ПЕХОРКА. ИЮНЬ
Полдня таскать бы солнце на закорках
С песчаной кручи, наперегонки,
Туда, где мелководная Пехорка
Ныряет под горбатые мостки,
Напитаны смолой и земляникой
Младенческие дёсны берегов…
Быть на изломе, на ребре, на стыке,
Быть на кресте простых и страшных слов.
Где медяками звякает орешник,
И тянут лапы кверху камыши,
Песком, надеждой, страхом вперемешку
Пересыпать бы отмели души.
Не славу – Трисвятое бы пропели
Под гулким куполочком цвета льна
Когда в шершавой заводи шинели
Замрёт солоноватая волна.
Когда речная тишь наполнит фляжку,
Прильнёт к груди с доверчивостью пса,
Как некогда, спасительно и тяжко,
Девчонки расплетённая коса.
***
По городу слонялась бездомная Луна…
И. Бабель
Бездомным иногда быть проще.
Ты размагничен и бессрочен,
Тебя за краешек полощет
Тоска в худом корыте ночи.
Неполным иногда быть слаще.
Ты – просто скол чужого счастья,
Ты сгинешь без вести пропавшим
В очередной кошачьей пасти,
Тебя не видно и не жалко.
Приходит день, глухой и глупый,
Клюют асфальтовые галки
Рябины сохнущие струпы.
СОЛОВЕЙ
Не плачь, мой соловей, не плачь, не плачь,
Когда бежит веснушчатый палач
За нежностью немой и легкоплавкой.
Теснится в перламутровом зобу
Похожее на лепет и мольбу
Слюдой морозной, солнечной булавкой.
Горошинка на блюдце золотом,
Бумажный профиль с обожжённым ртом,
Гусиным криком вспорота перина.
Свободного заменит заводной.
Тебе осталось на своей одной,
Закрыв глаза, брести тропой звериной.
В прозрачной скорлупе недолог сон.
Смотри на тех, кто тайно был крещён
Солёной пеной, языком отваги.
Смотри, как отплывают корабли.
Как прячет небо в пряничной пыли
Под кожей черепичной Копенгаген.
