На вечернем сеансе
В небольшом городке
Пела песню актриса
На чужом языке.
«Сказки Венского леса»
Увидал я в кино,
Это было недавно,
Это было давно…
Господи, как давно это было! Целую жизнь позади, ведь это было еще до великой Войны. Но помню до сих пор лучше, чем многие события последних лет, так что можно сказать и так, что это было недавно. Должно быть, слава уже тогда бежала впереди фильма «Большой вальс», потому что это было, если не ошибаюсь, единственное кино в жизни, на которое мы ходили всей семьй, с папой и мамой, вчетвером. И было это, хоть и в большом городе Ленинграде, но в тихом окраинном саду Дзержинского, в легком кинозале (войну он не пережил). Было мне 13 лет, но праздничность проезда героев по Венскому лесу и торжество их радостной музыки я всё же хорошо ощутил.
Яркие, выдающиеся сцены из кинофильмов сопровождают нас всю жизнь, остаются даже, пожалуй, более сильными впечатлениями, чем любимые книги или памятные театральные постановки, потому что кино показывает живых людей крупным планом и создает кумиров.
Год 1955-й, фестиваль итальянского кино в Ленинграде, каждый вечер толпы жаждущих лишнего билетика у кинотеатра “Великан”. Мне повезло — я поймал билет на какой-то фильм «Дорога». Я еще не знал, что вижу творение трех итальянских гениев — Федерико Феллини, Джульетты Мазины и Нино Рота, но когда потом, потрясенный, дома я попытался рассказать родителям этот фильм, со мною случилось что-то вроде истерики — я то ли расплакался, то ли рассмеялся, и говорить дальше не смог. Такого больше со мной никогда в жизни не происходило ни по какому поводу, так что сейчас могу только дивиться силе того впечатления от «Дороги». Когда через много лет я снова посмотрел этот фильм, подобного не повторилось…
Первый фильм, который я в детстве видел, назывался, кажется, «Золотое озеро» — какая-то типичная советская тематика начала 1930-х — Дальний Восток, граница, диверсанты и т.п. Об этом вышло несколько фильмов, включая наиболее известный — «Девушка с характером» с участием третьей, после Любови Орловой и Марины Ладыниной, тогдашней нашей кинозвезды Валентины Серовой. Но самым ярким детским впечатлением стали первые цветные американские фильмы — «Кукарача» и Диснеевские мультики «Три поросенка» и «Забавные пингвины». Все они шли одним сеансом только в одном кинотеатре в городе, кажется, в «Колизее», году в 35-м, и туда меня сводил мой дядя Йося. Потом он говорил, что для него это цветное кино стало таким же потрясением, каким, наверное, был первый кинофильм для первых его зрителей. (Мой любимый дядя Иосиф Плисецкий, почти второй отец мне — своей семьи у него еще не было, погиб осенью 37-го года в сталинском терроре. Было ему 32 года…)
Главными фильмами моего детства были «Веселые ребята» и «Чапаев», а чуть позже — «Цирк», «Подкидыш», «Волга-Волга», «Остров сокровищ». Помню фильмы о гражданской войне «Мы из Кронштадта» и «Пархоменко», очень смешную комедию «Девушка спешит на свидание». Помню также, как мы, чуть не половиной класса сбежав с уроков, ходили в “Великан” на «Сто мужчин и одна девушка» с Диной Дурбин. Были и еще один или два фильма с ее участием.
Чарли Чаплина я почти не застал, и не помню, когда смотрел его большие фильмы — «Новые времена» и «Огни большого города», ведь они повторялись в прокате, остались от них отдельные забавные кадры, но событиями они для меня не стали. Зато отлично помню ретроспективу его небольших комедий, показанную в Москве году в 1956-м. Из названий их в памяти осталось лишь одно, из-за его ложной серьезности — «День платежа» (по содержанию комедии это просто День получки). Никогда в жизни я так не смеялся… Так что охотно принял на веру сказанное в биографии Чаплина (о конце 20-х годов) — “Слава его превзошла славу Цезаря и Наполеона и приблизилась к славе Магомета и Христа”. Конечно, новый вид искусства, каким явилось кино в то время, нуждался в своем гении, который помог бы его становлению, и таким стал Чаплин.
Перед самой войной, а может даже году в 1942-м в советском прокате были веселые музыкальные американские картины с джазом Гленна Миллера — «Серенада солнечной долины» и «Джорж из Динки-джаза». Их мелодии еще долго были очень популярны, и даже сейчас по интернету бродят фрагменты «Серенады», вызывающие ностальгию у бывших советских.
Постойте, чуть не забыл — ведь были в 30-х годах в СССР еще два немецких фильма, очень популярных, — «Петер» и «Маленькая мама». И выплыло из памяти забытое имя — Франческа Гааль. Она лихо играла сорванца мальчишку Петера, веснушчатая рожица которого глядела с афиш.
Август 1940-го, Крым, Алупка, новый фильм «Истребители» в открытом вечернем кинотеатре. (Шла финская война, отец был призван, служил полковым врачом и достал жене и детям путевки в военный санаторий.) Публика расходилась с этого фильма, пытаясь напевать привязавшуюся мелодию из него —
“Любимый город может спать спокойно, И видеть сны, и зеленеть среди весны.”
Эта песня неизвестного тогда Никиты Богословского укрепила начавшееся еще с Дунаевского, с «Веселых ребят», явление советской песни — по-моему, самого лучшего явления изо всех, что носили определение «советское», и главным его источником были именно кинофильмы.
Перед самой войной у нас были выпущены два заметных фильма. В музыкальной комедии «Антон Иванович сердится» появились новые кинозвезды — красавец Кадочников и симпатяга Целиковская, игравшая молодую певицу, но ее партию сопрано (вокруг которой и вертелся сюжет), за кадром виртуозно исполняла Пантофель-Нечецкая. Вторым фильмом был «Свинарка и пастух» о помпезно открывшейся в это время в Москве Всесоюзной Сельскохозяйственной выставке. Как и выставка, он стал яркой советской показухой, но выделялся благодаря другой паре кинозвезд — Марине Ладыниной и Владимиру Зельдину и прекрасной музыке молодого Тихона Хренникова.
Небольшое отступление: мы жили в Ленинграде недалеко от киностудии “Ленфильм”, и в нашем доме жили многие работники “Ленфильма”, в том числе оператор Андрей Москвин и режиссер Фридрих Эрмлер. О Москвине говорили, что он великий оператор. Но я понял это и оценил много позже, когда посмотрел снятый им фильм «Овод» с потрясающими сценами бурного морского прибоя, сопровождавшими весь пролог этой трагедии. А вот Эрмлер был знаменит уже тогда, в середине 30-х. Его сын Марик был на 5 лет младше меня, так что приятелями мы не были, но были в узкой компании “детей нашего двора”. Когда я как-то прочитал в журнале, что Эрмлер ездил в 1930-х годах в командировку в США, я засмеялся — как же, знаю, это же тогда он привез Марику игрушку — ручной пулемет, который громко стрелял очередями, изрыгая огонь, и стал предметом разлечения всего двора. (Марик стал крупным дирижером, главным дирижером Большого театра в Москве, но умер рано, в 69 лет, точно как и его отец.) Так вот, Эрмлер был уже ведущим кинорежиссером, руководителем Ленфильма, и видимо, ощущая свой статус народного, останавливался иногда во дворе попасоваться с нами, детьми, в волейбол, так что помню я его хорошо. Снимал он тогда фильмы обо всем великом — «Великий гражданин» (о недавно убитом Кирове), «Великий перелом» (о Сталинградской битве) и «Великая сила» (о руководящей роли партии). Правда, был еще снятый в 1943-м фильм «Она сражалась за родину», я его не видел, но мой приятель очень его хвалил.
В годы войны и после нее никакой правды о войне в кино не было и быть не могло. В том же «Великом переломе» говорилось о величии полководца (Сталина, конечно), который не только сумел использовать стратегическую обстановку под Сталинградом, но сумел сам ее и создать (то есть завлек немцев до Волги?!) Лучшим, по-моему, и наиболее близким к правде стал фильм «Два бойца» с Марком Бернесом и Борисом Андреевым. (Сейчас посмотрел — режиссер Леонид Лыков, сценарий Евгения Габриловича, тогда я этих имен еще не знал.) Песни Никиты Богословского из этого фильма сделались невероятно популярными — «Темная ночь» стала одной из главных песен Войны, а «Шаланды, полные кефали» остается до сих пор классикой одесского, приблатненного жанра. С этого фильма пошла эстрадная слава Бернеса, а могучий Борис Андреев стал олицетворением русского солдата, и даже русского человека вообще, и в этом качестве выступал в нескольких послевоенных фильмах, (о которых, правда, мне здесь говорить не хочется).
Самыми яркими фильмами военных лет в СССР стали подаренные нам Черчиллем цветные английские ленты «Джунгли» и «Багдадский вор». Это были прекрасные фильмы и по интересному содержанию, и по ярким, насыщенным цветам, и по трюкам. Имя их режиссера Александра Корда широко звучало уже в то время. Они стали первыми цветными фильмами, вышедшими в широкий прокат в СССР, и теперь трудно даже представить какое ошеломляющее впечатление они произвели в военной полуголодной и почти лишенной зрелищ Москве 1944 года. (“Прорыв в будущее кинематографа, Пиршество красок, Полет фантазии…”) В один ряд с ними по новаторству и произведенному впечатлению можно поставить и прелестный Диснеевкий мультфильм «Бемби», появившийся в Москве годом позже — в 1945-м.
Первое послевоенное десятилетие было тяжелым периодом для советского кино. Новых фильмов выходило очень мало — лишь те, что посмотрел лично и одобрил диктатор, а те, что выходили, носили явно агитационный характер. Знаковым фильмом стал «Подвиг разведчика» с коронной ролью Павла Кадочникова. Герой в немецком тылу, перехитривший и победивший всех врагов, — может это и было то, что надо, для советского зрителя в 1947-ом? Фашисты здесь изображались убого-карикатурно; впрочем, так продолжалось еще много-много лет. Другим важным фильмом стал вышедший год спустя «Молодая гвардия». Его снял главный в то время советский кинорежиссер Сергей Герасимов по роману главного советского писателя Александра Фадеева. Роман был написан по горячим следам событий, причем изрядно эти события переврал. (Впрочем, он вскоре подвергся резкой партийной критике, но совсем не за это, а за “ принижение роли партии” — фильм о героях-комсомольцах, а где же Партия?!) Заставили переделать и роман и фильм). Фильм заурядный, но в одном оказался уникальным — Герасимов привлек в него свою группу студентов из Института кинематографии, и почти все они оказались будущими знаменитостями — это выдающиеся киноактеры Нонна Мордюкова и Вячеслав Тихонов, а также очень популярные в свое время Сергей Гурзо, Георгий Юматов, Инна Макарова.
В те же годы вышли с шумной рекламой фильмы «Клятва» и «Незабываемый 1919-й», до неприличия прославлявшие Сталина. Например, помню кадр из «1919-го» — когда красноармейцы, готовящиеся под руководством Сталина (а этого на самом деле не было!) штурмовать восставший форт «Белая лошадь», узнаЮт, что форт в случае его взятия будет защитниками взорван, то красивая героиня в ужасе восклицает — “А что, если вместе с атакующими на форт взойдет и товарищ Сталин?!” И далее в таком же духе. Но были агитки и талантливые, как цветная (тогда это было еще редкостью) лента Ивана Пырьева «Кубанские казаки» с прекрасной музыкой Дунаевского, живописующая изобильную жизнь в колхозах. Это в послевоенной-то деревне!
Но хочется сказать доброе слово о фильме «Верные друзья» — в этой лирической комедии снялись прекрасные ленинградские актеры Александр Борисов, Василий Меркурьев и Борис Чирков и звучала приятная музыка Хренникова. А недавно, когда отмечалось столетие Александра Галича, я узнал, что он был сценаристом этого фильма. То-то мне тогда так понравилось… И режиссер был отличный — Михаил Калатозов.
В эти же послевоенные годы извлекли из архива и показали старые известные картины режиссера Якова Протазанова «Процесс о трех миллионах» и «Праздник святого Иоргена» — фильмы еще немые, с титрами, но с замечательными театральными актерами Игорем Ильинским (из Малого театра) и Анатолием Кторовым (изо МХАТа), разыгравшими блестящие комедии. И помню, как о «Празднике…» отозвался польский студент, учившийся в Москве — “Если бы у нас показали такой фильм, то кинотеатр бы разгромили!” Остроумный сюжет этой картины, где жулик, прикинувшийся святым, “исцеляет” другого жулика, изображавшего безногого, был в дальнейшем повторен в одной из частей прекрасного французского фильма «Дьявол и 10 заповедей», (где было еще несколько не менее остроумных частей). Наверно, и его не показывали в католической Польше.
Говоря о предвоенном русском кино, нельзя не сказать о Фаине Раневской. Хоть она запомнилась зрителям в основном фильмом «Подкидыш», знаменитую реплику из которого “Муля, не нервируй меня!” она сама и придумала, но ее лучшей ролью в кино явилась, по-моему, польская бандерша мадам Скороход в скромном фильме «Мечта». Фильм был снят в 1941 году сразу же после присоединения к СССР восточных районов Польши. Сейчас я посмотрел — фильм был сделан большими мастерами — режиссер Михаил Ромм, сценарист Евгений Габрилович, оператор Борис Волчек, с участием Ростислава Плятта, Михаила Астангова, Елены Кузьминой, но мне он запомнился именно Раневской, создавшей образ почти шекспировского масштаба. Как-то он не получил должного признания, поскольку вышел в прокат в 1943 году, в разгар войны.
Часть 2-я
С трепетом и в растерянности остановился я перед великим множеством киновпечатлений, обступивших меня. Сколько ярких, интересных историй, звёздных лиц, полюбившихся мелодий… Но нельзя объять необъятное, и слабая память кладет разумные пределы. Я пишу толко о своих личных впечатлениях, только о том, что помню сам, хотя признаюсь, что многие подробности сейчас дополняю из ГУГЛа, этого кладезя всех человеческих знаний.
Приятным знаком конца сталинской эпохи явилась комедия «Карнавальная ночь». На основы она, конечно, не посягала, но в ней уже чувствовалась какая-то раскрепощенность. Она смешила и радовала, ее песни сразу запели. Эльдар Рязанов написал в своих мемуарах, имея в виду главную героиню Людмилу Гурченко — “На следующий день мы с ней проснулись знаменитыми. Но в разных постелях.” Я могу добавить, что и по-разному знаменитыми: Гурченко действительно узнали все и сразу, а вот режиссеров так быстро не запоминали, мне, например, потребовалось для этого еще один или два его следующих фильма.
В те годы своих фильмов в Союзе выходило мало, но зато, спасибо, была открыта дорога для множества зарубежных фильмов, поначалу называвшихся “трофейными”. Истинно трофейных, немецких, было немного, и среди них лучшим, конечно, был «Девушка моей мечты», цветной фильм, снятый в Германии в 1944 году, то есть почти одновременно с английскими фильмами Александра Корды. Длинноногая красотка Марика Рокк ошарашила своими вызывающими танцами еще не привыкшего к таким зрелищам советского зрителя.
Но первое место тогда заняло итальянское кино. Об огромном влиянии итальянского неореализма на советскую культуру написано немало специалистами. Я могу лишь, как зритель, назвать то, что помню до сих пор, то есть фильмы, оставившие впечатления на всю долгую жизнь. «Рим — открытый город» с его жуткими сценами немецких зверств и пыток, «Два гроша надежды» с картиной отчаянной нищеты итальянской провинции, «Утраченные грёзы» с Сильваной Пампанини, открывшей череду итальянских и французских суперкрасавиц на советских киноэкранах. Фильмы «Похитители велосипедов» и «Рим в 11 часов», продолжили живописание пороков и трудностей капиталистической жизни, столь милое советскому руководству (благодаря чему мы и смогли увидеть эти отличные, интересные, местами даже потрясающие фильмы). Со временем, из рецензий и обсуждений, я узнал и имена создателей — режиссеров этих картин — Росселини, Де Сика, Висконти…
И конечно, как не сказать о комедии! Первой из этой череды комедий, развлекавших советского зрителя лет двадцать, стала лента «Полицейские и воры» с итальянским комиком Тото, а за ней итало-французский фильм «Закон есть закон» с тем же Тото и французским комиком Фернанделем.
После итальянского периода на советском экране наступил период французский. Надо сказать, что иностранные фильмы тогда прекрасно дублировали на русский язык, что особенно заметно на фоне нынешней халтурной “озвучки”. И называя первым эпохальную ленту «Фанфан-Тюльпан», показавшую нам Джину Лолобриджиду (мою ровесницу!) и Жерара Филиппа, нельзя не сказать про Зиновия Гердта, выразившего своим неповторимым закадровым голосом иронию и юмор этого фильма. Потом была череда фильмов с уникальным комиком Луи де Финесом, из которых мне особенно нравились «Не пойман — не вор» и «Разиня». Совсем в другом стиле, но тоже незабываемыми, были три фильма с мощным героем Жаном Габеном, которые мне посчастливелось увидеть — великая драма «Отверженные» и отличные детективы «Вы не всё сказали, Фарран» и «Тайна фермы Мессе».
Было и множество французских фильмов про злодея Фантомаса (теперь я долго вспоминал это имя!) в исполнении Жана Маре, с участием того же Луи де Финеса, но это было уже кино гораздо более низкого пошиба.
Хочу вспомнить и о фильме «Плата за страх» с участием популярного Ива Монтана, где он, правда, не поет, а играет шофера, вынужденного с напарником вести грузовики с нитроглецерином — взрывчаткой, не переносящей толчков. Трудная дорога, в которой один из грузовиков таки взорвался, держала зрителей в таком напряжении, что этот фильм стали называть «Страх за плату».
В советских фильмах 50-х годов неизбежной, естественно, стала тема отгремевшей войны. …Молодые ребята июньской ночью празднуют окончание школы, и над ними в рассветном небе вдруг выплывают пылающие цифры “1941”… В фильме «Дом, в котором я живу» виртуозно сыграла Валентина Телегина и ярко блеснула юная Жанна Болотова. но жуткую реальность войны в кино показать было невозможно. Даже отличный фильм «Летят журавли» не избежал красивости в батальной сцене — пошатнувшийся под ударом пули герой (Алексей Баталов) на крик друга — “Ты ранен?” ясно ответил немыслимое “Я не ранен. Я убит.” и рухнул на землю. Правда, этот фильм знаменит потрясающей сценой проводов на войну, ставшей классикой мирового кино. (Я сам был свидетелем еще более потрясающей сцены таких проводов — на волжской пристани в Сызрани 30 августа 1941-го, которую описал в своем очерке “Эвакуация” в книге “Время — назад!”, и если бы какой-нибудь режиссер прочитал его и сумел это воплотить, он тоже остался бы в истории.)
Ярким знаком своего времени стал, конечно, фильм «Председатель», впервые показавший реальную послевоенную жизнь в деревне, да и в стране в целом. Сцена, как колхозники с трудом поднимают на ноги издыхающих коров, чтобы вывести их пастись на поля после зимнего голодания, была в советском кино немыслимой. Снятый по сценарию Юрия Нагибина режиссером Алексеем Салтыковым в хрущевскую оттепель, «Председатель» еще успел как-то проскочить на широкий экран, хотя потом власти об этом явно пожалели. Награждение этого фильма стало уникально хамским — Ленинскую премию (и вполне заслуженно!) получил только исполнитеь главной роли Михаил Ульянов, а сценарист, режиссер и сам фильм были обойдены. Много лет спустя аналогичное хамство было допущено по отношению к создателям лучшего советского сериала «17 мгновений весны», когда был выделен и получил аж звание Героя социалистического труда (опять-таки, совершенно заслуженно!) исполнитель главной роли Вячеслав Тихонов, но ни режиссер Татьяна Лиознова, ни автор сценария Юлиан Семенов, ни сам фильм не получили даже государственной премии. Такие вещи не проходят незамеченными.
В прелестном фильме режиссера Ролана Быкова «Автомобиль, скрипка и собака Клякса» мне запомнилась Галина Польских в эпизодической роли замотанной матери. Вообще, многие фильмы остаются в памяти лишь отдельными, поразившими эпизодами, как для меня остался рядовой фильм «Живой труп» крохотною ролью сумасшедшего, гениально сыгранной Смоктуновским. Как выделилась эпохальная истерика юной Марины Неёловой в отличном телефильме «Монолог», или потрясный плач Татьяны Догилевой над умершим любимым, вернувший его к жизни, в «Забытой мелодии для флейты» Рязанова, или виртуозный одесско-еврейский диалект Светланы Крючковой в телефильме «Ликвидация» (заметьте — все женщины!).
В чьих-то мемуарах я прочел, что в одной режиссерской группе во ВГИКе учились два студента, один из которых знал слишком много, а другой слишком мало, и это были Андрей Тарковский и Василий Шукшин. Я проверил — действительно, оба там учились у Михаила Ромма в 1954–60 годах. Что ж, неплохих учеников оставил после себя Мастер! Конечно, всемирная слава одного намного обошла российскую славу другого, но невероятное древне-морщинистое подлинное лицо старухи-крестьянки из «Калины красной» (никаким макияжем такого не сделать!) до сих пор стоит у меня перед глазами. Как и живые сцены с вором в купе поезда из ленты Шукшина «Печки-лавочки». Так что малых знаний одного мне вполне хватило (уж не говорю, как я полюбил его рассказы), а большие знания другого для меня, видимо, были чрезмерны. Так, не могу похвастаться, что сразу понял его «Зеркало», — интересно, но по смыслу не выстраивается. В густой толпе выходящих с сеанса кто-то спросил — “Зачем это так всё накручено?” И когда прозвучал ответ — “А для балды,” я с этим внутренне согласился. Но всё же осталось общее ощущение, что сильно показана нелегкая, запутанная и опасная жизнь, и с годами оно усилилось, так что этот фильм стал как бы яркой приметой того времени. Ставшие событиями «Солярис» и «Сталкер» были мне особенно интересны из-за моей любви к научной фантастике, но Тарковский в них сделал упор на другое, на философские размышления о смысле жизни. Особо запомнилась Алиса Фрейдлих, жена сталкера, несчастная мать их дочери — мутанта. (Вообще ей это присуще — в любой эпизодической роли она затмевает главную. Помню, когда только она начала играть в театре, в ленинградской газете написали о редком явлении — публика стала ломиться в театр не, как обычно, на успешный спектакль или прогремевшего режиссера, а на молодую актрису, только что закончившую институт.)
В 70-е годы нас порадовали отличными развлекательными фильмами — «Соломенная шляпка», «Небесные ласточки», «Собака на сене». Замечательные, молодые тогда артисты Андрей Миронов, Николай Караченцев, Маргарита Терехова, Михаил Боярский, Александр Ширвиндт, Людмила Гурченко потешились в своих ролях всласть. Аристократов с благородной внешностью представлял, как всегда, незаменимый в этом Игорь Дмитриев. Ярко блеснувшие в «Ласточках» красавицы Ия Нинидзе и Ирина Губанова, к сожалению, в дальнейшем звездами кино так и не стали.
В те же годы входили в силу телевизионные фильмы. Двухсерийный «Бумбараш» запомнился колоритной фигурой Валерия Золотухина, особенно песнями в его исполнении. (Помните — “Ходят кони над рекою, Ищут кони водопоя… Как же коням быть? Кони хочут пить…”) Оказывается, все эти необычные песни написал Юлий Ким на музыку Владимира Дашкевича, но он был тогда в опале и в титрах указали другую фамилию — Михайлов! Нагло обокрали не только автора, но и зрителей. Нередкий тогда случай. Нельзя не сказать и о телефильме «Опасный поворот». Эта знаменитая психологическая драма Джона Пристли была интересно поставлена Владимиром Басовым в стиле, который теперь называют “говорящие головы”, то есть на сплошных крупных планах. Его персонажей, завязанных в тугой узел семейной интриги, отлично разыграли Юрий Яковлев, Валентина Титова, Антонина Шуранова, сам Басов, и они держали зрителя в постоянном напряжении все три серии.
Я уже писал, что режиссеров запоминают обычно только со второго фильма. Когда вышел фильм «Москва слезам не верит», и выяснилось, что это тот же Владимир Меньшов, который до этого снял лучший, по-моему, фильм о школе — «Розыгрыш», то мне сразу стало ясно, что успех не случайный. Сей фильм заработал не только всеобщую любовь зрителя, но и редкий для советского кино “Оскар”. Ярко выделялась роль Ирины Муравьевой. В этом фильме меня только удивило, что в его программной песне было сказано “Москва слезам не верила, а верила любви.” По-моему, это исказило смысл русской поговорки, который в том, что Москва верит не слезам, а делам. И ведь весь этот нравоучительный фильм именно об этом! А любовь это ведь тоже эмоции, как и слезы. Лучше бы пели “Москва слезам не верила, а верила труду”.
Эльдара Рязанова я запомнил, наверно, только после его неожиданного интересного (между прочим, чисто мужского!) фильма «Берегись автомобиля». К этому времени у Рязанова появился сценарист Эмиль Брагинский, с которым они создали еще 8 фильмов, cтавших самыми популярными, как «Гараж», «Забытая мелодия для флейты», «Служебный роман», а лента «Ирония судьбы или с легким паром», стала даже самой любимой в народе и на телевидении. В ней авторы блистательно разработали излюбленную российскую тему — анекдот, произошедший по пьянке, уж не знаю, кто из них первым на нее набрел. Я не отрицаю, что главным создателем кинофильма является его режиссер, но хочу подчеркнуть огромную роль сценария. После смерти Брагинского Рязанов снял еще несколько фильмов, но всё это было уже не то… Правда, он уже старел и болел, спасибо, что хоть что-то еще снимал. Из всех советских кинорежиссеров он оставил самое большое число отличных фильмов.
Но лучшим, самым моим любимым фильмом стала работа не его, а Георгия Данелия — «Осенний марафон». И опять-таки его основой и содержанием стало сочинение замечательного сценариста Александра Володина. Конечно, Данелия всё сделал — и доработал сценарий “под себя”, и собрал замечательных актеров, и объяснял им, что делать в каждой сцене, и даже заранее прорисовал каждый кадр, это всё он! Но делая всё то же самое, он же снял по сценарию, который написал сам вместе с Ревазом Габриадзе, очень плохой, на мой взгляд, фильм «Кин-Дза-Дза», чепуху на постном масле, при всей моей любви к фантастике. Так что не стоит преуменьшать значение литературной основы, содержания кинофильма. Конечно этот «Кин-Дза-Дза» стал просто неудачей мастеров, потому что те же Габриадзе и Данелия, правда с большим участием замечательной Виктории Токаревой, создали сценарий «Мимино», еще одной вершины советского кино, фильма, героям которого теперь ставят памятники.
Бог троицу любит, и третьим, рядом с Данелия и Рязановым, я бы поставил мастера комедии Леонида Гайдая. Меня рассмешить очень трудно, да и комедия вообще трудный жанр, но на фильме «Иван Васильевич меняет профессию» я смеялся до слёз, как на фильмах Чаплина. И сказал, кажется, — “Ну вот, наконец-то выдали!” Изобретательные ленты Гайдая «Бриллиантовая рука» и «Кавказская пленница» никто не вспомнит без веселой улыбки, а короткометражной лентой без слов «Пес Барбос и необычный кросс» развлекали посетителей в советских посольствах по всему миру. Режиссер создал триаду персонажей Никулин — Вицин — Моргунов, которая надолго стала русской народной, не по званиям, а по сути. Кто еще может таким похвастаться? А можно ли забыть красочную фигуру Владимира Этуша с его кавказским акцентом?!
С годами, с усилением роли телевидения, всё больше входили в моду детективные сериалы, которые к настоящему времени, по-моему, полностью убили настоящее кино типа «Осенний марафон», «Одиноким предоставляется общежитие» или «Зимний вечер в Гаграх». Поначалу они сами еще были настоящим кино, как «Место встречи изменить нельзя», которое до сих пор остается, по-моему, лучшим в этом жанре. Цепочка ярких персонажей, вроде карманника Кирпича с его виртуозным шепелявым выговором (Станислав Садальский) или вора-аристократа c его неподражаемой ухмылкой (Евгений Евстигнеев), и интересный, причем вполне реальный и хорошо разыгранный сюжет. И главное — спасибо постановщику Станиславу Говорухину — в главной роли он запечатлел навеки великого Высоцкого. Жалко только, что он там не поет. От серии к серии я ждал — когда же Высоцкий запоет, ведь в «Вертикали» у того же Говорухина он много пел, и можно сказать, сделал этот фильм своими прекрасными стихами-песнями, так где же они здесь? “Инстанции” не разрешили? Увы, увы. (Когда я это написал, знающий человек подтвердил мне, что действительно, был такой запрет, хотя песни Высоцким уже были написаны. Снова обокрали всех нас, зрителей, да еще похуже, чем в случае с Юлием Кимом!)
Советское кино мгновенно закончилось с развалом Союза, но оно сопровождало и украшало жизнь своего народа все 70 лет и остается великим культурным слоем, который обильно питает ностальгию не одного поколения.
Часть 3
Но ведь нам продолжали показывать и иностранное кино, и хоть показывали дозированно и с отбором, но Москва и Ленинград, по крайней мере, смогли увидеть многое из самого лучшего в мире. Конечно, были в широком прокате и китайские фильмы типа «Седая девушка», то есть убого примитивные и тенденциознные, но я говорю здесь о них только чтобы напомнить родившийся тогда анекдот — “Есть фильмы хорошие, плохие, очень плохие и китайские.” Сейчас даже неудобно об этом вспоминать после гигантских успехов Китая во всех отношения, включая и кино, но что было, то было.
Слава Богу, фактор выручки, приносимой в бюджет cтраны кинопрокатом, играл важную роль, даже по слухам был на втором месте после водки, так что самые кассовые фильмы мира в советский прокат попадали. К тому же в больших городах иногда проводились декады американского или французского, или итальянского кино, на которых показывали прекрасные фильмы. Надо отдать справедливость — теперь, живя в США, я понимаю, что еще в Ленинграде смог увидеть многое из лучшего в мировом кино.
Несколько итальянских фильмов с Марчелло Мастрояни и Софи Лорен — «Брак по-итальянски», «Развод по-итальянски» или «Вчера, сегодня, завтра» с этой прелестной жалобой Марчелло врачу “Желание-то у меня есть…” Французский фильм «Мужчина и женщина» с красавицей Анук Эме, после которого режиссер Клод Лелуш вдруг стал для советской сатиры олицетворением западного модернизма (“сплошной Лелуш…”). Какие-то французские боевики с молодым красавцем Аленом Делоном. Отличный, ставший классикой, англо-французский детектив «День Шакала» о попытке покушения на де Голля.
Событием стал фильм «Шербургские зонтики» на музыку Мишеля Леграна, который, кажется, и до сих пор остается единственным удачным фильмом-оперой, удивительно приятным по ощущениям. Он был невероятно популярен. В то время у нас был уникальный молодой пародист Виктор Чистяков, предшественник Галкина, если не лучше. К несчастью, он вскоре погиб при крушениии рейсового самолета. Так вот, он сделал номер «Шербургские зонтики на фестивале в Парголово», построенный на контрасте нежнейших песен Леграна, которые он пел сопрано по-французски, и перебивающих их грубым мужским голосом русских переводов. До сих пор этот контраст звучит у меня в памяти…
Не могу не назвать замечательный японский мультфильм «Тоторо», может быть лучший рисованный фильм, который мне довелось увидеть. Летающие автобусы в виде мохнатых живых существ с яркими фарами-глазами и множество других остроумных перевоплощений — незабываемы!
Но прочное первенство удерживало кино американское. И прежде всего я хотел бы назвать «12 разгневанных мужчин» поскольку этот знаменитый фильм оказал на меня огромное влияние. На нём я ясно понял, что истинная демократия держится на убеждениях каждого рядового человека, то есть “идет снизу”. Неутешительный вывод для советского (а теперь и для российского) человека, поскольку надо, наверно, не одному поколению внедрять демократию сверху, чтобы этот дух свободного человека укоренился “внизу”.
Весьма сильное впечатление произвел фильм «Этот безумный, безумный, безумный мир». Может быть на советском экране американцы впервые показали такую самокритику, или, проще говоря, поливали себя почем зря, не заботясь, что это повредит репутации их страны. Видимо, они уверены, что эта репутация достаточна стойка, а самокритика недостатков ей только пойдет на пользу. И в дальнейшем мы увидели немало фильмов того же направления.
Надо отдать должное Голливуду — иногда там детально исследуют и воссоздают на экране большие исторические события или явления, выдавая грандиозные картины типа «Унесенные ветром», «Спартак», «Клеопатра» или «Крестный отец». Эти фильмы мы смогли посмотреть еще в СССР, а в Америке я увидел того же масштаба «Бен Гур» о библейском герое, получивший рекордное за всю историю количество Оскаров — одиннадцать!
Целая эпоха кинематографа связана с именем прелестной хрупкой героини Одри Хепбёрн. «Римские каникулы», «Как украсть миллион», «Завтрак у Тиффани» — любые ее фильмы вызывают теплые чувства, вспоминаются с улыбкой. «Моя прекрасная леди» с нею и Рексом Харрисоном в главных ролях, поставленная Джоржем Кьюкором по знаменитой пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион», явилась, по-моему, одной из грандиозных лент типа названных выше. От нее остается множество ярких сцен, с красочным показом самых разных слоев общества. Когда я прочитал, что киноакадемия США назвала Одри Хепбёрн третьей величайшей актрисой Голливуда, я заинтересовался — кто же первая? Элизебет Тейлор? Нет, она оказалась лишь 7-й, а первой назвали Кэтрин Хепбёрн, получившую 4 Оскара при 12 номинациях, т.е. больше, чем кто-либо еще за все годы. Но я эту актрису узнал только в США, посмотрев «Африканскую королеву» и «Угадай, кто придет к обеду». Прожив долгую активную жизнь (1907–2003), Кэтрин имела большое влияние в Голливуде и была прекрасной актрисой, но по харизме и созданным образам она, конечно, далеко уступала своей однофамилице Обри. Кстати, в аналогичном мужском списке киноакадемии США на 1-м месте стоит Хемфри Богарт, (известный в России по фильму «Касабланка» 1942 года), а Чарли Чаплин поставлен лишь на десятое место, позади Генри Фонда, Кларка Гейбла, Кери Гранта. Да, нет пророка в своем отечестве…
Я живу в США с 1994 года, и американское кино стало мне, если не родным (о, нет…), но близким. Когда я окунулся в него, на меня большое впечатление произвели, в первую очередь, женщины — Джулия Робертс («Pretty Woman», русское не очень удачное название «Красотка»), Шерон Стоун («Основной инстинкт»), Мэг Райян («Неспящие в Сиэттле»). Много лет я находился под обаянием этих актрис, но должен признать, что в целом в Голливуде преобладали актеры, и даже определяли многие жанры кино. Так в вестерне правили Джон Уэйн, Клинт Иствуд, Джеймс Стюардт (3-е место в голливудском списке лучших актеров). Правда, и Шерон Стоун блистала в вестерне «Быстрый и мертвый». Надо сказать, что один из лучших вестернов, «Великолепную семерку» (1960 г., режиссер Джон Стержес, герой Юл Бриннер) мы увидели и оценили еще в Советском Союзе.
Царят мужские роли, конечно, и в лентах о мире криминала. В отличном большом фильме «Однажды в Америке» с Робертом Де Ниро и Джеймсом Вудсом драматически раскрывается многолетняя весьма непривлекательная картина преступного мира Нью-Йорка. Классикой давно уже стала трилогия «Крестный отец» с Марлоном Брандо и Аль Пачино. Захватывающие боевики «Игры патриотов», «Прямая и явная угроза» и «Самолет президента», вышедшие один за другим, сделали звезду «Звездных войн» Харрисона Форда суперзвездой и вывели этот жанр на новый уровень.
После «Адвоката дьявола», где он сыграл дьявола, Аль Пачино стал для меня одним из самых лучших и интересных актеров, наряду с Джеком Николсоном («Пролетая над гнездом кукушки», «Лучше не бывает») и новым для меня Томом Хэнксом («Неспящие в Сиэттле» и, главное, «Форрест Гамп»). Мастерством в изображении необычных, чуть тронувшихся персонажей эти актеры напоминают мне нашего Смоктуновского.
Очень заметными стали фильмы «Молчание ягнят» и «Ганнибал» с мастерской игрой Этони Хопкинса и Джоди Фостер. Они были сняты настолько талантливо, что хотя в них есть много от фильмов ужасов, которые я не переношу и стараюсь не смотреть, эти я досмотрел и оценил.
Очень важно, конечно, увидеть фильм своевременно. В 1980 году Джорж Лукас выпустил ленту «Империя наносит ответный удар», и вскоре ее показали на кинофестивале в Ленинграде. Это был первый фильм из новаторского сериала «Звёздные войны», показанный в СССР, так что можете представить, что там творилось (мы с женой попали на него по большому блату, аж по звонку из Госкино. Лидочка, спасибо!!). И действительно, фильм произвел ошеломляющее впечатление, начиная с первых кадров, когда вступительные титры вдруг с плоскости экрана стали уходить вдаль, в третье измерение, бесконечной лентой, показывающей несметное число участников этого грандиозного проекта. Поражали невиданные образы инопланетян, их боевые машины, шагающие по каким-то заснеженным просторам, и тому подобные чудеса, вызывающие постоянные вопросы— как же это было снято? Через 20 лет в Америке такое стало привычным, и другие фильмы «Звёздных войн» (всего их Лукас снял 9) подобных впечатлений уж не производили. Понадобился следующий шаг, к трехмерному «Аватару». Сколько еще будет таких шагов?
Среди новых американских впечатлений был фильм-мюзикл «Чикаго» с хитроумным сюжетом и яркими фигурами. Неожиданно Ричард Гир, уже знаменитый по спокойной драматической роли в «Красотке», вдруг выдал в нём каскад опереточных танцев.
Большой резонанс вызвал фильм «Поговори с ней» испанского режиссера Педро Алмадовара (2002 г.) о важности человеческого общения в любых ситуациях, даже с больными в коме.
Постойте, а ведь был еще потрясный фильм про испанскую инквизицию, где девушку пытали на дыбе, насиловали в тюрьме, она там родила и сошла с ума и потом 20 лет искала новорожденную дочь. Как же он назывался? Что-то испанское. Испанская баллада? Нет… Актрису на этой труднейшей роли еще называли воплощением новой генерации актрис XXI века… Как же её звали? Увы, то, что я смотрел недавно, теперь забывается сильнее, чем виденное давно. Но по счастью, ее имя вдруг появилось в новостях (что-то она некорректное заявила о политике) и я сразу его узнал — Натали Портман! А дальше выяснить всё было просто. Это «Призраки Гойи», испано-американский фильм 2006 года. И его режиссер, о Господи, это же Милош Форман, автор знаменитой трагедии «Пролетая над гнездом кукушки»! Через 30 лет он создал еще один потрясающий фильм. Вот, оказывается как бывает. К тому же чех по рождению, американский режиссер, испанский фильм, израильская актриса, вот она, глобализация.
И раз уж речь зашла о глобализации, я приведу один еще более яркий пример и на том закончу свой экранный марафон. Даже среди грандиозных фильмов, которые я здесь упоминал, выделяется «Последний император» о горькой судьбе последнего китайского императора Пу И. Итальянский режиссер Бернардо Бертолуччи осуществил совместную постановку киностудий Англии, Италии, Китая и Франции, в которой открыты страницы истории ХХ века Китая, Манчжурии, Японии и СССР. Я бы сказал, что в этой картине было выполнено капитальное исследование всего, что в ней показано. В 1988 году она получила 9 Оскаров — за лучший фильм, лучшие режиссуру, сценарий, музыку, оператора, художника, декорации, костюмы и монтаж. То есть это был фильм лучший во всех отношениях!
Что же, спасибо киноэкрану! Всё это остается с человеком, и каждому есть много, что вспомнить. У каждого свое.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2022/nomer3/bpevzner/
