Наука статистики в культуре виктимности: достоинство и бесчестье0

Чествуя Фишера, мы бесчестим всю статистику. М. Отт
Разум есть и должен быть всего лишь рабом страстей. Д. Юм
Борьба с цензурой, — мой писательский долг, так же, как и призывы
к свободе печати. Я полагаю, что, если кто-нибудь из писателей
задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился,
бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода. М. Булгаков

Аннотация

Недавнее переименование Премии и лекции Р.А. Фишера (R.A. Fisher Award and Lectureship) без официального обсуждения членами Американской статистической ассоциации (ASA), наряду с другими мероприятиями подобного типа, стало важным шагом в создании новой атмосферы в американской науке в целом. С одной стороны, это тесно связано с такими критическими проблемами, как свобода слова, исследований и мнений, а с другой — с конформизмом, уступкой неадекватным требованиям и с отрицанием необходимости доказательств, на которых должна основываться наука. В статье показано, что:

а) все обвинения в адрес Р. Фишера фактически безосновательны;
б) решение было мотивировано не фактами, а политическим и моральным давлением, связанным, в частности, с якобы «институциональным расизмом» американского общества и его полиции;
в) решение было органическим следствием культуры виктимности, которая все больше проникает в академические круги;
г) эта культура, в свою очередь, является контрнаучной в том смысле, что не требует никаких доказательств;
д) в частности, самый популярный в настоящее время тезис о «предвзятости полиции против чернокожих», который видится прямым реальным триггером переименования лекции, не может быть подтвержден имеющимися данными.

Статью можно рассматривать как предупреждение об опасных социальных тенденциях в современной американской науке в целом и в статистике в частности. Данный текст является сокращенным переводом несколько модифицированнoй статьи [42].

Введение

Среди ежедневных новостей последних нескольких недель, таких как горящие машины, разбитые окна и сбрасывание статуй Колумба и других нежелательных лиц, краткая информация о переименовании одной из самых престижных статистических наград, RA Fisher Award и Lectureship [1,2], кажется очень незначительной и определенно не заслуживающeй широкой огласки за пределами круга профессионалов. Это совпало с удалением витражей в честь Фишерa в Кембриджском университете [3] и переименованием лекционных театров Ф. Гальтона и К. Пирсона и здания Пирсона в Университетском колледже Лондона [4]. Однако эти факты можно рассматривать в более широком контексте. Статистика является основой науки о данных, машинного обучения, искусственного интеллекта и всего того, что лежит в сердцевине самых передовых современных и будущих технологий. Р. Фишер (1890-1962) «был гением, который почти в одиночку создал основы современной статистической науки» [5]. Ф. Гальтон (1822-1911) «… был таким же важным и влиятельным, как его кузен Чарльз Дарвин» [6]; К. Пирсон (1857-1936), изобретатель коэффициента корреляции и много чего другого, в равной степени считается одним из основоположников современной статистики. Иными словами, мы «потребляем» результаты работы этих людей каждый день и будем делать это в обозримом будущем. Что именно произошло со всеми тремя учеными первого калибра?

1. Действия

То, что произошло с самим Р. Фишером, очень хорошо задокументировано, и я могу просто привести здесь явно неполный список его основных вкладов в статистику: концепция степеней свободы, ключевой элемент любой статистической оценки; дисперсионный анализ (ANOVA) вместе с повсеместным F-распределением его имени; дискриминантный анализ (первая техника «машинного обучения с учителем», когда «машин», то есть компьютеров, не существовало); дизайн статистических экспериментов (что является основой всех современных эмпирических наук, и, в частности, медицины); теория проверки гипотез, инструмент, ставший нормой для любого статистического исследования, который лишь совсем недавно начал пересматриваться, потому что знаменитая концепция p-значений была фактически догматизирована преемниками Фишера; концепция оценки максимального правдоподобия, используемая сейчас в бесчисленных исследованиях. Я мог бы добавить что-то вроде задачи Беренса-Фишера, точного критерия Фишера, информации Фишера, уравнения Фишера-Колмогорова, теоремы Фишера-Типпета-Гнеденко и т.д. В современной статистике практически невозможно повернуться без того, чтобы не обнаружить нечто, что Р. Фишер либо изобрел, либо косвенно предвидел. И это я даже не коснулся его работ по биологии, где его недавно назвали «величайшим из преемников Дарвина» [8] (как основоположника популяционной генетики и многого другого). По всем параметрам, его вклад в две науки, статистику и биологию в век узкой специализации не имели себе равных, мягко говоря.

Можно ожидать, что такую ​​монументальную фигуру непросто дискредитировать или, по крайней мере, сделать это очень быстро, учитывая, что его влияние глубоко и широко укоренилось. Однако это не заставило себя долго ждать. Вот несколько ключевых событий, повлекших за собой переименование награды (жирный шрифт далее везде мой).

Даниэла Виттен, профессор Вашингтонского университета и член комитета по присуждению награды «Лекция Фишера», выступила с идеей переименования; она рассказывала об этом 4 июня. В начале июня 2020 года доцент Майлз Отт из Смит-колледжа подал петицию на Change.com (не знаю, связано это с инициативой Д. Виттен или нет). Петиция очень быстро собрала около 8000 подписей (неясно, сколько подписавших были статистиками или биологами) и сейчас она закрыта. Никаких обсуждений в широком статистическом сообществе, никаких публикаций об этом в Amstat News, ежемесячном журнале ASA не последовало. Тем не менее, некоторые люди были осведомлены о процессе и неформальные онлайн-дискуссии, в которых можно насчитать около 60-70 сообщений в разных потоках, по моей оценке, имели место и закончились 20 июня [9,11,12,32,52]. К сожалению, я все это упустил и в обсуждениях не участвовал. Комитет Президентов статистических обществ (COPSS), учредивший награду в 1963 году, опубликовал заявление [1] о том, что название отменяется, начиная с 23 июня. Комментарий, мотивирующий это решение, был следующим:
«Мы предпринимаем эти действия для развития более справедливого, равноправного, разнообразного и инклюзивного статистического сообщества… Мы признаем, что не все статистики согласятся с этим действием. Путь справедливость и инклюзивность стимулирует различные точки зрения по существу, темпам решения и содержанию проблемы; иногда достижение консенсуса может оказаться непрактичным».

2. Обвинения

Итак, если от начала до конца потребовалось всего около 20 дней (попробуйте решить любой вопрос с ведущими учеными в нескольких странах в течение трех недель!). Возможно, аргументы против Р. Фишера чрезвычайно сильны, равно как и его значимость — например, внезапно обнаруженные доказательства того, что он убил свою жену и закопал труп под письменным столом? Нет, такого вроде не было. Здесь я попытаюсь в сжатом виде привести цепочку обвинений без строгого хронологического порядка (что в любом случае кажется неважным для такого короткого периода).

Д. Виттен. После всех тех событий с Д. Флойдом «Я пыталась придумать, как “я” могу улучшить свой крошечный уголок мира». И ее посетило два внезапных откровения:

«Фишер был не лучшим парнем. Он действительно был большой фигурой в евгенике. Загляните на его страницу в Википедии: «евгеника» — второе слово, используемое для его описания (после «британца», но перед «статистиком» или «генетиком»). «… Ба! Нехорошо, что в честь этого типа названа важная награда !! … Я могу изменить название этой лекции! ».

Что именно сделал этот плохой парень Фишер, почему он требует немедленных действий, остается неясным. «Он сказал ужасные слова в 1950-х годах. Я не хочу размещать их в Твиттере». Д. Виттен боялась, что «ужасные слова» испортят невинную аудиторию Твиттера примерно так же, как Хорхе в «Имени розы» боялся, что публикация «Поэтики» Аристотеля, пропагандирующей добродетели смеха, испортит всю человечество. У. Эко поместил своих героев в 14-й век, но логика не так уж сильно меняется со временем. Также трогательно, что порядок слов (!) в Википедии был настолько важен для профессора, что она использовала его как «аргумент» в пользу обвинения. Других, кажется, действительно не нашлось. Аналогия с переименованием J. Marion Sims Lectureship здесь совершенно не актуальна; аналогия ничего не может доказать, по крайней мере, в науке. Фактически, единственной причиной для немедленных действий остается слово «евгеника», которое, возможно, в глазах Д. Виттен самоочевидно и достаточно для оправдания любого вида наказания.

М. Отт был гораздо прямее и открыто произносил (возможно, именно те самые) ужасные слова. Вот Петиция (в сокращенном варианте;): «Фишер был выдающимся сторонником евгеники. Кроме того, как отмечалось на его странице в Википедии: в 1950 году Фишер выступил против «Расового вопроса» ЮНЕСКО, полагая, что данные и повседневный опыт показывают, что человеческие группы глубоко различаются «по своей врожденной способности к интеллектуальному и эмоциональному развитию», и пришел к выводу, что «практическая международная проблема заключается в том, чтобы научиться мирно делиться ресурсами этой планеты с людьми материально иной природы », и что «эта проблема затушевывается полностью благими намерениями минимизировать существующие реальные различия». Пересмотренное заявление, озаглавленное «Концепция расы: результаты расследования» (1951 г.), сопровождалось оспаривающим комментарием Фишера. Чествуя Фишера, мы бесчестим всю статистику. Мы просим, ​​чтобы эта награда была названа в честь Дэвида Блэквелла, многие достижения которого включают… (далее следует список достижений, который не имеет отношения к теме — И.M.).

Опять Википедия! Не так уж много усилий вложили два основных инициатора процесса в свою претензию, о чем не преминули сделать несколько  несколько саркастических замечаний участники дальнейшей дискуссии.

В результате последовавших обсуждений было добавлено несколько новых аргументов:

«было неправильным для Фишера посещать Ку Клукс Клан, когда он приехал в Штаты» (Х. Пич [11]). Два участника (С. Шарканский и Р. О’Брайен, в той же ветке) выступили против этого утверждения, отметив его бездоказательность. Я могу просто присоединиться к ним. «Он поддерживал и защищал социальные системы, которые угнетали и убивали других, включая защиту реальных нацистов» (Т. Карпентер, [52]) Эти серьезные обвинения никак автором не доказываются. «Возможно, вам интересно, что мог бы сказать Фишер, чтобы помочь фон Фершуеру? Вот отрывок! Вам, наверное, лучше от этого не станет! М. Гриффин [12]. Вот этот цитируемый отрывок [13], представляющий собой письмо Р. Фишера, написанное в ноябре 1948 г. в ответ на запрос из Германии о научных заслугах известного генетика, одного из пионеров (после Ф. Гальтона) изучения близнецов О. фон Фершуера:

«По поводу атак за его симпатии к нацистам я могу сказать, что его репутация была очень высока среди специалистов по генетике человека задолго до того как мы услышали об Адольфе Гитлере. Это было скорее невезение чем его ошибка, что расовая теория была частью нацистской идеологии и что по этой причине поддержка партией безусловно значимой работы фон Фершуера имела для нацистов некоторую пропагандистскую ценность. Несмотря на их предубеждения, я также не сомневаюсь, что партия искренне хотела принести пользу немецкой расе, особенно путем устранения людей с явными дефектами, например, умственно отсталых, и я не сомневаюсь, что фон Фершуер поддержал, как сделал бы и я, такие действия. В других отношениях, однако, я полагаю, что его влияние было последовательно на стороне научной взвешенности в процессе подготовки и исполнения законов, нацеленных на достижение этой цели«.

Звучит это действительно очень плохо (и, скорее всего, соответствует предыдущему обвинению Т. Карпентера или, может быть, даже нераскрытым «ужасным словам» Д. Виттен).

Таким образом, после исключения необоснованных претензий, Р. Фишер обвиняется в следующем:

он был убежденным сторонником евгеники; у него было особое мнение по поводу заявления ЮНЕСКО о расе в 1951 году; он поддержал нацистского ученого, который был вовлечен в расовые практики, и выразил солидарность с некоторыми из его взглядов.

 Ниже даны комментарии по всем этом пунктам.

3. Комментарии

1. Фишер и евгеникa. Существует огромная литература о евгенике, ее истории, происхождении, связи с генетикой в ​​целом и ее нынешнем статусе, и моя роль здесь не в том, чтобы делать ссылки, многие из которых можно найти в других местах. Несомненно, Р. Фишер был генетиком и евгеником до и после Второй мировой войны. Термин был сильно скомпрометирован после печально известных нацистских экспериментов с людьми, основанными на расе, умственных и физических способностях, которые использовали убийство людей как элемент «расовой гигиены» и «инструмент евгеники». Такой «подход», кроме нацистов, никогда не провозглашал ни один известный ученый, за одним исключением, насколько мне известно, К. Мережковского (автора теории симбиогенеза и брата Дмитрия, писателя). Но даже он сделал это в форме романа («Земной рай», 1903 г.), где все небелые исчезают с лица земли только для того, чтобы освободить ее для пары миллионов сверхлюдей. (Прим. ред.: автор тут не совсем точен. Помимо нацистов евгеника серьезно развивалась и применялась в США. При поддержке «стального барона» Эндрью Карнеги в Нью-Йорке был создан Институт евгеники во главе с Чарльзом Давенпортом и его заместителем Гарри Лофлином. При их лоббировании был принят закон о стерилизации и стерилизованы более шестидесяти тысяч человек — в основном индейцев, чернокожих и евреев. Об этом автор пишет ниже).

Эпоха нацистской Германии скомпрометировала не только этот термин, вместе с невинной древней «свастикой», но, самое главное, тысячи репутаций. «Интересные времена» стимулируют окраску жизни одной широкой кистью, покрытой единственной краской; кажется, мы наблюдаем тот же феномен прямо сейчас, так что можем легко понять людей в то время.

Но если отрешиться от такой манихейской логики, то евгеника, сформулированная Ф. Гальтоном и поддерживаемая практически всеми биологами и генетиками на протяжении многих десятилетий, остается прежней.

«Евгеника — это попытка улучшить генофонд человека» [15].

Либо она «положительная» (улучшить черты новорожденных), либо «отрицательная» (устранить нежелательные черты); и то и то предназначено для генетического улучшения качества человечества. Сейчас она живет среди нас под разными названиями (например, «социальная биология», «популяционная генетика», «эволюционная генетика» и т. д. — см. редкое открытое обсуждение этого термина в наше время [15]), но работает над вечными проблемами. улучшения «человеческого стада», которые интересовали людей со времен Платона. Евгеника в действии в наши дни — это, скажем, глобальное генетическое тестирование (включая пренатальное консультирование), многомиллиардная индустрия в США [16]; даже «стерилизация непригодных», еще большая анафема в популярном восприятии, чем сама евгеника, по-прежнему имеет совершенно различный правовой статус в американских штатах [17].

На мой взгляд, уже эти факты ясно говорят о том, что обвинять Р. Фишера за его поддержку евгеники не имеет никакого смысла — да, он занимался этими вопросами, как сейчас это делают тысячи ученых и практиков, независимо от того, как они себя называют. Этот рисунок [18] лучше многих слов иллюстрирует то, что произошло через 7 лет после смерти Фишера. Та же обложка, те же авторы, те же проблемы — но другое название, под которым сейчас счастливо живет американский журнал (после очередного переименования в 2008 году).

Все сказанное отнюдь не означает игнорирования огромного количества очень сложных биоэтических проблем, которые волновали людей тогда и волнуют сегодня — но табуированное слово «евгеника» не может быть причиной для того, чтобы называть Р. Фишера «плохим парнем», заслуживающим позора.

Что больше всего шокирует в дискуссии ученых – участники не проводят простейшую проверку своих утверждений. Когда М. Рубин обратил внимание М. Гриффин на цитату Фишера о его поддержке евгенической стерилизации, она с благодарностью и энтузиазмом ответила, что «его отвратительные убеждения не пользовались популярностью и выходили за рамки мейнстрима» [12]. Допустим; считает ли она таким же отвратительным решении 4-го окружного апелляционного суда Калифорнии о том, что «взрослый с отклонениями в развитии с “легкой умственной отсталостью” может быть стерилизован репродуктивно» (2013) [17]? Или подобное решение в Иллинойсе (2008 г.) и многих других штатах в разные годы? Стерилизация в США сейчас очень редка, это правда, но а) она не запрещена полностью и б) она была гораздо более популярной во времена Фишера, когда в США стерилизовали не менее 60 000 человек [19], не говоря уже о Европе. Что именно было тогда «вне мейнстрима»?

«… Какой была бы генетика сегодня, если бы она не была исторически на 100% евгеникой? Я бы хотел увидеть фиктивную генетику без истории евгеники. Кто-нибудь написал такое произведение? » — точно заметил О. Гест [9].

Я сомневаюсь, что такая книга уже написана, но не поручусь за ближайшее будущеe. С такой скоростью, с которой в университетах вносятся изменения, книга этого типа действительно может появиться.

2. Фишер — диссидент; проблема расы и интеллекта. В Петиции перечислены два греха Фишера: то, что он занимался евгеникой, и то, что он не согласился с Заявлением ЮНЕСКО 1951 года. Действительно, Фишер был среди нескольких выдающихся ученых, которые пытались сделать Заявление шире. К счастью, в то время ЮНЕСКО публиковала не только окончательный текст, но и особые мнения, и теперь мы можем судить, что там действительно произошло. Достаточно сравнить два утверждения. Первое из них находится в основной части документа UNESKO [20, p.5]:

«Возможно, хотя и не доказано, что некоторые типы врожденных способностей к интеллектуальным и эмоциональным реакциям более распространены в одной группе людей, чем в другой, но несомненно, что в пределах одной группы врожденные способности различаются настолько же, если не больше, чем между разными группами. Изучение наследственности психологических характеристик сопряжено с трудностями. Мы знаем, что определенные психические заболевания и дефекты передаются от одного поколения к другому, но мы менее знакомы с той ролью, которую играет наследственность в психической жизни нормальных людей».

Второе — особое мнение:

«У сэра Рональда Фишера есть одно принципиальное возражение против Заявления, которое, как он сам говорит, разрушает сам дух всего документа. Он верит (believes), что человеческие группы глубоко различаются «по своей врожденной способности к интеллектуальному и эмоциональному развитию», и заключает из этого, что «практическая международная проблема заключается в том, чтобы научиться мирно делиться ресурсами этой планеты с людьми существенно разной природы, и что это проблема затушевывается целенаправленными усилиями, направленными на минимизацию существующих реальных различий».

Как можно видеть, официальное заявление допускает различия между «человеческими группами (также известными как расы), в то время как Фишер уверен, что они действительно существуют, т.е. эти два утверждения различаются количественно, а не качественно. Другие официальные заявления также выражают сомнения подобные этому (стр.9):

«Нет никаких доказательств того, что смешение рас приводит к неблагоприятным результатам с биологической точки зрения. Социальные последствия расового смешения, хорошие или плохие, обычно можно связать с социальными факторами«.

«Нет доказательств» означает, что оно может появиться. Доказательств обратного также нет, иначе, несомненно, это было бы подчеркнуто. Даже это простое соображение устраняет основания для обвинений: в конечном итоге, в чем качественная разница между «возможностью» и «верой»? Оба эти соображения не доказаны; Фишер гораздо увереннее в том, что ЮНЕСКО только предполагает. Является ли это преступлением, учитывая отсутствие фактических данных на тот момент?

Более того: текст Заявления, с точки зрения статистики гораздо труднее принять, чем особое мнение Фишера. «Несомненно, что в пределах одной группы врожденные способности различаются так же, если не больше, чем между разными группами«. Хорошо, пусть это будет «несомненно» (хотя как проверить? действительно ли измеряли разницу? были ли результаты?). Это просто означает, что детерминация в паре «раса — интеллект» будет равна или меньше 50%, согласно правилу суммы дисперсий между группами и внутри групп. Что это доказывает? Лишь очевидный факт, что разница между расами существует, но она может быть менее выраженной, чем различия между людьми внутри каждой расы, вполне научное утверждение.

Но официальное Заявление можно интерпретировать при желании точно в том же направлении, в котором Петиция пытается обвинить Фишера: ЮНЕСКО признает, что существуют врожденные различия между расами (пусть менее значимые, чем считает Фишер) — так что тепeрь, это расистское Заявление и ЮНЕСКО — расистская организация? В чем разница? И почему следует винить Фишера, а не ЮНЕСКО или не обоих?

По иронии судьбы, подход Фишера намного ближе к предполагаемой политической миссии ЮНЕСКО, которая должна быть выражена в Заявлении. Поскольку он думает (как и ЮНЕСКО), что разница между расами существует, он очень практичен в этом и предлагает «мирное разделение ресурсов планеты» от имени обездоленных (disadvantaged, в современных терминах) — иначе какова прагматическая цель документа? Я полагаю, именно это он имел в виду, говоря, что прятание проблемы под ковер «разрушает сам дух всего документа», который должен быть скорее практическим, чем «научным». Действительно, во всем документе нельзя найти ничего, что говорило бы о помощи некоторым странам (хотя на практике, конечно, ООН потратила многие миллиарды долларов на «дружескую помощь» разным странам в ближайшие десятилетия).

Единственное, что можно сказать о Фишере в этом эпизоде: он не был «политкорректным» в нашем современном понимании и говорил очень откровенно, как он всегда поступал во многих научных спорах с К. Пирсоном, Э. Пирсоном, Дж. Нейманом и другими. И мне даже не нужно вдаваться в суть дебатов, которые были очень жаркими тогда и остаются актуальными сегодня: есть ли разница расами между в уровне интеллекта и, если да, то из-за «природы» или «воспитания» (см. ссылки в [21] и в других источниках). Я позволю себе только две цитаты.

а) «Возмущенные протесты против тех, кто говорит о расовом и гендерном разрыве в IQ, стали настолько оглушительными, что временами напоминают Лысенковщину если не по делам, то по языку  Nature, 2009 [22]. Эти слова принадлежат двум ученым, которые считают, что «расовые и гендерные различия в IQ не являются врожденными, а скорее отражают проблемы среды обитания. Хотя мы и поддерживаем эту точку зрения, многие ученые остаются неубежденными». «Когда ученых заставляют замолчать коллеги, администраторы, редакторы и спонсоры, которые считают, что просто задавать определенные вопросы неуместно, процесс начинает напоминать религию, а не науку».

b) «В Университете штата Мичиган одна группа использовала забастовку для организации и координации кампании протеста против вице-президента по исследованиям, физика Стивена Су (Hsu), преступления которого включали проведение исследований в области компьютерной геномики для изучения того, как генетика человека может быть связана с когнитивными способностями. — что-то, что протестующим показалось евгеникой … Через неделю президент университета заставил г-на Су уйти в отставку» (WSJ, 2020 [23]). Название статьи: «Идеологическая коррупция науки. В американских лабораториях и университетах внезапно проснулся дух Трофима Лысенко».

Достаточно интересно, что среди многих других критических замечаний относительно Заявления ЮНЕСКО, сделанного «диссидентами» 70 лет назад, был следующий: «Заявление также претендует на роль авторитетного органа научных доктрин… Я должен заявить о своем принципиальном противодействии продвижению научных тезисов как таковых… Я вспоминаю пресловутые попытки национал-социалистов утвердить определенные доктрины в качестве единственно правильных выводов, которые можно сделать на основе исследований расы, … а также аналогичное утверждение Советского правительства в пользу теории наследственности Лысенко … Настоящее Заявление также выдвигает определенные научные доктрины как единственно правильные и совершенно очевидно ожидает, что они получат всеобщее одобрение как таковые». Знакомо, правда? Удивительно (для меня, по крайней мере) что тень Трофима Денисовича бродит как тот еще известный призрак уже не только по Европе, но и по Америке и не в прошлом, а в нашем веке.

Вкратце, чистый эффект обвинения «насчет ЮНЕСКО»: исходя из узко понятой фразы, вырванной не только из научного и исторического, но и текстуального контекста, автор Петиции обвинил Р. Фишера в преступлении, которого он не совершал ни по старым, ни по новым «стандартам», если не считать новым стандартом нынешние воззвания о «расовой справедливости любой ценой и немедленно». С таким же успехом он мог обвинить непосредственно ЮНЕСКО, но просто не подумал достаточно, чтобы сделать это.

3. Фишер — сторонник нацистской расовой политики. Несмотря на то, что это обвинение не было выдвинуто ни Д. Виттен, ни в Петиции, и по этой причине, возможно, не повлияло на окончательное решение о переименовании лекции, оно кажется наиболее серьезным из всех остальных, если правдиво. В конечном счете, все предыдущие вещи были связаны с различным использованием слов, но здесь суть заключается в одобрении действий, и если бы Фишер поддерживал реальную нацистскую расовую практику — я бы не стал оправдывать его «дурную репутацию». Но насколько все это правда?

Р. Фишер был одним из примерно 20 ученых, которых власти Германии попросили оценить «достоинства» О. фон Фершуера (von Verschuer), чтобы решить его судьбу в послевоенной стране. И он был одним из трех, кто более или менее положительно отнесся к этому человеку — диссидент, в своем духе. Множество деталей, плюсов и минусов, объясняющих его (и других) позицию, можно найти в прекрасном исследовании [13], которое реконструирует очень сложную историческую ситуацию того времени (и, в частности, опасения, что новый противник и недавний союзник — Советский Союз — нападет на биологию Восточной Германии с помощью того же инструмента, Лысенковской идеологии). Но не это здесь критично; я не хочу искать смягчающих обстоятельств, потому что в любом случае никогда не узнаю, что именно было в голове у Фишера, когда он писал свое письмо поддержки.

Что я могу сделать, так это попытаться истолковать его слова в их истинном значении. Фактически, необходимо понять только одну фразу: «Несмотря на их предубеждения, я также не сомневаюсь, что партия искренне хотела принести пользу немецкой расе, особенно путем устранения людей с явными дефектами, например, умственно отсталых, и я уверен, что фон Фершуер поддержал, как сделал бы и я, такое движение». Самыми шокирующими здесь являются выделенные слова, если их понимать буквально: выглядит так, что сам Фишер поддержал бы устранение (то есть убийство) психически непригодных людей. Но я искренне сомневаюсь, что он имел в виду именно это.

Существует очень основательная работа [24] о восприятии нацистской программы «Эвтаназия» в Великобритании, где автор говорит:

«В обеих странах очень мало обсуждалось сам Нюрнбергский Mедицинский Процесс (НМП) — в отличие от более раннего Трибунала Главных немецких военных преступников. Те обсуждения, которые имели место, изображали НМП как созданный с исключительной целью преследования нацистов, обвиняемых в медицинских экспериментах над узниками концентрационных лагерей. В журналах обсуждали не-нацистскую «эвтаназию» (то есть опыты не над немцами, а над заключенными — И.М.)… но поразительно, что разоблачения, касающиеся нацистской программы «эвтаназии», ни в малейшей степени их не затрагивали»

То есть существует высокая вероятность того, что Р. Фишер и его коллеги, могли недостаточно знать о том, что на самом деле произошло в Германии с точки зрения «евгеники в действии», унесшей около 200 000 жизней, в основном немцев. Точно так же Р. Фишер мог не знать, что О. фон Фершуер работал со своим бывшим учеником, печально известным доктором Й. Менгеле, который проводил эксперименты на близнецах-заключенных в Освенциме во время войны (использовал его результаты, в лагере никогда не был) [25].

Если теория «он не знал» верна (что я не могу доказать), то фразу Фишера об «устранении дефектов» можно  истолковать стандартным евгеническим способом того времени: она обращается к будущим поколениям, которыми нужно манипулировать, чтобы свести к минимуму количество генетических заболеваний в обществе, а не реальную бойню. Все его письмо будет читаться тогда примерно так: О. фон Фершуер — выдающийся ученый; он был невольно вовлечен в какую-то работу очень плохим режимом; в этот исторический момент евгенические рекомендации и государственная политика совпали, и я, Р. Фишер, проводил бы такую ​​же политику, как он, потому что именно этим наша наша наука занимается.

Р. Фишер был британским патриотом; хотел быть призванным в Первую мировую войну (отказали из-за плохого зрения), провел все годы Второй войны в Британии (т.е. знал на собственном опыте ужасные бомбардировки Лондона и прочее); его сын, летчик, погиб в бою — трудно представить, чтобы он мог сочувствовать нацистскому режиму как таковому, особенно в отношении убийства больных (насколько я знаю, он никогда не защищал такую ​​меру). Но с другой стороны, он был страстным исследователем, упрямой личностью, очень высоко ценившей свои с трудом заработанные убеждения — до такой степени, что мог счесть несущественным, кто именно, Германия или Великобритания, будет проводить определенную политику, с которой он согласен. Он мог чувствовать, что его долг — быть как можно более объективным и держать политику в стороне от науки, насколько это возможно. Такая позиция уязвима, но не преступна.

Вся эта линия аргументов с несколькими «если» не делает меня ни довольным Р. Фишером, ни убежденным в том, что я фактически прав. Но, насколько мне известно, если есть «шанс усомниться», его надо использовать в интересах обвиняемого, а не наоборот. В мои обязанности не входит опровергать обвинения — прямая задача обвинителя доказать свою правоту. Этого не было сделано ни в малейшей степени, даже на таком поверхностном уровне, как сделал я здесь (в конечном счете, я не специалист ни по биографии Р. Фишера, ни по истории того времени в целом). Простая логика и здравый смысл ясно говорят о том, что все правила были нарушены, и обвинение Фишера в том, что он поддерживал одну из самых ужасающих нацистских акций, кажется намного ближе к клевете, чем к фактам, пока не будет доказано обратное.

Подводя итог, можно сказать, что все три типа обвинений недостаточно обоснованы, чтобы их серьезно рассматривать для принятия решения о переименовании. Я уверен, что если бы заранее состоялась какая-либо реальная дискуссия с научным сообществом, она бы раскрыла гораздо больше фактов о «спросе» на переименование, чем я смог предоставить за короткое время. Однако решение было принято в отсутствие обсуждения, ибо “достижение консенсуса может оказаться непрактичным”. Да уж…

COPSS организовал в августе 2020 года специальную приглашенную сессию в JSM (special invited session on Joint Statistical Meeting, крупнейшей мировой конференции по статистике) «с экспертами, изучающими роль Фишера» [1], но, похоже, не для отказа от отказа от собственного решения, а для придания ему легитимности пост-фактум. Косвенно об этом говорит тот факт, что в названии сессии имя Фишера вообще не упоминалось, что явно было сделано для того, чтобы как можно меньшее число людей вообще узнало о ее существовании (я нашел с большим трудом; он была посвящена «евгенике», а не проблеме периеменования лекции, как изначально было объявлено в [1]. Она была проведена 6-го августа 2020 года; я послал статью [42] ее руководству и участникам заранее, секретарь обещала распространить ее среди панелистов; я не получил ни одного ответа. Я не знаю содержание докладов, которые позже будут опубликованы, но лишь могу предположить, что доклады были «анти-фишеровскими».

Все аргументы, которые я привел выше, и многие другие, о которых я не знаю, лежат на поверхности и доступны любым заинтересованным лицам, особенно членам COPSS и другим членам академического сообщества. Люди, принимающие решения, явно меньше заботились о фактах и доказательствах и ​​больше о чем-то другом. О чем?

4. Причины

Реальные причины происшедшего более важны и печальны, чем неприглядные обстоятельства инициации и принятия решения.

1. Все обвинения против Р. Фишера и других касались очень старых и хорошо известных фактов, т.е. теория о том, что было открыто что-то новое, как уже отмечалось, не работает. В этом смысле Д. Виттен, как член Комитета по награждению, могла бы и раньше поинтересоваться кошмарными деталями жизни того человека, премию чьего имени она вручала. Но как-то не заладилось.

2. Поводом для всех этих и многих других поспешных решений в США послужил, естественно, поток событий, начавшийся с убийства Дж. Флойда 25 мая 2020 года. Они включали в себя такие вещи как вандализм, мирные и не очень демонстрации, рост преступности, требования (уже где-то выполненные) о «дефинансировании полиции», всплеск активности Black Lives Matter (BLM), призывы к «расовой справедливости» и против «институционального расизма», организацию «свободной зоны» в Сиэтле, снос памятников разным персонажам и так далее.

3. Подобные события создали атмосферу, в которой волна естественного сострадания к жертве, медленно умирающей на глазах у миллионов, накрыла огромное количество людей, но сразу обернулась не против жестокости полиции как таковой, а только против убийства полицией черных граждан. Этот эмоциональный импульс, как и много раз прежде, раздувался средствами массовой информации до колоссальных размеров и порождал, казалось бы, несвязанные вещи — от уличных беспорядков до преклонения колен лидерами Демократической партии в Конгрессе; от разрушения памятника Р. Валленбергу [26] (архетип человека, борющегося с расизмом и отдавшего жизнь за это) до обязательств многих компаний нанять больше чернокожих сотрудников, чем раньше. Несомненно, переименование лекции относится к тому же типу несвязанных действий (где Дж. Флойд и где Р. Фишер?), как было подробно показано выше.

4. Можно ожидать, что научное сообщество должно быть невосприимчивым к эмоциональной реакции любого типа и при любых обстоятельствах. У ученых, в отличие от политиков и журналистов, есть собственное оружие, чтобы справиться с любой ситуацией, и статистики в этом отношении являются наиболее экипированными. Они должны прекрасно знать, что отдельный случай, каким бы ужасным или красивым он ни был, не представляет всей картины и не может служить основанием для каких-либо действий. Случай с Дж. Флойдом поднял проблему жестокости полиции, особенно в отношении чернокожих — хорошо, давайте взглянем на цифры по этому поводу и представим себе, в чем проблема на самом деле. Это кажется абсолютно очевидным и тривиальным; решение любой проблемы начинается со сбора и анализа данных и т. д. Этого можно было ожидать от статистического сообщества в целом, но, насколько мне известно, оно практически ничего не сказало по этому поводу (по крайней мере устами руководителей АСА). Я показал в [42], что данные не подтверждают идею о том, что полиция в Америке убивает подозреваемых на расовой почве: доли убитых белых и черных по разным категориям задержания (с оружием или без, про попытке бегства и др.), а также взвешенная оценка по всем категориям практически одни и те же по двум расам. Но эти данные были доступны и ранее; я не специалист по криминальной статистике и не должен был это делать. Почему авторитетные статистические органы, прежде чем приступить к переименованию лекции, даже не проверили данные, на неверной интерпретации которых их решение фактически было основано?

5. Есть ли в стране проблема с жестокостью полиции? Несомненно. Но это совершенно другая сфера. Вот некоторые цифры: американская полиция убивает гораздо больше людей, чем любая другая развитая страна, и больше, чем многие не развитые [27]. Если в США в среднем ежегодно на 10 м населения приходится около 46,6 человек убитых полицией, то в Анголе — 34,7, Мексике — 30, Канаде — 9,7, Франции — 3,8, Великобритании — 0,5 и Японии — 0,2.

Конечно, эти цифры нельзя принимать за чистую монету, их следует рассматривать как функцию от количества и состава преступлений в этих странах (можно ожидать более высокого уровня убийств со стороны полиции в стране с более высоким уровнем преступности). Однако прямые вычисления такого типа не так просты. Разные страны по-разному сообщают о преступлениях, их сложно сравнивать без длительного специального расследования. От международных организаций, такиx как Организация Объединенных Наций, можно ожидать какого-то грамотного ответа. Но более пристальный взгляд показывает проблемы и там (вместе со сложностями американских данных, обсуждаемыми в [42]). Например, за 2018 год ООН сообщает о 16,214 убийствах в США (со ссылкой на ФБР) [28], в то время как само ФБР сообщает о 8,957 «убийствах и непредумышленных убийствах по неосторожности», а Министерство юстиции дает цифру 11,970. Тo ecть  даже для самой «простой» категории, такой как убийство, международное сравнение не так уж и тривиально, не говоря уже о более сложных.

Однако если использовать данные ООН в качестве приблизительного ориентира, картина такова: в 2018 году в США было убито 5 человек на 100,000 населения, а в Великобритании — 1,2, разница в 4,2 раза. Разница же в показателях применения силы полицией составляет 46,6 / 0,5 = 93,2. Соотношение между двумя дробями составляет 93,2/4,2 = 22,3, то есть, если нормализовать оценки по уровню преступности, США все равно убивают примерно в 20 раз (!) интенсивнее, чем Великобритания. Конечно, это только для общей ориентации, а не для того, чтобы ввести какой-либо полезный индикатор (это соотношение будет различным для разных преступлений и так далее), но две вещи совершенно ясны: в США и уровень преступности и уровень насилия со стороны полиции выше, чем в других развитых странах.

Это реальные проблемы. Высокий уровень преступности — огромная тема, и я не могу здесь ее обсуждать. Насилие со стороны полиции — другая тема. Полицию не приучили делать свой бизнес более мирным способом; даже если полицейский чувствует себя небезопасно — нет необходимости убивать подозреваемого (особенно безоружного); полиция децентрализована; не отслеживает полицейских, допустивших нарушения, даже данные о происшествиях не собираются должным образом и так далее и так далее. У всего этого есть, конечно, многообразные причины. Недавний обзор в Nature описывает многие из этих проблем и способы их решения. Одно наблюдение особенно показательно: «Работа полиции, в значительной степени по историческим причинам, превратилась в своего рода зону, свободную от науки» [29] Это, к большому сожалению, совершенно верно.

Но даже если все это верно, цифры приведенные выше и оценки сделанные в [42] легко доступны. При правильном подходе случай Дж. Флойда мог бы быть классифицирован статистиками как еще одно напоминание о старой назревшей проблеме, связанной с полицией и преступностью, а не как вопрос, связанный с расой; это был акт абсолютно бессмысленной смерти (он не представляют реальную опасность для полицейских), один из многих. Однако этого не было сделано; профессиональные статистики вошли исполнителями в основной хор, который все свел к «институциональному расизму», и использовали не относящуюся к делу лекцию Р. Фишера как удачно найденную возможность «внести свой вклад» в окружающую истерию, внезапно «вспомнив» смертные грехи человека, умершего почти 60 лет назад. Почему такое стало возможным?

6. Одним из факторов является общее либеральное доминирование в академических кругах и науке, что широко известно и хорошо задокументировано [30], что, в свою очередь, выражается в поддержке основной линии демократической партии, эксплуатирующей смерть Флойда по полной программе почти во всех каналах масс-медиа. Но я не хочу спекулировать о политических пристрастиях тех, кто принимал решения. Имеет смысл лишь подчеркнуть, что все произошедшее идеально соответствует логике культуры виктимности, которая исключительно быстро становится доминирующей во многих сегментах американского общества.

Б. Кэмпбелл и Дж. Мэннинг [31] очень убедительно показали, что происходит, особенно в студенческих  городках, а теперь, кажется, почти везде. Древняя культура чести (honor culture) была характерна для слабого государства, которое не всегда может защитить своих граждан; она ориентирована на личную храбрость и самозащиту (кодекс дуэлей; кодекс самураев; кровная месть между семьями и кланами, высокая чувствительность к любым личным оскорблениям и т. д.). Многие черты этой культуры до сих пор заметны в различных странах, чаще всего в Азии. На смену ей пришла современная культура достоинства (dignity culture), когда мнение других уже не так важно, человек может полагаться на государство, которое должно защищать его или ее; личная чувствительность к обидам становится менее важной (обиженный просто рвет отношения с обидчиком, а не старается его, например, убить); суд вместо дуэли; жалобы предъявлаются к власти, а не к обидчикам напрямую и так далее. Но некоторое время назад культура виктимности (victimhood culture) начала заменять культуру достоинства во многих местах.

Она сочетает в себе сверхчувствительность культуры чести с отказом от личного возмездия обидчику. В ней «обиженный» не вызывает лично обидчика на дуэль, но громко заявляет всем желающим слушать о своей обиде и требует устранения ее источника. Тем самым достигается двойная выгода: с одной стороны, личные риски обиженного резко уменьшаются (дуэль — дело серьезное), судебные и прочие издержки тоже равны нулю, ибо сам повод для обиды часто ничтожен и с ним в суд вообще не пойдешь. А с другой стороны — вокруг «обидчиков» создается такая нетерпимая атмосфера, что «обиды» поневоле прекращаются. Тем самым опора на самого себя («мне ваше мнение не важно», как в культуре достоинства) ликвидируется и вся вина переносится исключительно на окружающих («не смейте излагать свое мнение, оно меня обижает»). Обиженный становится «жертвой». Культура виктимности тесно связано с такими понятиями, как микроагрессия и самоидентификация; ее адепты настойчиво требуют, чтобы все эти «права на идентичность» были соблюдены в дополнение к общим правам гражданина. Создается совершенно новая атмосфера, в которой царит не просто политкорректность, а суперкорректность, где любое случайное слово может быть истолковано «жертвой» как оскорбление, которое требует от «обидчика» какого-то удовлетворения и извинений, а лучше всего — полного молчания в будущем.

Такая культура может существовать только в обществе, которое с ней соглашается и уступает все возрастающим требованиям «обиженных». Для нормальных отношений в культуре достоинства, в которой мы жили до сих пор, существует верховенство закона, и если какое-либо «преступление» не обозначено должным образом — это не преступление. Но не в культуре виктимности. Жертвам «микроагрессии» требуется «безопасное место» в кампусе — они его получат. Им требуются общие туалеты с любым полом — получат. Сейчас большинство запросов связано с «расизмом» — и каждый получает что хочет (бесконечные извинения за расизм, существующий или нет). Именно это и произошло в истории с ничего не подозревающим Р. Фишером: безоговорочное подчинение «просьбам», даже без проверки фактов и, конечно же, без правильного позиционирования поднимаемой проблемы в надлежащем социальном контексте. По иронии, само обсуждение предложения о переименовании лекции предоставило такой материал, который иллюстрируют тезис о культуре виктимности более убедительно, чем я бы смог придумать сам.

7. Текст Д. Корди (D. Cordy) [32], как в учебнике, содержит почти все черты культуры виктимности. Я привожу цитаты и даю короткие комментарии.

Я считаю, что оценки человека, основанные на его достижениях, очень пугают большинство афроамериканцев: сколько исследовательских работ может компенсировать расизм? Да, принцип меритократии противоречит основным принципам культуры виктимности, где «оценка человека» (justification) должна основываться не только на его заслугах, но и на его «идентифиции».

Однако мы живем не в 1930 году. Мы живем в 2020 году, и Черных людей убивают по телевидению, душат и преследуют из траков. И это только те, кто попал на камеру. Это именно то, что я пытался опровергнуть в статье; это заявление сделано без всяких доказательств и без всякой связи с переименованием. Он заменяет реальную проблему преступности и жестокости полиции на никак не доказанную проблему расовых предубеждений со стороны полиции.

Фишер мертв. Он действительно внес большой вклад в эту область. Но мы обсуждаем не это. Настоящий вопрос заключается в том, заботит ли вас, что может чуствовать 17-летняя афроамериканка из сельской местности в Южной Каролинe, выбирая свой профилирующий предмет в Университете? И это единственный вопрос, который меня волнует. Именно здесь начинается жалоба на «микроагрессию». 17-летней девушке должно быть стыдно за связь давно умершего парня Р. Фишера с евгеникой, хотя, скорее всего, она никогда не слышала ни о том ни той (но если ее проинформируют — несложно предугадать, каким образом). Да, дезинформированной девушке может стать стыдно за статистику. Это также называется «промыванием мозгов».

Никто бы не стал называть ASA очень диверсифицированной организацией. Конечно, всегда найдется один черный человек, но это еще не диверсификация. Это еще одно отклонение от основного вопроса: Р. Фишер, кажется, не должен нести ответственность за отсутствие чернокожих членов в ASA. Или должен? Кроме того, это прямой намек на то, что нужно делать: увеличивать диверсификацию в ASA, независимо от достоинств ее членов. Диверсификация — это цель, а не естественный результат определенных процессов. Потенциально это самое опасное направление развития, на котором я остановлюсь позже.

Я могу признать вклад Фишера, но я не буду присутствовать на лекции Фишера, как и большинство представителей меньшинств. Виктимность тут приобретает универсальный характер, с элементами угроз и шантажа. Присутствовал мистер Корди на лекциях раньше? Я видел много чернокожих на этих лекциях за последние полтора десятков лет; обычно лекция собирала около 2,000 участников JSM, и, на глаз, пропорция черных была такая же как и на всей конференции. Разве они не знали ранee об этом ужасном парне Фишере? Кто откроет им глаза?

Это не вопрос того, верят ли некоторые белые статистики, что Фишер внес вклад в область, которая перевешивает его убеждения. Обратите внимание, что «Черный» раньше был с большой буквы, а «белый» здесь — нет. Это новая современная мода — подчеркивать равенство всех рас, Blacks and whites… Открытое контрпозиционирование «белых статистиков» (!) другим (которые якобы не поверили бы достижениям Фишера, которые перевешивают его «расистские» убеждения).

Это вопрос о том, достаточно ли ваша организация заботится об одаренном ребенке из числа меньшинств, которых ВЫБЕРЕТ другую область, потому что не может видеть себя в нашей. Усиление угрозы; само наличие дурной репутации у одного из отцов-основателей науки должно отталкивать новичка от этой области знаний. Приглашение все пересмотреть; так называемая «культура отмены» (cancel culture).

Ч. Дарвин однажды заметил, что

«в какой-то период будущего, не очень отдаленный, измеряемый веками, цивилизованные человеческие расы почти наверняка истребят и заменят во всем мире дикие расы». [38, с. 201].

В то же время он был аболиционистом, не желал никому ничего плохого — и все же верил, что «естественный отбор» приведет к такому результату. Звучит крайне отвратительно в наши дни? Абсолютно. Так что эта бедная девочка никогда не будет заниматься не только статистикой, но и биологией. После недавно опубликованных комментариев А. Эйнштейна о китайцах [39] ни один китаец не должен выбирать физику в качестве своей специальности, поскольку имя Эйнштейна все еще уважается некоторыми «белыми физиками». Или, после бесчисленных комментариев практически любых значимых фигур о евреях за последние пару тысяч лет, евреи должны как можно скорее бежать от науки, литературы, музыки и искусства, будучи смертельно оскорбленны именами и титулами своих ненавистников тут и там.

Забыть времена, обстоятельства, предубеждения, логику, историю и все остальное, принимать все вещи за чистую монету и делать вид, что вы обижены ими — это “правильный путь”. Очень печально, если кто-то на самом деле обидется — его жизнь превратится в кошмар. Человек, принадлежащий к культуре достоинства, запомнит все это и пойдет вперед с печалью, что является неизбежным результатом любых исторических изысканий; человек из культуры виктимности примет это на свой счет и попытается «опровергнуть» или, чаще всего, заткнет уши от любых разъяснений. Обратите внимание, однако, что Фишер никогда и не делал таких шокирующих заявлений как Дарвин, и все же виноват; что же сказать о других, кто делал?

Взгляды Фишера были не просто сложными, но и опасными. Даже аргументы о смешивании рас являются расистскими; оправдание плохого худшим. Что именно было таким опасным? Это прямое приглашение к отказу от обсуждения, очень типичная реакция на вызов в культуре виктимности. Никаких аргументов не приводится, и от других не ожидается никаких аргументов.

Эта часть ниже предназначена для всех меньшинств, читающих это: вопрос все еще для АСА не решен, я считаю, что нам просто не следует продлевать членство. Что ж, оставляю без комментариев.

8. Что удивительно, опять же, это не само повествования о жертве как таковое, а тот факт, что оно вызывает немедленное сострадание и влияет на поведение лиц, принимающих решения. Комментарий Д. Корди сразу нашел сторонников, признающих, что «его перспектива» открыла им глаза. Чистые эмоции (которые никогда не нуждаются в обосновании) регулируют поступки, даже в науке, предполагаемой цитадели разума. Давид Юм, увы, прав.

Для русскоязычных читателей, скорее всего, все эти рассуждения о печальной судьбе жертвы, окруженной врагами, живо напоминают, например, споры о роли среды и и личного выбора, которые велись лет так 150 назад между писателями натуралистической школы и Ф. Достоевским. Последний, как известно, горячо отрицал что среда определяет поступки и настаивал на личной ответственности каждого. Все это идет еще глубже, к корням марксизам и т.д. Старая песня на новый лад. А нам-то казалось, что все эти вопросы давно порешались историей…

9. Итак, цепочка событий была такой:

смерть человек от рук полиции >>> массовая эмоциональная и политическая реакция, которaя сдвинулa повествование в неверном направлении (жестокость полиции по отношению к чернокожим гражданам) >>> научное сообщество, как и многие другие, видит только эмоциональную сторону этой реакции >>> некоторые из его членов предлагают сорвать «низко висящий плод», евгеническое прошлое Р. Фишера, с целью присоединиться к общему хору >>> инициаторы выдвинули необоснованные личные обвинения против Фишера>>> предложение о переименовании не обсуждалось в специально организованной манере лицами, принимающими решения >>> не проверялась фактическая, историческая и логическая основа обвинений, а также никто не отделил проблему переименования от нерелевантной темы  о предвзятости полиции к чернокожим>>> статистики поддержали историю предвзятости полиции без проверки фактов, хотя проверка показывает, что не обоснованы оба тезиса, и о Фишере, и о полиции >>> они приняли решение, основанное либо на политических мотивах, либо на том же эмоциональном побуждении, >>> они продемонстрировали высший возможный уровень слепого конформизма, унижающий тем самым высокий моральный статус, который должна иметь наука >>> имя великого ученого подверкнуто остракизму, достоинство науки пошатнулось.

5. Последствия

Проблема переименования стара как история человечества. Новый император разбивает статуи предыдущего и стирает его имя из свитков; благочестивые священники запрещают произносить имена осужденных еретиков; города меняют свои названия несколько раз за одну жизнь. Если Дж. Оруэлл описал теоретическое значение переименования для тоталитарного режима (когда история в Министерстве Правды исправлялась ежедневно), то СССР явился прекрасным практическим примером того, как это произошло. Зная это, я легко могу представить себе судьбу нынешних волн переименования и «культуры отмены», ярким примером которой является история с лекцией Фишера.

1. Лекция — это только первый шаг. Подобные события в Лондоне сигнализируют о том, что имена Ф. Гальтона, К. Пирсона и Р. Фишера, основоположников современной статистики и многих разделов биологии, могут быть полностью подвергнуты остракизму.

2. Трудно представить, что их научный вклад будет тщательно отделен от их евгенических взглядов; как показывает эта статья, пренебрежение фактами — особенность текущих процессов, а не отклонение от нормы (it’s a feature, not a bug). Если, как предположил Д. Корди, молодые студенты должны быть потрясены, услышав имя Р. Фишера в названии почетной лекции,почему они не должны испытывать такое же отвращение каждый раз, когда видят его имя в учебниках? Другие «жертвы расового преследования» рано или поздно скажут, что то или иное имя вообще не должно упоминаться в книге — и оно будет искоренено, как имена стольких ученых, писателей, философов и политиков советского времени.

3. Также трудно представить, что проблема не перекинется на другие персонажи. Свежие примеры с Колумбом, Линкольном, Вашингтоном и т. д. показывают предполагаемые направления. Я удивлен, что до сих пор не коснулось ужасного имени Америго Веспуччи, который оказался рабовладельцем и участвовал в работорговле (правда, в обратном направлении, из Америки в Европу — поможет ли это ему снискать благосклонность ревизионистов?). Если Д. Корди предложил всем «обиженным» прекратить членство в ACA — не предложит ли он прекратить «членство» на этом континенте, если континент не будет переименован?

4. Если, однако, имена политических деятелей еще могут быть как-то защищены на государственном уровне (по крайней мере при этой администрации), то у ученых и деятелей культуры такой защиты нет; она вся в руках «научного и культурного сообщества», которое уже показало свои намерения и свою беззубость. Сама идея пересмотреть историю науки (a она будет пересмотрена, если описанная тенденция возобладает) на основе различных моральных проблем прошлого на самом деле не просто ошибочна, а просто абсурдна. Нельзя найти человека в прошлом, свободного от чего-то «оскорбительного» для наших современников (и очень часто оскорбительного в его время). Мне самому глубоко отвратительны антисемитские фразы К. Пирсона (Р. Фишер, кстати, никогда не делал таких вещей, насколько мне известно); я возмущен безобразной политикой Ф.Д. Рузвельта и У. Черчилля в отношении еврейской иммиграции из Германии во время Второй мировой войны или идеями К. Дарвина, подобными приведенным выше, и всегда буду помнить об этих вещах, думая об этих людях. Но это не мешает мне признать их огромные достижения. Нет шкалы, на которой можно было бы оценивать личные качества путем взвешивания (в смысле, что «расизм важнее достижений»). По сути, человеческая история — это кровавая цепь войн и геноцидов, и каждый может найти вокруг тысячи врагов, если захочет; «оскорбления» станут бессчетными и бессмысленными. И именно здесь начинается культура достоинства — деяния преступника касаются его, а не меня, они не ущемляют меня как личность, но могут вызвать чувство отвращения. Это чувство, однако, я никак не могу навязывать другим и тем более «призывать преступника к ответу».

Это очень личный моральный выбор. Я не имею никаких проблем с личным мнением Д. Корди о Р. Фишере, каким бы плохим оно ни было, но я категорически против логики, согласно которой личные моральные суждения должны быть общепринятым правилом. Вот где проходит граница между культурами достоинства и виктимности, и если научное сообщество переступит черту — это действительно чрезвычайно опасно.

5. Исторически возвращение к старым названиям происходило тогда, когда менялась некая идеология, правящая династия или происходила революция. Но в нынешней ситуации в США и в других странах не просматривается обозримом будущем, что культура виктимности внезапно прекратит свой победный путь. Это не вопрос о смене династии или революции, а вопрос о глубоком изменении структуры общества. Если культура виктимности с ее постоянно растущими требованиями к «ненадлежащему поведению всех, мертвых или живых», наконец, совпадет с образовательной и научной нормами, изменения будут необратимыми. В наиболее циничной и остроумной форме последствия показаны (предсказаны?) В. Пелевиным в «Искусстве лёгких касаний» (2019). Его целенаправленно созданным «химерам» можно не доверять (роман все же, не доклад ГРУ), но приглядеться стоит.

6. Когда в 1930 году великий писатель писал Сталину свое невероятно смелое письмо (см. эпиграф), у него был вполне конкретный адресат (который, кстати, перезвонил ему и в известной степени решил его проблемы). Теперь адресаты подобных призывов к свободе слова, мнений и исследований разбросаны повсюду и по этой причине практически недостижимы. Боюсь, что письмо профессора Т. Каца [33], которого особенно возмутила начальная фраза «Борьба с Черными — лежит в основании Америки (Anti-Blackness is foundational to America) в «Письме преподавателей» Принстонского университета [34], останется просто личным мнением (не единственным, конечно), адресованным в основном к глухим. И что даже коллективное письмо о справедливости и открытых дебатах [35], подписанное 151 видным деятелем, где говорится о «новом наборе моральных взглядов и политических обязательств, которые, как правило, ослабляют наши нормы открытых дебатов и терпимости к разногласиям в пользу идеологического соответствия» не будeт услышанo так широко, как следовало бы.

В упомянутом «Письме преподавателей» 450 подписантов одного из самых престижных университетов США и мира просят президента университета, в частности, о следующем:

«Создать комитет … который будет контролировать расследование и принимать дисциплинарные меры в отношении расистского поведения, инцидентов, исследований, и публикаций… Руководящие принципы в отношении того, что считается расистским поведением, инцидентами, исследованиями и публикациями, будут разработаны комитетом факультета для включения в тот же набор правил и процедур ».

Задумайтесь на минутку. Разве это не то же самое, что «… рыба, публично заверяющая, что ей не нужна вода» из письма М. Булгакова? Профессора добровольно требуют ограничения свободы слова и готовы передать правила этого ограничения в руки некоего «комитета»! В Советском Союзе публикация была невозможна без так называемого «Акта экспертизы», бумаги на пяти страницах с примерно 20, насколько я помню, вопросами, ответы на которые должны свидетельствовать о том, что статья не содержит государственной тайны, «антимарксистской идеологии» и так далее. Его должны были подписать 4-5 человек. Чтобы собрать все подписи, требовалось до двух-трех недель (разумеется, никто не читал ни самой статьи, ни «Акта»).

Сейчас в Принстонском университете профессора хотят установить нечто очень похожее, но для проверки «на расизм”! История, воистину, повторяется как фарс. Представляю, как какой-нибудь седовласый профессор пишет емэйлы, чтобы напомнить члену «комитета», чтобы тот, наконец, дал свое заключение о расовой чистоте статьи об элементарных частицах. Я также могу представить, как легко эта новосозданная бюрократия превратится в инквизиционный орган, ломающий репутацию и настаивающий на увольнении «недостаточно антирасистских людей» (коллективное давление на «расистов» уже началось, что ясно, скажем, из заявления известной журналистки Б. Вайс об отставке из «Нью Йорк Таймс» [40].)

Неудивительно, как возмущенный Т. Кац охарктеризовал это и многие другие предложения (о различных льготах только для «цветных людей»): «…в случае их реализации это приведет к гражданской войне в университетском городке и еще больше подорвет общественное доверие к тому, как элитные высшие учебные заведения работают«.

Такова очень печальная новая реальность. Культура виктимности может существовать только в том случае, если «спрос» на привиллегии встречается с «предложением» таковых со стороны других. Но сейчас часто предложение даже опережает спрос; само общество предлагает вещи, которые призывают к неравенству различных групп, даже если, как саркастически заметил Т. Кац, мы «оставим в стороне вопрос об определении тех, кто квалифицируется как «цветной», хотя это и нетривиальный вопрос».

Действительно, нетривиальный. Это сразу напоминает расовую практику нацистов, которые проверяли генеалогию до 3-го уровня или измеряли пропорции черепа. Как на самом деле защитники новой политики будут определять «окрашенность»? Или «белизну», если на то пошло? Кто именно имеет право на льготы, которые могут быть впоне существенными, например: «Цветной сотрудник факультета начального уровня должен иметь один дополнительный семестр творческого отпуска»? Разве это не расизм в его наиболее очевидной форме? И мы слышим просьбу об этом от профессоров Принстона?! Так и видишь зощенковских персонажей, кричащих «Мне, мне отпуск — у меня оба родителя черные, а у этой — только один!».

7. Основная общественная опасность даже не в переименовании лекции как таковом, а в концепции отхода от принципа меритократии. В Советском Союзе национальная политика и нарушение меритократии шли рука об руку. «Меньшинства» (которые часто составляли большинство в своем регионе) получали поддержку (пусть и в очень покровительственной форме) из Москвы, но помощь не давалась бесплатно — настоящая русификация в той или иной форме происходила всегда. Они же платили россиянам либо плохо скрытым, либо открытым национализмом в советское и постсоветское время соответственно. В обоих сценариях меритократия была серьезно искажена. Любые привилегии, предоставленные меньшинству (например, снижение требований для поступления в университеты и т. д.), трансформировались в систему коррумпированной сети для «своих людей» в советское время и замены русских на членов коренной нации в постсоветское время. Наблюдая все это на собственном опыте в течение многих лет, когда я вижу подобные тенденции в США, я чувствую себя чрезвычайно неловко. В идеале борьба с расизмом не обязательно должна совпадать с отрицанием меритократии, но практика, похоже, не следует этому курсу.

8. Будущее культуры виктимности в академических кругах и обществе в целом будет зависеть от двух факторов: уровня требований от «оскорбленных» и от уровня сопротивления этим требованиям со стороны всех «других». Как и в любой сложной системе, если возникнет отрицательная обратная связь (то есть рост давления будет сопровождаться увеличением сопротивления) — новый баланс будет установлен, возможно, к общему благополучию. Но если обратная связь будет положительной, то есть «другие» вместо сопротивления станут уступать все новым и новым требованиям — система рано или поздно рухнет (представьте, например, реальное доминирование принципа «идентичности» над принципом меритократии при найме на работу и так далее). На данный момент отношения между двумя сторонами одного процесса не кажутся здоровыми — например, 1 против 450 в случае Принстона или 10-15 против 8000 лиц, подписавших Петицию по «делу Р. Фишера».

Д. Виттен жаловалась в процессе переименования, что «тот факт, что большинство статистиков, которых я опрашивала по этому поводу, не соглашались со мной, очень обескураживает меня в надежде увидеть какие-либо реальные изменения в нашей области» [9]. Меня это, напротив, воодушевляет. Что действительно обескураживает, так это то, что эти голоса, хотя и существуют, не слышны повсеместно, хотя и по понятным причинам. Как заметил один анонимный профессор из Беркли, возмущенный сложвшейся практикой, «я уверен, что если бы мое имя было указано в этом электронном письме, я бы потерял работу и перспективы на дальнейшее трудоустройство … примите к сведению, я пишу как цветной человек». [36]. То есть сопротивление имеется, но в основном в скрытой форме, примерно как поддержка Д. Трампа миллионами людей вплоть до момента выборов. Время покажет, будет ли оно эпохой достоинства или бесчестья.

Литература

COPSS Statement on Fisher Lectureship and Award (released on June 23, 2020) https://community.amstat.org/copss/home COPSS Distinguished Achievement Award and Lectureship https://en.wikipedia.org/wiki/COPSS_Distinguished_Achievement_Award_and_Lectureship#cite_note-4 Cahan Amid protests against racism, scientists move to strip offensive names from journals, prizes, and more. Science, Jul 2, 2020, doi:10.1126/science.abd6441 UCL denames buildings named after eugenicists, https://www.ucl.ac.uk/news/2020/jun/ucl-denames-buildings-named-after-eugenicists Hald (1998). A History of Mathematical Statistics. New York: Wiley.; https://en.wikipedia.org/wiki/Ronald_Fisher#cite_note-Hald98-6 Stigler, as quoted in: R. Langkjær‐Bain The troubling legacy of Francis Galton, Significance, Volume 16, Issue 3 (2019), https://doi.org/10.1111/j.1740-9713.2019.01275.x L. Wasserstein& N. A. Lazar. The ASA Statement on p-Values: Context, Process, and Purpose The American Statistician, Volume 70, 2016 — Issue 2 Edwards, (2011). «Mathematizing Darwin». Behavioral Ecology and Sociobiology. 65 (3): 421–430; https://en.wikipedia.org/wiki/Ronald_Fisher#cite_ref-Edwards_pp._421%E2%80%93430_8-0 Witten https://twitter.com/daniela_witten/status/1268392726380163075, June 4th 2020 Ott. Rename The Fisher Lecture After David Blackwell. Petition on Change.com; https://www.change.org/p/american-statistical-association-rename-the-fisher-lecture-after-david-blackwell June 2020 Troubled by the hasty decision to rename the Fisher Award (blog, 6/19/20) https://community.amstat.org/communities/community-home/digestviewer/viewthread?MessageKey=d72fb521-6ec1-4a94-81f5-c83eee0c7349&CommunityKey=6b2d607a-e31f-4f19-8357-020a8631b999&tab=digestviewer#bmd72fb521-6ec1-4a94-81f5-c83eee0c7349 https://mobile.twitter.com/mcmcgriffin/status/1270395280463183872 (twitter thread, 6/09/20) F. Weiss After the Fall: Political Whitewashing, Professional Posturing, and Personal Refashioning in the Postwar Career of Otmar Freiherr von Verschuer. Isis Vol. 101, No. 4 (December 2010), pp. 722-758 Konstantin Mereschkowski. https://en.wikipedia.org/wiki/Konstantin_Mereschkowski Wilkinson and E. Garrard Eugenics and the Ethics of Selective Reproduction. Keele University, UK, 2013 Global Genetic Testing Services Market is Expected to Reach USD 67.1 Billion by 2025 (2020)https://www.globenewswire.com/news-release/2020/02/26/1990568/0/en/Global-Genetic-Testing-Services-Market-is-Expected-to-Reach-USD-67-1-Billion-by-2025-Fior-Markets.html Sterilization law in the United States (Wikipedia) Biodemography and Social Biology (Wikipedia) Stern That Time The United States Sterilized 60,000 Of Its Citizens https://www.huffpost.com/, 1/07/16 The Race concept: results of an inquiry. UNESCO, Document code: SS.53/II.9/A, 1952 https://unesdoc.unesco.org/ark:/48223/pf0000073351 Murray Human Diversity: The Biology of Gender, Race, and Class. Twelve, 2020 Ceci, S., Williams, W. Should scientists study race and IQ? YES: The scientific truth must be pursued. Nature 457, 788–789 (2009). https://doi.org/10.1038/457788a Krauss The Ideological Corruption of Science. In American laboratories and universities, the spirit of Trofim Lysenko has suddenly been woke. WSJ, 07/12/20 Burdett. The Continent of Murder: Disability and the Nazi „Euthanasia‟ Programme in the Euthanasia Debates of Britain and the United States, 1945-Present‟, UCL, 2011 Otmar Freiherr von Verschuer (Wikipedia) Tugend. LA Jews reeling after local institutions looted and burned in Floyd protests. https://www.timesofisrael.com/la-jews-take-stock-after-george-floyd-protests-batter-local-institutions/ (06/03/20) List of killings by law enforcement officers by country (Wikipedia) Victims of intentional homicide, 1990-2018. United Nations Office on Drugs and crime https://dataunodc.un.org/content/data/homicide/homicide-rate Peeples What the data say about police brutality and racial bias — and which reforms might work. Nature, 07/19/20 https://www.nature.com/articles/d41586-020-01846-z Jaschik Professors and Politics: What the Research Says insidehighered.com/, 02/27/17 Campbell, J. Manning The Rise of Victimhood Culture: Microaggressions, Safe Spaces, and the New Culture Wars, Palgrave Macmillan, 2018 The recent push to rename the R.A. Fisher Lectureship (blog, 06/07/20) https://community.amstat.org/communities/community-home/digestviewer/viewthread?MessageKey=be8fa87b-3892-4a84-a559-17af4b1a1307&CommunityKey=6b2d607a-e31f-4f19-8357-020a8631b999&tab=digestviewer Katz A Declaration of Independence by a Princeton Professor 07/08/20, https://quillette.com/2020/07/08/a-declaration-of-independence-by-a-princeton-professor/ Faculty Letter to President Eisgruber, Princeton University https://docs.google.com/forms/d/e/1FAIpQLSfPmfeDKBi25_7rUTKkhZ3cyMICQicp05ReVaeBpEdYUCkyIA/viewform A Letter on Justice and Open Debate. Harpers magazine, 07/07/20 https://harpers.org/a-letter-on-justice-and-open-debate/ Anonymous Berkeley Professor Shreds BLM Injustice Narrative 06/13/20, https://www.freerepublic.com/focus/f-news/3855424/posts Crane, J. Guinness, R. Martin Comment on the Proposal to Rename the R.A. Fisher Lecture. 06/13/20, https://www.researchers.one/article/2020-06-11 Darwin The descent of man, and selection in relation to sex, London: John Murray. V. 1. 1871 Dreier Was Albert Einstein a Racist? https://prospect.org/civil-rights/albert-einstein-racist/ 06/19/2018 Weiss. Resignation letter https://www.bariweiss.com/resignation-letter Mandel Causality Modeling and Statistical Generative Mechanisms. In: Braverman Reading in Machine Learning, Lecture Notes in Artificial Intelligence, Springer, 2017, pp. 148-188 Mandel The science of statistics in victimhood culture: dignity and dishonor, SSRN, 08/03/20 https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=3666383

 

Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer2/mandel/