Современный Запад страдает острой интеллектуальной недостаточностью. Продолжавшаяся на протяжении веков бурная академическая жизнь — по крайней мере в сфере гуманитарных дисциплин — в XXI веке оказалась полностью подавлена.
Промывание мозгов догмами «научного коммунизма» повсеместно сменило беспристрастную академическую дискуссию и критический анализ. Приведу лишь одно свидетельство профессора Макгильского Университета (McGill University) Филиппа Карла Зальцмана: «Возрождение марксизма в 70-х, расовая активность от “Черных Пантер” до “Black Lives Matter”, движение за освобождение геев, пропалестинское антиизраильское движение — были приняты в университетах и развились там в самых крайних и максималистских формах. Профессора перестали считать себя учеными, стремящимися к беспристрастным и объективным знаниям, вместо этого они стали сторонниками предпочитаемых групп и движений, а также активистами, продвигающими “прогрессивные” и крайне левые темы. Обучение стало в значительной степени политической индоктринацией, а администрация включает в себя идеологический контроль и подавление нежелательных мнений.
Западная цивилизация… характеризуется как империалистическая, колониалистская, капиталистическая, сексистская, расистская, гомофобная, трансофобная и исламофобная, порождение злых белых людей, которых следует вычеркнуть из памяти…. Как и основные средства массовой информации (“New York Times”, “Washington Post”, “CNN” и “MSNBC”), которые страстно работают над тем, чтобы представить Америку как можно более негативно, американские колледжи и университеты являются врагами Америки и американского народа».
Какая всему этому может иметься альтернатива?
Некоторые полагают, что сохранение преемственности европейской гуманитарной мысли может быть достигнуто за счет системы, связанной с религиозным образованием. Помимо церковных семинарий сегодня в США имеется около тысячи высших учебных заведений, связанных с тем или иным религиозным течением. Некоторые из этих колледжей и университетов потеряли связь с основавшими их общинами, но некоторые прочно держатся старых связей и достаточно привержены традиции. По-видимому, в ближайшие десятилетия именно в стены этих учреждений переместится интеллектуальная жизнь Нового Света.
Однако сейчас я бы хотел обратить внимание на более широкий круг, в котором может поддерживаться независимое мышление, обратить внимание на общий интеллектуальный потенциал, хранящийся под спудом древних, и не очень, традиций.
Не исключено, что отказ Академии от своих первичных критических функций приведет в действие компенсаторный механизм, и дискуссия оживится в самой широкой религиозной среде.
Мы привыкли к тому, что религии славятся обратным, славятся нетерпимостью к любым формам инакомыслия. Между тем всегда и везде отмечались также и противоположные тенденции.
Действительно, любое утверждение требует отталкивания от противоположного мнения. Теологическая мысль любой религии в значительной мере опирается на критику альтернативного видения. Но это значит, что в какой-то мере оно в нем нуждается. Другое дело, что оппонент обыкновенно представляется оглупленно, демонстрируется уже уложенным на обе лопатки. Однако потребность в нем наличествует. И если этого оппонента привести в Божеский вид, ситуация изменится.
В сложившихся условиях полной деградации гуманитарного образования было бы желательно, чтобы человек, обратившийся к какой-либо религии и пожелавший проникнуться ее устоями, получил бы в стенах соответствующего заведения также и адекватное представление о иных духовных традициях.
Идея эта принадлежит не мне. Юрий Пиотровский (1950), проведший почти десятилетие в советских тюрьмах (в том числе в 1982–1983 гг. в спец-психиатрической больнице), в 1990 году поступил в семинарию. Учился он в ней недолго и в своей книге «Является ли Иисус Мессией? Проблемы иудео-христианского диалога» рассказывает о своем опыте: «Сравнительное Богословие (которое автору довелось изучать в Санкт-Петербургской Православной Духовной Академии) умалчивает о существенном различии в понимании Иисуса как Христа или Лжехриста и не предоставляет возможности познакомится с противоположной точкой зрения по соответствующей литературе».
Что за странная претензия? Каждая религия заинтересована в продвижении своих идей, а не идей своих соперников.
Но это лишь на первый взгляд. Честная полемика не только не чужда религии, но и внутренне ей необходима. В этом отношении показательна книга «Кузари» рабби Иегуды Галеви (1075–1141), широко изучаемая в йешивах самых разных направлений. Эта книга, апологетически излагающая позицию иудаизма, начинается с краткого, но нисколько не оглупленного изложения философской, христианской и исламской версий видения мира. Позиции оппонентов сформулированы лаконично и в дальнейшем подвергаются критике, однако они изложены предельно корректно и адекватно.
Любая религия, претендующая являться свидетельницей Истины, в действительности заинтересована в очной ставке со всеми прочими свидетелями. И в этом отношении кажущееся странным пожелание Пиотровского — вполне осмысленно.
Осмыслен и его общий подход. В своей книге автор порицает практику казенных экуменических тусовок, участники которых сотрясают воздух общими миролюбивыми фразами, а за глаза поносят друг друга. В качестве альтернативы Пиотровский выдвигает идею выходящего за конфессиональные рамки «неохристианства», поощряющего всеобщий диалог всех религиозных общин. Вместо того, чтобы переманивать друг у друга паству, всем религиям следует научиться слушать голоса иных вероучений, следует начать пользоваться духовными достижениями друг друга и достигать согласия. Каждый человек, по мысли автора, оставаясь в лоне своей конфессии, призван реформировать ее таким образом, чтобы находить в иных верах недостающий собственной вере позитив.
Самого автора, правда, немного заносит, и он «берет сторону». Стремясь убедить православный люд в том, что еврейский взгляд на Иисуса из Назарета как на лжемессию совершенно адекватен, Пиотровский лишает какой бы то ни было истинности сам христианский подход.
Но та ли это цель, к которой он в действительности стремится?
Не все традиции одинаково сыгрываются со всеми другими, но христианство и иудаизм как раз открыты диалогическому сопряжению.
Христиане вычитывают в пророческих книгах то, чего в них не содержится. Они троят Всевышнего, считают, что Он воплотился в образе человека и искупил грех Адама. Воображать, будто бы эти идеи почерпнуты из иудаизма, и требовать от иудеев, чтобы они их разделяли, — нелепо. Однако это не значит, что в глазах иудаизма сами христиане не имеют на свою трактовку никакого права.
Категорически отмежевываясь от всех положений христианского символа веры, в тех ситуациях, когда ему пытаются навязать их в качестве якобы его иудейского наследия, иудаизм снисходительно относится к этой вере, когда она исповедуется самими народами.
Из опасения косвенного поощрения идолослужения, в Талмуде дается запрет на торговлю с язычниками в канун их праздников. Рамбам распространял этот запрет также и на христиан. Но он был единственным, кто проявлял такую строгость. Все его современники — европейские законоучителя (ришоним) разрешали торговать с христианами и в канун Благовещения, и Троицы, и Рождества.
Со своей стороны и христиане вполне способны понять, что Иисус из Назарета никак не отвечает требованиям, предъявляемым еврейскому Мессии.
«Если Антихрист похож на Христа, то и Христос, наверное, похож на Антихриста», — говорил кардинал Джон Генри Ньюмен (1801-1890). Иудеи и христиане могут многое друг другу позволить.
Оригинал: https://z.berkovich-zametki.com/y2021/nomer10/barac/
