(Марина Перова, По усталой воде. – М.: Издательство «Наш современник», 2024)
«Мы только миг, отброшенная тень» – восклицает Марина Перова в своих стихах из книги «По усталой воде» и «на ангельском, до-словном языке» рассказывает о том, что болит, о том, что близко.
Стихи поэта – это всегда «тёмное» искусство. «Тёмное» в значении эзотерическом, мандельштамовском, тектоническом, хтоническом. Поэзия Марины Перовой при всей своей прозрачности и апостольной евангелистичности обладает всеми свойствами «тёмного» искусства. На этом противоречии строятся самые удачные стихотворные тексты автора.
Станем сегодня ходить
По усталой воде,
Стылые гребни едва
Задевая ногами.
…
Мне уже снится:
По озеру в Капернаум
Входит Христос
И твоими скрипит сапогами.
Марина Перова заново по-своему выводит старую формулу: «ляжем на дно, а на утро проснёмся богами», позволяющую вписать в христианскую картину мира языческое необузданное начало. Так уже делали Данте, Пастернак, Бродский и другие поэты прошлого и настоящего.
Самым сильным хтоническим и необузданным поэтическим высказыванием поэта является триптих «Растаял снег от жара головного». Мини-цикл не выделен отдельным заглавием и состоит из трёх стихотворений, собранных вместе: «Растаял снег от жара головного», «Я буду целомудренно пуста», «Когда во власти похотливых мечт». Цезуры между стихотворениями обозначены единичным символом «*», что не типично для классического цикла, чаще всего нумеруемого арабскими цифрами. Но в оглавление вынесено только первое из трёх стихотворений. Эти стихотворения о материнстве, связанными с ним архетипическими страхами: страх потерять ребёнка, страх невозможности материнства, страх самого материнства. А также эти стихотворения о желании стать матерью, принятии этой пугающей и желанной участи.
И я уже близка к ядру земному…
…
Земная оболочка и нутро…
…
Одна не-мать средь тысяч матерей…
…
Он будет из меня, но не моим.
Теперь не я, а он боготворим.
Причём акт рождения относится не обязательно к рождению нового человека. Эти стихи олицетворяют муки любого творческого характера, используя образы взаимодействия двух противоположных начал.
В стихах Марины помимо абстрактно библейских и творчески мучительных образов поселились образы близких людей. Антиномия бабушка – папа проходит красной нитью через всю книгу. Бабушка олицетворяет всё самое лучшее, любимое, мудрое, стабильное и дающее защиту, но смертное, ускользающее.
Я по-прежнему плачу от лука,
Если ты уезжаешь домой.
…
Ты стоишь в приоткрытом окне
В полушалке и шубе овечьей…
…
О господи, неужели
Это и правда ты?
Белокосая, бледная,
Несмотря на загар
Цвета еловой коры
На одрябших щеках.
…
Спрашиваешь по десятому разу,
Будут ли правнуки,
И забываешь моё имя.
Образ папы – вызывает у лирической героини, помимо радости, невысказанной теплоты, также шквал разрушительных чувств, дестабилизирующих, вносящих дисгармонию.
Папа стоял и молчал.
Он стоял и молчал…
…
Криком
огромное солнце
рвалось изнутри
И замирало
на самом
излёте
порыва.
В большинстве текстов у папы появляется двойник: Он, Христос, Господи, Ленин. Какой-то стабилизирующий элемент конструкции. Таким образом, тремя китами, треножником, на котором стоит книга, выступают образы бабушки, папы и многоликого абстрактного Христа/Бога, который «твоими скрипит сапогами». Лирическая героиня проживает этапы взросления, осознавания себя в мире. Её голосом то тихим, едва слышимым, то наполненным силой рассказывается ещё одна история «капустно-морковного рая», наполненного «всей земной тоской» и радостью встречи с самим собой, и болью прощания с иллюзиями возможности простых решений, когда «по левую руку – козлы, а по правую – божии дети».
И у этой тоски
Нет ни правой руки,
Ни твоей, ни моей, никакой стороны.
Только ветер гудит.
Только ветер.
Книга «По усталой воде» была подарена автору данного эссе с пожеланием: «Пусть свет всегда светит, и тьма не обымет его». Добрую весть, привет и саму книгу я получил через добрые руки другого поэта. Когда свет порождает свет, жизнь становится ярче и насыщеннее. Когда поэты пишут книги, и стихи звучат, жизнь становится радостнее.
Смотри –
Твой дом и сад,
Мой дом и сад
В святом благоговении не спят.
…
Давай сегодня тоже не уснём.
Ты станешь веткой, я – сухим листом,
Дрожащим на ветру.
