Эллан Пасика
Очерки еврейской истории Австралии
(продолжение. Начало см. в №14(86) и сл.)
Часть II
Глава 16. Австралийские евреи после Первой мировой войны (1920-1933)
ПОСЛЕ ПОБЕДЫ
Австралия в результате Первой мировой войны оказалась в числе победительниц. Одним из итогов этой войны явилась консолидация нации и окончательное осознание того, что Австралия - единое государство. Теперь предстояло решить целый ряд проблем, связанных с переходом на мирные рельсы. Из них первым было возвращение домой армии. Только на Западе, во Франции, Британии и Египте оставалось 167 тыс. австралийских войск, которые требовалось вернуть на родину как можно быстрее. Для этого был создан специальный Репарационный и Демобилизационный комитет, который возглавил генерал Джон Монаш. Он же непосредственно руководил возвращением австралийской армии из Британии, в то время как на Ближнем Востоке это осуществил генерал Шавел.
Не все австралийские воины вернулись сразу домой. Некоторые завербовались в Британские войска, высадившиеся затем в Архангельске для поддержки белого движения. Четыре корабля из состава австралийского военного флота участвовало в военной интервенции на Черном море. Среди тех моряков были и евреи. Так, например, среди британских моряков был и еврей русского происхождения Макс Чайкин, позднее ставший гражданином Австралии и принимавший участие в боевых действиях ANZAC во второй мировой войне. В 1921 пехотные части Австралийской армии, AIF, были расформированы.
В результате Второй мировой войны из пяти империй Запада, Британской, Российской Австро-Венгерской, Германской и Оттоманской остались только две первые. Причём Российская империя изменила своё лицо до неузнаваемости, а Британская вынуждена была дать независимость Египту, чем создала прецедент для Индии в создании своего национального движения. Результатом мирного договора стала передача под мандат Австралии германских территорий в Новой Гвинее.
Одним из итогов войны было появление взамен Германии нового «возмутителя спокойствия», молодой большевистской России и активизация экстремистских фашистских движений: итальянского фашизма и немецкого национал-социализма. Укрепление Советской власти в России на длительное время, с одной стороны, усилило позиции левых, укрепило их мнение в своей правоте, а с другой - усилило к ним недоверие значительной части общества. Австралийское общество стало более поляризованным. Однако в отличие от Британии в Австралии не проявили себя хоть как-то существенно, ни антисемитские, ни профашистские течения.
По переписи 1921 в Австралии было 21615 евреев, что составляло 0.40 % от общего количества населения. Из них 11392 – мужчин, и 10223 –женщин, то есть мужчин было на 1170 больше. Существенная разница. Особенно, если принять во внимание, что значительную часть этого числа были дети, где количество мальчиков и девочек было приблизительно одинаковым.
В годы после Первой мировой войны в Австралию не было значительной еврейской иммиграции. Австралийское правительство боялось въезда польских евреев, по его мнению, малообразованного и бедного. Не могло быть и сколько-нибудь значительного потока эмигрантов из СССР. Основная масса богатого еврейства бежала из страны вместе с белыми в страны Европы и Китай, бедные не могли ехать так далеко без поддержки, к тому же значительная часть советского еврейства в первые годы была воодушевлена успехами Советской власти. А с 1928 эмиграция из СССР стала просто невозможна. Над страной повис железный занавес.
По переписи 1921 г. в Австралии было 21615 евреев, всего 0,4% населения. Тем не менее, это была вторая по численности группа среди иммигрантов. Больше было только немцев, 22396, а следующих, итальянцев – всего 8135, ещё меньше греков – 3654.
В это время происходит изменение оценки большинством населения политики «белой Австралии». Многие начинают видеть нежелательность для Австралии не только иммигрантов из Азии, но и из Восточной Европы, в первую очередь евреев из Польши. Это нельзя было объяснить антисемитизмом. Евреи наряду с выходцами из Британии были в числе первых жителей колонии НЮУ, как в виде каторжников, так и в числе первых поселенцев. Жители колонии достаточно лояльно относились к иудеям. Тем более что их количество никогда существенно не превышало пол процента общего населения, а чаще всего было ниже. Вместе с тем, австралийцы всегда подозрительно относились к пришлым. Например, в годы золотой лихорадки после многочисленных столкновений с китайцами, те вынуждены были в своей массе покинуть колонию. Но по отношению к «своим» евреям, хорошо говорившим по-английски, одевавшимся, «как все» и отличавшимся только тем, что посещали не церковь, а синагогу, австралийцы относились хорошо. Правда, оставался ещё шаббат, но многих даже устраивало то, что еврейские магазины в этот день были закрыты. В течение длительного времени, например, англиканская церковь, гораздо нетерпимее относилась к британским католикам, чем к своим евреям. С конца XIX века австралийцы всё чаще начинают показывать подозрительное отношение к русским и польским евреям. В литературе, посвящённой этому периоду, обычно отмечается, что это был не антисемитизм, а ксенофобия, недоверие к чужим
.
ОГРАНИЧЕНИЕ ИММИГРАЦИИ
Непосредственно после войны власти Австралии были заняты выполнением схемы послевоенного размещения солдат, вернувшихся с войны, как своих, так и британских, пожелавших переселиться в Австралию. Для последних был предусмотрен ряд льгот, в том числе выделение земельных участков. В то же время для иммигрантов не из Британии, так называемых «чужестранцев» начали вводить ограничения. ‘В 1920 в США вышел закон. Запрещавший в течение 5-ти лет въезд в страну жителей стран, воевавших против союзников, то есть немцев, австрийцев, венгров, турок и болгар, а законами 1921 и 1924 ограничили въезд в США жителей Южной и Восточной Европы. В свою очередь, Австралия, опасаясь, что туда теперь может резко возрасти иммиграция, стала также вводить ограничения.
До этого «Закон об ограничении иммиграции 1901г.» применялся только для выходцев из Азии. Теперь этот закон стал применяться и против восточно-европейских иммигрантов, в том числе и для евреев, эмигрировавших из стран Восточной Европы. В 1925 были введены дополнительные ограничения на въезд из Восточной Европы. Каждый въезжавший из небританской страны должен был иметь 40 фунтов (приблизительно средняя зарплата за три месяца городского рабочего в Австралии в то время) на человека. В литературных источниках, авторами которых являются австралийские евреи, например [2], ситуация описывается так, что создаётся впечатление: этой дискриминации подвергались именно евреи. Однако, в соответствии с [1] ограничения на въезд в Австралию касались всех не британцев. Другое дело, что иммигрантами из Восточной Европы преимущественно были евреи, поэтому и ограничения больше всего сказывались на них. Автор этим вовсе не утверждает полное отсутствие антисемитизма в Австралии. Он был, хотя и в мягкой форме. Некоторые его называют «популистским», и он проявлялся в печати, например, в журналах “Bulletin” и “Smith’s Weekly” в виде карикатур на еврейских ростовщиков.
Хорошо относясь к «своим» евреям, австралийцы очень насторожённо относились к пришлым. В печати появлялись статьи, в которых высказывались мнения, что польские евреи «говорят только на польском и идише» и не обладают аграрными навыками, что это «отсталая группа населения, живущая подобно своим предкам 2000 лет назад и не поддающаяся ассимиляции».
Всё же в 1920 годы въезд евреев в Австралию существенно увеличился. Так, если в годы войны и сразу после неё, в 1915-1920, въехало всего 520 мужчин (видимо, менее 700-800 лиц обоего пола), то в последующие десять лет, 1921-1930 прибыло 2740 мужчин, причем, только 650 из них прибыли из Британии. Наибольшее количество иммигрантов в эти десять лет приехало из Восточной Европы, Польши, 582, 464 – из СССР, в основном, из Украины и Белоруссии, 217 прибыло из Германии, 144 – из Палестины.
Предварительный отбор для эмиграции в Австралию из Польши был возложен, по согласованию с Британией, на их чиновника Паспортного контроля в Варшаве. Представляет интерес письмо, направленное этим чиновником в июне 1925 в Иммиграционный департамент Австралии. «Я получил запрос от нескольких еврейских организаций дать разъяснение по поводу австралийского иммиграционного законодательства… В настоящее время еврейская эмиграция из Польши ничтожна, но из разговоров я понял, что они собираются её осуществить в больших масштабах. Не сомневайтесь, что польский еврей не может рассматриваться как тип желательного эмигранта. И я считаю очевидной негативную реакцию австралийского правительства на возможность появления большого их количества в качестве поселенцев.
По существующим законам для польского еврея получить разрешение из Австралийского Дома в Лондоне при наличии хорошего здоровья и сорока фунтов достаточно легко. В соответствии с законом июля 1925 есть специальная квота на эмиграцию в Австралию из ряда европейских стран, но польские евреи не подпадают под эту категорию, ибо поляки не упоминаются в квоте. Как правило, еврейские эмигранты из Польши говорят только на польском и идише, не имеют необходимой квалификации, и очень немногие обладают навыками в сельском хозяйстве или промышленности».
В заключение этот служащий просил сообщить ему количество рекомендуемых для выдачи польским евреям виз, а также требования к квалификации и знанию английского языка. Он также посоветовал ограничить еврейскую эмиграцию из Польши ввиду того, что они «как правило, слабы физически и мне (данному чиновнику Британского паспортного контроля в Варшаве – Э.П.) трудно взять на себя ответственность за их политическую благонадёжность».
Последнее легко объяснимо, ввиду распространённости тогда вообще в Европе и среди польских евреев, в частности, левой, коммунистической идеологии и засилья среди польских левых агентов ЧК.
ИММИГРАЦИЯ В 20-Х
Всё же именно в годы, последовавшие за введением ограничений, 1926-28, отмечены значительным увеличением притока иммигрантов из Польши, когда в Австралию вьехало около 2 тыс. евреев. Примечательно, что некоторые авторы, например [3], одной из причин толкавшей евреев в эмиграцию из Польши, был «откровенный антисемитизм, возросший с возвращением правительства Пилсудского». В подтверждение этого тезиса на этого автора ссылается [2] Здесь какое-то недоразумение. Ибо совсем об ином отношении Пилсудского к евреям говорится в интернет-энциклопедии Wikipedia (английский вариант) в статье о нём в переводе автора: «Годы 1926-35 и сам Пилсудский с любовью оценивались польскими евреями, особенно с назначением Пилсудским в качестве премьер-министра Казимира Бартеля. Множество евреев видели в Пилсудском их единственную надежду для обуздания в Польше антисемитизма и наведения там порядка. Он являлся гарантом стабильности и другом евреев, голосовавших за него и активно участвовавших в его политическом блоке. Смерть Пилсудского в 1935-м внесла ухудшение в качество еврейской жизни в Польше». Подтверждений этому множество и на русском и, особенно, английском языке. Об одном свидетельстве стоит упомянуть. Это рассказала жительница Мельбурна Малка Бергер. Юзеф Писудский умер 12 мая 1935, умер оплакиваемый многими, в первую очередь евреями. Семья Малки тоже скорбела по усопшему маршалу. В том числе и 12-тилетняя Малка. И вот под впечатлением этой смерти девочка написала стихотворение, посвящённое «дяде Юзефу», как многие называли Пилсудского. Стихотворение настолько понравилось учительнице, что та отправила его семье Пилсудского. Девочка была приглашена гостем на похороны вождя поляков. В заключение отмечу, что хотя в Польше тогда был диктаторский режим Пилсудского, его правление не шло ни в какое сравнение, ни с режимом Гитлера, ни Сталина. Когда в 1930 против него возник заговор левоцентристских партий, он немедленно посадил всех их лидеров в крепость, не тронув сами партии, да и лидеров постепенно выпустил, когда спокойствие восстановилось.
Евреи старались эмигрировать в эти годы из Польши ввиду тяжёлого экономического положения в стране в 1920 годы
Виктор Сморган. Крупный бизнесмен и филантроп
Иная ситуация была в 20-е годы в Советском Союзе; чтобы выбраться оттуда требовались неимоверные усилия и изворотливость. В [5] об известном мельбурнском бизнесмене Викторе Сморгане, эмигрировавшем из Украины в составе клана из 21 человек рассказано, как его отец Норман (Наум) организовывал отъезд. Вывозить с собой валюту разрешалось в мизерном количестве, а пересылать в другую страну можно было ежемесячно только десять рублей, что составляло даже по официальному курсу меньше одного фунта стерлингов. Тогда для отправки значительной суммы денег была организована бригада из 25 доверенных человек, его работников. Норман был крупным нэпманом, у него с братьями на юге Украины был кожевенный завод, где работало 300 рабочих. В свою очередь, бригада из 25 евреев была укомплектована для этих целей в Мельбурне. Таким образом, удалось переправить в Австралию всего несколько тысяч рублей, ничтожную сумму, учитывая количество членов семейства и курс рубля. Уже потом, перед пересечением границы, были заготовлены для Наума и Виктора специальные башмаки, в каблуки которых поместили тысячу долларов США. Нелёгким было и путешествие до места отплытия в Австралию, французского порта Марсель. Добравшись и встретившись в полном составе в Москве, Сморганы отправились в Ригу, откуда выехали в Берлин, а уже оттуда – в Марсель. Вся подготовка к эмиграции вместе с путешествием заняла 3 года. Эмигрировали тогда три брата из четырёх. Четвёртый брат, Исак, приехал позднее, в 1930, когда его жена Дора закончила медицинский вуз в СССР. Дора была одной из первых еврейских женщин в России, кому удалось с невероятным трудностями стать тогда врачом. В Мельбурне её ждало разочарование, ибо, оказалось, что российские дипломы врачей там не признавались, и необходимо было учиться сначала. Дора не чувствовала в себе сил на это, и решила вернуться. Напрасно Исак и Наум умоляли её не идти на это. Она согласилась на развод, чтобы уехать, но Исак не представлял себе жизнь без Доры, и они вернулись вместе. Дора стала работать врачом на Украине, а Исак устроился таксистом. В 1937 Исак был арестован, как шпион, и погиб в Гулаге, Дора с дочерью – в 1942 были расстреляны немцами и сброшены в шахту. Обычная судьба евреев в СССР тех лет. Её особая трагичность в этой обычности и смычке двух диктаторских режимов.
Если в конце XIX и начале XX века большинство евреев-иммигрантов из Восточной Европы оседало в Сиднее, то теперь основная их масса старалась закрепиться в Мельбурне. В период с 1920 по 1931 68 % польских евреев осело в Мельбурне и только 17 - в Сиднее, один процент – в Брисбене и Аделаиде и 6 % - в Перте. Значительную часть евреев прибывавших в Западную Австралию составляли, как и раньше евреи из Палестины, которых гнало оттуда тяжёлое экономическое положение в этой стране и возросшая агрессивность арабов. Среди них было немало реэмигрантов, чаще всего из той же Восточной Европы.
По инициативе Аграрного Поселенческого Фонда в 1912 вблизи Шеппартона, Виктория поселилось восемь еврейских семей, создав аграрную колонию. В 1922 по инициативе президента Кадимы Самуэля Винна (Wynn) была основана организация помощи еврейским иммигрантам Jewish Welcome Society of Victoria. Члены этого общества встречали корабли с иммигрантами, находили для них жильё и работу, помогали освоить английский язык. Создание общества совпало с утверждением в парламенте Акта о земледельческих поселениях для иммигрантов из Британии. В 1927 это общество решило поселить часть иммигрантов на землю. По этому поводу один из энтузиастов этого начинания рабби Броуди писал: «Они поняли, что для помощи новым пришельцам необходимы помощь и симпатия всей еврейской общественности. Они пришли к заключению, что нужно сделать что-то конструктивное. Торговля вразнос, которой столь многие зарабатывали на жизнь в прошлом, является тупиковой, ведёт в никуда».
В результате деятельности Австралийского еврейского поселенческого треста удалось расширить еврейское земледельческое поселение в Шеппартоне и организовать такое же поселение из восемнадцати семей в Бервике под Мельбурном. В пик деятельности, когда в результате депрессии в Мельбурне свирепствовала безработица, в этих поселениях жило двести человек.
В середине 1920-х Нансеновский комитет помощи России пытался переселить в Австралию и поселить на земле пятьсот евреев, но правительство Австралии на это не согласилось, ибо оно было против поселения в стране иностранцев отдельными анклавами.
ИММИГРАЦИЯ, ОРТОДОКСЫ И АССИМИЛЯЦИЯ
Появление еврейских иммигрантов из Восточной Европы, большая часть которых принадлежала к ортодоксальным религиозным общинам, был важным фактором в деле укрепления еврейских общин Австралии. Это стало заметно ещё в начале века, но особенно ощутимо в 1920-е. Хотя всё ещё среди австралийских евреев преобладали выходцы из Британии. Особенностью англо-саксонских евреев в их массе являлась слабая религиозность и необязательность по отношению к соблюдению еврейских традиций. Их глубокая интеграция в английскую и, вообще, в европейскую культуру легко переходила в полную ассимиляцию.
Если ортодоксальных, то есть глубоко религиозных евреев, физически можно моделировать твёрдым телом, то мало религиозные евреи подобны газообразной среде, где действует закон энтропии, по которому постепенно достигается полное однородность среды. Как только у евреев ослабляется связь с иудаизмом, очень быстро, порой в пределах одного поколения, происходит полный разрыв с еврейством. Межэтнические браки неимоверно ускоряют и закрепляют этот процесс, а склонность этих евреев менять фамилию, или принимать фамилию супруга, делает невозможным отличить этих евреев от окружающего их общества не евреев. Происходит полная ассимиляция.
Если еврей находится в обществе с антисемитскими традициями, то ему не дают забыть, кто он такой. Уже только поэтому еврей стремится быть поближе к другому еврею, начинает «кучковаться» со своими соплеменниками, чем облегчает его идентификацию антисемитами. В свою очередь это увеличивает его тягу к другим евреям, в первую очередь, он стремится найти и партнёра-еврея.
Вывод банальный, но не все евреи это понимают: живя в рассеянии, в обществе со слабо развитым антисемитизмом, только ортодоксальные евреи могут рассчитывать на выживание, все остальные ассимилируются. Это особенно характерно для стран, подобных Австралии, с огромной территорией и малым количеством еврейского населения. Наглядным подтверждением темпов ассимиляции мог быть большой процент межэтнических браков. Особенно он высок был среди мужчин, что объяснялось недостатком женщин. Однако, если бы такое положение объяснялось только трудностями найти партнёра в мало насыщенной евреями среде, то с ростом плотности населения и развитием общественных институтов процент межэтнических браков падал бы, а на самом деле он со временем только рос. В 1921 29 % евреев-мужчин имели жён - не евреек, и 16 % еврейских женщин имели мужей - не евреев. Причиной этого была возраставшая ассимиляция среди евреев. При этом количество межэтнических браков сильно колебалось от штата к штату. Если сравнить два крупнейших штата, Новый Южный Уэльс (НЮУ) и Викторию, собравших более 80% всех евреев Австралии, то при большем еврейском населении, в НЮУ наблюдалось на 15% больше межэтнических браков, чем в Виктории. И одной из причин этого было то, что меньшая община Виктории была гораздо более религиозна, ибо в ней стали задавать тон восточноевропейские евреи.
Вот почему в 1928 один еврейский обозреватель писал: «Проблема еврейской иммиграции в Австралию важна также потому, что она очень тесно связана с духовным самосохранением австралийского еврейства. Мы должны откровенно признать, что пока мы не обеспечиваем приток новой еврейской энергии и энтузиазма, интеллектуальная жизнь еврейского населения будет затухать».
РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ
Во многом остаётся загадкой, почему тогдашние польские евреи предпочли Мельбурн Сиднею. Исторически так сложилось, что ещё перед Первой мировой войной в Мельбурне в районе, непосредственно примыкавшем к Сити (inner city suburb), Карлтон, образовался первый центр поселения бедных восточноевропейских иммигрантов, где пышным цветом расцвела культура идиш, и был создан первый австралийский центр этой культуры, клуб Кадима (на идише - прогресс). В это же время в Сиднее иммигранты из Восточной Европы расселились на большой территории, и им трудно было сконцентрировать свои усилия для общественной жизни. В 1921 видный польский писатель Перец Гиршбейн писал, что в то время, как евреи Сиднея были холодными и англизированными, в Мельбурне это оказались «…простые евреи, среди которых я прожил несколько недель. Ветер пригнал группу людей из Литвы и Польши, некоторых прямо из России, других через Палестину и в отдалении от мира они создали себе еврейский уголок. Меня забрали прямо с поезда в библиотеку с большим лекционным залом. Современные книги на идише и иврите, газеты со всех уголков света. Тот же живой язык. Те же вопросы близкие всем. Близкая связь с еврейской жизнью мира… В это же время я нашёл в них любовь и привязанность к их стране. Это здравый признак». Пожалуй, в этом и кроется объяснение».
Высокая концентрация евреев близких по происхождению и обычаям давали возможность тесных связей, поддержки друг друга. Близко расположенный к Карлтону Сити обеспечивал многих работой, а клуб Кадима являлся духовным центром этой общины и центром интеграции в новую жизнь без ассимиляции. Всё это и обеспечило в 1920-е именно в Мельбурн приток новых иммигрантов из Польши. Настолько, что к концу этого периода еврейское население Мельбурна почти уравнялось с Сиднеем.
Общественный центр Кадима в Карлтоне, Мельбурн, 1933-1965
Вокруг Кадимы и идиша развернулись горячие споры. Верхний слой еврейства, Yehudim, утверждали: «Вновь прибывшие и те, кто их поддерживает, цепляются за старое. Следует быстрее овладевать английским, что обеспечит более быструю интеграцию в австралийское общество». Кадима отстояла себя, и этот успех обеспечил её рост. В 1929 решено было строить новое здание, а в 1932 был заложен камень нового здания в Северном Карлтоне, 836-840 Лайгон Стрит. Новое здание клуба Кадима было открыто в марте 1933. В Кадиме сформировался небольшой кружок творческой интеллигенции, где самой заметной фигурой был Пинхас Гольдхар, сыгравший ключевую роль в создании литературы на идиш в Австралии.
Гезерд (аббревиатура на идише названия «Ассоциация колоний еврейских земледельцев») в отличие от Кадимы, объединила в 1931 сторонников Бунда, социал-демократического союза еврейских рабочих. Лидером там был другой активист Кадимы Сендер Бёрстин, рьяный сторонник Бунда, в то время как другие члены Гезерда были коммунистами, сионистами или социалистами. Они все тоже общались на идише, но дружили с Советской властью, за что их не любили многие еврейские лидеры. Организация распалась через два года в результате противоречий между коммунистами и бундовцами.
В 1925 возрождается театр на идише, причем сразу были сформированы две труппы, одна при Кадиме, а другая - Идише Бинех (на идише - сцена). Появление в 1927 в Мельбурне польского профессионального актёра Джекоба Гинтера способствовало повышению уровня игры актёров и усложнению репертуара. Старый печатник-не еврей Форд помог Гинтеру наладить изготовление театральных афиш на двух языках, английском и идише. Чуть позже польские и палестинские евреи, зачастую реэмигранты из России, создали театр на идише в Перте, а русские евреи возродили такой же театр в Бризбене. В Сиднее Джекоб Стёрнин поставил первую в Австралии оперу на идише, но, учитывая англо-саксонская природу сиднейских евреев, эта попытка была обречена на провал. Сидней остался без своего еврейского театра, также как и без других атрибутов культурной жизни евреев.
Наряду с развитием центров культуры языка идиш прилагались усилия к ликвидации религиозной апатии. В Мельбурне появившееся ранее небольшое количество ортодоксальных евреев из Восточной Европы увеличилось за счёт нового притока польских евреев в 1920-е. Вначале, в 1919, появилась небольшая ортодоксальная синагога в Карлтоне на Питт Стрит, а позднее – Талмуд Тора Хаскола была открыта в Северном Карлтоне, где проводилились религиозные занятия со вновь прибывшими и их детьми. В 1921 Талмуд Тора открылась и в соседнем районе Брансвике. В 1927 Карлтон Юнайтед Хибру Конгригейшен открыла новую синагогу на Палмерстон Стрит, где активную работу проводил приехавший из Польши рабби Джозеф Липман Гуревич.
В это время наблюдалось как в Мельбурне, так и в Сиднее расселение евреев за пределы районов, соседних Сити. Прихожане стали испытывать трудности добраться до синагоги на шаббат пешком. Мельбурн Хибру Конгрегейшин заказала проект синагоги для зажиточных евреев, поселившихся на южном берегу Ярры Ривэ известному архитектору Науму Барнету, автору здания театра Her Majestic Theatre. 25 Мая великолепная синагога с куполом, покрытым медными листами была освящена, а старая на Барк Стрит в Сити продана. В Сиднее Большая синагога выдержала испытание временем, но появились новые синагоги в нецентральных районах города. Центральная синагога Восточных районов Сиднея тоже претерпела большой рост. В развитие этой синагоги на Бонди Джанкшен в 1923 была освящена новая синагога и вскоре количество членов в ней достигло 500. Построила новую синагогу и Банкстоун конгрегация. Новая конгрегация была создана также в районе Кэндвик-Куги Сиднея.
Вместе с тем посещение синагог в эти годы заметно уменьшилось. Каждая синагога имела небольшой круг постоянных посетителей, но основная масса евреев была вне религиозной жизни. Некоторые влиятельные религиозные лидеры, например, раввины Данглоу и Коэн, призывали приспособить ортодоксальный иудаизм к веяниям времени. Так, рабби Коэн считал, что те евреи, которые, подобно христианам, хотят дома устраивать для детей ёлку, могут делать это, оформляя её в форме меноры, в виде ханукального дерева. В 1924 рабби Данглоу в сердцах заявил, что никогда не удастся создать в Австралии по-настоящему еврейскую ортодоксальную общину.
Впрочем, уменьшение религиозной активности наблюдалось в это время также и в большинстве храмов христианских общин.
Ограниченные возможности синагог были восприняты общинными лидерами евреев как признак того, что для консолидации еврейства нужны и светские общественные центры, которые бы сплачивали евреев и давали возможность уменьшить число межконфессиональных браков. Впервые ещё в 1917 редактор газеты «Хибру Стандард» в Сиднее Г. И. Вольф предложил создать еврейский общественный центр, который был бы одновремённо и военным мемориалом. В ноябре 1919 был создан для исследования этого вопроса комитет, и было предложено строительство на Дарлингхарст Роуд, а в ноябре 1923 был торжественно открыт Джоном Монашем «Маккабиант Холл», или Мак, как его стали называть. Наряду с театральными представлениями, там проводились встречи, лекции занятия школы Талмуд Тора, по английскому языку и спорту. Там же позднее, в 1926, разместилось бюро трудоустройства. Примеру Сиднея последовали Мельбурн и Перт.
Несколько ранее в Мельбурне, в 1911, и Сиднее, в 1915, были созданы юношеские еврейские ассоциации; в 1913 – Юношеский еврейский общественный клуб, а в 1917 – Юношеское сионистское общество в Мельбурне. В начале 1920-х они существенно оживляются, а в 1923 все юношеские еврейские организации были объединены в Еврейскую лигу.
Оживляется общественная жизнь в Перте. В 1912 по инициативе рабби Фридмана там был организован юношеский теннисный клуб, видимо, первый еврейский спортивный клуб в Австралии, а в 1924 – Сионистский атлетический клуб Западной Австралии. В 1920 в Перте было построено рядом с синагогой 6 теннисных кортов. В 1924 редактор газеты «Хибру Стандард» предложила идею спортивных соревнований между общинами разных штатов. Первые такие соревнования, по крикету, состоялись в начале 1925 в Мельбурне между командами Мельбурна и Сиднея, которые положили начало регулярным соревнованиям, позднее охватившим все штаты и все виды спорта.
Совет еврейских женщин НЮУ был создан д-ром Фанни Ридинг (1884-1974) в Сиднее в 1923, после того как в Австралии побывала известная американская сионистка Белла Певзнер. Белла Ридинг родилась под Минском в 1884, а в пять лет вместе с родителями эмигрировала в Австралию. После получения в 1906-м степени бакалавра по музыке она продолжила музыкальное образование в Мельбурнском ун-те. Она одновременно преподавала в еврейской школе, была вице-президентом влиятельной Ассоциации еврейской молодёжи и продолжала учебу. В 1914 она завершила музыкальное образование, однако уже через два года, заинтересовавшись проблемами здоровья, продолжает учёбу в университете и в 1922 получает диплом врача. Переехав к брату в Сидней, она становится семейным доктором. Создав Совет еврейских женщин и став его президентом, она видит перед Советом четыре направления работы: иудаизм, сионистское движение, еврейское образование и филантропию, как в еврейской среде, так и в не еврейской. Посещая другие штаты, она помогает созданию во всех них советов еврейских женщин, а в 1929 созванная по её инициативе национальная конференция создала Австралийский совет еврейских женщин. Фанни Ридинг стала её пожизненным президентом.
Совет еврейской мужской молодёжи НЮУ был создан в 1929 под влиянием Фанни Ридинг. Причём одним из его создателей был брат Фанни, д-р Абе Стенли Ридинг. Примеру Сиднея вскоре последовали Мельбурн, Перт и Брисбен. Однако «сильная половина» оказалась слабоватой, чтобы создать национальное объединение.
Австралийская сионистская организация возникла в 1927 во время визита в Австралию эмиссара Всемирной Сионистской организации д-ра А. Гольдштейна. Её почётным президентом стал Джон Монаш, а «локомотивом» - раввин Израэль Броди (1895-1979). Он родился в Лондоне, а его родители были эмигрантами из Российской империи (Ковно, Литва). Получив блестящее светское и религиозное образование, он продолжил учебу и исследовательскую работу в Баллиол Колледже Оксфорда. В годы 1-й Мировой войны служил капелланом Британских войск во Франции, а потом работал на религиозно-социальных должностях в лондонском Ист-Энде. В 1923 занял посты раввина Мельбурн Хибру конгрегейшен. и религиозного еврейского судьи (Бет Дин) штата Виктория. Он был одним из немногих раввинов, кто 1920-х последовательно ратовал за эмиграцию восточно-европейских евреев в Австралию, всячески поддерживая вновь прибывших. Став во главе австралийских сионистов, он последовательно отстаивал интересы еврейской Палестины, иногда даже навлекая на себя упрёки в нелояльности по отношению к Британии. Рабби Броди приобрёл также популярность сериями лекций по иудаизму и христианству. В 1937 он уехал назад в Лондон, а в годы Второй мировой войны опять стал капелланом, одним из последних покинув осаждённый немцами Дюнкерк. Затем он занимает пост капеллана ВВС на Ближнем Востоке, чтобы потом стать старшим капелланом войск Британии. После войны он возглавил Еврейский Колледж в Лондоне, а в 1948 стал главным раввином Британского Содружества Наций. В 1969 он получил рыцарское звание.
ПЕРВЫЕ РЕАЛЬНЫЕ ПОПЫТКИ КОНСОЛИДАЦИИ
В 1920-е впервые появляются реальные попытки объединить в пределах штата различные еврейские конгрегации. В 1921 в Австралии побывал Главный раввин Британской империи д-р Герц. Главной целью его турне был сбор средств на Военный мемориал евреев империи, но помимо этого он уделил много времени агитации за укрепление единства евреев. В результате его влияния в мае 1921 сформировался Мельбурнский еврейский координационный совет. Туда поначалу вошли руководители трёх конгрегаций: Мельбурн, Сан Килда и Ист Мельбурн Хибру Конгрегейшен, с ротацией президента каждые шесть месяцев. На основе этого Совета в 1923 была сформирована в Мельбурне Еврейская лига, в задачу которой входило дальнейшее сплочение евреев Виктории. Однако в результате непримиримых разногласий в 1930 Ист Мельбурн Конгрегейшен обвинила две остальные в дискриминации и вышла из Совета, который перестал играть свою роль. Подобные попытки объединиться делались и в НЮУ, но и там не удалось разрешить противоречия между синагогами: Большой, Центральной Восточных районов и локальными.
Консолидация синагог ни в одном из штатов не удалась. Главной причиной здесь было недемократическое, олигархическое построение религиозных общин. Всей религиозной общественной жизнью заправляли не знатоки иудаизма, не преданные общине люди, а несколько богатых англосаксонских еврейских семей, не пускавших в свою среду никого извне и не желавших объединения.
Известно, что одним из недостатков расселения евреев в Восточной Европе являлась скученность основной части еврейского населения в местечках черты оседлости, что наблюдалось в течение всего XIX века и вплоть до Первой мировой войны. Вырвавшись на просторы Австралии, эти евреи старались, только «встав на ноги», приобрести своё жильё. Это жильё на окраинах городов было значительно дешевле, туда и устремились евреи. Религиозные старались поселиться непременно недалеко от уже имеющейся синагоги или создавали новые конгрегации. Не очень религиозные, вблизи которых синагога так и не была создана, постепенно отвыкали быть евреями.
В целом по Австралии в это время наблюдалась дальнейшая концентрация еврейства в больших городах, а периферийные общины хирели. Если в НЮУ в 1901 вне метрополии жило 20% всех евреев, то в 1933 их осталось всего 11%. Только в Ньюкасле наблюдалось некоторое развитие еврейской жизни, и в 1927 там была освящена своя синагога.
Ещё быстрее шёл упадок провинциального еврейства в Виктории. Если в 1901 13% тамошних евреев жили в провинции, то в 1933 осталось 6%. В 1920-х развалились еврейские общины в большинстве центров «золотой лихорадки» в Мариборо, Бичворсе, Кастельмейне, Арарате, а в Бендиго снесли синагогу. На грани исчезновения оказались общины в Балларате и Джилонге. В Западной Австралии за это время еврейство в провинции уменьшилось с 40% в 1901 до 10% в 1933. Почти не осталось евреев и вне Брисбена в Квинсленде.
Первое десятилетие после Первой мировой войны в жизни австралийского еврейства характеризовались появлением значительного количества восточно-европейских, в первую очередь польских евреев, усилением их роли, и роли их культуры на языке идиш, в первую очередь в Мельбурне. Происходит концентрация еврейства в крупнейших городах Австралии, что обрекает остатки провинциального еврейства на полную ассимиляцию. Оставшееся в провинции еврейство было обречено на полную ассимиляцию.
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
1 .Australia. A social and political history, edited by Gordon Greenwood, Angus and Robertson, 1968
2. Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, Collins Australia. Sydney, 2000
3.1.Hilary J. Rubistein. The Jews in Auatralia,V.1, Melbourne, 1991,
4. «Military history of Australia during World War I. After the War in» и “Josef Clement Pilsudski” в Wikipedia
5. “The Story of Victor Smorgon” by Rod Mayer. New Holland Publisher (Australia) Pty ltd, Sydney, 2000
ГЛАВА 17. АВСТРАЛИЙСКИЕ ЕВРЕИ В ПРЕДДВЕРИИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ.
Версальский договор породил столько противоречий, что почти с самого начала своего существования Европа находилась в преддверии войны. Всё же принято считать преддверием Второй Мировой Войны годы непосредственно ей предшествовавшие. Экономический кризис конца 20-х перешёл в 30-е, одним из следствий которого явились рост популярности нацистской партии в Германии, и последовавшее в январе 1933 назначение Адольфа Гитлера канцлером. Гитлер не скрывал своих намерений ни добиться реванша за поражение в мировой войне, ни намерения любым путём освободить Германию от евреев.
Австралия после 1-й Мировой войны оказалась гораздо сильнее втянутой в международные дела, чем это было ранее, тем не менее всё ещё считала себя обязанной следовать курсу Британии. И депрессия тоже в полной мере отразилась на «антиподах». Это, прежде всего, сказалось на уровне экспортных цен. Если до депрессии шерсть стоила 2-2,5 шиллинга, то в результате кризиса цена упала до 9 пенсов за фунт (450 г), а пшеница – с 5 до 2 шиллингов. Это вызвало снижение возможностей импорта и явилось причиной замораживания заработной платы государственных служащих. Резко возросла безработица. Чтобы снизить результаты кризиса, правительство провело некоторую девальвацию шиллинга, сделав фунт стерлинга равным не 20-ти, а 25-ти шиллингам. Это несколько повысило цены на импорт, но одновременно повысило их на экспортные товары, шерсть и пшеницу. Чтобы снизить безработицу, были созданы общественные стройки. А деньги на это правительство заняло у банков. Из-за спада промышленности упали цены на уголь, что вызвало коллапс на шахтах. Однако низкие цены на топливо способствовали подъёму промышленности. К 1937 удалось восстановить уровень оплаты труда. Однако на этом фоне происходило ухудшение политической ситуации.
Одной из особенностей политической ситуации тех лет являлась боязнь угроз, исходивших от тоталитарных режимов, коммунистического – в СССР, и фашистского – в Германии и Италии. Пожалуй, коммунистов боялись больше, ибо дольше знали. Показательна в этом отношении история пребывания в Австралии Эгона Киша (Egon Erwin Kirsch, 1885-1948), чешско-немецкого журналиста, коммуниста и антифашиста.
В ноябре 1934 в здании Сан Килда Таун Холл в Мельбурне должен был состояться антифашистский конгресс. Когда местные власти узнали список приглашённых, то навели справки, а не собирается ли кто-нибудь под видом борьбы с фашизмом вести в Австралии коммунистическую агитацию. Вскоре была получена информация, что в списке значился Эгон Киш, приглашённый на Конгресс в качестве делегата от просоветского Интернационального Комитета против Войны и Фашизма. Киш незадолго до этого был депортирован из Германии, как иностранец, еврей и активный коммунист. В Британии ему, как коммунисту и имеющему тесные связи с СССР, в иммиграционной визе было отказано. В Мельбурне ему не разрешили даже сойти на берег, применив «Акт 1901 об ограничении иммиграции», дававший право устраивать для въезжающих диктант по любому из европейских языков. Обычно этот закон применялся только к азиатам, въезжавшим на постоянное жительство.
Эгон был полиглотом. Тогда ему предложили диктант по кельтскому языку, давно вышедшему из употребления. Возмутившись произволом, он выпрыгнул он самовольно прыгнул с корабля на дебаркадер и сломал ногу. Его восторженно встретили левые, но власти за нарушение иммиграционных законов арестовали Эгона Киша. Он подал в суд и выиграл дело, ибо язык, по которому его экзаменовали, не признали разговорным европейским языком. В Сиднее на митинг с его участием пришло18 тыс.человек.
Австралийское еврейство к 1933 добилось значительных успехов в развитии общественной и религиозной жизни. В 1920-е были основаны Австралийская Федерация Еврейских Женщин и Австралийская Сионистская Федерация. В 1930 в Мельбурне была создана либеральная еврейская конгрегация. В Мельбурне, Сиднее, Перте и Брисбене работали еврейские школы.
Вместе с тем, австралийские евреи были, в своей массе, изолированы от жизни мирового еврейства, многие слабо себя идентифицировали как евреев, а еврейское образование не соответствовало современным требованиям. Были часты межэтнические браки. Всё это приводило к быстрой ассимиляции местного еврейства. Положение коренным образом изменилось с приходом к власти в Германии Гитлера и ростом там антисемитизма.
Росту самосознания австралийских евреев способствовала и обстановка в Австралии в эти годы. Рост влияния фашизма в Европе, особенно после прихода к власти Гитлера, усиление тоталитаризма в СССР и рост левых настроений способствовали тому, что впервые в Австралии антисемитизм возник на уровне политики. Это проявилось в виде возникновения партий и течений фашистского типа, чему способствовала экономическая ситуация: депрессия, и как результат – выросшая безработица.
Непосредственным поводом для появления ультраправых явился приход к власти в Новом Южном Уэллсе в 1920-е радикального социалиста Джона Томаса Ланга. Будучи антикоммунистом, он, тем не менее, открыто призывал к тому, что «капитализм должен уйти». Это создавало неуверенность в консервативных кругах бизнесменов. Как противовес социалистическим замашкам Ланга, в начале 1931 в НЮУ возникла квазивоенная организация «Новая гвардия». Её лидер Эрик Камбел (Campbell) призывал к немедленному свержению Ланга. Организация стремительно росла за счёт мелких бизнесменов-профессионалов, торговцев и церковных служащих, и к концу 1931 в ней состояло 87 тыс. человек. В случае победы Ланга на выборах 1932 «Новая Гвардия» собиралась устроить путч и свергнуть Ланга силой. Поражение Ланга на выборах выбило почву из-под ног будущих путчистов, и партия быстро стала хиреть.
О ней вряд ли стоило бы здесь даже упоминать, но после прихода Гитлера к власти Камбел в 1933 посетил Германию. До этого посещения антисемитизм не входил в программу его движения. Камбел пытался «объединить всех лояльных граждан, независимо от их веры, партии, социального или финансового состояния», и среди его сторонников были евреи. Однако, после возвращения из Германии его публичные выступления стали включать антисемитские высказывания. Антисемитизм стал частью политики также и его газеты Liberti. Например, соглашаясь с необоснованным применения в Германии жестокости к евреям, в газете поместили такой пассаж: «Утверждения о преследовании евреев дали всплеск в газетах по всему миру, но при оценке этой реакции необходимо учитывать, кто контролирует и владеет прессой».
Хорошо, что антисемитизм стал явным в политике «Новой Гвардии» уже не её закате. К концу 1933 движение раскололось и захирело.
Принято считать ультраправым ещё одно движение, Австралийскую Кредитная партию Дугласа, возникшую в 1934. Название этого движения связано с теорией социального кредита английского инженера Клиффорда Хью Дугласа (Clifford Hugh Douglas), который во время Первой мировой войны написал две книги, в которых попытался доказать, что все социальные беды происходят из-за банков. Он попытался убедить своих читателей, что существующую банковскую систему можно заменить общественными кредитами, распределяемыми пропорционально зарплате каждого работника. Помимо Австралии, подобные партии возникли также в Канаде и Новой Зеландии. Некоторые идеи Дугласа потом, в наши дни, были подхвачены австралийской партией «Единая нация» во главе с Полин Хэнсон.
На федеральных парламентских выборах 1934 эта партия набрала около 5% общего числа голосов в нижнюю палату парламента, а наибольшего успеха достигла в 1935 в Квинсленде, собрав свыше 7% голосов. Дуглас отождествлял банки с еврейскими финансистами. Хотя в творениях Дугласа усматривался антисемитизм, он не был центральным в этом движении, зато был подхвачен его сторонниками. Газета “New Era” в Сиднее, являвшаяся рупором этого движения, публиковала статьи, оправдывавшие гитлеровский антисемитизм. Указывалось, что главная угроза для мира исходит не от нацизма, а от крупных финансистов и банкиров. Антисемитизм газеты “New Era” не носил открытый характер, а был завуалирован. Подобную, ещё более завуалированную политику антисемитизма проводит сейчас, например, респектабельная мельбурнская газета “The Age”.
В 1934 в Мельбурне была основана газета “The New Times”, которая постоянно вела антисемитскую пропаганду, не гнушаясь рекомендовать читателям «Протоколы сионских мудрецов».
Когда началась война. «New era” впервые опубликовала откровенно антисемитскую статью Дугласа, в которой он утверждал, что целью войны являлась замена Британских культурных ценностей американо-еврейскими, а также создание в Палестине сионистского государства. Движение Социального кредита в Сиднее в конфиденциальном письме своим членам утверждало, что война начата по инициативе финансистов типа Ротшильда.
Депрессия вызвала появление различных маргинальных движений ультраправого толка, например “Guaid of Watchmen” (Инструкция для часовых), которая утверждала, что целью движения является спасение британской цивилизации от еврейского господства. Для пропаганды своих целей «Инструкция» основала газету, но смогла выпустить только четыре номера.
В предвоенные годы получили распространение в Австралии антисемитские писания новозеландского журналиста А.Н. Филда (Field), пропагандировавшего те же «Протоколы» и выступавшего против еврейской иммиграции в Британию и её доминионы. Занималась распространением антисемитской литературы и “Australian Unity League “ (объединённая лига), обвинявшая евреев во всех войнах, капитализме и коммунизме.
Нацистская Германия охотно финансировала подобную пропаганду. Поощряя австралийских немцев вступать в «Германский альянс Австралии и Новой Зеландии». Было основано местное нацистское движение. Поощрялись всевозможные праздники немецкой культуры, где проводилась нацистская пропаганда.
Несмотря на все эти явления ультраправого экстремизма, фашизм так и не стал в Австралии идеологией масс. Для этого было несколько причин.
Депрессия затронула Австралию гораздо слабее, чем Европу в целом, и Германию, в частности. Австралия не претерпела тех унижений, которые вынесли немцы в результате поражения в войне и унизительного Версальского договора. Наоборот, Австралия была в числе стран-победительниц. Среди ультраправых в Австралии не нашлось достаточно харизматической фигуры, а свободолюбивые австралийцы не склонны были участвовать в каких-либо военизированных сборищах. В сознании нации слишком глубоко укоренились демократические ценности и чувство независимости, чтобы большое количество людей демагоги смогли объединить в стаю. И, наконец, на австралийцев слишком отталкивающее впечатление произвели результаты революция в России, чтобы они стали на путь насилия внутри нации.
Еврейская иммиграция в Австралию в эти годы вплоть до 1936 была небольшой. Каждый въезжавший, если это не был иждивенец гражданина Австралии, должен был уплатить въездную пошлину 500 фунтов, что в те годы равнялось одной-двум годовым зарплатам австралийского рабочего. Для бедных стран Восточной Европы это была сумма просто фантастическая.
С появлением первых беженцев из Германии в Лондоне был создан Комитет для еврейских беженцев. Они понимали, что возможности Британии для приема беженцев ограничены, и искали возможности эмиграции в другие страны. США ещё не оправились от экономического кризиса. Взоры многих были направлены на Австралию. Первым, кто обратился в сентябре 1933 к правительству Австралии по этому поводу, был крупный английский бизнесмен-еврей Симон Маркс. Свой запрос он сделал через Верховного Комиссара Австралии в Лондоне Стенли Брюса, бывшего в период 1923-1929 премьер-министром Австралии. Однако ввиду продолжавшейся депрессии правительство Австралии тогда не решилось изменить иммиграционную политику.
Лидеры австралийской еврейской общины хотели изменения иммиграционного закона, чтобы увеличить приём беженцев. В январе 1934 специальный Комитет по вопросам иммиграции штата Виктория послал телеграмму правлению Большой синагоги в Сиднее с предложением послать объединённую делегацию в Канберру для переговоров с соответствующим министром. Правление синагоги отвергло это предложение, ответив, что это может повредить общественной репутации всех евреев, кто поддержит это предложение. Оно также утверждало, что в свете существовавшего экономического положения, такие действия не дадут какого-либо положительного результата. Однако такое мнение Большой синагоги шло в разрез с мнением остальных еврейских организаций Австралии, поддержавших евреев Виктории. Тогда удалось организовать встречу руководства Большой синагоги и делегации Виктории.
В результате делегация в составе двух рабби Ф. И. Коэна и И. Броди, а также крупный бизнесмен и филантроп Джон Гоулстоун посетили Канберру и представили заявление министру внутренних дел Перкинсу. В заявлении выражалась просьба правительству разрешить въезд в страну ограниченному количеству немецких евреев. При этом было подчеркнуто, что еврейская община Австралии не ходатайствует о массовой иммиграции или групповом поселении. Речь шла только о приёме эмигрантов высокой квалификации при наличии спонсоров. Несмотря на сочувственное отношение, правительство не сочло возможным изменить иммиграционные законы. Кстати, Гоулстоун был также влиятельным масоном. В период 1924-28 он даже был великим мастером масонской ложи НЮУ, единственным евреем за всю историю Британской империи, получившим это звание
Между тем, положение евреев внутри Германии резко ухудшилось. 15 сентября 1935 в Германии был издан «Закон о гражданстве Рейха», по которому «Гражданином Рейха является лишь подданный государства немецкой или близкой ей крови, доказавший своим поведением, что он готов и достоен верно служить немецкому народу и Рейху». Одновременно вышел «Закон о защите немецкой крови и немецкой чести», запретивший не только брак еврея «с подданными государства немецкой или близкой ей крови», но и внебрачные связи арийцев с евреями.
Количество беженцев из Германии увеличивалось, и необходимо было предпринимать срочные меры для их приёма. В 1935 в Лондоне была основана «Лига Свободных Земель», взявшая на себя задачу найти страны, где были бы территории, пригодные для размещения большого количества еврейских эмигрантов. В 1936 в Сиднее был создан German Jewish Relief Fund (Фонд Помощи Немецким Евреям). В этом же году под давлением мирового еврейства австралийское правительство признало право общественных организаций быть гарантами для въезжающих беженцев. В этом случае въездная пошлина понижалась до 50 фунтов. Была снижена пошлина и при отсутствии гаранта, до 200 фунтов.
Здание Маккабиан Холл, Сидней, где находился Фонд помощи немецким евреям
В 1936, после издания Нюренбергских законов, в Англии был создан Совет для Немецких Евреев, решивший собрать три миллиона фунтов, чтобы помочь 100 тыс. немецких евреев выехать в Палестину и другие прибежища в течение последующих 4-х лет. Совет направил телеграмму сэру Самуэлю Коэну, возглавлявшему австралийский Фонд Помощи с призывом приступить к сбору средств. На собрании Фонда наметили для Австралии сумму 50 тыс. фунтов
В 1937 по инициативе правительства взамен волонтерского «Фонда Помощи» для координации помощи еврейским беженцам из Европы в том же Сиднее на основе «Фонда Помощи немецким Евреям» создаётся национальная организация Australian Jewish Welfare Society (Австралийское общество социальной помощи евреям, AJWS), которую возглавил всё тот же Самуэл Коэн. Отделения AJWS были созданы в большинстве штатов.
В марте 1938 Германия провозгласила присоединение (аншлюс) Австрии, и к еврейским беженцам из Германии прибавились беженцы из Австрии. В сентябре 1938 Судетская область Чехословакии стала немецкой, и появились беженцы оттуда.
Эвианская конференция явилась результатом того, что ни одна из стран Европы, включая Англию, не хотела их принимать. Поэтому основная масса беженцев устремилась в США. Но и эта страна не хотела брать к себе такое количество эмигрантов, тем более что США тогда ещё не полностью оправились от последствий экономического кризиса, в стране оставалась большая безработица. В июле 1938 по инициативе президента США Ф.Д.Рузвельта во французском городе Эвиан-ле-Бен была созвана международная конференция, целью которой было оказать помощь еврейским беженцам из Германии, Австрии, Чехословакии. В этой конференции, впоследствии получившей название Эвианской, приняли участие 32 страны, включая Австралию.
Подавляющее большинство стран-участниц конференции заявили, что они уже сделали всё возможное для облегчения участи около 150 тысяч беженцев из Германии, Австрии и Чехословакии. Представитель США отметил, что по въездной квоте 1938 года для беженцев из Германии и Австрии их страна приняла 27 370 человек и исчерпала свои возможности. Аналогичную позицию заняли Франция и Бельгия. Канада и страны Латинской Америки мотивировали свой отказ большой безработицей и экономическим кризисом. Нидерланды предложили помощь по транзиту беженцев в другие страны. Великобритания согласилась разместить часть беженцев в свои колонии в Восточной Африке, и отказалась пересмотреть квоту на въезд евреев в Палестину, которая была установлена в количестве 75 тысяч человек в течение 5-тилетнего периода. Австралия отказалась впустить большое число беженцев, опасаясь возникновения внутриполитических и межнациональных конфликтов, но согласилась принять в течение трех лет 15 тысяч человек.
Следствием наплыва беженцев явился быстрый рост в Сиднее на Маккабиан Холл здания AJWS, а его штат увеличился с 4 до 14 человек. В 1939 было разработано несколько проектов помощи беженцам с привлечением финансов Refugee Economic Corporation и Joint Distribution Committee в США. В Сиднее была создана организация взаимопомощи евреев-беженцев в бизнесе. В сиднейском районе Chelsea Park были созданы совместные фермы. Там проводилось обучение беженцев местным особенностям ведения аграрных хозяйств.
В Мельбурне были также созданы такие же свои организации. Получило дальнейшее развитие коллективное фермерское хозяйство еврейских иммигрантов в Шеппартоне. Одними из поселенцев его оказались члены семья Пратт. Впоследствии один из их сыновей, Ричард, стал промышленным магнатом, «королём упаковки»
Интересен профессиональный расклад иммигрантов-евреев 1930-х годов. В 1947 было проведено такое исследование в штате Западная Австралия. Из числа работавших 160 человек в список попали 147. Из них 18 были фермерами, 18 – искусными ремесленниками, 13 – преподаватели и учителя, , 5 – мед. братья и сёстры, по 11 – врачи, промышленники и портные, 21 – агенты и дилеры, 6- служащих, по 2 - . ветеринары, массажисты, художники и филателисты, 5 – продавцов, по 4 – архитекторы, инженеры, музыканты, уборщики и кладовщики, по 1 - счетовод и стекольщик
Джозеф Лайонс, премьер-министр Австралии (1932-1939)
С сожалением приходится отметить, что в данном вопросе правительство Австралии во главе с Джозефом Лайонсом (Lyons, 1879-1939) и его официальные представители оказались намного выше не только общества в целом, но также евреев и их организаций, оказавшихся на диво равнодушными к судьбам несчастных беженцев. Они были не прочь помочь финансово, но не хотели, чтобы в страну приехало большое количество евреев-чужестранцев. Австралийские евреи особенно опасались наплыва евреев из Польши, где после смерти маршала Пилсудского резко возросли антисемитизм и случаи погромов, к тому же обострились отношения Польши с Германией, требовавшей возвратить ей Данцигский коридор.
Если общие опасения сводились к боязни снижения из-за иммигрантов жизненных стандартов, ввиду возможного увеличения безработицы и снижения оплаты труда, то у евреев к этому прибавлялись опасения роста антисемитизма в Австралии, который логически следовал вслед за наплывом беженцев от фашизма. К тому же левые круги, сочувствуя жертвам фашизма, порой видели и в немецких евреях, прежде всего немцев, и переносили на них неприязнь, сохранившуюся ещё со времён Первой мировой войны. Правые, боявшиеся усиления влияния коммунистов, видели в каждом прибывшем еврее сторонника Советского Союза и его системы. И, в предчувствии неминуемой войны, все они боялись наплыва немецких шпионов, о чём непрерывно напоминала пресса.
Использованная литература
1.Australia. A social and political history, edited by Gordon Greenwood, Angus and Robertson, 19681. 2.Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, Collins Australia, Sydney, 2000
3. Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, Collins Australia. Sydney, 2000
4. Australian Dictionary of Biography, Online Edition
5. Wikipedia, статьи посвящённые Эгону Кишу и Клиффорду Дугласу
ГЛАВА 18. CХЕМА КИМБЕРЛИ
Предвоенные годы в истории Австралии связаны с попыткой осуществить один из планов территориалистов, как называли тех еврейских деятелей, которые в отличие от сионистов видели решение, полное или частичное, проблемы антисемитизма в переселении европейского еврейства на пустующие земли в другие страны. Это был один из вопросов, который пытались решить на международной Эвианской конференции в 1938. Только Доминиканская республика согласилась тогда создать у себя анклав со значительным еврейским населением, 100 тыс. Однако, экономика этой страны была лишком слабой, а её правитель, генерал Трухильо был ненамного менее кровавым, чем Гитлер. Только полным отчаянием, а также гарантией президента Рузвельта, можно объяснить тот факт, что всё же 750 евреев в последовавшие годы эмигрировали туда и создали на берегу залива Сосуа отличные плантации.
«Лига Свободных Земель», взявшая на себя задачу найти страны, где были бы территории, пригодные для размещения большого количества еврейских эмигрантов, была основана В 1935 в Лондоне. Взоры основателей Лиги Свободных Земель были направлены на Австралию, отвечавшую всем условиям для создания большой еврейской аграрной колонии: малая заселённость, развитая экономика, позволявшая быстро расселить большое количество людей, и демократическое правление. В качестве первоочередного анклава Лига остановилась на районе Восточного Кимберли, на севере Западной Австралии (ЗА), где следовало купить около трёх миллионов гектаров земли, чтобы расселить 75 тыс. беженцев.
Идея австралийского писателя Чарльза Чомли (Charles Henry Chomley, 1868-1942), жившего тогда в Англии, оказала большое влияние на такое решение Лиги. Чомли выпустил в 1936 памфлет под названием: «Богатый Северо-запад Австралии. Призыв к молодёжи, жаждущей приключений». В этом памфлете он призывал освоить эти земли, создав там дороги, фермы, шахты и промышленность. Когда на этот призыв обратила внимание Лига, энтузиазм Чомли увеличился ещё больше. Он начал кампанию по популяризации своей идеи среди евреев, для чего в мае 1938 опубликовал письмо в лондонской газете «Еврейская хроника». В письме он призвал австралийское правительство выделить ответственной еврейской организации восемьдесят тысяч квадратных километров для заселения этой территории еврейскими беженцами.
Между тем, эта идея уже широко обсуждалась в самой Австралии, где вызвала разноречивые мнения. Её защитники утверждали, что нельзя упустить возможность освоить, без участия налогоплательщиков, пустующие земли, пока до этого края не добралась «желтая раса». Однако многие считали рискованным отдать большой район «на откуп» чужеземцам, к тому же существовал большой риск, что если освоение земель закончится провалом, то поселенцы ринутся в города, увеличив армию безработных. В правительстве полагали, что проблема требует тщательного исследования.
После аншлюса Австрии, в марте 1939 было решено послать в Австралию в качестве эмиссара одного из основателей и секретаря Лиги Свободных Земель Айзека Штейнберга.
Личность Штейнберга (1888-1957) настолько яркая, что стоит остановиться на нём подробнее. Он родился в Латвии в семье купца. Начальное образование получил в хедере. Поступив в Московский университет и примкнув к эсерам, он вскоре был исключён оттуда и выслан на 2 года в Тобольскую губернию. После ссылки уехал в Германию и защитил магистерскую диссертацию. После возвращения в Россию занимался адвокатской деятельностью и журналистикой. Во время первой мировой войны вёл антивоенную и революционную работу, многократно арестовывался. В 1917 г. работал адвокатом в Уфе, где руководил клубом левых эсеров Уфимской губернии. Он осудил октябрьский переворот, но был избран в состав губернского ревкома комиссаром по земледелию. В декабре 1917 стал наркомом юстиции (министром) Совнаркома РСФСР, возможно единственным, кто соблюдал все законы иудаизма в этом почти полностью еврейском правительстве. Он вышел из состава правительства в знак протеста против заключения Брестского мира. В 1919 он был арестован ВЧК. В 1922 эмигрировал. Жил в Германии, где занимался литературно-издательской деятельностью на русском и идише. Став редактором журнала на идиш, пропагандировал теорию территориализма. После прихода к власти Гитлера эмигрировал с семьёй в Лондон, где стал одним из двух основателей Лиги свободных земель.
Первые шаги в борьбе за проект
Штейнберг очень основательно подготовился к поездке, запасшись рекомендательными письмами лидеров лейбористов Эрнста Бевина и Клемента Эттли к премьер-министру Австралии. Первый из них впоследствии стал министром иностранных дел, а второй – премьер-министром Британии. Ещё из Лондона Штейнберг завёл переписку с владельцем земель в Кимберли Дюраком. У того в это время дела шли неважно, и он мечтал продать свои владения. С другим владельцем тех мест, у которого дела шли успешно, Исадором Эмануэлем, Штейнберг познакомился ещё в Лондоне, куда Эмануэль переехал после того, как 50 лет прожил в Кимберли. Видимо, от него и узнал впервые Штейнберг о возможности создать еврейский анклав в том районе Австралии.
Добравшись до Австралии, в мае 1939, он появился в столице ЗА Перте, где сразу же познакомился с Дюраком, и начал вести агитацию среди элиты штата за создание в районе Кимберли полуавтономной аграрной колонии. Он же стал встречаться с еврейской общественностью, включая благотворительное общество, близко сошёлся с рабби Давидом Фридманом, который успел перед смертью (умер в июне 1939) помочь склонить евреев Перта в пользу проекта Кимберли.
В Перте у Штейнберга нашлись союзники в лице религиозных деятелей и других конфессий, а также среди преподавателей университета и бизнесменов. Однако его очень настороженно встретил премьер штата Джон Коллинз Уилкок (Willcock). Начавший карьеру кочегаром локомотива, а затем ставший машинистом, лейборист Уилкок отличался умением вести беседу, практической смёткой и … недоверием к образованным людям. К тому же в ЗА в начале 1920-х был неудачный опыт освоения лесистой юго-западной части штата, когда правительство Британии по согласованию с правительством ЗА прислало туда 15 тыс. безработных. Не привыкшие к деревенскому труду, без надлежащего руководства, новые колонисты в своём большинстве вскоре покинули «место приписки». Естественно, что Уилкок не жаждал повторить ошибку прежнего премьера ЗА. Даже когда Штейнберг заверил, что еврейская колония не собирается залезать в карман налогоплательщиков штата, Уилкок ответил только, что «в этом что-то, возможно есть» и обещал содействие в организации группы для исследования возможности создать еврейский аграрный анклав между реками Орд и Виктория.
В эту группу вошли владелец земель в Кимберли Майкл Дюрак с сыном, Штейнберг и молодой учёный из Университета ЗА, агроном Мелвилл, знавший эти места. Группа, преодолев на самолёте за 19 часов свыше 3 тыс. км, прибыла на место, где проехала на вездеходе ещё 1200 км. Они посетили там скотоводческие станции, исследовали обе реки и возможности орошения, взяли почвы дл анализа и сделали много фотоснимков. Позднее Штейнберг писал о своём впечатлении от поездки:
«Я ожидал увидеть безжизненную страну, со скудной природой, безводной голой землей, о чём учёные и эксперты сообщали нам в Лондоне. Здесь была зима, но мы нашли совсем противоположное: цветущую страну, и природу, людей земли, со всеми видами животных».
Подобно Моисею Штейнберг представил себя дарующим от имени единого Бога своему народу Землю Обетованную. Он уже, чуть ли не воочию, представлял себе, как здесь расцветёт цивилизация. Как беженцы-евреи создадут здесь на многоводной реке Орд ирригационную систему, и круглый год будут выращивать фрукты и овощи, пшеницу и рис, как приумножатся здесь многократно тучные стада, как будут построены дороги, фабрики, школы и синагоги. «Средиземноморский климат» с апреля по октябрь в значительной мере искупал очень жаркий климат в остальное время. Путешественники понимали, как благодатно может отразиться развитие этого региона не только на развитии Западной Австралии, но и на экономическом развитии гор. Дарвина, игравшего тогда лишь роль форпоста для северного побережья континента.
Через две недели группа вернулась в Перт, и Штейнберг подготовил для Уилкока меморандум, а Мелвил – доклад, в которых были изложены перспективы района с целью убедить Уилкока в целесообразности принять на эти земли 75 тыс. еврейских беженцев. Для этого следовало сдать эти земли в аренду Лиге Свободных Земель на 99 лет с возможностью продления аренды. Штейнберг также предложил пустить в свободную продажу полмиллиона гектаров земли.
В меморандуме предлагалось заселить эти земли двумя этапами. На первом этапе сюда должны были прибыть опытные квалифицированные рабочие и специалисты, которые построили бы здесь дороги и прочую инфраструктуру. На втором этапе было бы проведено массовое переселение сюда беженцев. В меморандуме Штейнберг опять заверил премьера, что поселенцы ни в коем случае не покинут колонию, и что будет проведен тщательный отбор будущих жителей колонии.
Как раз в это время произошла эпопея с океанским лайнером Сан Луиз с 937-ю немецких беженцев на борту, которых не приняли ни США, ни Куба. Лайнер вынужден был вернуться в Европу. Это вызвало волну сочувствия со стороны многих австралийцев.
Штейнберг продолжал устраивать лекции и встречи с общественностью, агитируя за Кимберли. Ему удалось перетянуть на свою сторону и профсоюзных деятелей в Перте. Тред-юнионы, боясь усиления конкуренции на рынке труда, были традиционными противниками большой иммиграции. В 19-м веке, наряду с китайской и малазийской, еврейская иммиграция была постоянным объектом нападок профсоюзов. На этот раз их орган “Westralian Worker” писал: «Присутствие д-ра Штейнберга в Австралии делает для нас ближе преследования, от которых теперь страдают евреи в тоталитарных странах, и мы не можем оставаться к этому безразличными».
В условиях начавшейся войны
25 августа 1939 Коллинз Уилкок, с рядом оговорок, одобрил присланные ему отчёты, что, в целом, было горячо поддержано общественностью штата. Это был прорыв в сознании этой части австралийцев. Ведь исторически австралийцы поддерживали сохранение однородности нации и всегда выступали против создания каких-либо национальных анклавов. Теперь Штейнбергу предстояло «завоевать» остальную Австралию. Однако 1 сентября немецкие войска вторглись в Польшу. Началась Вторая мировая война.
По сути Штейнберг оказался в трагически парадоксальной ситуации. Начало войны означало неминуемое усиление проблемы еврейских беженцев, ибо появились в массовом количестве беглецы из Польши, а польских евреев, не успевших спастись, безусловно, ждала страшная участь. С другой стороны, Штейнберг ясно осознавал, что в создавшейся обстановке австралийское правительство не сможет заняться в течение какого-то времени проблемой Кимберли. Имевшееся в запасе время нужно было использовать, чтобы убедить Мельбурн, Сидней и Канберру в пользе плана Кимберли для Австралии. И, в первую очередь, еврейскую общественность.
Как это ни удивительно, но, в отличие от Перта, евреи Мельбурна и Сиднея были настроены против плана Кимберли. И для этого было две главных причины. Первая причина заключалась в том, что основную массу евреев на ту пору составляли всё ещё выходцы из Британии. По своей психологии к ним примыкали и выходцы из стран Западной и Центральной Европы. В своей основе они были мало религиозными, но если и оставались ещё в поле воздействия иудаизма и связанных с ним традиций, то полагали, что они, прежде всего британские подданные и австралийцы. Многие из них именно поэтому резко отрицательно относились к политическому сионизму. Их вождём был Айзек Айзекс, генерал-губернатор Австралии в 1931-1936. Они были глубоко ассимилированы, и по языку, одежде, привычкам, образу жизни и даже образу мыслей почти ничем не отличались от коренных австралийцев. Особенно это касалось верхнего слоя еврейского общества. В значительной степени, именно этим можно объяснить то высокое положение, которого удавалось добиться некоторым из них, например, Джону Монашу и Айзеку Айзексу. Приезжавшие в страну беженцы отличались по манерам и одежде, а их английский язык имел сильный немецкий акцент, что ввиду антигерманских настроений, царивших в Австралии, конфузил местных евреев. Те же австралийские евреи, которые были привержены сионизму, полагали, что осуществление плана Кимберли нанесёт большой вред идее сионизма, ибо отвлёчёт часть евреев от Сиона.
Неприятие других евреев евреями коренными было явлением, возникшим не впервые в истории еврейской иммиграции в Австралию. Так было во время первой волны еврейской эмиграции из Российской империи после убийства Александра II и еврейских погромов, последовавших за этим убийством. Хотя тогда на пятый континент прибыло совсем мало восточных евреев. Так было и во время второй волны, после Кишинёвского погрома, когда русские евреи прибыли в значительно большем количестве.
Всё же те евреи в значительной части были местечковыми, людьми зачастую более низкого уровня цивилизации. Евреи-беженцы из нацистской Германии и Австрии, если в чём-то и уступали местным, то только в знании английского и местных условий. Зато очень часто они превосходили местных евреев в культуре и общем образовании. И, тем не менее, неприязнь имела место. Ибо местные евреи, как и всё население Австралии в то время было заражено ксенофобией, неприятием всего чужого. Местные евреи панически боялись, что пришлые евреи явятся причиной усиления антисемитского настроения в обществе, и пытались всеми силами не допустить этого, критикуя приезжих за их “псевдонационализм” и «расизм» и призывали беженцев к скорейшей ассимиляции.
Вот выдержка из инструкции, которую получали они в «Джуиш Вэлфер».
Прежде всего, не следует говорить по-немецки на улицах и в трамвае. Управляйте своим голосом. Старайтесь не выделяться на улице в толпе как группа лиц, громко разговаривающих на иностранном языке… Помните, что благосостояние живущей в Австралии еврейской общины зависит от вашего личного поведения. Отдельные люди воспринимаются как вся община. Ваша персональная ответственность чрезвычайна.
А теперь представьте себе, что вы только что с невероятными трудностями и опасностями добрались до «берега обетованного», вы претерпели страшные мучения и унижения. Чтобы теперь от своих братьев-евреев получить такое предупреждение. И это происходило ещё до нападения Германии на Польшу.
В меморандуме министерства внутренних дел для Джуиш Вэлфер беженцам настоятельно рекомендовалось как можно быстрее освоить английский, а также по возможности англизировать свои имена. Положение крайне осложнилось после 1 сентября 1939, когда Англия, а затем и Австралия объявили войну Германии. Теперь чуть ли не всё население Австралии стало видеть в немецких евреях шпионов. Это ли не горькая насмешка судьбы?! Людей, которые всеми фибрами души ненавидели национал-социализм, отождествляли с его носителями.
Тем не менее, эмиссар Лиги Свободных Земель чаще находил сочувствующих его идее спасения части евреев в Кимберли среди не евреев, чем среди евреев. Это вовсе не значит, что среди евреев Мельбурна и Сиднея не нашлось ярых адептов Схемы Кимберли. Отнюдь! Так среди сорока шести представителей элиты Мельбурна подписавших заявление в газеты с её поддержкой были депутат Федерального парламента полковник Гарольд Коэн и один из наиболее влиятельных в Австралии раввинов Джекоб Данглоу. В Сиднее убеждённым сторонником Схемы оказался влиятельный раввин сионист Лейб Фальк. Некоторые из этих евреев вначале были против Схемы, но Штейнбергу удалось их переубедить. Это были, например, депутат парламента штата Виктория Арчи Майклис (Archie Michaelis), позднее ставший сэром, лидер сионистского движения в Мельбурне д-р Леон Йона (Jona) и крупный бизнесмен и сионист Самуэл Уинн (Wynn). Но всё же гораздо больше в среде евреев было противников Схемы, особенно среди руководства еврейских организаций. В итоге основные еврейские организации Австралии высказались против. В том числе высказалось против Схемы и Джуиш Вэлфер Сэсаети. Противником Схемы оказался влиятельный глава Департамента Внутренних дел федерального правительства Джозеф Карродус (Carrodus), ведавший вопросами иммиграции. Ещё до приезда в Австралию Штейнберга он заявил, что его департамент не будет иметь дел «с любым еврейским обществом, пока оно не свяжется с Джуиш Вэлфер Сэсаети и не получит от него одобрение».
Отказ
А теперь позвольте забежать несколько вперёд. Позиция главы Департамента Внутренних дел явилась одной из причин того, что, после многочисленных проволочек, вызванных не только войной, но и противодействием осуществлению Схемы на всех этапах её рассмотрения, премьер-министр Джон Куртин (Curtin, 1885-1945) сообщил Штейнбергу в октябре 1943: Схема Кимберли должна рассматриваться в контексте послевоенного развития, и что для этого создана межведомственная комиссия.
В марте 1944, почти через пять лет после появления Штейнберга в Австралии (к этому времени бывший нарком уже год как вернулся к семье в Канаду), наконец была создана межведомственная комиссия для рассмотрения Схемы. Решение комиссии осталось не известным. Но известны высказывания некоторых её членов. Так представитель Службы безопасности отметил отрицательный опыт создания немецкой колонии в Южной Австралии и итальянской – в Северном Квинсленде. Известно, что немецкие колонисты в ЮА доставили много забот и тревог своими прогерманскими настроениями во время 1-й Мировой Войны, и, особенно - во время 2-й Мировой войны. Большую опасность представила собой значительная концентрация итальянцев в Северном Квинсленде во время Второй мировой войны, когда австралийцы со дня на день ожидали высадки японцев на побережье Квинсленда. Глава Департамента Внутренних Дел Карродус, хорошо знавший район Кимберли, заявил, что сомневается, как изолированное поселение сможет выжить из-за непомерных цен и трудностей сбыта своей продукции. Он утверждал, что из-за этого поселение будет обречено на экономический упадок и его жители постепенно переместятся в крупные города.
Комитет отверг идею Кимберли и предупредил правительство, что создание поселения, состоящего из представителей одной этнической группы, неминуемо в перспективе приведёт к тому, что его жители не станут австралийцами.
15 июля 1944 премьер-министр Австралии Джон Куртин ответил Штейнбергу, что внедрение Схемы означало бы «отход от долговременной политики и создание в Австралии чужеродного поселения особого типа в угоду Лиге Свободных Земель».
Опрос общественного мнения, проведенный незадолго до этого, показал, что 37 процентов австралийцев поддержали Схему Кимберли. Этого, однако, оказалось недостаточно.
Тасманский проект
И в дополнение следует вспомнить о другом проекте тех лет.
Кричли Паркер Мл. 1911-1942
Во время пребывания в кце 1939 в Мельбурне Штейнберг познакомился с редактором женской страницы газеты «The Age», активной сионисткой Каролиной Айзексон. Интересно отметить, что через несколько лет её сын Питер стал знаменитым летчиком-бомбардировщиком, кавалером креста Виктории, а впоследствии крупным издателем. Штейнберг в лице Каролины приобрёл верного союзника. В её доме, в свою очередь, он познакомился с Кричли Паркером (Critchley Parker). Кричли, бывший на 11 лет моложе Каролины, тем не менее, страстно в неё влюбился.
Отец Паркера, издатель журнала горнорудной промышленности, был также автором книги “Tasmania: the Jewel of the Commonwealth” (Тасмания: Драгоценность государства), призывавшей к освоению богатств островного штата). Кричли убедил Штейнберга ознакомиться с возможностями Тасмании как убежища для беженцев, а отец Кричли, Паркер-старший, познакомил эмиссара Лиги с премьером Тасмании Козгровом. Тот, заинтересованный в развитии штата, сделал официальное приглашение Штейнбергу, Каролине Айзексон и Паркеру с экспертами посетить Тасманию. Предварительно остановились на безлюдном лесном и гористом районе Port Daley (Дали), в юго-западной Тасмании.
Тасмания и её возможности, как альтернатива Кимберли, заинтересовала Штейнберга, предварительные намётки были одобрены Козгровом, однако эмиссар понимал, что нельзя удержать в одной руке два арбуза, и, стараясь оставить в поле зрения Тасманию, все силы собрал «на главном направлении». В это время Паркер-младший, движимый состраданием к бедствиям европейских евреев, в конце марта 1942 решил самостоятельно отправиться на поиски подходящего места для еврейского поселения в Порт Дали. Не будучи новичком в путешествиях, он плохо подготовился к такому странствию, и, оставшись без спичек и простудившись, погиб в совершенно безлюдной местности, в лесу вблизи горы Маккензи через три недели после начала путешествия. В память о нём осталась его могила недалеко от места гибели да дневник. В последние часы своей жизни этот австралийский Дон Кихот составлял проект устройства в Тасмании «Города Солнца» для еврейских беженцев и прощался со своей возлюбленной.
Эпилог
Трудно теперь сказать, что сталось бы, осуществись Схема Кимберли. Действительно ли Австралия упустила свой шанс получить «за так» свою «Силиконовую долину» или сбылись бы худшие предсказания противников еврейского анклава? Даже, если принять второй вариант развития событий, то воплотись Схема в жизнь, сколько человеческих жизней было бы спасено, от скольких бы страданий избавился бы еврейский народ, а с ним бы и всё человечество?! Но народ Австралии в своей массе остался глух к страданиям далёкого народа в далёкой Европе. Об австралийских евреях современным языком можно сказать, что победила всё та же пресловутая политкорректность. Ибо пуще всего австралийские евреи боялись, что если будут болеть за судьбу своих заокеанских собратьев, то остальные австралийцы подумают о них, как о плохих патриотах Австралии. Поэтому и случилось, что у Схемы Кимберли нашлось больше сторонников, не только абсолютно, но и относительно численности населения, среди не евреев, чем среди своих братьев-иудеев. И уже вторичную роль сыграли соображения конкуренции вновь прибывших на рынке труда, соображения многих сионистов, что осуществление Схемы отвлечёт евреев от Израиля.
Против Лиги Свободных Земель всё время выступала судьба. Как только намечался прогресс в настроениях общества и власть имущих, так наступало ухудшение военно-политической обстановки, и рассмотрение вопроса откладывалось. Хотя в это время уже «горели печи не стихая», а эшелоны безостановочно подвозили эшелоны несчастных к этим печам. Нельзя сбросить со счетов и воздействие на судьбу Схемы биографии эмиссара Лиги. Штейнберг был недюжинной личностью, но многие австралийцы видели в нём красного наркома и большевика, доверять которому остерегались. В итоге даже план приёма 15-ти тысяч евреев за три года, который Австралия согласилась осуществить, оказался невыполненным. Правда, уже не по вине Австралии, а из-за начавшейся войны.
В провале Схемы Кимберли были повинны как объективные, так и субъективные причины. К объективным причинам следует отнести, в первую очередь, тот факт, что судьба проекта решалась в условиях военного времени, когда страна напрягала все силы, чтобы отстоять свою свободу; а также тот факт, что были реальные опасения в неудачном исходе затеи: удалённость района Кимберли от основных экономических центров страны, относительная экономическая слабость страны в период после депрессии, неудачный опыт английских иммигрантов в южной части ЗА в 1920-е. К субъективным причинам следует отнести прежде всего эгоизм австралийских евреев, не желавших массового въезда в Австралию своих собратьев, беженцев от гитлеризма.
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Steinberg? Isaac Natan “Australia – the unpromised land: in search of home, London, UK, 1948
2. Leon Gettler “Unpromised Land” Publisher: Fremantle Arts Centre Press, 1993.
