 декабря 1937 г. к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 13 января 1938 г. Реабилитирован 9 октября 1989 г.

Мы покажем ниже, в какой именно степени родства состояли А.И. Шаргей и расстрелянный, а затем реабилитированный А.В. Шлиппенбах, но для понимания дальнейшего необходимо сразу сказать, что А.В. Шлиппенбах — внук Александра Егоровича Шлиппенбаха, который, будучи офицером Российского военно-морского флота, в 1850-е годы осваивал Дальний Восток[21]. Если посмотреть немного глубже, то А.В. Шлиппенбах — праправнук адмирала Логина Петровича Гейдена (1773-1850), командовавшего русской эскадрой в Наваринском сражении 1827 г.; в этом сражении соединенные эскадры России, Англии и Франции разгромили турецко-египетский флот, чем до сих пор и по праву гордятся российские военные моряки.

Следующие два документа, текст которых содержит множество стилистических погрешностей, часть из которых нами сохранена, получены из ФСБ России по официальному запросу. Первый — “Опросная справка. На прибывшую с КВЖД Фаворскую Ольгу Дмитриевну”; Фаворская О.Д. — мать А.В. Шлиппенбаха.

Фаворская Ольга Дмитриевна, 1895 года рождения, уроженка г. Ленинграда, из семьи быв. чиновника Министерства внутренних дел, русская, б/п, на иждивении мужа, работающего врачом на Куйбышевском заводе, проживает ст. Безымянка[22], дом № 2, кв. 34

Фаворская Ольга, в г. Ленинграде проживала до 1917 года, отец ее в Ленинграде был чиновником Министерства внутренних дел, откуда якобы выехал в 1910 или же 11 году, в г. Читу, Ольга в 1910 году вышла замуж за артиллерийского офицера Шимбибах Иосифа Александровича. У него имеются родственники брат Михаил Александрович, по профессии музыкант, проживал в Ленинграде, где находится в настоящее время она не знает, сестра Юлия тоже проживала в Ленинграде где находится в настоящее время она не знает, ее муж Шимбибах последнее время имел чин подполковника. В 1917 году она от мужа уехала в г. Читу, к своим родственникам, и больше к мужу не вернулась. В 1918 году в городе Чите вторично вышла замуж за врача Фаворского, с которым прожили в г. Чите до 1920 года, в этом же году вместе с мужем выехали в г. Харбин. В 1921 году приехала ее мать также в г. Харбин. Муж ее в г. Харбине на желдороге, а также в городских предприятиях нигде не работал, занимался частным приемом больных у себя на дому. В 1933 году муж переехал на ст. Манчьжурия, где и поступил в железнодорожную больницу в должность врача, где и работал до момента выезда в СССР. Фаворская Ольга также нигде на предприятиях не работала, а занималась по преподаванию на прикладных работах.

С момента развода с первым мужем т.е. подполковником артиллерии Шимбибах, она никогда не встречалась, но пользовалась слухом от кого не назвала, что он в 1919-20 гг. был в Никольско-Уссурийске[23], где находится в настоящее время она якобы не знает. За время проживания в г. Харбине она была принята в должность преподавательницы в китайскую школу на прикладные работы, но не работала, почему точного ответа дать уклонилась. Образование имеет она среднее, которое получила в г. Ленинграде.

Знакомых прибывших в КВЖД она якобы никого не знает.

Второй — протокол допроса Фаворской Ольги Дмитриевны. 1937 г. Сентября мес. 17 дня

Фаворская Ольга Дмитриевна[24], 1895 г., г. Ленинград
муж — Фаворский Яков Михайлович арестован[25]
сын — Шлиппенбах Александр Владимирович в кр. армии ст. Манзовка[26] почт. ящик 8/3
мать — Михайлова Вера Герасимова в Харбине.

Вопрос: в каком году вы перешли в советское подданство?

Ответ: Советское гражданство я приняла в 1935 г. Ходатайство подавала в 1934 г.

Вопрос: когда принял советское гражданство ваш муж?

Ответ: Муж принял советское гражданство в 1934 г.

Вопрос: расскажите где работал ваш сын Шлиппенбах Александр Владимирович в Манчжурии и в СССР.

Ответ: Не помню точно, кажется до 1931 г. он учился в школе, после окончания школы учился английскому языку на курсах у англичанина. Учился английскому языку он примерно год. После этого он поступил в Политехнический институт на строительное отделение в Харбине. Этот институт он не окончил вследствие выезда в СССР. В период учебы он работал в Харбине на ремонте Сунгарийского моста чернорабочим, затем на ст. Манчжурия работал в депо учеником слесаря. По приезде с СССР он поступил на завод Куйбышева чернорабочим кузнечного цеха. По приезде в СССР он имел большое желание поступить в какую либо военную школу и особенно в военную морскую подавал заявление и его не приняли вследствие того что он приехал из-за границы. В 1936 г. его призвали в кр. армию. Сейчас он находится на ДВК. Его адрес ст. Манзовка ДВК. Почтовый ящик 8/3 курсанту Шлиппенбах.

Вопрос: Кто был ваш первый муж?

Ответ: Впервые я вышла замуж в 1911 году за Шлиппенбах Владимира Александровича. В то время он был в чине поручика. В 1917 году, в то время когда я уезжала от мужа, он был в чине капитана.

Вопрос: Где вы проживали и чем занимались до выезда за границу?

Ответ: До 1917 года октября м-ца я проживала в г. Луги на иждивении первого мужа Шлиппенбах Владимира Александровича. С Октября 1917 г. по 1919 год проживала в г. Чите, первое время на иждивении родителей, летний сезон работала в качестве актрисы в Летучем театре. В 1918 году вышла замуж за Фаворского Якова Михайловича и жила на иждивении последнего.

Читатель сам может рассчитать, через сколько дней после того, как Фаворская Ольга Дмитриевна рассказала следователю, что Шлиппенбах А.В. по приезде в СССР “имел большое желание поступить в какую либо военную школу и особенно в военную морскую подавал заявление и его не приняли вследствие того что он приехал из-за границы”, ее сына расстреляли.

Тот естественный факт, что Шлиппенбах А.В., потомок адмирала Л.П. Гейдена и внук военного моряка, осваивавшего Дальний Восток, вернувшись в Россию (точнее, в СССР) из Харбина, желал поступить в военно-морское училище, следователь воспринимает в 1937 г. как безусловное доказательство его вины!

Как смена имени отразилась на дальнейшей жизни? В наше время очень часто и по самым разным поводам нужно указывать паспортные данные. Например, без этого даже рекомендованную статью не примут в Доклады Российской академии наук, поскольку передача издательству авторских прав осуществляется по договору с автором и его (или ее) паспортные данные вносятся в текст этого договора. Но совсем недавно и по самым разным поводам требовалось указывать анкетные данные.

Сменив имя, А.И. Шаргей изменил свои анкетные данные, но при минимальной проверке легко мог быть разоблачен. Это отразилось на всей его дальнейшей жизни, причем не только на научной или профессиональной (об этом с исчерпывающей полнотой — включая отказ А.И. Шаргея от приглашения C.П. Королева сотрудничать с ГИРД — написано в [1] и [20]), но — как мы сейчас покажем — и на личной.

На Рис. 9 читатель видит открытку Ю.В. Кондратюка, посланную Г.П. Плетневой 6 августа 1941 г., когда он уже месяца с 6 июля 1941 г.) был рядовым народного

Рис. 8. Галина Павловна Плетнева — гражданская жена Ю.В. Кондратюка

Рис. 9. Открытка Ю.В. Кондратюка, посланная Г.П. Плетневой 6 августа 1941 г.

ополчения. Сравнив адрес на этой открытке и обратный адрес на открытке 1926 г. (см. Рис. 4), читатель легко заметит, что они одинаковые, хотя адресат первой — Г.П. Плетнева, а второй — Г. Фревиль.

Несложно предположить, что Г.П. Плетнева стала гражданской женой А.И. Шар-гея не в 1940-е годы, а много раньше, но по известной нам теперь причине зарегистрировать свой брак они не могли. Романтически настроенный читатель вспомнит, что в дом 9 по Мансуровскому переулку к Мастеру тайно приходила Маргарита; в дом 12 по тому же Мансуровскому переулку, как оказывается, к Маргарите приходил Мастер. Вот как “причудливо тасуется колода! ”

4. Несколько замечаний о родственниках матери А.И. Шаргея

Австрийская писательница Мария фон Эбнер–Эшенбах (1830–1916) сказала: “Кто ничего не знает, тот вынужден всему верить”.

Читатель, желающий получить ответы на вопросы, перечисленные в Разд. 1, должен найти в себе силы ознакомиться с некоторыми (может быть, утомительными) деталями семейной истории; мы не будем излагать подробное родословие многочисленных прямых потомков В.А. Шлиппенбаха, но нам необходим тот минимум сведений, из которого каждый сам сможет сделать (или не сделать) заключения, которые мы считаем правильными.

Кому служил В.А. Шлиппенбах? Благодаря А.С. Пушкину, имя Вольмара Антона Шлиппенбаха (как и имя А. Сальери) известно каждому. В “Полтаве” читаем:

Пальбой отбитые дружины,
Мешаясь, падают во прах.
Уходит Розен сквозь теснины;
Сдается пылкий Шлиппенбах.

Двусмысленная[27] характеристика — “пылкий Шлиппенбах” — навечно соединилась с исторической личностью, В.А. Шлиппенбахом[28] (1653-1721), который участвовал в Нарвском сражении ноября 1700 г. — на 47-м году жизни, произведенный в генерал-майоры[29], возглавлял безуспешную оборону Лиф-ляндии и Эстляндии от численно превосходящих войск Б.П. Шереметева в 1701-1703 гг. — между 49-м и 51-м годами жизни; . участвовал в Полтавском сражении 1709 г. — на 57-м году жизни, . был отпущен из плена и поступил на русскую службу в чине генерал-майора, как он был у короля шведского, в 1712 г. — на 60-м году жизни, . был произведен Петром I в генерал-поручики в 1714 г. — на 62-м году жизни, . был назначен Петром I членом Верховного суда, учрежденного над обвиняемыми в разных злоупотреблениях, в том числе над сибирским губернатором князем Гагариным, в 1718 г. — на 66-м году жизни, . оставил воспоминания, которые использовались Петром I при составлении “Гистории Свейской войны”.

Из многочисленных шведских исследований первых лет Великой Северной войны в Прибалтике мы укажем лишь фундаментальную статью [25]. Детальное исследование как военного хозяйства в Прибалтийских провинциях, так и военных действий в 1701-1704 гг., проведено советским демографом Хелдуром Палли (1928-2003) в книге [18]. В ней содержится весьма обширный список литературы и источников, показывающий демографические потери, т.е. убыль населения, в результате происходивших тогда военных действий Советуя Петру I в 1717 г., как быстрее закончить заведомо проигранную шведами войну, В.А. Шлиппенбах написал следующую саркастическую фразу[30]:

… ибо всеконечно мыслить надобно, что король швецкой в таком состоянии, в котором ныне находитца, никоми мерами своей армеи в Швеции, ежели у него море и привоз отниметца, долее содержать не может, но будет искать, во что б ему ни стало,  свои лошади по швецкому обыкновению паки к чюжим заборам привязывать, а особливо в Польше, где он еще многих доброжелательных найти может.

Для нас важно заметить, что В.А. Шлиппенбах, перейдя на русскую службу как российский подданный с 1710 г., никогда не получал (вопреки ложной информации из энциклопедии Брокгауза и Эфрона) поместья в Курляндии[31] и никогда не был награжден титулом барона[32].

Историки разных калибров, желающие привлечь читателя броскими заголовками, пишут статьи “Как генерал Шлиппенбах двум государям служил”. Это правда, что В.А. Шлиппенбах был генералом Карла XII, а затем Петра I. Но правда также и в том, что он всю жизнь служил — как и все мужчины из его семьи[33] — своим соотечественникам, подвергшимся, особенно в 1701-1704 гг., всем ужасам войны не на пороге, а внутри их дома. Из них (из десяти человек) мы упомянем лишь дядю В.А. Шлиппенбаха, Густава Вильгельма Шлиппенбаха. Он был комендантом Нотебурга и упорно оборонял город в 1703 г. Остатки гарнизона под его командованием были выпущены “по договору с распущенными знаменами, барабанным боем, с пулями во рту, с четырмя железными пушками сквозь учиненной бреш”.

Близкие и дальние родственники Л.Л. Шлиппенбах. Одна из трех внучек[34] В.А. Шлиппенбаха, дочерей его единственного выжившего сына, вышла замуж за Отто Иоганна Шлиппенбаха, представителя курляндской ветви рода. В русских документах он именуется Иваном, а его четыре сына — Андреем, Максимом, Антоном и Егором.

Для удобства читателя мы свели в Табл. 1 и 2 потомство Андрея и Антона Ивановичей, чего для наших целей будет достаточно. В Табл. 1 включены сыновья (Антон, Франц, Николай) Андрея Ивановича Шлиппенбаха; по нашим сведениям дочерей у него не было. В Табл. 2 включены только сыновья (Карл, Егор, Николай, Павел,

Таблица 1. Андреевичи.

Антон         Лев (отец Людмилы Львовны)Александр (12 декабря 1820–24 сентября 1877; Варшава, Вольское кладбище)Елена (замужем за Петром Ивановичем Матвеевым)Александра (23 марта 1825–1849)Николай (14 июля 1827–не раньше 10 октября 1874)Павел (29 июня 1830–12 января 1880)Франц         бездетенНиколай     Иван (25 августа 1826–?)

Таблица 2. Антоновичи.

КарлбездетенЛевбездетенЕгорАлександр (13 июля 1830–1 октября 1903)ПавелбездетенНиколайАлександра (1827–1917; скончалась за полгода до Октябрьской революции, похоронена на братском кладбище в Воздвиженском)
МарияКонстантинМихаил (?–20 февраля 1870)
Мария (17 декабря 1823–15 сентября 1898)
Анна (21 апреля 1826–26 июня 1858)
Екатерина (30 ноября 1829–8 декабря 1845)

Константин) Антона Ивановича Шлиппенбаха и не включены его дочери, сведения о которых имеются, но далеко не полные.

В Табл. 1 указан Лев Антонович Шлиппенбах, отец Людмилы Львовны, матери А.И. Шаргея. Лев Антонович — пямой потомок (пра-пра-правнук) Вольмара Антона Шлиппенбаха. Но внимание читателя следует обратить на то, что в Табл. 2 (на одно поколение старше) тоже есть Лев Антонович Шлиппенбах! В Общем Морском Списке[35], изданном в 1892 г., на с. 250-251, читаем про него: фон-Шлипенбах, Лев Антонович, барон 1794 г. мая 9. Поступил в морской корпус кадетом.

г. мая 1. Произведен в гардемарины. Был в плавании в Балтийском морe. г. Плавал у Красной горки и крейсеровал в Балтийском морe. г. На кораблe “Принц Густав” плавал в том же морe.

1799-1800 г. На кораблe “Iаннуарiй”, в эскадрe контр-адмирала Брейера, плавал у берегов Англии и Голландии.

г, октября 22. Произведен в мичмана. г. На том же кораблe плавал между Кронштадтом и Ревелем.

1802-1804 г. На кораблях “Зачатiе Св. Анны” и “Iаннуарiй” ежегодно плавал в Балтийском морe.

г. На кораблe “Москва”, в эскадрe вице-адмирала Сенявина, вышел из Кронштадта в Средиземное море; дойдя до Англии, поступил на бриг “Аргус”, и, с тою же эскадрою, прибыл в Корфу. г. На бригe “Феникс” плавал в Архипелагe. г. На кораблe “Сед-Эль-Бахр” перешел из Корфу в Триест. г. мая 28. Произведен в лейтенанты.

1808 г. и 1809 г. На том же кораблe был в кампании на триестском рейдe.

г. Возвратился берегом из Триеста в Кронштадт. и 1812 г. Находился при кронштадтском портe. 1813 г. ноября 4. Скончался.

Читатель легко заметит, что помимо указанного совпадения имеются и другие полные совпадения: в Табл. 1 и 2 есть два Павла Антоновича и два Николая Антоновича. Оба эти совпадения нам важны.

Павел Антонович и Павел Антонович. Строя гипотезы (которые, как мы увидим далее, не подтверждаются документами), что Л.Л. Шлиппенбах происходила из семьи, подверженной наследственным душевным заболеваниям, А.В. Даценко, биограф А.И. Шаргея, приводит в своей книге[36] [7] следующее воспоминание[37] М.П. Веселовского:

На верхнем этаже (дома Веселовских — В.М.) жили барон и баронесса Шлиппенбах. Барон в этот период начал отличаться чудачествами… наш квартирант… становился все слабее, и в конце концов должен был оставить службу. Его вывезли из Нижнего, и он вскоре умер.

Далее:

Вывезли в конце февраля — начале марта 1858 года.

Барон Павел Антонович Шлиппенбах, — пишет о нем Веселовский, — служил раньше в артиллерии и на войне был контужен в голову. В Нижний он приехал, как почт-инспектор. Детей ПА. Шлиппенбах не имел; известно, что его опекал младший брат Константин Антонович Шлиппенбах.

По странному стечению обстоятельств А.В. Даценко (см. [7], с. 22) пишет, что “напрашиваются выводы, конечно, не безапелляционные”; четвертый из этих его выводов такой:

братом, опекавшим больного Павла, скорее всего мог быть Лев, “служивший по военному ведомству в Москве”, а затем в Киеве; не исключено, что опекал Павла и старший брат Николай.

Затем, особенно в эпигонских статьях, появлявшихся в недрах интернета, стали писать в безапелляционном тоне, что дедом Л.Л. Шлиппенбах является (1) бывший

артиллерист, (2) работавший затем почт-инспектором, (3) имевший наследственное психическое заболевание.

Рис. 10. Книга А.В. Даценко [7]

Эти выводы не верны все! Павла Антоновича Шлиппенбаха из Табл. 2 (путая его попутно с Павлом Антоновичем Шлиппенбахом из Табл. 1) объявили дедом Л.Л. Шлиппенбах, которого, как мы видим, звали Антон Андреевич[38]. А затем, мало понимая существо вопроса, оскорбили память заслуженного офицера. Желая поправить дело, скажем несколько слов про действительных Павлов Антоновичей Шлиппенбах (см. Табл. 1 и 2). В известном смысле их судьбы схожи, хотя и жили они с разницей примерно в 40-50 лет.

Имя старшего из двух Павлов Антоновичей (1790-1858), артиллерийского офицера, можно видеть на 4-й стене Галереи воинской славы Храма Христа Спасителя (дела при Островне, Какувачине и Витебске 13, 14 и 15 июля 1812 г.) среди раненых и отличившихся[39]. Подробности этого дела, в котором А.И. Остерман-Толстой на вопросы “что делать?” сказал свою знаменитую фразу “стоять и умирать”, читатель может найти[40] в изданных в 1835 г. “Походных записках артиллериста с 1812 по 1816 г.” И.Т. Радожицкого [19].

В период с 24 октября по 15 декабря 1812 г. П.А. Шлиппенбах — в партизанском отряде А.С. Фигнера (1787-1813). И.Т. Радожицкий [19] пишет об этом так:

Фигнер, желая дать своей партии надлежащее устройство, стал вводить порядок и субординацию; мародерам это не понравилось; они стали от него разбегаться. Тогда, показавши свои отличные способности из ничего производить великое, явился он к фельдмаршалу, и просил регулярного войска. Тут ему дали 800 человек легкой кавалерии из казаков и гусар с офицерами, каких он сам набрал. Фигнер не забыл своих артиллеристов: из Тимофеевой роты взял поручика Селецкого, из своей[41] — барона Шлиппенбаха и фельдфебеля Котомина. Я очень желал быть с ним вместе, но он уговорил меня остаться хозяином в роте, носившей его имя.

Касательно ранения П.А. Шлиппенбаха мы обратимся к рапорту[42] М.Б. Барклая де Толли императору Александру I за № 141, от 20 января 1815 г., из Варшавы. На Л. 85, в “Списке чиновников, удостоенных ко всемилостивейшему награждению за разные дела по засвидетельствованию генерала графа Витгенштейна, кои при общем представлении пропущены были по случаю взятия их в плен или по причине полученных тяжелых ран, от которых не ожидали их выздоровления”, мы видим: Звание чинов: 1-й запасной артиллерийской бригады поручик Шлиппенбах, кавалер Св. Владимира 4 степени и Св. Анны 3-го класса. Подвиги: В сражении при городе Барсюр-Обе и Троа, командуя двумя орудиями и отличаясь мужеством, бросился в занимаемую неприятелем укрепленную шанцами деревню Лебрюсель, выгнал онаго и завладел деревнею; но будучи тяжело ранен, считался без вести пропавшим и потому пропущен в общем представлении.  К чему удостаивается: Чин.

Симптомы душевного недуга, которые описывает М.П. Веселовский, говоря о последних месяцах жизни Павла Антоновича, мало похожи как на последствия ранения (которое было), так и на наследственное помешательство (которого не было); скорее всего, это было старческое слабоумие[43] (68 лет — весьма почтенный возраст); оно было, есть и будет бичом многих пожилых людей.

Младший из двух Павлов Антоновичей (1830-1880) — также артиллерийский офицер; вот графа XIV[44] из его Полного послужного списка[45], составленного в 1874 г.: В походах и делах против неприятеля находился:

В войну с мятежными Венграми 1849 года августа 1-го с 1-го по 6-е в движении от города Дебричина к Мункачу, четырнаццатого при сдачи крепости Мункача, с 15-го в обратном движении и 12 сентября вступил в царство Польское 849 сентября 12, В войну с Турками 1853 июня 25, по переходе границы чрез р. Прут у м. Скулян вступил в Молдавию с 1853 июня 25 . В 1854 году июня 25, в сражении под Журжею, 26 в движении от Журжи на Фратежския высоты; с 15 июня по 2-е сентября в обратном движении через гор. Бузео, Рымник, Фокшаны, Текуч, Бырлат, Васлуй и Яссы, а 2 сентября по переходе границы у м. Скулян вступил в пределы России 854 сентября 2 . В войну с соединенными войсками Турции, Англии, Франции и Сардинии в Крыму в том же году, с 2-го сентября по 17 октября в движении по окрестностям города Севастополя; октября 17-го по 20-е 854 октября 17 . На позиции при Черной речке, 24-го в сражении у Инкерманской долины с 24-го по 27-е октября 1854 года и с 10-го по 27-е марта 1855 года в г. Севастополе при защите онаго по 855 март 27 . За время нахождения в гор. Севастополе всего 20 дней, считая день за 12 дней, прибавлено к общей службе 7 месяцев 10 дней.

Будучи в легкой № 2 батарее 10-й артиллерийской бригады, поручик Павел Антонович Шлиппенбах всемилостивейше награжден Орденом Св. Анны 4 степени за отличие в делах при Инкерманской долине[46] 854 октября 24.

Его жена Юлия Ивановна (родилась в 1828 г.) — вдова капитана Маяцкого, затем лейтенанта 29-го флотского экипажа Ивана Сергеевича Мусина-Пушкина[47]. Брак с П.А. Шлиппенбахом — это ее третий брак. Она участница обороны Севастополя 1854-1855 гг., ухаживала за ранеными. Жизнь П.А. Шлиппенбаха и его жены — ветеранов обороны Севастополя — в мирное время была очень непростой из-за бытовых трудностей; нам это известно документально, но это отдельный вопрос.

Николай Антонович и Николай Антонович. По послужному списку младшего (см. Табл. 1) из двух Николаев Антоновичей (1827-не раньше 10 октября 1874) автор изучал историю Севастопольской обороны: Н.А. Шлиппенбах был офицером Волынского пехотного полка; по имени этого полка — Волынским редутом — назывался один из ключевых пунктов обороны города.

Как и в случае его младшего брата, мы приведем в подлиннике[48] лишь графу XIV его Полного послужного списка. Читателю, которому сложно читать этот документ, сообщим, что 4-й бастион упомянут там 11 раз.

В походах и делах против неприятеля находился:

В 1854-1855 годах в Крыму против соединенных войск Турции, Франции, Англии и Сардинии.

Первую кампанию от появления союзных неприятельских флотов с десантными войсками у Евпатории, т.е., с 1-го сентября 1854 года, по 1-е января 1855 года. 8-го сентября 1854 года в сражении при р. Альме и движении наших войск к г. Севастополю; 12-го сентября 1854 г. при фланговом движении наших войск под начальством Генерал-Адъютанта Князя Меншико-ва к Бахчисараю; 13-го сентября при нападении неприятельского авангарда на летучий № 8 полупарк у Макензевой горы, 5-го октября при усиленном бомбардировании Севастополя; 24-го октября при сильной канонаде по всей оборонительной линии Севастополя; 31-го октября при отбитии неприятеля, подходившего к нашей линии перед 4-м бастионом, 4-го ноября в вытеснении неприятельских стрелков из балок близ Южной Бухты; 20-го ноября в ночной вылазке из 3-го отделения оборонительной линии Севастополя к Пересыпи -для отбития неприятельских траншей; в вылазке 2-х партий охотников из 3 и 4 бастионов для об(?) неприятельских работ, 21 декабря в ночной вылазке из 3-го отделения оборонительной линии Севастополя к мысу под Южной Бухтой; отбитие у неприятеля ложементов; 20-го декабря в ночной вылазке из 3-го бастиона для уничтожения завалов впереди неприятельских траншей против 4-го бастиона — с 854 сентября 1 по 854 декабря 22.

Вторую кампанию с 1-го января по 31-го декабря 1855 года включительно. 2-го января 1855 года в ночной вылазке из 9-го бастиона; 19-го января в такой же вылазке из 3-го отделения оборонительной линии Севастополя к мысу у Южной Бухты для отбития у неприятеля ложементов. 9-го февраля при заложении Селенгинского редута Селенгинским пехотным полком под прикрытием такова-го же Волынского полка; 11 февраля при отбитии Волынским пехотным полком, тремя батальонами Селенгинского полка и Черноморскими пластунами, под начальством Генерал-Майора Хрущева, — штурма на Селен-гинский редут; 16-го февраля при заложении Волынского редута Волынским пехотным полком под прикрытием таковаго-же Селенгинского пехотного полка; 26-го февраля при заложении Камчатского редута Камчатским Егерским (ныне пехотным) полком; в ночной вылазке из 3-ей оборонительной линии Севастополя к неприятельской траншее, заложенной против Камчатского редута. 1-го марта в возведении редута впереди Корнилова бастиона под огнем неприятельских мортир; 2-го марта в работах на Ростиславском, Селенгин-ском и Волынском редутах и на 5, 6, 7 бастионах под огнем неприятеля; 4-го марта при сильном бомбардировании 4-го бастиона Камчатского редута; 6-го марта в отражении Зуавов в интервалах ложементов впереди севастопольских укреплений тремя ротами Волынского, Охотского и Камчатского пехотных полков под командою полковника Сашневского(?); 7-го марта при усиленном бомбардировании Севастополя и особенно 4-го бастиона; 10 марта при нападении на неприятельские ложементы пред Камчатским редутом; с 10-го на 11-е марта в вылазке из 3 и 4 отделений оборонительной линии на подступах неприятеля к Камчатскому люнету; 25 марта в двукратном отражении Англичан от ложементов впереди и правее 3-го бастиона; 28 марта при сильном бомбардировании Севастополя и сосредоточенном огне неприятельских батарей против Камчатского редута, Никоновой батареи и бастионов № 3 и 4 и 5; 30-го марта при отражении нападения неприятеля на ложементы перед правым флангом 5-го бастиона во время сильного бомбардирования Волынского и Селенгинского редутов; 31-го марта при усиленном бомбардировании Севастополя и атаки неприятелем наших ложементов перед 5-м бастионом. 1-го апреля в отражении неприятеля частями Колывановского и Екатеринбургского полков от ложементов перед редутом Шварца и 5 и 4 бастионами; в канонаде по батареям Никонова и 3, 4 и 5 бастионами; 2-го апреля при бомбардировании Севастополя, двукратном отражении неприятеля от ложементов между 4 и 5 бастионами — сперва Волынским полком, а потом огнем нашей артиллерии; атаке и занятии неприятельских ложементов впереди редута Шварца; 3-го апреля при сильном бомбардировании 2-го отделения оборонительной линии Севастополя; Корниловского(?), 3 и 5 бастионов; повреждении подступов неприятеля действием(?) нашей артиллерии; с 10 на 11 апреля в отбитии неприятеля от ложементов перед 6-м батальоном; с 11 на 12 апреля в отражении неприятеля от ложементов между 5 и 6 бастионами и перед редутом Шварца; с 18 на 19 апреля в вылазке части наших войск из ложементов против 4-го бастиона; с 19 на 20 апреля в нападении неприятеля на 2-й бастион Волынского пехот. полка, исправлении редутов впереди редута Шварца под прикрытием 2-го батальона Углицкаго пехотного полка; с 23 на 24 апреля в нападении охотников Волынского и Минского полков на английские траншеи против 3-го бастиона; 30-го апреля и в ночь с 30 апреля на 1 мая при производстве работ на 5 отделении оборонительной линии Севастополя под огнем неприятеля; отражении неприятеля, несколько раз покушавшегося вести подступы к редуту Шварца. 1-го мая при сильном огне из неприятельских батарей против Северной стороны и штуцерном огне против всей оборонительной линии Севастополя; с 11 на 12 мая в атаке неприятелем, в значительном числе, траншей между 5 и 6 бастионами; 26 мая при атаке неприятелем Камчатского люнета, Волынского и Селенгинского редутов. С 5 на 6-е июня при усиленной канонаде неприятеля по всей оборонительной линии Севастополя; 6-го июня в отбитии неприятеля от г. Севастополя; 26-го июня в нападении охотников на неприятельские ложементы против Корнилова бастиона. С 24 на 25 августа при усиленном бомбардировании Севастополя и сосредоточенном огне неприятеля правого(?) фланга оборонительной линии; 27 августа в штурме Севастополя; с 27 на 28-е августа в переходе севастопольского гарнизона с Южной на Северную сторону Севастополя; там по 31 декабря 1855 года.

С 12 октября 1854 г. по 27 августа 1855 год. находился с полком в составе Севастопольского Гарнизона.

По нахождении у бастиона № 4 в прикрытии при обороне Севастополя контужен осколком бомбы во внутреннюю часть коленного сустава и на пользовании находился в Севастопольском военном госпитале с 21 октября 1854 года по 7-е февраля 1855 года, согласно отзыва Штаба о раненых от 2 июля 1859 года за № 7.

Сверх прямых обязанностей по службе, особых поручений по высочайшим повелениям не имел, а по распоряжению начальства был командирован для отвода нижних чинов, уволенных в отпуск … Поручение это исполнил в точности.

Под судом, не подлежащим внесению в XIII графу послужного списка, не состоял.

Старший Николай Антонович, родившийся не позднее 1793 г. и скончавшийся в июле 1838 г., вступил в Новороссийский драгунский полк в чине штабс-капитана[49] и 15 апреля 1821 г. в чине капитана отставлен от службы майором. Автор не располагает его полным послужным списком, но известно, что он воевал в 1812 г., был ранен; 16 декабря 1813 г. Н.А. Шлиппенбах был награжден прусским орденом “Pour le merite”, откуда можно сделать выводы о его участии в заграничных походах.

О трагической кончине Н.А. Шлиппенбаха известно следующее[50]:

Убийство. В Лукояновском уезде сельца Саврасова помещик, отставной майор барон Шлиппенбах, в конце минувшего июля 1838 г. убит пришедшими к нему в дом тремя неизвестными людьми, которые, заграбив потом денег до 6000 рублей, скрылись. Об открытии их производится следствие. Означенный барон Шлиппенбах — родной брат командира школы гвардейских юнкеров и подпрапорщиков.

Отдельного упоминания заслуживает дочь Николая Антоновича, Александра Николаева (1827-1917), скончавшаяся за полгода до Октябрьской революции и похороненная на братском кладбище в Воздвиженском. Это мать Н.Н. Неплюева, основателя и руководителя Крестовоздвиженского трудового братства.

(окончание следует)

Примечание

[1] Пишут, что биографы Моцарта много грешили против Сальери под влиянием чувства ложного национального патриотизма. Замечают, что на “засилие” итальянцев, непременно “мошенников”, постоянно жаловался Леопольд Моцарт; для него, как и для многих его коллег, было не важно, что Сальери с 16 лет жил в Вене, учился у Гассмана и Глюка и был гораздо больше австрийским композитором, нежели итальянским. В декабре 1791 г. Г. Сиверс из берлинского Музыкального еженедельника (Musikalische Wochenblatt) поместил в прессу слух о возможном убийстве Моцарта (что противоречило свидетельствам врачей), a 28 лет спустя неожиданно уточнил, что Моцарт, по слухам, стал жертвой неких “итальянцев”; национальность при этом оказалась важнее имен. Так зарождался этот слух.

[2] Мы убеждены в этом потому, что “гений и злодейство — две вещи несовместные”; А.С. Пушкин был гений, а объявление А. Сальери, автора, например, “26 вариаций на тему фолии”, завистником и бездарем суть явное злодейство; по нашему убеждению, А.С. Пушкин этой музыки не слышал.

[3] Делая героем Моцарта, А.С. Пушкин уже не нуждался в таких описательных характеристиках, как “гениальный композитор”. Но в прочих маленьких трагедиях он не прибегал к личностям реально живших лиц: его герои — “скупой рыцарь” или “дон Гуан”, что скорее имя нарицательное, чем собственное.

[4] Ю.В. Кондратюк — это чужое имя, взятое А.И. Шаргеем в 1921 г.

[5]Примером такого безобразия явяется следующий размещенный в сети текст: “Однако более тщательные исследования, предпринятые в последние годы, показали, что это мнение было основано на косвенных данных и предположениях бывших фронтовиков. Все запутанно очень … Однако твердо бытует мнение, что он не погиб ни в октябре, ни в феврале. Он ушел к немцам! Пропали и все его бумаги, коих был целый чемодан. И говорят, что потом он работал над ракетами у Вернера фон Брауна, тем более в списке сотрудников барона действительно есть фамилия Кондратюк. А есть еще одна невероятная версия — Кондратюк и есть сам фон Браун!!!”.

[6] Говоря в более узком смысле, напомним, что в конце 1941 г. об отношении немецких фашистов к евреям было уже хорошо известно, а Александр Игнатьевич Шаргей был еврей по отцу.

Борис Викторович Раушенбах (1915-2001); Виктор Николаевич Сокольский (1924-2002); Борис Евсее-вич Черток (1912-2011); Всеволод Сергеевич Авдуевский (1920-2003); Олег Георгиевич Газенко (1918-2007); Александр Юльевич Ишлинский (1913-2003). В настоящее время интересующийся читатель может без труда найти биографии всех этих лиц.

[8] Алла Константиновна Медведева (1933-2014).

[9] Поэтому — в смысле творческого масштаба личностей — параллель между А.И. Шаргеем и замечательным композитором и педагогом А. Сальери (он учитель, часто не бравшей платы за обучение, Бетховена, Шуберта, Листа) не представляется нам неуместной.

[10] Речь идет о предложенной Г.С. Ветровым версии возникновения трудностей (в том числе, немотивированных отказов в выделении средств) при публикации поддержанных рецензентами рукописей Ю.В. Кондратюка. — В.М.

[11] В настоящей статье мы исходим из того, что в своем творчестве А.В. Даценко добросовестно стремился разобраться в деталях семейной биографии Ю.В. Кондратюка и донести до читателя свои знания.

[12] Ее девичья фамилия Шлиппенбах; она является прямым потомком Вольмара Антона Шлиппенбаха,

жившего в 18-м веке, и этот факт широко эксплуатируется в домыслах и сенсационных догадках.

[13] Эти сведения, имеющие прямое отношения к перечисленным ниже вопросам, собраны и опубликованы

В.С. Ветровым, А.В. Даценко и Б.И. Романенко.

[14] Известность этой фамилии оказала влияние на первые два из перечисленных выше вопросов.

[15] Читателю пригодилось бы знакомство с тем, как в романе М.А. Булгакова “Белая гвардия” описано формирование и роспуск мортирного дивизиона. Однако мы ни в коем случае не хотим утверждать, что мортирный дивизион из “Белой гвардии” реально существовал. Историческая сторона событий в Киеве того времени, как и художественные достоинства романа, не входят в круг наших основных интересов. — В.М.

[16] Заинтересованный читатель может самостоятельно ознакомиться с книгой [20].

[17] В цитируемой нами статье ссылки сделаны на:

РГВА, Ф. 39725. Оп. 1, Д. 31. Деникин, А.И. Очерки русской смуты, 1991. Деникин, Юденич, Врангель. М. 1991.
10. Деникин, А.И. Поход на Москву, М: 1928.
11. Романенко, Б.И. Юрий Васильевич Кондратюк. М. 1988. — В.М.

[18] Мачеха А.И. Шаргея. — В.М.

[19] То есть, мачеха. — Б.Р.

[20] Опечатка. Надо 1937г. — В.М.

[21] Отец А.Е. Шлиппенбаха — Егор Антонович Шлиппенбах (1783-1830), офицер Российского военно-морского флота, который, командуя фрегатом “Александра”, скончался в марте 1830 г. и похоронен с воинскими почестями на Мальте. Мать А.Е. Шлиппенбаха — дочь вице-адмирала (c 1833 г. адмирала) графа Логина Петровича Гейдена, командовавшего русской эскадрой в Наваринском сражении в 1827 году. Александр Егорович Шлиппенбах окoнчил Mopской кадетский кopпус. B 1846-1849 годах плaвал нa Бaлтийском мope. B 1850-1851 годах нa кopвете “Oливyцa” пepeшeл в Пeтpoпaвлoвcк–Kaмчaтcкий. B 1852-1855 годах нa фpегате “Пaллaдa” и шxуне “Bocтoк” coвepшил плaвание в Tиxий oкеан. B 1856-1857 годах кoмандовал шxуной “Bocтoк”, плaвал в Япoнcкoм и Oxoтcкoм мopяx. Открытый им в Корее в 1854 г. рододендрон Шлиппенбаха (см. Рис.7), а также мыс Шлиппенбаха (Йондэгап), носят именно его имя. Уволен от службы 20 марта 1881 года “из полковников с производством в генерал-майоры” и с назначением “пенсиона из Государственного Казначейства в размере полного оклада по восемьсот шестидесяти рублей в год”.

[22] Безымянка — железнодорожная станция Куйбышевской железной дороги. Обслуживает крупные промышленные предприятия, расположенные в данной части города (промзона Безымянка). На территории станции расположена одноименная платформа (остановочный пункт электропоездов). Расположена на юго-востоке города Самара между платформами “Пятилетка” и “Стахановская” в 9 км. к востоку от станции Самара и является второй после нее по значимости в городе. Из города выезд через станцию осуществляется по двум направлениям: на Жигулевское море и на Кинель.

[23] Уссурийск был основан в 1866 году как село Никольское (в честь св. Николая Чудотворца) 13 семьями прибывшими на поселение из Астраханской и Воронежской губерний. В 1898 году село Никольское получило статус города и имя Никольск-Уссурийский. В состав города вошли село Никольское, железнодорожный поселок станции Кетрицево и выселок Суйфунский. Позже число жителей вновь образованного населенного пункта было пополнено выходцами с Украины, массово переселявшимися на юг дальневосточного региона Российской империи.

[24] Фаворская Ольга Дмитриевна (р. 1895,СПб.) русская, б/п, Повар, жительница: Куйбышев. Арест: 1937.09.16. Осужд. 1940.08.12. УНКВД по Куйбышевской обл.. Обв. по ст. 58-6 (шпионаж). Приговор: уголовное дело прекращено за недоказанностью обвинения. [Книга памяти Самарской обл.]

[25] Фаворский Яков Михайлович (р. 1884, Московская губ, с. Медное) русский, б/п, Врач, житель: Куйбышев. Арест: 1937.08.26. Осужд. 1938.07.08. Особое совещание при НКВД СССР. Обв. по ст. 58-6 (шпионаж). Приговор: к 10 годам заключения в ИТЛ. Реаб. 1955.05.07 Верховным судом СССР [Книга памяти Самарской обл.]

[26]В настоящее время — поселок городского типа Сибирцево в Черниговском районе Приморского края. Движение поездов на участке Владивосток-Черниговка началось 15 февраля 1894 г., а в 1900 г. строится железнодорожный разъезд Монастырище, который в 1903 г. переименовывается в разъезд Манзовка. В связи с вводом в эксплуатацию важных в экономическом и военно-стратегическом отношении железнодорожных линий, пересекающихся на станции Манзовка, развитию Манзовского узла стало уделяться большое внимание. Развивалось и реконструировалось станционное хозяйство. Началось интенсивное строительство жилья, объектов социально-бытового назначения. В 1972 г. после событий на Даманском станция и населенный пункт были переименованы в Сибирцево. До 1972 г. поселок назывался Манзовка. На волне переименований китайских названий, поселок был переименован в память о Герое Гражданской войны на Дальнем Востоке Всеволода Сибирцева, соратнике Сергея Лазо. Статус поселка городского типа — с 1944 г.

[27] Хотя и справедливая, если иметь в виду, за что полковник шведской королевской армии В.А. Шлиппенбах был произведен в генерал-майоры: осенью 1700 г. 600 рейтаров из его отряда напали на полуторатысячный отряд псковского ополчения; русский отряд потерял до 800 человек убитыми и 150 взятыми в плен. Сверх того, были захвачены на озере 12 русских судов, пришедших из Нарвы, а также знамя Псковской губернии.

[28] Согласно эпитафии в Домском соборе Таллина, всего он прожил “68 Jahr 1 Monat” — 68 лет и 1 месяц, с 23 февраля 1653 по 27 марта 1721. С 1701 г. он генерал-майор, с 1705 г. вице-губернатор Эстляндии, в 1700-1704 гг. главнокомандующий шведским (заметим: составленным в основном из местного ополчения) полевым корпусом, безуспешно защищавшим Лифляндию и Эстляндию от вторжения войск Б.П. Шереметьева; силы этого корпуса значительно уступали войскам Б.П. Шереметьева в численности.

[29] Об этом производстве он сам писал так: “… мне приятнее было бы остаться при прежнем чине, только бы король прислал 7 или 8 тысяч войска”.

[30] См. “Записку генерал-поручика В.А. Шлиппенбаха с предложениями о ведении дальнейших боевых действий против Швеции” от 12/23 февраля 1717 г.

[31] Eго и его жены Хелены Ливен имениями оставались Альт- и Ной-Борнхузен и Оллустфер в Лифляндии, а также Сойниц в Эстляндии; имениями в Курляндии — и вовсе не пожалованными Петром I — владела другая ветвь Шлиппенбахов. Более подробное разбирательство интересно и возможно, но оно не входит в план настоящей статьи.

[32] Это явная бессмыслица. Хорошо известно, что первые лица и роды, возведенные в баронское Российской империи достоинство, следующие (напомним, что Петр I умер 28 января (8 февраля) 1725 г., так что список приводится нами с известным запасом): Шафиров Петр Павлович (30 мая 1710), Остерман (Heinrich Johann Friedrich) Андрей Иванович (30 августа 1721), Строгановы Александр, Николай и Сергей Григорьевичи (6 марта 1722), Клементова Евдокия Ильинична (21 мая 1725), фон Штамбкен (von Stambken) Андреас-Эрн(е)ст (23 ноября 1726), Четихин Лука (26 (24?) ноября 1726). В.А. Шлиппенбаха в этом списке нет.

[33] Заинтересованный читатель может обратиться к статье [13], где сообщается, что в Великой Северной войне в том или ином качестве принимали участие десять офицеров короля Швеции Карла XII по фамилии Шлиппенбах. Так, Кристер Рейнгольд, погибший под городом Фридериксштадтом в 1716 г., и Генрих Иоганн — старший и средний из трех сыновей В.А. Шлиппенбаха и его жены Хелены Ливен; Рейнгольд Иоганн -двоюродный брат В.А. Шлиппенбаха и племянник Г.В. Шлиппенбаха; Георг Густав — сын Г.В. Шлиппенбаха.

[34] Внук у В.А. Шлиппенбаха был, но его фамилия — Дуглас; это сын его дочери Хелены и Густава Отто Дугласа, известного в истории петровского времени.

[35] Часть VI. Царствование Павла I и Царствование Александра I.

[36] Название которой, “Александр Шаргей — Юрий Кондратюк, сын Украины, Полтавы”, на наш взгляд выбрано весьма неудачно.

[37]См. С. 215 и 255 книги: Большаков Л.Н. Їхав поєт iз заслання. Киев, Днiпро, 1977, где цитированы отрывки из этих воспоминаний. Михаил Павлович Веселовский, сенатор, брат Владимира Павловича Веселов-ского. Владимир Павлович — молодой нижегородский чиновник, член губернской археографической комиссии. Принадлежал к семье, близкой к литературно-музыкальным кругам (писателю Мельникову-Печерскому, историку музыки Улыбышеву и др.). Сам он впоследствии был женат на “кузине” Лермонтова — родной сестре А.П. Шан-Гирея Екатерине Павловне. Т. Шевченко познакомился с Веселовским на музыкальных вечерах в Нижнем Новгороде. “Вечер провел у милейшего юноши виртуоза-виолончелиста Весловского” — записал он в Дневнике (V, 187). В написании фамилии им допущена ошибка (“Весловский”).

[38] Про истинного деда Л.Л. Шлиппенбах, Антона Андреевича Шлиппенбаха (1779–1836), участника Отечественной войны 1812 г., читатель может подробно прочитать в статье [13], написанной на основе архивных документов. Мы скажем лишь только, что этот офицер Лейб-кирасирского Ее Величества полка за участие в Бородинском сражении был награжден золотой шпагою с надписью “За храбрость”; его имя занесено на 43-ю стену Галереи воинской славы в Храме Христа Спасителя.

[39]Приведем текст: “ОТЛИЧИЛИСЬ: Генерал-Лейтенант Коновницын, Ген.-Адъютант Граф Орлов-Денисов, Генерал-Майоры: Граф Пален 1-й, Князь Шаховской, Полковники: Князья Вадбольский, Гурьялов, Барон Крейц и Потемкин, Поручик Родожицкий, Подпоручик Барон Шлиппенбах и Прапорщик Брайко”.

[40] Краткое изложение этих событий можно найти в [13].

[41] В начале Отечественной войны 1812 г. А.С. Фигнер был штабс-капитаном в 11-й артиллерийской бригаде, в легкой роте № 3, т.е. был прямым начальником П.А. Шлиппенбаха. — В.М.

[42] РГВИА, Ф. 29, Оп. 1/153-a, Св. 8, Д. 62, ЛЛ. 84-Л. 86 об.

[43] Старческое слабоумие, болезнь Альцгеймера или старческая энцефалопатия, в просторечии — маразм: психическое, обусловленное атрофией коры головного мозга, почти полное прекращение психической деятельности человека, сопровождающееся общим истощением.

[44]Напомним, что графа XIV — это “Бытность в походах и делах противу неприятеля, с объяснением где именно, с какое и по какое время; оказанные отличия и полученные в сражениях раны или контузии; особые поручения сверх прямых обязанностей; по Высочайшим повелениям, или от начальства; подсудность, не подлежащая внесению в штрафную (XIII) графу”.

[45] РГВИА, Ф. 409, Оп. 2, Д. 28173, ЛЛ. 3, 3об., 4, 4об., 5, 5об., 6, 6об., 7, 7об.

[46] Историкам хорошо известно, что это было за событие — “дело при Инкерманской долине 854 октября 24”. — В.М.

[47] Состоял в гарнизоне Севастополя с 13/9/1854 на 4-ом бастионе. За отличие при отражении бомбардировки 5/10/1854 награжден орденом Св. Анны 3-й ст. с бантом 6/12/1854. Уволен в отпуск 5/4/1855 на 6 месяцев для лечения от ран и контузий в Одессу и там скончался от тифа. Исключен из списочного состава 18/6/1856.

[48] См. Полный послужной список Майора Барона Шлиппенбаха. Составлен 1874 года октября 10. РГВИА, Ф. 400, Оп. 9, Д. 11605, ЛЛ. 14, 14об., 15, 15об., 16об., 17, 17об., 18, 18об.

[49] Точнее, в 1818 г. в чине штабс-капитана был переведен из поручиков Конно-артиллерийской № 20 роты.

[50] ГАРФ, Ф. 109, Оп. 224, Д. 13, Л. 267.

 

Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/y2020/nomer10/malinovsky/