Чей-то знакомый, родной силуэт,
Синий берет, синий жакет,
Светлая блузка, девичий стан,
Сбоку в кармане наган.
Из городского романса
Изобрели этот метод, вне всякого сомнения, карманники: украденный кошелек быстро перекидывается ожидающему корешу, а главный исполнитель с воплем «держи вора!» кидается вдогонку за каким-нибудь ничего не подозревающим прохожим. Чем громче вопли, тем выше шанс уйти непойманным. Но изобретение оказалось таким удачным, что его взяли на вооружение профессионалы совсем иного сорта. Метод развивался и совершенствовался.
Значительный шаг вперед сделан был в СССР двадцатых- тридцатых годов. Когда вместо специалистов промышленностью руководить начинают высокоидейные товарищи, им очень трудно объяснить, что крепи в шахте периодически изнашиваются, а скорость паровоза не прямо пропорциональна коммунистической сознательности машиниста. В результате шахты, как правило, приобретают нехорошее обыкновение обваливаться, а поезда – катиться под откос. В отличие от коварных карманников, что врут вполне цинично, высокоидейные искренне верят, что кошелек украли не они, а вон тот остаточный инженер, что эту самую аварию позавчера еще предсказывал. Не иначе как он-то все и подстроил, а то откуда бы ему заранее знать? Чем громче процесс, тем выше шанс на успех, только вот, в отличие от вышеуказанного карманника, который к случайному прохожем у, намеченному в жертву, после выяснения "недоразумения" претензий обычно не имеет, те жертвы "Шахтинского дела" или "Дела Промпартии", кого сразу не расстреляли, так и остались виноватыми на всю жизнь.
Принципиально новаторским был подход А.Гитлера. В то время как его предшественники приписывали другим только преступления, уже совершенные ими самими, он заблаговременно осчастливил мировую общественность декларацией о намерениях развязать войну и отнести ее на счет "международного кагала".
Понятно, что такая многообещающая политтехнология не могла остаться без внимания у израильской левой. В частности, с большим успехом применяется она в пресловутом "социальном протесте".
Самая сложная, самая общепризнанная из всех используемых «протестом» проблем – жилищная. Жилье дорого, жилье недоступно… почему? Только не надо, не надо мне рассказывать про земельную собственность и налоги, прежде всего потому, что они-то были всегда, а проблема-то образовалась недавно. Правда, не впервые. Первый звонок прозвучал в девяностых с прибытием «большой алии» из России и окрестностей, но постепенно как-то рассосалось… Так что же случилось теперь? Представьте – то же самое.
Просто тогда понаехали совки-голодранцы, удиравшие в чем были, а то не дай Бог, передумает начальство, вот и пришлось их спешно по караванам распихивать. А сейчас на горизонте появился состоятельный европеец, которого, конечно, никто не станет по ОВИРам мурыжить да по границам ловить, но Англия, Франция, Бельгия, Скандинавия по нынешним временам – не лучшее место для евреев, и все больше евреев задумывается если и не прямо насчет эмиграции, то уж, во всяком случае, насчет «запасного аэродрома». И куда же им при таком раскладе инвестировать, кроме как в израильскую недвижимость? Все понятно, все логично, осталось только разобраться, отчего это вдруг так неуютно стало в Европе.
Объясняю: резкий рост антисемитизма связан, во-первых, с экономическими проблемами, вызванными хронической жизнью не по средствам, ростом числа чиновников и потомственных «безработных», т.е. с прямыми следствиями политики левых, безраздельно правивших в последние десятилетия. (Даже если партии, находившиеся у власти, формально левыми не были, даже если местами и временами процесс удавалось затормозить... но ненадолго.) А во-вторых, усиленным импортом выходцев из исламских стран, в которых те же левые не без основания видят свой надежный электорат. (Пока их еще не набирается, чтобы выдвинуть свою, исламскую, партию, но левые так далеко не привыкли загадывать).
Не стану спорить с утверждением, что в самом Израиле проблему можно было бы разрешить налоговой или земельной реформой, но отмечу, что любые попытки такого рода неизбежно нарвутся на отчаянное противодействие чиновников. Израильскую бюрократию только ленивый не ругал, и, положа руку на все места, таки не без причины. Есть ее засилью причины исторические (при всей своей крохотности Израиль – наследник трех империй: турецкой, австрийской и российской – не столь в смысле законов, писаных и неписаных, сколь в смысле положения чиновника в обществе, его представлений о времени и о себе!), есть объективные (например, постоянная боеготовность), но есть и весьма субъективные: левизна отцов-основателей, из которой неизбежно следует усиленное перераспределение всех благ, а кто говорит «перераспределение» – подразумевает «чиновник». Так что именно ему, родимому, первые правительства Израиля полномочий надавали – что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Иными словами, израильские левые с самым искренним возмущением ставят в вину правому израильскому правительству проблему, созданную их европейскими единомышленниками и усугубленную их же местными предшественниками. Теперь вам понятно, почему именно европейские неправительственные организации (на правительственном жаловании) и израильские промышленники-монополисты, сделавшие свои состояния на тесной дружбе с чиновником, столь щедро финансируют наш всенародный протест?
Следующий пункт «протестной» повестки дня – Моше Сильман, предприниматель-неудачник, из-за банкротства угодивший в психушку, а затем устроивший в разгар «протестной» демонстрации публичное самосожжение. Оно конечно, на рынке не всем везет, с каждым может случиться, но… обратим внимание на некоторые особенности израильского рынка. Вот уже несколько недель по всему Тель-Авиву расклеены плакаты: Мужичок в спецовке, типа «простой работяга», с торжеством сообщает почтеннейшей публике: «Деньги не получены – налоги не плачу!». Что за чушь такая? Кто же это с неполученных денег налоги платит? А вот же вовсе и не чушь!
До сих пор недоделанный капиталист, собственник средств производства в объеме вантуза и связки гаечных ключей, за укрощение вялотекущего унитаза получал с меня пять чеков по сто шекелей каждый с рассрочкой – на отоваривание по чеку в месяц. Могло случиться, что я окажусь жуликом и чеки выпишу на счет, где вовсе денег нет, или они кончатся через два месяца вместо пяти. Могло и так случиться, что я, будучи честным гражданином, случайно погибну в неравном столкновении с сумасшедшим мотоциклистом или очередным борцом за освобождение Палестины, в результате чего зарплату мне, разумеется, выплачивать прекратят, и останется мой сантехник с чеками, которые даже на туалетную бумагу по причине жесткости не годятся. Но если и не приключится никаких бед, налог с сантехника сдерут за всю сумму, на которую он наработал и квитанцию выдал на чеки мои, т.е. за пятьсот шекелей, тогда как получить успел он, в лучшем случае, по первому чеку – сто. А почему?
А чиновнику так удобнее. Чиновника же, как указано выше, все изначально левые правительства Израиля очень любили, холили и лелеяли. Разумеется, ремесленники у нас тоже не промах, черным налом норовили брать, но… об этом как-нибудь в другой раз. Сейчас я хочу только сказать, что нехороший правый Биби и иже с ним принялись потихоньку расчищать эти авгиевы конюшни, и вот из первых шагов: налоги – с полученного, а не с обещанного. Давно уже подкапывается правое правительство под государственные монополии, в хвост и в гриву эксплуатирующие потребителя. Уже приватизированы почтовое ведомство и телефонная компания (отчего существенно подешевели звонки). Электрическая компания пока что насмерть стоит, памятуя, видимо, что основатель ее, Пинхас Рутенберг, подвизался некогда профессиональным террористом, но придет и ее черед… А тем временем встает уже потихоньку вопрос и о железных дорогах…
Конечно, до реального подрыва всевластия чиновника нам еще как до луны, но кой-какие основания для беспокойства у него уже имеются. И первая, "предупредительная" реакция – грамотно спланированный и организованный «социальный протест» – крик карманника: "Держи вора!".
Вообще-то мероприятие это многоцелевое: тут и оправдание перед спонсорами, не зря, мол, «борцов» подкармливают, и подрыв обороноспособности страны (навесить народу на уши лапшу, что ни поселения, ни вооружения нафиг не нужны, с головой погрузить его в «социально-экономические проблемы»), но самая важная задача – отстоять бюрократа. Убедить «человека с улицы», что ему чиновник – друг, товарищ и брат, опора во всех невзгодах, что нет у трудящихся надежнее защитника, чем любимый Гистадрут, как бы профсоюз, постоянно шантажирующий страну своим правом на забастовку. Не знаю, как оно там в законе прописано, но практически, сколько в Израиле живу, пользуются этим правом только и исключительно госчиновники. Причем, в зарплате не теряют, а если вследствие их героической борьбы за свои права в неубранном мусоре крысы разведутся или без законного пособия кто-то останется, так за это наши пролетарии ответственности не несут. Кстати, о пособии…
Сайт Ynet сообщает, что проблемы Моше Сильмана начались с того, что 12 лет назад рухнул его частный бизнес (мужчина был владельцем четырех грузовиков) и образовался поначалу относительно небольшой долг 15.000 шекелей, который заметно вырос за эти годы. Из-за долга грузовики были конфискованы. В 2009-м Сильман судился с Институтом национального страхования (сумма иска против "Битуах Леуми" составляла 1 миллион шекелей), окружной суд постановил вернуть ему грузовики, но исполнение судебного решения было затянуто из-за забастовки, и бизнес Сильмана окончательно развалился.
Все по закону: у чиновника правая рука и не обязана знать, что делает левая. В Институте национального страхования наши «протестанты», правда, тоже пару стекол побили, но ничего, вставят за казенный счет, а на забастовочные (равно как и прочие) права чиновников покуситься или хотя бы заставить одних чиновников забастовку чиновников других уважительной причиной неуплаты для частника признать – не приведи Господи! Виноватыми назначены как раз те, кто с этим злом пытается бороться, именно на них изо всех сил натравливают политтехнологи толпу, как в свое время на нашей доисторической мужики врачей обвиняли в эпидемии холеры.
Был ли у Моше Сильмана другой выход, кроме самоубийства, или просто в очередной раз сдали нервы, разбирать не будем, мы в его шкуре не бывали, и неизвестно еще, что бы мы сами на его месте… В любом случае он – жертва безграничной и бесконтрольной власти чиновника. Чего же требуют господа «протестанты» «от имени и по поручению» жертвы? Прежде всего – расширения возможностей и полномочий ее убийц. Квартиры чтоб забесплатно (а распределять будет кто?), детишек с роддома сразу на коллективное воспитание (а следить за этим кто будет?), цены на продукты снизить (да чтоб на каждый творожок по инспектору!).
Мало им, благодетелям, что до психушки и до могилы довели мужика, надобно еще и купоны стричь с его смерти.
