РЫБА-ПТИЦА
Господи, а ведь выныривать всё сложней.
Мягким да ласковым кажется это дно.
Так бы лежать да лежать бы себе на дне
И забываться, качаясь, коротким сном.
Cтранною рыбой захочется вдруг взлететь,
Неба прозрачного залпом глоток вдохнуть,
Только Рыбак не спеша починяет сеть,
Чтобы поймать эту рыбу когда-нибудь.
Чтобы поймать ту, летящую невпопад,
Глупую рыбу. Зажарить её да съесть.
Это всего лишь сон. Просыпаюсь – сад,
Утро, окно и… клетки привычной крест…
И ЯБЛОКИ
…и яблоки!
Да, август на исходе.
И день застыл, как будто на холсте.
Но всё уже стремительно в природе
меняется… И мысль, что всё проходит,
становится любимейшей из тем.
И утра зябнут, и молчат рассветы,
бледнея в непривычной тишине.
И с детства всем знакомые приметы,
что нам на всё могли давать ответы,
сегодня не работают. И снег
нет-нет да и привидится в тумане.
Но нам с тобой ещё разжечь костры!
И осень приютить. Да мы и сами
приюта ищем… А теплее станет,
Лишь стоит дверцу в душу приоткрыть.
И так душе волнующе и зыбко.
И взгляд тревожно ищет журавлей.
Освещены осеннею улыбкой,
стоим прижавшись. Глупые ошибки
подарены, как та листва, метле
лихого ветра. Прошлое сметая,
кружит. Его движения легки.
А мысли снова грустно сбившись в стаи,
как птицы ветки, гнёзда покидают.
И звёзды, и мечты,
и яблоки…
СЛУШАЕМ ДЫХАНЬЕ АВГУСТА
Да, сегодня тянет холодом
С этих знойных берегов.
Время надвое расколото,
Да тоски богат улов.
И кострище прошлых радостей
Точно чёрная дыра…
Слушаем дыханье августа
Да глядим в своё вчера.
Но уже пути проложены
В нашу осень, в наш приют,
Где надежды осторожные
Пусть не в срок, но гнёзда вьют.
Там, залечивая раны нам,
Листопадами шурша,
Ветреная да туманная,
Ждёт нас осени душа.
ПУГОВКА-ГРУСТЬ
Как там тебе в тридевятом живётся,
В эти туманные дни ноября?
Светит ли то же унылое солнце,
Или снега твои сны серебрят?
Мчишься навстречу отчаянным далям,
Или грустишь по осенним кострам?
Знаешь, а я иногда вспоминаю
Эту тоску по попутным ветрам.
Наш разговор у окна полуночный
И совпадений волшебную нить.
На остановках мы ставили точку,
Ты выходил на перрон покурить.
Спящий вагон, равнодушно качаясь,
Нашим открытиям не помешал.
Так и не выпив остывшего чая,
Ты напоследок смущённо молчал.
Что мне на память об этом осталось?
Сладко сжимая ладонь, улыбнусь.
Пуговка, что от пальто оторвалась,
И бесконечная светлая грусть…
КОСЫНКА
Откуда нам с тобою это знать,
Что там, за той синеющею дымкой,
Где машет кто-то белою косынкой,
Где шелестит страницами тетрадь.
Там будущих печалей череда,
Открытий и побед хмельное эхо.
Там отголоски чьих-то слёз и смеха,
И снова холода и города.
Там грустные слова и лунный свет.
Прохладная роса, хрустящий иней.
Там день осенний между строк застынет
И, может быть, мы в нём найдём ответ
На тот вопрос, единственный вопрос,
Который мы сейчас задать не смеем,
Который скрытым будущим синеет,
А в душах наших нежностью пророс.
Там – ты идёшь. В твоих руках тетрадь
Полна стихов, полна признаний пылких.
И я машу, машу тебе косынкой,
И ты меня не сможешь не узнать…
НЕ ИЗБЕЖАТЬ
Оно дрожит и просится наружу,
Хмельное слово!
И всё ж границу хрупкую нарушить
Я не готова.
Проснётся день. И маятник качнётся
Не так, как прежде.
Но снова лжёт ласкающее солнце,
Лишив надежды.
Какие-то дары упрямо прочит
Унылый праздник.
И, спрятавшись в обрывки глупых строчек,
Я жду, как казни,
Пустых страниц и выверенных будней,
Холодных истин,
Ночей, в которых о тебе не будет
Ни снов, ни мыслей.
Не избежать… Как всё это не ново.
Но тише, тише
Дрожит во мне не сказанное слово.
А ты не слышишь.
