Детство и юность Клары Вик нельзя назвать безоблачными. С пятилетнего возраста девочка росла без матери. Под строгим контролем авторитарного отца она дни напролёт осваивала теорию и практику музыкального искусства. Рано начала концертную карьеру. В возрасте девяти лет познакомилась с восемнадцатилетним Робертом Шуманом, а к пятнадцати годам поняла, что любит его и только с ним готова связать свою жизнь. Чувства оказались взаимными, но на пути влюблённых встал отец Клары.
Спартанское детство
Клара Жозефина Вик (Clara Josephine Wieck, 1819–1896) родилась 13 сентября 1819 года в Лейпциге. Город, насчитывавший 35 тыс. жителей, имел богатую музыкальную историю и традиции. В нём проводились музыкальные фестивали, давались оперы и концерты, в которых принимали участие известные музыканты и артисты. Возможно, именно поэтому учитель музыки и пения Фридрих Вик (Johann Gottlob Friedrich Wieck, 1785–1873) в 1814 году поселился в Лейпциге. Наряду с преподаванием он торговал музыкальными инструментами, чинил и настраивал их. В 1816 году Вик женился на своей ученице Марианне Тромплитц. Жениху был 31 год, невесте — 19. Клара была вторым ребёнком в семье, её старшая сестра умерла в младенчестве. Впоследствии у супругов Вик родились ещё три сына: Альвин, Густав и Виктор.
Фридрих Вик в 1828 году
Сразу после рождения Клары отец принял решение сделать из неё величайшую пианистку Германии. Он не сомневался в успехе задуманного, считая себя замечательным преподавателем. Был убеждён, что его жена, концертирующая певица и пианистка, обязана своими достижениями именно ему. Между тем супружеская жизнь Виков не ладилась. В 1824 году Марианна покинула мужа, поселившись с Кларой и младшим сыном Виктором у своих родителей. После официального развода она сочеталась браком с другим своим бывшим преподавателем, Адольфом Баргилем, и обосновалась с ним в Берлине. В этом браке она родит ещё четырёх детей. Подробности разлада между супругами неизвестны. Невольно возникают вопросы. Не виноват ли во всём властный характер Фридриха? Почему Марианна так поспешно вышла замуж за Баргиля? Не был ли он уже давно её любовником? А может, Вик обнаружил прелюбодеяние и выставил жену из дома? Можно лишь гадать.
Клара жила у матери всего четыре месяца. Как только ей исполнилось пять лет, отец потребовал вернуть её. Согласно закону он имел на это право. Марианна не возражала, понимая, что сопротивление бесполезно. Она лишь попросила Фридриха лично приехать за девочкой и не разлучать её с няней. Обе просьбы не были выполнены. Марианна была вынуждена передать ребёнка слугам бывшего мужа. Контакт между матерью и дочерью не оборвался совсем, но их встречи в последующие годы будут редкими и недолгими.
После возвращения Клары в Лейпциг, отец сразу начал давать ей уроки игры на фортепиано, применяя свой уникальный метод, заключавшийся среди прочего в особой манере прикосновения к клавишам. Кроме того Вик нанял преподавателя, которому надлежало учить девочку читать и писать, а также французскому и английскому языкам. Пятилетняя ученица, обладавшая абсолютным слухом, быстро освоила ноты и клавиатуру. Фридрих торжествовал: его методика сработала! Но его волновало другое: Клара почти не говорила и едва реагировала на то, что происходило вокруг неё. Возможно, причиной этого стали психотравмирующие события первых лет её жизни: ссоры родителей, внезапные перемены места и расставание с матерью. К счастью, тревожные симптомы постепенно сходили на нет и исчезли совсем, когда девочке исполнилось восемь.
Обстановка в доме Виков была далека от идеальной. Братья Клары, тоже обучавшиеся музыке, проявляли нерадивость и преуспевали плохо, за что регулярно получали от отца оплеухи. Один раз Фридрих так рассвирепел, что протащил Альвина за волосы через всю гостиную. Клара была идеальной ученицей, но отнюдь не лёгким ребёнком. Её отличали упрямство, непослушание и хаотичность. Она часто ссорилась с отцом. Примечательно, что тот иногда наказывал её за проступки тем, что не позволял в течении нескольких часов подходить к фортепиано. Или заставлял играть то, что ей не нравилось.
Из дневника Клары:
«Отец уже давно, но напрасно ожидает перемен в моём поведении. Сегодня он пришёл к выводу, что я по-прежнему ленива, небрежна, своенравна и строптива, и что это прежде всего относится к моей игре. Когда я плохо сыграла вариацию 26 Хюнтена, он у меня на глазах разорвал ноты. Объявил, что больше не будет меня учить, и что позволяет мне играть лишь этюды Крамера и гаммы Черни[1]».
Трудно поверить, что автору этих строк всего девять лет. На самом деле, их написала не Клара, а её отец. С 1827 года Вик вёл дневник дочери, выступая от её имени. Впоследствии, когда Клара повзрослела и стала вести дневник сама, он оставил за собой право читать и контролировать её записи. В 1828 году Фридрих женился вторично — на Клементине Фехнер[2], которая была моложе его на двадцать лет. Отношения мачехи с детьми Вика от первого брака не сложились, и ситуация в доме стала ещё более напряжённой.
Турне по Европе
20 октября 1828 года Клара дала в Лейпцигском концертном зале Гевандхаус свой первый концерт. Вместе с другой ученицей Вика, Эмили Рейхолд, она играла произведения Королины Пертхалер и Фридриха Калькбреннера[3]. Публика была в восторге.
Лейденская музыкальная газета “Allgemeine musikalische Zeitung“ писала:
«Мы были приятно удивлены, услышав игру необыкновенно талантливой девятилетней Клары Вик. Есть все основания ожидать, что под руководством своего отца, опытного преподавателя и отличного знатока музыки, она достигнет в будущем блестящих успехов.»
Вскоре после этого концерта юная дебютантка написала первую собственную композицию: “Четыре полонеза“ отмеченную критиками как наивная и очаровательная. Она продолжала играть в Гевандхаусе. 8 сентября 1831 года дала свой первый сольный концерт. Клара выступала не только на сцене, но и для избранных гостей у себя дома, в составе небольшого оркестра. Можно представить, как трогательно и курьёзно выглядела маленькая девочка среди солидных мужчин средних лет. Одним из её слушателей был Николо Паганини, высоко оценивший её искусство. Между тем продолжалось интенсивное домашнее обучение, подразумевавшее чёткий распорядок дня. Наряду с игрой на фортепиано отец учил дочь игре на скрипке, пению, теории, гармонии и композиции.
Клара Вик в 12 лет
В 1831 году Вик решил, что настало время показать свою гениальную дочь Парижу. 25 сентября Фридрих и Клара отправились в путь. По дороге они останавливались в немецких и австрийских городах, где девочка выступала с концертами. Путешественники везли с собой целый набор инвентаря и запасных частей для настройки и починки рояля: Фридриху была необходима стопроцентная гарантия, что Клара будет играть на безупречном инструменте. (Впоследствии он даже будет заблаговременно устраивать доставку исправного и знакомого дочери рояля на место выступления.)
В Касселе, где восходящая звезда выступала при дворе курфюрста, о её игре похвально отозвалась местная газета “Gothaische Politische Zeitung“:
«Клара Вик исполняет труднейшие произведения необыкновенно легко и артистично. Наряду с этим изумляет нас своими собственными прелестными сочинениями».
В Веймаре двенадцатилетняя пианистка дала несколько домашних концертов, в том числе для самого почётного жителя города: 82-летнего Иоганна Вольфганга Гёте. Знаменитый писатель сам усадил девочку за фортепьяно и, заметив, что стул оказался для неё слишком низким, положил на него подушечку. Повидавший немало «чудо-детей», Гёте был искренне и глубоко тронут игрой Клары. Он подарил ей медаль со своим портретом и позже прислал письмо, полное похвал.
Клара продолжала восхищать жителей Веймара. Её выступление в ратуше, собравшее пятьсот зрителей, и игра при дворе герцога Карла-Августа имели исключительный успех. Однако во Франкфурте триумф не нашёл повторения. Фридрих был возмущён безразличием публики. И это при том что Клара, по его мнению, играла прекрасно, как никогда.
В Париже — основной цели турне — путешественников также ждало разочарование. Дать концерт оказалось весьма затруднительно из-за внезапно вспыхнувшей эпидемии холеры. Кларе удавалось выступать лишь на домашних музыкальных вечерах. На одном таком вечеров присутствовали три знаменитости: Шопен, Мендельсон и Хиллер[4]. Вероятно, Вик заранее радовался знакомству с ними. Однако, к его удивлению и гневу, беспечно настроенные молодые люди музицировали совсем недолго, отдав затем предпочтение прыжкам и играм. После этого инцидента Вик приблизительно так отзывался о Шопене: “Он — добрый парень, но к своему таланту относится равнодушно и небрежно”.
После полутора месяцев пребывания во французской столице Вик смог наконец организовать выступление Клары в зале престижного отеля. Но поскольку билеты (возможно, из-за холеры) раскупались плохо, концерт в последний момент был перенесён в небольшой зал музыкальной школы. Немногочисленная публика осталась холодной. Несколько дней спустя отец и дочь отправились в обратный путь. За время их четырёхмесячного отсутствия в семье случилось пополнение: Клементина родила дочь Мари. Спустя два года в семье появится ещё одна дочь: Сесилия.
Хотя Вик был недоволен гастролями, для Клары они оказались очень полезными. Она освоила новые технические приёмы, её игра на рояле стала более профессиональной. Она повстречала известных музыкантов и композиторов и познакомилась с нормами и нравами высших кругов общества. Нашла подругу, оперную певицу Вильгельмину Шрёдер-Девриент[5], с которой сохранит дружбу до конца жизни.
Роберт Шуман
Во время своих первых — вышеописанных — гастролей Клара получила письмо от Роберта Шумана.
Он писал среди прочего:
«Милая Клара, я часто думаю о Вас. Но не как брат о сестре или друг о подруге. А как пилигрим о далёком алтаре».
Впервые Роберт увидел Клару в Лейпциге 31 марта 1828 года, на домашнем концерте. В то время он был студентом юридического факультета, но учёба мало занимала его. Он увлекался музыкой и поэзией, однако не мог определить окончательно, какое из этих двух призваний ему выбрать[6]. Есть мнение, что услышав искусную игру Клары, он решил стать музыкантом. Согласно другим свидетельствам он принял это решение после посещения концерта Паганини во Франкфурте. Так и иначе в том же 1828 году Шуман стал учеником Фридриха Вика, а вскоре и поселился в его доме. Учитель быстро распознал талант Роберта и смог убедить его мать, что её сыну необходимо музыкальное образование. Та согласилась, хоть и неохотно, ведь ей стоило больших усилий финансирование юридического курса сына. Став учеником Вика, Роберт первое время продолжал посещать лекции по праву. Но в конце концов бросил университет и полностью посвятил себя музыке. Наряду с уроками игры на фортепиано начал учиться композиции у Генриха Дорна[7]. В доме Виков, где всем управлял глава семьи и часто вспыхивали бурные ссоры, Шуман чувствовал себя не очень комфортно. Но быстро подружился с девятилетней Кларой. Ему самому было тогда восемнадцать. Дружба молодых людей продолжалась и после того как Шуман покинул дом Вика.
После возвращения из Парижа отец дал Кларе больше свободы. Она и Роберт совершали вдвоём долгие прогулки, проводили уютные вечера в кафе. Вряд ли Клара знала, что её друг вёл фривольный образ жизни, как это было свойственно юношам его возраста. И что у него была подружка по имени Кристель, с которой он делил постель, не имея намерения жениться.
Роберт восхищался мастерством Клары. Однако ему было трудно смириться с тем, что та преуспела в этом лучше, чем он сам. Даже его собственные произведения она, будучи младше его на девять лет, играла лучше! Но достигнуть совершенства в игре на фортепьяно Роберту мешал недуг, поразивший средний и указательный пальцы правой руки. О причине этой болезни много версий[8], но как бы то ни было именно из-за неё Шуману пришлось оставить план карьеры профессионального пианиста и посвятить себя композиции. Одновременно он серьёзно занялся музыкальной критикой, регулярно публикуясь в лейпцигских газетах. Позже основал собственные музыкальные журналы “Davidsbund” и “Neue Zeitschrift für Muzik”. Таким образом он смог реализовать и свой литературный талант.
Между тем душевное состояние Роберта оставляло желать лучшего. В юности он потерял многих близких людей. В 1825 году покончила собой его 29-летняя сестра Эмили. Десятью месяцами позже скончался отец. В 1828 году, в возрасте 31 года, умер высоко почитаемый им композитор Франц Шуберт. По воспоминаниям домочадца, Шуман был так потрясён этой новостью, что плакал всю ночь. В 1833–1834 годах совсем молодыми ушли из жизни брат Роберта, жена другого брата, а также его сосед и близкий друг Людвиг Шунке. Композитор тяжело переживал эти потери. Очевидно, уже тогда у него обозначались первые симптомы поразившего его в будущем психического заболевания. Развился иррациональный страх к болезням, смерти и безумию. Появились мысли о самоубийстве. Опасаясь, что он не сможет совладать с собой и бросится из окна своей квартиры на пятом этаже, Роберт переехал на второй этаж. Чтобы отвлечься, он каждый вечер посещал кафе для служителей искусства ‘Zum Kafeebaum’, где пристрастился к алкоголю.
Осталось неизвестным, делился ли Роберт своими проблемами с Кларой, и знала ли она о них вообще. Очевидно, что-то знала. Поздравляя друга с его 24-летием, она в шутливых выражениях советовала ему пить меньше пива.
Любовный треугольник
В начале 1834 года четырнадцатилетняя Клара прошла конфирмацию: обряд первого причастия в протестантской церкви. В связи с этим событием гордый отец написал в её дневнике:
«Теперь твоя задача — стать самостоятельной. Я посвятил десять лет жизни твоему развитию, поэтому не забывай о своих обязанностях передо мной. Продолжай в любых условиях упорно и бескорыстно трудиться и нести людям добро. Не отступай от своих принципов, если столкнёшься с несправедливостью, обманом или завистью. […] Я же навсегда останусь твоим заботливым и преданным другом».
Клара по-прежнему часто виделась с Робертом, молодые люди сближались всё теснее. Возможно, дружеские чувства девушки уже перерастали в нечто большее, как вдруг она узнала, что Шуман влюблён вовсе не в неё, а в семнадцатилетнюю Эрнестину фон Фрикен, её подругу и ученицу её отца, проживавшую в их доме. И что они даже тайно помолвлены. Удивительно, но Клара не проявила ревности и недоброжелательности и вела себя так, словно была рада союзу своих друзей. Вместе с тем внимательно следила за ними и не упускала случая подпустить шпильку. Например, писала другой своей подруге, дочери американского консула Эмилии Лист:
«Шуман получает письма от Эрнестины дважды в неделю, в то время как сам пишет ей не чаще, чем раз в восемь недель. При этом он жалуется на непомерные почтовые расходы!»
Клара не ограничилась колкостями. Она ответила на измену Роберта известным приёмом: начала флиртовать с другими мужчинами. А что Фридрих Вик? Он лишь радовался, наблюдая за происходящем. Он был втайне недоволен нежной дружбой Шумана и дочери: её ранее замужество вовсе не входило в его планы. А тут как нельзя кстати появилась Эрнестина. Отец даже незаметно поощрял дочь в её заигрываниях, способствуя её сближению с учителем пения Карлом Банком. Во время очередного турне он часто оставлял их вдвоём, с удовлетворением замечая, что они прекрасно ладят друг с другом. Разумеется, Карл был всего лишь инструментом в этой игре. Отец хотел, чтобы дочь забыла Шумана. Та же надеялась вызвать ревность композитора и таким образом вернуть его. Вскоре Вик безжалостно уволил учителя пения, опасаясь, по-видимому, что тот и в самом деле станет возлюбленным Клары. И напрасно, поскольку события приняли другой поворот.
Спустя несколько месяцев тайная помолвка Роберта и Эрнестины была расторгнута. Родители девушки узнали обо всём, решительно выступили против и забрали дочь из Лейпцига. Оставшийся ни с чем жених похоже мало переживал. К тому времени ему стало известно, что его (теперь бывшая) невеста была незаконным ребёнком. Она родилась в результате супружеской измены матери и поэтому не являлась наследницей состоятельного барона Фон Фрикен. Очевидно, это обстоятельство быстро утешило композитора, хотя и маловероятно, что в отношениях с Эрнестиной им руководил исключительно расчёт. Он снова сблизился с Кларой. Собственно, их дружба и не прекращалась, а лишь несколько охладела по понятным причинам. Сейчас же всё вернулась на свои места. Клара сохранила дружеские отношения и с Эрнестиной. Позже та скажет Шуману: “В глубине души я всегда знала, что ты любишь только Клару”.
Первый поцелуй
В ноябре 1835 года, во время прогулки, Роберт и Клара признались друг другу в любви. При прощании на пороге дома Виков случился их первый поцелуй. В тот же вечер девушка послала Шуману письмо. Среди прочего она писала:
«Когда ты поцеловал меня, я почти потеряла сознание, у меня потемнело в глазах, и я едва смогла удержать в руке лампу, которой освещала наш путь.»
Клара Вик в 16 лет
Спустя неделю Клара уехала на гастроли в Цвиккау, родной город Шумана. Роберт тайно последовал за ней, и пара провела вместе чудесный вечер после концерта. Однако во время самого концерта они не решались даже обменяться взглядами. Ведь Фридрих Вик не был в курсе о новом повороте в их отношениях. Роберт знал, что отец Клары против их любви. Но полагал, что сможет легко его переубедить. Он, Шуман, был к тому времени уважаемым музыкальным критиком и известным по всей стране композитором — а значит, достойным женихом. В чём же проблема?
К сожалению, Роберт ошибался. Спустя несколько недель Вик всё узнал и пришёл в неописуемую ярость, не поддаваясь ни на какие доводы. Он поспешил увезти дочь подальше от её возлюбленного: на гастроли в Дрезден. Но срочные дела вынудили его несколько дней спустя отлучиться в Лейпциг. Шуман в то время собирался поехать к смертельно больной матери, однако узнав, что Клара осталась в Дрездене без надзора деспотичного отца, поспешил к ней. Он не мог упустить уникальный шанс! Влюблённые провели вместе несколько незабываемых дней, они поклялись друг другу в вечной верности, и Клара наконец решилась перейти с Робертом на ‘ты’. К сожалению, их встречи, в том числе поцелуй на остановке дилижанса, не ускользнули от внимания прессы. Нетрудно представить неистовство Фридриха, когда тот, вернувшись в Дрезден, узнал из газет о ‘преступлении’ дочери. Он забрал у неё все письма Роберта, часть их уничтожил, а остальные заставил её отправить обратно адресату. Он поклялся убить господина Шумана, если дочь осмелится снова встретиться с ним.
Клара и Роберт смирились — в надежде, что Вик со временем станет милосерднее. Между тем композитор переживал и другую трагедию. Прибыв из Дрездена в Цвиккау, он узнал, что его матери уже нет в живых, и что он даже не успел на её похороны.
Разлука и тайная помолвка
Фридрих Вик добился своего: влюблённые расстались. При этом они жили в одном и том же городе, на расстоянии не более километра друг от друга. Иногда случайно встречались — на улице или в концертном зале. Или Шуман, информированный друзьями о предстоящем домашнем концерте в доме Вика, незаметно подходил к окнам и слушал на улице игру Клары.
Вик хорошо продумал свою стратегию. Он исходил из того, что Роберт вернётся к свободному образу жизни, подразумевавшему беспорядочные связи с женщинами. Он также рассчитывал, что его шестнадцатилетняя дочь быстро забудет свою первую любовь. Но ошибался — Клара не смотрела на других мужчин, Роберт оставался для неё единственным. В отношении же Шумана Вик оказался прав наполовину. Тот по-прежнему любил Клару, но при этом не считал нужным соблюдать ей верность. Композитор возобновил отношения со своей давней подружкой Кристель. Та даже родила от него дочь, которую он не признал и в дальнейшем не принимал никакого участия в её жизни. Знала ли о ребёнке Клара, осталось неизвестным. Её отец точно не знал, иначе наверняка использовал бы этот скандальный факт в своей борьбе против брака дочери с Шуманом.
Клара продолжала успешно выступать, её игра становилась всё совершеннее. Это относилось и к её композициям. В 1836 году в Лейпциг приехали Фредерик Шопен и Луи Шпор[9]. Они нанесли визит Кларе и высоко отозвались о её последних сочинениях. Первый был в восторге от концерта для фортепиано (соч. 7), который девушка ему же посвятила. На второго большое впечатление произвели “Четыре характеристические пьесы” (соч. 5). Проведя в Лейпциге несколько дней, Шопен заглянул и к Шуману. Композиторы музицировали вместе, и Роберт отметил для себя, что Клара лучше исполняет Шопена, чем сам автор.
В феврале 1837 года отец и дочь Вик совершили большое турне по Германии. Начали с Берлина, где Клара с разрешения отца повидалась с матерью. Эта встреча положила начало постепенному и успешному восстановлению контакта между матерью и дочерью.
Клара Вик в 18 лет
Время шло. Разлука влюблённых длилась уже полтора года, и они постепенно теряли надежду на воссоединение. Композитор писал невестке, что ему, по-видимому, не суждено жениться на Кларе. Он даже не верил, что когда-то сможет просто поговорить с ней. Но вдруг всё изменилось. 13 августа 1837 года Клара по настоянию отца, после длительного перерыва, вновь выступила в Лейпцигском концертном зале. Роберт пришёл на её выступление и к своему удивлению узнал, что исполнительница включила в программу его симфонические этюды (соч. 13). В этом он увидел доказательства того, что она по-прежнему любит его. Позже Клара написала ему:
«Понял ли ты, что я играла эти этюды, поскольку не имела другой возможности дать тебе знать, что я чувствую и чем живу?»
При посредничестве верного друга Эрнста Беккера пара возобновила переписку. Сразу после концерта Роберт послал Кларе письмо, в котором сделал ей предложение. На следующий день, 14 августа 1837 года, он получил в ответ её безусловное согласие. Эта дата стала для влюблённых днём их (тайной) помолвки.
Невозможные условия
С помощью Эрнста Беккера Шуман написал отцу Клары с просьбой принять его. И прибавлял, что собирается просить у него руки его дочери. Вик согласился на встречу, что окрылённый Роберт воспринял как хороший знак. Тем сильнее было его разочарование, когда выяснилось, что Вик ни на йоту не отступил от своей прежней позиции.
Шуман писал Кларе:
“Разговор с твоим отцом был ужасным. Проявив бесчувствие, сопротивление и жестокость, он придумал новый метод, чтобы уничтожить меня. Я чувствую себя так, словно он вонзил мне кинжал в сердце, по самую рукоятку.”
Вик не мог больше использовать в качестве аргумента юный возраст дочери. Той было почти восемнадцать: подходящее время для замужества. Фридрих собрал все возможные доводы, чтобы объявить Шумана неподходящим женихом. Так, будучи известным композитором и критиком, тот не имел солидного и стабильного дохода. Бросал деньги направо и налево, злоупотреблял алкоголем и волочился за женщинами. Такой человек не мог, по его мнению, составить счастье Клары.
Роберт понимал, что Фридрихом руководили и другие мотивы. Например, такие как алчность и расчётливость. Концерты Клары приносили ему немалую и постоянную прибыль, и её брак неизбежно положил бы этому конец. В глубине души отец, вероятно, предпочитал, чтобы дочь оставалась одинокой: ведь семья стала бы неизбежным препятствием для её музыкальной карьеры. Возможно, он и смирился бы с её замужеством, если бы она выбрала мужчину надёжного, благопристойного и состоятельного. Роберт этим требованиям явно не отвечал.
Фридрих Вик, год неизвестен
Несмотря на своё негодование, Фридрих действовал разумно и осмотрительно. Высказав контраргументы в беседе с Шуманом, он прибавил, что готов позволить ему жениться на Кларе, но при определённых условиях. Спустя несколько недель он передал Роберту текст этих условий. Соответственно им, паре после заключения брака запрещалось жить в Саксонии, а значит среди прочего — в Лейпциге, Дрездене и Цвиккау. Это требование можно понять: в маленьких городах музыкальная будущность Клары имела меньше шансов, чем, например, в Берлине или Вене. Следующее условие состояло в том, что Клара в течение первых пяти лет замужества не могла претендовать на заработанный ей раннее капитал, который Вик обязался хранить в банке под выгодные проценты. Тем самым отец оберегал дочь от мотовства Роберта, который по саксонским законам смог бы после женитьбы распоряжаться состоянием супруги по своему усмотрению. Согласно третьему условию доход Шумана должен был составлять минимум 1320 талеров в год. И последнее: отец лишал дочь наследства. Это — на первый взгляд, абсурдное — заявление, не было таким уж несправедливым. Вик утверждал, что Клара уже фактически получила свою наследственную долю. Он имел в виду расходы на её образование, в том числе, уроки, которые давал он сам. (Ведь иначе он мог преподавать другим ученикам за плату!) И далее: траты на гастрольные поездки, организацию концертов, наряды для выступлений и т.д.. Если Клара при этом ещё и получит наследство отца, это будет нечестно по отношению к её братьям и сёстрам. Свою среднюю дочь, шестилетнюю Мари, Вик тоже намеревался лишить доли. Ведь и из неё он планировал сделать гениальную пианистку![10] По-видимому, Фридриху удалось убедить Клару в правомерности своих условий, во всяком случае, он написал в её дневнике, что она с ним полностью согласна. Так оно, очевидно, и было. Девушка привыкла во всём подчиняться отцу и была почти во всём зависима от него.
8 октября 1837 года Клара дала в Лейпциге блестящий концерт, на котором дирижировал Феликс Мендельсон. Неделю спустя отец и дочь отбыли в Вену на гастроли, длившееся семь месяцев, и ставшие настоящим триумфом молодой пианистки. Вскоре последовали новые гастроли, в Париж, которые Клара — по своей инициативе и против желания отца — предприняла одна. Разгневанный Фридрих не стал ставить препятствий. Но заявил, что теперь двери его дома навсегда закрыты для дочери. И запретил преданной гувернантке сопровождать её. К счастью, во французской столице Клару поддержали верные подруги: упоминавшаяся выше Эмилия Лист и Полина Гарсиа[11].
Дочь против отца
Шуман решительно отверг условия Вика, поэтому свадьба оставалась пока далёкой мечтой. Клара уговаривала Роберта сделать первый шаг к её осуществлению: поселиться в Вене. Она была уверена, что в этом городе он сможет больше зарабатывать и меньше тратить, поскольку жизнь там дешевле. А в дальнейшем, когда они будут вместе, она также внесёт свой вклад в доход семьи, выступая с концертами и давая уроки музыки.
Роберт поддался на её уговоры и в октябре 1838 года переехал в Вену. Однако пробыл там недолго: австрийская столица разочаровала его. Люди показались поверхностными и мало интеллектуальными, некоторые даже никогда не слышали таких имён как Шекспир или Жан Поль[12]. Попытка Роберта издать свой музыкальный журнал обернулась неудачей. Впрочем, пребывание в Вене не прошло совсем без пользы. Посетив дом Фердинанда Шуберта, брата композитора, Роберт изучил оставшиеся партитуры и открыл в них целый ряд неизвестных ранее шедевров.
Роберт Шуман в 29 лет, 1839 год
В апреле 1839 года Шуман вернулся в Лейпциг. И решил бороться с Фридрихом Виком с помощью правосудия: ему стало окончательно ясно, что переговоры и отдельные уступки не помогут. Однако согласно закону начать судебное дело против отца могла только сама дочь, причём после достижения совершеннолетия, т.е. 21 года. Ей же было лишь двадцать, и кроме того она находилась на гастролях в Париже. В итоге всё уладил адвокат Шумана, ставший официальным представителем пары и заручившийся полученной из Парижа нотариальной доверенностью Клары. Можно представить, сколько душевных мук стоило девушке решиться на тяжбу с отцом. Роберт понимал её и терзался сам. Он писал невесте:
«Умоляю тебя замолвить обо мне словечко перед Всевышнем — тогда он защитит меня. Я пребываю в глубокой печали, и эта боль так опустошила меня, что я не в состоянии молиться сам. Меня не отпускает чувство глубокой вины, поскольку я разлучил тебя с отцом.»
Но в основном переписка пары была в то время скорее деловой, чем любовной.
Из письма Клары:
«Я получаю от тебя письма, но они не такие как раньше. В них нет больше нежных слов, которые мне так необходимы. Они содержат лишь холодные упрёки и советы.»
Возможно, Клара в частности имела в виду следующие пассажи из писем Роберта:
«Молодой жене следует заботиться о том, чтобы её супруг был доволен, поэтому она должна уметь готовить и заниматься хозяйством. Это несовместимо с далёкими поездками…»
Или такие слова, в ответ на её опасение, что в случае переезда в Дрезден её в течение года забудут как пианистку:
«Тебя и в самом деле забудут как артистку, уже у за первый год нашего брака. Ведь ты будешь жить для себя и для мужа. И вести дом.»
Эти неожиданные идеи Шумана, никак не сочетавшиеся с его восхищением искусством Клары, по-видимому, не вызвали у девушки сомнений в правильности выбранного пути. В августе 1839 одна она вернулась из Парижа в Лейпциг. Поскольку дверь родительского дома была для неё закрыта, она на короткое время поселилась у тёти. А потом — у матери в Берлине, где познакомилась со своим сводным братом Вольдемаром[13]. Она дала в Берлине несколько концертов. Между тем её личные вещи и рояль оставались в отцовском доме. Вик соглашался отдать их ей за плату в 1000 талеров.
Победа
Фридрих не отступал ни на шаг в своей борьбе. Потребовал от Клары вернуть доходы от концертов за семь лет, а от Роберта — положить на депозит 8000 талеров, с тем чтобы проценты от этого вклада компенсировали потери дочери в случае распада брака. После выполнения этих требований Вик обещал дать разрешение на замужество Клары. Но пара не согласилась.
Состоялось несколько судебных заседаний. Фридрих продолжал настаивать на том, что Роберт недостоин Клары. Считал его посредственным композитором, чья музыка непонятна и почти невозможна для исполнения. Называл пьяницей, лентяем, транжиром и гулякой, не умевшим вести себя в обществе. Разве такой человек может стать спутником его дочери — знаменитой пианистки? Он окажется не в состоянии организовать ни одного её выступления! К тому же он изменил ей с её подругой! Последний аргумент, касавшийся романа Шумана с Эрнестиной фон Фрикен, был явно надуманным: Вик прекрасно знал, что в то время Клара и Роберт ещё не были обручены. Адвокат легко опроверг его доводы, принимая к сведению известность Шумана как композитора и критика, его титул доктора философии[14] и ряд ходатайств, в том числе от Эрнестины и её отца барона фон Фрикен, характеризовавших его исключительно с положительной стороны.
Клара Вик в 1840 году, незадолго до замужества
В итоге судья отклонил почти все нападки Вика. Лишь один его аргумент был принят во внимание, однако расценён недостаточно доказанным: пристрастие Шумана к спиртному. В январе 1840 года суд предоставил Фридриху сорок пять дней для предоставления соответствующих доказательств. Роберт заволновался, зная, что Вик прав. В срочном порядке он разослал письма своим знакомым по кафе ‘Zum Kafeebaum’ с просьбой не выдавать его. В результате обращение Вика к главным свидетелям закончилось ничем. Провалилась и попытка найти компрометирующую информацию о Роберте у хозяйки дома, где тот проживал.
1 августа 1840 года Лейпцигский суд признал все аргументы Вика несостоятельными, уведомив его о праве на апелляцию в течение восьми дней. Но Фридрих не воспользовался этим правом, признав своё полное поражение. 12 августа счастливый Шуман получил решение суда в письменном виде. Месяц спустя, 12 сентября 1840 года, Клара и Роберт сочетались браком в церкви деревни Шёнефельд, в окрестностях Берлина. На скромной свадьбе присутствовали мать и тётя невесты и несколько друзей.
На следующий день Клара напишет в своём дневнике:
«Ничто не омрачило самого прекрасного и самого важного дня в моей жизни. […] В юности я испытала много горя. Но наряду с этим и много радости, что никогда не забуду. Сейчас начинается новая жизнь, чудесная жизнь. Но при этом на мне лежит большая ответственность. Да поможет мне Бог стать хорошей женой…»
Роберт и Клара Шуманы в 1847 году
Литература
-
Kees van der Vloed. “Clara Schumann-Wieck”, Uitgeverij Aspekt Graphics, 2013.
-
Wolfgang Boetticher. “Brieven en Gedichten aus dem Album Robert und Clara Schumann”, VEB Deutscher Verlag für Muziek, 1979.
-
Georg Eisman “Robert Schumann. Eine Biorraphie in Wort und Bild”, VEB Breitkopf & Härtel Musikverlag, Leipzig, 1956.
Примечания
[1] Франц Хюнтен (Franz Hünten, 1792–1878) — немецкий пианист и композитор.
Иоганн Баптист Крамер (Johann-Baptist Cramer 1771–1858) — британский пианист и композитор.
Карл Черни (Carl Czerny, 1791–1857) — австрийский пианист и музыкальный педагог.
[2] Клементина была дочерью известного немецкого психолога и основоположника психофизиологии и психофизики Густава Теодора Фехнера.
[3] Каролина Пертхалер (Caroline Josefa Ottilia Perthaler 1810–1873) и Фридрих Вильгельм Михаэль Калькбреннер (Friedrich Wilhelm Kalkbrenner, 1784–1849) — немецкие композиторы и пианисты.
[4] Фердинанд Хиллер (Ferdinand Hiller, 1811–1885) — немецкий композитор, пианист и писатель.
[5] Вильгельмина Генриетта Фредерика Мария Шрёдер-Девриент (Wilhelmine Henriette Friederike Marie Schröder-Devrient, 1804–1860) — немецкая актриса и оперная певица.
[6] Роберт Шуман (1810–1856) с раннего детства обучался музыке. Наряду с этим он, ещё в детстве, приобщился к профессиональной литературной работе, составляя статьи для энциклопедии, выходившей в издательстве его отца — книгоиздателя и писателя Августа Шумана. Роберт также писал прекрасные школьные сочинения.
[7] Генрих Людвиг Эгмонт Дорн (Heinrich Ludwig Egmont Dorn, 1804–1892) — немецкий композитор и дирижёр.
[8] Согласно одной версии паралич пальцев Шумана был вызван интенсивными упражнениями игры на фортепьяно. Согласно другому предположению травму вызвало применение специального тренажёра, с помощью которого Шуман пытался усовершенствовать свою игру. Эта версия мало вероятна, поскольку паралич развивался постепенно, что нехарактерно для травмы. Согласно же представлениям современной медицины Шуман страдал фокальной дистонией: неврологическим синдромом, характеризующимся непроизвольными движениями и спазмами мышц.
[9] Луи Шпор (Louis Spohr, 1784–1859) — немецкий скрипач, композитор, дирижёр и педагог, один из первых представителей романтического стиля в музыке.
[10] Фридриху Вику и в самом деле удалось успешно применить свой уникальный метод в процессе обучения его второй дочери Мари Вик (Johanna Marie Wieck, 1832-1916). Она стала известной пианисткой и певицей, неоднократно выступала вместе с Кларой. Мари осталась незамужней. Её младшая сестра Сесилия (Cäcilie Weick), также обладала музыкальным талантом, но в возрасте 15 лет её поразил тяжёлый психический недуг вследствие чего остаток жизни она провела в лечебнице для душевнобольных.
[11] Полина Гарсиа, в замужестве Полина Виардо (Pauline Viardot, 1821–1910) — знаменитая испано-французская певица, возлюбленная И.С. Тургенева.
[12] Жан Поль (Jean Paul, 1763–1825) — немецкий писатель, сентименталист и преромантик, автор сатирических сочинений, эстетик и публицист. Ему принадлежит ставшее знаменитым выражение “мировая скорбь”.
[13] Сводный брат Клары Вольдемар Баргиль (Woldemar Bargiel, 1828–1897) станет впоследствии композитором, музыкальным педагогом и профессором.
[14] В 1840 году Йенский университет присвоил Шуману звание доктора философии.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer8/mogilevskaja/
