Язык: от смысла к тексту (продолжение)0

(продолжение. Начало в №1/2021 и сл.)

Глава 4: Моделирование двух центральных языковых явлений: лексический выбор и лексическая сочетаемость

Рассмотрим — в качестве развернутой иллюстрации применения подхода Смысл-Текст к описанию языка — две взаимосвязанные проблемы общего характера. Первая относится к лексической семантике (= смысл слов), а вторая — к лексической соче­таемости (= комбинирование слов в тексте).

Как известно из работ Фердинанда де Соссюра, Луи Ельмслева и Романа Якобсона, языковая деятельность осуществляется на двух «перпендикулярных» осях:

На парадигматической (= «вертикальной») осиговорящий выбирает среди язы­ковых единиц, хранящихся в его мозгу, те, которые нужные ему в данном речевом акте. Эти единицы противопоставлены друг другу: либо Х, либо Y, либо Z и т. д.; и говорящий решает, какую именно он употребит. На синтагматической (= «горизонтальной») оси говорящий соединяет друг с дру-гом выбранные единицы; т. е. говорящий решает, могут ли они комбинироваться, и если да, то как.

Фигура 4 схематически показывает, как происходит выбор и комбинирование лекси­ческих единиц для получения фраз Отец вполне доволен, Папа совершенно счастлив, Предок абсолютно ублажен и т. д.

Фигура 4. Две оси речевой деятельности

Применительно к лексике, речь идет о лексическом выборе (4.1) и лексической сочетаемости (4.2).

4.1 Моделирование лексического выбора (парадигматика): семантические разложения

Выражения Оруэлл уверен, что P и Оруэлл не сомневается, что P синонимичны:

1) Они взаимно подставимы в тексте без изменения смысла — по-латыни это назы­вается salva significationе*.

2) Их отрицания также почти синонимичны (хотя и не совсем, см. ниже: Оруэлл не уверен, что P ≅ Оруэлл сомневается, что P).

3) Оба выражения не фактивны, т. е. не предполагают истинность утверждения P: их можно продолжить, например, так: … а/но на самом деле, P не имеет места; и т. д.

Синонимия этих фраз обусловлена определенными соoтношениями между смысла­ми лексемы УВЕРЕННЫЙ и лексемы СОМНЕВАТЬСЯ. Какая же именно информация об этих лексемах должна быть в мозгу каждого русскоговорящего, чтобы он был способен, не задумываясь, установить равенство ‘быть уверен’ = ‘не сомневаться’? Узнать ответ с помощью прямого наблюдения невозможно, ибо мы не умеем залезать в мозг говорящего и считывать электронные коды слов и их смыслов. Но мы можем предложить функциональную модель того, как это происходит.

Вслед за Александром Жолковским, Юрием Апресяном, Анджеем Богуславским и Анной Вежбицкой**, я исхожу из гипотезы, что смысл слова может и должен быть описан с помощью более простых смыслов, т. е. разложен. Разложение смысла на смысловые компоненты аналогично разложению живой материи на клетки, любой материи — на молекулы, молекул — на атомы, атомов — на элементарные частицы, а эле-ментарных частиц — на кварки. Идея семантических разложений хорошо встраивается в общенаучную картину: в науке описание некоторой сущности предполагает выделение ее составных компонентов, а затем — установление связей между ними. (Вопрос о семантических разложениях рассматривается в разделе 5.3, стр. 00 и сл.)

Рассмотрим следующий набор фраз и семантических уравнений (запись « #Х » означает прагматическую неприемлемость выражения Х, « Х ≡ / ≅ Y » — точную/при­близительную семантическую эквивалентность выражений Х и Y, а « Х ≢ Y » — отсутствие эквивалентности между ними):

(1 )
a. Я считаю, что Юра уже приехал, но я в этом не уверен.
b. Я уверен, что Юра уже приехал, #но я этого не считаю.
c. Я считаю, что Юра уже приехал, #но я в этом сомневаюсь.
d. (i) Я уверен, что Юра уже приехал. ≡
(ii) Я не сомневаюсь, что Юра уже приехал.
e. (i) Я не уверен, что Юра уже приехал. ≅
(ii) Я сомневаюсь, что Юра уже приехал.

Чтобы говорящий (или компьютер) мог строить фразы, данные в (24), устанавливая при этом их приемлемость и их синонимию, достаточно представить смысл лексем УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ посредством следующих разложений, которые являются, на самом деле, их лексикографическими толкованиями:

(2 )
a. X уверен, что P : ‘|[Считая2, что P имеет место,]|
X не допускает, что P не имеет места’.

b. X сомневается, что P : ‘|[Не считая2, что P имеет место,]|
X склонен допустить, что P не имеет места’.

☛ Часть толкования, заключенная в специальные скобки «|[…]|», является пресуппозицией[i].

Используя эти толкования, мы получаем для фраз в (24) следующие семантические разложения (противоречия выделены полужирным шрифтом) :

(3 )
a. ‘Я считаю2, что Юра уже приехал, но |[считая2, что Юра уже приехал,]| я допускаю, что Юра не приехал’.
b. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я не допускаю, что Юра не приехал, но #я не считаю2, что Юра уже приехал’.
c. ‘Я считаю2, что Юра уже приехал, но #|[не считая2, что Юра уже прие­хал,]| я склонен допустить, что Юра не приехал’.
d. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я не допускаю, что Юра не приехал’.
= ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]|[ii] я не склонен допустить, что Юра не приехал’.
e. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я допускаю, что Юра не приехал’.
≈ ‘|[Не считая2, что Юра уже приехал,]| я склонен допустить, что Юра не приехал’.

В примере (24e), фразы не вполне равнозначны: фраза с я сомневаюсь выражает бóльшую степень неуверенности, нежели фраза с я не уверен. Эта интуиция отражена в разложениях, представленных в (26e). В самом деле, обе фразы утверждают, что я допускаю (≅ склонен допустить), что Юра не приехал; однако первая означает, что я все-таки считаю, что он приехал, а вторая такого значения не несет.

Таким образом, если согласиться с предложенным описанием смыслов лексем УВЕ­РЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ, удается описать все семантические факты, приведенные в (24), формально и последовательно. Подход Смысл-Текст позволяет формулировать строгие лексикографические толкования типа (25a-b), которые являются семантически­ми разложениями, т. е. «молекулярными структурными формулами» смысла; они конструируются исследователем по правилам и критериям, описанным в Mel’čuk et al.: 78 и сл. По существу, если и не по форме, это семантические правила; они соот­ветствуют лексемнo-семантическим правилам семантического модуля МСТ (таким, как, например, правило RSem 1, p. 00). Правил указанного типа — порядка 106, т. е. около миллиона. Каждое подобное правило представляют собой центральную часть статьи Толково-комбинаторного словаря [= ТКС].

Однако помимо толкования заглавной лексемы L, словарная статья ТКС-а содержит очень большое количество другой лексикографической информации, в частности — подробное описание сочетаемостных свойств L, к рассмотрению которых мы сейчас и перейдем.

4.2 Моделирование лексической сочетаемости (синтагматика): лексические функции

Ограниченная лексическая сочетаемость, т. е. наличие прихотливых ограничений на возможные комбинации слов, создает известные затруднения для словарного описания, а в результате и для лингвистики Смысл-Текст, которая полагает словарь важнейшим компонентом любой языковой модели. Все, хоть когда-либо имевшие дело с неродным языком, знают, насколько капризна и плохо предсказуема ограниченная лексическая сочетаемость. Так, говорят ввергнуть в отчаяние, но привести в бешен­ство; привести в отчаяние тоже возможно, но не *ввергнуть в бешенство. Человек впадает/входит в раж, но только впадает (а не *входит) в панику/в отчаяние. Устать можно очень или сильно < безумно, а отдохнуть — только хорошо < полностью. ‘Очень богат’ ⇒ сказочно богат, а ‘очень беден’ ⇒беден как церковная мышь 〈 крыса〉. По-русски, как и по-французски, шаг делают/on fait un pas, по-испански его дают (= dar un paso), а по-английски шаг берут (= take a step). Сон [= ‘то, что видят во сне’] фран­цузы делают (= faire un rêve), англичане имеют (= have a dream), а русские его видят или он им снится. Университетский курс по-французски дается (= donner un cours), по-английски преподается (= teach a course), а по-русски читается. Все эти бесконеч­ные капризы узуса известны издавна: это коллокации — фразеологические выражения определенного типа. В рамках подхода Смысл-Текст для описания этого феномена предложен аппарат лексических функций.

Понятие лексической функции основывается на том факте, что лексические ограни-чения на сочетаемость в огромном большинстве случаев связаны с выражением неболь-шого числа очень абстрактных (= бедных, общих) смыслов. Стандартным примером является смысл ‘очень’ ≈ ‘интенсивный’: его выражение зависит от лексемы, при кото-рой он выражается. В самом деле:

‘очень’(СПАТЬ)         = глубоко, как бревно, как убитый, …
‘очень’(РАНЕНЫЙ)    = тяжело
‘очень’(ДОЖДЬ)         = сильный < проливной, как из ведра
‘очень’(ХОЛОД)         = сильный < собачий, ужасный
‘очень’(ОТРИЦАТЬ)   = упорно < категорически
‘очень’(ПЬЯНЫЙ)      = сильно < мертвецки, в доску, в дымину, в дребадан

Мы видим, что смысл интенсификации выражается при ЛЕ L1 посредством мно-жества достаточно синонимичных ЛЕ {L1-i}, при L2 — посредством множества {L2-j} и т. д., причем в типовом случае {L1-i} ≠ {L2-j}; выбор между {L1-i} и {L2-j} не поддается описанию какими-либо общими правилами, но производится в зависимости от L1, L2 и т. д. Указанное явление естественным образом описывается с помощью функции (в математическом смысле слова) f, которая соответствует интересующему нас смыслу ‘σ’ и сопоставляет любому x, при котором данный смысл может быть выражен, все воз­можные yi, выражающие его: f(x) = {yi}, или f(L) = {Li}. Лексическая единица L, для которой задаются все ЛЕ, выражающие смысл ‘σ’ в зависимости от L, есть аргумент функции f, а множество {Li} — ее значение (value). Если функцию f обозначить как Magn (от лат. magnus ‘большой’), то можно использовать функциональную нотацию:

Magn(СПАТЬ)        = глубоко, как бревно, как убитый, …
Magn(РАНЕНЫЙ)  = тяжело
Magn(ДОЖДЬ)       = сильный < проливной, как из ведра

Функции типа Magn называются лексическими, так как их аргументы и значения — исключительно лексические единицы. Чтобы избежать неудобной полисемии термина аргумент (аргумент предиката ~ аргумент функции), в смысле ‘аргумент ЛФ f ‘ обычно употребляется термин ключевое слово (ЛФ f).

Выражение, описываемое лексической функцией рассматриваемого типа и состоя­щее из ключевого слова функции и элемента ее значения, есть не что иное, как коллокация ключевого слова. Рассматриваемое внутри коллокации, ключевое слово называется базой коллокации, а соответствующий элемент значения — коллокатом.

Множество коллокаций и множество выражений, описываемых в терминах ЛФ, не совпадают.
• С одной стороны, существуют коллокации, задаваемые не лексическими функ-циями, а моделью управления (см. 5.4.2, стр. 00): например, в таких коллокациях, как страхование ЗДОРОВЬЯ (ср. фр. assurance maladie букв. ‘страхование болезни’), приговорить К СМЕРТИ / К ПОЖИЗНЕННОМУ ЗАКЛЮЧЕНИЮ или ДЕКРЕТНЫЙ отпуск, колло­каты, выделенные прописными буквами, соответствуют семантическим актантам базовой лексемы L и поэтому должны быть выписаны в модели управления этой L.
• С другой стороны, лексические функции задают не только коллокации, но и дериваты своего ключевого слова, см. непосредственно ниже.

Простые стандартные лексические функции обладают следующими тремя важными свойствами.

Во-первых, простые стандартные ЛФ универсальны: одни и те же ЛФ функциони­руют в самых разных языках (хотя, разумеется, употребительность той или иной ЛФ варьирует от языка к языку).

Во-вторых, простые стандартные ЛФ малочисленны: их около 60-ти. Тем не менее, их (почти***) достаточно, чтобы систематически описать не только коллокации во всех языках, но и всю нерегулярную деривацию.

В-третьих, простые стандартные ЛФ систематичны: между ними имеются опреде­ленные семантико-синтаксические соотношения, их можно по правилам соединять в сложные функции и т. п.

Лексические функции были уже многократно описаны (см., например, Иорданская & Мельчук 2007: 247-279), поэтому здесь будет достаточен самый краткий очерк.

ЛФ характеризуются по трем параметрам:

— Парадигматические vs. синтагматические ЛФ. Элемент значения парадигматичес­кой ЛФ fпарадигм(L) = {Li} употребляется в тексте вместо ключевого слова, так сказать, замещая его; элемент значения синтагматической ЛФ fсинтагм(L) = {Lj} употребляется в тексте вместе с ключевым словом, так сказать, дополняя его. Грубо говоря, парадиг­матические ЛФ моделируют (семантическую) деривацию, а синтагматические — коллокацию. Типовым примером парадигматической ЛФ может служить имя дейст­вия/ состояния/свойства S0: S0(обсуждать) = обсуждение, S0(спать) = сон, S0(больной) = болезнь и т. д.; типовая синтагматическая ЛФ —  введенная выше Magn.

— Стандартные vs. нестандартные ЛФ.
Первые:
1) образуют короткий список (как было сказано, между 50 и 60), имея каждая большое число ключевых слов и элементов значений, и 2) участвуют в ГСинт-перифразах;
вторые:
1) многочислены (их невоз­можно теоретически предвидеть), но каждая имеет очень мало ключевых слов и эле­ментов значения (в пределе — одно ключевое слово и один элемент значения), и 2) не участвуют в перифразировании.

Вот три примера нестандартных ЛФ (набраны шриф­том Монако):

имеющий 366 дней(год)                                            = високосный
без добавки молочного продукта(кофе)                     = черный
посредством сильного выдоха очистить от слизи(нос)  = высморкать [~]

Как видно из этих примеров, нестандартная ЛФ обычно выражает очень специфичес­кий смысл, что и не позволяет ей иметь большое число ключевых слов.

В дальнейшем иллюстрируются только стандартные ЛФ.

— Простые vs. сложные vs. конфигурации ЛФ. Простые стандартные ЛФ задаются списком; сложные строятся из простых, когда они синтаксически связаны, имеют общее ключевое слово и выражаются одной лексической единицей; наконец, конфигу­рации ЛФ отражают случаи, когда несколько ЛФ имеют общее ключевое слово и выра­жаются вместе одной лексической единицей, но сами синтаксически не связаны друг с другом. Например:

Простые ЛФ : Anti (антоним), Magn, Incep (инцептив: ‘начинать’), Oper1
Сложные ЛФ : AntiMagn, IncepOper1; ср.:

Magn(рана)  = тяжелая vs. AntiMagn(рана) = легкая
Oper1(сила) = иметь [~у] vs. IncepOper1(сила) = вступить [в ~у] [о законе]

Конфигурация ЛФ : [Magn + IncepOper1](аплодисменты) = разразиться [~ами], т. е. ‘начать производить интенсивные аплодисменты’.

Приводимый ниже список ЛФ является чисто иллюстративным: в нем дается при­мерно одна пятая часть известных ЛФ.

Я начну с парадигматических ЛФ, простых и сложных.

1–3. ЛФ 1-3 — Syn (синоним), Anti (антоним) и Conv (конверсив) — играют особую роль в системе ЛФ: они применяются не только к ЛЕ данного языка, но и ко всем остальным ЛФ. Другими словами, между ЛФ и конфигурациями ЛФ устанавливаются отношения:

— синонимии, т. е. равенства, например, V0(L) = S0(L)←II–Oper1(S0(L)),
— антонимии, например, Fin = AntiIncep и
— конверсии, например, Labor12(L) = Conv132Oper1(L).

Синонимы и антонимы широко известны; остается сказать несколько слов о конвер­сивах.

ЛФ Convij применима только к ЛЕ, выражающим предикатные смыслы, т. е. имею­щим Сем- и ГСинт-актанты. Если Convij(L1) = L2, это значит, что лексические единицы L1 и L2 имеют (примерно) одинаковый смысл, но ГСинт-актанты одной из них «смеще­ны» по отношению к тем же Сем-актантам другой — так, как указано нижним цифро­вым индексом. Например, если у L1 актанты находятся в соотношении ‘Х’ ⇔ I, ’Y’ ⇔ II   то у L2 = Conv21(L1) это соотношение будет обратным: ‘Х’ ⇔ II, ’Y’ ⇔ I. Так, составлять = Conv21(состоять), как, например, в Группу составляли специалисты ≡ Группа состо­яла из специалистов; аналогично, выиграть = Conv321(проиграть): Иван выиграл две партии у Петра ≡ Петр проиграл две партии Ивану.

Данные примеры иллюстрируют лексическую конверсию, однако многие языки имеют и грамматическую конверсию: глагольные залоги. В самом деле, форма пассива является Conv21 от формы актива: Иван‘Х’⇔ отремонтировал часы‘Y’⇔I. ≡ Часы‘Y’⇔  были отремонтированы Иваном‘Х’⇔II.

S0 — имя действия, состояния, свойства и т. п.: S0(изучать) = изучение, S0(драть­ся) = драка, S0(усталый) = усталость, S0(равный) = равенство S1 — имя агенса, т. е. сущности, которая производит действие: S1(стрелять) = стрелок, S1(драться) = драчун, S1(влиять) = фактор S2 — имя пациенса, т. е. сущности, которая подвергается воздействию: S2(стре­лять) = цель, S2(драться) = противник, S2(премия) = лауреат Able1 — прилагательное возможности (‘такой, который способен или склонен L-ить’): Able1(смеяться) = смешливый, Able1(раздражаться) = раздражи­тельный, Able1(растворяться) = растворимый; S1Able1(пугаться) = трус, S1Able1(насмехаться) = насмешник

А теперь — несколько синтагматических ЛФ, простых и сложных.

Прилагательное Bon [≈ ‘хороший’ = ‘одобряемый говорящим’; клишированная похвала]:

9—11. Полувспомогательные глаголы Oper, Func и Labor; они семантически пусты — в том смысле, что выбираются и употребляются не в соответствии с их смыслом, а авто­матически — при своих ключевых словах. Они различаются тем, какую ГСинт-роль выполняет при них их ключевое слово L (при Oper само L — ГСинтА II, при Func — ГСинтА I, а при Labor — ГСинтА III).

Labor12(список)     = заносить [NY-ВИН в ~]
Labor12(аренда)     = сдавать [NY-ВИН в ~у]
Labor32(аренда)     = брать [NY-ВИН в ~у]

12. Предлог Locin выражает стандартную локализацию, пространственную или времен­нýю :

Так как в русском значения ЛФ Locin не слишком богаты, приведем здесь сравни­тельную табличку возможных значений в других языках (из Bierwisch 2011: 353).

Лексические функции составляют важную часть словарной статьи Толково-комби-наторного словаря [= ТКС], о котором уже шла речь; см. также 5.4, стр. 00. Для каждой заглавной ЛЕ L — лексемы или идиомы — дается список применимых к ней ЛФ с их значениями и условиями выбора элементов. Тем самым, словарная статья ЛЕ L задает все коллокации, в которых L выступает как база.

Важной особенностью лексических функций является, как было сказано, их универ­сальность. Они позволяют описать ограниченную лексическую сочетаемость — т. е. коллокации — любых языков в терминах одних и тех же формальных средств. Это облегчает сопоставление языков и, в частности, перевод между ними; ЛФ выступают при этом как эффективный язык-посредник. В качестве иллюстрации я приведу значе­ния двух ЛФ — Magn (интенсификатор) и Oper1 (полувспомогательный глагол) для пяти языков разной структуры: русский, арабский, венгерский, китайский и немецкий. Ключевые слова (= аргументы ЛФ) семантически эквивалентны или, по крайней мере, очень близки.

Русский

Magn(дождь)  = сильный < проливной
Magn(довод) = веский, серьезный, убедительный < сокрушительный
Magn(аплодисменты) = бурные, громовые
Oper1(путешествие)  = совершить [~е]
Oper1(соглашение)  = прийти [к ~ю]
Oper1(сопротивление) = оказать´ [~e]
Oper1(извинения) = принести [NY-ДАТ (свои) ~я]

☛ В нижеследующих примерах русские переводы прилагательных даются в форме, согласующейся  с русским переводом соответствующего существительного.

Арабский

Magn(maṭar ‘дождь’)                          = ġazīr ‘обильный’, qawijj ‘сильный’
Magn(ħuǯǯa ‘довод’)                          = da\miġa ‘разительный’, qawijja ‘сильный’
Magn(taṣfīq ‘аплодисменты’)             = ħarr ‘горячие’
Oper1(safar ‘путешествие’)               = qa\ma [bi ~] ‘вставать на’
Oper1(ʔittifāq ‘соглашение’)              = tawas>s>ala [ʔila ~] ‘прибывать в’
Oper1(muqāwamat ‘сопротивление’) = qa\ma [bi ~] ‘вставать на’
Oper1(ʔiʕiðarāt ‘извинения’)             = qaddama [ART ~] ‘выдвигать’

Венгерский (символ « ´ » означает долготу гласного; ly = /j/, s = /š/)

Magn(eső ‘дождь’)                             = zuhogó ‘ливневый’
Magn(érv ‘довод’)                              = komoly ‘серьезный’
Magn(taps ‘аплодисменты’)                = viharos ‘вихревые’, vas- ‘железные’
Oper1(utazás ‘путешествие’)              = [~t]   tenni ‘делать’
Oper1(megegyezés ‘соглашение’)       = [~re] jutni ‘попадать, прибывать в’
Oper1(ellenállás ‘сопротивление’)  = [~t]   kifejteni ’развивать’, tanusítani ‘проявлять’
Oper1(boczánat ‘прощение’)               = [NY-ABL ~ot] kérni ‘просить у’

Китайский (символы «  ̄, ´, `, ˇ » означают тоны)

Magn(yǔ ‘дождь’)                              = dà ‘большой’
Magn(lùnjù ‘довод’)                           = yǒulì-de ‘сильный’
Magn(zhǎngshēng ‘аплодисменты’)    = léidòng ‘громовые’
Oper1(lǚtú ‘путешествие’)                  = tàshang [~] ‘идти в’
Oper1(xiéyì ‘соглашение’)                  = dáchéng [~] ‘прибыть в’
Oper1(dǐkàng ‘сопротивление’)          = shíshī [~] ‘реализовать’
Oper1(qiànyì ‘извинениe’)                  = biǎoshì [~] ‘выражать’

Немецкий

Magn(Regen ‘дождь’)                          = starker ‘сильный’, Platz- ‘лопающийся’
Magn(Argument ‘довод’)                     = gewichtiges ‘веский’, schlagendes ‘разящий’,
.            un-schlagbares ‘непобедимый’, unwiderlegbares ‘неопро-вержимый’
Magn(Beifall ‘аплодисменты’)            = tosender ‘ревущие’
Oper1(Reise ‘путешествие’)               = [ART ~ACC] machen ‘делать’
Oper1(Übereinkunft ‘соглашение’)     = [über ART ~ACC] erzielen ‘добиться’
Oper1(Widerstand ‘сопротивление’)   = [NY-DAT ART ~ACC] leisten ‘оказать’
Oper1(Entschuldigung ‘прощение’)    = [NY-АCC um ~ACC] bitten ‘просить’

Эти примеры еще раз показывают, до какой степени значения ЛФ различаются для семантически близких лексем от языка к языку: аплодисменты, бурные по-русски, по-арабски являются «горячими», по-венгерски «железными», по-китайски — «громовы­ми» (как и по-английски: thunderous), a по-немецки — «ревущими» (добавлю еще, что по-французски они «упитанные»: nourris). ЛФ обеспечивают однородное и система­тическое описание подобных сочетаний в словаре каждого языка, и при этом независи­мо от других языков.

Благодаря универсальности ЛФ с их помощью легко и компактно выражаются меж­языковые соответствия между значениями соответствующих функций для семантичес­ки эквивалентных ключевых слов — что практически невозможно сделать как-либо иначе. В самом деле, как указать в русско-английском словаре, что в некоторых контек­стах приобретать может переводиться как develop ‘развивать’ или form ‘образовы­вать’? Или в англо-французском словаре, что kick ‘пнуть’ иногда соответствует renoncer ‘отказаться’? А это необходимо, ибо приобретать привычку ≡ develop 〈form〉 a habit и kick the habit ≡ renoncer à une habitude. Если же значения одних и тех же ЛФ выписаны в словарных статьях лексем ПРИВЫЧКА, HABIT и HABITUDE, нужные соответ­ствия устанавливаются, так сказать, сами собой.

Лексические функции хорошо демонстрируют универсальность языковых моделей Смысл-Текст. Эта универсальность проявляется и в других сферах языка. Так, различе­ние глубинного и поверхностного уровня в синтаксисе позволяет достаточно однород­но описывать синтаксические конструкции самых разных языков и построить универ­сальную систему перифразирования. Последовательное разделение подуровней в мор­фологии — граммемный, морфемный, морфный и морфонологический — открывает дорогу к универсальным морфологическим моделям; и т. д. Здесь, однако, я ограничусь еще одним примером лексических функций[iii].

 

4.3 Соотношения между парадигматическим и синтагматическим аспектами поведения лексем

Между смыслом и сочетаемостью слов существуют глубокие связи; их наличие под­крепляет гипотезы о смысловом содержании слов, которые мы формулируем на основе учета их поведения в тексте. Чтобы продемонстрировать эти связи, я рассмотрю три примера.

Пример 1

(4 )
a. Я *очень 〈*сильно〉 уверен, что Юра уже приехал. ~
Я совершенно 〈абсолютно〉 уверен, что Юра уже приехал.

vs.

b. Я очень〈сильно〉 сомневаюсь, что Юра уже приехал. ~
Я *совершенно 〈*абсолютно〉 сомневаюсь, что Юра уже приехал.

Почему УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ имеют противоположную сочетаемость с ин­тенсификаторами (= значениями ЛФ Magn)? Семантические разложения, предложенные выше, в (25a-b), позволяют нам ответить на этот вопрос.

Центральный компонент в толковании прилагательного УВЕРЕННЫЙ — ‘не [допус­кает…]’; интенсифицировать же отрицаемое состояние невозможно, ибо оно не градуи­руемо: нельзя более или менее не допускать чего-либо, а потому ОЧЕНЬ или СИЛЬНО (или еще СЛЕГКА) здесь неуместны. Напротив, само отрицание усилить можно, если Говорящий желает на нем настоять: «Ни за что!». Поэтому СОВЕРШЕННО или АБСО­ЛЮТНО здесь вполне подходят, так как они легко употребляются при отрицании (хотя и не в любом контексте, но здесь это не существенно).

Глагол СОМНЕВАТЬСЯ дает другую картину. В его толковании центральным явля­ется компонент ‘склонный [к …]’, а это состояние предполагает степени: человек всег­да склонен более или менее; поэтому наречия ОЧЕНЬ и СИЛЬНО естественно употребля­ются при СОМНЕВАТЬСЯ.

В данном случае, выбор значений ЛФ Magn семантически оправдан. Заметим еще, что можно быть и ‘не очень-то склонным’; соответственно, говорят слегка 〈немного〉 сомневаться. (Среди прочего, это показывает, что в качестве центрального компонента толкования глагола СОМНЕВАТЬСЯ смысл ‘склонный’ более уместен, чем, например, ‘готовый’: нельзя быть *‘слегка готовым’.) Тем самым подтверждается наша гипотеза о семантической структуре лексем УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ.

Пример 2

Существительное АПЛОДИСМЕНТЫ определяется в русских толковых словарях как ‘хлопки ладонями в знак одобрения или приветствия’, что на первый взгляд не вызы­вает возражений. Однако ведь говорят бурные/жидкие аплодисменты, характеризуя «степень» аплодисментов, тогда как в приведенном толковании смысла ‘аплодис­менты’ нет компонента, в явной форме допускающего градацию. Сочетаемость лексемы АПЛОДИСМЕНТЫ с прилагательными БУРНЫЕ и ЖИДКИЕ требует ввести в ее лексикографическое определение компонент, относящийся к ‘хлопкам’: ‘определенной силы и частоты’; этот компонент и будет интенсифицироваться. Но как только мы добавим этот компонент, становится очевидным другой недостаток традиционного толкования: в нем не указано, что сила и частота хлопков пропорциональна степени одобрения/энтузиазма, а такое указание необходимо. В результате получается следующее толкование:

аплодисменты Х-а по поводу Y-a: ‘хлопки X-a ладонями в знак одобрения/энтузиаз­ма по поводу Y-a, определенной силы и частоты, которые пропорциональны степени одобрения/энтузиазма Х-а по поводу Y-a’.

Пример 3 (Iordanskaja 2007)

(5 )
а. Иван горячо уговаривал меня согласиться.
vs.
b. Иван *горячо уговорил меня согласиться.

Как объяснить такую разную сочетаемость членов одной видовой пары УГОВАРИВАТЬ и УГОВОРИТЬ? Рассмотрим толкования этого глагола в обоих видах.

X уговаривает Y-а Z-ить:

‘|[X желая, чтобы Y Z-ил, чего Y не хочет,]|
X говорит Y-у a с целью, чтобы это скаузировало1 Y-а согласиться Z-ить’.

X уговорил Y-а Z-ить:

‘|[X желая, чтобы Y Z-ил, чего Y не хочет, и говоря Y-у a с целью, чтобы это скаузировало1 Y-а согласиться Z-ить,]|
X скаузировал2 Y-а согласиться Z-ить’.

Как легко видеть, смысл формы совершенного вида УГОВОРИТЬ включает в себя смысл формы несовершенного вида УГОВАРИВАТЬ; в самом деле, ‘уговорить’ — это, примерно, ‘скаузировать2 путем уговаривания’, причем смысл ‘уговаривать’ является пресуппозицией внутри смысла ‘уговорить’****. Наречие ГОРЯЧО семантически должно быть связано со смыслом ‘говорить’ внутри обоих толкований, но в ‘уговорить’ это оказывается невозможным. Из чего Иорданская заключает:

Определение к глаголу не может быть семантически связано с компонентом тол­кования этого глагола, если рассматриваемый компонент входит в пресуппо­зицию.

Этот вывод красиво подтверждается еще и таким примером:

(6 )
а. Ивану предъявили тяжкое обвинение.
vs.
b. Ивана *тяжко обвинили.

Данный контраст объясняется именно вышеуказанным принципом. В самом деле:

X обвиняет Y-а в Z-е перед W:

‘|[X считая2, что Z дурно,]|
X говорит W-у, что Y ответственен за Z’.

Смысл поясняющего слова ТЯЖКИЙ должен усиливать смысл ‘дурно’, а этот последний находится внутри пресуппозиции, в силу чего фраза (29b) неграмматична. Что же касается лексемы ОБВИНЕНИЕ, то поскольку существительное не может выражать утверждение, его толкование не делится на ассерцию и пресуппозицию, так что употре­бление прилагательного ТЯЖКИЙ в (29a) вполне естественно.

Таким образом, ограниченная сочетаемость лексической единицы L в принципе свя­зана с ее смыслом: наличие некоторого семантического компонента в толковании L (в определенной позиции) может обусловливать само существование значения ЛФ f для L и — по крайней мере, в некоторых случаях и до известной степени — возмож­ность тех или иных конкретных элементов значения этой ЛФ.

Хотя здесь были приведены примеры исключительно на соотношения между смыс­лом лексической единицы L и ее ограниченной сочетаемостью (т. е. соотношения между семантизмом L и ее коллокациями), точно такие же — и даже более богатые — соотношения существуют между слом и свободной сочетаемостью L. Так, сочетае­мость/несочетаемость с числительным и возможность/невозможность образования мно­жественного числа позволяет выделить у существительного КАРТОШКА значение — т. е. лексему — ‘один клубень’, которого нет у существительного КАРТОФЕЛЬ (три печеных картошки ~ *три печеных картофеля); аналогичным образом устанавливается семан­тическое различие между английским ONION и русским ЛУК: three onions ~ *три лука.

Так как лексическая сочетаемость наблюдаема, она помогает исследователю уста-навливать и обосновывать компоненты толкований лексических единиц, недоступные для прямого наблюдения; в этом лишний раз проявляется принцип функционального моделирования.

(продолжение следует)

Примечания

* Латинское выражение salva significatione буквально переводится как ‘с сохраненным значением’ и значит ‘так, что значение сохранено’; это так называемая абсолютная аблативная конструкция AdjABL + NABL, или Ablativus Absolutus.

** Я не могу входить в подробности лингвистических исследований, которые легли в основу подхода Смысл-Текст, и ограничусь именами лингвистов, приступивших к созданию современной семантики в конце 1950-х — начале 1960-х годов и оказавших на меня наибольшее влияние.

*** Эта оговорка необходима потому, что целый ряд коллокаций нуждается в нестандартных ЛФ, см. непосредственно ниже.

**** Этот последний факт отмечен Апресяном (1980 [1995: 59]).

[i] (4.1, (25), стр. 00) Пресуппозиция. Пресуппозицией называется та часть ‘σ´’ смысла некоторого утверждения ‘σ’, которая остается утверждаемой  при отрицании всего ‘σ’; т. е. пресуппозиция не затрагивается общим отрицанием. Например (пресуппозиция показана пунктирной рамкой):

(i)
a. Этот фильм, снятый Дзефирелли, идет завтра. ~
Неверно, что этот фильм, снятый Дзефирелли, идет завтра.
В (i-a) отрицается только то, что фильм идет завтра, но по-прежнему утверждается, что его снял Дзефирелли.

b. Этот фильм, который идет завтра, снят Дзефирелли. ~
Неверно, что этот фильм, который идет завтра, снят Дзефирелли.
В (i-b) отрицается только то, что фильм снял Дзефирелли, но по-прежнему утверждается, что он идет завтра.

[ii] (4.1, (26d), стр. 00) В (24d-ii) выступает фразеологизованное отрицание: свободное отрицание не затрагивает пресуппозиции, тогда как в не сомневаться пресуппозиция глагола СОМНЕВАТЬСЯ — ‘не считая2, что P имеет место’ — оказывается в сфере действия отрицания и превращается в  ‘считая2, что P имеет место’. Иначе говоря, не сомневаться — это фразема, более точно — нестадартная коллокация гла­гола сомневаться. Данное свойство отрицания (см. Iordanskaja 1986: 355-356) должно быть эксплицитно указано в словарной статье глагола СОМНЕВАТЬСЯ.

[iii] (4.2, стр. 00) Лексические функции. Лексические функции были открыты в начале 1960-х годов, когда я работал в геологической экспедиции в полупустыне и в горах Южного Казахстана. По работе я часто должен был стоять, держа вертикально измерительную рейку, или медленно брести к указанной мне точке. В это время я много размышлял о проблемах машинного перевода, которым тогда активно занимался. В частности, я искал удобный метод, который позволил бы избежать многотысячных проверок лексического контекста, с помощью которых компьютер должен был находить переводной эквивалент многозначных английских и французских лексем. Например, английское прилагательное HEAVY переводится как:

СИЛЬНЫЙ, если оно относится к RAIN (heavy rain ≡ сильный дождь);
ТЯЖЕЛЫЙ, если оно относится к LOSSES [военные] (heavy losses ≡ тяжелые потери);
Значительный, если оно относится к LOSSES [финансовые] (heavy losses ≡ значительные потери);
ДЛительный, если оно относится к PRISON TERM (heavy prison terms ≡ длительные сроки тюремного заключения);
ВЫСОКИй, если оно относится к PRICE [фиг.] (heavy price ≡ высокая цена);
БОГАТЫй или ХОРОШИЙ, если оно относится к CROP (heavy crop ≡ богатый/хороший урожай); и т. д.

Подобных лексем очень много в любом языке: EXTENSIVE, HIGH, IMPORTANT, и т. п., а также DO, MAKE, GIVE, GET, HAVE и т. д. И для каждой надо было выписывать десятки, если не сотни подобных контек­стуальных проверок!

И тут мне пришла в голову простая мысль: поскольку во всех случаях типа HEAVY речь идет об “усилении” (в широком смысле слова), можно указывать для каждого русского существительного, какое именно прилагательное выражает усиление при нем. Сделать это в одном языке намного проще, быстрее и интереснее, чем подбирать эквиваленты для разных языков. Так родились две первые ЛФ: Magn и Oper1. Я показал свои наброски А.К. Жолковскому, который не только сразу оценил потенциал соответствую­щего подхода, но и провел тонкие семантические различия между разными функциями. Началось наше плодотворное лингвистическое сотрудничество, которое продолжалось более десяти лет: Жолковский & Мельчук 1965, 1966, 1967.

 

Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer4/melchuk/