На Пасху тебя ожидала,
Вышла встречать на порог,
Когда у ворот увидала
Милицейский стоял «козелок».
Куда повезут, я не знала,
Но защемило в груди.
И предчувствие подсказало,
Что ждёт меня впереди.
Апрель, тепло на пороге,
Под колокольный звон
Меня привезли к дороге,
Где лежал бездыханный он.
Любой увидел бы, обмер,
По щеке покатилась слеза.
Он жив? - Но молоденький опер
Только потупил глаза.
Прошу его: Помогите,
Он жив, позовите врача,
Скажите, что с ним, скажите.
Но по-прежнему опер молчал.
Он пошёл в магазин за картошкой,
Накануне забыла купить,
Хотел приготовить окрошку,
К обеду гостей пригласить.
Я слёз уже не держала,
Где я понимала с трудом,
И вдруг со всех ног побежала,
Куда? Конечно же в дом.
Где праздничный стол накрывала,
С вазой пасхальных яиц,
Машинально всё убирала
Под свой плач и пение птиц.
Потом на могилу ходила,
Что толку сидеть и рыдать.
Зачем это всё надо было?
Наверное стоит понять.
С тех пор постоянно мне снишься,
Уже много лет подряд,
Ты, милый, напрасно боишься,
Я помню последний твой взгляд.
Как будто ты здесь, недалече,
Поверить себе не могу,
Но, кажется, ждешь нашей встречи,
Как раньше, на том берегу.
Тогда я тебя бы спросила,
Глядя прямо в глаза:
Хоть это тебя убедило,
Что с Богом шутить нельзя?
