Причинами Гражданской войны США 1861-1865 годов чаще всего называют права штатов, рабство и тарифы; многие считают тарифы если не единственной, то главной причиной войны. По их мнению, из-за высоких тарифов южные штаты платили непропорционально, неоправданно и несправедливо большую долю поступлений в федеральный бюджет, и это стало причиной (или одной из причин) выхода этих штатов из США и последовавшей затем Гражданской войны. В данной статье проводится анализ правомерности этого мнения.
Статья длинная; в последней главе пересказаны вкратце результаты анализа предыдущих глав — со ссылками на эти главы. Поэтому можно читать последнюю главу, возвращаясь к предыдущим за подробным анализом. Рекомендуется также вначале прочесть первый раздел, с кратким общим обзором тарифов: как показывает мой опыт чтения лекций и онлайновских дискуссий, даже неплохо образованные в целом люди зачастую имеют ложное представление о весьма важных деталях — например, считают, что экспортируемый южными штатами хлопок в США облагался тарифами.
-
Что нужно знать о тарифах
1.1. Американские тарифы — общие положения
Тарифы — это уровень таможенных пошлин, или таможенных сборов, взимаемых государством при перемещением товаров через границу. Этот уровень устанавливался либо в процентах, либо как сумма пошлины за определенное количество товара (скажем, цент за фунт). Если тарифы выражены в процентах — это процент взимаемой пошлины от стоимости перевозимого товара. Скажем, если в страну ввозится какого-либо товара на $1000, а тариф на него установлен 5% — в казну следует заплатить $50.
Сумма собранных пошлин
Тарифы = ———————————————————————
Стоимость товаров, перевозимых через границу
Однако сплошь и рядом словом «тарифы» обозначают не уровень пошлинных сборов, а либо сумму собранной пошлины, либо ту ее часть, которую платили в каком-то регионе страны, от всех пошлин страны.
Поэтому фраза «южане заплатили $5,000,000 тарифов» обычно означает, что они заплатили $5,000,000 пошлин.
А фраза «южане платили 30% тарифов» может означать либо:
А) южане за ввоз товара на сумму $1000 платили в казну $300,
либо:
Б) из всей суммы пошлин, собираемых в стране, южане платили 30% (остальные 70% платили не южане).
Что имеется в виду в каждом случае (уровень сборов, или величина собранной пошлины), обычно ясно из контекста. Будем следовать этой формально неточной, но широко укоренившейся практике.
Для адекватной оценки роли тарифов, следует напомнить положения Конституции, имеющие к ним непосредственное отношение, и прямые следствия из них.
Тарифами облагались только импортные (произведенные за рубежом) товары; пошлины собирались при ввозе товаров в страну. Пошлины на экспорт (вывоз товаров из страны) запрещены Конституцией США — с момента создания страны и по сегодняшний день.
Тариф на какой-либо товар должен быть одинаков по всей стране. Федеральные пошлины не взимаются при перевозке товаров (отечественного производства или импортных, за которые тарифы были уплачены при ввозе в страну) из одной части страны в другую (например, из одного штата в другой). Как следствие, не существует механизма, позволяющего собирать за один и тот же товар в одной части страны более высокие пошлины, чем в другой — скажем, иметь 5% тарифа на гвозди в Бостоне, и 15% — в Чарльстоне.
Уровень пошлин (тарифы) устанавливал Конгресс страны — на каждый вид товаров свой тариф. Как правило, более высокими тарифами облагались предметы роскоши, а на товары, которых в стране не хватало, Конгресс мог установить низкий или нулевой тариф. Конгресс не устанавливал и не мог установить средний уровень тарифов, который зависел от заранее неизвестного ассортимента товаров. При неизменных тарифах на каждый из товаров, средний тариф оказывался выше, если в страну завезли больше товаров с высоким тарифом, а если с низким — понижался. Поэтому средний тариф в каком-то году мог быть посчитан только после окончания финансового года. Средний тариф может быть посчитан с учетом всех товаров, ввезенных в страну, либо только тех, которые облагаются пошлинами — результат будет отличаться. При оценке тарифов за разные годы важно, чтобы сравнивались одного типа.
Основной целью тарифов являлся сбор средств для покрытия расходов федерального правительства (содержание армии и флота, оплата государственных служащих, финансирование общенациональных проектов — например, экспедиции Льюиса и Кларка к тихоокеанскому побережью в 1804 году). В середине ХIX века, тарифы были основным источником доходов федерального правительства (перед войной — до 95%). Другие типы налогов вводились для покрытия временных расходов — например, подоходный налог был введен как временная мера после начала Гражданской войны, вскоре после ее окончания отменен, и введен постоянно только в 1913 году 16-й поправкой Конституции.
Тарифы также использовались для поощрения развития каких-либо отраслей экономики, или для защиты (протекции) местных производителей важных для страны товаров от конкуренции иностранных производителей на внутреннем и внешнем рынке (протекционистские тарифы). С этой целью тарифы на подобные товары устанавливались на более высоком уровне, чем в среднем на другие.
1.2. Американские тарифы — краткая предвоенная история
Тарифы постоянно менялись; между 1794 и 1816 гг. Конгресс принял 24 закона, модифицирующих тарифы. Эти изменения продолжались вплоть до Гражданской войны (см. Рисунок 1 ниже).
Первые протекционистские тарифы США на импорт были введены по инициативе Джорджа Вашингтона. В январе 1790 г. в своем первом обращении к Конгрессу он подчеркнул, что интересы и безопасность страны требуют стимулирования производства важных с военной точки зрения товаров, обеспечивающих независимость от других стран:
«Свободный народ должен быть не только вооружен, но и дисциплинирован…его безопасность и интересы требуют поощрять те производства, которые делают его независимым от других в существенных, особенно военных, поставках»[1]
Конгресс учел рекомендации президента, и в том же году поднял тарифы на железо, сталь и хлопок.
Рисунок 1. Пошлины и тарифы, 1821-1866 годы
Источник Historical Statistics of the United States 1789-1945, Bureau of the Census, 1949, Page 248
Война с Англией 1812 года подтвердила оправданность слов Вашингтона — резко снизилось количество импорта (в том числе военного назначения): Англия была самым крупным торговым партнером США, и самый сильный в мире британский флот во время войны препятствовал ввозу товаров из других стран. Положение спасли инициативные предприниматели, которые развернули промышленное производство — в основном на Севере, где условия для этого были более благоприятны.
Война закончилась, торговля с Англией возобновилась, и неокрепшая американская промышленность проигрывала конкуренцию с первой индустриальной страной мира — английские технологии были более развитыми, товары лучше и дешевле. Отношения с Англией оставались напряженными, вероятность новой войны была велика, поэтому в 1816 году для поддержки развивающейся промышленности Конгресс повысил тарифы на промышленные товары. Большинство южных политиков в тот раз поддержали протекционистские тарифы. Когда непосредственная опасность войны миновала, в тарифной политике на первый план выступила собственная выгода, секционные и партийные интересы. Промышленники-северяне голосовали за повышение тарифов, аграрный Юг и заинтересованные в увеличении объема торговли судовладельцы Севера — против.
1828 году, в результате политической борьбы между сторонниками президента Джона Куинси Адамса и его соперника и преемника Эндрю Джексона, Конгресс установил очень высокие тарифы. Это вызвало недовольство нескольких штатов и привело к так называемому “нуллификационному кризису” (nullification crisis), когда почти дошло до вооруженного конфликта между федеральным правительством и властями Южной Каролины. Конфликт был разрешен снижением тарифов в 1833 году.[2]
После долгой череды снижений и подъемов, в 1846 г. тарифы были снижены до умеренно-протекционистского уровня, который всех устраивал и обеспечивал превышение доходов правительства над его расходами. Он продержался без изменений до марта 1857 г., когда по инициативе южан был снова понижен до самого низкого с 1816 г. уровня. Осенью того же 1857 г. разразился первый мировой финансовый кризис; сумма пошлин, поступающих в федеральный бюджет, резко упала. Недавно созданная и быстро набирающая силу Республиканская партия предложила поднять тарифы до уровня закона 1846 г. и внесла это в предвыборную программу. Автором нового законопроекта был конгрессмен-республиканец Джастин Моррилл. Тариф Моррилла, последний довоенный тариф, был подписан президентом Бьюкененом (предшественником Линкольна) в начале марта; мы поговорим о нем более подробно в конце статьи.
2. Какие тарифы платили и не платили южане
2.1. Какие тарифы платили южане — современные и предвоенные оценки
В большинстве работ, посвященных Гражданской войне, не указывается, какую долю тарифов платили южане. Разногласия по тарифам если и упоминаются — то как правило не называются причиной конфликта. Как пишет американский историк профессор Эдвард Л. Айерс, автор нескольких книг о Гражданской войне: «В течение десятилетий, ни один уважаемый историк не утверждал, что гражданская война велась из-за тарифов».[3]
Однако есть заметное количество книг и статей, в которых тарифы называются одной из важнейших, а то и главной, причин войны. Как правило, в них продвигается идея, что рабство не имело отношения к отделению южных штатов, и тарифы выступают в роли альтернативы. Именно в таких работах указан высокой процент тарифов южан. Вот несколько примеров (список можно продолжить, он довольно длинный):
Томас ДиЛорензо, “Настоящий Линкольн”, 2002 год:
“Поскольку они столь зависели от торговли, к 1860 г. южные штаты платили более 80 процентов тарифов”
“Даже до Моррилл тарифа 1860 г., из-за своей зависимости от иностранных промышленных товаров, южане платили около 87 процентов всех федеральных налогов, хотя население Юга составляло менее половины населения Севера”[4]
Вальтер Вильямс, “Была ли Гражданская война из-за тарифных сборов?”, Статья в Washington Examiner, 19 февраля 2013 г.:
”На протяжении 1850х, тарифы достигали 90% поступлений в федеральный бюджет. Южные порты заплатили 75% тарифов в 1859 г.”[5]
Леонард М. (Майк) Скрагс, «Не‑Гражданская война», 2011 год:
«Тарифы США уже непропорционально ложились на Юг, составляя 87% от общей суммы еще до введения тарифа Моррилла.»[6]
Книг с более скромными оценками меньше — я нашел две, и посвящены они не войне в целом или ее причинам, а рассматривают глубоко и подробно частные вопросы экономики.
Стивен Р. Вайс, “Дорога жизни Конфедерации”, 1988 год — посвящена влиянию морской блокады на экономику Конфедерации.[7] В ней приведена таблица, из которой видно, что сборы во всех портах будущей Конфедерации в сумме были в 12 раз меньше, чем в одном Нью-Йорке (см. Рис. 2 ниже).
Рисунок 2. Пошлины 1859 года, собранные таможнями различных портов (за вычетом расходов).
Дуглас Б. Балл, “Финансовый провал и поражение Конфедерации”, 1991 год.[8] В книге приведены данные (со ссылкой на документ Бюро Переписи), из которых следует, что в 1860 году на Юге было собрано менее 8% всех пошлин страны.
Явное противоречие цифр этих двух групп источников слишком велико, чтобы позволить себе их усреднить и надеяться, что результат усреднения близок к истине — тем более что средних цифр в литературе я не встречал. Можно сделать вывод, что один из этих наборов с какой-то степенью точности отражает довоенный уровень южных тарифов, тогда как другой — чистые домыслы, имеющие к действительности весьма косвенное отношение.
Высокие оценки несколько настораживают. Если вдвое меньшее население Юга платило вчетверо большие тарифы, то в среднем один южанин (включая рабов) потреблял в 8 раз больше импорта, чем северянин — что трудно себе представить: более холодный климат и развивающаяся промышленность требуют больше промышленных товаров, чем сельское хозяйство теплого климата. Об этом же свидетельствуют предвоенные наблюдения.
Роберт Рассел, английский географ, путешествовал по Северной Америке в 1854‑1855 гг., издал в Англии книгу о сельском хозяйстве и климате континента — пишет о южных штатах:
“…большая часть одежды — домашнего изготовления; главные завозимые товары — это бекон и мулы из Северных Штатов… Рабы не потребляют товаров, которыми ежедневно пользуются обитатели беднейших сельских районов свободных штатов… Если сравнить экспорт и импорт любого южного штата, первый неизменно превосходит второй, вследствие недостатка потребителей… Среди южных политиков общеприняты сетования на отсутствие у торговцев предприимчивости в иностранном импорте… Но по правде говоря, требуется мало импорта, и это история каждого южного городка”[9]
Фредерик Лоу Олмстед, американский журналист и ландшафтный архитектор, по поручению «Нью-Йорк Таймс» в 1852-1857 гг. объездил южные штаты и написал несколько книг путевых заметок:
“Очень большая часть наших пошлин собирается с товаров, на которые на Юге вообще почти нет спроса, прямого или непрямого (например, шерстяные и меховые изделия); немалое количество товаров, потребляемых Югом, практически не облагается пошлинами. Все рабы Юга в целом не потребляют почти ничего импортного… Я никогда не видел причин верить, что хлопковые штаты будут потреблять десятую долю нашего нынешнего импорта даже с абсолютно беспошлинной торговлей. По моим наблюдениям за сравнительным потреблением иностранных товаров на Юге и на Севере, менее десятой доли наших пошлин покрывалось Югом за последние двадцать лет. Наша самая неоправданная протекционистская пошлина была востребована Югом, и поддерживается исключительно в интересах Юга»[10]
2.2. Какие тарифы платили южане — предвоенные официальные документы
Попробуем по доступным официальным предвоенным данным определить, какие из рассмотренный оценок южных тарифов ближе к действительности.
Согласно ежегодным отчетам министра финансов, за три предвоенных года (1858-1860) в стране было собрано $144.6 миллиона пошлин.[11]
Согласно отчету Торговой палаты штата Нью-Йорк, за те же годы в порту города Нью-Йорк было собрано $101.3 миллиона пошлин[12] — то есть 70% пошлин всей страны. Поскольку Нью-Йорк — штат северный, можно сделать вывод, что такие заявления как «Южные порты заплатили 75% тарифов в 1859 г.” и «Тарифы США уже непропорционально ложились на Юг, составляя 87% от общей суммы еще до введения тарифа Моррилла» — это миф, а в реальности в южных портах тарифов собирали в несколько раз меньше, чем в северных.
Осталось выяснить, откуда взялись высокие тарифы южан в работах наших современников ДиЛорензо, Скрагса, Вильямса и других. В подобных работах обычно указан только процент, который составляют выплаченные южанами пошлины от пошлин всей страны, но отсутствуют сами величины уплаченных пошлин в долларах и ссылки на источники информации — что не позволяет проверить правильность заявленных цифр. Мне удалось найти одно исключение — книга «Когда в ходе исторических событий» Чарльза Адамса. Из нее мы узнаем, что согласно анализу тарифов 1830-х и 1840-х годов, из $107.5 миллионов тарифов $90 миллионов платил Юг и 17.5 миллионов Север. По подсчетам Адамса, Юг платил приблизительно 87%, Север — 17%, то есть в сумме 104%.[13]
Сама по себе эта ошибка значения не имеет: при таком порядке тарифов пара лишних процентов погоды не делает. Однако стоит иметь в виду, что часто встречающиеся в работах о Гражданской войне 87% южных тарифов являются скорее всего просто копированием из этой книги Адамса, а не результатом самостоятельной работы с первоисточниками.
Адамс дает ссылку на источник — речь алабамского конгрессмена Джабеза Карри, которую тот произнес в своем округе в 1860 году. В ней действительно указаны $90 и $17.5 миллионов тарифов, однако никаких расплывчатых «анализах тарифов 1830-х и 1840-х годов» нет: четко оговорены пять лет (с 1833 по 1837) за которые эти тарифы собраны, со ссылкой на отчет министра финансов (report of the Secretary of the Treasury) за 1838 год.[14] Это оказался не отчет (в ежегодных отчетах подобные цифры не приводятся), а специальное письмо министра финансов. В каталоге федерального архива проходит с указанием имени министра финансов, без указания должности — поэтому найти его мне удалось буквально чудом. PDF копию письма сейчас можно увидеть на моем сайте.[15] Результат моего расчета приведен в таблице 2 ниже, и он противоположен тому, что указано в книге Адамса: Север — 87%, Юг -13%.
Я не знаю, чем обусловлены цифры Карри — арифметическими ошибками или желанием ввести публику в заблуждение. Что касается Чарльза Адамса, то подмена в его книге известного пятилетнего периода (1833‑1837 гг.) расплывчатыми 1830‑ми и 1840‑ми практически исключает возможность проверки данных умеренно заинтересованным читателем: поди проверь цифры, если даже годы неизвестны. Сделано ли это сознательно, чтобы максимально затруднить проверку — можно только гадать.
А в других работах с указанием 87% никаких ссылок вообще нет, и это воспринимаются как доля южных тарифов непосредственно перед войной.
2.3. Какие тарифы не платили южане
В цитируемом ранее отрывке из книги Ольмстеда «Хлопковое королевство» обращает на себя внимание последняя фраза: «Наша самая неоправданная протекционистская пошлина была востребована Югом, и поддерживается исключительно в интересах Юга».
Звучит странно, и даже загадочно: практически общепринято, что протекционистские тарифы были выгодны северным промышленникам, тогда как южане, сторонники свободной торговли, от этих тарифов только страдали и против них боролись. Однако вопреки общепринятому мнению, официальные предвоенные источники подтверждают заявление Ольмстеда.
В уже знакомом нам отчете министра финансов за 1860 год, на страницах 28-39, приведена таблица со стоимостью импорта, собранными пошлинами и уровнем тарифов по каждому из товаров.[16] Последняя колонка — пошлины, собранные за 1860 год. Максимальная собранная пошлина за один тип товара ($7.43 миллиона, на стр. 35), которая почти в полтора раза превышает следующую по величине — это пошлина за необработанный сахар (brown sugar). Тариф на сахар — 24%, точно такой же, как на железо и изделия из него (стр. 29, 31). И если тарифы на железо и изделия из него считать протекционистскими, то тарифы на сахар — протекционистские по меньшей мере в той же степени.
Производителями сахара были южные плантаторы, и повышенный тариф на сахар был в их интересах. Импортный сахар в основном потреблялся на Севере, ввозился почти весь в северные порты — южане потребляли свой.[17] Сахар практически не экспортировался из страны по простой причине: южный сахар, в силу природных условий, был хуже и дороже импортного карибского, и не выдерживал конкуренции на международном рынке. На внутреннем — сахарные плантации спасал от разорения протекционистский тариф на сахар. Как описал ситуацию один из историков,
“Правительство США серьезно поддерживало или напрямую субсидировало производство сахара с 1816… В 1820-х владельцы сахарных плантаций жаловались, что выращивание сахара в США было «войной с природой», потому что климат США плохо подходил для выращивания сахара. Естественно, владельцы плантаций полагали, что все американцы должны быть мобилизованы на эту «войну».[18]
Следует отметить существенные различия между протекционистскими тарифами на сахар и на импортные (в основном — британские) товары, конкурирующие с продукцией северной промышленности.
Во-первых, британские товары потреблялись всей страной, и куда больше — северянами, которые платили на них свою часть пошлин. Импортный сахар на Юге не потреблялся, то есть южане пошлин на сахар не платили.
Во-вторых, сахар не имел того значения для безопасности и обороны страны, какое имели железо, изделия из него, и другие промышленные товары. На товары подобного назначения тариф, как правило, был невысоким или даже нулевым (кофе, чай).
И наконец, если протекционистские меры на промышленные изделия давали возможность промышленности США развиваться и выходить на внешний рынок (вспомните револьверы Кольт и швейные машины Зингер), что было в интересах всей страны, то сахарные плантации юга США в принципе не могли обойти своих кубинских конкурентов.
Как видим, пошлины на сахар платились полностью из карманов северян — исключительно в интересах южных сахарных плантаторов. И пошлины немалые: $7.43 млн этих сахарных пошлин — почти вдвое больше всех пошлин, которые собирали во всех южных портах. Это и позволило Олмстеду назвать протекционистскую пошлину на сахар самой неоправданной.
Тариф на сахар — не единственный протекционистский тариф в интересах южан: тариф на табак тоже был 24%. Несколько сложнее, но еще интереснее с тарифами на импорт хлопка. С тех пор как хлопок США стал доминировать на внешнем рынке, ему не требовалась защита на внутреннем: его в страну практически не ввозили. В конце концов тариф отменили в 1846 году — в это время он был 3 цента за фунт. Этот тарифная защита дала возможность (или по крайней мере помогла) южанам выйти на международный хлопковый рынок и занять там доминирующую позицию. Безусловно, это пошло на пользу всей стране — но почему нужно отказывать в такой же возможности северянам? Почему, воспользовавшись в полной мере той тарифной защитой, которую предложил Джордж Вашингтон, южане решили, что стране это больше не нужно?
Еще одним тарифом в интересах южан был тариф на экспортируемый ими хлопок: для производителей экспорта наиболее выгоден нулевой тариф на экспорт — каким он и был по Конституции США. В 1860 году стоимость экспортируемого хлопка составила $192 миллиона; скромный 5-процентный тариф на него обеспечил бы $9.6 миллиона пошлин — в два с лишним раза больше, чем все пошлины, уплаченные в южных портах. Тарифы на экспорт были запрещены Конституцией США. Однако южане отделились, в их Конституции этот запрет был снят — и уже 28 февраля 1861 года они ввели тариф на экспорт хлопка.[19] Почему? По необходимости: им нужно было покрывать расходы нового государства, они знали, что львиную долю тарифов США собирали на Севере, поэтому тарифами на импорт им не обойтись — и пошли на меру, о которой не заикались даже республиканцы.
2.4. Тариф Моррилла
Разберемся с тарифом Моррилла, столь часто упоминаемом — в том числе в русских источниках. Александр Бушков, “Неизвестная война. Тайная история США” стр. 57:
“Грабеж достиг крайнего предела в 1857 г., когда под давлением северных денежных мешков Конгресс США принял так называемый «Закон Моррилла о тарифах». Теперь накрутка на любой товар, ввозимый с Севера на Юг, составляла ни много ни мало сорок семь процентов”.
Такой наглой лжи, как Бушков, даже самые бессовестные американские авторы позволить себе не могут — слишком многие знают, что закон Моррилла был принят в 1861 году, а закон 1857 года был принят по инициативе южан и тарифы снижал. Но поскольку его величину мало кто себе представляет, на этом легко спекульнуть — и сорок семь процентов тарифа Моррилла гуляют в американских книгах:
“В начале марта, еще до того что Линкольн принял присягу, Конгресс принял Тариф Моррилла, самый высокий тариф в американской истории, с пошлинами на железные изделия значительно выше 50 процентов. В среднем, тариф был около 47 процентов” (Чарльз Адамс, «Когда в ходе исторических событий», стр. 65)
Мы вернемся к этим 47%, но сначала стоит выяснить, каким он был, этот тариф Морилла 1861 года. Как указывалось в начале статьи, средний уровень тарифов определялся по окончании финансового года, а тариф Морилла продержался едва четыре месяца: начал действовать 1 апреля, и 5 августа Конгресс опять поднял тарифы (Revenue Act of 1861), чтобы покрыть расходы начавшейся войны. Причем поднял достаточно резко, например, на тот же сахар почти втрое — с 3/4 до 2 центов за фунт. В 1862 и 1864 годах тарифы были опять были подняты. Поэтому посчитать тариф Морилла напрямую нельзя, но его можно оценить: он должен быть выше тарифов по закону 1857 года (20-22%) и ниже тарифа 1862 года (33-36%).
Заявленной целью Моррилла был подъем тарифов до уровня закона 1846 г., который всех устраивал (26-27%) — очевидно, такого порядка он и был.
Какую роль сыграл тариф Моррилла в отделении южан? Никакой. Первые семь отделившихся штатов не заплатили по этому тарифу ни цента в казну США — к моменту его действия, они уже платили пошлины в казну Конфедерации. Более того — они могли просто заблокировать этот тариф в сенате США, где у республиканцев не было большинства, пока там оставались сенаторы-южане. Другие штаты вообще не проявляли желания выйти из страны из-за тарифа: 4 апреля съезд Вирджинии проголосовал против выхода из США, хотя к тому времени тариф Моррилла был более месяца как принят Конгрессом. Вирджиния изменила свое мнение уже после начала военных действий; еще три штата последовали за ней — и тарифы не играли никакой роли в их решении.
Каким образом складывался миф о 47% тарифа Морилла — можно проследить по книге «Настоящий Линкольн» Томаса ДиЛорензо, где на страницах 238-239 помещен следующий текст, со ссылкой на работу «История тарифов Соединенных Штатов» известного экономиста Фрэнка Тауссига:
“К 1862 г. средний уровень тарифов дорос до 47.06 процентов, что “устанавливало более экстремальные протекционистские пошлины, чем позволял себе любой предыдущий тарифный закон в истории нашей страны»”[21]
Фрэнк Вильям Тауссиг был президентом Американской экономической ассоциации и председателем Тарифной комиссии США — стоит прислушаться к его словам, но не в пересказе ДиЛорензо, а в первоисточнике:
«Таковы были обстоятельства, при которых был принят закон о тарифах 1864 г…. Он высоко и без разбора поднял пошлины — настолько, что средний уровень тарифов на облагаемые товары, который был 37.2 процента по закону 1862 г., стал 47.06 процента по закону 1864 г. Он был во многом сырым и непродуманным; он устанавливал более экстремальные протекционистские пошлины, чем позволял себе любой предыдущий тарифный закон в истории нашей страны».[22]
Тут действительно и упоминание 47-ми процентов, и «более экстремальные протекционистские пошлины» — но есть существенные отличия от ДиЛорензо:
во-первых, по Тауссигу средний уровень тарифов “к 1862 году” был не 47.06%, как утверждает ДиЛорензо со ссылкой на Тауссига, а 37.2%, и даже это был уровень не тарифа Морилла 1861 года, а следующего, более высокого тарифа 1862 года;
во-вторых, «более экстремальные протекционистские пошлины, чем позволял себе любой предыдущий тарифный закон в истории нашей страны» — это слова Тауссига не о тарифе Моррилла 1861 года, а о принятом тремя годами позже тарифе 1864 года. Более того — несколькими страницами раньше Тауссиг подчеркивает, что тариф Моррилла «не являлся частью финансового законодательства войны, которая дала начало серии мер, полностью вытеснивших тариф Моррилла».
Эта история 47% тарифа Морилла очень наглядно иллюстрирует приведенное в начале статьи замечание «В течение десятилетий, ни один уважаемый историк не утверждал, что гражданская война велась из-за тарифов».
3. Тарифы и форт Самтер
3.1. Краткая предыстория
Началом Гражданской войны считается захват южанами форта Самтер, расположенного на входе в бухту порта Чарльстон в штате Южная Каролина. В форте находился небольшой гарнизон армии США, южане требовали эвакуировать гарнизон и передать им форт; Линкольн этого не делал — что некоторые объясняют тарифными соображениями. Попробуем разобраться, насколько мотивация Линкольна в решении вопроса о Самтере могла быть обусловлена тарифами — и для начала вкратце вспомним предшествующие события. Подробности и предыстория обстрела и захвата южанами Самтера, мотивация сторон сами по себе заслуживают отдельной работы; здесь мы затронем в основном аспекты, касающиеся тарифов.
Между выборами Линкольна президентом (6 ноября 1860 года) и его вступлением в должность (4 марта 1861 года), семь южных штатов США заявили о своем выходе из страны и образовании нового государства — Конфедеративных Штатов Америки (КША), или Конфедерации. Конституция Конфедерации запрещала протекционистские тарифы, ее конгресс принял тарифы, пониженные по сравнению с действующими тогда тарифами США — например, на железо и текстиль 15%, на сахар 20% вместо прежних 24%.[23]
К моменту инаугурации Линкольна, южане захватили без сопротивления почти все принадлежащие США арсеналы и укрепления в пределах своих границ; одним из немногих исключений был форт Самтер.
Южане требовали передать им форт задолго до вступления Линкольна в должность, но предшественник Линкольна, президент Джеймс Бьюкенен, отказался это сделать (решать вопрос о принадлежности форта, как и о законности выхода штата, может Конгресс США, но не президент). Бьюкенен также предупредил, что на попытку захвата форта ответит военной силой (пока форт является собственностью США, президент обязан его защищать). 9 января он послал в форт дополнительное снаряжение и подкрепление; корабль был обстрелян южанами и повернул назад. Поскольку комендант форта заверил, что в настоящее время в подкреплении не нуждается, Бьюкенен не повторял попытки — но заявил, что пошлет подкрепление, если комендант форта его запросит. Бьюкенен также отказался пообещать, что не будет первым применять вооруженные силы — это вне юрисдикции президента, такие вопросы также решает Конгресс.
Комендант помощь запросил: сразу после вступления в должность, Линкольн читает сообщение, что в середине апреля форт придется сдать под угрозой голода, если не будет доставлено продовольствие. После месяца размышлений и обсуждений (форт блокирован южанами, помощь ему может вызвать военный конфликт, многие настаивают на эвакуации форта), Линкольн посылает продовольствие в сопровождении трех военных судов. 6 апреля он уведомляет губернатора Южной Каролины, что будет осуществлена попытка снабжения форта только продовольствием и не будет попыток доставить туда людей, оружие или снаряжение без предварительного уведомления, кроме случая, если форт подвергнется нападению. Южане решают захватить форт до получения им продовольствия, и когда комендант отказывается сдать форт немедленно, начинают обстрел 12 апреля 1861 года. 13 апреля гарнизон форта прекратил сопротивление и был эвакуирован на Север. 15 апреля Линкольн объявил набор добровольцев с целью пресечения нарушения законов, “слишком сильного для обычного судебного разбирательства”.[24]
Тарифную мотивацию решения Линкольна удерживать форт Самтер обосновывают двумя факторами: словами самого Линкольна и экономическими соображениями.
В инаугурационной речи 4 марта Линкольн заявил о своем намерении собирать пошлины в отделившихся штатах; затем он подтвердил это намерение на встрече с представителями Вирджинии 13 апреля, сразу после обстрела форта Самтер:
“Вверенная мне власть будет использована чтобы удерживать, занимать и владеть имуществом и территорией, принадлежащей правительству, а также для взимания пошлин и сборов”[25]
Кроме того, 4 апреля Линкольн встречался с еще одним представителем Вирджинии, Джоном Болдвином. Согласно показаниям Болдвина, на его настоятельное предложение эвакуировать форт Самтер и фактически признать Конфедерацию, Линкольн спросил: «А что же с доходами? Что мне делать со сбором пошлин?».[26]
Экономические соображения тарифной мотивации решения Линкольна по Самтеру пространно изложены в книге «Когда в ходе исторических событий» — той самой, из которой мы узнали про 87% южных тарифов. В ней расписаны экономические последствия, которые ожидали северян в случае эвакуации форта Самтер и признания независимости Конфедерации.[27] Вкратце:
а) потеря пошлин, собираемых в Чарльстоне;
б) потеря пошлин, собираемых во всех южных портах;
в) потеря пошлин, собираемых в северных портах — поскольку более низкие тарифы Конфедерации приведут к переориентации импорта в южные порты.
3.2. Тарифы и форт Самтер — экономика
Разберем сначала экономические соображения — достаточно ли они серьезны, чтобы из-за них идти на конфликт.
Первое (потеря пошлин, собираемых в Чарльстоне) — вообще несерьезно, учитывая, что тарифы Чарльстона составляли $0.3 миллиона, а того же Нью-Йорка — $35 миллионов.[28]
Второе выглядело бы достаточно серьезным, если бы южные тарифы действительно составляли 75-87%. Однако даже в этом случае, Самтер не помогал собирать эти тарифы в других южных портах, а ту небольшую часть импорта, которые шли через Самтер, южане могли ввозить через близко расположенный другой порт — Саванну.
Но мы также знаем, что 75-87% южных тарифов — это миф. Южные тарифы (примерно $4 миллиона в год) были на порядок ниже, где-то около ежегодных колебаний пошлин, собираемых по всей стране (1858 — $42 миллиона, 1859 — $49 миллионов, 1860 — $53 миллиона). Для сравнения, дефицит доставки почты в рабовладельческих штатах составлял $6.7 миллиона, и покрывался в основном за счет почтовых сборов Севера.[29] То есть потери южных тарифов с признанием независимости Конфедерации с лихвой перекрывались экономией федеральных ресурсов только на почтовых расходах.
Третье соображение, угроза переориентации торговли на южные порты, на первый взгляд выглядит достаточно серьезным: действительно, почему бы англичанам не везти свои товары вместо Нью-Йорка — в тот же Чарльстон, если тарифы там намного меньше? Однако торговля не заканчивается разгрузкой товара в американском порту, его нужно доставить потребителю. Товары для северного потребителя (а таких большинство — Юг потреблял мало импорта) пришлось бы перевозить из Конфедерации на север. При этом, поскольку независимая Конфедерация не являлась частью США, на перевозимые через нее товары при ввозе в США собирались бы пошлины по северным тарифам — независимо от уже заплаченных на Юге. Если бы подобный вариант «капитал приобрести и невинность соблюсти» работал, англичане могли везти товары для северян не через южного соседа (Конфедерацию), а через северного — Канаду, свою же колонию. Однако они этого не делали, и исправно платили пошлины в Нью-Йорке и Бостоне. Обсуждаемый сценарий также увеличивал транспортные расходы — за счет увеличения расстояния, лишней перегрузки, и потому что большинство южных портов не было приспособлено для разгрузки крупных судов, более экономичных для трансатлантической торговли.
Как видим, экономические соображения северян удерживать форт Самтер из-за тарифов более чем сомнительны, поэтому следует проанализировать другие возможные причины заявления Линкольна о его намерении собирать пошлины в южных штатах. Однако прежде попробуем разобраться, не могло ли быть тарифных соображений в решении южан обстрелять форт Самтер — решении, которое госсекретарь Конфедерации охарактеризовал следующим образом: «Это ненужно, это делает нас виноватыми, это фатально».[30]
Южане могли принять другие решения — например, пропустить в форт суда с продовольствием, осмотрев их и убедившись, что там только продовольствие. Это сохраняло статус-кво и в случае конфликта снимало с южан обвинение в развязывании войны. И это оставляло реальный шанс на мирное разделение: еще до инаугурации, Линкольн в разговоре с политиками пограничных рабовладельческих штатов поднял вопрос о выводе федеральных войск из Самтера — если ему гарантируют, что самый значительный из этих штатов (Вирджиния) не будет выходить из страны..[31]
Однако мирное разделение в таком составе (в Конфедерации только 7 штатов) означало, что южане теряют монополию на хлопок — в остающихся на Севере штатах в 1860 году выращивалось около 16% всего хлопка страны, причем их доля быстро росла (в 1850 году — менее 5%).[32] Конфедерация уже ввела тариф на экспорт своего хлопка — и это давало преимущество хлопку северян. Кроме того, США могли в любой момент возобновить тариф на импорт хлопка — что практически закрывало северный рынок для хлопка Конфедерации, который для США становился импортным с выходом южных штатов из страны. Спонсируемое таким образом производство хлопка на Севере могло быстро вырасти, начать вытеснять южных хлопок с мирового рынка — что могло обернуться для Конфедерации катастрофой.
Когда президент Конфедерации Джефферсон Дэвис принимал решение, обстреливать ли Самтер — представители Вирджинии ехали на встречу с Линкольном. Eсли бы в результате Вирджиния осталась в США, Конфедерация оказывалась в незавидном положении — и не только с точки зрения тарифов: промышленность «хлопковой» Конфедерации была в зачаточном состоянии, ей позарез нужны были сравнительно развитые Вирджиния и Теннесси, угрожающе высок был процент рабов. Обстрел Самтера решал эти проблемы — но создавал другие.
А теперь вернемся к проблемам и мотивации Линкольна.
3.3. Тарифы и форт Самтер — две инаугурации
В инаугурационной речи Джефферсона Дэвиса 18 февраля, еще до инаугурации Линкольна, сказано много слов о миролюбии новой страны — но есть два момента, которые не могут не настораживать.
После нескольких вступительных фраз, Дэвис от имени штатов Конфедерации заявляет, что существующее правительство США «должно прекратить существование» (should cease to exist).
Далее Дэвис сообщает о намерении создать армию, «более многочисленную, чем обычно требуется при установлении мира».[33]
Что такое «армия, более многочисленная, чем обычно требуется при установлении мира» стало понятно через две недели, 6 марта, когда Конгресс Конфедерации принял An Act to provide for the Public Defence (Закон о государственной защите), позволявший Дэвису набирать в армию до 100 тысяч человек.[34] Для сравнения — численность армии США во время войны с Мексикой доходила до 90 тысяч. K моменту выбора Линкольна президентом армия США насчитывала около 16 тысяч, разбросанных по всей стране[35] — меньше, чем войск в распоряжении губернатора Южной Каролины во время обстрела форта Самтер.[36]
Если слова Дэвиса недостаточно красноречивы, можно вспомнить, что через месяц, 21 марта, вице-президент Конфедерации Александр Стивенс в своей знаменитой речи «Краеугольный камень» (Cornerstone Speech) заявил следующее:[37]
“Если мы будем следовать правильным курсом, можно с почти абсолютной уверенностью ожидать продолжения распада старого Союза. Сейчас мы — ядро растущей державы, которая станет контролирующей силой на этом континенте, если мы будем верны себе, своей судьбе и высокой миссии”.
«Правильный курс» Конфедерации включал в себя, например, предложение перейти на службу в армию Конфедерации офицерам армии США, штаты которых оставались в стране — то есть изменить не только своей стране, но и своему штату. Полковнику Роберту Ли, вирджинцу, военный министр Конфедерации предложил генеральское звание 15 марта — до обстрела Самтера оставался месяц, и Вирджиния, родной штат Ли, входил в состав США.
Проблема, которая стояла перед Линкольном, была не просто серьезней тарифной проблемы — она была настолько серьезна, что без ее решения никакие тарифы значения не имели. Ему нужно было остановить распад «старого Союза», не только инициированный и подталкиваемый южными лидерами, но объявленный ими своей целью. Для этого Линкольн должен был дать знать стране — в первую очередь тем, кто не заинтересован в ее распаде — что правительство не намерено прекращать своего существования, а будет продолжать выполнять возложенные на него функции. Самые видимые из этих функций — защита находящихся под федеральным управлением имущества и территорий, взимание пошлин и доставка почты по всей стране; в инаугурационной речи Линкольн заявил о намерении выполнять все три.
Сбор пошлин является обязанностью правительства США, отказ от выполнения которой мог быть интерпретирован и как признание Конфедерации, и как первый шаг этого правительства к прекращению своего существования — требованию Дэвиса, подкрепленного недвусмысленной военной угрозой. Кроме того, согласно Конституции, тарифы должны быть одинаковы по всей стране. Какими бы малыми ни были собираемые на Юге пошлины, если Линкольн не намерен собирать их в южных штатах — это ставит под сомнение правомерность сбора в северных, и может служить причиной беспорядков.
Таким образом, у Линкольна были достаточно весомые причины упомянуть пошлины в инаугурационной речи — совершенно независимо от величины и уровня южных тарифов.
3.4. Тарифы и форт Самтер — послевоенные показания
Показания Болдвина комиссии Конгресса были сделаны в 1866 году, через пять бурных лет после его встречи с Линкольном. Болдвину приходилось оправдывался от обвинения, что он не сообщил съезду в Вирджинии о предложении Линкольна эвакуировать гарнизон Самтера в обмен на то, что Вирджиния останется в США (“форт за штат”). По словам Болдвина, Линкольн этого ему не предлагал — хотя несколько человек независимо друг от друга утверждали, что Линкольн упоминал об этом предложении, в разговорах с ними вскоре после встречи с Болдвином.
В подобных случаях услужливая память нередко искажает описываемые события и подставляет в воспоминания о них детали других событий. Этот эффект можно наблюдать в показаниях той же комиссии соратника и земляка Болдвина, Аллена Магрудера. Магрудер заявил, что Линкольн «немедленно отправил «Звезду Запада» в Чарльстон с якобы целью освободить «голодающий гарнизон форта Самтер», шаг, который немедленно спровоцировал военные действия и стал «ужасным источником всех наших бед»».[38] Проблема в том, что «Звезду Запада» отправил в Чарльстон предшественник Линкольна президент Бьюкенен — в экспедиции, посланной в Чарльстон через три месяца Линкольном, «Звезда Запада» участия не принимала.
Еще пример — в других пересказах той же беседы Болдена с президентом, Линкольну приписывают следующие слова: «И открыть Чарльстон и т.д. как порты въезда с их десятью процентами тарифа. Что же тогда станет с моим тарифом?».[39] Однако Линкольн не мог открыть «и т.д. как порты въезда«, поскольку кроме Чарльстона, в более-менее существенных портах Конфедерации федеральных войск давно не было. Кроме того, в это время Конфедерация собирала пошлины по тарифу США 1857 года, отнюдь не 10-процентному — тот меньший тариф, который условно можно было назвать 10-процентным тарифом Конфедерации, был установлен через полтора месяца, 21 мая.[40] Эти слова явно приписаны Линкольну позднее.
Показания Болдвина оставляют впечатление, что он вообще в этом разговоре больше слушал себя, а не Линкольна: Болдвин цитирует себя в двадцать раз больше, чем Линкольна, расписывая в мельчайших деталях, какой замечательный план — и как остроумно — он предлагал Линкольну для решения всех проблем.
Слова Линкольна «Что мне делать со сбором пошлин?» и предложение “форт за штат” противоречат одно другому: либо Линкольн удерживал форт Самтер ради пошлин, либо эвакуировал его гарнизон в обмен на Вирджинию, не принимая во внимание пошлины. Линкольн уже предлагал “форт за штат” на встрече с южными политиками 26 февраля[41] — и не получил определенного ответа; вполне логично его желание повторить предложение, принимая решение о судьбе Самтера. Соображение в пользу этого — то, что Линкольн сам инициировал встречу с участником съезда Вирджинии, решавшего вопрос, останется ли штат в стране.
“Форт за штат” — не единственное указание на то, что Линкольн допускал эвакуацию Самтера, невзирая на пошлины: в тех же показаниях Болдвин упоминает: «Он [Линкольн] что-то сказал о выводе войск из Самтера по причине военной необходимости».[42] То есть даже в самих показаниях Болдвина есть свидетельство того, что тарифные соображения не останавливали Линкольна от эвакуации Самтера, и следовательно, решение послать продовольствие в Самтер не диктовалось боязнью потерять пошлины.
Еще одно соображение не в пользу «тарифной» мотивации Линкольна: он действовал по сценарию, обещанному Бьюкененом. Демократ Бьюкенен симпатизировал южанам, президентом стал благодаря их голосам и был против протекционистских тарифов[43] — тем не менее, четко выражал намерение удерживать и в случае необходимости защищать форт Самтер.
Все это позволяет сделать вывод, что экономические тарифные соображения, если и были, не играли решающей роли в решении Линкольна послать продовольствие в форт Самтер. Тарифы или не тарифы — Линкольн либо эвакуировал гарнизон Самтера, если успевал договориться о сохранении Вирджинии в стране, либо посылал туда продовольствие.
И у Линкольна, посылающего продовольствие в форт Самтер с риском вызвать войну, и у Дэвиса, начавшего войну атакой на форт, было много противоречивых факторов, влияющих на их решение. У обоих президентов главной заботой было сохранение возглавляемого ими государства (как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе), по сравнению с которой тарифные соображения отходили на задний план. Поэтому я считаю, что в реализовавшемся сценарии развития событий, тарифы не играли роли в перерастании противостояния в войну.
Это не значит, что тарифы в принципе не могли привести к войне. Мы не знаем, как могли развернуться события, если б выстрелы не прозвучали в апреле 1861 года — война могла произойти или не произойти. Нельзя исключить сценарии, в которых к войне бы привели вышедшие на первый план тарифы — хотя я думаю, что шансы на войну по другим причинам (принадлежность федеральных территорий, возвращение беглых рабов) были куда выше.
4. Забытые президенты. Авраам Линкольн
Говоря о тарифах и Гражданской войне, было бы неправильно — и даже несправедливо — обойти молчанием статью автора Портала Евгения Майбурда «Забытые президенты. Авраам Линкольн», в которой затронут этот вопрос.[44]
Судя по этой статье, Майбурд считает, что южане платили непропорционально большую часть тарифов. Он цитирует уже знакомое нам «В 1859 году порты Юга заплатили 75 процентов Тарифа» и пытается его обосновать, несмотря на его нелогичность и наличие документов, совершенно однозначно его опровергающих[45]. В статье приведено несколько высказываний времен конфликта из северных газет, где звучат опасения о состоянии экономики Севера в случае отделения Юга, после чего автор пишет: «Выходит, убежденность, что Юг оплачивает в форме Тарифа львиную долю доходов правительства, царила не только на Юге. Если газеты Севера пишут об этом как о чем-то, всем известном, то нельзя отмахнуться от пресловутых «75%»».
Перед войной в США выходило более 3000 газет; в сотнях тысяч статей высказывались самые различные мнения — вот еще одно, из речи Александра Стивенса, известного южного политика: «Из официальных документов мы знаем, что более трех четвертей доходов на содержание правительства постоянно собирались с Севера».[46] Выслушав эту речь, граждане штата Джорджия послали его на встречу с представителями других южных штатов, где его единогласно избрали вице-президентом Конфедерации. Высказанное Стивенсом не вызывало сомнений у южан — иначе вряд ли ему сошло бы с рук грубое искажение известных фактов в пользу северян.
Отсюда однозначно следует, что «убежденность, что Юг оплачивает в форме Тарифа львиную долю доходов правительства» не царила даже на Юге. Где она царит — это в книге с восклицательным названием «Юг был прав!», со ссылкой на которую Майбурд приводит цитаты, надерганные под этим лозунгом.
Далее Евгений Майбурд сообщает:
“В эпоху, когда Англия (и за ней Франция) уверенно шли к системе свободной торговли, отказываясь от таможенных пошлин, Америка практиковала активный протекционизм. Защищая «домашнее» производство от внешней конкуренции, эта политика, как правило, лишает защищенные отрасли стимулов к снижению издержек производства и повышению качества продукции, что делает их неконкурентоспособными на внешних рынках.”
Посмотрим, насколько активный протекционизм Америки повредил конкурентоспособности ее продукции на внешних рынках. В течение полутора десятилетий, предшествовавших Гражданской войне, американские тарифы на промышленные товары были в полтора раза меньше, чем в большинстве развитых европейских стран.[47] Ситуация поменялась во время войны, и американские тарифы значительно превосходили европейские вплоть до 1910-х. С 1869-78 по 1899-1908 годы доля промышленных товаров в американском экспорте выросла с 15.5% до 23.3%; доля американского экспорта в мировом увеличилась с 7.9% в 1870 году до 15% в 1900[48] — то есть доля товаров американской промышленности в общем мировом экспорте выросла почти втрое.
Вопреки рассуждениям Евгения Майбурда, за эти три десятилетия высокие пошлины не сделали американские промышленные товары “неконкурентоспособными на внешних рынках”. Возможно, из многих известных ему экономических идей (все-таки кандидат экономических наук по специальности история экономических идей) Евгений выбрал не самую подходящую для этого случая.
Наконец, Майбурд задает вопрос:
«Но каким образом «богатство Юга уходило на Север»?”, и начинает ответ следующей картиной: «Высокие пошлины на импорт промтоваров значительно повышали их цены. В то же время продукция Юга (хлопок, сахар, табак, рис…) не была защищена пошлинами и, вследствие конкуренции с зарубежными производителями сырья, цены на продукцию Юга оставались низкими».
По достоинству оценить дальнейшие объяснения Майбурда невозможно без сравнения конкретных значений предвоенных тарифов на хлопок, сахар, табак, рис с тарифами на импорт промтоваров и других товаров Севера.
Ничего специфического для Юга в тарифе на рис не было — он был таким же (15% после 1857 года. 20% до), как на большинство сельскохозяйственных зерновых продуктов производства Севера и Запада (пшеницу, ячмень, рожь). Табак и сахар были защищены такими же пошлинами, как большинство промтоваров (24% после 1857 года. 30% до). Хлопок тоже был защищен пошлинами, когда это было нужно южанам. Тариф на импорт хлопка существовал до 1846 года — к этому времени хлопок в страну практически не ввозился, поскольку американский хлопок доминировал на внешнем рынке. То есть тариф на хлопок никак не помешал (можно только обсуждать, насколько помог) становлению его конкурентоспособности “на внешних рынках”.[49]
С какого бы потолка Майбурд ни почерпнул информацию, что эта продукция Юга (в отличие от промтоваров Севера) не была защищена пошлинами — вряд ли стоит воспринимать всерьез основанный на ней анализ.
Статья «Забытые президенты. Авраам Линкольн» посвящена не только тарифам, но и другим вопросам. Полный ее разбор выходит за рамки этой моей работы; некоторые замечания можно найти в моих комментариях к статье. По мнению одного из комментаторов, эта статья написана не в жанре исследования, а в жанре «пламенного перегибания палки» — и я с этим мнением полностью согласен. Возможно, другие работы Евгения Майбурда, не о Гражданской войне США, а на менее болезненную для него тему, написаны в другом жанре, и без пренебрежительного отношения к исходным данным, продемонстрированного в этой статье — судить не могу, я их не читал.
-
Заключение
Итак, имеющиеся материалы свидетельствуют о том, что мнение о непомерно высоких предвоенных тарифах, из-за которых Юг платил львиную долю поступлений в федеральный бюджет, не имеет оснований. Непосредственно перед войной тарифы США были одними из самых низких в истории страны, ниже тарифов большинства развитых стран. Южане платили мало пошлин, так как потребляли относительно мало импорта, а тарифы на экспорт были запрещены Конституцией США. Большинство импорта потреблялось северянами, львиная доля импортных товаров ввозилась в северные порты, где и собирались пошлины (в 1860 году в портах Юга было собрано $4 миллиона пошлин, в портах Севера — $48.3 миллиона). Тарифы на импорт товаров, аналоги которых производились на Юге (сахар, табак), были того же уровня, как на импортные промышленные товары, конкурирующие с производимыми на Севере (ткани, железо и изделия из них). Хлопок, основной товар Юга, был защищен протекционистскими тарифами до тех пор, пока не занял доминирующего положения на международном рынке и необходимость в этой защите отпала.[50]
Поэтому не удивительно, что тарифы практически не играли никакой роли в решении южных штатов об отделении. Из пяти штатов, до начала войны указавших причины выхода (в специальной декларации о причинах, либо непосредственно в постановлении о выходе), три отделившиеся первыми (Южная Каролина, Миссисипи, Алабама) тарифов не упомянули вообще. В декларации Джорджии изложена долгая история разногласий между штатами, где среди прочего упомянуты протекционистские тарифы — однако тут же сказано, что вопрос был принципиально решен принятием более низких тарифов в 1846 году. В декларации Техаса среди длинного списка претензий к северянам есть слова «Они привели к обнищанию рабовладельческие штаты путем несправедливого и пристрастного законодательства, таким образом обогащая себя за наш счет» — однако непонятно, какое это имеет отношение к тарифам, которые за время нахождения Техаса в стране снижались дважды (1846 и 1857) и были на этот момент почти вдвое ниже, чем во время принятия Техаса в состав США в 1845 году.[51]
Еще более показательны предложения компромиссов, которые обсуждались в Конгрессе и на специальном съезде представителей штатов. Будь тарифы одной из причин выхода южных штатов — вопрос о тарифах отразился бы в компромиссных предложениях наряду наряду с другими вопросами. Однако тарифы не упоминались в предложениях компромиссов ни северянами, ни южанами (среди которых были будущие президент Конфедерации Джефферсон Дэвис и госсекретарь Роберт Тумбс), ни представителями пограничных штатов.[52]
Идея о том, что Гражданская война разразилась из-за тарифов, возникла после начала войны, причем в Англии, широко обсуждалась в британских газетах, но до поры до времени не находила сторонников в Америке. Как писал внимательно следивший за развитием событий Карл Маркс, «Характерно, что это открытие было сделано не в Чарльстоне, а в Лондоне. Естественно, в Америке все знали, что с 1846 по 1861 год преобладала система свободной торговли».[53]
Возникает естественный вопрос — почему явно ошибочное мнение о непомерно высоких тарифах, громадных пошлинах, собираемых на Юге, и о том, что именно это было причиной отделения южных штатов, сейчас столь популярно? Как ни странно, ответ начинается с цитированной ранее фразы: «В течение десятилетий, ни один уважаемый историк не утверждал, что гражданская война велась из-за тарифов».[54]
К сожалению, помимо уважаемых историков, есть авторы, целью которых является не выяснение истинной ситуации с тарифами, а подтверждение своей политизированной идеи о том, что причиной отделения южных штатов было не рабство, а что угодно другое. Подтверждение любой ценой — включая явную фальсификацию, как мы видели на примере подмены мнения уважаемого историка (Фрэнка Тауссига) на противоположное в книге Томаса ДиЛорензо «Настоящий Линкольн».[55] Именно в их работах мы видим утверждения типа “к 1860 г. южные штаты платили более 80 процентов тарифов”, “из-за своей зависимости от иностранных промышленных товаров, южане платили около 87 процентов всех федеральных налогов», «Южные порты заплатили 75% тарифов в 1859 г.». Эти проценты не подтверждаются никакими документами, а ссылки на источники зачастую приводят к данным, противоречащим тому, что указано в самих работах. Однако в популярной литературе о Гражданской практически нет ни других цифр, ни критики этих — поскольку большинство историков о тарифах не упоминают, либо упоминают вскользь. Поэтому читатели воспринимают эти проценты как достоверные, а сделанные на их основании выводы — как истину, которую им наконец раскрыли.
И напоследок — очень краткие выводы.
-
Мнение, что из-за высоких тарифов Юг платил непропорционально большую долю пошлин страны, необоснованно и опровергается существующими документами.
Мнение, что южные штаты отделились от США из-за тарифов, необоснованно и опровергается анализом деклараций о причинах выхода штатов и предложений компромисса.
Роль тарифов в перерастании противостояния Конфедерации и США в военный конфликт (обстрел форта Самтер) весьма сомнительна, поскольку в этом эпизоде у обеих сторон были намного более веские причины действий, приведших к войне.
Примечания
[1] George Washington, First Annual Message to Congress on the State of the Union, January 8, 1790:
“A free people ought not only to be armed but disciplined… And their safety and interest require that they should promote such manufactories, as tend to render them independent on others, for essential, particularly for military supplies.”
[2] Этот эпизод часто приводят как довод за то, что в 1861 году, тарифы были причиной разделения страны между Севером и Югом. Я не вижу оснований так считать, поскольку:
а) президент Джексон, который провел закон о применении силы против непокорного штата, был южанином; б) большинство представителей Новой Англии в Конгрессе вместе с подавляющим большинством южан голосовало против тарифов 1828 г.; в) ни один южный штат не поддержал Южную Каролину в ее противостоянии с федеральной властью; г) накануне Гражданской войны уровень тарифов был около 20%. Он доходил до 60% во время нуллификационного кризиса — и даже при этом уровне, конфликт свелся только к попытке Южной Каролины ограничить уровень тарифов на своей территории, не выйти из страны.
[3] “No respected historian has argued for decades that the civil war was fought over tariffs”
Edwards L. Ayers, What caused the Civil War?, 2005, Page 132.
[4] «Since they were so dependent on trade, by 1860 the Southern states were paying in excess of 80 percent of all tariffs…», pages 125-126.
“Even before the Morrill tariff of 1860, because of their reliance on foreign manufactured goods, Southerners were paying about 87 percent of all federal taxes, even though they had less than half the population of the North”, page 240.
The Real Lincoln, by Thomas J. DiLorenzo, 2002.
[5] “During the 1850s, tariffs amounted to 90 percent of federal revenue. Southern ports paid 75 percent of tariffs in 1859”
Was the Civil War about tariff revenue? By Walter Williams • Washington Examiner 2/19/13.
[6] “U.S. tariff revenue already fell disproportionately on the South, accounting for 87% of the total even before the Morrill Tariff”
The Un-Civil War, by Leonard M. Scruggs, 2011, page 56.
[7] Lifeline of the Confederacy: blockade running during the Civil War, by Stephen R Wise, 1988, ISBN 0-87249-554-X, Page 228.
[8] Financial Failure and Confederate Defeat, by Douglas B. Ball, 1991, ISBN 0-252-01755-2, p. 205, Table 18.
[9] “…a great part of the clothing is home-made; and the chief articles imported are bacon and mules from the Northern States… Of such articles as are in daily use among the rural inhabitants in the poorest districts of the Free States, the slaves are non-consuming class… When the valued exports and imports of any of the Southern states are compared, it is found that the former is invariably exceeds the latter, in consequence of the want of a consuming class… It is common theme for the Southern politicians to lament the want of enterprise among the merchants in conduct a foreign import trade… But the truth is, there are few imports required, for every Southern town tells the same tale”
North America, its agriculture and climate, by Robert Russell, Edinburgh 1857, p. 289-291
Роберт Рассел; Северная Америка, ее сельское хозяйство и климат. Эдинбург, 1857, стр. 289-291.
[10] “A very large part of our duties are collected on the class of goods for which there is almost no demand at all from the South, either directly or indirectly – woollen and fur goods, for instance; of the goods require for the South not a few have been practically free. The whole slave population of the South consumes almost nothing imported… of our present importations. And as I can judge from observation of the comparative use of foreign goods at the South and at the North, not a tenth part of our duties have been defrayed by the South in the last twenty years. The most indefensible protective duty we have is one called by the South, and which has been maintained solely to benefit the South”
The Cotton Kingdom, Vol. 1, by Frederick Law Olmsted, New York – London, 1861. Page 27
Фредерик Лоу Олмстед, Хлопковое королевство, Том 1, Нью Йорк — Лондон, 1861, Стр. 27.
[11] Отчет министра финансов о состоянии финансов за 1858 год Page 26.
Отчет министра финансов о состоянии финансов за 1859 год Page 16.
Отчет министра финансов о состоянии финансов за 1860 год Page 17.
[12] Отчет Торговой Палаты штата Нью-Йорк за 1860-1861 гг, Стр. 334.
[13] “When some of compromise tariffs of the 1830s and 1840s are analyzed, the total revenue was around 107.5 million, with the South paying about $90 million and the North $17.5 million. … the percentage for the South… was approximately 87 percent, and 17 percent for the North”
When in the Course of Human Events, by Charles Adams, 2000, ISBN ISBN: 0847697223, Page 27
Чарльз Адамс, Когда в ходе исторических событий, 2000, Стр. 27.
[14] J.L.M. Curry: The Perils and Duty of the South.
[15] https://barhavin.files.wordpress.com/2017/01/report_1833-37.pdf
https://barhavin.files.wordpress.com/2017/03/1833-1837-tariffs-by-state.pdf
Письмо было ответом на запрос Палаты представителей о всех поступлениях в казну за указанные 5 лет. В те годы проходила обширная распродажа государственных земель; Конгресс интересовали результаты. Для подсчета, нужно выбирать только сумму пошлин по штатам, пропуская другие виды дохода. Других источников, где приведены данные пошлин по каждому штату в отдельности, я не встречал — видимо, поэтому Карри использовал это письмо, с данными четвертьвековой давности.
[16] Отчет министра финансов о состоянии финансов за 1860 год. Pages 28-39.
[17] Отчет Годовой отчет Торговой Палаты штата Нью-Йорк за 1860-1861 гг. Стр. 83-84.
[18] “The U.S. government has been heavily protecting or directly subsidizing the sugar industry since 1816… In the 1820s, sugar plantation owners complained that growing sugar in the U.S. was “warring with nature” because the U.S. climate was unsuited to sugar production. Naturally, the plantation owners believed that all Americans should be conscripted into the “war””
Джеймс Бовард, Мошенничество справедливой торговли. Нью-Йорк, 1991, Стр. 71
The Fair Trade Fraud, by James Bovard, NY 1991, ISBN 0-312-06193-5, Page 71.
[19] Financial Failure and Confederate Defeat, by Douglas B. Ball, 1991, ISBN 0-252-01755-2, p. 207
[20] Источник Historical Statistics of the United States 1789-1945, Bureau of the Census, 1949, Page 248.
[21] “By 1862 the average tariff rate had crept up to 47.06 percent, which «established protective duties more extreme than had been ventured on in any previous tariff act in our country’s history.» 6”
Real Lincoln, by Thomas J. DiLorenzo, 2002, ISBN 0-7615-3641-8, Pages 238-239
[22] «Such were the conditions under which the tariff act of 1864 was passed… It raised duties greatly and indiscriminately, – so much so, that the average rate on dutiable commodities, which had been 37.2 per cent under the act of 1862, became 47.06 per cen, under that of 1864. It was in many ways crude and ill-considered; it established protective duties more extreme than had been ventured on in any previous tariff act in our country’s history.»
Ф.В. Тауссиг, Тарифная история Соединенных Штатов. Издание шестое, 1905, Стр. 167,
The Tariff History of the United States, by F. W. Taussig, Sixth edition, 1905, Page 167.
[23] https://docsouth.unc.edu/imls/tariff/tariff.html
[24] https://www.historycentral.com/documents/Callvol.html
[25] В Вирджинии в это время уже два месяца проходил съезд, который 4 апреля проголосовал против выхода штата из страны, и послал троих делегатов к Линкольну с вопросом о его намерениях «в отношении Конфедеративных Штатов».
Collected Works of Abraham Lincoln. Volume 4., Page 30
“The power confided to me will be used to hold, occupy, and possess, the property, and places belonging to the Government, and to collect the duties, and imposts”
https://quod.lib.umich.edu/l/lincoln/lincoln4/1:525?rgn=div1;view=fulltext#
[26] «Well,» said he, «what about the revenue? What would I do about the collection of duties?»
https://valley.lib.virginia.edu/VoS/personalpapers/documents/augusta/p3baldwininterview.html
https://memory.loc.gov/service/gdc/scd0001/2003/20030728002in/20030728002in.pdf Pages 12-13
[27] When in the Course of Human Events, by Charles Adams, 2000, ISBN ISBN: 0847697223, Pags 17-27
[28] См. таблицу сборов пошлин по портам в главе 2.1.
[29] “The expense for the transportation of the mail in the free states was, by the report of postmaster-general for the year 1860, a little over $13,000,000, while the income was $19,000,000. But in the slave states the transportation of the mail was $14,760,000, while revenue from the same was $8,001,026, leaving a deficit of $6,704,794, to be supplied by the North…”
https://www.google.com/books/edition/Political_oratory/lBEvAAAAYAAJ Page 1935
[30] “It is unnecessary; it puts us in the wrong; it is fatal” — Mark Scroggins, Robert Toombs: The Civil Wars of a United States Senator and Confederate General, 2011, Page 135
[31] Michael Burlingame, Abraham Lincoln: A Life, 2008, Volume Two, Pages 43, 121-122
[32] https://www2.census.gov/library/publications/decennial/1860/agriculture/1860b-03.pdf
Agriculture of the United States in 1860: Introduction; Page xciv (31 in file)
[33] “it is deemed advisable, in the present condition of affairs, that there should be a well-instructed and disciplined army, more numerous than would usually be required on a peace establishment”
https://jeffersondavis.rice.edu/archives/documents/jefferson-davis-first-inaugural-address
[34] The STATUTES AT LARGE of the PROVISIONAL GOVERNMENT of Confederate States of America, Richmond, 1864, Page 45
https://docsouth.unc.edu/imls/19conf/19conf.html#45
[35] https://www.britannica.com/topic/The-United-States-Army/The-Mexican-American-War-and-the-Civil-War
[36] “Мы можем потопить флот, если они попытаются войти в пролив. Если они высадятся где-нибудь, мы сможем их высечь. Сейчас у меня здесь почти семь тысяч лучших солдат в мире и десять тысяч резерва на наших железных дорогах”
“We can sink the fleet if they attempt to enter the channel. If they land elsewhere we can whip them. I have here, now, nearly seven thousand of the best troops in the world, and a reserve of ten thousand on our railroads”.
Депеша губернатору Вирджинии от губернатора Южной Каролины от 13 апреля 1861 года:
https://secession.richmond.edu/documents/index.html?id=pb.3.740
[37] “The process of disintegration in the old Union may be expected to go on with almost absolute certainty if we pursue the right course. We are now the nucleus of a growing power which, if we are true to ourselves, our destiny, and high mission, will become the controlling power on this continent.”
https://www.battlefields.org/learn/primary-sources/cornerstone-speech
[38] https://valley.lib.virginia.edu/VoS/personalpapers/documents/augusta/p3baldwininterview.html
“he immediately dispatched «the Star of the West» to Charleston for the ostensible purpose relieving the «starving garrison of Fort Sumter,» a step which immediately precipated [sic] hostilities, and became «the direful spring of all our woes,»
[39] http://www.perseus.tufts.edu/hopper/image?img=Perseus:image:2001.05.0001.00449
“And open Charleston, etc., as ports of entry, with their ten per cent tariff. What, then, would become of my tariff?”
Southern Historical Society Papers, Volume 1,Richmond, VA. 1876, Page 449
[40] https://docsouth.unc.edu/imls/tariff/tariff.html
[41] Michael Burlingame, Abraham Lincoln: A Life, 2008, Volume Two, Pages 43, 121-122
[42] “He said something about the withdrawal of the troops from Sumter on the ground of military necessity.”
[43] 15th President of the United States: 1857 –1861. Inaugural Address.
“Любая дискриминация в отношении определенной отрасли с целью принести пользу корпорациям, отдельным лицам или интересам была бы несправедливой по отношению к остальной части общества и несовместима с тем духом справедливости и равенства, который должен преобладать при корректировке налогового тарифа”
“Any discrimination against a particular branch for the purpose of benefiting favored corporations, individuals, or interests would have been unjust to the rest of the community and inconsistent with that spirit of fairness and equality which ought to govern in the adjustment of a revenue tariff”
[44] «Семь искусств» №5(86) май 2017 года.
[45] Подробнее см. главы 2.1 и 2.2.
[46]Альманах «Современное красноречие», выпуск XV, 1903, Страница 1935
“From official documents, we learn that a fraction over three-fourths of the revenue collected for the support of government has uniformly been raised from the North”.
[47] Статья “How Much Trade Liberalization Was There in the World Before and After Cobden-Chevalier?” в британском Журнале Экономической Истории Figure 3, Page 28.
[48] Статья «U.S. Foreign Trade and the Balance of Payments, 1800-1913« в сборнике «The Cambridge Economic History of the United States» Volume 2; Table 10 page 22 and Table 1 Page 5.
[49] Подробнее о тарифах на хлопок, табак и сахар в главе 2.3 Какие тарифы не платили южане.
[50] Подробнее — раздел 3. Какие тарифы платили и не платили южане.
[51] Источник Historical Statistics of the United States 1789-1945, Bureau of the Census, 1949, Page 248.
[52] https://avalon.law.yale.edu/19th_century/critten.asp
https://barhavin.wordpress.com/the-committee-of-thirteen-1860-report/
https://avalon.law.yale.edu/19th_century/peace.asp
[53] Карл Маркс, Североамериканская Гражданская война, статья 1861 года
“It is characteristic of this discovery that it was made, not in Charleston, but in London. Naturally, in America everyone knew that from 1846 to 1861 a free trade system prevailed”.
[54] “No respected historian has argued for decades that the civil war was fought over tariffs”
Edwards L. Ayers, What caused the Civil War?, 2005, Page 132.
[55] Подробнее — глава 2.4.Тариф Моррилла.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer12/barhavin/
