О ПОИСКАХ СЛОВ
Отсюда открываются врата,
Когда заходит солнца шар пурпурный…
Но даже если встанешь на котурны,
Чтоб жадным зреньем в небеса врастать,
Увидишь – эта лестница крута,
Перила за воротами фигурны,
Кудахтанье напоминает кур, но:
Расправишь крылья и – куда? Куда?..
А звёзды будто бьются в невода!
Но альбатросьих крыльев гнёт скульптурный,
Которых не касается вода,
Вернёт, чтоб ты опять копался в урнах.
В реке коварно дразнится звезда
Чешуек отражением сумбурным…
НИКОЛАЮ ГУМИЛЁВУ
Все ангелы: и Эдгар Аллан По,
И Гауф, и Рэмбо, и даже Киплинг
Столпились за спиной его слепой
И «капитанских» шуток солью сыплют:
«Ну, что нам смерть? Ведь это же – игра!
Ты встанешь, нерастрелянный, с утра,
На шею намотаешь серый шарфик,
И призрачные лопасти винта
Твой бриг под знаком Южного Креста
Умчат к священным пальмам знойных Африк!..»
Но тут влезаю я в их разговор
И в бредни романтических скитальцев:
«Я привела к тебе, – смотрю в упор, –
Бенгальцев, гватемальцев и непальцев…
Рождён для дикой щели и плюща?
Не кутайся в расщелины плаща,
Пора бы из России выдвигаться –
Есть в „Петроградской правде“ весь расклад,
Ведь снова с бунтом поспешил Кронштадт,
Особенно к началу навигаций…
Послушай же! Я спереди стою,
Как факел, душу гордую твою,
Писатель, путешественник и воин,
Ношу в себе и знаю наперёд,
Что девяносто лет ещё пройдёт,
Пока признают, что ты невиновен!
Давай-ка, в Лондон! Смерть, она красна,
Но только не в Бернгардовке, за лесом…
И сын несчастным будет, и жена –
Не твоего размаха поэтесса…
Езжай, дерзай, судьбу свою нагни,
Смени мечты манящие огни
На искры новогодних и бенгальских…
И мёртвый штиль, и грозный шторм оставь,
Пока страну не запер ледостав,
Ты жизнью насладись, хоть мало-мальски!
Лихой братвы пиратской больше нет,
И не спасает чёрный амулет
От пули оголтелого чекиста…
Твои богини встанут за тобой
Иль вовлекут военною трубой
В водовород Отечества нечистый?..»
ЦИТАТА
И нет моей завидней доли –
В снегах забвенья догореть…
А. Блок «Не надо»
(из цикла «Снежная маска»)
Нет Снежной Маски! Круговертью,
Предвосхищающей испуг,
Свой покер карточный со смертью
Азартно мечет Петербург.
Куда, куда она сокрылась,
Горгоньи спрятавши глаза?
Её отринул шестикрылый,
Чтоб взглядом Землю пронизать?
А что поэт? Он, в «струях тёмных»
Ища родник воды живой,
Лишь полынью в Неве запомнит,
Замёрзшую над головой…
А хлопья падают за ворот,
И небо звёздами зажглось,
И снежный, сумеречный ворон
Пронзает зарево насквозь!
Сугробы, вставшие конвоем
У разведённого моста,
И это пенье горловое –
Всё в страсти дикой неспроста…
Она взвивается как пудра
Над чёрным бархатом В.Щ. –
И морок ночи меркнет утром,
И исчезает вообще…
А, может, Волохова? Дельмас?
У Маски множество имён…
Горгоньим взглядом в сердце целясь,
Они меняются, как сон.
Поэт игрою недоволен –
Кого под Маскою ни встреть.
Но нет его завидней доли –
В снегах забвенья догореть!
ЦИТАТА 2
И живая ласточка упала
На горячие снега.
О. Мандельштам «Чуть мерцает призрачная сцена…»
Чтоб ни крышки не было, ни гроба,
От сугробов чтоб густела мгла –
Солнце мы похоронили оба,
Без него ты в Осло не смогла…
Петербург с Норвегией синеют
На одной широкой широте.
Ты не Эвридика – Дульсинея,
Дон-Кихоты что-то всё – не те…
Я – Орфей, а, может быть, Овидий –
Завсегдатай пышно взбитых лож…
Без меня ты солнца не увидишь,
Без меня вдали не проживёшь,
Милый Лютик! В бархате страницы
Ты хранишь свой прежний аромат…
Воет вьюга страшной, зимней птицей.
Я бреду вслепую, наугад.
«Мне не надо пропуска ночного»,
Чтобы заглянуть в прошедший век,
Итальянку ту услышать снова,
Что упала ласточкой на снег…
Может быть, она не виновата,
Что у нас «норвежская» зима.
Как чахотка губит травиату,
Так сгорает Бозио сама…
У притина солнце греет мало,
Сколь ему зима не дорога,
«И живая ласточка упала
На горячие снега».
ПРАВДА
Простота хуже воровства…
Простые люди не простят богинь:
Иди в народ ли, всё отдай и сгинь –
Им будет мало жертвы, сказки, чуда…
Нас «уподозрють» в колдовстве и тут,
Проклятым словом «ведьма» назовут
Невесту, что взялась «невесть откуда»…
Побьют камнями, кем для них ни стань…
Но не удастся избежать креста
Ни тёмным, ни глухим, ни их потомкам!
Нам не простят инаковость, увы…
Богини не склоняют головы,
В любви сияя – в солнечных потоках!..
Они горды, щедры и хороши
Красой лица, пригожестью души,
И благодарностью, и чудотворством!
И нет притворства, есть земной итог,
Когда в любом из нас сияет Бог,
То это и божественно, и просто!..
В ПРЕДДВЕРИИ…
Божественный свет на землю лучом струится:
Игрушечный мир вертепа – сюжет интимный.
С лица красоты не пить, но сладка водица!
Улыбка во взгляде скажет – куда идти нам…
Игрушечный мир вертепа – сюжет интимный.
Сошествие Бога в сердце зовут любовью.
Улыбка во взгляде скажет – куда идти нам,
Двоим направленье высветится любое!
Сошествие Бога в сердце зовут любовью.
А ты на иконы смотришь, мечты лелея…
Двоим направленье высветится любое!
Снежинки цветут в ладонях под стать лилеям…
А ты на иконы смотришь, мечты лелея.
Гордыни горька пустыня в душе монаха!
Снежинки цветут в ладонях под стать лилеям,
Они, как вторжение Рождества, не сахар…
Гордыни горька пустыня в душе монаха.
Фальшивого Бога создали сами люди.
Реальный вертеп на земле с Рождеством – не сахар.
Тому, кто любви не ищет – её не будет.
Фальшивого Бога создали сами люди.
Творец настоящий дарует всем начало.
Тому, кто любви не ищет – её не будет.
А я твою душу давно уже повстречала!
Творец настоящий дарует всем начало,
И пахнет в пещере потом и хлевом – возле…
А я твою душу давно уже повстречала,
Когда для любви сошлись мы на небе звёздном!
Хоть пахнет в пещере потом и хлевом – возле,
Но ярче икон сияют живые лица!
Когда для любви сойдутся на небе звёзды –
Сойдёмся мы на земле, будет Свет струиться…
МОЯ МЕЧТА, МОЙ РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО
Меня позвали в Рио-де-Жанейро,
Но Рио-де-Жанейро – не Женева…
Курить бамбук и прятаться от пуль?
Без разницы – январь или июль,
Гуанабара и Копакабана…
На карнавалах звуки барабана,
Атлантика и статуя Христа,
Что по утрам способна воскресать,
Как снежный ком на Рождество в России,
Как в сердце – Вифлеемская звезда:
Лучи расправит, словно жизнь, проста,
В которой мы бразилий не просили…
А, может быть, Бразилию просили?
Мечты, остапобендеровски, в силе,
Как солнце – в соснах?.. Посмотри на ствол:
Внутри деревьев тоже – Рождество,
Которое на Пасху расцветает…
А в Рио – лето с вечными цветами!
Ну, что тебе, Январская Река,
Бурлящая, как предрассветный МКАД?
У нас хватает смеси колоритов:
Бетонных джунглей толчея и гам,
Но можно всё сложить к Москвы ногам
За пасодобль тридцатых, Рио-Риту…
Ах, танец предвоенный, Рио-Рита!
Панама – родина, но ты навеки слита
С моею романтической Москвой:
Крест-накрест – окна, мессершмидтов – вой,
А в разбомблённой комнате – пластинка
Всё крутится!.. Да, я – не аргентинка,
Не португалка, не гуарани.
Ко мне навстречу руки протяни
Незримо: те же струны, те же нервы,
Моя мечта, мой Рио-де-Жанейро!
Моя мечта, мой Рио-де-Жанейро!
И наплевать, что Рио – не Женева.
Шуршат метёлкой травы на снегу,
На озере моём, на берегу,
И звуки Бранденбургского концерта,
Что – номер пять, переполняют сердце!
Торжествен Бах, невероятен Бог,
Встречающий меня у всех дорог,
Сияющий сквозь тучи ежедневно…
Мой смелый дух сродни гуарани.
Но ты меня, смотри, не урони,
Моя мечта, мой Рио-де-Жанейро!
