(продолжение. Начало в №1/2021 и сл.)
Содержание
От автора
1.Испрошенный
2.Гонимый
3.Отвергнутый
Эпилог
От автора
Источник наших знаний о Шауле, первом царе Израиля, почти исключительно книга ТАНАХа Шмуэль 1 (Самуил, 1-ая книга Царств). В Повести лет 1 (1-я книга Паралипоменон) о нём одна-единственная глава. В надписаниях нескольких глав Восхвалений (Псалмы) упоминается имя Шауля, однако текст абстрактен и реального отношения к нему, описанному в книге Шмуэль 1, не имеет. Ни один внешний источник Шауля не упоминает. Да и там, где присутствует этот трагический персонаж, он всегда с появлением Давида служит лишь антитезой, фоном для повествования о великолепном и благородном юноше, избранном Богом царскую династию основать.
История Шауля, первого израильского царя, увидена глазами Давида, второго царя Израиля, его с трона свергнувшего. Впрочем, трон упомянут не к месту. У Шауля не было трона. И поставить его некуда было. Так что считать Шауля «настоящим» царём или нет — это вопрос. ТАНАХ считает. Кто мы, чтобы не согласиться?
В истории, написанной победителями, место побеждённым отводится незавидное. В глазах повествователя-победителя Шауль, если и был предтечей Давида, то лишь в том смысле, что он такой царь, каким быть не должен.
Представить мысли и чувства человека по тексту, к нему не слишком благожелательному, никак невозможно. Поэтому — попытаемся.
Итак, источник моих представлений об этом царе одна книга ТАНАХа, мною переведенного и прокомментированного на основе традиционных толкований и современных научных исследований. Прямая речь Всевышнего в переводе даётся без кавычек. Буквой ѓ передается отсутствующая в русском языке буква ה, звучание которой схоже с украинским «г». Сделано это для того, чтобы приблизить звучание имён собственных в переводе к оригинальному. Стихи традиционно делятся на полустишия, нередко — на большее количество интонационно выделенных частей; это почти всегда совпадает с характерной для русского языка интонацией. Названия книг даются в переводе с оригинала, а не как принято в переводах Библии на русский язык. При первом упоминании этих названий и имён собственных даётся по Синодальному переводу вариант имени, если он есть, и традиционное русское название книги. Во всех случаях, кроме особо отмеченных, цитируется Шмуэль 1.
1. Испрошенный
Шмуэль
В Учении (Тора, Пятикнижие) устами Моше (Моисей) в его предсмертной речи, обращённой к народу, сказано о характере государственного устройства Израиля на земле, Господом обетованной.
Придя в землю, которую Господь Бог даёт тебе, овладев, поселишься в ней, скажешь:
«Царя над собою поставлю, как все народы вокруг».
Ставь, поставь над собою царя, которого Господь Бог изберёт,
из братьев поставь царя над собой… (Слова, Второзаконие 17:14-15).
Под водительством преемника Моше Иеѓошуи (Иисус Навин) евреи, став субъектом Господнего чуда, Ярден (Иордан) перешли, на их глазах свершилось чудо падения стен Иерихо (Иерихон), они землёй овладели, разделив между колен, поселились согласно наделам, но до поры до времени «царя над собою поставлю» ещё долго не говорили. Может, не ощущали себя, «как все народы вокруг»? После смерти Иеѓошуи наступил продолжительный период, когда колена Израиля жили одно от другого достаточно обособленно, объединяясь, и то частично, в союзы перед лицом внешней угрозы. Во главе этих союзов вставали судьи Израиля. Об этом периоде истории рассказывается в книге, которая так и названа Судьи (Книга Судей). Значение слова «судья» в контексте этой книги — правитель. По содержанию книга чётко делится на три раздела.
В первом, «географическом», описывается заселение Земли обетованной, завоёванные и не завоёванные территории. Второй раздел повествует о судьях — харизматических личностях из разных слоёв народа, их борьбе против врагов Израиля. Третий раздел — рассказ о завоевании коленом Дана земель на севере и о гражданской войне.
Из книги следует, что период судей длился 350 лет (семь «юбилеев»), в то время как исследователи полагают, что он составлял около двухсот. Согласно традиции, автор книги — пророк Шмуэль. Некоторые судьи лишь упоминаются в книге, но большинство из них оказали огромное влияние на ход еврейской истории, борьбу с язычеством, на утверждение религиозно-национальной самобытности и формирование единого народа на большей части заповеданной Богом земли. Среди них Эѓуд (Аод), пророчица Двора (Девора, Дебора) и военачальник Барак (Варак), Гидон (Гедеон), Ифтах (Иеффай), Шимшон (Самсон). Триста пятьдесят или двести — как бы то ни было, немалый срок, лелея независимость колен, евреи сопротивлялись очевидной исторической необходимости: единому государству с единым властителем. Не случайно в Судьях рефреном звучит: «В те дни царя в Израиле не было» (17:6, 18:1, 19:1, 21:25). Этими словами заканчивается вся книга, этими словами подводится итог ушедшей эпохе.
Однако за всё, в том числе и за единство и силу в единстве, надо платить. Желанию царской власти, крепкой руки, которая спасёт от врагов, противостоит опасение. Достаточно вспомнить знаменитую притчу.
Пошли деревья помазать над собою царя,
сказали маслине: «Царствуй над нами!»
Сказала маслина: «Оставлю я масло своё, которое чтят во мне Бог и люди,
и пойду по деревьям скитаться?»
Сказали инжиру:
«Иди ты, царствуй над нами!»
Инжир им сказал: «Оставлю я сладость свою, свой добрый плод
и пойду по деревьям скитаться?»
Сказали деревья лозе:
«Иди ты, царствуй над нами!»
Лоза им сказала: «Оставлю я сок свой, веселящий Бога, людей,
и пойду по деревьям скитаться?»
Терновнику все деревья сказали:
«Иди ты, царствуй над нами!»
Сказал терновник деревьям: «Если истинно помажете меня над вами царём, идите, в тени моей укрывайтесь,
если нет, из терновника выйдет огонь и пожрёт кедры ливанские» (Судьи 9:8-15).
Пророк Шмуэль, выполняя волю Господню, предупреждает народ, требующий царя.
Сказал: «Таков будет закон царя, царствующего над вами:
сыновей ваших возьмёт, себе их поставит к колесницам и всадниками, бежать будут перед его колесницей.
Поставит их себе командирами тысяч, пятидесяти командирами,
пахать пашню его, жать его жатву, делать оружие и колесницы.
И дочерей он возьмёт
снадобья делать, готовить и печь.
Ваши поля, виноградники, рощи маслин — лучшие заберёт,
рабам своим их отдаст.
Десятину посевов и виноградников отделив,
отдаст придворным своим и рабам.
Рабов ваших, рабынь, лучших юношей, ослов ваших возьмёт,
в работы свои употребит.
Десятину от ваших овец отделит,
ему будете вы рабами (8:11-17).
Именно ему, пророку Шмуэлю, бывшему судьёй Израиля долгие годы, несмотря на неприятие царской власти, выпало поставить царя. С одной стороны, царь — избранник, помазанник Божий, более того, слово мелех (царь) относится в Тексте как к земному царю, так и к небесному, с другой — вопреки воле пророка, уст Господних, царя требует поставить народ. Забегая вперёд: именно уступка народу после победы над Амалеком (Амалик) и милосердие к поверженному врагу станет причиной Божьего гнева и отрешения Шауля, не исполнившего категоричные требования, от царской власти.
Редко кто из героев ТАНАХа был удостоен чести, подобно Моше, рассказа о жизни его с самого рождения начиная. «Житие» пророка-судьи, как и в случае праматерей Сары (Сарра), Ривки (Ревекка), Рахели (Рахиль), начинается с бесплодия матери, дающей обет:
«Всемогущий Господь, если увидишь, заметишь муку рабы Своей, вспомнишь, рабу Свою не забудешь, дашь рабе Своей сына, // его отдам Господу на все дни его жизни, бритва на голову его не поднимется» (1:11).
Молитва Ханы (Анна) услышана. «Было: спустя время зачала Хана, сына она родила,// дала ему имя Шмуэль, ибо у Господа испросила» (там же 20). Бездетная испросила сына у Господа, дав обет о его назорействе, дав обет его Богу «вернуть», и привела мальчика к Великому коѓену (коѓен — жрец единого Бога, в отличие от языческого) со словами:
«Об этом ребенке молилась,// и дал Господь мне, о чём я просила, выпросила я у Него. Господу его отдаю, на все дни жизни отдан он Господу…» (там же 27-28).
У испрошенного, вымоленного матерью сына традиционное для ТАНАХа «событийное» имя, значение которого: услышал Бог. Но не только Хану Всевышний услышал. Центральная тема повествования о пророке-судье — «услышанность». Юный Шмуэль лишь с третьего раза, и в этом ему помогает Великий коѓен Эли (Илий), понимает, что во сне слышит Бога. Наученный Эли, когда вновь явился Господь, Шмуэль отвечает: «Говори, слушает раб Твой» (3:9-10). Шмуэль вырос, с ним был Господь, о чём знал весь народ. Шмуэль слышал Бога, а Господь слышал Шмуэля. Услышал Он молитву Шмуэля и жертвоприношение принял, когда судья-пророк, призвавший народ очиститься от языческой мерзости, просит Господа даровать победу Израилю над извечными врагами — плиштим (филистимляне). Победа дарована, в знак чего Шмуэль ставит камень, сказав: «В этом месте Господь нам помог». «Покорились плиштим, в пределы Израиля больше не приходили,// была рука Израиля на плиштим все дни Шмуэля». А пророк-судья ходил по городам, судя в них Израиль, возвращаясь в Раму, где был его дом и где «Господу жертвенник он построил». «Шмуэль судил Израиль все дни своей жизни» (7:12-17).
Шмуэль — посредник между Ним и народом, пророк-судья, не царь, но земных дел устроитель, услышанный и слышимый Богом, идеал, подобный Моше.
Состарившись, Шмуэль поставил судьями своих сыновей, но «не его дорогой шли сыновья, клонились к наживе,// брали мзду, суд искривляли». Все старейшины Израиля приходят к Шмуэлю сказать: «Состарился ты, а сыновья не твоей дорогой пошли,// теперь поставь нам царя, как у всех народов, судить нас» (8:3-5). Требование старейшин, напоминающих Шмуэлю слова Учения о царе, было в его глазах злом, как некогда было злом в глазах Гидона-судьи, в ответ на призыв израильтян ответившего: «Не буду над вами властвовать, и не будет над вами властвовать сын мой,// Господь властвовать будет над вами» (Судьи 8:23).
Шмуэль молится Господу, и Всевышний ему отвечает.
Сказал Шмуэлю Господь: Слушай голос народа, всё, что тебе говорят:
не тобой они пренебрегли, Мной пренебрегли, чтобы Я над ними не царствовал.
Как все дела, что творили со дня, когда вывел их из Египта, и до сего дня: оставили Меня, богам чужим служили они,
так и с тобой поступают.
Теперь их голос услышь,
только остереги их, предостереги, о законах царя, что царствовать будет над ними, поведай.
Рассказал Шмуэль все Господни слова
народу, требующему у него царя.
…
В тот день закричите из-за царя, которого избрали себе,
в тот день Господь вам не ответит».
Голосу Шмуэля внять народ отказался,
сказали: «Нет, только царь будет над нами.
И мы будем, как все народы,
царь наш будет судить нас, выходить перед нами, наши войны будет он воевать».
Шмуэль, все слова народа выслушав,
в слух Господа пересказал.
Сказал Шмуэлю Господь: Послушай их голос, воцари над ними царя,
сказал израильтянам Шмуэль: «Каждый в свой город идите» (8:7-10, 18-22).
Ослицы
Эксперимент с пророком-судьёй, устроителем жизни народной не провалился, но повторению не подлежал. Наверное, не было той молящейся и испрашивающей, чтобы был послан такой, чья особость не царская: власти не ищет, а в старости, слагая, отчитывается перед народом. В истории Израиля Шмуэль наособицу: в полном смысле ни предшественников, ни наследников ни среди пророков, ни среди властителей не имеет.
Народ потребовал царя — Господь согласился. И от повествователя — родословная доблестного воина по имени Киш (Кис) из Биньямина (Вениамин), самого малого колена Израиля с репутацией очень воинственного, Киш, у которого сын «Шауль именем, красивый, статный, не было из сынов Израиля никого лучше его,// на голову выше всего народа». Имя сына само по себе говорящее, дословно: испрошенный. Кем? У кого? С какой целью испрошенный? Вопросы, конечно же, риторические. Ибо имя существует не само по себе, оно ответ на имя судьи-и-пророка, ответ на имя Шмуэль, противника института царя, который народ закабалит. Шауль: испрошенный у Бога народом, который отнюдь не безмолвствует, напротив, настойчиво требует, и — у отца Шауля пропадают ослицы, искать которых с одним из слуг посылает он сына.
Три земли Шауль со слугой обошли — не нашли. Придя в четвёртую, говорит слуге: «Идём, вернёмся,// а то отец, оставив ослиц, о нас беспокоиться будет». Слуга отвечает: «Вот, Божий человек в этом городе, муж почтенный, всё, что скажет, сбывается,// сходим теперь туда, может, скажет нам о дороге, по которой пойти нам». Действительно, Шаулю необходимо свой путь отыскать. Три раза путников неудача постигла. На четвёртый… 3 + 1 — знаменитая фольклорно-танахическая арифметика.
Не узнав, по какой дороге идти, ослиц не сыскать, никуда не дойти. Но у Шауля, не желающего к провидцу идти, ещё один аргумент: «Вот, пойдём, что человеку этому принесём? Хлеб в сумах наших кончился, нет дара — принести Божьему человеку…» У слуги, явно всезнающему повествователю пособляющему, ответ и на это: «Вот, у меня в руке четверть шекеля серебра [археологами найдены монеты в четверть шекеля весом 2.63 и 2.54 грамма], // дам Божьему человеку, чтобы рассказал нам о дороге». Шаулю приходится согласиться: «Верно слово твоё, давай пойдём» (9:1-10).
Цепь случайностей выстраивается очень логично: пропавшие ослицы — слуга, знающий о провидце — четверть шекеля серебра (сумма, однако, даже ослиц не слишком достойная), да к тому же, к городу поднимаясь, путники встречают девиц, воду черпать выходящих, напоминающих собравшихся у колодца, где посланец Авраѓама (Авраам) случайно встречает будущую жену его сына Ицхака (Исаак, Вначале 24). На вопрос: «Есть тут провидец?», девицы в цепь случайностей ещё одну добавляют: «Есть, вот, он перед тобой, // теперь торопись, он сегодня в город пришёл: у народа нынче жертвоприношение на высоте». Искатели ослиц поднимаются в город, и, цепь не случайных случайностей замыкая, им навстречу выходит Шмуэль (9:11-15), которому за день до прихода Шауля Всевышний открыл:
В этот час завтра пришлю тебе человека из земли Биньямина, Моему народу Израилю его помажешь в правители, спасёт он народ Мой от рук плиштим,
Я видел народ Мой, дошёл вопль его до Меня.
Шмуэль увидел Шауля,
сказал Господь: Вот, тот человек, о нём тебе говорил, он народом Моим будет править.
Подошел Шауль к Шмуэлю в воротах,
сказал: «Скажи, где дом провидца?»
Ответил Шмуэль Шаулю, сказав: «Я провидец, на высоту передо мной поднимись, ныне есть будете вы со мною,
утром тебя отошлю, всё, что на сердце твоём, тебе расскажу.
А об ослицах, сегодня три дня как пропавших, не беспокойся — нашлись,
к кому влечение Израиля, как не к тебе и всему дому отца твоего?» (там же 16-20)
Надо думать, что три дня пропадавшие ослицы нашлись на четвёртый: 3+1.
Шауль, поражённый словами Шмуэля, говорит пророку-судье:
«Ведь я сын Йемини [Биньямин], из самого малого колена Израиля, семья моя в колене Биньямина самая младшая,// зачем такие слова мне говоришь?» (там же 21).
Слова Шауля заставляют вспомнить Моше, сказавшего Богу: «Кто я, чтобы идти к Паро [фараон],// чтобы вывести сынов Израиля из Египта?» (Имена, Исход 3:11)
Шмуэль заводит Шауля и слугу его в дом, во главе званых место даёт, велит повару подать ту часть, которую велел отложить, и тот голень им подаёт. Это вызывает у участников трапезы, приглашённых пророком принять участие в жертвоприношении, несомненное любопытство. Кто? Откуда? Такой почёт — почему? Все участники торжественной трапезы поражены: Шауль и слуга оказанным им почётом, званые — незнакомыми людьми, удостоенными невиданной чести. Можно представить: весь город, в неведении томящийся, не сможет заснуть. Можно представить Шауля, поражённого странными словами пророка. Судьба ослиц известна пророку? Это не удивляет: на то и провидец.
Повествователь, создав атмосферу таинственности и тревоги, оставил читателя самому разбираться. У повествователя задачи важнее: всё в точности максимально коротко рассказать. Поэтому, стихом единым помедлив, сообщив, что Шмуэль с Шаулем на крыше поговорил, ночь минуя, Текст сообщает: как только «заря занялась», вновь Шмуэль зовёт Шауля на крышу (9:25-26).
Вслед за Текстом, создающим огромные, таинственным смыслом наполненные паузы, остановимся — несколько слов о крыше сказать. В древнем Израиле плоские крыши были существенной, можно даже сказать, интимнейшей частью домов. Внизу жена, дети, слуги, скот — шум, гам, теснота, кутерьма. Но не только для разговора без лишних жадно любопытных глаз и ушей зовёт пророк Шауля на крышу. Текст, в отличие от читателя, заглядывает вперёд, когда Давид увидит на крыше купающуюся Бат Шеву (Вирсавия). Но это — ещё когда будет, в другом городе, в иное время, в измеренье инаком, а пока, даже крыше не доверяя, Шмуэль уводит незатейливого искателя ослиц из города и велит сказать слуге идти перед ними. Тот пошёл — «а теперь остановись, слово Бога тебе объявлю» (там же 27).
Взяв сосуд с маслом, Шмуэль вылил ему на голову, поцеловал,
сказал: «Правителем Своего удела Господь помазал тебя» (10:1).
И далее безмолвному, поражённому помазаннику пророк сообщает, что тот будет делать. Дальнейшее описание событий свидетельствует: Шауль, не раздумывая и, словно это происходит не с ним, исполняет волю пророка. Провидец, поражая Шауля, предвещает: сегодня, уйдя от него (волю его исполняя!), у могилы Рахели встретит тот двух людей, от которых узнает, что ослицы нашлись, и отец о нём беспокоится. Оттуда он поторопится, дойдёт к дубу в Таворе (Фавор), где встретят его «три человека, к Богу в Бейт-Эль [Вефиль] восходящие,// один несёт трёх козлят, другой три буханки хлеба несёт, третий несёт мех вина». Они Шаулю два хлеба дадут. После этого, дойдя «до холма Божия», он встретит толпу пророков с музыкальными инструментами (там же 2-5).
Дух Господень сойдёт на тебя, с ними будешь пророчить,
в другого человека ты обратишься (там же 6).
Чудеса! Наивный, простоватый Шауль будет пророчить! Новый человек, в которого он обратится? Жаль, торопящемуся всё рассказать повествователю не до переживаний ошарашенного Шауля: много о нём мы бы узнали.
Кроме встречи Шаулем пророков («дух Божий сошёл на него — с ними пророчил», там же 10), ни одну другую деталь предсказания Текст особо не подтверждает. Зачем? Сбылось главное, к чему тратить слова на доказательство второстепенного, призванного убедить ошеломлённого происходящим обыкновенного человека в истинности того, что он видит своими глазами и слышит собственными ушами. Достаточно сообщить, что сбылось.
Званые на трапезу остались за Текстом: придёт время узнают и они обо всём. А пока, увидев посланного ослиц отыскать, во пророках, «все его знавшие вчера и третьего дня» поражены, друг другу говорят: «Что это с сыном Киша? Ужель и Шауль в пророках?»
Отнюдь не с целью избежать тавтологии (иврит её не боится) по-разному назван герой повествования. «Сын Киша» — не констатация очевидного, но имя, достоинство умаляющее, возможно, даже презрительное. И вот на глазах удивлённой толпы с «сыном Киша» происходит невероятная перемена: он пророчит, значит, уместней о нём говорить уважительно. По ходу Текст делает лингвистическое замечание: «ужель и Шауль в пророках?» стало присловьем (там же 12). Прощаясь с Шаулем, пророк говорит:
«Будет: когда явятся тебе эти знамения,// делай, что рука твоя сможет, ибо с тобою Бог. Сойдёшь передо мною в Гилгаль [Галгал], я сойду к тебе всесожжение принести и жертвы мира, // семь дней жди, пока приду возвестить, что тебе делать».
Было: повернул плечо идти от Шмуэля — Бог сердце новое дал,
в этот день все знамения эти явились (там же 7-9).
Никто не требует от Шауля молчать о происшедшем. Но он молчит о помазании. Молчит, ибо боится, что пророческий дар, «сердце новое» и помазание — лишь странное видение, а подлинное его назначение, смысл жизни — ослицы. Текст, верный себе, не стремится раскрыть ничьи душевные тайны, то ли подвигая, то ли останавливая перед этим читателя. Текст избегает определений: он должен как можно точнее назвать и сообщить, функцию психолога на себя не возлагая.
Страх перед будущим сковывает Шауля. Он и впрямь, похоже, остаться при ослицах желает. Дядя Шауля спрашивает его и слугу: «Куда вы ходили?» Шауль отвечает, не скрывая встречи с Шмуэлем: «Ослиц искать, а, увидев, что нет их, пошли мы к Шмуэлю». Дядя: «Расскажи, что сказал вам Шмуэль». Из всего, что ему Шмуэль рассказал и за городом и на крыше, из всего, что для него сделал пророк, Шауль сообщает: «Рассказал, сказал нам, что отыскались ослицы» (там же 14-16). Чего же, дядя, вам боле: сыскались! Похоже, теперь об этих знатных ослицах, как об ослице Билама (Валаам), вся страна ведает, а узнает весь мир.
Кстати, спросить об ослицах: они почему? Осёл — средство передвижения всех, кто его себе может позволить. До коней, наводнивших страну в эпоху Шломо (Соломон), далеко, к тому же и тогда семейство (род) Киша, самое младшее в самом младшем колене Израиля, вряд ли могло себе такую роскошь позволить. Другое средство передвижения в эпоху Шмуэля-Шауля — мул, но он гораздо дороже, да так далеко, как своенравный осёл, не уйдёт. К тому же, не забудем: не ослы — но ослицы. Огромная разница, особенно по весне или ранним летом, когда начинается брачный период. Ирония в том, что средство передвижения заставляет Шауля и его слугу немало по стране прошагать. Хотя не сказано, когда поиски ослиц и обретение царства случились, но, вероятно (исходя из поведения ослиц, а повадки животных всегда в ТАНАХе описаны точно), дело происходит весной: в Израиле жарко. Нелёгкий путь проделал Шауль со слугой. Но тот, свой долг необходимо достаточной случайности выполнив, из Текста исчез. А Шаулю предстоит путь, хоть не слишком долгий, но не простой, честней сказать бы, трагический.
Следующие десять стихов — великолепный образец танахического лаконизма. Здесь и упрёк народу в неблагодарности Богу, вызволившему Израиль из рабства, и процедура избрания жребием. И забавное происшествие: избранный царь прячется от людей, от жребия, выпавшего на долю его, подобно пророку Ионе, пытавшемуся морем от миссии своей убежать. Но, в отличие от рассказа о пророке Ионе, всё снижено пародийно: слишком по-детски на суше прячется от царствования наивный Шауль. В этих стихах и упоминание, что Шмуэль говорил народу о законах царства, и о том, что избрание Шауля было воспринято неоднозначно. Одни, «доблестные», приняли царя. Другие, «негодяи», опозорив его, дар не поднесли, чего — немаловажная деталь! — Шауль «не заметил», хотя подлинному царю малейшее проявление бунта надо бы замечать. Шмуэль (не Шауль!) отсылает всех по домам. И среди других идёт домой, страх перед будущим унося, и Шауль, царь, в полной мере пророку послушный.
Созвав народ к Господу, Шмуэль сынам Израиля говорит.
«Так сказал Господь Бог Израиля: Из Египта Я вывел Израиль,
спас вас от рук египтян и от руки всех царств, вас угнетавших.
А вы сегодня пренебрегли вашим Богом, от всех зол и бед вас спасающим, только поставь нам царя, Ему вы сказали,
теперь предстаньте пред Ним по коленам и тысячам вашим».
Подвёл Шмуэль все колена Израиля,
колено Биньямина было отмечено.
Колено Биньямина по семействам подвёл, семейство Матри [Матриево] было отмечено,
Шауль сын Киша отмечен был, искали его — не нашли.
Опять Господа вопросили, пришёл сюда ещё человек?
Сказал Господь: Вот он, прячется среди вещей.
Побежали, забрали оттуда, встал среди народа:
на голову выше всего народа.
Сказал народу Шмуэль: «Видите, кого выбрал Господь? Нет такого, как он, в народе!»
Воскликнул народ, говоря: «Да здравствует царь!»
О законах царства говорил народу Шмуэль, записав в книгу, пред Господом положил,
отослал Шмуэль весь народ по домам.
И Шауль в дом свой пошёл, в Гиву,
с ним пошли доблестные, чьих сердец Бог коснулся.
А негодяи сказали: «Что этот нам сделает?» Позоря его, дар не поднесли,
а он будто бы и не слышал (там же 18-27).
(продолжение следует)
Оригинал: https://z.berkovich-zametki.com/y2022/nomer8_9/kovsan/
