Диалог0

– Любишь небо?

– Если только облачное.

– Боишься чистого неба?

– Чистое небо слишком открыто. Знаешь, такое ощущение, что я становлюсь такой же: слишком прозрачной, как на ладони.

– Так отчего ты каждый день сидишь на крыше и куришь?

– Жду, пока закончатся сигареты.

– Врешь.

– Что, врешь?

– Ты врешь.

– С чего ты взял?

– Эй, не глупи, я знаю тебя слишком долго, чтобы понять, когда ты врешь.

– И в чем же я вру?

– Похоже, я сбился с мысли. Ты всегда сбиваешь меня с мысли. Ты часто кормишь кота?

– Какое тебе дело? Мне казалось, что вы с котом были не в самых хороших отношениях. Да и к чему весь этот допрос? Думаешь, я, что, не смогу без тебя жить? Решил стать моей мамочкой?

– Я слишком стар, чтобы становиться твоей мамочкой. К тому же, у меня щетина. Не подходит.

– С каких это пор ты стал изображать из себя мачо?

– Совсем недавно. Знаешь, она уже ревнует.

– Она – это кто?

– Моя девушка.

– Понимаю…

– А ты не слишком изменилась. Хотя, знаешь, это каре тебе идет – так ты похожа на какую-то актрису – не могу вспомнить, на какую.

– Может, такой актрисы попросту нет? Ты вечно все выдумываешь.

– Может, и выдумываю. Все мужчины – фантазеры.

– А еще все мужчины – …

– Эй, остынь, не надо. Мне вполне достаточно тех слов, которые я услышал от тебя полгода назад.

– Ты сделал мне больно, не забыл?

– Да ну, все вы девушки так говорите: ты причинил мне боль, ты сделал меня одинокой, несчастной. Но все вы одинаковые: быстро оклепаетесь и пойдете дальше юбкой махать.

– Так ты считаешь, что я машу юбкой?

– А почему нет? Тебе идет это каре.

– Ты уже говорил.

– Почему ты не пьешь свой кофе?

– Потому что ты за него заплатил.

– Считай, что это мой маленький презент. Так сказать первый шаг к нашей дружбе. Снова.

– Если я согласилась встретиться с тобой, то это еще не значит, что я собираюсь вновь выслушивать эти твои бредни. Не ты ли говорил мне тогда, два года назад, что между мужчиной и женщиной не может быть дружбы?

– Я был молод и неразумен. И вообще, так все говорят.

– А еще все говорят, что ты псих.

– Я тебя вообще-то не оскорблял.

– Ты меня бесишь одним своим видом, в курсе?

– Не надо быть такой злопамятной. Все проходит, время проходит, любовь тоже проходит.

– Я не злопамятная – просто я все помню.

– И как ты теперь? Раньше ты со своей памятью даже про свой День рождения забывала. А теперь?

– Теперь я как ты. Мне ведь можно быть как ты?

– Это как? Отращивать щетину?

– Ну, ложиться поздно, обязательно после полуночи, даже если на работу рано вставать. Можно еще бросить курить, перестать носить юбки и пристраститься к шотландскому скотчу три раза в неделю.

– И все?

– Как вариант: разбрасывать носки по квартире. Один обязательно в ботинок.

– А у тебя больше ничего нет?

– В смысле?

– Ну, в смысле, кто есть у тебя?

– А, что, надо?

– Может, и надо. Ты же девушка – тебе надо.

– Я думала, это только вы, мужчины, имеете вечную потребность в противоположном поле.

– Мы имеем потребность в любви и заботе.

– Ах, это теперь так называется? Любовь и забота?

– Ты кофе-то пей.

– Я же сказала, что не буду.

– А я тебе уже говорил, что у тебя прическа – отпад?

– Угу.

– Перспективная деловая вумен типа?

– Вроде того. Правда, устаю очень.

– А одной, как, совсем не скучно?

– Ты же оставил мне кота, забыл?

– Ах, да. Но кот же – он не человек. С ним не поговоришь, не пообнимаешься.

– Я вот с тобой сейчас говорю.

– Может, еще и пообнимаемся?

– Да ну тебя.

– Дуй кофе, говорю, или ты на диете?

– Дурак.

– Ну вот, так всегда. Знаешь, наверное, именно поэтому мы и расстались.

– Потому что я не пила кофе?

– Потому что ты такая зануда.





***

Не думала, что, когда он позвонит мне и так вот ненавязчиво скажет «привет, это я», я улыбнусь и соглашусь, когда он пригласит меня на чашечку кофе.

Когда-то давно (нет, наверное, это мне кажется, что это было слишком давно) я и представить себе не могла, что в один прекрасный день проснусь без него и при этом с хорошим настроением.

Он приносил мне завтрак в постель и забирал каждый день с работы, слегка приподнимая шляпу, когда я садилась в машину. Прям настоящий английский джентльмен. И почему бы английской королеве не посвятить его в лорды или сэры, или как у них там?

Когда я впервые встретила его, то мне было почти двадцать, ему – чуть за двадцать. Такая небольшая разница, но он всегда говорил, что я еще слишком маленькая. Наверное, ему нравилось воображать из себя Ланселота и защищать меня от всего. А затем, когда он внезапно исчез, я поняла, что теперь придется защищаться самой.

Всегда пишу в свой дневник. Совсем как эти малолетние влюбленные дурочки, которым так нравится оставлять свои мысли неизвестно кому.

Никогда не верила в эти сопливые истории про несчастную любовь, про то, что кто-то с хитрой ухмылкой нарочно ворвется в мою жизнь и порвет ее на маленькие кусочки. Пусть это все останется для драматических фильмов. Я думала, что это может произойти с кем угодно, но только не со мной. Как же? Мы же встретились – ты сказал что-то вроде «люблю», и я переехала к тебе на той же неделе. А потом из всего, что ты дал мне, ты оставил мне только кота. Ах, да, еще скрипучую кровать. Но это не в счет – ты все равно собирался ее выбросить.

И я поверила тебе, когда ты сказал, что мы будем вместе всегда. Вот так вот просто всегда: без начала и без конца. Походило на клятву или что там у вас, у рыцарей, принято?

А вообще я благодарна тебе. За все.

Не хочу, чтобы кто-то читал мой дневник. Даже он.

Точнее, особенно он.

Он всегда знал обо мне все, знал даже, что я веду дневник и обращаюсь к дневнику, совсем как к нему – на «ты». Он был похож на большой вместительный сундучок, куда я могла запихнуть все свои откровенности и не побояться, что он их кому-то выдаст. Вообще, он не болтливый. И честный. Я же говорила, что рыцарь.

И он мог бы и дальше вот так разбрасывать свои носки, если бы я не была такой занудой. Наверное, его теперешняя девушка не придирается к нему из-за носков, а еще она, наверное, блондинка, потому что после меня ему от брюнеток, сто пудов, тошно становится.

Его любимое блюдо – спагетти с томатным соусом. И он всегда потом бегал за мной с соусом на губах и пытался поцеловать, благодарность свою выразить, блин.

Я думала, что мы созданы друг для друга. Как два кусочка пазла, как две половинки чего-то целого. Как в детских кулонах, которые носят лучшие друзья, где у каждого остается по половинке железного сердечка. Я думала, что это было то чувство, которое все так упорно называли «любовью», только вот более спокойное. Наверное, все же слишком сказывалось слово «вечно». Я думала, что все и правда будет вечно.

И когда я в порывах чувств крикнула «А не пора ли тебе выметаться?!», он просто посмотрел на часы и пожал плечами. «Наверное, пора», – пробормотал он на полном серьезе. И тогда я поняла, что это был крах.

Каково это: идти-идти-идти, а потом внезапно понимать, что шел по беговой дорожке? Что не сдвинулся с места? Каково это: любить-любить-любить, а потом внезапно понимать, что, возможно, не любишь?

Каково это: слушать, как ты снова и снова звонишь мне? Как будто просто так. Уже полгода спустя.





***

– Ты спишь?

– Если я с тобой разговариваю, то, наверное, нет.

– Не злишься, что я тебе вот так позвонил?

– Конечно, нет, ты же знаешь, что я и кот тебе особенно рады. Особенно кот.

– Передавай ему привет. Я уже, наверное, соскучился.

– Обязательно.

– А почему ты не на крыше? Небось, опять куришь.

– Я бросила.

– Когда?

– Вчера, когда ты заплатил за мой кофе.

– Ну и как?

– Что, ну и как?

– Держишься?

– Как видишь.

– Чем занимаешься?

– Болтаюсь в интернете.

– И давно?

– Как пришла.

– А кота покормила?

– Наверное, нет. Я еще и сама не ела.

– Ты пугаешь меня.

– Ну да. Хочешь сказать, я превратилась в вегетативное растение? Дом – работа – социальные сети. Все так, и знаешь, меня все устраивает.

– Отлично. Только не заставляй меня, пожалуйста, испытывать по отношению к тебе чувство жалости – мне и без того тошно.

– А зачем тогда звонишь?

– Беспокоюсь.

– Полгода не беспокоился.

– А, может, во мне ностальгия проснулась?

– Ты никогда не читал женских журналов?

– А что? Вроде бы это ты их читаешь.

– Если бы ты хотя бы один раз полистал, то понял бы, что девушкам после расставания нельзя вот так звонить. Может, им плохо.

– Да ну? Но ты-то у нас супервумэн – не среднестатистическая герл. Так что не парься на этот счет.

– Насчет того, что ты мне звонишь?

– Если бы ты не хотела со мной разговаривать, ты и трубку не поднимала бы. А так вот: разговариваешь, ничего.

– Может, мне просто интересно. Психологический эксперимент, может быть.

– Ты на мне уже столько этих экспериментов поставила, что мне уже ничего не страшно – у меня иммунитет.

– Ты к чему ведешь?

– К тому, что, может, я соскучился.

– Мы только вчера виделись. И вообще, у тебя девушка. Ждет, наверное.

– Расстались с ней уже.

– Когда?

– Сегодня.

– Почему?

– …

…гудки-гудки-гудки…





***

Он никогда своими словами не заставлял меня смущаться или краснеть. Он никогда не говорил ничего из ряда вон выходящего. Но он сделал слишком много промахов – в тот момент, когда слишком много молчал.

Ему нужно было лишь сказать: «Знаешь, мы не можем быть вместе», а вместо этого он, стиснув зубы, каждый день просыпался со мной в одной постели, приносил мне завтрак и протирал каждый вечер джинсами крышу и молчал, пока я курила и несла всякую чушь.

Ты ушел слишком быстро – я даже не успела заметить, когда с холодильника исчезли все магниты. Ах да, я же забыла, – ты же просто переезжал.

Наверное, ты не забрал эту старую скрипучую кровать только потому, что она слишком тяжелая. Или слишком напоминает обо мне. А может, и вовсе потому, что ее ножки привинчены к полу.

Ты оставил мне еще «Звездные войны» с пометкой «Ты так хотела их посмотреть». Я и вправду хотела, когда ты целый год назад рассказывал мне что-то о пришельцах и метался по комнате с картонным подобием светящегося меча.

А сейчас я могу вспоминать о тебе только по этим строкам из своего дневника. И почему я прежде так мало о тебе писала?

Я люблю, когда тихо. Не когда просто тихо, а когда тихо-тихо-тихо. Чтобы даже кот молчал и не урчал, как моторчик.

Потому что кот напоминает о нем. Хотя они прежде мало общались. Он принес кота еще котенком, дал мне это дрожащее существо и спросил, как назовем. Я сказала, просто кот. Пусть это будет просто кот.

Теперь я сама делаю себе завтраки и даже встаю на тридцать минут раньше. Чтобы успеть на работу, но уже на метро. И в подземке на меня все пялятся, как будто у меня на лбу написано: «посмотрите на меня – осталась без своего рыцаря».

Мне все время кажется, что телефон звонит. С тех пор, как ты в последний раз мне позвонил, мне все время так кажется. И когда звонят из газовой службы или из офиса, я все время надеюсь, что там будешь ты, там, на другом конце провода.

И даже несмотря на то, что ты разорвал это слово «вечность», превратил ее из прямой в отрезок.

Хочется апельсинового сока. Ты ведь всегда меня баловал, не так ли?





***

– Привет.

– Привет.

– Я тут шел мимо…

– Проходи.

– Надеюсь, не помешаю?

– Что ты, конечно нет. А ты снова побрился.

– С щетиной я как еж.

– Я с каре тоже как космонавт.

– Что ты вечно елозишь: я же говорил, что тебе идет.

– Сейчас чайник поставлю. Ты надолго или как?

– Я просто шел мимо. Думаю, что ненадолго.

– Кот соскучился по тебе.

– Я по нему тоже. Но он все равно спит.

– Теперь мне хотя бы есть, с кем выспаться в выходные.

– А?

– В смысле, кот. Тоже любит поспать.

– У тебя тут все так изменилось.

– Вообще-то все так же – только пыли больше.

– А кактус?

– Подарил один кадр.

– Долго не могла отвязаться?

– А как я могла отказаться?

– И почему ничего не вышло?

– Просто так получилось.

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– Что не получилось.

– Может, хватит за мной повторять?

– А, что, тебе не нравится?

– Мне теперь в тебе все не нравится, усек?

– А вот ты мне еще нравишься.

– Дибил.

– Э-ге-гей. Что я не так опять сказал?

– Ты вечно все не так говоришь.

– Ты не пробовала быть проще вообще? Может, люди к тебе потянутся.

– Иди к черту.

– Ах, вот так ты встречаешь старого друга?

– Какой ты мне нахрен друг?

– А если я люблю тебя?

…



***

Ты смотришь на меня, как на какой-то музейный экспонат: трогать нельзя, пожирать глазами – можно. И тебе все равно, что табличку «не трогать руками» уже давно убрали, а сам ты из простого наблюдателя превратился в экскурсовода.

Ты все такой же рыцарь, джентльмен, даже полгода спустя. Все так же пытаешься улыбаться, когда я нагло посылаю тебя на все четыре стороны, все так же смущенно держишься в сторонке, понимая, что, выйдя из игры, уже не можешь войти обратно.

Игра в казино? Ты никогда не поощрял азартные игры…

Я пою в душе, как и раньше. Знаю, что фальшивлю, но все равно не прекращаю. Знаю, что никто не слышит меня, кроме кота, конечно. И под горячей водой я почти забываю, что, когда ты уходил, ты что-то сказал мне про какие-то чувства, что-то про любовь. Но я не слушала: думала в этот момент о чем-то своем. Может, о том, как ответить на сообщение того мерзкого типа в сети, а, может, о том, что в этом месяце мне отказали в премии. В любом случае, я не хотела его слушать.

Он выпил всю меня до дна. И сейчас во мне не осталось ничего живого – одна пустыня.

Но он снова звонит мне, снова спрашивает, как у меня дела, чем я занимаюсь.

Я отвечаю, что все по-прежнему, что пока не курю и держусь, что, наконец, покормила кота, и что завтра, возможно, отпрошусь с работы пораньше.





***

– Ты помнишь, что я сказал тебе в тот раз?

– В который?

– Когда я пришел к тебе домой и сидел у тебя на кухне. Еще что-то спрашивал про кактус.

– Ну, помню.

– Так вот, я не шутил.

– В чем именно?

– Когда говорил, что люблю тебя.

– Давай без глупостей, прошу тебя. Между нами все закончилось в тот день, не помню в который. Но все уже в прошлом.

– Выслушай меня, умоляю. Ты никогда не слушала меня. Только говорила-говорила-говорила, – это называется монологом. Когда ты всегда одна, когда все делаешь сама и когда говоришь только сама с собой или с пустотой, или с котом. А теперь хочу сказать я. Хочу, чтобы у нас был диалог. Чтобы ты и я, понимаешь?

– Наверное.

– Ты пригласишь меня на чай?

– Только на компот – чай кончился.





***

Когда ты смотришь на меня, я не знаю, о чем ты думаешь. Но мне хочется верить, что обо мне.

И когда ты познакомил меня со своей бывшей, то я поняла, что она вовсе не блондинка и вовсе не глупая. Нормальная девица. Вполне в твоем вкусе.

Ты думаешь, что я буду ревновать. Нет, ошибаешься, совсем не буду.

Я теперь буду как ты: буду честной и опять брошу курить. Обещаю.

И когда-нибудь я проснусь чуть раньше и сама сделаю тебе завтрак, в постель. А ты только посмотришь на меня и покачаешь головой.

Я буду разговаривать с тобой и кормить кота, два раза в день. А еще я все равно буду ездить на метро. Чтобы все смотрели на меня.

И я знаю, что когда-нибудь скажу тебе спасибо. За те лишних три кактуса на подоконнике.