Макс оглядел участок и сказал:
— Сюда стол для пинг-понга не влезет.
— Влезет, — сказал Нина. — И место останется между столом и акацией.
— Только стол и влезет, — сказал Макс с нотой пренебрежения. — Толку-то.
Нина довольно громко фыркнула. Она легко могла бы уличить брата в противоречии, но какой смысл. Если человек ведет себя как невоспитанный щенок и специально — СПЕЦИАЛЬНО! — говорит все наоборот, — с ним бесполезно спорить.
— Ищи потом мяч в кустах, — сказал Макс. — Но может, у тебя есть мячесборник?
— У меня есть максипинок, — с угрозой сказала Нина. — Сейчас включу.
И она сделала шаг к брату, который сидел на перевернутом пустом ящике.
Ссорились брат и сестра постоянно. Мама говорила, что они ссорятся даже во сне. Однако дрались только в крайних случаях. Но сейчас Нина разозлилась почти без причины. Ее вывела из себя ухмылка Макса; но еще до того она сердилась на брата за дурацкие шутки. Как только стало известно, что у мамы закончился контракт и придется съезжать из дома в Кламаре и переезжать в этот вот домик на границе Версаля и Верофле, Макс принялся называть Нину мадам де Севинье (воспоминаний которой не читал! А она читала, хотя и только две страницы) — и вот Макс, мастер по глупой болтовне, тут же начал глупо болтать:
— Мадам, для чего вы заперли себя в этой глуши?
Это была единственная фраза, которую Макс подглядел в книжке, причем в другой, — Для чего вы себя заперли в этой глуши, мадам?
В конце концов Нинино терпение лопнуло, и она огрела брата тяжеленной подушкой для сидения на полу. От неожиданности тот едва не упал и страшно обиделся. Теперь, прислонившись плечом к единственному дереву, которое росло на их участке, Нина мрачно думала, что этот дом теснее предыдущего, и в результате Макс будет то и дело путаться под ногами. Зато сейчас у них есть собственный сад, садик… Маленький участок огорожен высокой густой стеной акации, а внутри стоит овальный стол из пластика и четыре стула. И еще растет дерево, высокое и усыпанное бледными цветами, издали похожими на пену. Верхушка дерева, заметила Нина, достигает второго этажа и наполовину заслоняет окно в их комнате. Но маму это не смутило, наоборот, при виде белого цветения на ее лице промелькнула улыбка. Вечером Нина спустилась по каменной лестнице и очутилась в саду, который в сумерках казался не таким, как при свете. Акация стояла, как темная стена, окружавшая садик по периметру; стол и стулья едва белели, дерево же казалось настоящей громадой, чьи ветви уходят во тьму и тают в вечернем воздухе. Все это Нине, втайне от мамы и брата любившей таинственные истории, очень понравилось. Ей пришло в голову, что сад — подходящее место для какого-нибудь необыкновенного происшествия. И словно откликаясь на мысли девочки, откуда-то сверху послышался слабый шорох. Летучая мышь? Но с чего она станет шуршать? Да и летучие мыши теперь большая редкость, люди, как узнала из одной передачи по телевизору Нина, своим недоверием и глупой боязнью усложняют положение этих маленьких животных. Некоторое время девочка стояла, задрав голову и разглядывая, какая птица вылетит из цветущих ветвей. Но сверху свалилась лишь парочка кусочков древесной коры, и шорох затих. Однако кто-то все же затаился на дереве, кто-то похожий на темный ком. В который раз Нина подумала, как все-таки ночь меняет предметы. В их новой школе одна учительница сказала, что правила безопасности не рекомендуют детям, не достигшим четырнадцати лет, покидать в одиночку дом после девяти часов вечера. Ни она, ни Макс не достигли указанного возраста, но теперь у них есть сад… Мысли девочки заскользили в привычном направлении, и тут кое-что случилось. В глазах Нины сверкнула пурпурная искра, настолько яркая, что пришлось зажмуриться. Однако и зажмуренными глазами она продолжала видеть пылающую точку. Одновременно со странным видением с дерева низвергся огромный кот — низвергся, надо сказать, почти бесшумно, затем немного присел на короткие лапы, бросил на Нину косвенный взгляд и проследовал с абсолютным бесстрашием и равнодушием мимо Нининых ног… Сосед? Само собой… Видать, давно облюбовал это дерево… Макс еще несколько дней назад говорил, что видел ночью в ветках дерева неопознанный темный предмет.
— Тебе приснилось, — сказала Нина.
— Человеку не может присниться сон, если он не спит.
— Человеку не может, а Максу может, — довольно глупо реагировала сестра. Но и сама понимала, что брат не выдумывает. Что-то там, действительно, притаилось… Теперь вот выяснилось, что этим «что-то» был соседский кот, огромный, черно-белый, причем черные пятна были столь черны, словно сквозь животное просвечивала темная весенняя ночь…
— Кис-кис, — едва слышно позвала Нина.
Кот замедлил шаг, как бы взвешивая, откликнуться ли на зов.
— Котик, — повторила девочка, но кот уже принял решение. Бесшумно ступая, он удалился в самый угол сада, где кусты были не такими густыми и путаными, и беззвучно канул во тьму. Нина вздохнула. Ей было жаль, что знакомство не состоялось. У них на новом месте и так почти что не было знакомых. В классе она не всех знала по именам и после школы обычно шла одна к остановке. Макс иногда плелся рядом, но случалось, специально отставал и садился в следующий автобус. Ну, положим, кот никуда не денется, подумала Нина и зевнула. О, стоп, а пурпурная искра? Поднимаясь по каменной лестнице к себе в комнату, Нина неохотно решила, что, вероятнее всего, искра — обман зрения. Уж никак не кусочек метеорита, который не сгорел в атмосфере и прилетел к ним в сад, — подобно тому, как месяца два назад целый метеорит плюхнулся в огород где-то на юге Франции. Пенсионеры, проживавшие в доме, обнаружили увесистый небесный камень теплым… Нина как можно тише вошла в комнату. Неизвестно почему, она была взволнована. Причин для волнения не было — разве что кот, забравшийся на чужое дерево в чужом саду. Но когда и у кого коты спрашивали разрешения на свои блуждания?
Нина самостоятельно изучала китайский язык. Ни брат, ни даже мама не поддерживали ее в этом начинании. Конечно, мама не была против — просто не слишком верила в успех. Но все-таки спросила Нину, почему та выбрала именно китайский.
— Мне нравятся иероглифы, — сказала Нина. — Когда пишешь иероглифы, тренируешь не только руку, но память и интеллект (о последнем Нина прочитала в одной книжке, но не была уверена; она уже вторую неделю изучала китайский, а заметного результата все не было).
— Когда выучишь пять тысяч знаков, скажи, — задумчиво вставил брат. А потом поспешил добавить, что можно и не говорить, он и сам заметит, как страшно поумнеет сестра… Это будет бросаться в глаза.
Заснула Нина быстро. Впечатления от маленького темного сада незаметно вошли в сон и убаюкали ее. Утром мама открыла жалюзи и окно, и комнату наполнил ледяной весенний воздух. Нина была недовольна, но ничего не сказала, а поеживаясь, направилась в ванную. Максим в своей крошечной комнатке еще не проснулся; начинался день. Месье Александр вполголоса звал кота.
— Доминус, Домино…
Может, котик вернулся на их дерево? Стоит ли предупредить месье Александра? Нина выскользнула на улицу и спустилась в сад. Кота на дереве не было, не видно было и в кустах акации. Наверное, Доминус не ночевал дома, вот месье Александр и беспокоится. Месье Александр, по словам мамы, называет котика домоседом. Вот уж не сказала бы…
Тем временем проснулся Макс и, зевая, спросил:
— Лимасов[1] собирала?
— С какой стати?
— А что ты в саду высматривала?
— Не высматривала, а наблюдала. Если тебе ничего не интересно, — стараясь сдерживаться, сказала Нина, — это не значит, что и другим…
— Лимасам так наоборот, — заметил брат. — Им все интересно. Один вон к нам заявился на твоем кеде. Присосался…
— Месье Александр потерял кота, — сказала Нина. — Хотя вообще Доминус почти не выходит из дома, по его словам.
— Не уверен. Том из 24 дома говорит, что Доминус дежурит каждую весну на крыше. Он говорит, что кот — спецагент, только его хозяин не в курсе.
— Какая чушь.
— Естественно, чушь. Как хозяин может быть не в курсе?
В автобусе брат и сестра ехали молча. Нине было слегка обидно, что Макс уже свел знакомство с соседями, а у нее из всех знакомых только кот Доминус, да и то… У брата и сестры были рюкзаки одинакового синего цвета, но на рюкзаке Макса был изображен кот, а у Нины единорог.
Когда выбирали рюкзаки, Нина обронила, что таких котов не бывает.
— Можно подумать, — с сарказмом откликнулся брат, — единороги бывают.
На это отвечать было нечего. И вот теперь в автобусе, глядя в спину отвернувшегося к окну брата, Нина разглядывала улыбающуюся физиономию неизвестного кота. Представляю себе, что подумал бы Доминус, глядя на этого дурака. Иногда через густую стену акации в садике до Нины доносился голос месье Александра.
— Не упрямься, милый, — негромко говорил он коту.
Что именно отвечал кот, было не разобрать. Возможно, он говорил еще тише хозяина. Нине нравились месье Александр и Доминус. Оба казались ей воспитанными и образованными; правда, месье Александр чаще улыбался соседям и обменивался с ними короткими замечаниями. Так, сказал Нине, что иероглиф «кот» отсутствует в китайском языке. Откуда, спрашивается, узнал, что Нина изучает китайский (во всяком случае, изучала на прошлой неделе)?
— Как же быть? — спросила Нина растерянно.
Месье Александр пожал плечами.
— Действовать описательно, — посоветовал он. — Объединить приметы — лапы, усы, гладкую шерсть, аргументированную речь.
— Речь? — удивилась Нина.
— Мы ведь говорим о коте?
— Разве у котов есть речь?
Но месье Александр уклонился от прямого ответа, лишь заметил, что кот коту рознь.
После ужина Нина снова вышла в сад. На этот раз явился и Макс. Он уселся на стул, а ноги водрузил на край пластикового стола, который еще не успели почистить. Нина рассчитывала, что брат скоро уберется, помалкивала и лишь бросала мимолетные взгляды в его сторону. Сама же делала вид, что пишет что-то в толстом кожаном блокноте.
— Темно, — сказал Макс. — Ты что, видишь в темноте, как кошка?
— У тебя еще английский, — заметила Нина.
— А у тебя китайский, — реагировал брат.
Нина поглядела в гущу бледных цветов на дереве. Вполне возможно, что Доминус уже сидел на своем посту. В конце концов, хорошо известно, что у кошек имеются свои излюбленные места, и не всегда они расположены на своем участке. Странное нетерпение охватило наблюдательницу. Для чего ей понадобился соседский кот? Скорее всего, дело было в том, что Нина скучала. Да вдобавок напридумывала себе что-то, приняв слова месье Александра о коте, умевшем говорить, всерьез… Плюс глупое замечание брата по поводу того, что кот — спецагент.
— Смотри-ка, — вдруг сказал Макс. — Видишь красный след?
Нина отвела глаза от дерева и вздрогнула. В вечереющем воздухе горела, извиваясь, как молния, пурпурная линия. Словно кто-то чиркнул по небу огненным карандашом и оставил горящий след. Да нет, при чем тут карандаш! Это вчерашняя пурпурная искра, пролетая, оставила пылающую черту!
Неизвестно, вспоминал ли Макс пурпурную черту, распоровшую воздух. Зато Нина то и дело всматривалась в дрожащее пространство между зеленеющими акациями. Ей казалось, что, если вести беспрерывное наблюдение, что-то вот-вот произойдет. Она даже подняла голову и попыталась разглядеть, кто укрылся в ветках дерева, покрытого бледно-розовыми цветами. За этим занятием ее и застал месье Александр, приветливо кивнувший из-за низкого забора, увитого плющом.
— Потеряли что-то? — спросил он девочку, почему-то обращаясь к ней на –вы.
— Просто дышу воздухом, — солидно, как взрослая, ответила Нина.
Месье Александр опять кивнул. Затем сказал, как бы отвечая на собственные мысли:
— Мне как-то спокойнее, когда Доминус на вашем дереве. По крайней мере, он, можно сказать, на глазах. Да и согласитесь, приятно видеть человека, занятого делом. Хоть человека, хоть кота, — поспешил прибавить месье Александр.
— А какое у Доминуса дело на дереве?
— В основном он наблюдает. Честно говоря, я не встречал никого, кто, не будучи, так сказать, связан профессиональными обязательствами, столь самозабвенно бы наблюдал течение светил. У Доминуса звезды — настоящая страсть. Выслеживает их, как иная кошка не выслеживает мышь.
Нина подумала немного, затем уточнила:
— Не охотится же он за звездами? В этом не было бы никакого смысла.
Месье Александр усмехнулся, затем проговорил, понизив голос:
— Признаться, точно не знаю. Могу лишь предположить, что нет, не охотится. Иначе мы не имели бы возможности на протяжении такого отрезка времени, как, скажем, тысяча лет, наблюдать достаточно стабильный звездный рисунок.
Нина, которой не хотелось прерывать разговор, спросила:
— А где он теперь? Ваш кот?
— С котами не разберешь, — проговорил на это месье Александр. — То ли он мой кот, то ли я его человек.
Нина не знала, что и сказать. Месье же Александр добавил:
— Думаю, как раз сейчас он именно охотится. Тут, видишь ли, — неожиданно перескочив на –ты, объяснил месье Александр, — произошла одна неприятность. У нас завелись крысы.
Нина сказала:
— У крыс интеллект. Они умеют различать геометрические фигуры. Или крысы, или осьминоги, точно не помню, — призналась она.
— Только не наши, — со вздохом сказал месье Александр. — Если уж крысы повадились грызть хрусталь, то, сама понимаешь, об интеллекте нечего толковать.
Нина вынуждена была согласиться, что это так. Ей все меньше хотелось заканчивать разговор через зеленую ограду. Месье Александр оказался ОЧЕНЬ интересным собеседником. Однако о крысах, которые лакомятся хрустальными стаканчиками, ей пришлось очень скоро вспомнить.
На следующий вечер мама сказала:
— Вот уж не думала, что вам понравится наш садик.
Нина и Макс сидели в противоположных углах на белых стульях, причем Макс уткнулся в свой телефон, а Нина делала вид, что читает китайский карманный словарь. На деле же ее влекла блещущая серебром луна, повисшая над самой головой. Она украдкой бросала на нее короткие взгляды, словно намеревалась о чем-то договориться или предупредить.
Макс сказал, что сад ничего себе, только места маловато. Нина была с этим согласна, но промолчала. Лишь заметила, что конечно, будь сад побольше, им не пришлось бы тесниться с Максом в пяти сантиметрах друг от друга.
— Уж потеснитесь, — сказала мама, чему-то улыбаясь, и поднялась по каменной лестнице в дом. И тут же в акации раздался странный звук — как будто кто-то невидимый разбил стекло. Дети переглянулись, а Макс включил новый фонарик, потому что только и ждал повода использовать его.
— Это там, — сказала Нина, указывая в дальний угол садика, а Макс проворчал: — Сам вижу.
— Интересно, — проговорил он, помолчав. — Кто бьет стекляшки в кустах?
Нина же, гордясь своей осведомленностью, сказала спокойно:
— Хрустальные крысы.
— Это еще что такое?
— Обычные хрустальные крысы, — немного растерявшись, сказала девочка.
— Никогда о таких не слыхал.
Болтая, они не заметили, что за зеленой оградкой выросла фигура месье Александра.
— Уже и до вас добрались? — сказал он.
В эту самую минуту толстенькое животное, сверкая в лунном свете, неторопливо вышло из кустов акации, и ровно минуту ребята могли любоваться небывалым зрелищем: это была именно хрустальная крыса, и она что-то лениво жевала, производя звук, какой можно расслышать, если тебе вздумалось пройти подошвами по битому стеклу.
— Второй фужер из набора, — заметил месье Александр.
Не придумав, что спросить, Нина сказала:
— А ей не будет плохо?
Месье Александр пожала плечами.
— Ей-то нет. А вот мне пожалуй. Это, видите ли, хрустальный набор, которым я дорожу, ему сорок два года. Впрочем, неважно, Едва ли крыс могут убедить эти цифры.
— Надо заказать крысоловки, — высказался Макс.
— Для хрустальных крыс? — сердито спросила сестра.
— Хрустальные крысоловки, — объяснил брат. — На Амазоне наверняка есть, там даже учебники по праву продают.
— Ты-то откуда знаешь?
— Это знают все, кто интересуется не только китайским языком.
Месье Александр задумчиво слушал эту перепалку. При этом смотрел немного мимо детей; скорее, на луну, чем на детей. Видимо, круг его интересов отчасти совпадал с котом Доминусом. Нина, которой претила идея крысоловок, пусть и хрустальных, сказала:
— Возможно, эти крысы приносят какую-нибудь пользу. Конечно, они уничтожают хрусталь, но всем нужно что-нибудь есть, правда ведь?
— Несомненно, — откликнулся месье Александр. — Наверняка приносят пользу — только не владельцам хрустальных стаканчиков. Я вот вас о чем попрошу, — без паузы обратился сосед к детям. — Если вам попадется Доминус, передайте ему, пожалуйста, что я не сержусь. В конце концов, хрусталь — только красивый предмет, а это, как ни крути, меньше, чем живое существо.
— Смотря какое, — не слишком вежливо влез Макс, и Нина бросила на него мамин взгляд.
— Хоть какое, — спокойно возразил месье Александр. — Это не сложно доказать; не сложно, но некогда.
— Вы хотите, чтобы Доминус ловил крыс? — просто спросила Нина. И тут же прибавила озабоченно: — Главное, чтобы он не поранился.
Месье Александр мрачно вздохнул.
— Он не поранится. Поскольку никого ловить не станет. Это противоречит его убеждениям и характеру. И потом, с какой стати ловить того, кого ты сам по легкомыслию произвел?
— Произвел? — в один голос спросили дети.
— Заходите завтра ко мне, я предупрежу вашу маму, — вместо ответа сказал месье Александр. — Я сделаю дынные шарики. Вы любите дынные шарики?
Дети кивнули и распрощались с соседом. Уже в доме Макс сказал:
— Спасибо, дынные шарики, а не шарики от пинг-понга. Этот месье Александр странный какой-то.
— Сам ты странный какой-то! — накинулась на брата Нина. — А месье Александр… — тут девочка поколебалась, чтобы выбрать какое-нибудь достаточно красивое слово, и наконец сказала: — Месье Александр многозначительный человек.
На что брат фыркнул и невежливо покрутил пальцем около собственного лба.
— Все дело в том, что сейчас весна, — сказал месье Александр на другой день, когда дети уселись в низкие кресла, а месье Александр разместился на широкой напольной подушке. — Сами видите, сколько звезд, да плюс острые весенние запахи. Короче говоря, природное любопытство Домино приобрело болезненный характер. Бедняга натурально не соразмеряет реальность и собственные возможности. Я всегда говорил, что эти прыжки за мерцающими звездами не доведут до добра — но кто, черт возьми, слушает добрые советы? Только не Доминус. А теперь еще и это…
Хозяин дома со скорбью затих.
— Несчастье заключается в том, — помолчав, объяснил он, — что Домино страстно любит разгадывать тайны. Поверите ли, он может отыскать секрет даже в чашке с водой.
— Наверное, — вставила Нина, — у него развитые креативные способности.
— Возможно, — уныло подтвердил месье Александр. — Но, повторяю, добром обычно его поиски тайн не заканчиваются. На днях пурпурная искра (к счастью, вы не обожглись, — снова обращаясь к Нине на -вы, добавил месье Александр), — а теперь вот эти хрустальные обжоры. Можно подумать, — повышая голос, проговорил хозяин дома, — что наш друг питается тайнами, как его собратья — вискасом!
Наступило молчание. Нина лихорадочно придумывала какой-нибудь умный вопрос, который как назло не приходил в голову. А Макс, наоборот, заскучал. В отличие от Нины он не любил разговаривать со взрослыми и даже относился к таким разговорам с некоторой настороженностью, не без оснований полагая, что после разговоров последует какое-нибудь задание. Как будто в школе им мало задают! Короче говоря, мальчик всерьез раскаивался, что потащился за сестрой, и сейчас придумывал вежливую отговорку, как бы удрать. А что? У него через неделю большой тест по английскому…
— Все равно будешь готовиться в последний день, — вдруг сказал месье Александр, пожав плечами. Макс вздрогнул. Он что, разговаривал вслух? Однако, судя по удивленному лицу сестры, которая явно не поняла, к чему относится реплика хозяина дома, ничего он не разговаривал… Но тогда как этот странный месье Александр догадался? Ответ последовал так быстро, как будто хозяин умел читать мысли в чужой голове, как в своей собственной (так оно, кстати говоря, и было).
— Не удивляйся, — спокойно объяснил месье Александр. — Читать чужие мысли не так уж трудно, в особенности, если умеешь читать свои.
И как, спрашивается, это было понимать? Макс не понял никак, а Нина насторожилась.
— Но ведь все знают, что думают они сами, — неуверенно возразила она, но тут же и засомневалась, знают ли…
Месье Александр кивнул и сказал:
— То-то и оно. Как хорошо известно, своя голова — потемки.
— Но вроде бы так говорят про чужую голову?
Месье Александр пожал плечами:
— Кому приятно признаваться, что собственные мысли для него все равно что лес густой?
На это возразить было нечего, но месье Александр и не ждал возражений, а проговорил, понизив голос:
— Доминус, в своей охоте за тайнами, не только наделал неприятностей, но и влез в одну довольно загадочную и, не исключено, опасную историю. Дело, видите ли, в том, что в Версале на протяжении по меньшей мере последних трехсот лет живет диаспора волшебников. Почему они выбрали именно Версаль, и только ли Версаль, мы не знаем и скорее всего, не узнаем. Живут они в нашем городе на вполне законных основаниях, это право было даровано им еще Филиппом Орлеанским — человеком, не лишенным прозорливости. Разобравшись что к чему, он быстро сообразил, что только глупец будет ссориться с волшебниками, которые уже и без его специального разрешения живут под боком. И вот с тех самых пор волшебники живут-поживают в Версале официально, хотя и замкнуто.
«Волшебники? — подумала Нина. — Конечно же, речь идет о чем-нибудь другом. Возможно даже, месье Александр использует олицетворения» (а Нина относительно недавно узнала, что олицетворения делают нашу речь ярче, выразительнее).
Ну а Макс пропустил слово «волшебники» мимо ушей, зато услышал имя Филиппа Орлеанского. Урок истории какой-то, подумал мальчик с неудовольствием.
Месье Александр мигом разгадал сомнения детей. Он слегка улыбнулся и сказал:
— Насчет волшебников не волнуйтесь: в Версале живут не фокусники, а настоящие волшебники с хорошей родословной. Филипп Орлеанский, — любезно прибавил месье Александр, — само собой, тоже настоящий. Хотя, конечно, давно умер и принадлежит истории. Так вот, у волшебников стряслась беда. Исчезла большая Хрустальная Звезда, исчезла прямо из кухонного шкафчика, куда и хозяин-то заглядывал не часто. Да и с какой стати он стал бы туда лазить? Кофе он там не хранит. — И месье Александр выразительно пожал плечами.
— У них что, в кухне сейф? — спросил Макс. — А то непонятно, почему ценности на полке.
Но месье Александр объяснил, что сейф ни к чему. Вряд ли шифр или замок мог воспрепятствовать краже.
— Уверяю вас, — добавил хозяин дома, — и так было предпринято все возможное. Звезда не могла привлечь случайного воришку, потому что… ну, потому что вовсе не выглядела драгоценностью.
— А как же она выглядела? — разочарованно спросила Нина.
— Как картонная звезда, обернутая фольгой, — был ответ. — Волшебники думали, что они все предусмотрели…
— Я читал в комиксе про грабителей банка. Так вот, у них был специальный помощник, кассир, который все знал про этот сейф, так как в детстве собирал головоломки.
— Тот, кто читает комиксы, — заметила Нина, — через год не сможет умножить дважды два.
— Я не читаю. Просто хочу быть в курсе.
— Мальчик прав, — неожиданно сказал месье Александр. — Тот, кто совершил кражу, заранее знал, что под дешёвой оболочкой скрыто сокровище.
— А сколько стоит? — спросил, замирая, Макс. — Больше ста тысяч евро?
— Больше, — твердо ответил месье Александр, а затем не очень понятно добавил:
— Оно стоит больше некуда.
Месье Александр вздохнул.
— Доминус, разумеется, не причем. Ему и в голову бы не пришло взять чужое. Да и зачем ему хрустальная звезда, когда в небе полно настоящих? Однако после появления хрустальных грызунов он волей-неволей оказался под подозрением.
— Доминуса подозревают в краже звезды? — ахнула Нина.
— Вот именно. Да прибавьте к этому, что он, будто нарочно, никому не показывается на глаза! Я в затруднении, я в страшном затруднении… Ведь доказать невиновность Домино возможно лишь одним способом — найти того, кто присвоил сокровище, и вернуть звезду.
— Я читал в одном комиксе, — вставил сказал Макс, — что сокровища часто ищут по определенной системе знаков или указаний.
Нина бросила на брата сердитый взгляд, но ничего не сказала. А про себя подумала: если он только и будет знать, что болтать про комиксы, месье Александр нипочем не захочет подключать нас к поискам Домино и Хрустальной Звезды. У него сложится невысокое мнение о наших интеллектуальных способностях.
— Вы, как я вижу, не откажете мне в помощи, — сказал между тем месье Александр, который умел читать чужие мысли. — Это очень кстати, потому что у меня одного просто не хватит рук.
— А что мы должны будем делать? — спросила Нина.
Месье Александр вздохнул.
— Было бы неплохо, чтобы вы поговорили с Доминусом. В такой напряженной ситуации можно рассчитывать, что с вами он будет откровеннее, чем со мной. Думаю, — прибавил хозяин, — он где-то поблизости. Может, и сейчас сидит неподалеку, жмурится и подслушивает. Очень может быть, — громко добавил месье Александр.
— Как ты думаешь, — спросил вечером Макс. — Месье Александр — настоящий волшебник?
— Я думаю, — ответила сестра, — настоящий волшебник Доминус. А месье Александр его помощник. Что-то вроде переводчика. А еще я думаю, — заторопилась девочка, — что волшебники в Версале сейчас… — тут она замолчала, решая, что бы такое сказать, чтобы брат ахнул, — волшебники в Версале… бьют тревогу. И наверняка суют нос в каждый уголок. Вот как я думаю.
Помолчав, Макс сказала неожиданно:
— А я знаю, где искать Домино. Около курятника, в парке мадам Элизабет.
— С какой стати?
— Там есть задний ход. Мы на переменах там были два раза. И оба раза Домино грелся на солнышке прямо под оградкой. С одной стороны курицы, с другой Домино.
Некоторое время Нина обдумывала слова брата. Не так уж часто Макс оказывался прав (куда чаще ошибался). Но Доминус, наблюдающий за курами в курятнике, — эта картина вдруг так и вспыхнула перед глазами девочки, словно она сама была свидетельницей этой сцены. Мысли Нины заработали быстро, и решение объявилось само собой. Но нужен был помощник, потому… — ну, просто потому, что девочка еще не настолько освоилась на новом месте, чтобы бродить по ночам одной в нарушение всех маминых указаний.
— Надо пойти и забрать кота. Он наверняка сейчас спит, и его осторожность притуплена, — быстро сказала она, толкнув брата. — Пока он не разгадал наших планов.
Макс уселся на кровати, поджав под себя ноги, и внимательно посмотрел на сестру. Не так уж часто та давала возможность уличить себя в некомпетентности (Макс подумал про себя: «в том, что она ни бум-бум»).
Нина повторила:
— Нужно пойти прямо сейчас. Домино наверняка заснул где-нибудь под деревом.
— Домино, — сказал веско брат, — наверняка сейчас проснулся и занялся каким-нибудь любимым делом. Ночь, если ты забыла, — время активности котов.
Ту же поняв свою промашку, Нина прикусила язык. Но признавать ошибку не хотелось, и девочка спросила с вызовом:
— Каким еще любимым делом? Мышей он ловить не любит, месье Александр говорил.
— Зачем ему мыши, когда он гоняется за звездами? Или вон хрустальных крыс плодит.
— «Плодит»! — передразнила Нина. Но тут же поняла, что ссориться с братом сейчас ни к чему. Кто, если не Макс, проводит ее ночью в парк мадам Элизабет? А она была убеждена, что кот там, и она сумеет его убедить вернуться!
Макс молча сидел на кровати — тоже, видимо, о чем-то размышлял. Вдруг он сказал:
— Парк ночью закрыт. Разве что…
— Да? — сказала Нина.
— С другой стороны, — неохотно объяснил Макс, — как раз неподалеку от курятника, кстати… Так вот, та калитка иногда не закрывается. Когда как.
— Надо просто сходить и посмотреть. Только и всего, — сказала Нина.
— Сейчас?
— Да! Сейчас. Ты, конечно, прав, — льстиво добавила девочка, — коты проявляют ночную активность, и возможно, мы не найдем его на месте. Но даже если он и развлекает себя, и опять устроил какую-нибудь звездную охоту или что-то в этом роде… — все равно ночью это будет заметно. Мы сможем отыскать его по звездному следу, — докончила Нина и бросила взгляд на брата.
— Никогда не искал котов по звездному следу, — иронически заметил Макс.
— Доминус не простой кот, — не замечая иронии и очень горячо возразила сестра. — Ему надо помочь. Освободить от подозрений. Да и месье Александр на нас рассчитывает. Пропала хрустальная звезда! — произнесла Нина таким голосом, каким три года назад говорила со сцены школьного театра свою единственную реплику: «Как темно в лесу!».
— Вот мама удивится, когда не найдет нас в наших комнатах, — как бы вскользь заметил Макс.
— Да мы вернемся через полчаса, — торопливо сказала Нина, которой, конечно, тоже приходила в голову мысль о маме. — Дождемся, когда в маминой комнате будет выключен компьютер — и сразу в парк. У мамы отличный сон, — прибавила девочка без особой уверенности.
Если человек не вставал ночью с постели и не направлялся в соседний парк (скорее всего, запертый на замок), он и представить не может, как меняется облик привычных предметов — скамеек или фонарей, а в особенности, деревьев в час ночной.
Нина и Макс первым делом почувствовали озноб. Это происходило от повышенной влажности воздуха и, возможно, от каких-то совершенно фантастических теней, которые отбрасывали гигантские платаны на авеню де Пари. По авеню им надо было пройти — если быстрым шагом — всего десять минут. Вообще, чем скорее, тем лучше — потому что никто до конца не знает, насколько может быть участлив полицейский, заметивший двоих несовершеннолетних детей на ночном авеню. Можете не сомневаться, он спасет их, не дав сделать и трех шагов — сразу, на месте. А потом созвониться с мамой, и тогда вообще неизвестно, чтО будет. Тогда маме придется отчитываться за свой крепкий сон; возможно, даже давать письменные объяснения. Молча и насколько возможно быстро дети прошли участок авеню, до парка, а затем, так же не обменявшись и словом, свернули направо, на узкую улочку, тесно заставленную каменными домами; кое-где вдоль зданий тянулись ограды из камня, через которые свешивались светлеющие в летнем сумраке розы и петлял плющ. Затем еще раз повернули, теперь уже налево, и очутились перед калиткой, которая была притворена, но не заперта. Дети скользнули внутрь, аккуратно затворив за собой дверь.
Парк мадам Элизабет не самый большой в Версале, но не столь и маленький, в особенности, если ты там ночью и только вдвоем с братом. Это Нина ощутила сразу, не сделав и двух шагов. Что ощутил Макс, точно неизвестно; лишь впоследствии Доминус — может, и без оснований — уверял, что оба, и мальчик, и девочка были охвачены трепетом и, если уж на то пошло, дрожали, как осиновый лист.
— Это была подлинная загадка, — разглагольствовал Домино. — Испытывать страх в парке, где крайне мала вероятность встречи с диким зверем.
— Исключая котов, — огрызнулся Макс.
Но, повторяем, этот диалог произошел значительно позже.
А пока дети, утопая в сумраке и в густой тени деревьев, пробирались к курятнику. Надежда найти в темном парке черного, пусть и в белых пятнах кота таяла с каждой минутой. Теперь уж мальчик и девочка действовали, скорее, словно выполняя какое-то данное себе обещание, чем рассчитывая на успех. Наконец приблизились к просторной поляне, в дальнем конце которой темнел курятник, огороженный низким заборчиком. А почти в центре поляны , между деревянными гладкими стволами, уложенными на землю, стояли растения разного роста, и в свете показавшейся круглой серебряной луны можно было увидеть какие-то цветы, высокие и почти белые, с тяжелыми бутонами. Откуда-то — может, и отовсюду — к детям неслись ароматы спящих листьев, травы и цветов. Волшебное царство, да и только. Но Макс почему-то не желал подчиняться этому волшебному воздействию.
— Найдешь тут кота, как же, — недовольно проворчал он, позабыв, что идея искать животное около курятника принадлежала ему самому. — Ищи-свищи… Тут, — добавил мальчик хмуро, — даже кур сейчас нет.
— Естественно, нет, — стараясь сохранять спокойствие, сказала Нина. — Куры на ночь заходят в курятник, наверное.
Было решено на всякий случай обойти поляну и негромко окликнуть кота. Так и сделали, разойдясь в противоположные стороны. Теперь до Нины доносился слабый свист — это Макс подавал Домино сигналы.
— Домино, — сказала Нина вполголоса. — Пожалуйста, не прячься.
Неожиданно, бросив взгляд на клумбу, Нина заметила, что растения шевелятся, словно под напором невидимого слабого ветра. Но ветра-то как раз не было!
— Доминус! — крикнула девочка.
— Я-то мог и не услышать, — раздался в ответ довольно низкий голос. — А вот месье Ранье (это дежурный и сторож в одном лице) очень недурно слышит. Тут даже сигнализацию не всегда включают, полагаясь исключительно на великолепный природный слух месье Ранье.
— Макс, — тихо сказала Нина. — Это ты говоришь? Я ведь слышу.
Но Макса рядом не было. А вот огромный черно-белый кот, чья шерсть поблескивала под луной, сидел у самых Нининых ног и смотрел на девочку яркими зелеными глазами.
(продолжение следует)
Примечание
[1] От фр. limace — слизень.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer10/vetrova/
