Юрий Нечипоренко Смеяться и свистеть: Рассказы, эссе/Художн. Капыч. – М.: Жук, 2012. – 176 с.: ил. – (Для тех, кому за десять). 2 000 экз. (п) ISBN 978-5-903305-41-4
Вспоминать то, что приснилось, и то, о чем мечталось, и то, что страшило, и то, что было наяву, - если делать это именно в таком порядке, соединяя искренность с тщательностью, вполне может получиться книга о детстве. Как в случае со «Смеяться и свистеть». Это автобиография, которая старается быть приключенческим романом и от этого еще больше становится похожа на историю реальную, хоть и с приделанным к ней романтическим моторчиком. И этот моторчик, кстати, - не фигура речи. Размером с курицу, он был прикреплен к раме подержанного велосипеда «Харьков», чтобы – ни много ни мало – «изменить мир»: ускорить, замедлить, повернуть, взлететь, приблизить то, что кажется далеким, удалить близкое и превратить пространство во время. Разве не романтично? Вот такая и вся эта книга.
«Мне кажется, - пишет Нечипоренко, - я помню каждую загогулинку забора, шелушистые шиферные крыши гаражей, шершавые не струганные горбыли сараев… Тогда я поклялся, что напишу об этом». И он сочиняет, хотя в этом слове, наверное, не так много вымысла, как в сказках Андерсена или романах Жюля Верна. В общем, он пишет, а сам переносится в прошлое, как будто и не замечая этого, как в фильме «Далеко по соседству», где главный герой, 55-летний автор комиксов, однажды сел не в свой поезд и случайно попал в родной городок, в котором не был много-много лет, - там он вдруг снова стал 14-летним мальчиком, живущим вместе с родителями и младшей сестрой, рисующим на уроках, играющим с ребятами в футбол… Если вырезать из картины первые кадры – те, в которых герой живет здесь и сейчас, – будет похоже на эту книгу.
Прическа «под ежика», руки и ноги снова тонкие, маленький рост и никакой щетины, а голос стал гораздо тоньше, выше и пронзительнее. Но главное, конечно, то, что этот голос произносит и как произносит. По-детски, но ненамеренно, убежденно и так откровенно, как только собственной собаке иногда что-то говоришь, подняв ее мягкое треугольное ухо. «Когда папа приезжает к бабушке, он от нее никак не отлипает…». Он говорит о том, что казалось таким важным тогда, а вы соображаете, что потом, то есть сейчас, это почему-то вдруг позабылось. «Гуси не давали мне покоя…».
И хотя Нечипоренко рассказывает по большей части о себе, о своем детстве и юности, кажется, что это фильм, в котором и вы тоже играли. Фильм, в котором мальчишки таскают соседские яблоки примерно с тем же постоянством, с каким ищут клад (каждое лето, осень и еще по весне). И фильм, в котором американцы «напустили на нас облака из иголок» («с этими иголками невозможно бороться, потому что нельзя их сбить: уж очень они мелкие»), а по улицам ходят шпионы и норовят украсть пару-тройку государственных секретов особой важности. Вы понимаете, это фильм, в котором много всего перемешано: история с выдумкой, свое с общим, старое с новым, а прошлое – с настоящим.
«Книжное обозрение» №10 (14 мая 2012), полоса 21
