1. Корабль и порт
Въезжаю по 2-му шоссе в Хайфу, проезжаю под автомобильными развязками, справа — каньон Хайфа, Концертный зал, слева — великолепная набережная и пляжи Хоф Даду חוף דדו и уже еду по широкому проспекту Хагана שדרות ההגנה, слева — рельсы железной дороги, за ними — море, справа — взбирающиеся по склону Кармеля дома. На площадке перед военно-морским музеем поставлено на постамент небольшое судно с нечастым для иврита длинным названием אף-על-פי-כן (аф аль пи хен) — по-русски звучит, уникальный случай, много короче: Наперекор.
Это корабль, на котором выжившие в Катастрофе евреи пытались добраться до Палестины. Англичане их ловили и отправляли в лагеря на Кипр…
Ещё немного на север, проспект Хагана переходит в Дерех Ацмаут דרך הצמאות, Дорога Независимости. А до Независимости это была Kingsway (Королевская дорога), слева огромное здание элеватора Дагон. Останавливаюсь перед светофором на перекрёстке. Налево к морю идёт короткая, но широкая улица Шаар Пальмер שער פלמר — Ворота Пальмера, улица упирается в многоэтажную громаду пришвартовавшегося океанского лайнера[1]. Улица названа в честь английского инженера Фредерика Пальмера (Frederick Palmer), построившего в 30-х годах прошлого века Хайфский порт. А до англичан на месте и порта и самой Kings way было море. Средиземное море.
1938 год, Кингсвей угол Шаар Пальмер
Сегодня по центру улицы, где припаркованы машины, проложена трасса хайфского чуда — безрельсового трамвая «Метронит». Обратите внимание: над тротуарами — навесы, и сегодня они защищают летом от солнца, зимой — от дождя.
Мой отец, улыбаясь, говорил маме, когда она никак не могла прийти к какому-нибудь решению: «Очень просто, возьми листок бумаги и карандаш и сделай два столбца: за и против, плюсы и минусы. И ставь птички в левом или правом столбце.»
Вот и я попробую сделать два таких виртуальных столбца: Плюсы и Минусы. Белое и Чёрное.
Белое и чёрное в 30-ти летнем правлении Британии в Палестине. Плюсы и Минусы для Еврейского Ишува.
История взаимоотношений Британии и Палестины — это, по сути, история 30-ти лет подмандатной Палестины. Тема огромная, требующая не статьи, а книги, которые уже давно написаны. Я же только попытаюсь открыть страницы самые характерные, рассказывающие именно и о столкновении, и о совпадении интересов огромной Империи и маленькой общины крошечной Палестины — Еврейского Ишува. Страницы и белые и чёрные. Знакомство с которыми позволит каждому сделать свой вывод о соотношении белого и черного в истории этих взаимоотношений.
Эта статья во многом касается тех времён и событий, о которых я писал раньше, и чтобы по возможности сократить её, грозящую и так стать достаточно длинной, я для читателей, которым интересны подробности, буду давать ссылки на те мои предыдущие статьи.
Перечень основных источников приведён в конце статьи, но главной основой послужили 2 книги:תום שגב, ימי הכלניות — ארץ ישראל בתקופת המנדט — Том Сегев, «Дни анемонов[2] — Страна Израиля в период Мандата» (В английской версии — «One Palestine, Complete: Jews and Arabs Under the British Mandate») и Michael J Cohen, PALESTINE TO ISRAEL: From Mandate to Independents — Михаэль Коэн, ПАЛЕСТИНА — ИЗРАИЛЬ: От Мандата к Независимости.
Том Сегев, сабра, один из израильских так называемых «новых историков»[3], автор нескольких интересных и спорных книг. Книга написана живо, читается легко, в ней приведены малоизвестные подробности, интересные факты, порою почти что анекдоты, цитируются дневники, письма живших тогда в Палестине англичан, евреев и арабов. Но в ней почти нет официальных документов, меморандумов, протоколов, о них автор отзывается весьма пренебрежительно, за что и подвергся суровой критике[4]. Главная мысль автора: Великобритания вошла в Палестину легкомысленно, быстро поняла, что нахождение в ней приносит ей больше вреда, чем пользы, и потом просто не знала, как ей от Палестины избавиться.
Полная противоположность — книга родившегося в Англии израильского историка Михаэля Коэна, профессора Бар Иланского университета, автора многих книг о времени рождения Государства Израиль. Книга написана сухо, академично, полна ссылок на множество официальных документов, меморандумов, протоколов.
2. Точка отсчёта
Чтобы правильно оценивать то, что было получено на «выходе эксперимента», надо знать, что было на «входе», чтобы оценить то, что оставила Британия после своего ухода в 1948 году, надо знать, что она получила на 30 лет раньше, когда пришла в Палестину[5].
Палестина вошла в состав Османской империи в 1516 году после победы над мамлюками[6] и находилась под властью турок более 4 веков, если не считать 8 лет (1832—40) правления египетского Муха́ммеда Али́-паша́[7]
Время в этом заброшенном уголке всё более скукоживающейся империи текло медленно, под стать скорости главного средства передвижения — навьюченного поклажей ослика.
За более чем 400 лет был основан 1 (один) город, Рамле, да султан Сулейман Великолепный в XVI веке окружил Иерусалим крепостной стеной, которая украшает город и сегодня.
Всё. К концу османского владычества в Палестине было меньше 200 километров железных дорог и 0 (ноль) километров асфальтированных дорог и улиц. Окрестные жители приезжали в Зихрон Яков подивиться на фонтан, городской парк и уличные тротуары. (См. статью: Второй в Сионе). Не было телефонной связи, электроснабжения, водоснабжения жилых домов, театров, нормального морского порта — пассажиров с подошедших кораблей встречали арабские лодочники и выносили на берег на своих плечах…
Яффо, 1917
Много чего не было.
В том числе не было самой Палестины — с административной точки зрения.
В конце турецкого правления территория Палестины относилась к 3-м административным единицам, называемым по имени своего центра:
А) Вилайет (провинция) Бейрут, с территорией севернее линии Яффо — Иерихон — Иордан, состояла из 3-х санджаков (округов): Акко, Бейрут и Наблус (Шхем).
Б) Самостоятельный иерусалимский санджак (округ), к которому относились сам Иерусалим, Вифлием (Бейт Лехем), Хеврон, Газа, Беер Шева, подчинялся непосредственно Стамбулу. Порой этот санджак, наряду с санджаками Акко и Наблус, называли «Южной Сирией». Южная граница чётко определена не была, но включала в себя восточную часть синайского полуострова и северную часть Негева.
В) Центральный и южный Негев, вместе с западной частью Аравии относился к вилайету Хиджаз
Термин же Палестина использовался только для определения консульской юрисдикции европейских держав и охватывал район от Рафиаха (сейчас сектор Газа) на юге и до реки Литани (сейчас Южный Ливан) на севере. Западной границей было море, восточной — сирийская пустыня.
Вместе с армией Алленби в Палестину пришёл XX век, пришли западные технологии и (в какой-то степени) западные понятия об устройстве общества
В статье «Palestine: How Bad, & Good, Was British Rule?»[8] אבישי מרגלית (Авишай Маргалит), профессор Еврейского университета пишет:
«В стране с тысячелетней историей тридцать лет — ничтожная доля. Если перевести три тысячи лет в масштаб одного дня, османское правление над Палестиной, займёт час и сорок минут, британское — восемь минут. И влияние этих «восьми минут» было глубоким и всесторонним. При британском правлении Палестина стала политической единицей, а не маргинальной провинцией другого государства. Британцы сделали Иерусалим столицей Палестины; они ввели идею профессиональной гражданской службы и поощряли живое гражданское общество; они строили дороги и аэродромы, обеспечивали надежные правовые институты и надежную полицию.…
И Мандат дал личную свободу гражданину.«
Характерный пример: перед своим назначением окружным комиссаром в Рамаллу, тогда деревню с населением в 3 тысячи жителей, Эдвин Самуэль (Edwin Samuel), сын тогда уже бывшего первого Верховного комиссара, поинтересовался у мэра Иерусалима, а что, если мухтар (староста деревни) откажется прийти к нему по вызову. Мэр ответил: «Турки в этом случае его бы выпороли. Вы этого делать, конечно, не будете, но мухтар в этом уверен не будет и не станет рисковать.»[9]
Это — «белое» в истории британского правления. Увы, было и «чёрное»… Об этом ниже.
В конце эры турецкого господства, в 1918 году население Палестины насчитывало около 660 тыс. человек, арабов около 600 тыс. (из них немногим более 10% — христиане), евреев — около 60 тысяч.[10]
Население Ишува 1914 года, так стали называть со второй половины XIX века ашкеназскую общину Палестины в отличие от еврейских общин стран Рассеяния, можно было разделить по 2-м критериям:
1–ый критерий:
— «Старый Ишув» — евреи, жившие в Палестине до начала 80-х годов XIX века — начала 1-ой алии, и их потомки. Они жили в основном в Иерусалиме, где в 1880 г. составляли большинство — 17 тыс. из 31-ой тысячи общего населения, в Тверии — 2,5 тыс., Цфате — 4 тыс. и Хевроне -800, а также в Яффе — 1 тыс. и Хайфе -300.[11] Основным источником их существования была халука — пожертвования евреев рассеяния своим соплеменникам, поддерживающим еврейское присутствие на Святой Земле. Эти пожертвования распределялись между различными общинами: сефардской и ашкеназийской, и группами, образованными по месту их происхождения. (слово חלוקה переводится как распределение).
— » Новый Ишув» — иммигранты — олимы, приехавшие в Палестину в 1-ую алию (1881-1903) и во 2-ую алию (1903-1914).
2-ой критерий:
— подданные султана — в основном старый Ишув.
— иностранцы, в основном из Российской Империи, и немного из Австро-Венгрии, Германии. Румынии и других стран.
Во время войны многих подданных царя, отказавшихся «оттоманизироваться», турки изгнали (См. статью «ИШУВ ВО ВРЕМЯ 1-ой МИРОВОЙ ВОЙНЫ. СПАСЕНИЕ ПРИШЛО ИЗ БЕРЛИНА.») До войны Ишув насчитывал по разным данным от 85[12] до 94 тысяч евреев[13]
Христиане и иудеи пользовались автономией в области религии, сборе налогов, школьном образовании и благотворительности.
Вступление Оттоманской Империи в войну принесло колоссальные беды жителям Нового Ишува. На море господствовал британский флот, прекратилось каботажное мореплавание, а главное — экспорт основного экспортного товара — цитрусовых. Население обложили военным налогом, реквизировали скот и продовольствие, мужчины призывались вместе со своими повозками и телегами для перевозок в армию, воюющую в Синае, строить дороги и работать в каменоломнях. В 1915 году из Египта пришла новая напасть — нашествие саранчи.
Но много хуже пришлось жителям Старого Ишува, жившим за счёт денег, присылаемых из-за границы, в основном от евреев Российской империи. Ещё хуже стало с весны 1917 года, когда в войну вступили США и американские корабли перестали приходить к берегам Палестины. Хотя война между США и Османской империей объявлена не была (был только разрыв дипломатических отношений), опасность исходила от немецких подводных лодок.
Начался голод.
В начале войны журналист שמואל טשרנוביץ (Шмуэль Тешренович) написал в статье «Голод разразился в стране»[14]
«В стране вспыхнул голод! Это ужасное слово, которое определяет ситуацию. Все разрушено и уничтожено. Закрыты школы, сотни учителей, тысячи рабочих, хозяева которых живут заграницей, жаждут хлеба.
Перестали поступать деньги и подарки из России, остались без средств приехавшие без родителей школьники.
Пропал труд колонистов, выращенный ими урожай нельзя экспортировать.
Многие семьи остались без источников дохода.
Голод разразился и неоткуда ждать помощи. Евреи в других странах тоже оказались в ужасном положении. Когда страдает помогающий, страдает и нуждающийся в помощи.
Не от кого требовать и некого просить.»
Борис Шац , основатель иерусалимской школы искусств Бецалель написал[15]:
«Ужасы всех болезней, холеры, тифа, дизентерии, малярии и других ангелов смерти отступили на второй план перед ужасом голода… Синагоги снимали серебряные украшения со свитков Торы и продавали их на вес — из их серебра делались рукоятки кнутов… Арабы обматывали головы талитами, продавцы в лавках заворачивали товары в наши святые книги.. Матери торговали собой, чтобы спасти своих детей от голодной смерти… Тысячи умерли от голода.»
Моше Смилянски[16] записал свои впечатления о посещения Меа Шеарим:
«Б-же! Я не мог представить такую жалкую нищету! Старики с раздутыми от голода животами. Дети с выражением страха и чувства голода на лицах. И они просто воют от чувства голода. И большинство из них почти голые, прикрытые тряпьём, кишащим паразитами.»[17]
Смолянский пишет, что у арабов положение было не лучше. В некоторых деревнях более трети жителей умерло от голода и болезней.
Но тут же Смилянски записал[18]:
«Рядом с голодными закоулками Меа Шеарима сидели сытые люди в чистых жилищах и их не волновало происходящее рядом. В кинотеатре показывали фильм про Шерлока Холмса, в доме богатой сефардской семьи Мани проводились костюмированные балы, последняя выходящая в свет газета ХаХерут публиковала объявления о весёлых пуримских представлениях».
(Газету вскоре закроют, а типографский шрифт пустят на пули.)
Из детских воспоминаний[19]:
«В Иерусалиме недоставало еды‚ многие болели; почти каждый день глашатай на улице призывал: «Выходите на похороны! Такой-то сын такого-то (или такая-то дочь такого-то) отправился в лучший мир!» Немецкие солдаты ездили по улицам Иерусалима‚ ели апельсины‚ а кожуру кидали на землю. Мы подбирали эту кожуру‚ приносили домой‚ сушили на солнце‚ заваривали из нее чай. Моя мама слабела со дня на день и умерла в субботнюю ночь‚ успев благословить детей. Было мне тогда девять лет‚ и через несколько месяцев я заболел тифом; грузчик взвалил меня на плечи‚ отнес в больницу «Шаарей Цедек». А затем умер и наш отец…»
И таких свидетельств множество.
Но это не всё.
Через 2 недели после начала британского (неудачного) наступления на Газу, в праздничный вечер Пейсаха תרע»ז, шестого апреля 1917 года, евреи Яффо, включая и его новый квартал Тель Авив, получили «подарок» от губернатора Иерусалима Иццата Бея — приказ покинуть город. Будто бы губернатор заботился о безопасности мирных граждан при возможном морском десанте, но скорее он опасался помощи этих граждан десанту (который так не и состоялся). Подробнее об ужасах, постигших изгнанников, рассказано в упомянутой выше статье.
03. Новый мир
Изгнание турок из Палестины заняло почти год: 31 октября 1917 года была захвачена Беер Шева, 23 сентября 1918 года — Хайфа.
В Иерусалим британцы вошли без боя 9 декабря, командующий турецкой армией немецкий генерал Эрих фон Фалькенхайн решил сохранить город. 11 декабря его визави, командующий британскими силами генерал Алленби прогарцевал по улице Яффо, но у яффских ворот спешился и вошёл в Старый Город пешком — в честь уважения к Святому городу.
Испанский консул в Иерусалиме Баллобар, записал:
«Толпы евреев и арабов запрудили улицы. Каждый британский солдат приветствовался как герой. Жители окружали его, хватали за одежду, гладили по голове, благословляли. Они отнеслись к британской армии, как к армии освободительнице.»
Рав Кук составил специальную благодарственную молитву. Люди вспомнили пророчество, которое арабы использовали для прославления Оттоманской империи: «Турки уйдут из Иерусалима только тогда, когда Пророк приведёт воды Нила в Палестину«. Англичане проложили трубу, которая снабжала их армию в Палестине нильской водой и Алленби стали называть Пророком. [20]
Британская армия на улице Яффо
Население города, до войны насчитывавшее около 85 тысяч, сократилось до 50-55 тысяч, еврейское население насчитывало 27 тысяч, половина довоенной численности.[21] С приходом британцев чуда не произошло, голод никуда не исчез, проблема с продовольствием стала даже ещё острее — линия фронта разрезала страну, пути снабжения продовольствием из Заиорданья были перекрыты турками, по улицам бродили бездомные еврейские и арабские дети. «Сердце болит от всего этого» — написал, приехавший в Палестину Хаим Вейцман своей жене Вере в Лондон. Расцвела проституция и её следствие — сифилис. Военный губернатор Иерусалима Рональд Сторрс (Ronald Storrs) на аудиенции у Папы ответил на его вопрос о проституции в Иерусалиме: «Правительство Его Величества делает всё возможное, чтобы очистить Святой Город. Но что можно поделать? Человеческая природа не меняется даже в Иерусалиме«[22] Ко всем напастям добавилась ещё одна — зима 1917-18 годов выдалась необычайно холодной и не хватало топлива для обогрева.
Британские власти немедленно ввели военное положение и начали управлять оказавшейся под их властью страной, используя свой колоссальный опыт управления колониями. По началу всё управление шло из нескольких больших палаток в военном лагере, подключённых к электричеству и в которых поставили телефоны. Прежде всего оккупационные власти позаботились о доставке пищи и воды, уборке территории города, проведении санитарных мероприятий и обеспечении нормальной деятельности учреждений здравоохранения (больниц, амбулаторий и аптек). Были введены законы, предназначенные для облегчения жилищных условий горожан, в частности, запрет на повышение квартирной платы без специального разрешения.[23]
Британцы не столько строили сами, сколько планировали и организовывали, и делали это хорошо. В апреле 1918 года военный губернатор Иерусалима сэр Рональд Сторрс издал приказ с требованием обязательной облицовки строящихся домов камнем. Правило действует и сегодня и именно благодаря этому сегодня современный Иерусалим выглядит так великолепно.[24] Возведение домов на расстоянии 2500 метров от Шхемских ворот требовало специального разрешения губернатора. Идея заключалась в том, чтобы визуально отделить Старый город от остального с помощью склонов и парков.
Уже в 1918 году военные власти пригласили градостроителя У. Маклина (W. McLean) подготовить генплан развития города. На протяжении правления Британии было подготовлено еще четыре подобных плана, последний в 1944 году.[25]
На протяжении всего мандатного периода было чёткое разделение бюджета подмандатной Палестины, основанного на собираемых налогах, и который почти всегда сводился с профицитом, и бюджета метрополии, из которого финансировалось содержание гарнизона. Забегая вперёд: читая всевозможные документы 30-летнего правления Британии, всё время сталкиваешься с «taxpayer» –»надо думать «об интересах британского налогоплательщика», «не за счёт британского налогоплательщика»… Собственно эти «интересы» и явились одной из причин, может даже и основной, отказа от Мандата.
Из бюджета Палестины были даже компенсированы расходы на строительство военной железной дороги из Египта, которая стала использоваться в гражданских целях. В конце 20-х годов, во время глубокого экономического кризиса в Палестине, правительство Великобритании долго обсуждало просьбу Еврейского Агентства выступить гарантом запрашиваемой у Лиги Наций ссуды. В результате гарантий не предоставили.
Хотя заказчиками большинства зданий были местные жители, евреи и арабы, власти осуществляли жёсткий надзор за соблюдением строительных правил и соответствием строительства генплану. Определенный процент площади каждого земельного участка предназначался для общественных нужд, существовала максимальная высота для строящихся зданий (чтобы не нарушить «линию горизонта»), предъявлялись требования к качеству строительства и внешнему виду домов.
Одна из моих самых любимых улиц Иерусалима — улица המלך ג’ורג’ החמישי, KING JEORGE V, улица короля Георга V (или просто «Кинг Джордж»). Она начинается от перекрёстка с улицей Яффо — на этом углу 9 августа 2001 в теракте в кафе «Сбарро» погибло 15 человек включая 7 детей — и идёт по направлению к очень скромному зданию, где до 1966 года заседал Кнессет.
Эта улица, торжественное открытие которой произошло 9 декабря 1924 года, была первой заасфальтированной улицей города.
Церемония открытия улицы 9 декабря 1924 года
Памятная доска, висящая на угловом здании
Улица короля Георга V открыта его превосходительством сэром Гербертом Самуэлем, Верховным комиссаром Палестины в присутствии сэра Рональда Сторрса, губернатора Иерусалимско-Яффского района, и Раджиб-Бея Эль Нашашиби, мэра Иерусалима, 9 декабря 1924 года.
Артур Рупин[26] так описывал свои впечатления от новой улицы после возвращения с церемонии её открытия
«…Проложив эту улицу, которая связывает южную и северную части города, мэр города Раджиб Нашашиби сослужил большую службу Иерусалиму. Весь его облик изменился, и центр городской жизни переместился теперь сюда. Эта первая улица в городе, которая достаточно широка и длинна для прогулок. Она также ведет от улицы Яффо к нашему строящемуся в Рехавии дому.[27]«
Рехавия была одним из новых светских районов Иерусалима, наряду с Тальпиот, Бейт хаКерем, Байт ваГан и Кирьят Моше, спроектированных немецким евреем Ричардом Кауфманом (Richard Kauffmann) по принципу Garden Suburbs, в которых к 1948 году проживало около 4 тысяч человек[28], — на окраине города создавались жилые районы для представителей среднего класса. У каждой семьи был свой домик с палисадником и двором. В Иерусалиме под застройку отводились просторные участки, кроме деревьев и палисадников на каждом участке вдоль улиц отводилось место и для газонов и цветников. Строительство осуществлялось кооперативами застройщиков в соответствии с генпланом и под надзором особой комиссии.
Строительство Рехавии было завершено в середине 20-х годов (единственного района, завершённого в соответствии с генпланом), в нём поселилось много еврейских интеллектуалов и политиков, включая Бен Гуриона. Там же была резиденция изгнанного из Эфиопии императора Хайле Селассия.
Рехавия 1946 год
(IMG 06 Рехавия 1946 год).
Сегодня Рехавия один из самых фешенебельных районов столицы, тихие, неширокие улицы, невысокие, утопающие в зелени дома.
Рехавия сегодня
Даже не верится, что это самый центр столицы и самого большого города в стране. В районе находится здание Сохнута, на углу улиц Смоленскин и Бальфур — резиденция премьер-министра.
Вода, вернее её нехватка, была всегда проблемой на этой земле. В турецкие времена источниками водоснабжения Иерусалима были Соломоновы пруды[29] и открытые городские водо-накопительные бассейны, место размножения комаров и обитания червей.
Началось постепенное создание современной системы с насосами, поднимавшими воду в водонапорную башню, откуда вода шла по трубам в районы города. Сначала вода предназначалась только для нужд армии, больниц, монастырей, школ, потом были установлены распределительные колонки в жилых кварталах, потом — прогресс не остановишь — были подключены и отдельные частные дома. Но проблема водоснабжения оставалась, в страшную засуху летом 1928 года вода доставлялась поездами из источников около Рамле и Црифина. Окончательно проблема была решена только в 1934 году строительством водовода из района Рош хаАин (на севере страны). В 1948 году во время Войны За Независимость этот водовод был перерезан солдатами Арабского легиона.
В 20-х годах XX века, когда электричество было так же привычно, как сегодня интернет, в Иерусалиме его не было. Вернее, почти не было — были дома, получавшие электричество от генераторов.
Отрывок из воспоминаний Гада Фрумкина[30] «Путь судьи в Иерусалиме»
«Городская сеть водоснабжения проходила тогда по строившейся улице Короля Георга вплоть до улицы Мамилла. Оттуда муниципалитет продолжил трубу толщиной в два дюйма. Я и владельцы двух соседних домов уплатили за прокладку трубы. Электричество поступало к нам из школы Ратисбон, которая имела в своем распоряжении генератор. Дирекция школы согласилась протянуть линию в наш дом. Для того, чтобы уменьшить расходы, я делил электричество с двумя из моих соседей, включая д-ра Рупина»
Если уж вспоминать про мемуары судьи Фрумкина, то стоит привести и этот отрывок, в котором тоже фигурирует электрический генератор.
Судья Фрумкин
«Спустя несколько месяцев после моего назначения на пост мирового судьи, моя жена устроила бал в саду нашего дома на улице Хабашим (Эфиопов). Участие в нем приняли сливки еврейского и нееврейского общества города, в частности главы религиозных конгрегаций и общин, члены «Комитета делегатов», чиновники и военные, а также общественные деятели. Эта встреча была первой в числе целого ряда встреч, которые проводились в нашем доме и служили удобным поводом для беседы между представителями различных кругов в спокойной и неофициальной атмосфере. Мне помнится, что среди приглашенных в тот вечер были мусульманский кади, греческий и армянский патриархи, арабский мэр города Муса Казем (аль-Хуссейни). Вечер удался на славу, так как множество друзей постарались ради его успеха. Военные привезли электрический генератор, который был установлен на грузовой машине, стоявшей у ворот. Он освещал все уголки сада, и между толстыми кронами деревьев светились разноцветные лампочки. Арабские служащие сделали нам сюрприз, принеся «дондорме» , сорт мороженого, которое специально приготовил армянин из Старого города, специалист по этому делу.« [31]
Дом Фрумкина
В 1928 году Иерусалимской электрической компанией (Jerusalem Electric and Public Services Corporation, Ltd.) основанной в том же году, была построена недалеко от железнодорожной станции работающая на мазуте электростанция. Началось освещение улиц и подача электричества в частные дома. Но ещё за 5 лет до этого Пинхас (Пётр) Рутенберг, экс-эсэр, убийца Гапона и зам. Председателя Петроградской Думы в 1917 году, создал Палестинскую Электрическую Компанию, сегодня это знаменитая Хеврат хашмаль (חברת החשמל). В 1933 году была запущена гидроэлектростанция Нахараим (נהריים) при впадении реки Ярмук в Иордан, сегодня она находится на территории Иордании.
При обсуждении в Парламенте в 1922 году концессии на строительство электростанции личность Рутенберга подверглась яростным нападкам: «Русский еврей? — Значит большевик!» Министр колоний Черчилль, который познакомился с Рутенбергом во время своего прошлогоднего посещения Палестины, где Рутенберг был его переводчиком с русского, ехидно возразил: «Да, он еврей, и я не могу отрицать этого. Но я не понимаю, почему это должно стать причиной для упреков в его адрес«. И продолжил: «Если верно, что Рутенберг принимал участие в убийстве отца Гапона, бывшего агентом-провокатором и намеревавшегося выведать для русской полиции секреты революционеров, то так же верно и то, что в 1917 году, будучи заместителем губернатора Петрограда, Рутенберг рекомендовал главе Временного правительства Керенскому повесить Ленина и Троцкого«[32].
В конце улицы Кинг Джордж в 1930 году был построен шикарный отель Кинг Дэвид, расценивавшийся тогда как одно из чудес Востока и привлекавший любителей красивой жизни со всего света. Том Сегев приводит анекдот: один из американских туристов решил, что это восстановленный Храм Соломона. Иерусалимский мэр Раджеб Аль Ханашби стригся в парикмахерской отеля, отель славился своей кухней и обслуживающим персоналом. Официанты — высоченные чёрные суданцы в облегающих красных куртках, сновали с золотыми подносами между посетителями, предлагая виски и кофе[33]. Отель стал символом Британского владычества, в его крыле разместились офисы администрации. 22 июля 1946 года они были взорваны еврейскими подпольщиками (террористами?), погибли 91[34] человек, из них 28 британцев, 41 арабов, 17 евреев.
Напротив гостиницы над окрестными домами возвышается построенная в это же время башня YMCA,[35] расцениваемая в то время как архитектурное чудо.
Здание было спроектировано той же фирмой, что проектировала Empire State Building. На его террасе иерусалимское высшее общество потягивало лимонад.
Первое междугороднее асфальтированное шоссе было построено в начале 20-х годов между Яффо и Рамле, следующим было шоссе между Иерусалимом и Вифлеем (Бейт Лехемом), а в 1925 году в Иерусалиме появились первые автобусные маршруты.
Англичане восстановили построенную турками железную дорогу между Яффо и Иерусалимом и открыли в начале 20-х годов железнодорожное движение между Хайфой и Египтом.
В 1922 году началось на отвоёванной у моря территории строительство хайфского порта. Его официально открыл 31 октября 1933 года Верховный Комиссар Палестины сэр Артур Уокоп (Arthur Wauchope). Порт принёс процветание городу, население которого уже в 1936 году превысило 100 тысяч. К терминалу порта в 1939 году был проложен нефтепровод из Ирака и рядом построен нефтеочистительный завод. Так было положено начало развитию нефтехимических производств в районе хайфского залива, (от которых теперь так хотят избавиться).
4. Новая власть: чиновники, антисемиты, сионисты
Число последних было самым небольшим. (Черчилль признавался Вейцману, что девять десятых британских чиновников в Палестине –антисионисты»[36])
До 1-го июля 1920 года Палестина находилась под военным управлением оккупационной армии. (Occupied Enemy Territory Administration). Структура администрации выглядела так: Под началом Алленби состоял начальник политического отдела и финансовый советник. Под началом Начальника штаба находился Начальник административного отдела, состоявшего из нескольких подразделений: финансовое, торговли, здравоохранения, юстиции, полиции и общественных работ. Были назначены также губернаторы и заместители губернаторов отдельных частей страны.[37] Дело оккупационных властей — поддерживать порядок и сохранять статус-кво. На деле, отношение британцев к Иерусалиму выходило за рамки их отношения к рядовому городу, захваченному в ходе войны. Оно характеризовалось ощущением особой христианской миссии по восстановлению и развитию города, запущенного его мусульманскими властителями на протяжении столетий[38].
В Администрации работали колониальные чиновники, многие из Индии с её многомиллионным мусульманским населением, и для них было совершенно ново и непонятно столкнуться с «туземцами», не смотрящими на них снизу вверх и не кланяющимися и улыбающимися, а с людьми, относящимся к ним как к равным и не просящим, а требующим. Такими были евреи Ишува и руководители Всемирной Сионисткой Организации (ВСО). А местные арабы вели себя так, как и положено было туземцам. Английский еврей Хорас Сэмюэл (Horace Samuel), прибывший в Палестину в 1918 г. в составе Еврейского Легиона и в 1918-20 гг. служивший в военной администрации вспоминал:
«Нет сомнений, что в те судьбоносные и зыбкие времена арабы практически всегда производили более приятное впечатление на большинство британцев, часто даже на тех, кто был нейтрален в вопросах политики. Даже если они критиковали, угрожали, заискивали или протестовали, они всегда были колоритны, очаровательны и вызывали к себе симпатию. В отличие от них, евреи, даже когда правда была на их стороне, вели себя раздражительно и агрессивно, так что особой симпатии к себе они не вызывали, в особенности, когда были не правы».
А вот, что написано в книге «История Хаганы»:
«Еврейское сионистское меньшинство, крайне немногочисленное, было, в отличие от павших духом и постоянно заискивающих арабов, преисполнено национальным самосознанием и [уже хотя бы из-за этого]–полностью чуждо оккупантам. Они видели в «новом ишуве» нечто, совершенно не вписывающуюся в материальную и духовную атмосферу «их собственного» Востока»[39]
Первым военным губернатором Иерусалима был назначен Рональд Сторрс, которому в связи с этим назначением было присвоено звание полковника[40]. Томас Лоуренс («Лоуренс Аравийский») назвал его «самым блестящим англичанином на Ближнем Востоке, чрезвычайно рациональным, несмотря на его увлечения и любовь к музыке, скульптуре, живописи и всему прекрасному«[41] В первый же год своего губернаторства Сторрс основал «Общество развития Иерусалима» (Pro-Jerusalem Society), попечителями которого являлись арабский мэр Иерусалима, главный муфтий, православный, католический и армянский патриархи, главный раввин, англиканский архиепископ, председатель Еврейского Агентства. Целями общества были определены реконструкция городского хозяйства, сохранение древностей, создание музеев и поощрение ремесел.
Знак общества с символами 3-х религий
Вот так описывает Том Сегев личность Сторрса:
«…Рональд Сторрс принял своё назначение с «огромным восторгом». В короткое время он сумел разрешить самые острые проблемы. Он был прежде всего политиком, очень интересовавшимся жителями города, их верой и их обычаями. Любопытный и общительный, буквально живущий городской политикой, управляя ею, он как бы разыгрывал шахматную партию. И он основал в 1918 году первый в стране шахматный клуб, надеясь с помощью шахмат объединить евреев, арабов и европейцев. Клуб просуществовал год и был закрыт из-за усиливающейся вражды между евреями и арабами. Сторрс был остроумным, (он назвал себя первым военным губернатором Иерусалима после Понтия Пилата) высокомерным, хитрым, циничным снобом, мастером интриги и умеющим польстить, любителем чтения и классической музыки, знатоком классической литературы, знающим многие языки, включая арабский и немного — иврит. Он ощущал себя владыкой города, который был центром мира. Он встречался с Президентом Гардингом, королём Италии и дважды с Папой Римским.»[42]
Ronald Storrs 19.11.1881-01.11.1955
Рональд Сторрс дружил с Жаботинским. Когда во время арабских беспорядков, или по-другому, еврейского погрома, на праздник Наби Муса, начавшихся 4 апреля 1920 года (См. статью АПРЕЛЬ 1920-ГО. ПОГРОМ В ИЕРУСАЛИМЕ) тот был арестован за хранение оружия, Сторрс передал Жаботинскому в камеру вещи, собранные женой. (Что, правда, не помешало Сторрсу, не сумевшему предотвратить погром, дать показания против Жаботинского на суде). Когда в 1926 году Сторрс был назначен губернатором Кипра, то он записал в своём дневнике: «После Иерусалима невозможно никакое продвижение по службе.»[44]
Карта послевоенного мира, с которой исчезли четыре из шести империй, рисовалась на Парижской мирной конференции (8.01. 1919-21.01.1920). Собственно речь шла о наследстве 3-х империй: Германской, Австро-Венгерской и Османской. Российская империя сама определила свою судьбу. Германская и Османская империи были империями колониальными, но в ХХ веке после 14 пунктов Президента Вудро Вильсона[45] победитель уже не мог, как было принято в прошлом, просто отобрать себе колонии у побеждённого. На Конференции была создана «Мандатная система» для управления странами-победительницами бывших владений Германской и Османских империй и подготовки их к получению независимости. Все владения были разделены на 3 группы по уровню готовности населения к независимости, задачей государства-мандатария была подготовка страны к её получению. К группе А, наиболее продвинутые страны, относились бывшие османские владения, в группы В и С входили бывшие африканские и тихоокеанские владения Германии. Судьба бывших турецких владений решилась премьер-министром Великобритании Ллойд Джорджем и его министром иностранных дел лордом Керзоном, премьер-министром Франции Мильераном, премьер-министром Италии Нитти. (Япония и США были представлены послами в Риме) на конференции на итальянском курорте Сан Ремо, (19-26 апреля 1920 года), том самом, где проходит знаменитый музыкальный фестиваль. Прошло две недели с погрома в Иерусалиме.
Великобритания получила Месопотамию (будущий Ирак), и Палестину (будущие Израиль и Трансиордания\Иордания), Франция — Сирию, включая Ливан. Великобритании и Франции предписывалось по возможности поскорее подготовить Месопотамию и Сирию к получению независимости. (Ирак стал независимым в 1932 году, Ливан — в 1944, Сирия — в 1945) Мандат для Палестины такого требования не содержал, — Великобритании предписывалось выполнять декларацию Бальфура. Мандат был утверждён Лигой Наций (ЛН) в 1922 г и вступил в силу 29.09.1923 г., но уже сразу же после конференции военная администрация в Палестине была заменена гражданской, 30 июля 1920 года первый Верховный Комиссар Герберт Самуэль (Herbert Samuel) прибыл в Палестину.
Том Сегев утверждает, что заслуга включения Декларации Бальфура в британский Мандат на Палестину полностью принадлежит Хаиму Вейцману, который тогда был Президентом британской сионистской организации. Именно это включение и превратило Декларацию Бальфура из «декларации (добрых) намерений» в юридический документ, поставив её по значению на уровень Базельской программы 1897 года и Билтморской программы 1942 года.[46] По статусу подмандатная территория отличалась от колонии. Мандатные власти должны были регулярно отчитываться перед ЛН и получать разрешение на изменение положений Мандата. В 1922 году Великобритания обратилась в ЛН и получила разрешение на раздел подмандатной Палестины на собственно Палестину и Трансиорданию. А в 1939 году комитет ЛН заявил, что Белая Книга Макдональда[47] противоречит Мандату и, следовательно, его надо пересмотреть. Заседание, на котором это должно было произойти, было намечено на сентябрь[48], но никогда не состоялось.
Должность Верховного комиссара подмандатной Палестины Ллойд Джордж предложил Герберту Самуэлю (1870-1963) видному политику, первому в истории Великобритании министру-еврею (в правительстве Асквита). Самуэль был тогда не у дел, в коалиционном правительстве Ллойд Джорджа ему места не нашлось, парламентские выборы он проиграл, и предложение, несмотря на сомнения, стоит ли еврею занимать такую должность, он принял.
Вот так описывается в книге Сегева его прибытие в Палестину:
«В жаркий июльский день 1920 года первый Верховный комиссар в Палестине Герберт Самуэль, в белоснежной форме, с пурпурной лентой через плечо, в белом остроконечном шлеме и с маленькой церемониальной саблей на левом бедре, сошёл, встреченный салютом из семнадцати орудий и барражировавшим в голубом небе военным самолётом, с борта специально посланного за ним в Италию военного корабля на яффский берег и выслушал приветственные речи, мэра Яффо — на английском, мэра Тель Авива Меира Дезингоффа — на иврите, и отправился на поезде в Иерусалим. Статный, элегантный, выглядящий много моложе своих 50-ти лет, еврей, был олицетворением колониального величия Империи.
Перед передачей власти от военной к гражданской администрации Самуэль подписал «расписку»: «Получено от генерал-майора сэра Луиса Болса (Lous J. Bols) — Одна Палестина, полностью» (One Palestine, Complete) Через много лет, когда документ был продан на нью-йоркском аукционе за 5000$, Самуэль назвал это просто шуткой. [49]
Самуэль был одновременно либералом по партийной принадлежности и убеждениям, и в то же время сионистом. Уже 9 ноября 1914 года, сразу же после вступления Оттоманской империи в войну, он написал докладную записку тогдашнему главе Форин Офис Эдварду Грею (Edward Grey): «вероятно, что возможность (установить британский контроль над Палестиной) возрастёт, если будет осуществлено древнее устремление еврейского народа и будет там (в Палестине) создано Еврейское Государство. Британия должна оказать значительное содействие в его создании»[50].
Но при этом прежде всего он был британским чиновником, проводившим политику в интересах Империи, так, как он их понимал.
Самуэль с религиозными лидерами, Иерусалим 1922 год
В 1921 году, после майских беспорядков, начавшихся с нападения арабов на участников первомайской демонстрации в Яффо, и перекинувшихся в другие места, в результате которых погибло 47 евреев и 48 арабов, 140 евреев и 73[51] араба были ранены, Самуэль объявил о временном, до установления спокойствия, прекращении еврейской иммиграции, и последующем её ограничении в соответствии с «экономической ёмкостью» страны. Что это такое было не ясно, но стало ясно, что его медовый месяц с Ишувом закончился.
Самуэль писал своей племяннице:
«В ближайшее время Еврейское государство создано не будет, но будет осторожно проводиться ограниченная иммиграция и поселенчество. Лет через пять возможно можно будет ускорить темпы иммиграции и постепенно продолжать их увеличивать. Лет через пятьдесят здесь возможно создастся еврейское большинство и станет возможно еврейское самоуправление. И ещё через одно поколение возможно станет реальным создание Еврейского государства.«
Он пробыл в Палестине 5 лет. Судья Гад Фрумкин назвал 5 лет правления Самуэля «Периодом духовного восторга, национального созревания и роста еврейского самоуважения, утверждение имени Израиля в глазах остального мира и особенно в глазах арабов.»[52]
Верховный комиссар был представителем короля в Палестине, в его руках находилась законодательная и исполнительная власть. Подчинялся он министерству колоний, но министры колоний менялись часто и в первые 15 лет в дела крошечной Палестины, даже не колонии, а какой-то не очень понятно что означающей подмандатной территории, особо не вмешивались. Это конечно же не касалось Министра колоний, которого звали Уинстон Черчилль.
Тема отношений Черчилля к Палестине, в которых он проявлял себя и как Министр колоний, потом — финансов, и как депутат Парламента, и как премьер-министр, а потом лидер оппозиции, настолько обширна, что требует отдельной статьи. Кратко же можно сказать:
1. Черчилль не был антисемитом
2. Черчилль искренне верил, что революцию в России, которую он ненавидел и которой он боялся, совершили (плохие) евреи.
3. Черчилль видел в сионистах (хороших) евреев, которые могут противостоять (плохим) евреям-большевикам.
Черчилль стал Министром колоний (до этого он был Военным министром) в феврале 1921 года. И уже в марте он созвал в Каире конференцию, на которой решалась судьба британского послевоенного Ближнего Востока и искались пути сокращения британской армии в регионе. Во время войны Великобритания выпустила 3 документа, один совместный с Францией, относительно судьбы ближневосточных владений Османской империи: в 1915 году — письма Верховного комиссара Великобритании в Египте Артура Генри Макмагона (Arthur Henry McMahon) шерифу Мекки Хусейну, в 1916 году — соглашение Сайкс-Пико (см. статью «Чертой по карте«) и в 1917 году — Декларацию Бальфура (см. статью «Почему и зачем мистер Бальфур отправил письмо лорду Ротшильду?«). Для нас, евреев, конечно же главный документ — это Декларация Бальфура. Но чтобы понять происходившее тогда, нельзя забывать о двух других, ей противоречащих. Проще было с соглашением Сайкс-Пико, по которому, если в двух словах, османский Ближний Восток делился между Великобританией и Францией, Палестина при этом попадала под совместное англо-французское управление. В декабре 1918 году премьер-министры Ллойд Джордж и Клемансо в преддверии Парижской мирной конференции договорились: Франция получает Сирию с Ливаном, Великобритания получает Месопотамию (Ирак) и Палестину. Намного сложнее было с первым по времени документом — перепиской между Макмагоном и шерифом[53] Мекки Хусе́йном ибн Али́ аль-Хашими́, из династии Хашимитов, потомком пророка Мухаммеда. Была достигнута договорённость, что шериф поднимает восстание в турецком тылу, а британцы после победы создадут для шерифа и его сыновей королевства на месте бывших турецких провинций. Арабы восстание, при активном участии знаменитого Лоуренса Аравийского, подняли, имело ли оно военное значение или нет, вопрос спорный, но так или иначе конница младшего сына Хуссейна Фейсала (того самого, с которым вскоре чуть не договорился Вейцман) вошла 30 октября 1918 года в Дамаск, где Фейсал был провозглашён королём Сирии. Средний сын Хуссейна, Абдалла, претендовал на трон в Багдаде. В соответствии с решением конференции в Сан Ремо мандат на Сирию и Ливан получили французы, которые сразу же и изгнали Фейсала, которого англичане быстренько и сделали королём в Багдаде. Средний сын Хуссейна Абдалла, после неудачных стычек с бедуинскими племенами, бежал и обосновался временно в Аммане, имея перед собой цель — Дамаск. Британцам меньше всего нужна головная боль в отношениях с французами и Черчилль, встретившись с Абдаллой 28 марта 1921 года в Иерусалиме, предложил ему стать губернатором Трансиордании с подчинением Верховному комиссару в Иерусалиме. (Черчилль вместе с Самуэлем прибыли в Иерусалим поездом из Каира, сделав остановку в Газе. В Газе Черчилля приветствовала огромная толпа криками по-арабски: «Привет министру!» и «Долой евреев, перережем им глотки!»[54]) Абдалла потребовал всю Палестину, утверждая, что с евреями «западной Палестины» он договорится. Англичане отказали (Макмагон подтвердил, что его обещания Хуссейну не распространялись на Западную Палестину) и в конце концов Абдалла решил, что синица в руках предпочтительней журавля в небе и согласился при условии, что он будет считаться британским офицером.[55] Он надеялся, что Амман станет для него промежуточной остановкой на пути в Дамаск. Через 27 лет, к нему, уже королю Трансиордании (получившей независимость в 1946 году), добралась Голда Меирсон в попытке, безуспешной, убедить короля не вступать в войну вместе с другими арабскими странами, готовящимися, сразу же после ухода англичан, сбросить евреев в море. В ответ Абдалла предложил ей присоединить к своему королевству земли западнее реки Иордан, обещая, что евреям под его властью будет хорошо. Через 3 года, в 1951 году, Абдалла был убит мусульманским фанатиком на ступенях мечети Аль Акса в Иерусалиме.
Англичане договорились об изменении Мандата с ЛН, из него был исключён пункт, касающийся выполнения Декларации Бальфура на территории Трансиордании.
Необходимо заметить, что ни в Декларации Бальфура, ни в тексте Мандата не определялись границы будущего Еврейского дома (или очага). Не было сказано: «создать Еврейский дом НА территории Палестины», было сказано В Палестине, то есть без определения его границ. Это возможно, было причиной того, что Вейцман был немного разочарован, прочитав окончательную редакцию Декларации. ВСО протестовала против исключения Трансиордании, но протестовала вяло, кроме всего прочего, тогда восточнее Иордана евреи не жили.
Символ Эцеля
Жаботинский поэтому вышел из ВСО и организовал отдельную ревизионистскую партию. Написанный им гимн со словами: «Два берега у Иордана — и оба наши!» стал гимном ревизионистов. В 1931 году сторонники Жаботинского вышли и из Хаганы (см. часть II статьи) и организовали организацию, которая так и называлась Иргу́н Цваи́ Леуми́ (ארגון צבאי לאומי; национальная военная организация)[56] Символом Эцеля стала рука, сжимающая винтовку, на фоне карты Палестины и Трансиордании с надписью «Только так».
Было и другое мнение. Джеймс Ротшильд, член британского парламента и сын знаменитого барона Эдмо́нда Ротшильда — «Благодетеля» (см. статью: «Второй в Сионе«) 34 года спустя написал Черчиллю письмо, поблагодарив его за то, что в 1921 году в Иерусалиме он «заложил основы еврейского государства, отделив королевство Абдаллы от остальной Палестины. Без этой меры, продиктованной вашим пророческим предвидением, не было бы сегодняшнего Израиля«[57].
Во время короткого пребывания в стране Черчилль писал пейзажи и немного знакомился со страной. (Второй раз он её посетит вместе с женой Клементиной в 1934 году, приплыв на яхте своего друга лорда Мойна, того самого, которого люди ЛЕХИ застрелят в Каире в 1944 году).
Черчилль заехал в первую, созданную ещё в 1882 году, еврейскую «сельскохозяйственную колонию» (так их тогда часто называли) Ришон леЦион. Он вспоминал: «…нас окружили пять или шесть десятков молодых евреев, гарцевавших на лошадях, и фермеры. А когда мы добрались до центра городка, то перед нами оказались три или четыре сотни прекрасно выглядевших ребятишек. Нас пригласили попробовать отличные вина, производимые в этом хозяйстве, и осмотреть красоты здешних садов».
Он встретился с молодыми евреями, работавшими на строительстве дороги и с помощью служишего переводчиком Рутенберга выяснил, что они не большевики, а рабочие-сионисты, «преданные идеалам труда»[58]
Накануне его посещения дома мэра Тель Авива, перед домом воткнули в песок срубленные в другом месте два дерева. Одно из них под напором восторженной толпы упало. «Мистер Дизенхофф» — сказал Черчилль — «без корней ничего не получится«.[59]
Пришедшей к нему арабской делегации на её требование отменить Декларацию Бальфура Черчилль ответил: » Не в моей власти сделать это. Но даже если бы я и мог сделать это, то это не соответствовало бы моим желаниям«. Правда добавил, что она будет претворяться в жизнь постепенно и что Еврейский национальный очаг не будет создан ни при их жизни, не при жизни их детей.[60] Пришедшей же после делегации Ишува он сказал:
«Когда я вернусь в Лондон, то мне, без сомнения, укажут на то, что, если бы не сионистское движение, то не было бы нужды содержать в этой стране такой большой британский гарнизон, тратя на это столь большие средства. Вы и вся еврейская община в мире должны снабдить меня вескими аргументами, чтобы я мог достойным образом отвергнуть эти обвинения. Я хочу иметь возможность заявить, что здесь происходит поистине великое событие в судьбах мира«[61].
Черчилль и Самуэль в Иерусалиме
Черчилль предвидел правильно. 21 июня 1922 года Палата Лордов приняла, 60 голосами против 29, резолюцию: «Мандат на Палестину не приемлем для Палаты лордов, так как он противоречит чувствам и желаниям большинства населения Палестины«[62]
За несколько дней до этого, 3 июня, была опубликована Белая книга 1922 года по Палестине, которую часто называют «Белой книгой Черчилля»[63]. Её главным положением можно было считать заявление о том, что Великобритания не отказывается от Декларации Бальфура и еврейская иммиграция будет продолжаться (с учётом экономической возможности страны). Но при этом было сказано, что развитие еврейского национального очага «не нацелено на то, чтобы сделать евреев национальным большинством во всей Палестине, но направлено на дальнейшее развитие существующей там еврейской общины для того, чтобы она могла стать тем центром, которым еврейский народ в целом мог бы гордиться и к которому он мог бы стремиться«[64].
Арабам Белая книга не понравилась, они послали делегацию в Лондон и Женеву с требованием отменить Декларацию Бальфура, но безуспешно. Тогдашним представителем Великобритании в Женеве в ЛН и был лорд Бальфур, наверное самый просионистский британский политик. В 1928 году, незадолго до смерти (он скончался 19 марта 1930 года) Бальфур назвал декларацию, получившую его имя «самым прекрасным достижением своей жизни.»[65]
Самуэль пробыл на своём посту до 30 июня 1925 года., В 1919 году, накануне его вступления в должность, Ишув насчитывал около 60 тысяч, в 1925 году — более 100 тысяч. Было создано более 50 новых еврейских населенных пунктов, Сионистская организация получила официальное признание, были образованы органы местного самоуправления и основан Верховный раввинат, иврит стал одним из трех официальных языков Палестины. Его сын, Эдвин, уже после отставки отца, работал в мандатной администрации, его внук, лорд Давид Сэмюэль, был профессором института Х. Вейцмана в Реховоте.
В «Белой Книге» Черчилля было провозглашено намерение учредить Законодательное собрание. Арабы требовали демократические выборы по принципу: один человек — один голос. Его воплощение означало бы конец Декларации Бальфура, конец алие. Британцы хотели решить проблему, постановив, что Законодательное Собрание должно действовать в рамках Мандата, и следовательно, в соответствии с Декларацией Бальфура. Арабы отказались участвовать в выборах и Собрание созвано не было, а Верховный комиссар стал одновременно законодательной и исполнительной властью, командовал армией и назначал судей.
За время Мандата сменилось 7 Верховных комиссаров, среди которых были отставные военные и колониальные чиновники, по-разному относившиеся к Ишуву, но политиков уровня Самуэля больше не было.
Таблица 1. Верховные комиссары Палестины
Вся страна была разделена на округи, в которые назначался районный комиссар, непосредственно управлявший делами в своём округе. Он был в прямом контакте с местным населением, являясь как бы лицом мандатной администрации, а главной его задачей был сбор налогов. Такой пост рассматривался как прекрасное начало карьеры колониального чиновника.
Мандатная администрация состояла из департаментов — «квази-министерств»: финансов, юстиции, образования, иммиграции, здравоохранения, сельского хозяйства и рыболовства, археологии, торговли и промышленности, общественных работ, железных дорог, почты и телеграфа… К концу Мандата департаментов стало сорок. При Самуэле было 2500 чиновников, к 1948 году — более 30 тысяч. Администрация была самым большим работодателем в стране и на зарплату уходило 75% бюджета. Высшие чиновники должны были быть «английскими джентльменами» — демобилизованными офицерами или выпускниками университетов и соответствовать высоким стандартам, требуемым от колониальных чиновников. Они постоянно меняли место службы — несколько лет на Мальте, потом — в Танганьике, потом в Иерусалиме… Но они не были лучшими представителями британского чиновничества — зарплата чиновника в колонии была ниже, чем у чиновника того же уровня в метрополии. Правда и позволить они могли себе больше. У одного из высших чиновников няней его детей была англичанка, управляющий Владимир — бежавший из России белый офицер, камердинер — турок Али с Кипра, повар Ахмед — бербер из Египта, кухарка — армянка, горничная — из русского монастыря. Британцы составляли около 10% служащих, остальные были местные жители. Вначале число евреев и христиан среди них было непропорционально велико, с годами процент мусульман рос, евреев уменьшался.[66] Многие чиновники оставались ещё со времён военной администрации.
2-ой Верховный комиссар Герберт Пламер, дал им такую характеристику:
«Кто были эти офицеры? Что они делали до войны? Было несколько профессиональных солдат, кассир банка в Рангуне, театральный продюсер, два работника туристической фирмы Кука, продавец картин, военный шофёр, клоун, винокур из Глазго, органист.»[67]
В конце 30-х годов, почти через 20 лет после того, как иврит официально и фактически стал официальным языком страны, из 270 британских служащих 1-го дивизиона гражданской службы 20 могли говорить на арабском и иврите, 106 — на арабском и 6 — на иврите. На званом обеде у британского консула, на котором присутствовал Кестлер в 1945 году, из более чем 100 гостей, около половины были арабы, половина — англичане и 3 были евреями.[68] В 1946 году английскому журналисту и политику Ричарду Кроссману (Richard Сrossman) рассказали, что в Иерусалиме есть не 3 общества, а только 2: англо-арабское и еврейское. Он объяснил, почему англичане предпочитали арабский высший класс евреям: Арабская интеллигенция принадлежала к французской культуре, занимательные, цивилизованные, печальные и радостные, евреи же — натянутые, буржуазные, центрально-европейские.[69]
2-м Верховным комиссаром стал фельдмаршал Герберт Пламер (Herbert Plumer,1857-1932), во время войны командовавший во Франции 2-ой британской армией, потом ставший губернатором Мальты. Он не интересовался политикой, Палестиной пытался управлять как Мальтой, организовал выборы в органы местной власти, выполняя требования Мандата по подготовке населения к самоуправлению, но отказался рассматривать очередное требование арабов об Едином Законодательном Собрании, назвав его «политическим» и вне его юрисдикции, ввёл Палестинское гражданство и заменил в первый же год своего правления, в 1925 году, египетский фунт местной валютой.
Палестинский паспорт
В годы Второй Мировой Войны этот паспорт спас жизни сотням евреев Ишува, застигнутых войной в Польше, и которых британцы обменяли на палестинских темплеров. (См статью «Четверть правды)
Палестинский фунт
И Пламер неукоснительно выполнял требование Лондона: Палестина не должна стоить денег. На его каденцию, 1925-1928 годы, пришёлся самый спокойный период в истории Мандата.
На смену Пламеру пришёл новый Верховный комиссар Джон Ченслор (John Chancellor, 1870-1952), 58-летний привлекательный мужчина с актёрской внешностью, имевший за спиной военную карьеру и 25-летнюю колониальную службу на Маврикии, Тринидаде и Южной Родезии. Про Палестину он не знал ничего, но искренне верил в неограниченные денежные средства сионистов.[70] На его каденцию, 1928-1931 годы, пришлись третьи по счёту арабские волнения 1929 года, особо известные страшным хевронским погромом. Жителей Палестины он невзлюбил, назвал евреев «неблагодарная раса», а арабов — «похожих на детей, которым трудно помочь.»[71] Ченслор считал, что «у евреев нет будущего в Палестине и они так и останутся в ней меньшинством (он ошибался), нуждающимся в английских штыках для защиты от арабских ножей, и евреи хотят, чтобы такое положение сохранялось. (Тут он оказался прав частично, положение изменилось лет через десять.) Но придёт день, когда английский налогоплательщик устанет от этого и английские солдаты уйдут. (Тут он оказался прав на 100%)[72]
В ноябре 1931 года Ченслор «отмучился», дослужившись до максимально возможной пенсии, и уехал заниматься бизнесом в Родезию. Его сменил Артур Уокоп (Arthur Wauchope, 1874 –1947), 57-летний шотландец, генерал-лейтенант, (воевал с бурами, командовал войсками в Ирландии) холостяк и, не стеснённый в средствах любитель развлечений.
Вот его характеристика, приведённая Томом Сегевом:
«Деньги и шампанское лились как вода», написал один из его чиновников. «Порой он принимал более 600 гостей в месяц. Он управлял Палестиной как будто это была огромная империя, а не далёкая провинция, начальники департаментов были как бы министрами, консулы — послами, каждая дама — герцогиня, а Верховный комиссар — «Его Превосходительство«. Хаим Арлозоров записал в своём дневнике после посещения офицерского клуба: «Разговор крутился в основном вокруг утиной охоты. Лорд Рединг (Lord Reading), рассказывал об охоте на тигров в Индии.»[73] Службой эти чиновники себя не утруждали. Арлозоров записал в дневнике: «Если в одно прекрасное воскресное утро в Иерусалиме вдруг случится революция, пройдёт немало времени до тех пор, пока правительство вернётся в столицу«. Приближённые называли Уокопа самодуром. Он мог унизить подчинённого, довести его до слёз, а потом сразу же его успокоить и наградить, его называли иерусалимским доктором Джекилом и мистером Хайдом. Уокоп ежеминутно менял свои решения, принимая мнение последнего советчика. В отличие от своего предшественника, Уокопу Палестина нравилась, хотя в ней было полно того, что, по его словам, он ненавидел больше всего: лжи, ненависти, зла, и что угрожало счастливой жизни как евреев, так и арабов. И он питал иллюзию, что жизнь в Палестине пойдёт так, как будто никакой резни не было. Часть награбленного во время погрома 1929 года еврейского имущества было возвращено владельцам, беженцы получили правительственную компенсацию, и весной 1931 года около 160 хевронских евреев вернулись в свои дома. Уокоп был уверен, что сионисты и британцы являются союзниками. «Я всем сердцем верю в успех Национального Дома. Я испытываю глубочайшие симпатии не только к самим евреям, поселившимся в Палестине, но и к вдохновляющим их идеалам» писал он в 1936 году тогдашнему Министру колоний Ормсби-Гор (Ormsby-Gore). Бег Гурион написал про Уокопа: «Он был лучшим Верховным комиссаром«, а тому самому сказал, что евреи никогда не были в большей безопасности, чем в период его администрации. Может такое отношение Бен Гуриона к Уокопу было вызвано ещё и тем, что Уокоп первым признал его лидерство. Между прочим, Уокоп приказал включить Еврейское Агентство в рассылку секретной информации[74].
Уокопу не повезло, в 1936 году началось арабское восстание, которое никак не удавалось подавить. Когда команда начинает проигрывать, то первым делом меняют тренера. Было решено заменить Уокопа, прослужившего Верховным комиссаром 6.5 лет. Он не хотел уходить. Он написал секретарю администрации Мандата Вильяму Баттершилу (William Battershill): «Вы можете представить, как я ненавижу отставку, особенно в этот решающий момент, когда Палестина находится в таком плохом положении. Моё сердце разбито» Уокоп попросил Еврейское Агентство преподнести ему в качестве прощального подарка тест Хатиквы.[75] Он был последним Верховным комиссаром, правящем в Палестине почти что самостоятельно.
Arthur Grenfell Wauchope
Его преемник, Харольд Макмайкл (Harold MacMichael, 1882–1969) по характеристике Тома Сегева был холодным, циничным, замкнутым в себе колониальным чиновником. Палестина просто была одной из его остановок в карьере, из Судана и Танганьики в Малайю. Он был племянником лорда Керзона (Lord Curzon), между прочим в своё время ярого противника Декларация Бальфура. Бен Гурион разузнал про нового Верховного комиссара: сноб, настроен про-арабски, неэффективен и склонен к коррупции. В Судане по слухам у него была любовница — дочка шейха. И будто бы он изменил трассу железной дороги, чтобы она проходила через владения этого шейха.[76]
Макмайкл нёс ответственность за трагедию Струмы[77], ЛЕХИ выпустила плакат: разыскивается убийца.
На него было совершено 7 покушений, последнее, на него вместе с женой, 8-го августа 1944 года, незадолго до отъезда. Упустив Макмайкла, ЛЕХИ вместо него убила в Каире лорда Мойна.
После своей отставки Макмайкл был направлен, улаживать послевоенную ситуацию в Малайе.
Макмайкла сменил лорд Горт (Lord Gort, 1886-1946), бывший в 1940 году командующим экспедиционным корпусом во Франции и отдавшим приказ об отступлении к Дюнкерку, из-за чего некоторые считали его одним из виновников разгрома Франции, другие — спасителем британской армии и, следовательно, страны. Он пробыл в должности Верховного комиссара всего год, заболел раком печени и ушёл в отставку.
Последним Верховным комиссаром стал Алан Каннингем (Alan Cunningham) Его каденция была временем незаконной алии, «алии бэт», охотой кораблей королевского ВМФ за кораблями с незаконными иммигрантами и отправки выживших в лагерях уничтожения в концентрационные лагеря на Кипре, взрывов мостов, эшелонов, нападений на военнослужащих и военные объекты в Палестине и заграницей, казней, обысков и облав, колючей проволоки поперёк улиц…[78]
Но вот, что написала о последнем верховном комиссаре Голда Меир в своих мемуарах:
«…Мы просили, чтобы сиротам было разрешено въехать в Палестину [из кипрских лагерей] вне очереди — и как же поступать с теми, у кого в живых остался только один из родителей? Вернувшись в Иерусалим, я отправилась к верховному комиссару, сэру Алэну Каннингэму и поблагодарила его за то, что он сделал. «Но у нашего договора есть один трагический аспект, — сказала я. — Получается несправедливо: ребенок, у которого мать или отец убиты в Европе, остается на Кипре, а его друг, которому «посчастливилось» потерять обоих родителей, может уехать. Нельзя ли что-нибудь сделать?» Каннингэм — последний верховный комиссар Палестины, добрый и порядочный человек — покачал головой, подавил вздох с выражением покорности судьбе, улыбнулся и сказал: «Не беспокойтесь, миссис Меерсон, я сейчас же об этом позабочусь».
Я изредка встречалась с ним и потом, и какой бы напряженной и хаотичной ни была обстановка в Палестине, мы с ним всегда разговаривали как друзья. После того как Каннингэм 14 мая 1948 года уехал из Палестины, я уже не думала, что когда-нибудь о нем услышу. Но через много лет, когда я стала премьер-министром, я получила от него письмо. Оно было написано от руки, послано из сельской местности в Англии, куда он удалился после своей отставки, и в нем говорилось, что какое бы сильное давление на нас ни оказывали, Израиль не должен уходить с территорий, занятых во время Шестидневной войны, пока у него не будет надежных и хорошо защищенных границ. Это письмо меня очень тронуло.«[79]
(продолжение следует)
Основные источники
ימי הכלניות — ארץ ישראל בתקופת המנדט, תום שגב .1
2. המנדט המפוקפק של תום שגב, יהושע פורת
3. Michael J Cohen. PALESTINE TO ISRAEL: From Mandate to Independents
4. Авива Халамиш. Британские мандатные власти, евреи и арабы в 1917 1929 годах. Часть вторая
5. Авива Халамиш. Иерусалим в период британского мандата.
6. Avishai Margalit. Palestine: How Bad, & Good, Was British Rule?
7. Мартин Гилберт Черчилль и евреи
8. ARTHUR KOESTLER, PROMISE AND FULFILMENT Palestine 1917-1947
9. Голда Меир. МОЯ ЖИЗНЬ
10. Феликс Кандель. «ЗЕМЛЯ ПОД НОГАМИ. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948
11. The Mandate for Palestine
12. Peel Commission Full Report (1937)
13. British Mandate: A Survey of Palestine, prepared by the British Mandate for UN prior to proposing the 1947 partition plan13.
14. British White Paper of 1939
15. Biltmore Program
Примечания
[1] Я начинал писать эту статью в кажущиеся сегодня такими неправдоподобными «до- коронные» времена. Но в надежде на возврат того счастливого времени менять ничего не стал.
[2] Солдаты 6-й парашютно-десантной дивизии, расквартированной в послевоенные годы в Палестине, носили красные береты и их прозвали «колониотами (анемонами)
[3] К данному течению относят также таких историков, как Бенни Моррис, Ави Шлаим, Илан Паппе, Хилель Коэн, Шломо Занд и Симха Флапан
[4] המנדט המפוקפק של תום שגב, יהושע פורת
[5] Британская «Египетская экспедиционная армия (Egyptian Expeditionary Force)» под командованием генерала, потом фельдмаршала, Алленби (Allenby) вошла в Палестину осенью 1917 года, Иерусалим был захвачен в декабре. Окончательно турки были изгнаны из Палестины осенью 1918 года. Подробнее можно прочитать в статье. «ИШУВ ВО ВРЕМЯ 1-ой МИРОВОЙ ВОЙНЫ. СПАСЕНИЕ ПРИШЛО ИЗ БЕРЛИНА«.
[6] Мамлю́ки —военное сословие в средневековом Египте, рекрутировавшееся из юношей-рабов тюркского и кавказского происхождения. В XIII образовали Мамлю́кский султана́т (1250–1517)
[7] Муха́ммед Али́-паша́, паша Египта (1805—1848), вассал турецкого султана Махмуда II, восставший против него в 1831 году.
[8]Avishai Margalit «Palestine: How Bad, & Good, Was British Rule?»
[9] Цитируется по книге Тома Сегева … ימי הכלניות
[10] Jewish & Non-Jewish Population of Israel/Palestine
[11] Immigration to Israel: The First Aliyah (1882 — 1903)
[12]. היישוב הישן
[13] Jewish & Non-Jewish Population of Israel/Palestine
[14] הרעב בארץ ישראל במלחמת העולם הראשונה
[15] Unlikely Saviors: How Germany Helped Save Palestine’s Jews During WWI
[16] Моше Смилянски, общественный деятель, один из первых фермеров в Эрец-Исраэль, писатель, публицист, (1874-1953), сын богатых еврейских землевладельцев, совершил алию в 1890 году, один из основателей Хадеры. Во время 1МВ возглавил Объединение сельскохозяйственных поселений, в 1918 г. вступил добровольцем в Еврейский легион. По окончании войны создал Объединение земледельцев Израиля, был противником Гистадрута и сторонником сотрудничества евреев и арабов.
[17] Цитируется по книге Тома Сегева … ימי הכלניות
[18] Там же
[19] Цитируется по: Феликс Кандель ЗЕМЛЯ ПОД НОГАМИ. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948
[20] Цитируется по книге Тома Сегева «… ימי הכלניות»
[21] Там же
[22] Там же
[23] Авива Халамиш Иерусалим в период британского мандата.
[24] Оно не действовало в период 1946-1967 годы. Тогда молодому государство было не до красоты, надо было строить жильё для тысяч и тысяч олим.
[25] Авива Халамиш Иерусалим в период британского мандата.
[26] Артур Рупин (ארטור רופין,1876 — 1943, сионистский учёный-социолог и общественный деятель, уроженец Германии)
[27] Авива Халамиш Иерусалим в период британского мандата.
[28] Там же
[29] СОЛОМО́НОВЫ ПРУДЫ́ (בְּרֵכוֹת שְׁלֹמֹה, Брехот Шломо; по-арабски — ал-Бурак), служащие для сбора дождевой и родниковой воды три больших водоема, емкостью более 180 тыс. куб. м в 4 км к юго-западу от Бет-Лехема, вблизи шоссе Иерусалим — Хеврон.
[30] Гад Фрумкин, ,גד פְרוּמְקִין 1887 -1960, сабра, юрист, судья. Изучал право в Стамбуле, в 1918 году был назначен англичанами мировым судьёй, в 1920 -1948 годах был единственным евреем-судьей в Верховном суде Палестины. Написал книгу воспоминаний דרך שופט בירושלים «Дерех шофет б-Ирушалаим» («Путь судьи в Иерусалиме»).
[31] Цитируется по Авива Халамиш Иерусалим в период британского мандата.
[32] Цитируется по Мартин Гилберт Черчилль и евреи
[33] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[34] King David Hotel Bombing
[35] Христианской ассоциации молодых людей с штаб-квартирой в Женеве..
[36] Авива Халамиш, Британские мандатные власти, евреи и арабы в 1917 1929 годах. Часть вторая
[37] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[38] Авива Халамиш Иерусалим в период британского мандата.
[39] Цитируется по Авива Халамиш, Британские мандатные власти, евреи и арабы в 1917 1929 годах. Часть вторая
[40] Формально он был вторым. Ему предшествовал бригадный генерал Neville Travers Borton, прослуживший две недели и ушедший в отставку по болезни.
[41] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[42] Там же
[43] The Palin Commission report Про беспорядкам Наби Муса см. отдельную статью
[44] Там же
[45] Пункт 5 гласил: «Свободное, чистосердечное и абсолютно беспристрастное разрешение всех колониальных споров, основанное на строгом соблюдении принципа, что при разрешении всех вопросов, касающихся суверенитета, интересы населения должны иметь одинаковый вес по сравнению со справедливыми требованиями того правительства, права которого должны быть определены»
[46] См. часть III статьи
[47] См. часть II статьи
[48] ARTHUR KOESTLER, PROMISE AND FULFILMENT Palestine 1917-1947
[49] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[50] Efraim Karsh & Imari Karsh. Empires of the Sand. First Harvard University Press paperback edition, 2001 p. 249
[51] מאורעות תרפ»א
[52] Цитируется по Том Сегев «… ימי הכלניות»
[53] Титул «Шериф Мекки» с аравийского Востока никакого отношения к подпоясанным кольтами шерифам американского Среднего Запада не имеет. В переводе с арабского «шериф» — это «знатный, благородный, честный» и право на этот титул имеют лишь потомки пророка Мухаммеда.
[54] М. Гильберт «Черчилль и евреи«
[55] Efraim Karsh & Imari Karsh. Empires of the Sand. First Harvard University Press paperback edition, 2001 p. 320-325
[56] Иргу́н Цваи́ Леуми́ (ארגון צבאי לאומי; национальная военная организация), сокращённо Эцель (אצ»ל) — еврейская подпольная организация, действовавшая на территории Палестины с 1931по1948 годы. «Иргун» была основана на принципах правой идеологии «сионизма-ревизионизма» Жаботинского. Сегодняшние наследница Эцеля — это партия Ликуд
[57] Цитируется по М. Гильберт «Черчилль и евреи«
[58] Там же
[59] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[60] Там же.
[61] Цитируется по М. Гильберт «Черчилль и евреи«
[62] Цитируется по: Michael J Cohen, PALESTINE TO ISRAEL: From Mandate to Independents
[63] Официальное название:»Palestine — Correspondence with the Palestine Arab Delegation and the Zionist Organization»
[64] Цитируется по М. Гильберт «Черчилль и евреи«
[65] Michael J Cohen, PALESTINE TO ISRAEL: …
[66] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[67] Michael J Cohen, PALESTINE TO ISRAEL: …
[68] ARTHUR KOESTLER, PROMISE AND FULFILMENT…
[69] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[70] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[71] https://en.wikipedia.org/wiki/John_Chancellor_(colonial_administrator)
[72] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[73] Бывший вице-король Индии, второй в истории, после Самуэля, министр-еврей, один из основателей Палестинской Электрической компании, в честь которого названа электростанция в Тель Авиве
[74] Том Сегев «… ימי הכלניות»
[75] Там же.
[76] Там же.
[77] Стру́ма — утлое судно 1867 года постройки, на котором в декабре 1941 года румынские евреи пытались добраться до Палестины. Во время остановки в Стамбуле на судне вышел из строя двигатель. Верховный Комиссар Палестины Гарольд Макмайкл отказался пустить пассажиров в Палестину, турки отбуксировали корабль в Чёрное море, где его по ошибке потопила 24 февраля 1942 советская подлодка. Из 769 пассажиров спасся один.
[78] Обо всём этом в части III
[79] Голда Меир МОЯ ЖИЗНЬ
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/y2020/nomer8_10/sdavidovich1/
