Очерк о душевном равновесии беженцев в период СВО.
Писать о боевых действиях не могу, поскольку не принимаю в них участия по понятным причинам.
Тема эвакуации, конечно, не такая интересная, как ход боевых действий, но, поскольку, она касается иногда даже не сотен тысяч людей, а миллионов, то есть необходимость исследовать и ее.
Мы знаем, что и в период Великой Отечественной войны было единство фронта и тыла. Пока Красная армия громила врага, в тылу было массовым движение помощи фронту, организованно шла эвакуация. Вывозили не только заводы и материальные ценности, но и миллионы мирных людей далеко на Восток, подальше от нацистских орд.
Пережили эвакуацию мирные жители ДНР и ЛНР в 2022 году. Мы знаем об этом только по сюжетам телевизионных новостей. Сообщалось о транспорте, который вывозил организованно детей, женщин и стариков, о размещении их в пунктах временного размещения, об обеспечении эвакуированных всем необходимым, о том, что они получали потом жилье, ежедневное денежное обеспечение, их трудоустраивали, им в упрощенном порядке предоставлялось Российское гражданство. Судя по всему, масштабная работа была проделана властью четко и без провалов в организации.
Процесс эвакуации из приграничных районов Курской области в августе 2024 года пришлось пережить лично, всей семьей.
Приграничным районам Соловьиного края о Специальной военной операции уготовано судьбой было узнать раньше других. Между тремя и четырьмя часами пополудни 23 февраля 2022 года в наших поселениях послышался грохот гусениц танков и шум моторов. Стены домов затряслись. Все населения высыпало на улицы и увидело колонны военной гусеничной техники, которые шли к украинской границе. Всем сразу стало все понятно, у женщин на глазах появились слезы. Все крестили наших солдат, сидевших на броне, кричали им: «Возвращайтесь живыми!» Они в ответ отдавали мирному населению честь. Кто-то выносил и передавал военным еду. И не только. Передавали все, что солдату может пригодиться.
Утром 24 февраля, часа в четыре, со стороны украинской границы раздались выстрелы. Началось…
Все, что пришлось пережить моей семье, пережило большинство жителей приграничных районов Курской области, которым пришлось стать беженцами после вторжения войск Украины в Суджанский район 6 августа 2024 года.
Прежде всего, надо сказать о пережитых эмоциях, о пережитых чувствах. Мы к тому времени, за почти два с половиной года, уже привыкли к регулярным звукам артиллерийской канонады. Мое родное село Званное находится от украинской границы на юг в 7 км, на запад – 25 км. Звуки выстрелов и взрывов снарядов и мин хорошо доносятся на таком расстоянии. Даже пулеметные очереди слышно. Конечно, мы вначале сильно побаивались этих звуков. Потом привыкли, стали отличать выстрелы пушек и минометов, понимать, когда наши бьют или был выстрел с украинской стороны. Со страха поначалу убегали в подвалы, потом попривыкли и оставались на огородах во время работы на них, если начиналась пальба, или, как мы это называли «буханье».
Прилеты украинских снарядов и беспилотников в первый год СВО были в поселения, находящихся впритык к границе: Попово-Лежачи, Коровяковку, Волфино, Веселое и некоторые другие. Особенно доставалось поселку Теткино, где прямо в упор к границе примыкают спиртзавод и сахарный завод. Здесь в результате обстрелов постепенно были разрушены многие помещения. Именно здесь же украинским снарядом был убит водитель автомашины, прибывший за продукцией из Воронежа. Первый мирный житель – жертва нынешних бандеровцев в Глушковском районе.
Обстрелы сел и деревень, поселков Глушковского района в 2022-2024 годах российские СМИ почти не освещали, создавалось впечатление, что все у нас в области в порядке. Для внешнего мира. Хотя разрушенных производственных зданий и жилых построек становилось все больше, хотя число убитых росло, а опасность для жизни людей в Глушковском, а так же в Кореневском и Суджанском районе все более возрастала. В каждой семье сформировали свой «чемоданчик для эвакуации». В него входили документы, лекарства и вещи первой необходимости. В поселениях, вплотную примыкающих к границе, люди устали бегать в подвалы во время обстрелов. Залетали и автоматные пули со стороны Украины. Чудом не погибла писатель-натуралист, член Союза писателей России Валентина Ткачёва, с начала спецоперации жившая в приграничном селе Попово-Лежачи. Пуля просвистела в миллиметре от её виска и, пробив стекло в окне, упала на пол кухни…
В 2023 году в Званном появились беженцы из Теткино. К этому времени правительство уже приняло решение об отселении обстреливаемых поселений пятикилометровой приграничной зоны (был составлен их список), государство стало выдавать сертификаты для приобретения жилья в других местах.
Украинские военные от первоначальных хаотичных минометных обстрелов с пикапов ко второму году боевых действий СВО перешли к тактике нанесения ударов с помощью беспилотников. Били не только по зданиям и сооружениям, но и по движущимся целям: автомашинам на трассах, по тракторам и комбайнам в поле. Стали обстреливать общественные здания и автозаправки в райцентрах. Раненых и убитых среди мирных жителей становилось все больше. Был случай, когда в Теткино квадрокоптер атаковал девушку, ехавшую на велосипеде. Украинский оператор явно видел по кому он наносит удар. Весь район был в шоке, все обсуждали смерть этой невинной жертвы.
Тем не менее, настроение жителей приграничных районов, уже приноровившихся жить при постоянных обстрелах было оптимистичным. Мы не сомневались, что рано или поздно СВО закончится нашей победой, что в случае попытки прорыва украинских войск на границе, наши войска их задержат. Солдаты, базировавшиеся в приграничных лесопосадках и лесах, постоянно общались с местным населением, ходили в сельские магазины. В беседах мы узнавали последние новости с передовой, нас бойцы уверяли, что враг не пройдет. Хотя, конечно, и от них иногда доходили откровения, которые вызывали, мягко говоря, недоумение, по способам ведения войны.
Местное население включилось в ежедневную помощь нашему воинству. Солдат снабжали съестными припасами, помогали материалами для блиндажей. Хозяева приглашали к себе парней в бани. Вскоре в каждом селении организовалось по несколько волонтерских групп, которые работали на снабжение базирующихся в нашей местности воинские части. Они собирали со всего мира деньги не только на продукты, но и на квадрокоптеры, на все необходимое для военных.
В 2023 году в приграничье начали возводить оборонительные сооружения. Появились противотанковые рвы, окопы, блиндажи, колючая проволока и «зубы дракона» в несколько линий. Это еще больше укрепило дух мирных жителей. Хотя сразу же стали ходить слухи о всяких «левых» схемах строительства. Стало ясно, что кто-то поступает по известной поговорке: «Кому война, а кому мать родна». Впоследствии выяснилось, кто это был.
Напряженность на границе росла. Число солдат с нашей стороны в лесопосадках и лесах увеличивалось. В июле 2024 года в воздухе запахло порохом.
Военные стали сообщать, что на украинской стороне, у областного центра Сум, замечено большое скопление войск и техники. Возникли подозрения, что на этом участке границы готовится наступления. Наши бойцы с помощью своих технических средств не могли определить точное количество вражеских войск и техники. Они ждали из Белгородской области какой-то прибор, очевидно, беспилотник дальнего действия, чтобы произвести точную разведку. Но не дождались.
В это время, месяца за три до вторжения украинских войск в Суджанский район, в Курской области произошли кадровые изменения.14 мая 2024 года губернатор Курской области Роман Старовойт был назначен на должность министра транспорта. Исполняющим обязанности губернатора Курской области был назначен А. Б. Смирнов. При Старовойте он занимал пост председателя правительства Курской области. Вслед за этим состоялись выборы губернатора. Смирнов выдвинул свою кандидатуру на этот пост. Люди судили о нем по внешности, по тем фактам биографии, что были в соцсетях, по делам, что творились в области. В кадрах телевизионных новостей Алексей Борисович выглядел не очень презентабельно, выступал на публике тускло. Как нынче модно говорить, харизмой не обладал. Поэтому были и такие высказывания, что за него голосовать не собираются.
Предвыборная агитация за пост губернатора и выборы в Курской области прошли в условиях Контртеррористической операции (КТО). Избирательная комиссия объявила, что в выборах Смирнов набрал 65,28% голосов и победил. 16 сентября он вступил в должность.
В ходе предвыборной кампании, 6 августа 2024 года украинские войска вторглись в Курскую область в Суджанском районе. ВСУ оккупировали несколько десятков населённых пунктов, включая город Суджу, и к середине августа установили контроль над участком Курской области площадью около 1000 квадратных километров.
Почему украинским войскам удалось так далеко продвинутся? Сейчас еще нет полного ответа на этот вопрос. Поначалу начальник Генерального штаба Герасимов доложил Президенту Путину в прямом эфире, что вторглась украинская ДРГ численность 300 человек, что она будет в ближайшее время вытеснена. Прошло уже более полугода, а жестокие бои в курском приграничье продолжаются.
Все жители южных районов Курской области с начала вторжения были взбудоражены, тревога нарастала с каждым днем. Бои начались почти по всей линии границы Глушковского района, особенно сильными они были у села Весёлое и у посёлка Теткино. Но здесь наши части выстояли, они были в полном составе и с тяжелой боевой техникой. Сыграли свою роль оборонительные сооружения и минные поля. Но украинские ракеты начали уничтожать мосты, отрезать левобережье Сейма от основной части области и российских территорий.
Народ начал выезжать из Глушковского района еще 6 августа. Первыми двинулись семьи, у кого были дети. 8 августа стали ходить слухи, что председатели сельсоветов объявили об эвакуации. 9 августа, когда еще действовала добровольная эвакуация, перестало работать телевидение и связь. Народ начал паниковать, хватать документы, одежду, вещи первой необходимости, бросал свои дома, хозяйство и уезжать – кто куда. Паника усугублялась сообщениями о жестокостях украинских боевиков и иностранных наемников в отношении мирных жителей в захваченных поселениях Суджанского района. Сообщалось, что они стреляли во всех, кто оказывался на улице или пытался эвакуироваться.
Наша семья выехала из села 9 августа вместе с семьей племянника Артема на его машине. Уехали через Званновский мост и по грунтовым дорогам через поля проехали к Рыльску. Так эвакуировались почти все из нашего района. Через Рыльск по Хомутовской трассе и через город Железногорск уехали в Тульскую область к родным. Все время, пока не добрались до Железногорска, поглядывали на небо, не летит ли дрон.
Что можно сказать об организации эвакуации? 9 августа прошел слух, что те, кто не может выехать на собственных машинах, пусть явится в райцентр Глушково к 10 часам, к мосту через Сейм. Люди пришли, но к назначенному часу из Курска автобусы не прибыли. Глава районной администрации П. М. Золотарев долго созванивался с областным центром и собравшимся гарантировал, что автобусы будут в 16 часов. Все, кто остался ждать, смогли уехать во второй половине дня.
Многие люди стали эвакуироваться из Глушковского района после того, как все мосты в нашей местности были уничтожены: сначала в райцентре, потом в Званном, затем в Карыже. Район рекой был отрезан от остальной территории области. Званновский мост вскоре кое-как восстановили, по нему могли проезжать легковые автомашины. Основной трассой, связывающий Глушковский район с областным центром, стал на некоторое время путь из Званного по грунтовым дорогам на Рыльск. Большинство семей по-прежнему выезжало самостоятельно, часть вывозили волонтеры. Особенно много потрудился на этом благородном поприще младший сын главы района, депутат областной думы Алексей Золотарев.
Всего в Курской области эвакуировалось по данным областных служб более 112 тысяч человек. Сколько людей не смогло эвакуироваться из оккупированных поселений Суджанского района, точной цифры неизвестно до сих пор.
Значительное число людей не захотели покидать собственные дома. По разным причинам. У кого-то большое домашнее хозяйство: коровы, свиньи, овцы, птица; у кого-то дома лежачий больной, кто-то не хотел уезжать по своей беспечности.
Встречаются же и люди смелые до отчаяния, такие, как В. И. Корсун, член Союза курских литераторов. Его село Весёлое стоит в нескольких сотнях метров от границы. От обстрелов оно начало страдать с начала СВО. Но Виктор Иванович не бросил своего дома. Вместе с больной женой, пережил в подвале все бои, которые велись после августа 2024 года. Веселое стало местом боя. Большая часть села несколько раз переходило из рук в руки. Месиво было еще то. Многие дома там превратились в щебенку. Коллеги по литературному цеху при оказиях шлют посылки Виктору Ивановичу и его домочадцам, передают через военных еду, лекарства, заправленные газовые баллоны. Он же сам до сих пор помогает бойцам СВО, чем может. Не унывает. Шлет коллегам фото с автоматом в руках.
Большая часть эвакуированных осталась в Курской области. Кто-то поселился в областном центре у родственников, кто-то снимает квартиры в Курске и в райцентрах, часть проживает в пунктах временного размещения (ПВР), созданных в спортзалах школ, техникумах и вузах, в интернатах, домах отдыха…
В ПВР беженцев бесплатно кормят, предоставили постельные принадлежности, одежду, медицинское обслуживание. Но жить круглые сутки на виду у больших масс людей не день и не два, а полгода и более не очень-то комфортно: у каждого свои привычки, у немалого числа граждан они вредные. В такой неустроенности живет еще много людей.
Тяжело пришлось тем, кто вынужден был снимать квартиры. Цены на них резко подскочили. Двухкомнатная стала стоить в Курске от 45 до 65 тысяч рублей в месяц.
Надо сказать, что оперативно начало работать волонтерское движение. Со всей страны поступают на склады в Курск продукты питания, медикаменты, средства гигиены, одежда и обувь, спальные принадлежности. В небольшом количестве подвезли предметы длительного пользования: холодильники, телевизоры, стиральные машины, а так же печки-буржуйки для тех, кто не эвакуировался из своих домов.
Сложнее пришлось адаптироваться тем, кто отправился за пределы Курской области. Они, как правило, ехали к своим родственникам. В других областях, по сути, не было создано инфраструктуры для оказания помощи, но постепенно она вырабатывались. Поначалу эти беженцы были в беспомощном положении. Надеяться на родственников, у которых временно поселились, до бесконечно было нельзя. Мы с женой, пенсионеры, в стрессовой ситуации ходили по государственным учреждениям Новомосковска, чтобы получить хоть какую-то помощь. Везде чиновники разводили руками и не потому, что они злые или равнодушные людьми. Нет. Они сочувствовали, но ничего не могли поделать. У них не было никаких полномочий нам помочь. Не было ни указаний сверху, ни инструкций.
Единственными, кто сразу же казал помощь, были медики. Им уже дали задание принимать беженцев без очереди. В Новомосковской городской поликлинике главврач нас приняла, назначила обследование. Кому были показания по хроническому заболеванию, выписали направление в стационар.
Помощь оказала православная церковь. Протоиерей Новомосковского храма Рождества Пресвятой Богородицы Михаил Новиков сразу же откликнулся на наш приход в церковь, оказал материальную помощь, и затем регулярно интересовался делами, приглашал на богослужения.
Нельзя не сказать и о Красном Кресте. К сожалению, его представительства есть только в областных центрах, туда из районов еще надо добраться. Тем не менее, нуждающимся из Курской области выдали спальные принадлежности, одежду, средства гигиены. Каждый месяц пенсионеры получают сертификаты на приобретение продуктов и лекарств. Помогают семьям с детьми продуктовыми посылками и другими мерами.
Большим подспорьем на первых порах была денежная помощь, которая была инициирована Президентом Путиным. Беженцам из Курской области перечислили через госуслуги 10 потом 15 и 150 тысяч рублей. Получать эти выплаты таким образом удобно, особенно тем, кто оказался за пределами Курской области. На эти деньги многие приобрели одежду, лекарства, посуду, покупали еду, рассчитывались за аренду жилья. Но эти деньги вскоре были использованы. Беженцы снова оказались один на один с нуждой. Дома, предметы быта, урожай, что был на огородах или в подвалах – все это было брошено, им невозможно было воспользоваться. Люди надеялись, что убегают на три дня, а оказалось вон как…
Рискуя жизнью, некоторые эвакуированные, на день-два приезжали все же к себе домой осенью, чтобы убрать из холодильников и морозильников впопыхах оставленные испорченные съестные припасы, чтобы слить воду из отопительных систем, дабы она во время морозов не разморозилась. В домах нечем было дышать от испортившегося мяса и другой еды. Во время этих приездов брали с собой зимнюю одежду и обувь. Домашние животные и птица без воды и еды к этому времени уже погибли. Их прикапывали, чтобы не было эпидемии.
В Званном, из 1700 жителей 600 все же живут на своих подворьях, подвергаясь опасности каждый день быть убитым или раненым. В основном остались в своих домах те, у кого не были разобраны русские печи, у многих они находятся в летних кухнях. С их помощью можно отапливать помещение и готовить еду. Несколько моих земляков уже погибли, до 15 домов или полностью уничтожены украинскими обстрелами, или частично посечены вместе с надворными постройками. Электричество подается с перебоями, газа нет, водопровод не работает. Еще худшее положение в райцентре Глушково, в семи километрах от Званного. Там разрушены почти все крупные общественные здания, в том числе поликлиника и больница, множество жилых домов.
Большой урон домашнему имуществу беженцев нанесли мародеры. Мало того, что они в некоторых поселениях прошлись почти по всем домам и магазинам, общественным зданиям. Они крушили все, что там имеется. Об этом мало сообщают СМИ. Увы, патрулирование военной полиции или добровольческих формирований в брошенных селениях не было организовано в самом начале. Прежнее руководство области отчитывалось наверх, что в зоне эвакуации «Всё под контролем» …
К декабрю 2024 года потерявшим свои дома и имущество людям стало ясно, что местная власть, не может или не умеет решить их проблемы, особенно с получением сертификатов на жилье. Не решался вопрос с оплатой аренды жилья, с денежными выплатами, обеспечивающими прожиточный минимум, который был у беженцев из ДНР и ЛНР. В стороне от решения остался вопрос о компенсации потерянного имущества и потерями, которые имели представители малого и среднего бизнеса.
Эвакуация затягивалась. О сертификатах на жилье стали задумываться и те, у кого дома еще целы, но в условиях боевых действий нет никакой гарантии, что они не будут завтра разрушены. На все эти и другие вопросы народ у избранного губернатора не находил ответов, а если они и были, то их не умели донести до населения.
Первыми возмутились жители Суджанского района, больше всего пострадавшие от оккупации украинских нацистов. Безуспешно походив каждый в одиночку по кабинетам районного и областного начальства, они объединились и решили выйти на митинг протеста в Курске на Красной площади. К возмущенным суджанцам вышел представитель областной администрации и ничего лучшего не придумал, как заявить, что люди собрались незаконно и потребовал выдать зачинщиков. Этот сюжет потом долго ходил по соцсетям и вызвал бурю возмущения у народа, а уж у эвакуированных начался настоящий шторм протестов. Стали собираться и протестовать не только суджанцы, но и кореневцы, глушковцы, представители других приграничных районов.
Вскоре информация о том, что в Курской области власть начинает терять популярность и управляемость процессом, дошла до самых верхов. В Курск срочно выехали высокопоставленные лица.
12 и 14 ноября прошли встречи с беженцами в концертном зале «Свиридовский». На первой присутствовали вице-премьер РФ Марат Хуснуллин, министр транспорта РФ, бывший губернатор Курской области Роман Старовойт, глава региона Алексей Смирнов.
Желающих встретиться с высокими лицами из Москвы оказалось больше, чем может вместить рассчитанный на 700 человек зал. Люди заполнили фойе, стояли на лестницах, в коридоре, куда был выведен звук, чтобы все могли слышать выступающих. Люди, оказавшиеся в роли беженцев в своей стране, рассказывали о проблемах, с которыми столкнулись, задавали вопросы и сразу могли услышать ответы тех, от кого зависит их решение. Эвакуированные задавались справедливые вопросы: почему не оповестили об опасности и не организовали эвакуацию? Смирнов отвечал: «Вы задаете вопрос, почему не было эвакуации. Я его тоже задаю, потому что с первых минут, когда это все начало происходить, я ждал такую же команду от военных…».
На встрече подтвердились факты мародерства. Было дано обещание работать по этой проблеме и о возврате имущества пострадавшим.
Народ внимательно выслушали и оперативно приняли ряд решений. Власть пересмотрела правила выплаты за аренду жилья. С 1 ноября компенсация стала выплачиваться всем жителям Суджанского, Глушковского, Рыльского, Кореневского, Большесолдатского, Льговского, Беловского, Хомутовского районов и города Льгова, снимающим жилье. 40 тысяч рублей – многодетным семьям и 20 тысяч рублей – остальным.
Решили выдавать сертификаты на покупку жилья в первую очередь семьям участников СВО, многодетным семьям, ветеранам и приравненные к ним гражданам, инвалидам 1-й и 2-й групп. Упростили процедуру выдачи. Определили круг тех, кому и как будут выдавать эти сертификаты на утраченное жилье. Подать заявление на сертификат стало возможно в любом отделении МФЦ и органах социальной защиты по месту жительства и на портале госуслуг.
В ходе встречи с беженцами, утратившими свое жилье и имущество, высокопоставленные лица из Москвы, очевидно, многое поняли, и сделали выводы по поводу действий областного и районного руководства Курской области. Стали видны и прорехи в организационной стороне управления эвакуированными территориями.
По делу о строительстве оборонительных сооружений было открыто уголовное дело.20 декабря был задержан генеральный директор АО «Корпорация развития Курской области» Владимир Лукин. До того, 9 декабря, по этому же делу был арестован его заместитель Игорь Грабин. В январе 2025 года задержан третий фигурант – директор ООО «Торговый дом Курск» Денис Фёдоров.
Владимир Путин 5 декабря принял отставку Алексея Смирнова «по собственному желанию», назначив на его место Александра Хинштейна, депутата Государственной Думы. На встрече с А. Е. Хинштейном Президент заявил, что Курский регион сегодня нуждается в кризисном управлении, а по мере «освобождения территории от противника» там предстоит многое сделать для восстановления ЖКХ, восстановления экономики региона.
У Александра Евсеевича большой опыт работы с людьми, он не лезет за словом в карман, регулярно общается с народом. Им уже создана система сбора жалоб эвакуированных. Созданы районные «Инициативные группы», которые фиксируют все болезненные и нерешенные вопросы. Их обсуждают на встречах с представителями областного правительства и ВРИО губернатора. Хинштейн часто наезжает в Москву для решения проблем Курской области на уровне министерств и ведомств, с Президентом В. В. Путиным.
Сертификаты на жилье обретают для эвакуированных реальность, заявление теперь принимают от всех беженцев. Решается вопрос по земельным участкам под разрушенным жильем. Президент потребовал, чтобы усадебную землю не отбирали у тех, кто и так пострадал от военных действий. Ее по закону до этого отдавали муниципальным властям, а те передавали в аренду тому же бывшему собственнику. Предложено приусадебную землю оставлять в собственности тех, кто получил сертификат, чтобы человек на собственной земле, на которой проживало не одно поколение предков, мог вновь построить свой дом.
Принято решение о ежемесячной выплате эвакуированным 65 тыс. руб. за потерянное имущество. Во время обсуждения этого вопроса произошел очень интересный диалог. Министр финансов уточнил у Президента: будет ли эта выплата распространяться на тех, кто устроился на работу, получает пенсии, пособия и иные выплаты. Глава государства ответил, что выплата в полном объеме положена всем: речь не идет о том, чтобы доплачивать тем, кто что-то зарабатывает, до 65 тыс., выплату в таком размере должны получать все.
Конечно, можно подумать, что Силуанов переспросил Путина для того, чтобы уточнить свою задачу, чтобы не ошибиться при ее выполнении. Но Путин ясно в самом начале разговора о выплате 65 тыс. руб. заявил, что это компенсация за утраченное имущество всем беженцам из Курской области. И потом еще раз повторил это в конце заседания по данному вопросу
Чиновник, наверное, из лучших, государственных, побуждений ищет любые возможности, чтобы экономить бюджетные деньги. Только как быть с тем, что беженцы уже претерпели много душевных страданий. Как быть с гуманизмом, чисто человеческим отношением к тем согражданам, кто утратил свой дом, имущество, устоявшийся быт, кто бежал и искал возможность где-то выжить, у кого уже более полугода душа не на месте. Во сколько можно оценить состояние неустроенности, которое продлиться неизвестно сколько? Неужели же некоторые чиновники совершенно не желают брать все это в расчет?
Наверное, чиновникам чаще надо перечитывать Конституцию Российской Федерации, особенно статью, где сказано, что наше государство является социальным. Мы видим, как этот конституционный принцип реализуется в решениях, принимаемых Президентом В. В. Путин. Мы являемся свидетелями того, как наш лидер государства умеет подмечать важные нюансы жизни общества, которые не замечают иногда чиновники, от которых зависит душевное равновесие всего народа, в том числе и пострадавших от войны в Курской области. Надо сказать, что беженцы, в результате последних решений приободрились. Они видят, что власть не оставляет их без внимания. Но, главное, чтобы как можно скорее эвакуированные из приграничных районов Курской области могли вернуться в свои дома и заняться заботами мирной жизни.
