осень растранжирила свет по земле листву разнесла
впереди зима — снег и снег
у меня себя — несть числа
отомрет цветистый раёк забежит строфа за поля
у тебя себя — до краёв
у меня тебя — по нулям
будет жизнь волынку тянуть размотав незримую нить
от меня к тебе не свернуть
от тебя ко мне — плыть и плыть
расскажи как встретимся мы новым летом новой весной
у меня себя — тьмы и тьмы
у тебя меня — ни одной
* * *
полюби меня насмерть врасти навек
в теплокровную сеть капиллярных рек
в междуречья слов в неручьи речей
в этот детский шрам на моем плече
полюби меня так чтоб на божий свет
поднялась беатриче взошла джульетт
из бумажных птиц и папье-маше
да из прочего хлама в моей душе
прорасти в меня так чтоб в конце пути
мы могли и дальше с тобой расти
надо только руки переплести
становясь землей у него в горсти
* * *
в декабре все кошки серы,
взгляды сиры, тощи строчки.
в декабре теряют веру
гордецы и одиночки.
мы идем по насту с хрустом,
снег отряхивая с веток.
в декабре у нас негусто
с проявлениями света.
вот когда оттают крыши,
вот когда воспрянут рощи,
вот тогда мы станем выше,
вот тогда мы станем проще.
* * *
свитер микстура носки — угол медвежий.
сколько осенней тоски
в зимнем бесснежье,
сколько в безмолвье молвы — шепчет и тает.
а за морями волхвы
звезды считают.
выйди ко мне, звездочет, в шапке бумажной.
вот и закончился год,
в целом, неважный.
вот и рожден исус, ветер и эхо.
вот и рождественский гусь
лапами кверху.
* * *
они не разговаривают год
он ей не друг не враг не антипод
скорее мир впечатанный в сетчатку
всё так же делят общую кровать
кто первый разучился целовать
кем изначально брошена перчатка
никто не помнит он глядит в проём
окна и заглушает вискарём
молчание густеющее между
где бьётся ровно сердце под рукой
где он её лирический герой
она его последняя надежда
последний стих последняя глава
где время есть (кружится голова
от запаха имбирного печенья)
сплотившись в ожидании гостей
обнять так быстро выросших детей
заехавших к родителям в сочельник
* * *
подмосковное небо
затянуто корочкой льда
колупнет ее ветер —
из ранки сочится вода
не мерцает звезда
и волхвы не толпятся у кассы
где рутинное время
задумчиво тянет шлею
нам осталась неделя —
свою протоптать колею
в супермаркет куда
к рождеству завезли ананасы
мы твои одиночки
мы сами себе сомелье
мы достанем бокалы
мы будем крошить оливье
запакуем подарки
до блеска начистим посуду
установим звезду
пусть на елке мерцает она
пусть мерцает она
и тогда ты уйдёшь от окна
чтобы мы на мгновенье
и сами поверили в чудо
* * *
катится снежным валом густая сырость
серое утро ходит по головам
я без тебя ношу этот снег на вырост
там где обычно небо трещит по швам
темный январский ветер заводит танцы
трется у стен отрывается от земли
мы невидимки летние самозванцы
солнечные и нищие короли
снег наплывает и сокращает мили
в долгие песни зимний вобрав азарт
мне без тебя все речи на суахили
там где обычно всё говорят глаза
там где обычно мало дано для счастья
летние боги мы невесомей всех
жгучий январь сжимает моё запястье
в пальцах холодных и тянет куда-то вверх
* * *
в холодный свет как в мутный водоем
ломая первый утренний ледок
они ныряют из дому вдвоем
и в заспанный вливаются поток
где рваный говор тих и нарочит —
под городом под розами ветров
их целый час ничто не разлучит
пока они не выйдут из метро
лишь там где указатели вразлет
они очнутся пальцы расплетут
направо упаковочный завод
налево театральный институт
а розы — розы ширятся растут
В Уфе
в заснеженную мглу со станции конечной
вздыхая тепловоз буксирует состав
провинция тиха как зал библиотечный
застенчива как текст прочитанный с листа
под светом фонарей свернулось в стекловате
бродячее зверье надеясь на весну
и дремлет юный страж в омоновском бушлате
собою подперев пустую чайхану
приснись ему айгуль что вскидывает гордо
раскосые глаза в них ветер и аир
пока жд-моста светящаяся хорда
в безвидной пустоте раскачивает мир
* * *
снежности полуденная свежесть —
пробирает каждый позвонок.
у меня к тебе такая нежность,
что земля уходит из-под ног.
научившись жизни на потребу
выносить иное за поля —
у меня к тебе такое небо,
в самой середине февраля,
светлое, промерзшее до хруста,
зреет в нем весенний звукоряд.
у меня к тебе такое чувство,
о котором всем не говорят.
в эту немочь, в зимнюю недужность,
слово камнем падает на дно.
у меня к тебе такая вьюжность —
посмотри скорее за окно,
потому что даже ненароком,
где снега предчувствуют финал,
не скажу — ни взглядом ни намеком —
ничего, о чем бы ты не знал.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer3/kurmangalina/
