Есть такой фильм «Играй, как Бекхэм». Впору снимать новый – «Пиши, как Бегбедер». Вполне возможно, что Фредерик сделает это сам. Особенно, если учесть, что он всё больше занят в кино: в частности, экранизировал свой знаменитый роман «Любовь живёт три года».
Число подражателей Бегбедера растёт. Его лавры не дают авторам покоя. Бегбедер, как истинный селебрити, сумел превратить свою жизнь не только в профессию, но и в часть мирового информационного пространства. Его книги – почти что дневники, где Марк-Октав-Фредерик интерпретирует свою биографию, полную душевных терзаний, алкогольных возлияний и любовных драм. Написанные в полемичном стиле точным, почти афористичным языком, они неплохо продаются по всему миру.
Не знаю, руководствовалась ли этим украинка Юлия Дубчак, создавая роман «Пациенты любви», но небритый лик Бегбедера явственно ощущается на страницах книги. Дубчак родом из Донецкой области и почитается там вундеркиндом. Первую книгу написала, учась в 11 классе. «Пациенты любви» - третий роман автора, «книга о любви, страхе и одиночестве». И это, несмотря на общность фразы, весьма верное определение.
Жизнь у Аси (так зовут рассказчицу), прямо скажем, не складывается. И виноваты, конечно же, мужчины. Те ещё паразиты, «необоснованно гордящиеся своими сперматозоидами и их производными».
Впрочем, Асю понять можно. Одиночеством, как и свободой, надо уметь пользоваться. У Аси есть муж, которого она любит «свято, слепо и бесцеремонно, не оглядываясь назад и не заглядывая вперёд», но проблема в другом. В близости к идеалу. Когда вроде бы всё хорошо и вроде бы всё в порядке, но при этом устаёшь жить в почти идеальном мире. Хочется ещё лучше. Неважно как будет достигнуто это «лучше», ценой каких усилий; главное – лучше.
«Нашу семью сожрал далеко не быт, а его относительная налаженность. Когда ты не нуждаешься в куске хлеба, у тебя остаётся чересчур много времени, чтобы размышлять о куске мифического счастья», – выносит приговор Ася и находит выход, опробованный поколениями, – заводит любовника.
Им оказывается хирург Игорь. С виду отличный вариант – рафинированный, уверенный в себе зрелый мужчина. Но на поверку он оказывается комплексующим неудачником, главный страх которого – не дать «окольцевать» себя в третий раз. И когда первая страсть сходит, как мода на суши, история повторяется, и появляются те же, что и с мужем, проблемы. Собственно, иначе быть и не могло, потому что в начале, само собой, всегда легче, а дальше начинается работа, труд. Потому что отношения – это сад, за которым нужно ухаживать, не ленясь полоть сорняки и садить цветы.
Второй дневник, написанный Игорем, – «два дневника об одном чувстве» – пожалуй, уже и не имеет значения, так как отчасти – и по стилю, и по метафизике – сильно напоминает дневник Аси. Не лишённый любопытных поворотов сюжета, он приторен своей комплиментарностью в адрес не рассказчицы даже, а лично автора.
Язык «Пациентов любви» сильно напоминает, а местами едва ли не цитирует, Бегбедера («чтобы не сойти к утру с ума, я начинаю с вечера пить») с его склонностью к отточенности фраз, похожих на иглы для акупунктуры. Тут важно не скатиться в общность, а следом и в пошлость, но Дубчак, к сожалению, это удалось лишь отчасти. К тому же текст полностью состоит из таких фраз-приговоров всему и вся. Отсюда и ощущение даже не «живого журнала», а ленты фейсбука или вконтакте с надеждой на лайк.
Сходство с творчеством Бегбедера помимо тематики, стилистики, сюжета, структуры усиливает и авторское отношение к миру. Местами, а порой и страницами не покидает мысль, что читаешь женские вариации на тему «Любовь живёт три года». «Жаль, что я не хирург, чтобы отсекать всё лишнее», – пишет Ася. И, правда, действительно жаль.
Из-за фанфаронства Бегбедера всё чаще перестают принимать всерьёз как писателя, но, между тем, за его мишурой и глянцем скрывается, собственно, то, что во многом создаёт художественное произведение, – цельность интонации. И тем, кто любит играть в «Пиши, как Бегбедер», неплохо понимать это, ибо вторичность убийственна.
Впрочем, с Юлией Дубчак, как и с Бегбедером, всё не так уж и просто. «Пациенты любви» не лишены достоинств. В ворохе фраз можно найти весьма любопытные максимы. «До определённого возраста каждая новая женщина у мужчины лучше предыдущей. Но лишь до тех пор, пока он сам становится лучше». Читабельность, увлекательность романа – ещё одно достоинство, вдвойне ценное в современной прозе. Текст лёгок, но не легковесен. Юлия Дубчак умеет воссоздать оригинальную карту мира, фокусируя её в текст через особую линзу женской интуиции.
«Пациенты любви» рекомендованы мужчинам и женщинам, не склонным к «заумным» литературным изыскам, в качестве увлекательной истории общей болезни, когда «расстаются так же, как и поженились: не понимая толком почему».
