– Свобода! Демократия! Перестройка! Ура-ура-урааааа!
Вот под такие радостные выкрики со всех сторон мы двигались вперед по жизни, добавляя каждый день в свои копилки очередные крупицы бесценного жизненного опыта и получая колоссальное удовлетворение от возможности влиять на происходящие вокруг нас события. А иногда эти самые события были таковы, что просто-таки настоятельно требовали жесткого вмешательства. И Славик... вернее, Славикины кидания из крайности в крайность как раз и были теми самыми случаями, нуждавшимися иногда в отеческой корректировке во избежание тяжелых последствий.
Наверное, правы психологи, утверждающие в один голос, что вербовщики видят свою жертву в безлунную ночь в глухом лесу издалека и без бинокля. Что-то есть в них: мимика, жесты, траектория и выражение взгляда и еще множество мелких внешних признаков. Представители МЛМ, сект и общин тут же выделяют клиентов на вербовку из толпы, и всё – тем уже не уйти. Правда, есть одна существенная поправочка к этому, казалось бы, безоговорочно срабатывающему правилу. Не уйти только в случае, если рядом не окажется кто-нибудь другой, который просто проигнорирует такой призыв вступить в ряды молящихся, продающих, покупающих и комивояжорящих, а заодно не даст потенциальной жертве превратиться в материал для экспериментов.
Ну, а Слава – он наверняка записался бы даже в кружок юных натуралистов, если бы на его дороге встретился агитатор, зовущий немедленно мчаться ухаживать за бедными зверушками где-нибудь в Африке или за погибающими от холода микробами на Северном полюсе. Вот так, прямо с московского тротуара, Славик, не задумавшись ни на секунду, шагнул бы в раскрытую пасть двери вагона дальнего следования с зажатым в потной от волнения ладошке one-way-ticket. И однажды эта его ярко выраженная способность вляпаться по самые уши в любое новообразование на теле демократической России чуть не привела к беде.
Будучи как раз таким лакомым кусочком для любого сборщика душ, Славик успел за короткое время попробовать продажу книг, косметики, распространение божественных листовок и много подобных занятий, неизменно прогорая в каждом последующем предприятии. Что-то вроде «мистер анти-бизнесмен». Когда личные сбережения в очередной раз опустились ниже нуля, он снова решил подзаработать быстро и беспроигрышно... в казино. Час спустя минус на финансовой шкале Славы безмолвным укором застыл на отметке в несколько сотен.
Нежная Славикова психика покачнулась и начала стремительно сползать в пропасть отчаянного желания закончить все эти неудачные попытки своего хозяина взобраться на Олимп жизни или хотя бы постоять у подножия горы под названием Удача. Первое, что было неудачно испробовано потрясенным Славиком, – это веревка на собственной шее в душевой комнате. Тяжкие раздумья о бренности жизни и тщете всех усилий что-либо изменить настолько затянулись, что когда он наконец почти решился на это безумие, вдруг начался вечер, и с занятий вернулся сосед по комнате. Тот был весьма скуп на слова и жесты: оценив опасность ситуации, без лишних комментариев снял веревку, вытащил нашего псевдо-суицидника из корыта, достал из заначки водку и просто влил в него два полных стакана огненной воды. Безысходность завершающегося дня и тяжелое осмысление реалий жизни настолько измотали Славика, что это стало последней каплей. Организм ушел в отгул до полудня следующего дня, а его хозяин благополучно проспал все это время, ни разу не повернувшись с боку на бок. Сосед, правда, провел бессонную ночь, но зато он был первым, кто своими собственными глазами убедился в том, что в черепной коробке у Славы наведен порядок. А вот временный или постоянный – это нам еще предстояло выяснить буквально в ближайшие дни, подробности же предыстории этой попытки лишить нас навсегда своего общества Славик выдал уже много позже.
И по его словам, случилось это приблизительно так.
Неделей раньше грустных посиделок в ванной нашего испытателя занесло на Арбат.
Он частенько бывал там, любуясь людьми и зданиями, и если повезет, еще и самодеятельными музыкантами-одиночками или целыми коллективами. В тот роковой день Славе не удалось всласть насмотреться на уже привычные, но все равно такие волшебные изгибы улицы художников. Ему просто не дали этого сделать... Последний кирпич самого первого дома Арбата совпал с местом базирования хищной группы, звучно бубнящей в свежий осенний воздух: «Уммммм... Умммм...»
Этого было вполне достаточно, чтобы Славик тут же поплыл по направлению к этому скопищу, словно лайнер, ведомый неизбежным в любом уважающем себя порту катером-буксировщиком. Интрига нарастала. Славик плыл, но кроме «уммм...» некоторое время не было слышно ничего. Славу внимательно изучали. И вот он был, наконец, признан клиентом! Вот здесь бы следовал некоторый провал в рассказе. Но немного позже мы со Славиком полностью восстановили ход событий, убедившись в том, что действия всех таких организаций всегда идут по одной и той же проторенной и проверенной на тысячах легковерных дорожке.
Продолжающие ныть члены «пока неизвестно чего», мягонько взяв нашего друга в плотное кольцо, потихоньку оттранспортировали его на явочную квартиру, где уже собралось никак не меньше полусотни таких же ясноглазых с хорошим голосом. В тот момент, когда входная дверь святилища впускала Славика внутрь, его «уммм...» уже звучал в унисон с собравшимися внутри старожилами и новичками... Последующие два часа привели молодого ученого в состояние полной гармонии со всем, что движется и не движется, и появилось непреодолимое желание во что бы то ни стало сделать что-нибудь важное и нужное для этих чудесных людей: отдать им все свои деньги, подарить квартиру и обязательно, обязательно познакомить и нас с этими кудесниками и лекарями души. Дабы мы тоже попели с ними «уммм...», и не только (репертуар мы так и не успели уточнить, так как позже события развивались слишком стремительно). Вот так мы, сами того не подозревая, и появились на этом отрезке Славиковой жизни как главные действующие лица.
После окончания двухчасового полоскания извилин и первого сеанса их распрямления, наш юный ангел долетел до общаги в считанные мгновения, по дороге твердя самому себе: «Я – избранный. Меня избрали. И я знаю, как мне жить дальше!»
После такого признания самому себе Слава еще больше наполнился ощущением собственной значимости в мировой кришнаитской иерархии. Ну, а дальше – дальше надо было как-то поддерживать свой новый имидж. Другими словами, необходимо было немедленно избавиться от всех своих старых привычек и особенностей, свойственных предыдущей жизни. Хотя главное было уже сделано: Славик принял судьбоносное решение. Осталось только отшлифовать детали.
Ой, что тут началось!
Наш новоиспеченный кришнаит, видимо, не сильно искушенный в подобного рода делах, решил начать кардинальные изменения своей жизни с собственной походки. Он тут же придал ей легкий оттенок голубизны и элегантно отправился в путь по длинному коридору общежития ГЗ. Многочисленные зрители, раскрыв рты, следили за этим дефиле. Все были прекрасно знакомы со Славой. Классный парень, умница, остряк, талантливый математик, веселый, добрый – перечислять можно было бы очень долго, и это все было бы его реальной характеристикой. Так вот – то существо, которое двигалось по коридору, был не Славик, а что-то в его оболочке.
И какое счастье, что в этот момент мы с Вовчиком и Митричем как раз выруливали с лестницы в тот самый коридор людского недоумения. По безумному сияющему взгляду истинного последователя мессии и его невольным попыткам постоянно поправлять сползающий с непривычки сверкающий нимб над просветленной головой мы тут же заподозрили неладное и совершенно не напрасно решили, что скоро потребуется конкретное вмешательство. И, как оказалось, помощь и правда понадобилась буквально через считанные часы.
Увидев нашу компанию, Слава, будучи человеком среднего роста, умудрился посмотреть на нас сверху вниз и певуче сообщил о своем открытии истинного пути своего дальнейшего развития как личности. У нас хватило ума не перебить его сразу, а дослушать до конца, ведь последующая информация была как для нас, так и для Славика, просто спасением. Оказалось, что мы попали в зону внимания новых Славиковых друзей по его непосредственной рекомендации. И для нашего удобства в процессе приобщения к когорте правильно живущих мы должны были бы познакомиться с этими самыми «умками» не где-нибудь, а в нашей собственной комнате в нашем собственном общежитии. Как говорится, регистрация в раю с выездом на дом.
Первым желанием было выругаться громко и внушительно. Но сразу вслед за этой неоригинальной идеей в черепную коробку постучалась более трезвая мысль: Слава-то уже подсел на этот дурман! И это тот самый случай, который надо использовать на полную катушку для спасения его еще не совсем покалеченной души.
Усилием воли сузив глаза до нормальных размеров, мы насколько можно более благолепно пожелали Славику хорошего дня, освободив форватер его ближайших часов от нашего присутствия. Теперь предстояло выяснить главное: в состоянии ли мы втроем выправить создавшуюся ситуацию самостоятельно или требуется вмешательство более грозных сил в лице медиков. Пометавшись несколько минут между совершенно нежизнеспособными соображениями по этому поводу, мы вдруг одновременно ощутили прилив положительной энергии вкупе с перспективными идеями. И вот она – спасительная мысль, способная вернуть нам в целости и сохранности нашего друга, а обществу – полноценного гражданина! Ага, вам уже и не терпится поскорее узнать все подробности! Но все-таки я вынуждена вас немного придержать в желании раскрыть в одну секунду абсолютно все секреты этой необычной операции. До сих пор не верится, что такое можно было воплотить в жизнь.
– Обед надо устроить, – начал приклеивать кусочки плоти на скелет идеи Митрич.
– Так, обед-обед-обед... – выпить! – продолжил цепочку слов Вовчик.
– Ладно, двигаемся: обед-выпить-выпить... – одеколон... Одеколон! – я аж подпрыгнула от ощущения того, что нащупала кончиками пальцев спасительную дорожку на отмели океана неизвестности.
– Одеколон??? – Митрич и Володя несколько мгновений помолчали, пристально вглядываясь в мои зрачки.
И вдруг все заработало и закружилось. Дальше наш скелет так быстро оброс мясными частями, что вскоре мы почти реально увидели фигуру с яркими неоновыми буквами поперек торса ВЫХОД=EXIT. В нашем распоряжении были от силы два часа времени, небольшие сбережения и огромное желание вытащить Славу из этой внезапной дурно пахнущей клейкой кучи. Вовчик умчался в магазин за одеколоном, Митрич отправился в столовую в цокольном этаже ГЗ, а я оккупировала кухню на своем этаже.
Время, отпущенное нам на подготовку к встрече дорогих гостей, за хлопотами пролетело незаметно. За пятнадцать минут до появления долгожданной делегации комната сияла чистотой, а посреди нее ломился от изобилия дубовый стол. Сказочное зрелище! Все это было на виду, кроме одеколона. Главная бомба предстоящего мероприятия – шесть флаконов настоящего «Тройного» – в компании с гранеными стаканами до поры до времени мирно покоилась на красивом подносе за шторкой на окне. Естественно, родные наклейки с флаконов были смыты и на их место были приклеены диковинные лайбы с заморских бутылок. Эти сокровища, узнав, что нам нужно разыграть кое-кого, щедро выделил в огромном количестве наш приятель-иностранец, живущий с нами рядом. Сколько надежд мы возлагали на этот нехитрый набор!
Зачем одеколон? – спросите вы. Расскажу и об этом, но чуть позже. А пока: как мы ни старались быть готовыми, стук в дверь все же заставил нас одновременно вздрогнуть.
– Поехали, – шепотом благословили мы друг друга.
– Да-да! Входите, пожалуйста, – громко послал Вовчик приглашение в сторону входа.
Дверь распахнулась, обнажив содержимое предбанника. Случай был тяжелый. Наряду со Славой, находящимся в счастливой прострации, на пороге комнаты четко выделялись еще два силуэта – девушки и парня. Взгляд их был твердым и осмысленным. Другими словами, нас пришли натурально вербовать, а заодно и подкрепиться на халяву. Ну, что тут сказать... На еду было наплевать, а вот Славик явно нуждался в спасении из цепких рук пришельцев. Именно это соображение остановило нас от непроизвольного и органичного желания дать пинка сперва одному, а затем другому гостю. Это именно тогда нельзя было делать категорически, а посему мы, улыбаясь во все зубы, быстренько начали свою игру со знакомства с визитерами.
– Приветствуем вас, – зажурчал Вовик. – Надеемся, что путь к нашему дому не стал для вас тяжелой дорогой потерь и лишений.
Он вдохнул полную грудь кислорода, но мудрый Митрич, чувствуя, что Вова начал вязнуть в приветственной речи, тут же встрял в разговор:
– Дима, – протянул он руку молодому человеку, при этом успев учтиво кивнуть и девушке. – А это мои и Славины друзья: Лена и Володя.
– Приятно, приятно... Очень-очень-очень приятно, – некоторое время тряс его и Вовчикову руки наш гость. – Я – Максим, а это – мой друг Софья.
Я поперхнулась. Ой, как славно-то получается, прямо как во времена тайных сходок, все друг другу братья и коллеги. Забавненько. В комнате меж тем раздался тихий звук, отчетливо напоминающий переливы ручейка. Первый раз это оставило ощущение слуховой галлюцинации, но затем, повторившись еще и еще, этот неясный шум приобрел конкретное название – бурчание голодного желудка. Наши гости были либо не в состоянии финансово себе позволить перекусить чем-нибудь в этот день, либо же это был их нормальный образ жизни: питаться за счет своих будущих и настоящих наперсников. Не знаю, о чем думали в тот момент Вовчик и Митрич, но лично я после такого открытия окончательно приговорила этих ребят к безвозвратному отлучению от нашей компании, и чем скорее, тем лучше.
– Наверное, будет удобнее, если мы перейдем за стол, – тактично, с красивым жестом в виде полукружия в сторону скатерти-самобранки, сказал Вова.
Кто бы сомневался. Мы, как и ожидалось, оказались в хвосте процессии. Максик и Софочка первыми скакнули к столу и уже было занесли свои плоские зады над стульями, но сесть не успели, так как Славик решил тоже двинуть речь. Да не просто речь, а с элементами «уммм...», которые он успел освоить за последние дни. Так что наши гости были вынуждены еще некоторое время держать марку. Непрерывно под-умм-кивающие и складывающие из пальцев все доступные воображению фигушки, Максим и его товарищ Софья давно бы растерзали Славика за излишнюю неторопливость церемонии усаживания за стол с сумасшедше вкусно пахнущей едой. Но, во-первых, Слава был не один, а в комплекте с нами, а во-вторых, тщательно натянутая на их лица маска божественного образа обязывала вести себя соответственно, поэтому под мелодичную голодную песню пустых желудков наши гости вынуждены были продолжать выкрутасничать руками, не забывая при этом время от времени благоговейно закатывать глаза.
Славик пребывал в нирване. Манипуляции с кистями рук загипнотизировали его настолько, что он даже пытался в благоговейном трансе изобразить нечто подобное, вызвав у нас одновременный приступ удушья от рвущегося наружу смеха. Стоило посмотреть на все эти стилизованные корни, факи и прочие экзотические фигуры, имеющие к тому вероисповеданию, которое представляли наши гости, весьма приблизительное, а то и вообще никакое отношение.
Изящная паутинка быстрых Славиковых фраз то и дело грозила оборваться из-за судорожного Вовиного дыхания. Смех, клокотавший в его горле вот уже больше десяти минут, все пытался вырваться наружу и провалить всю нашу операцию. Мы уже было занесли толчковые ноги (я – правую, Митрич – левую) для выпинывания визитеров... Но тут все слова у Славика вдруг закончились. Внезапно и окончательно. И треск упавших, наконец, на стулья пятых точек наших гостей (и наших, разумеется) окончательно завершил выступление спикера.
Церемониться больше не было сил. Крест-накрест к тарелкам с едой метнулись цепкие руки. И тут, возможно, главную в своей практике вербовки ошибку допустила Софочка.
– А знаешь, Слава, какого цвета это блю-у-у-до? – сказала она, указав себе в тарелку пальчиком. (К вашему сведению, в тарелке был зеленый горошек с зелеными же оливками.)
– Зеленого, – спокойно сообщил наш друг после внимательного изучения содержимого в указанном районе стола.
– Да что ты! Это же фиолетовое! Включи свою новую энергию, и ты увидишь... – закатила глаза товарищ Софья.
Лучше и выдумать было нельзя. Митрича буквально подбросило в воздух. Мгновенно оказавшись у окна, он эффектно откинул тяжеленную шторину и как факир вытащил из заначки наш поднос с одеколоном, приодетым в великолепные этикетки. Согласно иностранным надписям на этих мерцающих золотом бумажках, в руках у Димы были лучшие коньячные изделия в мире. Правда, слегка отливающее зеленью содержимое флаконов... и вид... такой знакомый каждому советскому мужчине вид...
– Правильно, конечно, это блюдо фиолетовое. Но Слава сможет это видеть правильно только тогда, когда вы, дорогие наши Максим и Софья, соблюдете наш обряд посвящения.
Только сейчас до меня стало доходить, насколько мгновенной была реакция Димы, и что он со своей сверхъестественной интуицией фактически вбил последний гвоздь в нашу постройку, придав ей непобедимую устойчивость.
– Он очень простой, – продолжал Митрич спокойно и величаво развешивать товарищам лапшу на уши, – вам просто необходимо выпить наш эликсир, только тогда ваши чакры откроются в нашем пространстве.
На протяжении этой фразы Вова старательно заталкивал себе поглубже в рот массивную куриную ногу, в результате едва не задохнувшись от такого усердия, и скромно опускал свои хитрющие глаза в тарелку. Он все понял и пытался доступным способом заставить себя молчать, не мешая завершающему этапу представления. К моему приятному удивлению, Славик тоже начал подавать признаки нормальной жизни.
Итак. Будут пить или не будут?
Ребята были настолько сбиты с толку таким неожиданным поворотом событий, что не смогли уже остановиться в процессе желания завербовать еще троих. Что ж, жадность не зря названа в ряду нескольких самых важных пороков человека. Она прибрала к своим рукам и наших гостей. Мне стало даже немного жаль, что наш званый вечер так быстро, просто и весьма предсказуемо заканчивается. А он и правда заканчивался.
– Вы должны выпить содержимое стаканов, не чокаясь, – елействовал Митрич, разливая одеколон в граненые стаканы. – И тогда – добро пожаловать в наш мир!
Стойкий резкий запах мгновенно заполнил всю комнату. Надо было заканчивать с этой комедией побыстрее, пока мы все не отравились парами этого знаменитого парфюмерного средства. Слава начал оживленно двигаться, глаза понемногу приобрели нормальный блеск, и в них, наконец, промелькнула тень смешинки. Я боялась шевельнуться, чтобы не спугнуть это приближение полного выздоровления.
Тем временем решимость гостей попасть в наш мир и вытащить нас оттуда в свой возросла настолько, что Софа и Макс, уже не раздумывая, схватили свои стаканы и начали пить... Они так хотели попасть к нам и забрать нас к себе!
Остаток дня заняла генеральная уборка комнаты и коридора. Гостей после первого же глотка сдуло насовсем не только из нашей комнаты, но и из Славиковой жизни тоже, а весь путь их бегства по коридору до лифта был настолько сильно испачкан, что мы – уже вчетвером с окончательно очнувшимся от временной слепоты Славой – драили его до поздней ночи.
Но все это были уже мелочи. И сон по крайней мере четырех человек в ту самую ночь был одним из самых спокойных и здоровых за все время обучения. Ведь было сделано очень важное дело, и мы все это знали.
