Самое страшное в больницах – это коридоры – бесконечные, как тоннель в голове мертвеца при клинической смерти. Только в конце их не божий свет, а лестничная площадка и курилка. Слои табака на стенах вполне заменяют привычную жёлтую краску. Жёлтый дом – он и внутри тоже.
Наверное, архитекторы специально проектировали коридоры в больницах чуть шире, чем в любых других помещениях – для того, чтоб ставить в них раскладушки. Мест в палатах не хватает. Население страны катастрофически падает, а перед моргом нас всех ждут коридоры больниц. Порой кажется, что в их конце стоит сам апостол Пётр. Чего зря на небо летать? Он и здесь нас всех неплохо отсортирует.
На раскладушках лежат те, кому не хватила места в палатах: привезённые ночной сменой, бедные (те, у кого не хватило денег на взятку врачу), БОМЖи. Отгороженные ширмой от проходящих по коридору, мученики хранят свой больничный быт. Вместо тумбочек у них табуретки, и это уже ущемляет их как людей, понижает соцстатус. На табуретке ютятся вещи: стаканы, ложки, бинты, влажные салфетки, сотовый, зарядка для него. При попытке втиснуть на крышку табуретки ещё одного «жильца», кто-то из «старожилов» предпринимает попытку самоубийства, и бросается на пол.
Урология. Пациентов моложе тридцати лет тут поискать. Шатаются от стенки к стенке коридора старики и старухи с болтающимися на катетерах полторорашками – собирают «берёзовый сок». На стенах плакаты про гражданскую оборону, грипп и юбилей отделения. Особая гордость - стенд с выставленными экспонатами – мочепочечными камнями, выуженными из измученных организмов. Отдельные экземпляры размером чуть не с пачку сигарет. Отдельные – напоминают кораллы – разрастались по всей длине мочеточника.
Брату повезло. На подарок врачу хватило. Он лежит в послеоперационной палате. Хотя ему ничего не вырезали и не дробили ультразвуком. Вонь в палате адская. Взрослые мужики лежат в подгузниках и за ними ухаживают их жёны. Форточку открывать нельзя – после операции легко простудиться, добавить в инфекции мочевого пузыря ещё и лёгочную. Грипп любого до коридора доведёт легко, особенно до его конца. 003 работают круглосуточно, и всегда о тебе помнят, не переживай.
- Пошли гулять, говорю, - Не хуй тут сидеть, воздух тут тяжёлый.
Ковыляем по коридору.
У двери в палату брата, на раскладушке новый пациент. Женщина-старушка-замарашка. В прошлый раз был старичок. Из под байкового одеяла торчат ступни с облазящей кожей и страшными ногтями. Слегка опухшее лицо и пышные седые волосы каре. Наверное, в молодости была брюнетка. Справа, на волосах, заколка. Женщины с трудом расстаются с кокетством. Даже присмерти.
Поднимаемся по лестнице. 13 ступеней вверх – это как Эверест. Этажерка-ходунки ждёт на верхней площадке. Это островок безопасности. Как для альпиниста базовый лагерь, «Приют четырёх».
Возвращаемся палату, пыхтим на пару.
В палате говорим, начистоту, жёстко и по взрослому, без иллюзий и соплей. Тошно до чёртиков и кошки скребут как хороший стоматолог без заморозки. Цель жизни придётся подвинуть. Компромиссов мало и они трудноосуществимы. Ещё как минимум полгода по больницам и койкам из сетки рабица. Любимая работа подождёт – хочешь работать – учись ходить. Друзья, надежды, планы – всё стало ещё на полгода дальше. Без соплей. А хочется сейчас. Не сейчас, так через месяц.
Тошно до дури.
- Всё, мне пора, дела.
Всегда дела, лишь бы не сидеть в больнице. Надо побыть одному и всё переварить. Нам обоим.
- Молодой человек, а можно от вас позвонить? Сестре, мне очень надо, – опухший голос старушки с раскладушки у выхода.
Закрываю дверь в палату. Смотрю на бабушку. Интересно, а каких микробов на ней нет? Протягиваю телефон. Человек – везде человек и относиться к нему надо как к человеку.
- Я не могу набрать, рука не поднимается…
- Говорите номер.
- Сейчас, - шевелит губами, - Забыла, это же надо… Сейчас, 4 43 0663.. Нет, 4 43 6603. Да, вот так.
Ещё и городской, вот ведь, брат Тереза во плоти – за разговоры заплати! Набираю номер, подношу ей к уху, прижимаю к щеке.
- Неправильно набран номер, это ж надо.
- Ну, ничего, - говорю, - потом дозвонитесь. Захожу к брату в палату, беру у него влажную салфетку и вытираю телефон.
- Пока, буду в понедельник.
Спускаюсь по лестнице в гардероб. В кармане звук упасшей монетки – кто-то выбросил денег и отправил мне смс. Два года назад в городе поменяли телефоны с шестизначных на семизначные. Приклеили к старым номерам спереди двойку или четвёрку. Не ебать какой апгрейд, но путаница изрядная. Вот моя Первая в Росси компания и выручает меня: «Для звонка на городской номер наберите 2436603».
Блин, и ведь почти вышел и оделся, но сакрально заворачиваю лыжи, загадывая: Если дозвонится эта карга до своих - значит всё срастётся. У меня и у брата.
- Вот, - говорю, - через двойку позвоните.
Прикладываю трубку.
- Алё, Фаина!? Нет?! А кто? … Не туда попала?? …
- Не беда – говорю, - Выздоравливайте.
Давно пора привыкнуть. Не в сказке.
