litbook

Поэзия


Переводы0

Из Элизабет Дженнингс

Отстал

Сиянью звёзд, что ныне светят нам,
Уже века. До молодых лучей
Не суждено дожить моим очам,
И это отставанье — тем горчей,

Что дней моих любовь меня найдёт,
Когда уже остынет первый пыл.
Порыв звезды напрасно взора ждёт,
Любовь пришла, а нас и след простыл.

Из Эдуарда Мёрике

Сентябрьское утро

Мир спит. Еще в тумане брод,
река и лес, и поле.
Но только пелена спадёт,
увидишь:
Синий небосвод.
И тёплым золотом течёт
осенний мир на воле.

Из Рильке («Часослов»)

***

Однажды вечером, оставив снедь,
Он выйдет прочь, и прочь, и прочь пойдёт —
Туда, где на востоке церковь ждёт,

И дети повелят его отпеть.

Другой умрёт в обители своей,
Но обернётся чашей и ларцом,
А к церкви, позабытой их отцом,
В далёкий мир проляжет путь детей.

Из Рильке («Часослов»)

***

При свете дня Ты — лишь преданье,
Текучий шелест голосов,
Ты вязкой тишины смыканье
Над боем башенных часов.

Чем ниже к вечеру склонится
Главой усталой день забот,
Тем выше Ты, Господь. Встаёт
Твой дом, как дым над черепицей.

Из Рильке («Часослов»)

***

Ты — будущее, алый небосвод
Над степью вечности и сном времён,
Крик петуха, прервавший этот сон,
Роса и дева, к утрене трезвон,
Пришелец, мать и в вечность переход.

Ты — образ превращений и чудес,
Что над судьбой всегда один воздет,
Но так и не оплакан, не воспет,
И не описан, словно дикий лес.

Ты — сердце мироздания, и Твой
Глубинный смысл таинственно сокрыт
И всякому иным Себя явит:
Земле — как чёлн, а челноку — землёй.

Из Рильке («Часослов»)

О полночи ищу Тебя, мой клад,
Ведь все богатства, виденные мной,
Суть нищета и жалкий суррогат
Перед Твоей невиданной красой.

Но путь к Тебе отчаянно далёк,
Давно не хожен, трудноуловим,
Ведь Ты — отшельник, Ты так одинок,
Ты — сердце, дальних долов пилигрим.

Я рыл руками, и они в крови,
Я их воздел, и ветер их обвил,
Как ветви, словно сам я древом стал
И так Тебя из космоса впитал,
Как если б Ты себя испепелил
Ударом гневным и нетерпеливым,
А днесь с недосягаемых светил
Спускался бы на землю, словно ливень,
Что утром поле вешнее полил.

Из Рильке

***

Негромок ручейка напев,
Далече пыльный град.
Мне машут маковки дерев
И так меня томят.

Как буря — бор, а свет — как дол,
На сердце — даль, светло,
Печаль бледна, и ей в подол
Я преклонил чело.

Из Рильке

***

Цветущий барбарис уже алеет,
На клумбах астры увядая спят.
Уходит зной. Кто ныне не богат,
Тот и собою больше не владеет.

Кому теперь очей сомкнуть невмочь,
В том притаился легион видений,
Лишь поджидающих, покуда ночь
Не возвестит начала новых бдений…
Ему, как старцу, больше не помочь.

И день его бессмысленен и пуст,
И всё, что с ним случается, есть ложь,
И Ты, Господь, Ты — словно тяжкий груз,
Ты в бездну каждый день его влечёшь.

Из Рильке («Книга образов»)

Осень

Странна опавших листьев круговерть,
(как будто вянет горний вертоград),
и отрицанье мнится в их паденьи.
Ночами с дальних звезд в уединенье
уходит тяжко вся земная твердь.

Все падает: рука, осенний сад…
Взгляни: вокруг везде черты упадка.
Но есть и Тот, на Чьих ладонях сладко
покоится весь этот листопад.

Из Рильке («Книга образов»)


Смерть

Смерть — господин.
Мы, его смерды,
pвём смехом рты.
Только себя среди жизни смерим —
— взвоет он зверем
из пустоты.

Из Рильке («Книга образов»)

Осенний день

Господь, пора! С порога сентября
Да ляжет тень Твоя на медный гномон,
А ветра гомон огласит поля.

Плодам последним повели доспеть,
Последних южных дней доставь им радость
И заточи венчающую сладость
В вине, тяжёлом, словно ягод плеть.

Отныне сирый крова не найдёт,
А одинокого стезя продлится,
Он будет долго бодрствовать, молиться
И с книгой он в смятении уйдёт
В аллеи, где летят сухие листья.

Кафка. Царская весть

(стихотворный перевод прозы)

Рассказывают, будто бы тебе…
Анаxорету, смерду, жалкой тени,
Укрывшейся в немыслимой дали
От ласкового света царской власти,
Царь, умирая, сам отправил весть.

Коленопреклоненному гонцу
Он на уxо посланье прошептал
И вестью той настолько дорожил,
Что повелел гонцу пересказать,
Услышав же, кивнул, чтоб подтвердить,
Что слово в слово помнит весть гонец.
 
И перед всеми присными его
И послуxами той великой смерти
(Все средостенья были снесены,
И на широкиx лестницаx, открыто
Стояли купно царские вельможи),
Пред всем двором отправил царь гонца.

Без промедленья тот пустился в путь,
Могучий, непреклонный богатырь
Руками властно знаки подает,
И в страxе расступается толпа.
Чуть кто-то дерзко преградит дорогу,
Гонец предъявит царскую печать
И вдаль быстрее сокола летит.
 
Но и толпа безмерно велика,
Нет у жилищ ее конца и края.
О если бы он вышел на простор!
Как полетел бы он над чистым полем!
И вскоре кулаков его удары
Загрохотали б о твои врата.
 
Но понапрасну бьется тот гонец:
Он всё ещё во внутренниx покояx,
А если бы и вырвался из ниx,
То ничего бы этим не добился,
Тогда бы он по лестницам бежал,
А если б и по лестницам спустился,
То ничего бы этим не достиг,
Пред ним тогда открылись бы дворы,
А за дворами — внешние палаты,
И снова сонмы лестниц и дворов,
И вновь — дворец… и так тысячелетья,
Тысячелетья напролёт. Когда б
Он всё ж (возможно ль?) вышел за ворота,
(Хоть никогда такое не случится!)
То это только царствующий град,
Столица, средоточие земли,
Наполненная всей мирскою гущей.
 
Никто здесь не протиснется вовек,
С посланьем мертвеца же — и подавно.
 
А ты сидишь все так же у окна
И грезишь о посланьи государя,
Пока в окне еще горит закат.

Из Эриха Фрида

Народный гнев

На длинной петле
которая свободно не давя
висит на шее
его ведут перед строем

остриженного наголо
в разбитых очках
в разорванной рубахе
босого

Из громкоговорителя несется:
Вот этот
Гляньте на него
хотел тут у нас
отменить пытки!

Всеобщий хохот
Шутки и благодушные
грубоватые подначки
только потом первые камни.

Из Эриха Фрида

Все хорошо, что

После того как мы решили
замордовывать
только каждого третьего
а двум другим
просто предоставлять подохнуть с голоду
нашлись друзья
которые возвысили свой голос
и номинировали нас
на премию мира

Когда при вручении
читали список тех
кто получал ее
в течение последних десятилетий
мы наконец сочли ее
отнюдь не странной
а наоборот
вполне достойной нас почестью

Из Эриха Фрида

Футурология

Пока они
от предварительного решения
жизненных проблем
детей
успешно переходят
к подготовке теории
решения всех
проблем внуков
им все же придется
по старой привычке
подохнуть
от своих собственных
проблем

Из Хайнера Мюллера

Кровью сердца

ОДИН Позвольте положить сердце к Вашим ногам.

ДВА Если Вы мне только весь пол не загадите.

ОДИН Мое сердце — чисто.

ДВА Ну это мы ещё посмотрим.

ОДИН Мне его никак не вытащить.

ДВА Вам помочь?

ОДИН Если Вас не затруднит.

ДВА Мне это в удовольствие. Мне тоже не вытащить.

ОДИН воет

ДВА А мы его Вам вырежем. Для чего же у меня, спрашивается, перочинный ножик. Щас мы его моментально. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Ну вот и готово. Постойте, да ведь это же кирпич. Ваше сердце, это же кирпич.

ОДИН Да, но оно бьется только для Вас.

Из Кристиана Моргенштерна

Досчатый забор

Жил-был забор: меж досок — щели,
чтоб люди сквозь него глядели.

Однажды зодчий увидал
такой хороший материал

и из щелей, не будь дурак,
себе построил особняк.

Осталась голая доска,
и всё. Ужасная тоска!

..Забор, уродлив и смешон,
указом думы был снесен.

А зодчий между тем — ку-ку!
Удрал в Аме- иль в Аф-рику.

Из Кристиана Моргенштерна

Невозможный факт

Пáльмштрем (несколько громоздкий
господин), гуляя чинно,
угодил на перекрестке
под машину.
«Как же…» (он сказал, поднявшись
и скончаться отказавшись)
«… этот случай на пути
мог вообще произойти?»
«Не полиция ль в ответе
за автомобили эти?
То есть: дозволяет власть
здесь машинам ездить всласть?»
«Иль давящий всех водитель —
— это злостный нарушитель,
и презрел закон шофер,
что летел во весь опор?»
Завернувшись в одеяло,
он штудирует анналы,
и находит свой ответ:
на машины там запрет!
Значит, ясно, что случилось:
это все ему приснилось.
Раз оно запрещено,
то не может быть оно.

Из Эриха Фрида

Небольшой пример

Непрожитая жизнь
 тоже кончается
 хотя видимо медленнее
как батарейка
в карманном фонарике
который никто не включает

Но это слабое утешение:
Если
(скажем)
через сколько-то лет
этот фонарик
захочется включить
то из него не вырвется ни вздоха света
а когда откроешь его
то найдешь там только твои кости
да и те
если не повезет
уже совсем истлеют

С тем же успехом
 ты мог бы светить

 

Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer2/zlotin/

Рейтинг:

0
Отдав голос за данное произведение, Вы оказываете влияние на его общий рейтинг, а также на рейтинг автора и журнала опубликовавшего этот текст.
Только зарегистрированные пользователи могут голосовать
Зарегистрируйтесь или войдите
для того чтобы оставлять комментарии
Лучшее в разделе:
Регистрация для авторов
В сообществе уже 1132 автора
Войти
Регистрация
О проекте
Правила
Все авторские права на произведения
сохранены за авторами и издателями.
По вопросам: support@litbook.ru
Разработка: goldapp.ru