Эврика (происшествие времен перестройки)
По улице бежал абсолютно голый и мокрый мужчина, размахивал руками и громко кричал: «Эврика! Эврика!»
У пешеходного перехода к нему подошел сухонький дедок, глянул острым бдительным взглядом из-под седых кустистых бровей и спросил:
- Вы что это, гражданин, в таком непотребном виде по улицам шастаете и хулиганство производите?
- Так ведь – эврика! Я новый закон открыл…
- Нам новых законов не надобно, – строго-наставительно отвечал дедок, – нам и со старыми жизни нет! А вы лучше ответьте, почему вы так бегаете, срамоту свою не прикрывши?
Вокруг них собралась небольшая толпа.
- Тьфу! – смачно сплюнула рослая и мощная дама. - И до чего ж эта перестройка людей довела: уже и одеться не во что! Горбачева бы прогнать в таком виде перед народом!
- А может, он травки накурился? – спросил кто-то из толпы, – сейчас, говорят, каждый третий покуривает.
- Да не курю я вовсе, – оправдывался голый мужчина, – я закон открыл: как золото взвешивать!
- А чего его взвешивать, золото? Чего его взвешивать-то? – стала наскакивать на него тетка с огромными сумками. – Вон у меня за всю жизнь только кольцо обручальное в пять грамм, да две сережки по три грамма. Чего их взвешивать-то? А на рынке и без твоего закона так обвесят… я вон сейчас только с рынка, капусту покупала, а стала перевешивать – а там недовес триста грамм!
- А может, он нудист? – высказал предположение интеллигент, судя по очкам и бороде.
- Мудист! – передразнил его высохший дед. – Мало того, что по телевизору голыми задницами трясут, так теперь еще и на улице повадились.
Похожая на птицу длинноносая и тонконогая девица, щелкала своим «Кодаком» и кричала: - Ну, отпад полный! То ли дикий нудист, то ли наркоты наелся!
Подошла сердобольная старушка, пожалела:
- Глядите, он мокрый какой. Зазяб весь. Вы бы ему дали, гражданочка, шубу согреться.
- Тю! – пропела басом дама, – спешу и падаю! Я ему свою доху, а он – шасть и к этой своей Эврике! Та, шоб она пропала совсем, та Эврика!
- А может, у человека крыша поехала? – спрашивал интеллигент с сомнением.
- Поедет крыша от такой жизни, непременно поедет! – убежденно поддакнула тетка с сумками. – Вчера я в магазине полные сумки гречки набрала, так было по пятьдесят пять, а сегодня сунулась – а уже по семьдесят. Как же ей не поехать крыше-то?
- Надо милицию звать, прекращать это безобразие, – продолжал настаивать дед.
- Да, уже вызвали ментов. Вон, похоже, идет.
Подошел Господин полицейский мент, посмотрел, усмехнулся, козырнул:
- Гражданин, предъявите документы или что там у вас?
- Да, какие же у него документы? – удивился интеллигент. – На нем и фигового листочка нет.
- Вот я и говорю: не фига на нем нет. Его изолировать надо! – не унимался дед.
- Ладно, ладно, вы расходитесь, граждане, – успокаивал милиционер, – мы тут сами разберемся.
Граждане неохотно расходилась, кляня перестройку, Горбачева и цены на гречку.
- Третий, третий, я седьмой! – стал кричать милиционер в трубку внутренней связи. – Да, хрен его знает: то ли с похмелья, то ли обкурился. Ты мне скажи: четная сторона Второй Старотараканьей улицы – это наша или Зюзюкинского ОВД? Что? Не понял, третий? Громче! Что? Понял! Не ори! Сам иди к такой матери! Значит, не наша…
- Ну, что же, гражданин, пойдемте, я вас через дорогу переведу.
- А дальше?
- А дальше – отпущу. Гуляйте себе на свободе.
- Спасибо вам, благородный человек! Понимаете, я закон открыл, что вес тела, погруженного в жидкость, равен…
- Да, я все понимаю, гражданин, вы мне не объясняйте. Я сам законы знаю! Вы вон туда идите, подальше от этой улицы.
- Так я свободен?
- Ага. Беги, беги.
- Спасибо. Эврика! Эврика!
Новая сказка про Левшу
Указ Всемилостивейшего Государя всей Красноруссии, царя Романа Первого:
«Получили мы надысь от посла державы Аглицкой лорда Мак-Кукиша в подарок искусственную тварь насекомую - блоху железную. Каковая блоха сработана была Аглицким же мастером Смолсмитом так искусно, что не различима, тварь эдакая, оком людским, а видна только в мелкоскоп увеличительный. Вельми зело по нраву пришлось нам чудо малоприметное.
Дабы не уронить престижность нашу перед лицом высокомерной державы Аглицкой повелеваю: изыскать в Красноруссии мастера ловкорукого, да снабдить его всякой оснасткой и мелкоскопом так, чтобы мастер сей оную блоху подковал благолепно. На каковое дело выделяю из запасов царских – деньгов в размере пять тыщ рублёв. Поручить дело сие – Думному дьяку Степану Темноряхину, который «Внутреземным Приказом» ведает».
Думный дьяк Степан Темноряхин – Воеводе края Орловского Лужку Долгорукому.
«Дошли до нас вести о делах твоих окаянных! Так-то ты, Лужок, Государев интерес блюдешь! Все заграбастал себе, пес долгорукий, всех служивых и купеческих людёв обобрал, а в Государеву казну от тебя – ни мыта, ни пошлины! Гляди у меня, смрадный пес!
Теперь о деле Государевом. Дошло до нас, что в крае твоем обитает мастер по прозвищу Левша, который на руку скор и умел, и кузнечному делу вельми обучен. Приказываю тебе мастера того разыскать, дабы смог он подковать железную блоху Аглицкую, кою я тебе с обозом пришлю. Пришлю также и деньгов одну тыщу, для закупки мелкоскопа иноземного, для сей работы весьма пригодного.
А коли не выполнишь в срок, я тебя, пса, прикажу в «Пытошный Приказ», что на Петровке, отдать на растерзание!»
Воевода края Орловского Лужок Долгорукий – Дьяку Мценского уезда Никите Душегубкину.
«Приказываю тебе, Никита, отыскать в уезде нашенском ремесленных да кузнечных дел мастера Левшу. И чтобы мастер сей подковал блоху железную Аглицкую, которую я тебе с нарочным шлю. А коли для дела снадобится мелкоскоп иноземный увеличительный, шлю тебе деньгов 250 рублёв.
А не достанешь и дела Государева не выполнишь – я из твоих амбаров, сундуков и сусек все повытащу, да в свой амбар утащу, а что останется - сожгу потом. А тебя, козла старого, повешу на базарной площади для острастки нерадивых людёв!»
Дьяк Мценского уезда Никита Душегубкин – старосте села Подкорягино Мценского уезда Кузьме Тряпкину.
«Отыскать в селе твоем Подкорягино кузнечных дел мастера Левшу. Да чтобы мастер сей в недельный срок подковал железную блоху Аглицкую, кою я тебе с приказом сиим шлю. А коли понадобится – купишь ему для работы стекло глазоусилительное, для коей надобности шлю тебе пять рублев из казны уездной. Да, гляди у меня! Коли в срок не выполнишь – шкуру с тебя спущу, да главу усекну! Душа из тебя вон!»
Историческая справка.
«Знаменитый Краснорусский мастер Левша, кузнечных и иных дел мастер, смог блоху железную Аглицкую благолепно подковать. А работу сию произвел, никаким инструментом и мелкоскопом не пользуясь, – а только оком своим к мелкой работе пристрелянным!»
Скатерть-самобранка
Дед Куроцапов ловил уклеек в речке Негодяевке, забрасывал удочку туда-сюда, пока крючок не зацепился за корягу. Как дед ни тянул – и на себя, и в разные стороны – крючок никак не отцеплялся.
«Вот, сволочь!» - подумал старик о крючке. – «Однако, надо лезть. Леска хорошая, импортная, да и поплавок жалко». Дед разделся, зашел в холодную воду, долго шарил там возле коряги и вдруг нащупал что-то большое, продолговатое, округлое и скользкое.
«Чего ж такое-то, а?» - подумал дед и вытащил с трудом из воды огромную бутыль. Выбравшись на берег, дед поставил ее на землю, обошел вокруг и оглядел. Бутыль была странная: бутыль - не бутыль, то ли граната, то ли колба какая. Была она темного непрозрачного стекла, да еще сверху сургучом запечатана.
«Однако!» - сказал себе дед и принялся отковыривать сургуч перочинным ножичком. Под сургучом оказалась пробка, которую дед с огромным трудом выдернул. Тут-то оно и случилось! Из бутыли ударила пенная струя, как из пожарного огнетушителя, потом запахло серой и сразу все вокруг погрузилось во мрак.
Когда дым рассеялся, дед обнаружил перед собой огромного, восточного басурманского вида мужика с длинной потрепанной бородой. Мужик дико вращал черными глазищами по сторонам и что-то бормотал не по-нашему.
«Свят! Свят!» - перекрестился дед, когда пришел в себя. – Ты это… кто это?
- Джин я, Абдурахман ибн Махендра. Слушаю тебя, о повелитель! – и повалился ниц перед дедом.
- Ты это, ты погоди, – испугался дед, – какой еще повелитель? Ты толком скажи…
- Скажу, повелитель! Меня заточил в бутыль злой дервиш Мерлин-заде. Ты освободил меня, и я исполню любое твое желание.
- Ты погоди, прямо так сразу… дай в себя-то прийти. - заверещал дед. - А почему желание? Что – только одно что ли?
- Одно, повелитель, одно, – подтвердил джин, вставая.
- А почему не три? – удивился дед, что-то припоминая, какую-то детскую сказку.
- Тогда другой джин ищи. А я одно только могу. Тогда на волю отпусти.
- Эй, погоди, погоди. Чего ж сразу так. Подумать дай. А что за желание-то?
- Любое. Что захочешь – все исполню!
- Ну, да… ну, конечно! Так я тебе и поверил! Не на того напал! – сказал дед и тут же спросил:
- И что ж я могу пожелать, к примеру?
- Что хочешь! Гарем хочешь? Двенадцать наложниц. Красавицы огнеглазые! Газели стройные! Турчанки-баядерки!
- Не… - сказал дед, подумав, – мне байдарки ни к чему. Одна баба была – и та пилила всю жизнь. А тут целых двенадцать, да еще тёщи, небось, с ними. Разбирайся потом со всеми… ну, а скажем, вещественное или там съедобное что – могешь?
- Пожялста. Шашлык-машлык. Миндаль-финдаль. Кагор-магор. Кущать будешь – пальчики оближешь!
- Э, сказанул тоже – кагор?! Это я и без тебя могу. А вот, допустим, камни драгоценные?
- Не счесть! В пещерах каменных! В сундуках, торбах, мешках лежат, тебя дожидаются. Берешь?
- Нет, погоди! Ты меня, Абдурахман ибн, не торопи. Чего камни? Еще подумают – выкрал где… а что еще-то есть?
- Все есть! Кальян возьми с гашиш-травой. Закуришь – закайфуешь! Старость забудешь – молодость вспомнишь! Уплывешь в Нирвану.
-Да на хрена мне твоя турецкая ванна сдалась! У меня и своя есть. А курить – здоровью вредить! Ты мне… эх, что бы такое? Ну, а валюту, скажем, слабо тебе?
- Нэ слабо! Тугрик Монгольский, динар Персидский, драхма Белуджистанская. Что возьмешь?
- Ты погоди с тугриками своими. Мне валюта завсегда нужна – но твердая, европейская. Евры там или фунты. Ну, долларами могу взять. На худой конец – юани. А на тугрик твой что купишь?
- Все купишь! Лаваш купишь! Плов купишь! Ищак купишь!
- Иди ты со своим ишаком знаешь куда?! Ты, Абдурахман-джин, в бутылку не лезь! Не серчай меня. А то я тебя обратно заточу! Ты мне ответь, басурман – можешь ты мне европейскую валюту добыть, аль нет?
- Какой-такой – европейский? Нэ знаю такой страна.
- Да не страна это вовсе. Это материк такой большой, ну, земля такая.
Джин саркастически рассмеялся, глядя на деда-неуча, и величаво огладил бороду.
- Нэт такой земли! Вся земля на трех слонах стоит. В центре – Аравийское царство. Никакой Европа – нэт!
- Ну, хрен с тобой, чурка ты неотесанная… да и что валюта?.. бегай потом, меняй ее. А вот волшебную какую вещь можешь достать? Чтоб ею потом всю остатнюю жизнь пользоваться?
- Все могу! Ковер-самолет! Лук-самострел! Сапог-скороход!
- Тьфу ты, бестолочь! – не выдержал дед, – да на хрена они мне? Куды мне еще бегать в скороходах твоих? А вот скажем, если… а можешь ты мне, Абдурахманыч, скатерть-самобранку доставить?
- Сэчас погляжу, – джин достал свиток, исписанный длинными узорчатыми каракулями, и стал водить по нему корявым пальцем.
- Есть! Есть твой самобранка! Номер тридцать шесть. Отпустишь меня тогда?
- Да, я что ж… если оно, конечно… - дед засуетился и стал нервно руки потирать. – «Эх, не прогадать бы, когда еще такого обалдуя словишь?» – думал он. – «Да, ведь я, кажется, уже все перебрал».
- Ну, черт с тобой! Давай! Отпускаю.
- Шайтана себе оставь, – отвечал джин. – Распишись вот здесь в получении.
- Э, нет! Ты мне вначале товар отдай, а то ищи тебя потом по корягам-то…
- Нэ вэришь? На возьми! – джин щелкнул пальцами, пробормотал что-то и вдруг из воздуха возникло и очутилось в его руке что-то круглое продолговатое, похожее на трубу.
- На, бэри свой самобранка! Здэсь пиши.
Дед расписался. Джин поклонился низко и вдруг растаял – будто его и не было.
- Во, дело-то! – сказал себе дед. Он воровато оглянулся по сторонам и затрусил домой. Прибежав домой, дед запер за собой дверь и даже форточки закрыл на всякий случай. Потом он сгреб все со стола, достал из тубуса золотисто-алую тяжелую скатерть и бережно постелил на стол.
- Да, – сказал дед значительно, – это вот вещь! Сразу видно, что штука диковинная, волшебная.
Некоторое время дед сидел у стола молча, глядя на скатерть зачарованным взором.
- Ну, – приступил дед, – собери-ка ты мне для начала, скажем, щи с грибами и шкварками…
- А по сусалу не хошь? – вдруг ответила скатерть.
- Чего?! – дед обалдел.
- Да ничего! Закрой хлебало – вот чего. Пескорыл хреномордный, чипидрос трахнутый, пиндюк трехгребаный…
- Ты чего? – заорал дед, не выдержав, – молчи, сволочь, молчи!
Но скатерть продолжала: психофак ошпаренный, мордожоп съехавший, ханурин замырзанный…
Потом помолчала немного и добавила укоризненно: - Эх, дурак ты, дед, дурак!
- Это почему это я – дурак? А ты что тут… ты, сволочь, должна мне жратву собирать, а ты что?
- Ничего я тебе не должна, шмазь удолбанная! Я самобранка – понял? Бранюсь сама, когда хочу! Хочешь еще? Нишкни тогда, долбоящер обшарпанный!
Дед долго еще сидел у стола, ошеломленный. Потом спохватился, кинулся к столу, сгреб скатерть и долго запихивал ее обратно в тубус. Наконец, запихнул и крышкой закрыл. А потом обессиленный доплелся до тахты и повалился на нее.
«Эх, едрена мать! Обманул-таки басурман проклятый! Ведь я как чувствовал вначале-то... а зря я тугрики-то не взял – хоть бы плова попробовал!»
Сигалов Иосиф Семенович, москвич, образование высшее (МАИ). Лауреат Национальной Премии «Серебряное перо Руси 2019». Лауреат конкурсов: «Часовые памяти», «И смех и грех», «Фонарь 21» и др. Публикации в журналах: «Литерра Нова», «Слово\Word», «Новая литература», «Эдита», СовременникЪ», журнал «Островок», Израиль. Лауреат Международного конкурса Art Exсellence Awards (2023). Почетный член академии МАСИ (международная академия современных искусств). Публикации 2023 года: Сборник «Серебряная строка», сборник «Антология живой литературы», «Мастера пера России», журнал «Ёрш», «Мастера юмора». Лауреат конкурсов: юмора «Гудок скомороха», «Авторское содружество», 1-е место; международного конкурса «Сон в руку», «Самарские судьбы», 1-е место; конкурса юмора «Финт ушами -13», 2-е место, дипломант ХV111 конкурс-фестиваля «Умный смех 2024». Лауреат премии «Золотое перо Руси 2024». В 2024-м году опубликовал в издательстве «ЛитРес»: детективную повесть «Исцеление смертью», сборник стихов: «Есть еще свет», книгу «Все в АЖЮРе» (антология живого юмора России).
