Жизнь с Виктором Ильичом в России Беллу Самойловну не баловала, а с приездом в Америку и вовсе стала горькой. Он «квасил» без выходных и очень скоро превратился в циррозную развалину, воняющую кислым перегаром. Часто, измученная его пьянством, она думала:
— Хоть бы Бог взял тебя!
Наконец, Бог ее услышал.
Теперь надо было подумать о себе и о следующем шаге. Белла Самойловна всегда мыслила творчески и нетрадиционно, чем сильно отличалась от других. Новой поставленной задачей стало: — с учётом всех человеческих просчётов и ошибок найти нового мужа. Ей было хорошо известно, что никто не хочет жить со вдовцами, поскольку все они влюблены в своих покойных жён, думают и говорят только о них, ищут их черты во всех других женщинах и, не найдя этих черт, в лучшем случае — замыкаются, а в худшем случае…
Белле Самойловне было далеко за шестьдесят. В этом возрасте одинокий мужчина, если не вдовец, то кто же он — загулявшийся холостяк, сексуальный извращенец, женоненавистник, нищий дурак, не способный содержать семью, избивающий женщин физический урод, эгоист с психологией маменькиного сынка или что ещё похуже — такой же запойный алкоголик, какой у неё уже был? А если это не так, то почему же эти холостяки всегда оставались невостребованными?
Про себя Белла Самойловна называла их «свободными радикалами».
Процент вдовцов в этом возрасте, между прочим, начинает резко увеличиваться. Но неужели вдовцы хуже всех? А, может быть, мнение о том, что вдовцы — неподходящие мужья, построено на песке? Ведь общественное мнение очень часто основывается не на глубоком анализе, а на парадоксе. Например, есть же глупости: «старый конь борозды не портит», «маленький, да удаленький», «большой, да дурной». А почему, собственно, большой должен быть обязательно дурным?
Нет, решила Белла Самойловна, пусть те женщины, которые считают, что вдовцы им не подходят, ищут себе спутников жизни среди этих никому ненужных «свободных радикалов». А она поступит по-своему, ведь большинство никогда не принимает правильных решений. Пример этому — большевики со своей революцией.
Обращаться в брачное агентство глупо: ждать, когда тебе позвонит какой-нибудь «мышиный жеребчик», пригласит в китайский ресторан, наврёт с три короба, а потом откроется, что он весь в долгах, у него нет ни работы, ни денег, ни чести, ни ума, ни чувств. Вдобавок, квартиру он делит с таким же другом и живёт, чёрт знает где.
Белла Самойловна была неглупа и прекрасно понимала, что за каждым газетным объявлением типа: «Продаётся женская шуба из каракуля размера «петит», почти не ношеная, новые итальянские сапоги, размер 36-37, подходящая к ним кожаная сумка, набор маникюрных инструментов, вечернее платье, запечатанный парфюмерный набор, кольцо с серёжками из бирюзы и швейная машина «Singer», обязательно стоит покойница-жена и свеженький вдовец.
Белле Самойловне этот хлам был не нужен. Шуб из каракуля давно никто не носит, сапоги из-за больших, размером со сливу, косточек на ногах она получала по «медикейту», кольца она не носила из-за артрита, а швейная машина «Singer» у неё уже была.
Хоть ей еще не было семидесяти, бессонница все равно медленно разрушала её жизнь. Каждый вечер, чтобы уснуть, она выпивала двадцать капель коньяка и тут же ложилась в кровать. Она боялась пропустить тот момент, когда от выпитого у неё слегка закружится голова, и она уснёт. Год назад доктор сказал ей:
— А почему бы вам не попытаться найти себе супруга? Вы — исключительно здоровая женщина и недурны собой. Если вы будете вечером утомлены его вниманием, тогда и засыпать будете мгновенно. Найдите себе вдовца. Зачем вам Дон Жуаны? Они в пожилом возрасте смешны.
Доктор был прав. Но как узнать о вдовце всё, даже самую страшную правду— кто он на самом деле? Как услышать его и увидеть, в каких условиях он живёт? Как узнать о его материальных возможностях?
Ответ один — только прийти домой к ничего не подозревающему вдовцу в качестве покупателя вещей покойной супруги и… посочувствовать ему. А он, ещё не привыкший жить в одиночестве, всё сам честно расскажет. И о своей умершей супруге, и о себе, и о своём прошлом. И Белла Самойловна стала обводить синим фломастером все объявления о таких распродажах.
Целый год она провела в добросовестных посещениях вдовцов. Они вместе раскладывали вещи на кроватях и на диванах, обсуждали их достоинства и недостатки, говорили о цене, иногда вдовцы предлагали принести соды или чаю, присесть на диван, снять пальто. Иногда она соглашалась. Но чаще всего разговор начинался вопросом: «А откуда вы сами?». А кончался неизменно тем, как тяжело умирала супруга вдовца. После этого Белла Самойловна сочувственно вздыхала, говорила, что подумает о цене, и уходила.
По дороге домой она обычно выносила вдовцу свой окончательный вердикт: «не подходит» и всё чаще думала, что люди все-таки правы. Вдовцы только и знают, что говорить и думать об умерших жёнах. Но она упорно продолжала свой поиск.
Наконец наступил день, когда она сказала себе:
— Хватит! С меня довольно. Это потеря времени! Сегодня последний «аппойнтмент» (назначенная встреча — прим.ред), и на этом все!
После этого она начнёт звонить свахам. Благо, объявлений о них предостаточно. Что ж, она оказалась неправа, но надо найти силы признать это.
Аркадий Маркович, бывший инженер Национальной Железнодорожной Корпорации «Amtrak», а ныне обеспеченный пенсионер и вдовец, сидел в удобном глубоком кресле и читал местную газету. На ногах его были тёплые тапочки, а на столе стояли тарелка с печеньем «хоменташ» и стакан крепкого сладкого чая в серебряном подстаканнике. Привычка пить чай из стакана в подстаканнике осталась у него с тех пор, когда он был молод и работал проводником пассажирских вагонов в поезде «Рига-Симферополь».
Ценность самых главных компонентов жизни таких, как работа, жена, дисциплина и аккуратность раньше для него была приблизительно одинакова. Теперь, когда жены не стало, он впервые в жизни заметил, что человеческий фактор — это нечто другое, и заменить его так легко и безболезненно, как деталь тепловоза, не удастся. Неожиданно для себя Аркадий Маркович стал замечать, что женщины не могут существовать как отдельный объект или конкретная материальная ценность. Они требуют какого-то особенного отношения, о котором он раньше не слышал. Жена ушла и ничего об этом не сказала. Придётся учиться жить одному.
На диване уже лежали подготовленные и аккуратно разложенные вещи его покойной жены, когда Белла Самойловна позвонила снизу по «интеркому». Он встал, снял очки, потом открыл двери и посмотрел в прихожей на себя в зеркало, затем вернулся и опять сел в кресло. Он жил на седьмом этаже. На улице была довольно прохладная погода, редкость для последних лет, и на балконе птицы у кормушки не могли поделить свой корм. Он опять встал, вышел на балкон и добавил птицам еды. Когда он вернулся, в комнате стояла Белла Самойловна и разглядывала на стене портрет его жены.
— Это жена, — сказал Аркадий Маркович, — она умерла два месяца назад.
Белла Самойловна глубоко вздохнула:
— А от чего?
— Сердце. Утром договорились ехать на дачу, погулять, знаете, сухие листья и всё такое, а вечером её уже не было. А вы проходите, раздевайтесь, не то потом, на улице, простынете.
— Спасибо, я ещё не согрелась.
— Хотите, я вам налью двадцать капель коньяка?
— Если честно, я не откажусь.
Но на самом деле ей больше хотелось печенья. Аркадий Маркович поставил на стол две крохотные коньячные рюмочки.
— Извините, даже не предложил закуски. Сейчас нарежу сыра с колбаской.
Белла Самойловна в это время рассматривала квартиру. Но лицо квартиры холостяка — это туалет, и она спросила:
— Где у вас можно помыть руки?
Когда она, удовлетворённая, вернулась и села к столу, на столе уже стояла открытая бутылка с коньяком. Они выпили.
— Попробуйте колбаски из русского магазина.
Белле Самойловне колбаска очень понравилась.
— У вас здесь неплохой магазин, — сказала она. Аркадий Маркович налил в рюмочки ещё коньяка.
— Я уже почти согрелась, — сказала Белла Самойловна. — У вас хорошая квартира.
— Ну тогда давайте ещё по одной, — сказал Аркадий Маркович. — Хотите, я вам сделаю горячий чай с коньяком? От этого вы согреетесь сразу.
И Аркадий Маркович вышел на кухню.
— Внимательный, — отметила Белла Самойловна про себя, а вслух сказала:
— Пожалуйста, коньяка в чай не надо.
— Извините, но я уже налил.
Когда Аркадий Маркович проснулся, он понял, что немного по-стариковски вздремнул, и первым делом встал с кресла. Бутылка с коньяком была наполовину пуста. Белла Самойловна громко храпела на диване, лёжа на приготовленных для продажи вещах его жены. Её парик съехал до бровей, очки лежали на полу, а изо рта торчала искусственная верхняя челюсть с куском колбасы.
— Она может подавиться во сне, — испугался Аркадий Маркович и осторожно достал изо рта содержимое. Белла Самойловна громко чмокнула беззубым ртом и повернулась на другой бок. Он отнёс зубы в ванную, сполоснул их, потом взял чистую салфетку и положил челюсть на стул, а стул приставил поплотнее к дивану — чтобы гостья не упала.
Когда Белла Самойловна шла домой, ей было несколько неловко за то, что она спала на чужих вещах.
— Всё-таки этот вдовец явно был интеллигентным, обеспеченным и, кажется, непохожим на других. Этот, пожалуй, мог бы подойти. Но, вот зачем, зачем мне нужны его нудные рассказы о покойной жене? — и Белла Самойловна передразнила Аркадия Марковича, — «знаете… сухие листья, и всё такое…» Нет, с вдовцами покончено.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2022/nomer4/djlevin/
