Канатоходец
Со дна столикого колодца,
Застыв под музыки накал,
Мы смотрим на канатоходца
И жаждем, чтобы он упал.
Ну в самом деле, скажем прямо -
Какой нам прок и интерес,
Коль он зияющую яму
Пересечет наперерез
Успешно и благополучно
За нашу пригоршню монет?
Банально, пресно, пошло, скучно,
Все по программе. Драмы нет.
Мы даже вежливо в ладоши
Ему похлопаем тогда -
Ну да, ну да. Артист хороший.
Нам так не смочь. Ну да, ну да.
Но нам талант его - неважен!
Иначе тот же акробат
От пола максимум на сажень
Мог натянуть бы свой канат.
Нам важно, чтобы он - сорвался!
Нам нужен этот краткий миг -
Не слон, кружащий в ритме вальса,
Не рыжий клоунский парик,
А только это, только это -
Полет и крик, удар и кровь!
Лишь ради этого билеты
Мы покупаем вновь и вновь.
Мы не признаемся, конечно,
Друг другу, что мотив - такой,
И детям мы зажмем поспешно
В тот самый миг глаза рукой
(Что их обидит чрезвычайно -
Ведь дети - маленькие мы,
Лишь не умеют делать тайны
Из той же жажды их умы.)
И вот, когда он разобьется
И кровь в опилках будет стыть,
Нам станет жаль канатоходца -
На миг, но станет. Может быть.
Но это тоже часть награды -
Чувств, что пьянящи и сладки,
В чьем предвкушении мы рады
Открыть сердца и кошельки.
Мы жаждем жертвы, словно боги
Кровавых сумрачных времен,
Пока переставляет ноги
Над алтарем арены он.
Шаг. Снова шаг. И вдруг - качнулся!
Канат дрожит, неловкий взмах -
У всех одно стаккато пульса,
Одна лишь мысль во всех умах!
но - доверяясь балансиру,
Вновь обретает твердость он
И недождавшемуся миру
Шлет издевательский поклон.
Он возвышается над нами
На безопасном островке,
И балансир его - как знамя
В нам салютующей руке.
Софит слепит. Оркестр играет.
Все отработано на "пять".
Он снова выиграл этот раунд -
Но мы придем, придем опять.
* * *
Побойтесь бога, я ее не только что не знаю -
ее и знать я не хочу!
М. Щербаков
Ее лицо красиво,
И волосы густы,
Осанка горделива,
Глаза ее пусты.
Пусты, как две стекляшки,
Хоть цветом - бирюза,
У куклы-неваляшки
Такие же глаза.
Хоть четкость черт точеных,
Хотя лица овал
Немало обреченных
Сразили наповал,
Притом никто не смеет
Сказать, что неумна;
Сто модных тем умеет
Поддерживать она -
Премьеры, биеннале,
Луизы Глюк стихи
(Прочла в оригинале,
Находит, что плохи),
Тонки ее манеры
И речи непросты -
Но, как у той Венеры,
Глаза ее пусты.
Когда она страницы
Листает в облаках,
Когда она по Ницце
Идет на каблуках,
Когда в холеном теле
Струится ток вина,
Когда она в постели
(Одна ли, не одна),
Когда не понарошку
Поют за упокой,
Когда ласкает кошку
Ухоженной рукой,
Когда на вернисаже
Взирает на холсты,
Когда лежит на пляже -
Глаза ее пусты.
И ничему на свете
Вовеки все равно
Глаза пустые эти
Наполнить не дано.
* * *
Это все из книжек, это все ерунда.
О. Медведев
Как легко забываются люди!
Исчезают, как след на воде.
Даже вклад в зимбабвийской валюте
Долговечней, чем ценность людей.
Я готов допустить, что потеря
Тяжела в непосредственный миг,
Но терзаться годами? - Не верю!
Это выдумки, байки из книг.
День, неделя - и все позабыл, а
Если вспомнил - то с чувством таким,
Что лет десять назад это было,
И скорей всего - с кем-то другим.
Ты всего лишь прочел это в книжке,
Как там звали героев?.. Ну да.
Фишки-мышки, интрижки-людишки,
Чехарда, череда, ерунда.
Кто там, что там за тем поворотом,
Что оставлен тобой позади?
Никаких предпосылок к заботам,
Никакого стесненья в груди.
Так что, граждане, не лицемерьте
Об "утраченном, но дорогом"!
Только враг остается до смерти
Неизменным и верным врагом.
Только чувствам подобного толка
Не погаснуть, как падшей звезде,
Только ненависть помнится долго,
Остальное - лишь след на воде.
Как можно больше ада!
Как можно больше ада!
Кретинам так и надо!
Да будет им награда
Согласно их уму!
Последняя отрада
Периода распада -
Смотреть, как вся громада
Обрушится во тьму.
Не будет вам ни сада,
Ни солнечного града,
А только грохот "Града",
И глад, и хлад, и мор.
Иного нет расклада -
По чести и услада,
Пускай получит стадо
Свой стадный приговор.
Наверное, досада,
Что гордая армада
Погибнет от дерьма, да -
От трусов и от крыс -
Но тщетна баррикада
Среди сплошного смрада,
Стада не стоят клада,
Отныне - только вниз.
Not guilty
Итоги подводить, наверно, рано -
Я жизнь еще не прожил до конца,
Но - не убил ни одного тирана,
Ни даже рядового подлеца.
Среди всеобщей глупости и скверны
Я с ними только словом воевал -
Не отнимал я жизни, это верно,
Однако же притом и не давал.
Не всем, кто заслужил, я сделал больно,
Но никого на муку бытия
Я не обрек ни вольно, ни невольно -
Хотя бы в этом неповинен я.
Юрий Нестеренко. Прозаик, поэт, публицист. Родился в 1972 в Москве. Окончил факультет кибернетики МИФИ с красным дипломом. В 2010 году эмигрировал в США, где получил политическое убежище. С 2013 живет во Флориде.
