Увидев в свежем номере газеты «Русская Германия» (№12/1292 29.03. – 04.04.2021) большую статью «Братья Манн: кто какую жизнь прожил» Юрия Переверзева, я сначала обрадовался. Ведь каким бы ни был уважаемым на словах Нобелевский лауреат по литературе Томас Манн, читают его сейчас очень мало, в школьную программу он не входит, а многие взрослые и в России, и в Германии относятся к нему примерно так, как русский читатель относится к Тредиаковскому или Сумарокову: слышать слышал, но не читал. Это положение я считаю несправедливым и неверным, поэтому любое напоминание о жизни и творчестве великого писателя приветствую. А тут и повод хороший нашелся – 27 марта исполнилось 150 лет со дня рождения старшего брата Томаса — писателя Генриха Манна. Так что статья, посвященная обоим братьям, вполне уместна и очень нужна.
Но когда я вчитался в текст, то понял, что его автор — журналист Юрий Переверзев — явно взялся не за свою тему. Журналист он достаточно опытный, часто публикуется в «Русской Германии», чувствуется, что редакция ему доверяет. Только за первые три месяца этого года у него вышло четыре статьи в газете, а за прошлый год — целых восемь! Пишет он о разном, но вот за братьев Манн взялся зря. Не его эта тема, он в ней «плавает». Хотя написать обзорную статью о братьях Манн сравнительно не сложно, о них сняты десятки фильмов, написано сотни книг, тысячи статей… Даже в русской и немецкой энциклопедиях есть много материала, читай, перерабатывай, цитируй! Но Переверзеву это скучно, поэтому многое он сочиняет от себя. Вот тогда-то и рождаются то легкие, то крупные ляпы. Пройдемся по статье и прокомментируем некоторые из них.
Начинается статья с описания семьи Маннов, и о матери братьев-писателей говорится «приехавшая из Бразилии немка». Хотя Томас Манн неоднократно подчеркивал, что в нем смешались кровь немецкая от отца – любекского сенатора Томаса Генриха Манна — и кровь «романская» от матери — наполовину креолки Юлии Манн, урожденной да Сильва-Брунс. Всю жизнь писатель ощущал в себе единство и борьбу двух начал: бразильского темперамента и немецкой глубины. Называя Юлию Манн немкой, Переверзев как бы игнорирует, а скорее просто не знает это мнение писателя.
Часть статьи, посвященная Генриху Манну, короткая и невыразительная. Никак не отмечено драматическое бегство пожилого писателя из оккупированной Франции через Пиренеи в Испанию и далее в Португалию, и роль Томаса Манна в спасении брата, сына и еще нескольких интеллектуалов, которым грозил арест и смерть от рук нацистов. Ну, ладно, обо всем в короткой заметке не скажешь, но ложную информацию давать не стоит. Автор почему-то уверен, что получившие чехословацкое гражданство сначала Генрих, а потом и Томас, жили какое-то время в Чехословакии. Про Генриха сказано, что он «эмигрировал сначала в Прагу, потом во Францию». А про Томаса вообще сказано, что «из Швейцарии… семья Томаса Манна переехала в Чехословакию, пробыв там 5 лет (!) и успев получить там чехословацкое гражданство». Всё это ерунда, Юрий Переверзев тут выступает не журналистом, сообщающим факты, а сочинителем, причем дурного свойства. В Чехословакии ни Генрих, ни Томас с семьей не жили! Посещали иногда, читали лекции, но о жизни там никогда и речь не заходила. Тем более не переезжал Томас Манн из Швейцарии в Чехословакию (ЧСР), это типичная развесистая клюква.
Генриху Манну чехословацкое гражданство было предоставлено пражскими властями 14 марта 1936 года, а получил он необходимые документы в чехословацком консульстве в Марселе 24 апреля того же года. Там же он дал необходимую клятву верности, положенную по ритуалу. А Томас Манн получил чехословацкое гражданство 19 ноября 1936 года тоже в консульстве ЧСР в швейцарском Цюрихе после того, как гитлеровские власти все же лишили его немецкого гражданства в том же году. Так что жить в Чехословакии для получения гражданство ни тому, ни другому брату не было необходимости.
А теперь займемся исключительно Томасом Манном, которому по праву посвящена большая часть статьи. Автор несколько раз подчеркивает, что Томас жил литературным трудом, получая гонорары за свои произведения. Надо сказать, что он получал и постоянную «стипендию» от матери из наследства умершего мужа – любекского сенатора и главы торговой фирмы, которую он продал незадолго до смерти. Так что какие-то деньги на жизнь у Томаса были и помимо гонораров. А с гонорарами автор статьи в «Русской Германии» определенно запутался. Он пишет, что «Томас вообще забросил учёбу в школе, чтобы не тратить времени зря, и всё своё время посвящал сочинительству – тем более что это приносило деньги. Накопив гонорары, он отправился в Италию, чтобы вдали от Германии приняться за свой первый роман». А потом он рассказывает, что после возвращения из Италии «вынужден был зарабатывать себе на жизнь работой в качестве редактора популярного немецкого сатирического журнала «Симплициссимус». К этому времени относится и публикация его первых новелл». Но позвольте, какие же гонорары накопил Томас, чтобы поехать в Италию, если первые новеллы он стал публиковать после возвращения из нее?
Попутно автор пишет, что «Томас Манн в течение года служил в армии». Это преувеличение: его военная карьера закончилась через три месяца из-за непригодности к службе.
После упоминания романа «Королевское высочество», законченного в феврале 1909 года, автор статьи пишет, что «наступил значительный перерыв в создании крупных произведений. Следующий роман под названием «Волшебная гора» появился только в 1924 году». Можно долго обсуждать достоинства и недостатки книги «Размышления аполитичного», вышедшей в 1918 году, но отказать 600-страничному фолианту в том, что это «крупное произведение», не решится никто, кроме господина Переверзева.
Дальше речь идет об эмиграции Томаса Манна. По мнению автора статьи, из-за критики нацистов, «когда Гитлер пришёл к власти, Манн, резонно опасаясь за свою семью и собственную жизнь, уехал в Швейцарию». Здесь две принципиальные ошибки. Во-первых, он не уехал в Швейцарию, а выехал вместе с Катей 11 февраля 1933 года в Амстердам, где выступил с докладом «Страдания и величие Рихарда Вагнера» по случаю пятидесятилетия со дня смерти композитора. Этот доклад он повторил в Париже и Брюсселе, а потом собирался отдохнуть на швейцарском курорте и вернуться домой. Но развернувшаяся на родине писателя травля заставила Томаса Манна пересмотреть планы и не возвращаться в Мюнхен. Во-вторых, и это очень важно, никакой серьезной критики режима со стороны Томаса Манна до 1936 года не было, более того, в своих дневниках он высказывался даже в пользу некоторых действий правительства Гитлера вплоть до оправдания преследования евреев. Например, Манн пишет в дневниковой записи от 10 апреля 1933 года: «Евреи… В том, что прекратятся высокомерные и ядовитые картавые наскоки Керра на Ницше, большой беды не вижу; равно как и в удалении евреев из сферы права – скрытное, беспокойное, натужное мышление. Отвратительная враждебность, подлость, отсутствие немецкого духа в высоком смысле этого слова присутствуют здесь наверняка. Но я начинаю предчувствовать, что этот процесс все-таки – палка о двух концах» [Mann, 1977 стр. 46].
Томас Манн готов признать действия нацистов не лишенными основаниями. В записи от 20 апреля 1933 года читаем: «Возмущение против евреев могло бы найти мое понимание, если бы утрата контроля со стороны еврейского духа не была столь рискованной для духа немецкого и если бы не немецкая глупость, с которой меня стригут под ту же гребенку и изгоняют вместе с евреями» [Mann, 1977 стр. 54].
Однако выступить открыто против «лжи и зла» Томас Манн не решается. Он все еще тешит себя надеждой найти с новой властью общий язык. Ему страшно потерять немецкого читателя, его книги все еще издаются в Берлине. И власть не торопится применять к нему жесткие санкции.
Брат и сын Томаса Манна — Генрих и Клаус — уже давно твердо встали на путь борьбы с гитлеровским режимом. Оба они быстро эмигрировали во Францию – Генрих в конце февраля, перед самым поджогом рейхстага, в городок Санари-сюр-Мер на Лазурном берегу, а Клаус в середине марта 1933 года в Париж. Политическая позиция Генриха и Клауса ни у кого не вызывала сомнений, и новая власть быстро применила к ним соответствующие меры. Одними из первых они были лишены немецкого гражданства, их книги горели на кострах 10 мая 1933 года во время так называемой акции борьбы с «антинемецким духом».
Произведений Томаса Манна в составленных в Берлине списках сжигаемых на кострах книг не было. Нацисты все еще надеялись видеть знаменитого писателя в своих союзниках. Читая дневники писателя того времени, приходишь к выводу, что эти надежды не были так уж беспочвенны. Вот запись от 15 июля 1934 года о том, что евреи, якобы, сами виноваты в наступлении диктатуры: «Думал о нелепице того, что те самые евреи, которых в Германии лишают прав и изгоняют, принимали сильнейшее участие в антилиберальном движении и могут в своей значительной части рассматриваться как его зачинатели» [Mann, 1977 стр. 367].
Альберт Эйнштейн с первых дней назначения Гитлера на пост рейхсканцлера заявил о своем разрыве и с Прусской академией наук, и с гитлеровской Германией, отказавшись от немецкого гражданства. Решительный шаг, сделанный твердо и без промедлений, можно объяснить не только мудростью и принципиальностью творца теории относительности, но и тем, что он сам был евреем и остро переживал любые проявления антисемитизма, будь это Россия, Польша или Германия.
У Томаса Манна с его смесью «немецкой и романской кровей» эта чувствительность к несправедливости антиеврейских гонений была существенно ниже, хотя и он не мог не понимать, что его жене, детям, родителям жены в Третьем рейхе уготована судьба жертв. Но поступить как Эйнштейн и отказаться от немецкого гражданства в знак протеста против творимых в Германии преступлений, Нобелевский лауреат по литературе никак не мог решиться долгих три года. Даже дети — Клаус и Эрика — возмущались пассивностью отца. Лишь в 1936 году Томас Манн открыто и решительно выступил против нацистского режима, и был тут же лишен немецкого гражданства. С этого момента на сцену выходит привычный для нас образ писателя-антифашиста, именно такой Томас Манн стал символом «новой Германии», именно таким мы его знали по его статьям и книгам, переведенным на русский язык.
То, что Юрий Переверзев плохо знает историю создания романов Томаса Манна, видно из того места в статье, где он говорит, что первый том тетралогии «Иосиф и его братья» опубликован в Швейцарии. В Швейцарии не был опубликован ни один том тетралогии. Два первых тома были изданы в Берлине первым издателем Томаса Манна Самюэлем Фишером соответственно в 1933-м и в 1934-м годах. Третий том издал в Вене в 1936 году зять Самюэля Готфрид Берман-Фишер (Самюэль уже к тому времени умер). И, наконец, четвертый том был опубликован уже в Америке в 1943 году.
Еще одно искажение исторической правды касается отношений с братом Генрихом. Переверзев пишет, что примирение братьев состоялось в Америке, т.е. после 1940 года. На самом деле, примирение произошло в 1922 году, еще в Мюнхене, когда Томас изменил свое отношение к демократической Веймарской республике, отказавшись от многих националистических заблуждений времен Первой мировой войны. В Америке речь шла не о примирении, а о шефстве младшего брата над старшим, который с женой бедствовал, в то время как Томас был материально весьма обеспечен.
Наконец, нужно сказать об отношении Томаса Манна к евреям (см., например, мою давнюю статью «Томас Манн: между двух полюсов» [Беркович, 2008]). Переверзев пишет, что в браке Томаса и Кати «родились шестеро детей, которым никогда не говорили, что их мама – еврейка. Дело в том, что нелюбовь к евреям Томас Манн „впитал с молоком матери“, хотя в течение всей жизни его отношение к евреям не было однозначным». Можно подумать, что до появления Томаса Манна в семье Прингсхаймов еврейская тема там была ходовой, но вот в семью вошел закоренелый антисемит, и тема стала запретной. На самом деле, и в семье Прингсхаймов эта тема не пользовалась вниманием, это была ассимилированная семья, ощущавшая себя полностью немецкой. Жена профессора Прингсхайма и ее родители были крещены еще в детстве, так что вступление в семью Томаса Манна в отношении еврейского вопроса мало что изменило. Про «нелюбовь к евреям» следовало бы сказать более аккуратно (см., например, мою статью «Томас Манн в свете нашего опыта» [Беркович, 2011]), но это трудно требовать от автора, который даже ключевую в этом вопросе новеллу «Кровь Вельзунгов» не читал, а говорит о ней как об образце «литературного антисемитизма» с чужих слов. Я не исключаю, что и с моих, так как посвятил этой новелле важную для понимания проблемы статью «Новелла Томаса Манна «Кровь Вельзунгов» и проблемы литературного антисемитизма» [Беркович, 2016]. Но он вряд ли ее читал внимательно, так как даже название новеллы переврал: у него она стала называться «Кровь Вельзевула(!)». Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Когда-то я писал о новом явлении, которое назвал «необразованщина» [Беркович, 2017]. Александр Исаевич Солженицын придумал обидный для интеллигенции термин «образованщина». Им обозначались люди, не отвечавшие его представлениям о духовной элите общества. Сейчас впору вводить новый термин — «необразованщина», чтобы описать уровень многих «творческих работников». Раньше ошибки непрофессионализма и невежества при публикации статьи, книги или при выпуске фильма на экраны страны были редчайшим исключением: на страже качества интеллектуальной продукции стояли грозные ряды редакторов (литературных, художественных, технических), корректоров, консультантов, внутренних и внешних рецензентов. Непрофессионального, невежественного автора просто не допускали к публикации. Встречались ли тогда ляпы? А как же! Я сам приводил несколько ярких примеров с изданием автобиографии Томаса Манна «Очерк моей жизни» в переводе Анны Семеновны Кулишер. Но это были исключения из правил. Сейчас же становится правилом другое: никого не удивляет, что к публикации статьи, книги или выпуску на экраны фильма допускаются неподготовленные, невежественные люди, как я сказал, «необразованщина». Рассматриваемая статья Юрия Переверзева в «Русской Германии» — показательный пример этого прискорбного явления.
Литература
Mann, Thomas. 1977. Tagebücher. 1933-1934. Herausgeben von Peter de Mendelssohn. Frankfurt a.M.: S. Fischer Verlag, 1977.
Беркович, Евгений. 2016. Новелла Томаса Манна «Кровь Вельзунгов» и проблемы литературного антисемитизма. Нева, №5. 2016 г.
—. 2011. Томас Манн в свете нашего опыта. Иностранная литература, № 9. 2011 г.
—. 2017. Необразованщина, или Невыносимая легкость невежества. Нева, №9. 2017 г.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer4/berkovich/
