(Сады и бабочки. Антология помнящих об утраченном рае. ХIХ, ХХ и начало ХХI века / сост. Ю.А. Беликов. –
СПб., Алетейя, 2022. – 514 с., ил.)
Есть прекрасная история, рассказанная музыковедом Михаилом Казиником. Она – о том, что в самые страшные времена человек не портретирует в своём искусстве ужасы, а тянется к свету, чтобы приободрить не только себя, но и других страждущих. Немецкий протестантский священник, композитор и поэт 16-го века Филипп Николаи во время разгула чумы, когда треть жителей города погибла, решил морально помочь своей пастве. Он читал людям свою книгу, которая называлась «Зеркало радости». Один из гимнов взывал: «Пробуждайтесь! Слушайте Голос!». Оставшиеся в живых люди пели этот гимн под звуки органа, и всё это имело колоссальный психологический эффект.
Я вспомнил эту историю не случайно. Замечательный пермский поэт Юрий Беликов, «дикоросс», прозванный «махатмой русских поэтов», тяжело заболел. Затем у него заболела ещё и старенькая мама, и, в довершение всех бед, мир охватила пандемия ковида. Что же делает Беликов? Он дарит людям в это апокалиптическое время глоток чистой радости – поэтическую антологию «Сады и бабочки». Вот как об этом в разделе книги, который называется «За оградой», пишет поэт Юрий Годованец: «Поэт-дикоросс Юрий Беликов / послал нас на поиски сада. / Не поля, не леса, не клумб – / послал нас на поиски берега, / где выйдет из моря рассада, / и встанет на сушу Колумб!». Конечно, выходят у нас сейчас и «ковидные» антологии. Их авторы стремятся правдиво отобразить время, засеянное семенами вирусов. Но в таком отображении, на мой взгляд, нет главного – взгляда в будущее. Ибо, как говорил Соломон, всё пройдёт, в том числе и самое страшное.
Вспоминаются строки Высоцкого из «Белого безмолвия»: «Наше горло отпустит молчание, наша слабость растает, как тень, и наградой за ночи отчаянья будет вечный полярный день». Надо дать людям немного мажора! Минор повсеместен, и он уже не укрепляет, а угнетает человека. Это хорошо понимает Юрий Беликов, поэт-подвижник русского безрубежья. Он – «сторож сада». В течение нескольких лет Юрий был занят «вылавливанием мотыльков и бабочек в пространстве более чем двух веков русской поэзии». Антологию благословил в добрый путь, уходя в мир иной, Евгений Евтушенко. Огромную помощь в её формировании оказала Беликову Лидия Григорьева, «августейшая садовница». Она без устали фотографировала цветы в своём лондонском саду. Фотографировала бабочек, садящихся на цветы. Конечно, цветные иллюстрации не делают книгу дешевле. Но насколько богаче поэзия о садах и бабочках вместе с фотографиями! Скажу больше: радость читателя начинается с фотоснимков, и только затем уже доходит до стихов. Однако фотографии не уходят из памяти, покуда держишь в руках эту книгу.
Антология о садах и бабочках, изданная на шикарной бумаге, целомудренна в плане расположения стихотворений на отдельно взятой странице. Бумага не экономится, и даже самые короткие произведения не дополняются на странице другими стихотворениями. Книга составлена бережно, честно и принципиально. Если у самого прославленного нашего классика, например, у Пушкина или Лермонтова, нет стихов о садах или о бабочках, этого классика среди авторов тоже нет. Антология составлена только из тех видных поэтов, у кого такие стихи есть. Сады и бабочки помогают талантливому изыскателю Юрию Беликову объединить под одной обложкой авторов разных направлений и эстетических платформ. Классики естественным образом соседствуют в книге с ныне живущими поэтами. Словно бы между ними ведётся по поводу садов и бабочек «тайная перекличка».
Книга внушает доверие с первого взгляда. Мне сразу понравилась её обложка, но я долго не мог понять, почему. А потом до меня, наконец, дошло: это же Одилон Редон, мой любимый французский художник-символист. Я даже оформил его работой одну из своих ранних поэтических книг. «Поклон – из века в век перелетая – французскому живописцу Одилону Редону, чьи бабочки осуществили плавное и весёлое десантирование на обложку антологии», – говорит Юрий Беликов.
Сразу скажу: в книге есть сюрпризы. В антологии представлены, например, стихи известного романиста и общественного деятеля Александра Проханова («Меня считали странным чудаком…»). Для меня было откровением, что он вообще пишет стихи. Я уж подумал было, что я один такой несведущий, однако не знает об этом даже Википедия. А Юрий Беликов знает! Кому-то не по душе имперские взгляды писателя, однако, дело антологии – как раз не обращать на это внимание, быть «над» правыми, левыми и прочими «цветными». В книге, так или иначе, присутствуют представители всех сколько-нибудь значимых направлений, сообществ и поэтических групп 19-21 вв., и это её несомненное достоинство. Некоторые авторы выступили, скажем так, в нестандартной, несвойственной для себя роли. Например, авангардистка Света Литвак представлена здесь стихотворением, написанным классическим четырёхстопным анапестом («Это дивного сада живая картина…»).
Сады и бабочки – это живые существа, которые органично дополняют друг друга, формируя единое целое. Шиллер и Гёте, Лаура и Петрарка, Тристан и Изольда… Сады и бабочки – также в мысленном ряду «скованных одной цепью», в них тоже есть что-то родственное и взаимно обусловленное. Бабочка не может жить без сада, а цветущий сад будет грустным и пустым без ярких, карнавальных бабочек. Юрий Беликов и Лидия Григорьева хорошо это прочувствовали. Я испытал на себе тонкую заботу составителя книги. Он просил разрешение на публикацию в антологии моего стихотворения «Бабочка», и мы уточнили некоторые детали. А ведь авторов в книге очень много, и внимание нужно было оказать каждому. Титаническая работа! Но стихи выбирал именно Беликов, поэтому «Сады и бабочки» – бесконечно «авторская» антология. Горячая, пристрастная, живая. За это мы ему и признательны. Книга, изданная замечательным питерским издательством «Алетейя», была представлена на московской книжной выставке-ярмарке нон-фикшн.
Миллионами чёрных бабочек
не вычерпать ночи,
И поэтому мчит
виночерпий-поэт
В бесконечную страну
звёзд-многоточий,
Где миллионы белых бабочек
рождают
рассвет.
