Причина зaключена в самóй причине:
яблока – в яблочной, дыни – в дынной, пчелы – в пчелиной
и так далее – по прямой, которая на самом деле, может быть, круг,
в зависимости от того, откуда посмотреть вдруг
и с какой скоростью передвигаться внутри той же причины,
подобно тому, как ведёт себя вечность-крутая-беспечность
по отношению начала к «навечно» и только потом – к «отныне».
Причины заблуждений – внутри заблуждений,
как и страданий – внутри страданий,
ничтожность которых внутри созданий
несётся со скоростью собственных превращений
в измышления духа в его отрешённости,
соотнесённой впоследствии с опустошённостью.
Абсолюты же частностей взаимозаменяемы
без причинения неудобств всему, с виду вменяемому.
Тождественности субстанций, неумолимых в своей вкрадчивости,
соперничают с несоизмеримым на правах радости.
Переменчивые причины одного и того же недуга
находятся в нём же и у недруга, и у друга.
В своих глубинных чертах знание неизменно.
Варьируется лишь обрамление попеременно.
И этим далеко не всё ещё сказано, как и тем,
которое само нигде не указано в процессе того,
что «понятно» по отношению к «непонятно»,
при этом не спрашивая кому и независимо оттого,
превратно оно или не превратно, тем более насовсем.
С виду всё стройно внутри того, что по своему камертону настроено так,
что с виду оно одиночное, а на самом деле сдвоено или даже строено,
чтобы не сказать больше, в зависимости от внутренней причины скорости
вращения галактик среди галактик или даже внутри затрапезной волости,
изначально никому не известной внутри вопросов познания,
находящихся в самодумном центре своего знания или незнания
того, что есть те мы, которые видны снаружи
и одновременно внутри навообразимой стужи
по Кельвину Цельсия или по Цельцию Кельвина,
в зависимости оттого, что было под чем первоначально подстелено,
и сомнительно, есть ли вообще кто-либо внутри были (здесь «быль» – существительное)
или вне того, что дважды два должно быть четыре (и не умозрительно!),
или же положительно внутри того, где ничего не делится на два,
поскольку причина снова не указана в деле, в котором пропущены все «да»
и которое находится внутри «чего-то», которое никак не связано с «кто-то»,
и вовсе не в одном месте, а в большом сочетании
с несочетаемыми другими, причины которых
в них самих, а не в том, что происходит с ними.
Аналогичное – и с ключами внутри материи самих ключей,
сделанных из чистого света неизвестной природы известных дней,
не претендующих на своё происхождение из невидимой ясности
по причине своей прекрасности, даже при наличии «здравого смысла»,
причина которого тоже в нём, а не в равновесии того коромысла,
которого у него вообще нет, ибо именно так и устроен свет
и вместе с ним тьма, которая везде наличествует сполна, и причина которой тоже в ней,
как и причина всех дней в них самих и в присутствии полагающихся им по штату ночей.
Внутри всего этого находимся мы, большие и маленькие, расписные и записные
с головы до ног и с ног до головы в том неизвестном, с которым всегда на «вы»,
ибо если вначале произнести «ты», то может случиться так,
что ничего нигде никогда вообще не стояло и не летало,
даже если прочитавшему всё показалось мало или никак.
