Профессия — смерть (продолжение)0

(продолжение. Начало в №4/2021 и сл.)

Глава 2

К вопросу о названии лагеря. Его задачи

Под разными названиями фигурирует этот лагерь в документах следствия. Официальное его название в немецких документах (Übungslager SS Trawniki) или (Ausbildungslsgers Trawniki) — учебно-тренировочный лагерь СС Травники.

Однако сами курсанты называли его по-разному. Так во время допроса 8 сентября 1944 г. Вахман Иван Шевченко, служивший в Треблинке, показал, что в апреле 1942 г. окончил школу вахманов-охранников.[1]

Александр Духно на допросе 22 января 1947 г. заявил, что на доме немецкой комендатуры лагеря Травники имелась вывеска с надписью: «Зондеркоманда СС».[2]

В свою очередь, Андрей Бродовой на допросе 21 февраля 1947 г. сказал, что немецкое подразделение в м. Травники именовалось «Вахманшафт».[3]

Приведем все встречающиеся в документах следствия названия лагеря. Некоторые из них холодно-официальные без определения цели обучения, в других присутствует эмоциональная оценка и конкретизирована цель обучения. Вполне возможно, что эмоциональная оценка в некоторых случаях привнесена следователем при записи ответа допрашиваемого.

Нейтральные названия

«Зондеркоманда СС».[4] Школа вахманов-охранников.[5] Травниковская школа вахманов СС.[6] Специальная школа вахманов-охранников при учебном лагере СС в м. Травники.[7] Немецко-полицейская школа войск СС в м. Травники.[8] Охранно-полицейская школа СС.[9] Специальный учебный лагерь СС в м. Травники.[10] Учебный лагерь СС, в котором готовили вахманов-охранников для войск СС.[11] Учебно-полицейский лагерь СС.[12] Охранно-полицейский батальон СС.[13]
.
Названия с обвинительно-эмоциональной коннотацией и определением цели:
. Травниковская школа войск СС для подготовки «кадров палачей и карателей для несения службы в лагерях смерти».[14] Учебный лагерь СС Травники, где готовились каратели для массовых уничтожений, заключенных в концлагерях.[15] Школа войск СС, готовившая «кадры карателей для последующей службы в лагерях массового истребления граждан».[16] Лагерь массового уничтожения мирных граждан Травники, Травниковский лагерь смерти — именно такие определения дают неоднократно некоторые из обвиняемых.[17] (В данном случае речь идет о концлагере, который существовал рядом с учебным центром и являлся своеобразной тренировочной базой курсантов).
.
Один из допрашиваемых — Петр Гончаров указал не только цели обучения, но и местонахождение лагерей, в которых служили травниковцы, а также указал цель депортации в лагеря граждан оккупированных стран и точно назвал применяемые методы уничтожения:
. «Концлагерь Травники имел свое назначение готовить вахманские команды СС по охране немецких концлагерей смерти, существовавших на территории Польши и Германии, в которых находились заключенные граждане, свезенные немцами из разных оккупированных ими стран для истребления в специальных душегубках при помощи удушливого газа, а также путем расстрелов».[18] Очень важное уточнение сделал травниковец Иван Волошин на допросе от 13 марта 1947 г.: «В местечке Травники Люблинского воеводства лагеря военнопленных не было. Там немцами была организована школа младшего командного состава войск СС, где из числа русских (подразумевается советских. — А.Ш.) военнопленных готовили специальные кадры для охраны лагерей военнопленных и работы в лагерях смерти».[19] Подтвердил слова Волошина его сослуживец Владимир Емельянов: Команда СС при лагере Травники именовалась учебной командой СС и являлась школой, в которой немцы готовили специальные кадры для службы на унтер-офицерских должностях в полицейских частях СС, кара­тельных отрядах и в немецких лагерях массового уничтоже­ния людей. Она была организована немцами в августе или сентябре 1941 г.[20]

Однако все перечисленное — неофициальные названия, которые дают сами подследственные, находящиеся в состоянии стресса, давления со стороны следствия, и уже впитанных ими идеологических штампов советской пропаганды, прочитанных ими в газетах или привнесенных лексикой следователя, а также желанием дать отрицательную характеристику (привнести коннотацию) своему месту обучения, с целью осуждения своего прошлого, в надежде, что следствием это будет воспринято, как искреннее раскаяние, а на суде зачтется и, возможно, приведет к смягчению приговора.

Характерно, что во всех скорректированных следователями ответах отсутствует указание на национальность жертв, хотя в каждом из показаний, практически на всех страницах обвиняемые говорят о жертвах — евреях.

Заметно отличается от подобной корректуры точное квалифицированное заключение о лагере Травники с указанием конкретной цели подготовки курсантов и указанием национальности жертв данное в справке Управления МГБ по Волынской области от 21 августа 1947 года об аресте бывших курсантов Травниковского и Люблинского лагерей СС. В справке указано, что в названных лагерях «готовили квалифицированные кадры вахманов (охранников) для несения службы в лагерях “гетто”, в которых производилось массовое уничтожение еврейского населения.

Вахманы несли службу по охране заключенных в лагерях граждан еврейской национальности, принимали участие в массовом уничтожении еврейского населения путем расстрела и отравления в специальных газовых камерах».[21]

Однако необходимо внести дополнение и в это название. В Травниках существовало две школы — школа вахманов и школа младшего командного состава войск СС, в которой готовили командиров отделений и взводов.

О ней на допросе 1 апреля 1948 г. в Молотове (Пермь) рассказал Александр Егерь, командир взвода вахманов в Треблинке. По его словам кроме основной школы вахманов, которая готовила охранников, примерно в ноябре 1941 года была создана «специальная школа , которая готовила командный состав охраны войск СС. <…> Комплектовалась в основном из русских немцев, бывших военнослужащих Красной Армии, а также в нее входили русские и украинцы.<…> школа насчитывала до 80 человек, которые проходили специальную подготовку младшего командного состава.<…> Вахманы, проходившие обучение в этой школе, использовались немцами на более ответственных участках работы, а именно они занимались отправкой граждан еврейской национальности в лагеря смерти и гетто и т.д., работали внутри гетто».[22]

Из школы комсостава выпускались обервахманы, группенвахманы и цугвахманы. Обучение занимало до 9 месяцев и было распределено на несколько этапов. Первый учебный курс рассчитан на два с половиной-три месяца, по завершении которого вахман, получал звание обервахмана, продолжая обучение, через 6 месяцев — обервахман получал звание группенвахмана, а через 9 месяцев учебы группенвахман, получал звание цугвахмана. Все этапы учебы перемежалась с практической работой в концлагере Травники, окрестных селах и городах, в гетто и лагерях смерти.

Командиром учебной роты обервахманов был обершарфюрер Ролигсман, его заместителем — шарфюрер Бальцер.[23]

Знаки различия вахманов были следующие: рядовой вахман (охранник)— черный погон, обервахман (старший охранник) носил на погонах одну серебряную полоску, группенвахман (командир отделения охранников) — две серебряных полоски и воротник, обшитый серебряной полоской, а цугвахман (командир взвода охранников) — 3 серебряных полоски.[24] Лагерный врач Александр Титиевский носил звание оберцугвахман (старший командир взвода охранников) — три серебряных полоски и один звездообразный серебряный кубик на погонах, а его принадлежность к медперсоналу обозначалась на левом рукаве серебряной эмблемой: змея и чаша.[25]

Весь подофицерский состав, проявивший себя в учебе и службе немецким командованием поощрялся повышением в очередном звании.

Глава 3

Руководство лагеря и преподавательский состав

27 октября 1941 г. гауптштурмфюрер СС Карл Штрайбель (Streibel), работавший до этого референтом СД в Краковском дистрикте Генерал-губернаторства, сменил Хёфле,[26] и был назначен начальником учебного лагеря Травники. В марте 1942 г. Штрайбель был представлен к очередному званию и 20 апреля 1942 г. в день рождения Гитлера он стал штурмбаннфюрером СС.[27] Заместителем начальника лагеря был назначен оберштурмфюрер СС Вилли Франц, исполнявший эту должность с ноября-декабря 1941 г., до июля 1944 г. Одновременно он командовал первым батальоном и был командиром первой роты.

Вторым заместителем с осени 1941 г. до конца 1943 г. был унтерштурмфюрер СС Херберт (Ганс) Шварценбахер. Он командовал вторым батальоном и также одной из рот.[28]

Штаб лагеря состоял только из немцев, их было около шести человек. Тем не менее, помощником начальника лагеря был польский фольксдойч унтерштурмфюрер СС Рихард Рокита.[29] Численность работников штаба не была постоянной.[30]

В лагере служили также: унтершарфюрер СС Херман Эрлингер с осени 1941 до осени 1943 г., унтершарфюрер Роберт Калариш с начала 1942 до июня 1944 г., полицейобервахмайстер Шафер, полицеймайстер Басенер и Курт Рейнбергер служили сначала 1942 до начала 1944 г.[31]

Виталий Соловьев, арестованный 27 октября 1947 г., назвал на допросах фамилии нескольких немецких офицеров, служивших в учебном лагере:

Вальтер — шарфюрер СС, работал в штабе, Файкс — шарфюрер СС командовал 5-й ротой, Франц — шарфюрер СС, Штрек — шарфюрер СС, Кустель — обершарфюрер СС, работал в штабе, Шварц — обершарфюрер СС, Хукс (Фукс) — обершарфюрер СС.[32]

Иван Шевченко на допросе 8 сентября 1944 г. назвал также унтершарфюрера Маевского, который в сентябре 1941 г. в лагере Хелм отобрал группу из 35 военнопленных для обучения в Травники.[33]

Только немцы из Германии были командирами рот и взводов.[34]

Командирами отделений и помощниками командиров взводов в учебном лагере Травники были фольксдойч из Советского Союза. Их доставили из лагерей для военнопленных.

Эти немцы занимали большинство вспомогательных руководящих должностей в лагере. Поволжские немцы группенвахман, а потом цугвахман, Константин Греп работал при штабе интендантом,[35] цугвахман Яков Фрост, бывший лейтенант Красной Армии, до войны работавший учителем в Москве, отвечал за продовольственное снабжение лагеря, а летом 1942 г. он также исполнял обязанности писаря и переводчика,[36] цугвахман Андрей Генрих и группенвахман Яков Раймер также работали в канцелярии штаба[37], Генрих Шефер, исполнял обязанности кассира. При штабе работали несколько переводчиков. В основном это также были немцы — уроженцы Советского Союза.[38] Однако были и исключения. Так одним из переводчиков был русский Александр Адамов,[39] другим — был бывший офицер польской армии, вероятно, польский фольксдойч некий Бизевский. Наряду с обязанностями переводчика он одновременно проводил с курсантами занятия по военным дисциплинам.[40] Другой польский фольксдойч из Познани группенвахман Иоганн (Иван) Доршинский работал писарем в лагере.[41]

Штабным писарем в 1943 г. был украинец Иван Чернобай-Чорнобай, уроженец Томашевского района Львовской области, Люблинского воеводства. В сентябре 1942 г. он проходил обучение, получил звание группенвахмана СС и через 2 месяца был назначен на должность писаря главного штаба и комендатуры. И.И.Чернобай-Чорнобай заполнял анкеты на вновь прибывших курсантов, и, по его словам, «учитывал движение ко­манд и отдельных вахманов СС и всего личного состава охранного батальона полиции СС по охране учебного лагеря в м.Травники».[42]

В марте 1943 г. в лагере писарем и почтальоном работал в штабе группенвахман СС Алексей Зименко.[43] Также писарем работал и цугвахман Эдвард Хрупович.[44]

Продовольственным складом руководил немец,[45] в подчинении которого работало 16 курсантов лагеря.[46]

Для медобслуживания всего рядового и командного состава лагеря был создан лазарет. В нем работали двое врачей: врач-немец, вероятно, фольксдойч из Познанской области — Ксаверий Руцинский[47] и бывший военврач Красной Армии Александр Титиевский из Днепропетровска.[48] Титиевский неоднократно вместе с немцами выезжал в лагеря для военнопленных, где принимал участие в отборе будущих курсантов.

Михаил Клименко бывший лейтенант медслужбы Красной Армии, в 1942 г. был отправлен на курсы зубных врачей при госпитале СС в Люблине и после 6 месяцев учебы вернулся в Травники и работал в санчасти лагеря Травники по своей новой специальности.[49]

Бывший военврач Савченко (имя неизвестно. — А.Ш.) руководил амбулаторией.[50] Кроме того, при санчасти в качестве обслуживающе­го персонала находилось несколько вахманов, среди них санитарами работали роттенвахман СС Николай Грищенко и Александр Вознюк.[51]

Андрей Василега на допросе 3 ноября 1959 г. показал, что поварами в учебном лагере Травники работали: «Сначала старшим поваром русский немец по фамилии Пур, с мая 1942 г. старшим поваром был тоже русский немец по фамилии Эмель. После Эмеля старшим поваром стал Константин. Он одинаково хорошо владел русским и немецким языком. Старшим поваром назначался человек, который владел немецким языком. <…> кроме старших поваров на кухне были просто повара: грек по национальности по имени Федя, другой повар по имени Яков».[52] С середины 1943 г. а затем и начальником столовой до лета 1944 г. служил вахман Иван Кулиш.[53]

В сентябре 1941 г. лагере была построена баня. В 1942 г. начальником бани был Владимир Морозов.[54] С июня 1942 г. по июль 1944 г. его помощником работал обервахман СС Кузьма Дьяченко.[55]

Рабочей командой — хозяйственной ротой, которая производила все строительные, ремонтные работы, руководил поволжский немец цугвахман СС Павел Шмидт,[56] которого после его смерти сменил обершарфюрер СС Штрук.[57]

Иван Шаламов и Евдоким Парфенюк в рабочей команде были штукатурами и каменщиками.[58]

Созданное в лагере подсобное хозяйство обеспечивало курсантов дополнительным питанием к стандартному немецкому солдатскому пайку. Это хозяйство состояло из огорода, на котором выращивалась зелень и картофель, а также фермы, на которой выращивали кроликов, гусей и свиней.[59] Обслуживали подсобное хозяйство сами вахманы. Летом 1943 г. на птицеводческой ферме работал обервахман СС Михаил Пушкарев,[60] а группенвахман СС Иван Сологуб с марта 1942 г. до июля 1944 г. работал кролиководом.[61]

За лагерную конюшню, в которой содержалось 5-10 лошадей, отвечал польский фольксдойч из Познани Ляйк, он же исполнял обязанности завхоза.[62] Одним из конюхов работал Юзеф Роман из Станиславской области.[63]

Кроме того, для удовлетворения хозяйственных нужд курсантов и всего лагеря, в нем работали сапожная, швейная, столярная, слесарная мастерские, кузница. Одним из сапожников работал обервахман Константин Бойко.[64]

Иван Янковский — поляк, житель Познанской области, возглавлял швейную мастерскую, в которой портным работал Андрей Василега из г. Сталино. Василега обшивал весь командный состав лагеря.[65] Также в этой мастерской портняжничал обервахман Иван Керемет.[66]

Франц Кардашевич, уроженец Львова, отвечал за столярную мастерскую.[67]

Роттенвахман Николай Чернышев руководил кузницей, в которой кузнецами работали 5 человек, среди которых были Иван Аршинов обервахман Никита Поддубный, Григорий Гарус.[68]

При лагере был гараж, в котором находились одна легковая и несколько грузовых машин. Водителями и механиками работали вахманы, они, как и все сотрудники лагеря, прошли общий курс обучения. Одним из водителей был Кирилл Прохоренко, который, после завершения обучения с ноября 1941 г. до мая 1942 г. получил звание вахмана и до февраля 1943 г. служил шофером в Травниках, а затем был отправлен продолжать службу в лагерь смерти Белжец.[69] Вахман СС Степан Ёлкин и цугвахман СС Владимир Дудкин работали также до лета 1944 г. водителями.[70] Цугвахман Михаил Билецкий вначале работал в гараже по ремонту автомашин, а в августе 1942 г. был назначен шофером легковой автомашины.[71]

Цугвахман фольксдойч из Николаевской области Евгений Адлер выполнял обязанности электрика и радиста.[72]

Чтобы территория учебного лагеря выглядела ухоженной, проводилось озеленение, за которое отвечал садовник, вахман с соответствующей фамилией — Зеленский.[73]

Одновременно вахманы, служившие в лазарете, рабочей команде и различных хозяйственных службах, как и все другие вахманы СС, неоднократно исполняли свои прямые обязанности: несли охрану лагерей, гетто, участвовали в облавах на польских партизан, депортировали евреев в лагеря смерти, где и сами неоднократно служили, за что и поощрялись званиями, отпусками и немецкими наградами.[74]

Более того, независимо от исполняемых официальных функций-должностей, по свидетельству травниковца Ивана Волошина, служившего в лагере смерти Белжец, вахманы «неминуемо <…> и повара, и шофера, и плотники, и чистильщики сапог — все числились за взводами и все без исключения принимали участие в уничтожении людей».[75]

Для хозяйственных работ в учебном лагере Травники использовались и узники рабочего концлагеря, отделенного от учебного лагеря лишь колючей проволокой. В частности, в 1943 г. каждое утро 20 женщин-евреек узниц концлагеря приводились в учебный лагерь СС, где они работали на кухне и на садовом участке. Вечером узниц возвращали в концлагерь.[76]

Глава 4

Описание лагеря

Лагерь располагался на территории бывшего сахарного завода, периметр которого был обнесен высокой каменной или кирпичной оштукатуренной стеной с несколькими нитями колючей проволоки по верху. Двери заводского здания, были закрыты, окна забиты. На территории было несколько кирпичных зданий, в одном из которых, первом от проходной, был штаб лагеря, рядом в двухэтажном кирпичном здании жили немецкие офицеры и солдаты.

Николай Чернышев на допросе 8 февраля 1948 г. рассказал, что в октябре 1941 г. рабочая команда — хозяйственная рота из пленных под командованием фольксдойча Павла Шмидта убирала оборудование завода, очищала территорию от завалов, два месяца приспосабливала здания завода для жилья.[77]

Иван Волошин и Александр Духно в своих показаниях описали лагерь, каким он выглядел осенью 1941 г. На территорию лагеря вело двое входных ворот: главные и дополнительные — «черные». При входе в лагерь с юго-западной стороны стоял двухэтажный дом, занимаемый комендатурой. На доме имелась вывеска с надписью: «Зондеркоманда СС». Миновав еще одни каменные ворота, попадали непосредственно на территорию, где имелось 8 деревянных бараков и четыре каменных здания. В трех каменных зданиях также жили военнопленные, в четвертом было что-то вроде клуба, рядом располагалась кухня. Напротив клуба находилась баня. Кроме того, здесь же были конюшни и другие постройки.

Впоследствии. на территории лагеря были достроены еще бараки и к 1943 г. было около 20 строений, в которых размещались комендатура, мастерская, гараж, санчасть, склад, 5 бараков относились к рабочему концлагерю. [78]

С правой стороны от входа в каменные ворота на внешней стороне лагеря стояла деревянная вышка, на каждом углу каменного забора с внешней стороны были также построены деревянные вышки — всего их было четыре.[79] На каждой из них первое время стоял часовой, а один охранник дежурил непосредственно на территории лагеря. По свидетельству Ивана Терехова и других вахманов лагерь еще в декабре 1941 г. охранялся только немцами.[80]

Впоследствии, примерно в январе 1942 г. немцев на всех постах сменили курсанты и вахманы, закончившие учебу.[81] Они несли внешнюю охрану лагеря. Караул назначался примерно в составе 20 человек, из расчета 3-4 человека (сменяясь) на каждую вышку на 24 часа. Начальник караула был из командного состава вахманов, а разводящие назначались из рядовых вахманов. Начальник караула, в зависимости от места несения часовыми службы, отдавал приказ: охранять лагерь от вооруженного нападения, пресекать попытки побегов из лагеря[82], никого из личного состава вахманов без специальных пропусков — увольнительных в город, выдаваемых руководством лагеря, не выпускать из лагеря и не впускать обратно, а также никого из посторонних без пропуска не впускать.

Во время несения караульной службы вахманы получали личное оружие винтовки, карабины разных образцов (французские, русские, немецкие, итальянские) и 5-10 патронов на винтовку. После смены караула винтовки ставили в пирамиды, которые находились в бараке роты, вахманы которой несли караул, а патроны сдавали командиру роты. До заступления в караул оружием пользоваться было запрещено.[83]

Глава 5

Отбор курсантов в лагерях для советских военнопленных. Комплектование лагеря.

Почти полтора года с августа-сентября 1941 г. до конца 1942 г. курсанты отбирались только из советских военнопленных, в основном младших командиров: младших сержантов — старшин, хотя было и несколько офицеров: старший лейтенант Александр Песков, ленинградец. Он окончил военное училище в Ленинграде, во время войны командовал ротой;[84] лейтенанты-летчики: Юрий Василенко, Александр Волошенко, Григорий Гопиенко, лейтенант инженерных войск Николай Ширяев, москвич лейтенант Николай Буковьян, лейтенант Александр Комар, Лейтенант Григорий Напханько,[85] лейтенант Бинеман (Пильман) Франц — (поволжский немец— А.Ш.),[86] лейтенант Петр Бондарь,[87] младший лейтенант командир пулеметного взвода Василий Литвиненко[88], лейтенант-артиллерист Якоб Реймер (поволжский немец), начавший свою службу у немцев переводчиком в лагере Бяла Подляска, в этом же лагере работал переводчиком и Генрих Шефер.[89] Большинство, особенно из первых наборов в сентябре 1941 г. «из числа перебежчиков и военнопленных, изъявивших желание служить немцам».[90]

В специальной справке по лагерю Травники 4-го отдела 4-го управления МГБ СССР[91] подчеркнуто, что «подбор контингента в учебный Травниковский лагерь по национальному признаку производился исключительно из украинцев и частично из русских военнопленных».[92]

Николай Кузавков на допросе уточнил национальный состав: основном были украинцы, небольшое количество русских, немцев с Украины и республики немцев Поволжья, несколько поляков.[93]

Конечно, никоим образом нельзя монополизировать национальность тех или иных нацистских пособников-убийц.

На самом деле среди курсантов были почти все национальности — «советский интернационал». И все-таки на 25 сентября 1943 г. основной состав курсантов и выпускников-вахманов составляли украинцы –3600, из них около половины из Восточной Украины.[94]

Видимо поэтому в немецких документах травниковцев чаще всего называли «Ukrainische Wachmänner», а также «Trawniki-Männer», «Trawniki-Wachmänner». [95]

В немецких документах, связанных с учебно-тренировочным лагерем СС Травники, также неоднократно фигурирует и термин «Askaris».[96] Свидетель Э.Д. Кригер, бывший узник Яновского лагеря на допросе 18 декабря 1945 г. на вопрос: «Кто такие оскары (так в документе. — А.Ш.), кого из них вы припоминаете?» Ответил: «Оскары — это была вооруженная охрана лагеря, состоявшая в большинстве своем из русских. (Правильно советских. — А.Ш.) Оскары носили черную форму, <…> из оскарей я сейчас припоминаю Буковьяна Николая, в лагере его называли «Коля». Буковьян на погонах носил две нашивки белого цвета и среди оскарей был старшим. Бабич, как его звать не знаю, был помощником Буковьяна».[97]

Среди травниковцев в различных свидетельствах и документах много фольксдойч (немцы Поволжья, Украины, Казахстана), русских, белорусы, латыши и литовцы, есть татары Крыма и Поволжья, узбеки, грузин, чуваш, карел, эстонец, болгарин, несколько фольксдойч из Хорватии, Словакии и Румынии.[98] Среди травниковцев оказался даже полуеврей, выдававший себя за фольксдойч.[99]

Судя по свидетельствам бывших курсантов и документам, основным местом отбора будущих вахманов из военнопленных чаще всего был шталаг №319 в Хелме, состоявший из трех филиалов: 319A, 319B, 319C. Однако набор производился и в других лагерях, в частности, в Ровно — шталаг №360, Люблине — шталаг №301, Замостье — шталаг №325 и 3-х его филиалах.[100] Георгий Костенко свидетельствовал, что был направлен в Травники в конце октября 1941 г. из шталага № 307 в Бяла Подляска.[101]

Есть свидетельства об отборе курсантов лагерях: шталаг №334 — Белой Церкви, шталаг №358 Житомире, шталаг № 324Z— Гродно, шталаг №316 — Белосток.[102] В ноябре 1941 г. 35 советских военнопленных были отобраны в лагере, находившемся в городке Ческе-Будеёвице на юге Чехии. [103]

В некоторых источниках говорится, что, что первая группа военнопленных прибыла в Травники в октябре 1941 года.[104] Однако трофейные немецкие документы и показания травниковцев Василия Хлопецкого и Андрея Покатило, свидетельствуют о том, что самая первая группа советских военнопленных, отобранная в лагере Хелм, прибыла в Травники не позднее 3 сентября 1941 г.[105] О начале существования лагеря в сентябре 1941 г. также подтвердили Дмитрий Тимошкин, Эдуард Хрупович, Николай Кляцкий, которые прибыли в Травники из Хелма в сентябре 1941 г. в числе 250 отобранных советских военнопленных.[106]

Всех прибывших распределили по ротам. К концу сентября 1941 г. было уже 6-7 рот по 100-150 человек, а в некоторых ротах до 200-250 человек. В числе названных подразделений была и хозяйственная рота.

Глава 6

Советские немцы и лагерные полицейские.

Как свидетельствовал Карл Штрайбель на допросе в Гамбурге 6 июня 1968 г., среди первого набора были и те, кого рекомендовали коменданты лагерей, «как самых надежных», уже проявивших себя верной службой немцам в лагере военнопленных.[107] Среди «надежных» в первую очередь выделялись военнопленные немцы Поволжья и немецких колоний Украины, многие из которых в лагерях стали полицаями или переводчиками. Одним из них был Александр Егерь. Он попал в плен в июле 1941 г., прошел несколько лагерей, в августе оказался в Замостье, где его назначили лагерным переводчиком. На допросе 1 апреля 1948 г. и 30 июня 1952 г. Егерь показал, что в сентябре 1941 г. немецкий офицер отобрал 18 человек русских немцев, в числе которых был и Егерь. «Приказал побриться, почистить обувь. Немецкий унтер-офицер, с которым мне приходилось работать, сказал мне: “наверное, будут вас брать на службу в полицию”. <…> командование лагеря нам, русским немцам, находившимся в лагере, выдало: галеты, пиво, лимонад и помеcтило в отдельную комнату. <…> … погрузили в автомашину и доставили в Травники. <…> Мы вновь прибывшие 18 человек были помещены в один барак, в котором находилось кроме нас 20 человек русских немцев, которые прибыли в лагерь несколькими часами раньше нас».[108] Эммануил Шульц «прибыл в числе первой команды, когда мы приехали в Травники, то в лагере других команд еще не было».[109]

Среди фольксдойч из СССР были Фридрих Кайзер (6)[110], Александр Егерь (14), Абрагам Тиссен (15), Иоганн Классен (16), Альберт Браун (20), Отто Кейль (21), Варкентин Яков (25), Варкентин Иоганн (28), Михаил Вагнер (47), Якоб Бреттхауер (50), Йозеф Хусельман (56), Гергарт Блендовский (69), Евгений Биндер (81), Иоганн Хаузер (83), Густав Клюг (84), Фридрих Лоренц (87), Оленберг Отто (88), Александр Вукс (92) Фриц Штольц (106), Франц Карвот (109), Михель Эрдман (113), Николай Герц (Гертц) (116), Анатолий Гецман (158), Иоганес Ратц(159), Артур Баумгарт (182), Карл Нуренберн (183), Александр Зельман (197), Виктор Пихлер (198) Франц Подесса (209), Вольдемар Титке (212), Вольдемар Родьен (216), Вильгельм Дедерер (220), Вильгельм Шуллер(223), Энгельгарт Якоб (228), Райнгольд Брендель(232), Анатолий Эльман (236), Фридрих Беллер, Франц Блонский, Франц (Энгельберт) Бинеман (Пильман, Пинеман,Бильман)[111], Теодор Граф, Артур Вильгельм Детерер, Александр Кайзер, Вильгельм Кайзер, Иоганес Минх, Давид Робертус, Герман Маурер, Павел Шнайдер, Павел Шмид­т, Александр Егерь, Иоганн Клаусен, Генрих Ульрих, Виктор Пильхер, Эмиль Пуш, Якоб Райнер, Александр Риттих, Якоб Унрау, Самуэль Кунц, Николаус Шеффер, Фридрих Шнейдер, Юзеф Бланк, Иван Тельман, Фридрих Шиц, Дизель, Гучик, Пензель, Пиниман, Паулюс и другие. Всем им впоследствии были присвоены звания обервахманов, группенвахманов, цугвахманов и они обучали личный состав лагеря.[112]

Так группенвахман СС Александр Кайзер из Саратовской области уже в сентябре 1941 г. был командиром отделения в 3-й роте.[113]

Именно они — пленные немцы из СССР (выходцы из Немецкой республики Поволжья, из немецких колоний-сел Украины, немцы, жившие в других республиках Советского Союза) — с первых дней стали опорой руководства учебного лагеря: инструкторами, низшим и средним звеном командного состава.

В течение 5 дней в лагерь группами по 30-40 человек прибывали новые команды, до 100 человек ежедневно. Среди прибывших за эти дни, по словам А. Егеря, было около 400 русских немцев, остальные украинцы.[114] На самом деле численность фольксдойч Егерем значительно завышена. По моим подсчетам, проведенным по различным документам, их было не более двухсот[115]. Среди этих немцев был и русский Александр Захаров, хорошее знание немецкого языка позволило ему выдать себя за фольксдойч и назваться Александром Прусс.[116]

Вероятно, необходимо подробнее рассказать о советских немцах. Согласно переписи, на 1 января 1939 г. в СССР проживало 1 427 232 немцев. В РСФСР — 862504 чел. (60,4% немецкого населения СССР), Украинская ССР — 392458 (27,5%), Белорусская ССР — 8448 (0,6%), Узбекская ССР — 10049 (0,7%), Казахская ССР — 92571 (6,5%), Грузинская ССР — 20527 (1,4%), Азербайджанская ССР — 23133 (1,6%), Киргизская ССР — 11741 (0,8%), Таджикская ССР — 2022 (0,1%), Армянская ССР — 433 (0,03%), Туркменская ССР — 3346 (0,2%). В ходе переписи родным немецкий язык назвали 88,4% советских немцев. Причем уровень владения языком в АССР немцев Поволжья в городе составил — 96,1%, а в сельской местности — 99,7%.[117]

28 августа 1941 г. был издан указ Президиума Верховного Совета СССР о ликвидации автономной республики немцев Поволжья и депортации ее населения на Урал, в Сибирь и Казахстан. В Указе в частности говорилось: «По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья.

О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, не сообщал — следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов Советского народа и Советской власти».[118]

Однако к моменту издания указа в Красной Армии служили 33 561 советских немцев, из них — 1609 офицеров. Всего в Великой Отечественной войне Красной Армии воевали 64 644 российских немца: офицеров — 3178, сержантов — 8351, рядовой состав — 53 115 человек. Большинство советских воинов-немцев к концу 1941 г. были уволены из Красной Армии и отправлены к своим переселенным семьям.[119]

Одновременно было принято решение о депортации на восток СССР украинских немцев — всех мужчин от 16 до 60 лет.[120] Но к этому времени значительная часть немецкого населения Украины уже оказалась на оккупированной немцами территории. Всего, по немецким сведениям, на подконтрольной им территории Украины оказалось 250 тыс. фольксдойч. Конечно, среди фольксдойч, как и среди других граждан СССР, оставшихся на оккупированных территориях, нашлось немало добровольных коллаборационистов, которые служили в многочисленных местных полицейских и карательных подразделениях. Из украинских немцев, проживавших в районах Житомира, Ровно, Винницы, Запорожья и Днепропетровска, был сформирован 18-й кавалерийский полк СС численностью 1581 человек. Полк вошел в состав 8-й кавалерийской дивизии СС. Много советских немцев служили «практически во всех дивизиях СС, сражавшихся на Восточном фронте».[121] Причины этого в основном те же, что толкали и других коллаборационистов на сотрудничество с оккупантами: довоенная внутренняя политика СССР с ее репрессиями, коллективизацией, воинствующим атеизмом. Однако у фольксдойч плюс привилегированное положение, которое они заняли во время немецкой оккупации. Один из добровольцев 18-го кавполка СС описал мотив вступления в полк: «…мужчины считали своим долгом принять участие в борьбе против ужасных притеснений, которым нас так долго подвергали».[122] Высший руководитель СС и полиции на Юге России Прютцман в своем отчете Главному управлению СС от 20 октября 1943 г., после проведенной в полку инспекции писал: «Люди имеют фанатичную природную ненависть к русским».[123]

Гитлеровское руководство проявляло заботу о фольксдойч, проживавших на оккупированных территориях СССР. Они получали большую часть одежды, обуви и многих других предметов оставшихся после уничтожения евреев в лагерях смерти. Об этом свидетельствует февральский 1943 г. «Отчет об имевшем до сих пор место использования старых текстильных изделий из поселков для выселенных евреев».

«Из прилагаемого списка можно видеть, какое количество старых тканей вывезено <…> Освенцим (в оригинальном немецком тексте написано: «Auschwitz» — Аушвиц. — А.Ш.) и Люблин. <…> сокращается количество старой одежды, могущей быть использованной, особенно комплектов мужской одежды. Поэтому удовлетворение предъявленных требований на мужское белье не может воспроизводиться в полном объеме.

<…> Благодаря постоянно возникающим пробкам на транспорте вывоз застопорился, так что временами дело доходило до огромных скоплений в отдельных лагерях. Особенно заметными сделались заторы транспорта на Украине, имеющие место с декабря 1942 г., которые помешали доставке, предназначенной для проживающих там фольксдойче старой одежды. Поэтому Центральное управление по делам фольксдойче распорядилось перевезти всю собранную для фольксдойч Украины одежду в Лицманштадт (Лодзь. — А.Ш.) и сложить там на большом складе. Сразу же, как только положение с транспортом улучшится, Центральное управление произведет распределение. <…>

Поль обергруппенфюрер СС и генерал войск СС»[124].

Всего для фольксдойч отправлено 211 вагонов. [125]

В числе первых курсантов, набранных в сентябре-декабре 1941 г., было много лагерных полицейских, уже подтвердивших свою лояльность новому режиму в лагере военнопленных.

По словам Э. Шульца, прибывшие в лагерь Хелм немецкие офицеры, приказали построиться всем полицейским. При этом немецкий офицер объявил, что производятся набор в охранные войска СС для несения караульной службы, изъявившие согласие должны будут пройти комиссию.[126]

Большинство лагерных полицейских выразили согласие перейти на службу СС. Среди них Василий Квасюк — старший полицейский лагеря, Павел Козуб, Павел Дидух оба из Житомирской области, Василий Соломко. из Днепропетровской области, Иван (Василий) Юхновский, Александр Чута, Петр Зинченко, Павел Бондаревский, Петр Ивченко, Василий Крысак, Павел Бабич, Михаил Иванов, Александр Чистяков, Василий Киркач. Все они после обучения в Травниках служили в Яновском концлагере близ Львова, а также в других лагерях смерти и концлагерях.[127] Один из отобранных полицейских — Николай Ермаков еще в Хелм отличался жестокостью в обращении с пленными: избивал их, были случаи, что он палкой убивал людей до смерти.[128]

Кто шел в ряды лагерных полицейских? Многие в полицию записывались, чтобы выжить. Действительно, страшный голод в лагерях породил многие пороки. Ф.Я. Черон отмечает: «Подлецов, кто мог продать родного брата за пайку хлеба, среди нашей толпы было сколько угодно».[129]

Однако голод — лишь одна из основных причин вступления в лагерную полицию. Различные социально политические причины, среди которых раскулачивание, репрессии, голодомор, ненависть к советской власти — все это вело к сотрудничеству с немцами. Многие, уверовавшие в победу Германии, шли на сотрудничество с нацистами, считая, что надо приспосабливаться к новой власти и стоит начинать с лагеря.

О других факторах подробнее других рассказал в своих показаниях Э. Шульц. «Попав в плен, лично я считал, что уже этот факт сам по себе свидетельствует о какой-то моей вине, хотя в плен я добровольно не сдавался. Я почему-то думал, что моя судьба уже решена. Я считал тогда, что если наши войска и освободят меня из плена, то все равно будут судить за то, что попал в плен. К этому следует добавить, что немцы нам тоже говорили, что к своим возвращаться нельзя, так как всех тех, кто попал в плен к ним, русские расстреляют».[130]

Надо учесть, что во всех лагерях военнопленных немцы вели антисоветскую агитацию, которая сводилась к тому, что Германия войну выиграет, что Советский Союз будет побежден, в доказательство этого немцы перечисляли победы немецкой армии. «Голодное существование военнопленных в лагере, немцы объясняли тем, что правительство Советского Союза отказалось от пленных, считая всех попавших в плен предателями и изменниками и не желает помогать им. Немцы также говорили, что у них имеются военнопленные англичане, которые живут хорошо, так как им их правительство через Красный крест посылает необходимую помощь. При этом немцами подчеркивалось, что всем, кто окажет им помощь в войне, после ее окончания будут обеспечены хорошие условия жизни. В момент отбора говорили, что в новом месте будет лучше, чем в Хелмском лагере».[131] Важно отметить, что указанную агитацию немцы проводили среди военнопленных еще до отбора в Травниковский лагерь.

Однако предпочтение при наборе лагерных полицейских, а затем и в Травники, как было отмечено выше, отдавалось пленным украинцам. Чем мотивировался подобный выбор?

Ответ на этот вопрос кроется в национальной политике, проводимой немцами в отношении советских военнопленных.

Глава 7

Украинский фактор

16 июня 1941 г., Отдел по делам военнопленных при Общем управлении ОКВ издал приказ об обязательном разделении советских пленных в лагерях по национальному признаку. В приказе подчеркивалось, что особое внимание комендантов лагерей должно быть обращено на то, что для отдельных национальных групп предусмотрены лучшие условия содержания и более гуманное отношение. К этим группам относились: немцы, поляки, румыны, финны, литовцы, латыши, эстонцы, украинцы и белорусы. Таким образом, пленные одних национальностей наделялись несколько более привилегированным статусом, другие же подвергались различным формам национальной или расовой дискриминации, с целью раскола и натравливания их всех друг на друга.[132]

Альфред Розенберг в своей речи 20 июня 1941 г. «О политических целях Германии в войне против Советского Союза и планах его расчленения» утверждал, что на месте европейской части ликвидированного СССР будет создано «четыре больших блока должны оградить нас и одновременно продвинуть далеко на восток границы Европы:

Великая Финляндия, Прибалтика, Украина, Кавказ»[133]

Однако в соответствии с темой обратим внимание на высказывания Розенберга по украинскому вопросу. Розенберг в своем выступлении подчеркивает:

«Русские сегодня господа на Украине. Этим определяется цель для Германии: свобода украинского народа. Это непременно следует принять в качестве программного политического пункта. В какой форме и в каких масштабах сможет потом возникнуть украинское государство, говорить в настоящее время нет никакого смысла. <…> Надо способствовать появлению литературы о борьбе украинцев, с тем чтобы можно было вновь оживить историческое сознание украинцев. В Киеве надо бы создать университет, открыть технические вузы, поддерживать украинский язык; <…> И, наконец, на более позднее время можно иметь в виду и организацию политического движения, что-нибудь вроде Свободного украинского казачества. <…> московское государство надо рассматривать не как друга, а как смертельного врага Германии, а вместе с тем и украинского государства. Украина, следовательно, будет всегда рассчитывать на защиту какой-либо другой великой державы, и ею, само собой разумеется, может быть только Германия. <…> Украинские границы охватывают собственно Украину, включая Курск, Воронеж, Тамбов, Саратов. В течение нескольких лет я поручал изготовлять своему учреждению этнографические карты для всего востока. Мы приблизительно установили, как проходят этнографические границы. Черноземная область, являющаяся самой плодородной областью России, может совершенно спокойно быть отнесена к ведению украинского правительства[134], однако это не является окончательным решением вопроса. Украина будет разделена на 8 генеральных комиссариатов с 24 главными комиссариатами. Она занимает площадь в 1,1 млн кв. км населением в 59,5 млн. человек». [135]

Именно эти рассуждения легли в основу национальной политики в отношении к советским военнопленным.

25 июля 1941 г. генерал-квартирмейстер генерал-лейтенант Эдуард Вагнер издал приказ №11/4590 об освобождении из плена немцев Поволжья, эстонцев, латышей, литовцев, украинцев, затем и белорусов.[136] И хотя распоряжением ОКВ 3 ноября 1941 г. №3900 действие приказа будет приостановлено, с 1 августа до 13 ноября 1941 г. было освобождено 318 770 человек, из них 277 761 украинцев.[137]

Альфред Розенберг, назначенный 17 июля 1941 г. Рейхсминистром оккупированных восточных областей в инструкции от 23 марта 1942 г. о необходимости «идеологической обработки военнопленных» отметил: «Факт, что мы освободили украинских военнопленных, после того как большевистская пропаганда раструбила, что мы расстреливаем всех военнопленных, оказал чрезвычайно выгодное воздействие, <…> И по ту сторону немецкого фронта весть об освобождении украинских военнопленных, как утверждают перебежчики, оказала положительное воздействие».[138]

Военнопленные других национальностей не могли не заметить особого отношение немцев к украинцам. Так травниковец вахман Иван Козловский на допросе 6 апреля 1949 г. в г. Великие Луки, показал, что при регистрации в лагере дал о себе неправильные сведения: «Находясь в лагере военнопленных, я имел возможность наблюдать, что немцы к украинцам относились лучше, и на работы, где условия содержания были несравненно лучше, чем в лагере, направляли их в первую очередь. В связи с этим, желая быть быстрее отправленным на какую-либо работу, <…> назвал себя украинцем и указал, что родился в Одессе».[139]

Сергей Приходько на допросе 9 августа 1966 г. во Львове показал, что летом 1942 г. отбор будущих вахманов в лагере Хелм проводился только в украинской зоне лагеря. Была отобрана группа из 200 военнопленных-украинцев в число которых попал и сам Приходько.[140]

В конце июня-начале июля 1942 г. в шталаге №360 в Ровно было отобрано 150-200 военнопленных-украинцев. Двое из них: Николай Сенник на допросе 11 марта 1961 г. в Виннице, другой Иван Куринный на допросе 18 марта 1961 г. в Калининграде (Калининградской обл.) показали, что нам объявили, «что мы будем служить в украинской полиции. <…> помню потому, что тогда мелькала мысль, что может быть попадем на Украину».[141]

Нацистские идеологи отмечали, что «украинский народ, впитавший в себя польско-литовскую кровь, более “зрел”, чем великороссы… представляющие смесь славянской, финской и татарской крови».[142]

Эта «научная теория» объясняет, почему в лагерную полицию немцы специально набирали украинцев (особенно выходцев из Западной Украины): чтобы еще более усилить уже существующую конфронтацию между двумя народами. Так, в Шталаге №326 в Зенна начался конфликт между русскими и украинцами: почему для полиции отбирали только украинцев? Дело дошло до настоящего побоища между пленными, и для его прекращения немецкая охрана была вынуждена применить оружие.[143]

«В лагере Остров-Мазовецкий (шталаг №324 — А.Ш.) полицейскими были только украинцы. Первый призыв к пленным был такой: «Кто украинец, иди на службу к немцам!»[144]

Украинские часовые неоднократно упоминаются в документах Шталага №352 в Минске. Так в приказе №74 комендатуры этого Шталага о внутрен-нем распорядке в лагере от 14 мая 1942 г. названы лагерные «отделения, которые охраняются украинскими часовыми или полицейскими…»[145]

В следующем приказе №85 от 1 июля 1942 г. этой же комендатуры «Об украинских подразделениях охраны», в 7-м пункте сказано: «С четверга 25 июня 1942 г. 165 военнопленных украинцев назначаются как вспомогательное подразделение охраны. Эти украинские вспомог[ательные] команды охраны должны быть поставлены на продовольственное довольствие IV (временно исполняющих должность). 1. Они будут получать также по мере надобности установленные нормы табака и маркитанские товары.

Выплата денег будет на основе особого распоряжения N 6/42 верховного командующего Остланда от 30.1.42.»[146]

В очередном приказе №90 от 5 августа 1942 г. комендатуры Шталага №352 об охранных командах в пункте отмечено:

«1. Охранные команды (украинцы).

На основании распоряжения командира по военнопленным охранников (украинцев) шталага одевать, расквартировывать и руководить ими своими силами.

В связи с этим приказано: <…>

е) Прошедшие подготовку под командованием ст. л-та Акерманна добровольцы-украинцы должны быть сведены в роту добровольцев.

ф) Распределенные по ротам в батальонах 332, 653, 624 добровольцы-украинцы должны быть сведены в роты добровольцев-украинцев, в последующем и в картотеке. <…>

…4. Наказания.

Наказать украинского охранника-добровольца Игната Васи… из охранной точки Варава на 5 суток строгого ареста за то, что он допустил побег 9 военнопленных»[147]

В другом случае в приказе 31 августа 1942 г. комендант Шталага пишет: «<…> Выражаю так же признательность украинцу-охраннику… Буглак Ивану из торфкоманды Варава, т.к. благодаря его сообщению был предотвращен массовый побег [военнопленных]».[148]

Украинская охрана лагеря доказала преданность немцам своей образцовой службой и поэтому и с 3 ноября 1942 г. украинская рота шталага стала самостоятельным охранным подразделением.[149]

Бывшие пленные в своих показаниях неоднократно отмечали, что «полицейские украинцы отличались особой безжалостностью: избивали жестоко и смертельно».[150]

Важно отметить, что немцы понимали: в решение еврейского вопроса они уверенно могут рассчитывать на поддержку определенной части украинцев, особенно западных. Это подтверждают немецкие документы.

Так в рапорте о событиях в СССР №24 от 16 июля 1941 г. Оперативная группа «Ц», отмечено:

« <…>

II Поведение украинского населения.

Украинское население в первые часы после ухода большевиков проявило достойную приветствия активность против евреев. Так в Добромиле сожжена синагога. В Самборе возмущенная толпа убило 50 евреев. Во Львове население согнало, применяя жестокое обращение около 1000 евреев и доставило их в занятую вермахтом тюрьму ОГПУ».[151]

Погромы в каждом из которых, руками местного населения было убито не менее тысячи евреев прошли в Золочеве и Тернополе, по несколько сот человек погромщики убили в Бориславе, Дрогобыче, Самборе, Скалате, Бережанах, Чорткове и других городах, и деревнях. Всего в июльских погромах в Западной Украине было убито и замучено 24 тыс. евреев.[152]

В центральной и Восточной Украине дело до столь массовых жестоких погромов вне дошло, хотя спонтанные зверские убийства, изнасилования имели место. Немецкие документы и в других районах Украины зафиксировали понимание и поддержку местного населения в проводимых против евреев акциях. Так в рапорте №119 группы «Ц» от 20 октября 1941 г. отмечено: «В ходе акции 4 октября 1941 г. в Переяславле Зондеркомандой 4а ликвидировано 537 евреев. Украинское население и Вермахт смотрели на эту акцию с одобрением».[153]

О настроениях на Украине свидетельствует и сообщение, направленное в Берлин 17 сентября 1941 г. Начальнику полиции безопасности и СД: «Реакция населения г. Хмельники на избавление от евреев, была такой сильной, что даже было совершено благодарственное богослужение».[154]

Все вышесказанное объясняет и подтверждает причины преимущественного набора украинцев в ряды курсантов учебного лагеря СС Травники и дальнейшей их службы в лагерях смерти и различных концлагерях.

(продолжение следует)

Примечания

[1]АЯВ.TR-18/68(4), л. 211.

[2] Там же. л.58.

[3] Там же. л.331, 336. Вахманшафт (Wachmannschaft) — охрана, подразделения охранявшие различные объекты и концентрационные лагеря. Были и полицейсккие батальоны с одноименным названием.

[4] АЯВ.TR-18/68(4), л.58.

[5] Там же. л.211.

[6] АЯВ.TR-18/62(23), л.72.

[7] Там же. л. 326-328.

[8] АЯВ.TR-18/62(10), л.151-152.

[9] АЯВ.TR-18/199, л.18.

[10] АЯВ.TR 18/62 (20), л. 20.

[11] АЯВ.TR-18/68(4), л.149.

[12] Там же. л. 359.

[13] АЯВ.TR-18/199, л.14.

[14] АЯВ.TR-18/62(10), л.95.

[15] АЯВ.TR 18/62 (20) л 15.

[16] АЯВ.TR-18/62(10), л.165.

[17] АЯВ.TR-18/68(4), л.164, л. 326-328.

[18] АЯВ.TR 18/62 (20), л.25.

[19] АЯВ.TR-18/68(4) л.18.

[20] Там же. л.79.

[21] АЯВ.TR-18/68(4), л.326.

[22] АЯВ.TR— 18/62(33), л.118.

[23] АЯВ.TR— 18/62(1), л.87.TR-18/68(4), л.89.

[24] АЯВ.JM— 23/505, л.221.

[25] Там же, л.221, 262.

[26] Хёфле уже в звании штурмбанфюрера был переведен в администрацию Глобочника, где будет отвечать за подбор персонала для осуществление операции «Рейнхард» и координацию сроков прибытия эшелонов с евреями в лагеря смерти. Arad, Yitzhak. Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps. Bloomington: Indiana University Press, 1987.P. 19.

[27] Tuviah Friedman. SS-Sturmbannführer Streibel, Kommandant der SS-Ausbildungs-Schule in Trawniki vor Gericht in Hamburg. Haifa: Inst. of Documentation in Israel for the Investigation of Nazi War Crimes, 2002. Р.70.

[28].TR-18/68(4), л.247, 257. Benz, Angelika: Handlanger der SS. Die Rolle der Trawniki-Männer im Holocaust. Berlin: Me— tropol Verlag 2015, p.74. В июле 1944 г. Ганс Шварценбахер погиб в Италии в бою с партизанами.

[29] Там же. АЯВ. TR-18/68(4), л. 58-59. Д. Жуков, И. Ковтун. Путевка в смерть. Совершенно секретно», No.26/355.

[30] АЯВ.TR-18/62(1),л.93. TR-18/62(15),л.37. TR-18/68(4),л.58-59. JM/23/505,л.208.

[31] Benz, Angelika: Handlanger der SS. Die Rolle der Trawniki-Männer im Holocaust. Berlin: Me— tropol Verlag 2015, p.74.

[32] АЯВ.TR-18/42(3), л.102-103.

[33] АЯВ.TR-18/62(33), л.38.

[34] АЯВ. JM-23/506, л.793.

[35] АЯВ.JM— 23/505, л.223, 387.

[36] АЯВ. TR-18/68(4), л.100, 239.

[37] АЯВ.JM— 23/505, л.235, 387.

[38] АЯВ. TR 18/62(1), л.87. Подробнее о советских фольксдойч смотрите в главе 4. Раздел «Советские немцы и лагерные полицейские».

[39] АЯВ.JM 23/505, л.302.

[40] АЯВ.TR-18/68(4), л.240.

[41] АЯВ.TR-18/68(4), л.239, 257.

[42] АЯВ. TR-18/68(4), л.180, л. 241-242.

[43] АЯВ. TR-18/68(4), л.100.

[44] АЯВ.TR-18/68(4), л.253.

[45] АЯВ. TR 18/62(1), л.87.

[46] АЯВ.TR-18/68(4), л. 59.

[47] АЯВ.TR-18/68(4), л.240. Был «расстрелян частями Красной Армии» в Люблине в 1944 г. JM/23/505, л.218.

[48] АЯВ.TR-18/68(4), л.100. В Красной Армии А. Титиевский служил начальником санитарной службы 1803-го артполка.

[49] АЯВ.JM— 23/505, л.223.

[50] АЯВ.TR-18/66(12), л. 32.

[51] АЯВ.TR-18/68(4), л. 59, JM/ 23/505, л.236. TR-18/62(12(, л. 40.

[52]АЯВ.TR-18/120, л. 309.

[53] АЯВ.TR-18/42(15), л.63. JM/ 23/505, л. 383.

[54] АЯВ.TR-18/68(4), л.63.

[55] АЯВ.TR-18/68(4), л.102.

[56] АЯВ.TR-18/68(4), л.101-103. TR-18/ 62 (24) л.35.

[57] АЯВ.JM— 23/505, л. 381.

[58] АЯВ.TR-18/62 (24) л. 27-29, 33-35. Парфенюк, затем составе команды из Травников был направлен для несения службы в Люблин, а затем в лагерь смерти Треблинка, где наряду с «обычной» вахманской службой обслуживал экскаватор, вырывавший ранее закопанные трупы и переносивший их на специально сделанные платформы (печи) для сожжения.

[59] АЯВ.JM— 23/496, л.62.

[60]. АЯВ.TR-18/68(4), л.107.

[61] АЯВ. TR-18/68(4), л.103.

[62] АЯВ.TR-18/68(4), л.239,257.

[63] АЯВ. TR-18/68(4) л.247.

[64] АЯВ.TR-18/68(4(, л 93.

[65] АЯВ. TR-18/120, л.309. TR-18/68(4), л. 239. JM-23/505, л.224, 381.

[66] АЯВ. TR-18/68(4(, л 88,101.

[67] Там же.TR-18/68(4(, л 91.

[68] АЯВ.TR-18/62(10(, л. 90. JM-23/505, л.378, 379, 382.

[69] АЯВ.TR-18/42(2), л 1.

[70] АЯВ.TR-18/62(12(, л. 40. JM-23/505, л.274, л.383.

[71] АЯВ. TR-18/62(10(, л. 90.

[72]АЯВ. JM-23/505, л.385.

[73] Там же, л. 777.

[74] АЯВ.TR-18/62(10(, л. 90. JM-23/505, л. 223-236, 248.275, 378,379,382.

[75] АЯВ.TR-18/42 (23), л.8.

[76] Benz, Angelika: Handlanger der SS. Die Rolle der Trawniki-Männer im Holocaust. Berlin: Me— tropol Verlag 2015, p.106.

[77] АЯВ.TR— 18/120, л. 196. JM-23/505, л.377.

[78] АЯВ.TR— 18/68(4), л.23.

[79]АЯВ. JM-23/495, л.1196.

[80] АЯВ. TR-18/62(15), л.34-35.TR-18/62 (18), л. 18.

[81] АЯВ. TR-18/68(4), л. 23, 58.

[82] Подразумевается уход в «самоволку» в город Травники с последующим возвращением, либо, действительно, бегство из лагеря. Такие попытки совершались неоднократно.

[83] АЯВ. TR-18/62(1), л. 26. TR-18/ 62 (2) л.32. JM-23/495, л.1197-1199.

[84] АЯВ. TR-18/68(4) л.283.

[85] АЯВ. TR-18/68(IY) л.240.

[86] АЯВ JM-23/505, л.540-541, TR-18/68(4) л.288. TR-18/ 41 (15) л. 6. TR-18/42 (16) л.9.

[87] АЯВ TR— 18/41(14), л.94. В приговоре военного трибунала КВО 9 сентября 1952 г. сказано: «Бондарь Петра Петровича на основании ст. 26 положения о прохождении воинской службы офицерским составом Советской армии лишить воинского звания «лейтенант».

[88] АЯВ. TR-18/66(17), л.32.

[89] Peter Black. Foot Soldiers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p.8.

[90] АЯВ.TR-18/68(4), л.80.

[91] 4-е управление МГБ — розыскное, а 4-й отдел этого управления руководил оперативно-розыскными группами местных органов МГБ и выполнял спецзадания по розыску.

[92] АЯВ.TR-18/199, л.152. О том же показал обвиняемый Михаил Шейко на допросе 27. 10.1947 г. в Ворошиловграде. АЯВ. JM-23/505, л. 782.

[93] АЯВ. ТR-18/68(14), л.150

[94] Peter Black. Foot Soldiкудряшовers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p. 35-36.

[95] Tuviah Friedman. SS-Sturmbannführer Streibel, Kommandant der SS-Ausbildungs-Schule in Trawniki vor Gericht in Hamburg. Haifa: Inst. of Documentation in Israel for the Investigation of Nazi War Crimes, 2002. Р.70-120, 140-141.

[96] » … Die «Askaris» soldatisch zuerziehen». Tuviah Friedman. SS-Sturmbannführer Streibel. P.11. «Askaris» — по-арабски «солдат». Так называли военнослужащих из подразделений, сформированных из местного жителей европейских колоний в Африке, служивших в армиях европейских стран в том числе и Германии в 19-20 в. Во время Второй мировой войны немцы в некотрых документах называли «аскарис» бывших солдат Красной Армии, добровольно служивших в вермахте и СС.

[97] АЯВ. TR-18/66(8), л.168-169. Леопольд Циммерман, бывший узник Яновского лагеря во Львове, на допросе в Варшаве 1 февраля 1965 г., при опознании фотографий, на которых изображены травниковцы, указал: «Среди показанных мне сникмков я убежден, что индивид со снимка №3 был аскаром в Яновском лагере». Рассказывая о совершенных в лагере преступлениях, Циммерман отметил: «На работу заключенных экскортировали еврейская полиция и аскары. За т.н. попытки к бегству аскары также стреляли заключенных. Аскары избивали заключенных и издевались над ними. Жесточайшим из них был некто Коля». TR-18/66(9), л.190-191.

[98] АЯВ. TR-18/68(4), л.184. TR-18/66(7), л.26-27.TR-18/66 (12), л.33, 35, 44. JM 23/495, л.525, 599, 609.

[99] АЯВ. TR-18/66(8), л.165. Работал переводчиком в трудовом лагере Треблинка-1. Peter Black. Foot Soldiers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p.6, 55. Первоисточник по немецким документам: протокол допроса E.G. Guthartz 30 ноября 1949 г. Дело Курта Франца (K.Frants Trudy) BA-ZSt,208 AR-Z 23/59, t.21, p.5649-50. Исполнял обязанности санитара. По сведениям Архива Президента Российской федерации, оп.57, д. 100, л.46. 26 октября 1949 г. был арестован Гутгари (Гутгарц) Шмиль Григорьевич, работавший до ареста фотокорреспондентом журнала «Огонек». 1920 года рождения, еврей, беспартийный. Гутгари Шмиль в 1941 г. попал в плен, «Находясь в лагере военнопленных в гор. Бяла-Подляска (Польша), выдал себя за «фольксдойч», после чего был направлен в учебный лагерь «СС» в Травники».

[100] АЯВ. TR-18/ 62 (2) л.30. TR-18/66 (9) л.36. TR-18/66(12) л.34-35.

[101]АЯВ.TR-18/42(3), л.229.

[102] Peter Black. Foot Soldiers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p.6.

[103].АЯВ. TR-18/41 (14) л. 146. Из допроса травниковца Юшкина А.В. 17 марта 1950 г.

[104] Кудряшов С. Травники. История одного предательства. «Родина» (Москва). 2007. №12, с. 95.

Д. Жуков, И. Ковтун. Путевка в смерть. Совершенно секретно, №26/355 23 июля 2015.  Некоторые авторы даже относят дату создания учебного лагеря СС Травники к маю 1942 г., например, Ост-батальон. Предатели на службе врага.l

[105] АЯВ. TR-18/42(2), л.160.TR-18/68 4), л.237.

[106] АЯВ TR-18/42(2) л. 74-75. TR-18/68(4), л. 134,229-230.

[107] Peter Black. Foot Soldiers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p.7.

[108] АЯВ. TR-18/41(14), л.49. TR-18/62(33), л.115.

[109]АЯВ. TR-18/62(1), л.25.

[110] После фамилии в скобках, если известно, указан номер регистрационной карточки — личный номер вахмана. Это позволяет судить о самых первых курсантах разных национальностей, прибывших в Травники.

[111] АЯВ TR-18/42(21), л.3.

[112] АЯВ TR-18/41(14), л.50. TR-18/68(4), л.59. TR-18/42(2), л. 99. TR-18/42(3), л. 255-297. TR-18/66(8), л. 8-9, 11, 20, 27, 30-31, 44, 119,129. TR-18/66(9) л.93. TR-18/120, л.11.

[113] АЯВ TR-18/62(33), л.151. JM/ 496, л.101. Имена некоторых вахманов так и остались неизвестными. Однако Самуэль Кунц проходил по делу И. Демьянюка. С. Кунц после войны проживал в Германии. В июле 2010 г года прокуратура города Дортмунд предъявила Кунцу официальные обвинения в причастности к убийству 430 тысяч евреев в Белжеце. Суд по его делу должен был начаться в 2011 году. Однако в ноябре 2010 г. Кунц умер на 90-м году жизни.

[114] АЯВ TR-18/62(33), л.115-116. Названное число фольксдойч завышено. По моим подсчетам фамилий в различных документах, их было не более 200.

[115] В официальных документах лагеря зарегистрировано 170 немцев, включая фольксдойч. Benz, Angelika: Handlanger der SS. Die Rolle der Trawniki-Männer im Holocaust. Berlin: Me tropol Verlag 2015, p.73.

[116] Peter Black. Foot Soldiers of the Final Solution: The Trawniki Training Camp and Operation Reinhard. Holocaust and Genocide Studies 25, №1.2011.p.8. Личный номер А. Прусса (Захарова) — 221. TR-18/42(3), л. 299.

[117] В. Дизендорф. Немецкое население СССР в 1939 г. с.1, 18.

[118] Р. Пономаренко. «Советские немцы» и другие фольксдойче в войсках СС. М., «Яуза».2014,с.160-161. Впрочем, интернирование своих объявленных неблагонадежными граждан: немцев, японцев проводили Англия и США. Интернирование (лат. internus — «внутренний», «местный») — принудительное задержание, переселение или иное ограничение свободы передвижения, устанавливаемое одной воюющей стороной для находящихся на еѐ территории граждан другой воюющей стороны или для граждан другой воюющей стороны, находящихся на оккупированной первой воюющей стороной территории, или нейтральным государством для военнослужащих воюющих сторон. Англичане депортировали в 1939-1940 гг. всех немцев из Палестины в Австралию.

[119] А. Гришин. Как российские немцы во время Великой Отечественной войны становились Героями Советского Союза.  А. Герман, И. Шульга. «Не бывать фашистской свинье в нашем советском огороде».  Многие советские немцы — военнослужащие Красной Армии в годы войны проявили мужество и героизм и удостоены различных высоких наград, а четверо, по другим сведениям, семеро были удостоены звания Герой Советского Союза. Герои Советского Союза. Историко-статистичсекий очерк. М., Воениздат.1984, с. 245.

[120] Р.Пономаренко. «Советские немцы» и другие фольксдойче в войсках СС. М., «Яуза».2014, с. 162.

[121] Р. Пономаренко. «Советские немцы» и другие фольксдойче в войсках СС. М., «Яуза».2014, с. 168-173.

[122] Там же, с.169.

[123] Там же.

[124] СС в действии. Документы о преступлениях СС. Ред. М.Ю. Рагинский. Пер. с немецкого. «Прогрес»,М, 1969,с. 222.

[125]Там же, с. 226.

[126] АЯВ TR-18/62(1), л.29. .

[127] АЯВ TR-18/68(9), л.96-100. TR-18/66(8), л.114, 193. JM-23/505, л.1359.

[128] АЯВ TR-18/68(4), л.63. В Травниках он был рядовым в 3-й роте.

 [129] Черон Ф.Я. Немецкий плен и советское освобождение. Всерос. мемуарная библиотека. Сер. Наше недавнее. Париж: YMCA-Press, 1987, с. 39.

[130] АЯВ. TR-18/62(1), л.99. Эти последние слова подчеркнуты рукой следователя.

[131] Там же.

[132] Маринченко А.А. «Внести раздоры между народами…» расовая политика немецких властей в отношении советских военнопленных, 1941 — начало 1942 года. Новая и новейшая история. №2, 2014, с. 67. Источник: Приказ Отдела по делам военнопленных при ОКВ “Военнопленные в операции Барбаросса” №3712/41. — National Archives and Records Administration, RG 238, NOKW549.

[133] «Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками». Сборник материалов в трёх томах. Под общей редакцией Р.А. Руденко. Изд. «Юридическая литература». М., 1965-1966. Т. 2, стр. 164. К сожалению, речь Розенберга в указанной книге приведена с купюрами. Поэтому отрывок, начинающийся словами «Русские сегодня господа на Украине», приведен по другому источнику.

[134] В частично приведенной речи Розенберга в «Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками». Сборник материалов в трёх томах, во 2-м томе на стр. 165, вместо приведенного «отнесена к ведению украинского правительства» перевод иной: «…отнесена к украинской территории».

[135] Речь рейсляйтера А. Розенберга в узком кругу по проблеме Востока 20 июня 1941 г. Из истоков германской геополитики. Публ. В. Ямпольский. «Россия XXI».1994. №6-7, с. 158-174. Источники: ЦА ФСБ России, пер. с нем. ЦГАОР СССР, ф.7445, оп.2, ед. хран.144. Оригинал: источник 1058-PS. International Military Tribunal, Nurenberg, 14 november 1945-1 October 1946. Published at Nurenberg. Germany 1949. Vol. , или: https://coollib.net/b/229018/read

[136] Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил. М., «Олма-Пресс», 2001, с.458.

[137] Там же.

[138] НАРБ.Ф.4683, оп. 3, д.955, л.7. Перевод с немецкого.

[139] АЯВ. JM-23/ 495, л.99.

[140] АЯВ JM-23/ 495, л.1184.

[141] АЯВ. TR18/62(2), л.20. TR18/62(17), л. 2, 8.

[142] А.Г. Алдан (Нерянин). Кто я? Цит. по: М.В. Шатов. Материалы и документы освободительного движения народов России в годы Второй мировой войны. Нью-Йорк,1966, с. 58.

[143] Karl Huser. Reinhard Otto: Das Stammlager 326 (VI K) Senne. 1941–1945. Sowjetische Kriegsgefangene als Opfer des nationalsozialistischen Weltanschauungskriegs.Verlag für Regionalgeschichte, Bielefeld 1992. S. 127.

[144] И. Я. Гетман. Интервью с автором 26.6.93.

[145] ГАРФ.Ф.7021, оп.8, д.137, л.142.

[146] ГАРФ.Ф.7021, оп.148, д.214, л.162.

[147] НАРБ.Ф.4683, оп.3, д.918, л. 140-142.

[148] НАРБ.Ф.4683, оп.3, д.918, л.149.

[149] НАРБ.Ф.4683, оп.3, д.918, л. 163.

[150] И. Я. Гетман. Интервью с автором 26.6.93.

[151] Сборник документов и материалов об уничтожении нацистами евреев Украины в 1941-1944 годах. Составитель. А. Круглов. Киев. 2002, с.33.

[152]A. Zbikowski. .Local Anti-Jewish Pogroms in the Occupied Territories of Eastern Poland. June-July 1941. L.Dob-roszycki, J. Gurock. The Holocaust in the Soviet Union. N.Y., 1993. P. 173–179. Boll, В. Zloczow, Juli 1941: Die Wehrmacht und der Beginn des Holocaust in Galizien. Zeitschrift für Geschichtswissenschaft. 2002, no. 10. S.799-817.

[153] French L.Maclean. The Field Men… p.198-199.

[154] А.И. Круглов. Уничтожение еврейского населения в Винницкой области в 1941-1944 гг. Хроника событий. Могилев-Подольский. 1997, с. 38.

 

Оригинал: https://z.berkovich-zametki.com/y2021/nomer11_12/shneer/