* * *
Это мне чудится ночью и днем,
дома, в автомобиле...
Казаки Богдана Хмельницкого
особенно не мудрили:
Брюхатой жидовке
вспарывали живот,
выкидывали утробный плод,
вкладывали туда живую кошку
И зашивали крепко-накрепко... не понарошку.
А если разрывала швы, не выдержав муки,
То ей тут же на месте и отрубали руки.
Эти забавы не считались предосудительны
Ни тогда, ни потом.
И на призыв Юлиуса Фучика:
"...Будьте бдительны!"
Отвечу: история не учит ничему,
К сердцу взывает она и к уму -
Не просвещает ни разум, ни души.
Да мы и не слышим ее поучений,
закрывши наглухо уши.
Несмотря на голос ее, звучащий внятно,
Мы бубним: С Холокостом неясно...
не все там понятно.
* * *
Бесконечный список читаю почтенных имен -
Тех, кто подпись поставит под текстом любого письма.
Вот сподобил Господь: дожил я до новых времен,
Зажился на белом свете, сошедшем совсем с ума.
А подобных-то писем разве одно или два?
Это самый верняк - забиться в толпу подписантов -
Режиссеров, актеров... всех их упомню едва,
Вот о чем подумаешь: сколько в России талантов.
Ведь не то, чтоб пытали... или грозили тюрьмой,
И сума, кажется, не светила из них никому.
Это чернь поднялась с колен, стала сама собой,
Пишет письма и сама их читает... в день по письму.
Разве я кого-нибудь и чем-нибудь попрекну?
Слава богу, сам-то могу доживать бесшабашно.
Вместе с целой эпохою я ухожу ко дну,
Мне недолго совсем остается... и мне не страшно.
* * *
Жизнь - это странствие одинокое... сиротливое,
По большей части - грустное и печальное,
Временами - горькое, почти никогда - счастливое,
Встречи на торном пути - дело случайное.
Нет на этом пути ни верной жены, ни товарища,
Только проводы... короткие расставания.
Не бывает в конце его отдыха и пристанища,
Потому что вечные - эти скитания.
Долго в себя не смотри: нет ничего там хорошего,
Морок, белесый туман, зыбкое марево.
Сердце - точно бездонный колодец, темное крошево,
До самой смерти не вычерпать до дна его.
Пересеченье путей - редкое, почти мгновенное.
Кивнул, отвернулся и в путь. Спросят - отвечу.
Взгляд... настороженный взгляд.
Так и должно быть, наверное.
Разошлись без надежды на новую встречу.
* * *
Господи... - говорю, - хватит!
Только не начинай про Крым...
Скажи еще, лучше бы сдохнуть
лет сорок назад, молодым.
Зато не узнать про Прагу,
Чечню или, скажем, Кабул...
Пожалуйста, ну, успокойся,
Сядь, - говорю, - вот тебе стул.
Не надо махать руками.
К чему этот форменный крик?
По горло я сыт политикой,
замолчи хоть на малый миг.
Как это невыносимо.
Заткнешься ли ты наконец?..
...Дай в тишине я подумаю
про Крым, и Луганск, и Донецк.
Из цикла "Новая мифология"
* * *
Не получилось у нас в Каледонии как-то,
Не отвалилось нам ихние - чудище, мед.
Чуть пережали... чуток не хватило нам такта,
Риму обратно вся местность назад отойдет.
То-то в Лох-Нессе гребли бы мы вереск лопатой,
Эта змеюка всплывала б в назначенный час,
Щурила глазки с улыбкой чуть-чуть виноватой...
Мы б выставляли за деньги ее напоказ.
Кельты и пикты служили бы нам на подхвате,
Даже друиды бы клянчили пенсы на чай.
Правил бы князь наш и суд, и расправу в палате,
Брагу из вереска тут же глуша невзначай.
Маху мы дали... А в чем допустили промашку?
Это кольцо оказалось Марии мало.
Клайд свои воды несет - да не в нашу-то чашку...
Да... В Каледонии как-то не очень прошло.
* * *
Вне зависимости от пола, национальности
Призываю вовсе не говорить банальности.
Как то: про мать нашу Волгу и Каспийское море.
Горе от большого ума... грандиозное горе!
Не надо про патриотизм и духовные скрепы.
Ты - патриот? - тогда не ешь ничего, кроме репы.
Поскольку репа, как у нас тут известно всякому,
Не подлежит толкованию ложно-двоякому.
Это, как и редька, и полба, продукт наш исконный,
Об этом знает здесь каждый местный пеший и конный,
Выбирающий потерять голову или лошадь.
На развилке дорог размышляющий, что же плоше?
Здесь все банально, поймет даже и самый убогий:
Хуже жена, обещанная на третьей дороге.
* * *
Я прожил жизнь, и знаю, что ничтожна...
Я лишь про свой конкретный путь земной.
Цена ей - грош, - скажу вам осторожно.
С презреньем обходите стороной.
А с вами обстоит совсем иначе:
Брильянты украшают звездный путь?
Твердите мне: Про наш успех, тем паче,
В ничтожестве своем не позабудь,
* * *
- Ради мужа живу и детей, -
Говорит, и от слов своих тает.
Нет, чтоб жить безо всяких затей,
И других поучать не пытаясь.
И такой убедительный вид...
Нет, не помнит все ссоры, потери.
Ради мужа живу, - говорит,
И, похоже, сама себе верит.
Эти женские комплексы мне
Так привычно-знакомыми стали.
Прожита жизнь, пожалуй, вчерне -
А иллюзий - как было вначале.
Украшать станет клумбы и двор,
Пруд, цветочки - ведь тоже работа.
А на жизнь не посмотрит в упор,
Не пытаясь понять в ней хоть что-то.
* * *
Муза - это явно "другая женщина".
Странно, если б ее любила жена.
В этой проблеме столько всего наверчено,
Без поллитры не разберешься тут ни хрена.
Потому с утра залужу по-малому
И вникаю в проблему и так, и сяк.
Да куда разобраться мне в этом, старому?
Внук хмуро посмотрит, втайне подумав: Дурак!
Жена моя внуку - бабушка милая,
А Муза совсем посторонний предмет.
От стишков этих только тоска унылая.
Муза?.. Дед явно свихнулся на старости лет.
* * *
Будучи поверхностны,
ждем от женщин некоторой глубины -
Об этом финн написал,
шутивший на темы пониже спины.
И преуспевший в том чрезвычайно:
Четвертый его позвонок
Был весьма и весьма популярен,
С Шекспиром соперничать мог.
В романах его я в детстве
Искал - ясно что: "такие места".
Жизнь всегда и у всех начинается
С пустого совсем листа.
Ну, понятно, что я со временем,
Как и все, обрел глубину...
И, барахтаясь на поверхности,
Задыхаясь пошел ко дну.
Из цикла "Шутки такие"
Когда ко мне обращаются: Дорогой...,
Я всегда обижаюсь: Не драгоценный-то почему же?
Вот стою я перед собеседником, как нагой,
Слабо ценимый им... а я ведь его не хуже.
Как же он взвесил меня?.. как перевел в рубли?
Он теперь для меня всех на целом свете подлей и гаже...
На его "дорогой" отвечу ему: отвали!
Нету сравнимых со мною на просторах Земли,
А, возможно, и в необъятной Вселенной даже.
* * *
Хоть и дожил я до седых волос,
До каких-то пучков цвета пыли,
Промолчу на любой про любовь вопрос,
Хоть любил... и меня любили.
Да, я знаю, какой инстинкт ведет
И бросает навстречу друг другу...
...Если вам все понятно, вы - идиот,
Обреченный ходить по кругу.
Объяснишь лишь игрой гормонов ты
Эту боль? Нет, все мимо... и мимо...
А подступит она - и тебе кранты...
Непонятна и необъяснима.
* * *
Я теперь типа такой падший ангел:
Подвернул ногу, упал, разбился, растянул связки.
Не знаю, повышение... понижение в ранге
После такой, можно сказать, неожиданной встряски.
Еле хожу, охая при каждом шаге.
Жена дуется, будто упал ей назло, нарочно.
Страдания доверяю лишь компу и бумаге.
Разве я виноват? - самому от себя мне тошно.
Травмпункт, что для падших - почище ада:
Хватают ногу, дергают, щупают, жгут рентгеном.
Сразу тут понимаешь, что ноги ломать не надо.
Выходишь весь в гипсе, готовый ко всем переменам.
Слава Богу, не отрезали крылья.
Оказалось не растяженье, а трещина в ко'сти.
В чем-то главном стал теперь
совсем не такой, как был я.
Если нового не боитесь, заходите в гости.
Валерий Скобло – поэт, прозаик, публицист. Родился в Ленинграде в 1947 г. Окончил матмех ЛГУ. Работал научным сотрудником в НИИ Ленинграда-Петербурга. Научные труды в области прикладной математики, радиофизики, оптики.
Сборники стихов «Взгляд в темноту», «Записки вашего современника», «О воде и воле», «За тайной печатью», «Отплытие».
Член Союза писателей Санкт-Петербурга (с 1993). Стихи, проза, публицистика выходила в российской и зарубежной (Англия, Беларусь, Болгария, Германия, Дания, Израиль, Ирландия, Канада, Казахстан, США, Украина, Финляндия, Франция, Эстония и др.) периодике.
Лауреат премии им. Анны Ахматовой (М., 2012), финалист международных конкурсов стихотворного перевода "С севера на восток" (Хельсинки, 2013, 2016), дипломант литературной премии им. А.А. Ахматовой (СПб, 2015), 4-е место читательского рейтинга Журнального Зала за 2019 г., лауреат международной премии им. Э. Хемингуэя (Торонто, 2020), лауреат журнала "Чайка" за 2021 г. (номинация "Поэзия", Вашингтон), в десятке "Самые востребованные новинки в категории "нон-фикшн" Журнального Зала за июнь 2023, лауреат премии журнала «Зинзивер» за 2023 г. Место проживания – Санкт-Петербург.
