***
Посмотри – это твой восхитительный дом,
Но тебя не осталось ни капельки в нём.
И прилизанный тщательно комнатный быт
О пустом и невнятном с тобой говорит.
И как будто не ты там, а бледный твой дух,
Из окна наблюдая снежиночных мух,
Ждёт такси, а не поезд, корабль, самолёт…
Все пройдёт. Это тоже, увидишь, пройдёт.
И себя ты опять вдруг отыщешь в лесах,
В разговорах с попутчиками в поездах…
И получишь хоть горы, хоть сельскую глушь!
А пока… вытри стол. И потёкшую тушь.
***
Девочка варит игрушкам бесхитростный суп,
Всех усадила: слонёнка, медведя, лису,
Глиняных зайцев. Игрушек у девочки тьма,
Часть их от скуки она смастерила сама.
Банки консервные вместо набора кастрюль.
Тёплой землёю и стружками пахнет июль,
Варится суп из травы, корешков лопуха,
Ягод рябины и горсти кудрявого мха.
Суп аккуратно был каждому в чашки налит.
Многим гостям ненароком попортили вид:
Мишке – дворняга, лоскутной лисице – мороз,
Папа забыл и на зиму домой не занёс.
Мальчик соседский по имени вроде Артём,
Ватного слоника тыкал сосновым копьём.
Еле отбили, но вата торчала сквозь швы, —
Слоник едва не лишился тогда головы…
Девочка – было тогда ей, наверное, шесть, –
Гладила дачным питомцам игрушечью шерсть.
В тюле оконном запутался рыжий закат,
Суп невзначай выливается в бабушкин сад.
Мама зовет – людям ужинать тоже пора!
…Годы прошли, только помнится всё, как вчера.
Девочка смотрит моими глазами во двор –
Детство на дачной веранде живет до сих пор.
КАРЕЛЬСКИЙ ЛЕС
Снова сюда возвращаюсь, как будто к причастью,
Чувствуя необъяснимый, а может, завещанный зов, –
В мир, где всегда становилась я малою частью
Мудрого таинства древних карельских лесов.
Россыпь морошки, полянки с игривой брусникой,
Ягель, покрывший холодные панцири скал…
С ними себе я казалась такою же дикой
И не желала, чтоб кто-то меня отыскал.
Ночь городская. Луна, словно белая кошка,
Мягким клубком на небесной подушке легла…
Вижу во сне, что иду по заросшей дорожке
В тот удивительный лес, где себя я нашла.
БЕЛИЧИЙ ОСТРОВ
В беличьем парке морозно и хвойно,
Трели синиц еле слышны вдали…
Кажется всё акварельно спокойным,
Словно в картину с тобой мы зашли.
Бледное солнце касается кроны,
Ветер её не тревожит ничуть –
Разве что бродит внизу обречённо,
Нас порываясь в сугробы толкнуть.
В термосе кофе. Есть горстка орехов –
Белкам. Не встретили, жаль, ни одной, –
Только зимы ускользающей эхо,
Будто зовущее нас за собой.
