Унтер-офицерская вдова0

О г л а в л е н и е

 

Банальная прелюдия

Трюизмы: 1. Откуда пошла четвертая власть. 2. Почему слово свободно, глупость похвальна и правда свята. 3. Что общего между правдой и искусством. 4. Что делать в творческой профессии. 5. Зачем разделение труда. 6. Чему учит школа. 7. Когда количество переходит в качество.

Панно I. Писчая артель

Фрагменты: 1. Творческий вакуум. 2. Идея газеты. 3. Рекламный хомут. 4. Как два корреспондента прокормили весь обоз. 5. Петля самоокупаемости. 6. Тематический заказ. 7. Портфельная дыра. 8. Целина. 9. Черная работа. 10. Горе от квалификации. 11. Добро пожаловать в машину. 12. Перьевые розги.

Панно II. Исход

1. Выживание путем размножения. 2. Игра в куклы. 3. Новые Васюки. 4. Игра в бисер. 5. Защита от дурака. 6. Изгнание беса. 7. Горечь и злость. 8. Фигура сеятеля. 9. Цензор и/или редактор. 10. Тень цензуры. 11. Топор цензуры. 12. Редактор и/или директор. 13. Площадь свободы. 14. Творческий потенциал. 15. Запас вдохновения. 16. Цена нетленки.

Панно III. Сизифов труд

Фрагменты: 1. Гужевая конструкция. 2. Вдохновляющий инструмент. 3. Концы с концами. 4. Государственный заказ. 5. Расклад под сверхзадачу. 6. Дело техники. 7. Бобчесть и добчесть. 8. Тренерская установка. 9. Чудо в перьях. 10. Утешительный диагноз. 11. Тупиковый потолок. 12. Штамповальный рок.

Панно IV. Public relations на местах

Фрагменты: 1. Конкурентная среда. 2. Гравитация профессии. 3. Любовь к губернатору. 4. Образ губернатора. 5. Столбцы софитов. 6. Одни курьеры. 7. Народное СМИ.

 

 

Я сильно извиняюсь, но придется начать с прелюдии из прописных истин, потому как они фундаментальны вообще и в журналистике тоже, а между тем, в эту профессию битком набился люд, как будто и не слыхивавший об скрижалях, ладно б только молодежь, закоперщики-то уж лысину натерли, а хоть кол на ней теши. Впрочем, иной в нашем писчем деле сведущ не более щенка или же нуля с круглое яйцо, а лысые ему в рот глядят, как папе римскому, вот тебе, бабушка, и яйца, которые курицу не учат. Ей-ей, мне крайне неловко от нужды прибегнуть к патетическому зачину, вместо того чтоб сразу излагать, что стряслось, и подкрепить рисунками, а стряслось ужасное, как увидите на панно, иначе б я не стал вас в изрядных числом и казусом подробностях информировать о пренеприятнейшем происшествии, случившемся в некотором классическом роде на новый манер. Манер-то вроде бы как и старый, но, как говорят газетчики, на выворотке. Это не то чтоб шиворот-навыворот, а как бы то же самое с новым смыслом и в прямом значении иносказания. Да-да, вы не ослышались, и такое бывает в России. Чтоб сразу стало понятней, о чем это я, и по ходу мыслей становилось все понятней, я задам вам вопрос драматического свойства: а кто высек унтер-офицерскую вдову? Известно и ребенку, она сама себя высекла, но не в прямом значении иносказания, то бишь вдовую сиротину кто-то высек и выразился об этом фигурально: она сама себя высекла. А теперь представьте себе, что вдова взаправду себя высекла, вот это и будет прямым значением того же иносказания, и вот об этом-то мое сказание, но сперва не худо бы обозначить основную мысль, она еще красной нитью называется. Чтоб вы ее ухватили и потом не упускали, а также следуя народной мудрости, перефразированной в тезисе 1, я напомню кой-какие прописные истины, право, трюизмы, банальности, школярская азбука, преданье старины, которое свежо, да верится с трудом.

 

Тезис 1. Все оригинальное – это хорошо забытое банальное.

Антитезис. Хорошо забытое трудно вспомнить.

Сентенция 1. Не оригинальничай, коли память отшибло.

 

БАНАЛЬНАЯ ПРЕЛЮДИЯ

 

Трюизм 1. Откуда пошла четвертая власть

 

Печатное слово, собственно говоря, без фигур, есть духовная пища, призванная оказывать полезное, а не вредное с душком, влияние на сознание читателя и укреплять оное на почве базовых ценностей, чтоб народ не шатался, как пьяный, от бредовых идей и умы не засорялись брехней, в лучшем случае легкомысленной, а в худшем криминальной типа кандального агитпропа, подставившего полмира под молох террора и войны, помутив разум народов и не самых отсталых. Газетная пачкотня, похожая на журналистику не больше, чем кикимора на мадонну, но крылатая пуще всего летающего, делится, в том числе, на политизированную и аполитичную. Препаршивейший пример первой только что напомнен и очевиден постфактум, когда сосчитаны жертвы и тайное сделалось явным от прозрения и прекращения массового помешательства. Аполитичная печатная продукция представляется безопасней для употребления при идентификации добра и зла в словесном посеве, но все издания до единого, включая сугубые рекламные, имеют право быть, выполняя общественно полезную функцию. Иначе зачем им быть, скажите на милость, коли они бесполезны или мерзопакостны? Тематические издания, держащиеся поодаль от политики, какие-нибудь садово-огородные, сидят в выгодной нише и могут позволить себе свести понятие профессионального долга к поставкам утилитарной информации недурственного качества на радость потребителям, но это не журналистика, а пользительное приложение к ней. Журналистика – это государственное дело и народное достояние. Имея назначение, как у зеркала, она призвана показывать гражданам, в каком государстве те живут, дабы они могли зряче, благодаря освещению, называемому СМИ, а не вслепую впотьмах, осуществлять народовластие, располагая информацией, потребной для пользования гражданскими правами и исполнения гражданских обязанностей, а также для того, чтоб никто там наверху не оставался без присмотра, потому что не только дети балуются и шкодят, когда никто не видит. Принцип объективности, эквивалентный принципу правдивости, - это первая скрижаль журналистики, согласно ее зеркальной канонике и миссии. Сие осветительное ремесло есть искусство, расцветающее в условиях свободы слова, состоящей не в том, чтобы болтать, что в голову взбредет. При тоталитаризме журналистика подцензурна и обращена в рабство. При демократии она вступает в права четвертой власти на службе у народа вдобавок к классической триаде властей, законодательной, исполнительной и судебной. Сия добавочная власть есть власть печатного слова, обладающего страшной силой, прямо как красота, отличаясь такими же колдовскими свойствами. Чары печатного слова сильней законодательных установлений, правительственных постановлений и судейских вердиктов. С помощью газеты можно разрушить, создать и сохранить государство, зачаровав народ.

 

Тезис 2. Журналистика есть служение народу и государству.

Антитезис. Служить бы рад – прислуживаться тошно.

Сентенция 2. Карету заменяют вентилятор и активированный уголь.

 

Трюизм 2. Почему слово свободно, глупость похвальна и правда свята

 

Слово – это мысль. Слово свободно, ибо свободна мысль. Парадоксально, но нет несвободного слова, как нет несвободной мысли. Вот, правда, есть заткнутые рты, а из разинутых ртов частенько вылетает такая ересь, что общественно полезен бывает кляп, если вставлен в законном порядке, как при народовластии, а не в беззаконном, как при тирании. Проницательный читатель знает, в чем тут штука, его на банальной мякине не проведешь. Штука, во-первых, в том, что мысли делятся на верные и ошибочные. Это настолько банально и даже естественно, что один умный человек из Роттердама решил воздать похвалу глупости, и та вошла в хрестоматию. Ведь кабы не глупость, неоткуда было бы взяться лжи, а не будь лжи, не с чем было бы сравнить правду, и ей неоткуда было бы взять свою святость, она была бы чем-то тривиальным, о чем можно забыть и не вспоминать, как будто ее, правды, и вовсе нет ни на земле, ни выше. Ложь – это самый тяжкий профессиональный грех в журналистике. Всякая ложь, если копнуть, коренится в глупости, но не всякая глупость, слетевшая с языка, есть ложь. Мало ли премилых глупостей мы, люди, выделываем на дню, а за жизнь – не счесть. Совсем не глупить, да и не тупить, ни у кого не получится, потому как и на мудреца довольно простоты. Печатную ложь не надо путать со всякими глупостями, ляпнутыми от легкомыслия, бездарности и профнепригодности, что имеет место в любой профессии. Ложь есть зло и источник зла. Пример – геббельсовский агитпроп. Но заметьте, даже Геббельс, может, не такой уж и врун, хотя подлец редкостный и заядлый, ибо стопроцентный лжец – это тот, кто сознательно и расчетливо вводит вас в заблуждение, отдавая себе ясный отчет в том, что привирает, а оголтелые агитаторы и пропагандисты (их сейчас пиарщиками зовут) нередко малость того, тронутые и взвинченные, ну, сумасшедшие, что возьмешь, сами не знают, чего мелют, да и нечего уши развешивать. Незнание вины, однако, правду говорят юристы, не снимает ответственности, в связи с чем и в народе правду говорят: ври-ка поменьше. Иносказательно это звучит наоборот: ври больше! Смысл тот же, мол, хватит врать, но агитпроп по привычке или по инерции, что ли, следует этой народной мудрости в буквальном значении с энергией восклицательного знака.

 

Тезис 3. Свобода слова – это поле боя с чудищами, порождаемыми сном разума.

Антитезис. Чудище обло, озорно, стозевно и лаяй.

Сентенция 3. Отступать некуда, позади дурдом.

 

Трюизм 3. Что общего между правдой и искусством

 

Газеты врут меньше, чем склонны думать их читатели, принимая за ложь (преднамеренный обман) банальный вздор и бред, какой свойственно с той или иной периодичностью нести каждому из нас, например, в пылу эмоций. Газета, однако, это не место для вздоров и бредней, а место для обнародования произведений особого искусства, называемого журналистикой и несовместного с чепухой, против чего лучшим средством является талант к журналистике, уберегающий автора от профессиональных грехов и ошибок. Но безгрешен лишь Христос и не ошибается тот, кто ничего не делает и вообще не живет. Во избежание, как говорят газетчики, ляпсусов и косяков, требуется высокоорганизованный механизм, именуемый редакцией и функционирующий в соответствии с профессиональными принципами журналистики, а первый в их числе, как уже напомнено выше, – принцип объективности, равнозначной правдивости. Недаром печатные издания воспринимают как самую лестную похвалу в свой адрес, когда читатель называет их правдивыми, но правду возвещает не тот, кто угождает читателю и попадает в унисон с образом мыслей читателя, не всегда высоким, правильным и праведным. Правду глаголет тот, кто знает правду и умеет облечь ее в слово, при этом ничего не переврав и не приврав от себя, по обыкновению заправских правдорубов, кинувшихся сломя голову резать правду-матку после отмены цензуры, повыплевывав кляпы и совсем потеряв страх, посеянный 58-й статьей и пожатый в словесном поносе 90-х. Всю правду знает только бог. Или кто-то еще? Хотелось бы взглянуть, пусть покажется, а впрочем, нагляделись на формалиновых богов. Раз всей правды человек знать не может, стало быть, он может знать лишь часть правды, о чем полезно вспомнить и тогда, когда ты, уж кажется, знаешь всю правду о своем предмете или о событии, чьим очевидцем стал. Повествуя о том, что увидел собственными глазами и услышал собственными ушами, репортер вроде бы говорит сущую правду, если только не лепит отсебятину, но словесный снимок события, даже сделанный с фотографической точностью, - это часть правды, а вся правда заключена в значении события, высвечивающемся в контексте множества взаимосвязанных событий, так что вне контекста смысл события останется за кадром или исказится, как в кривом зеркале. Дело репортера – вести хронику событий, изыскивая верный ракурс съемки, правильный способ подачи материала и именно тот угол зрения, под каким события видятся в истинном свете. Это целое искусство. Оно зовется журналистикой, вполне расцветает в свободной стране и в ней же является полноценной профессией как труд на благо общества: создание благ социальной значимости, в чье число входит информация.

 

Тезис 4. Журналистика есть профессия как искусство и миссия как профессия.

Антитезис. Миссия невыполнима без жертв искусству.

Сентенция 4. Журналистику губит дисбаланс жертв искусства и аборта.

 

Трюизм 4. Что делать в творческой профессии

 

Миссия журналистики выполняется как профессиональный ответ на два вопроса: о чем писать и как писать? На оба имеются ответы в теории журналистики, подкрепленные писчей практикой веков и континентов. Претворение теории в жизнь зависит от двух ресурсных основ печатного издания: кадровой и финансовой. Деньги вылетают в трубу и кадры заняты не тем, чем надо, если в редакционной политике превалируют какие угодно задачи и цели, кроме творческих, раз уж журналистика есть творческая профессия. Сбор, обработка и подача информации – это система производства творческой продукции, являющейся таковой как совокупность авторских текстов, отвечающих ряду профессиональных требований, а если не отвечающих, то место этим произведениям в урне, а не на страницах газет и журналов. В узком смысле слова, информацией, на профессиональном языке, называется новостной блок: лента новостей: хроника событий. Жанровый спектр журналистики пошире новостного формата, куда ее не впихнешь, как бы того ни хотелось новостийщикам с информационщиками, но в широком смысле слова, если угодно, можно считать информацией все, что мастерится на печатных полосах и в эфире. Жанры журналистики – это способы информирования читателя о том, что происходит вокруг: приемы и методы отражения окружающей действительности. Репортер – ходячее зеркало. Станет кривым и мутным зеркалом тот, кто наловчился лишь быстро строчить опись объектов, попавших в глазное яблоко на месте событий. Пишу, что вижу и что слышу, гласит фундаментальный принцип репортерства, но кто не отличает творчество от статистики, тот подслеповат и глуховат. Перо – это кисть. Даже колонка кратких новостей должна рождаться в редакции как изящное движение кисти по холсту и быть ожерельем маленьких творческих находок с безупречной литературной формой, снабженных остроумными заголовками, продуманными рубриками и другими элементами искусства подачи информации. Коль скоро профессия называется творческой, то что же в ней делать, кроме творчества? Нет, это уже слишком, воскликнете вы, хватит уже трюизмов, ближе к делу! Вот к нему-то самому мы и приблизились впритирку. Пренеприятнейшее происшествие, о коем мое сказание, связано с тем, что кое-где на местах дух творчества учуешь, только повернув нос против ветра, а большинство носов держатся по ветру, и ветер дует так, что и духу творчества грозит не оставить, выметая из редакций застрявших там по милости банальных представлений о профессии. Прямо беда. Нужна срочная реформа местной прессы, иначе полный ей каюк и стерилизация. Речь идет о Вологодской области. Надо полагать, тутошняя ситуация не является уникальной, отличаясь типическими чертами, которые можно экстраполировать на другие регионы.

 

Тезис 5. Редакция есть творческая мастерская и епархия мастеров.

Антитезис. В любой епархии пиарщики водятся.

Сентенция 5. Каков поп, таков и агитпроп.

 

Трюизм 5. Зачем разделение труда

 

С позволения, я лапидарно коснусь банальных азов газетного дела, общеизвестных где-нибудь в границах МКАДа, но речь-то не о столице нашей родины, там все не так и не такое, будь оно хорошее или плохое, а большинство граждан РФ, напомню, замкадыши, в чем я не вижу повода пичкать их дрянной печатной продукцией. Классическая газета – это весьма внушительное предприятие, мало похожее на нынешние провинциальные газетенки со штатом перьев, пересчитываемых по пальцам одной руки и строчащих в темпе скаковых лошадей, стремглав покрывая печатную площадь и не беря в голову (недосуг), куда они и зачем несутся, закусив удила. Отбросим сервисные службы и скажем два слова о надлежащей организации творческого цеха. Он может включать в себя десятки отделов, каждый со своим редактором и авторским составом, штатным и внештатным. К основным относятся отделы экономики, политики, культуры, науки, образования, здравоохранения и так далее, соответственно пестроте сфер общественного устройства. Редакционные отделы – это специализированные мастерские и лаборатории в составе производственного цеха, занятые изготовлением тематической продукции. Разделение труда по тематике (специализация) – основа основ газетного дела. Знание темы – каноническое требование к текстам по теме, принимаемым к печати, а тему лучше знает тот, кто на ней специализируется. Творческая нива каждого отдела – это широкий, глубокий и пестрый тематический пласт, в который нужно годами вгрызаться, дабы с полным правом писать в газету по профильной тематике, например, медицинской. Необязательно иметь медицинское образование, чтобы освещать обстановку в здравоохранении, но обязательно, как говорят газетчики, быть в теме, то есть иметь не поверхностное и смутное, а ясное, доскональное, исследовательское понятие о специфической сфере, куда ты осмелился залезть, дабы зеркально, а не завирально, отразить ее устройство, проблематику и текучку. За редкими и случайными исключениями, профессиональное владение темой не встречается на страницах местной прессы. В ней на корню похерена творческая специализация. Отделы если где-то еще есть, то лишь на кабинетных табличках в порядке кажущейся видимости. В устройстве здешних карликовых редакций не предусмотрен упомянутый элемент журналистики, за вычетом коего она фатально деградирует в пустопорожнюю болтовню обо всем и ни о чем без смысла и понятия по темам, затрагиваемым походя, бессистемно, наскоком и на бегу как что-то, случайно попавшееся под ноги во время рысканий по другим делам, не связанным с профессией.

 

Тезис 6. Газетное дело есть индустриальное производство, а не кустарное и не артельное.

Антитезис. Индустрия начинается с артели.

Сентенция 6. Были б менестрели в писчей артели.

 

Трюизм 6. Чему учит школа

 

Вместе с неискупленными грехами советская пресса оставила после себя школу журналистики благодаря тематической специализации, ставшей прибежищем творчества, отысканным пером, строчащим силою таланта совсем не так, как ему указывают надсмотрщики. Талант – это такая изворотливая штучка, которая, когда ее используют, изворачивается так, что сама использует своих эксплуататоров в творческих целях, а еще он, талант, имеет обыкновение фонтанировать произведениями искусства как раз тогда, когда его прессуют, чему образцовый пример являют сатирические жанры слова. Мертвые души и Ревизор – это свободное слово о том, о чем запрещено говорить, правда, не так строго, как при советской власти, но и при ней сатира изловчалась прошмыгнуть на сцену, на экран и на печатную страницу, как тот маг, загипнотизировавший стражей в застенке и в цитадели террора. Возможно, лучшее, что оставила советская пресса в наследство преемнице, - это фельетон, но наследие оказалось невостребованным, жанр фельетона умер как искусство без цензурной стимуляции и деградировал в чернушное зубоскальство. Провинциальная пресса, угодившая в новый хомут, нуждается в эзоповом языке, но новая поросль перьев не умеет на нем говорить и не хочет учиться, предпочитая приспособленчество бездарного пошиба. Во всех видах искусства его лучшим хранителем является школа искусства, создаваемая мастерами и представленная творческими традициями, запечатленными в образцах, на которые равняется очередная плеяда, принимающая эстафету, дабы создать нечто оригинальное, новаторствуя не на пустом месте. Достойна упоминания производственная тематика, распаханная газетчиками в общем русле советского искусства, состоявшегося как искусство вопреки идеологической дури, хотя и носившего ее крепкую печать. Огромная печатная площадь, отводившаяся под рабоче-крестьянскую тематику, а ныне сжавшаяся, как шагреневая кожа, до ничтожного процента, не могла не получить талантливого заполнения, потому что бездарь, держащая перо, как палец в носу, размазывая сопли по бумаге, всей армией тупых штыков тычет мимо творческих целей и неспособна выполнять творческие задачи, да еще такие масштабные, как отражение трудового подвига народа. Тут не отделаешься вестями с полей и цифирью о надоях и тоннах на-гора по шпаргалке показушной отчетности. Надобно подойти к корове и спуститься в шахту, сварганить живенький репортажик с места дойки и из забоя, а здесь-то, на месте событий, и вступают в силу каноны искусства журналистики. Даже бездарный бумагомарака, посланный в деревню за репортажем, привезет, нет, не репортаж, это громко сказано для бумагомараки, но нечто вроде школьного сочинения, из чего искусный редактор слепит, по крайней мере, информашку, годную на подверстку. Газетчик с репортерской жилкой, посланный туда же, будет исподволь повиноваться не редакторским установкам на дорожку, а репортерскому чутью и поведет себя, как ищейка, дознаватель, следопыт и художник. Он сунет любопытный нос, куда можно и нельзя, каждый встречный станет источником информации, все объекты окажутся предметами изучения, все документы войдут в досье по теме, в шкуру каждого героя репортажа постарается влезть репортер, вжиться в образ, дабы получить право говорить от лица своих героев. В советскую эпоху редакционная политика была сильно сориентирована на деревенскую тематику, поэтому априори, не ходя в архив за подшивкой, можно ожидать, что по этой тематике сама собою выпестовалась школа журналистики как островок свободы творчества. Какова бы ни была старая школа, она была, причем повсеместно, а вот новая школа заметна лишь в столичных рассадниках журналистики, аж черная зависть берет, но не в провинции, во всяком случае не на Вологодчине, нет тут никакой школы, нива свободы слова поросла бурьяном. Школа – это не там, где дистрофические редакционные портфели наполняются с колес текстами с уровнем грамотности пятого класса старорежимной средней школы, а газетное дело подшито к делу, известному как public relations. Слыхали о таком? Это не то чтоб агитпроп, да дело-то хорошее, вот только какое-то пропащее на местах и провальное, как партия в Васюках, я чуть позже расскажу вам, как тут ходят пешкой гроссмейстеры и фигуры тырят, у меня все ходы записаны.

 

Тезис 7. На месте исчезнувшей школы возникают Авгиевы конюшни.

Антитезис. Новая школа возникает на месте Авгиевых конюшен.

Сентенция 7. И по уши в дерьме есть место подвигу.

 

Трюизм 7. Когда количество переходит в качество

 

Потребности малонаселенной провинции в информации по местной тематике удовлетворит одна полноценная газета с профильными приложениями и корпунктами в районах. Лучше одна добротная вещь, чем десять ее жалких подобий, неспособных в принципе выполнять ее функцию ни порознь, ни гуртом. Нет, если вы богаты, как мегаполис, создавайте десять высококлассных аналогов, но учтите, кадровый потенциал земли пропорционален численности туземцев. Для маленькой Вологды с трехсоттысячным населением, да и для всего региона с населением в миллион, хватило бы одной газеты, организованной, как надо, а не так, как ворох местной периодики, включая некоторые, на удивление, приличные (с учетом бедственных условий) журналы, чьим оптимальным статусом был бы статус приложений к региональной газете классического типа. Главный ресурс на газетном производстве – пишущий ресурс. В основном он скрыт в потенциале, отчасти влача удел невостребованных профессионалов, отчасти пропадая втуне, как зерно, загнившее в заброшенной почве, а отчасти распылен по мелкокалиберным редакциям. Чтобы количество перешло в качество, надо сосредоточить малочисленные профессиональные кадры в одной редакции, а при их распылении не жди другого эффекта, кроме противоположного, прождешь до второго пришествия. Все местные издания – карликовые в профессиональном отношении, независимо от тиражей и толщины. Каждое из них меньше всего озадачено миссией журналистики, потому что все они пыхтят на ладан, как паровозы под бомбежкой, сшибая угольку на паперти, лишь бы небо коптить, все они перемрут не сегодня завтра, ни у одного нет будущего в том виде, в каком они цепляются за свое убогое существование, суетливо изыскивая источники финансирования, которые сводятся в провинции к триаде: доходы от продажи тиража – доходы от рекламы – бюджетное финансирование по госзаказу на оказание информуслуг. О прочих вариантах не стоит и упоминать. Первая указанная статья доходов сейчас может прокормить только раскрученное желтое издание, специализирующееся на сплетнях из жизни попсы. Это довольно невинный вид желтой прессы, но это не журналистика, а разновидность бизнеса на печатном ширпотребе, как, например, бизнес на кроссвордах, пользующихся таким же спросом, как и сплетни. Классических желтых газет (не путать с классическими газетами) здесь нет, есть что-то в бледно-желтых тонах с легким дурным запашком, не шибко бьющим в ноздри. В России исчерпан уж и серебряный век желтизны, не говоря о золотом, пришедшемся на 90-е, когда народ толпился у газетных киосков. Что касается рекламных доходов, в сегодняшнем раскладе они способны поддерживать штаны и юбки штата только узкопрофильных изданий. Для провинциальных газет широкого профиля, адресованных массовому читателю, самым лакомым ныне является третий из названных источников финансирования – бюджетный. Не скажу точно, сколько это на Вологодчине, но в последние годы оглашалась сумма не меньше полусотни миллионов рублей в год на все местные СМИ, включая телевидение. Если поделить поровну, это все равно что раздать нищим как милостыню производственный капитал, предназначенный не для проедания, а для инвестирования в развитие журналистики и в производство печатной продукции, разумеется, качественной. Поставлять качественную продукцию на региональный рынок периодики способна только полноценная региональная газета, которой нет, как будто и не надо, и создание которой равнозначно реформе местной прессы. Вот это и есть основная мысль сказания, а чтобы она приобрела надлежащую убедительность, я обрисую картину в характерных штрихах, эквивалентных аргументам, для чего я поведаю поучительную быль о двух вологодских еженедельниках и с тем приглашаю вас проследовать за мной в святая святых – в редакцию.

 

Тезис 8. Редакция – это храм, а не торговая лавка.

Антитезис. Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать.

Сентенция 8. Скорее найдутся изумруды у Келлера, чем вдохновенье на базаре.

 

Панно I. ПИСЧАЯ АРТЕЛЬ

 

Фрагмент 1. Творческий вакуум

 

Мне довелось управлять редакцией Коммунальной газеты около четырех лет с октября-2007 и Местной газеты в течение трех лет (первый год больше номинально) от ее основания в декабре-2008 по декабрь-2011. Оба еженедельника придуманы и основаны другим человеком, известным в местной профессиональной среде и обладающим завидными способностями по части генерации проектов. Надо было проявить изрядную изобретательность, чтобы из ничего создать профильное издание, посвященное коммунальной проблематике и не имеющее аналогов в других регионах страны. Коммунальная газета зарегистрирована в феврале-2006. Прежде чем попасть в мои руки, она, благодаря способностям своего создателя, фактически совмещавшего роли директора, редактора и автора (что не диво в карликовых провинциальных изданиях), обрела финансовый базис, необходимый и достаточный для выхода в том формате, в каком уж уродилась. В творческом отношении она имела, скажем так, еще более бледный вид, чем другие вологодские газеты. Первой задачей было резко привести издание к общегородскому профессиональному уровню, что весьма трудоемко, но не так сложно, ввиду неблестящей высоты оного уровня, сложнее его заметно превзойти и стабильно удерживать творческое превосходство или паритет на длинной дистанции, при этом еще крепче удерживая читателя и располагая минимальными, просто смехотворными, силами и средствами для выполнения этой максимальной в данном раскладе задачи, о чем-то более серьезном там нечего было и думать. В штате принятой газеты я обнаружил (просьба не смеяться, ибо это грустно) ровным счетом два корреспондента, а увидев, чем они заняты, стало вдвойне грустно. Ну, что ж, в сутках 24 часа, выходных нет, есть пустая печатная площадь, и она должна быть заполнена так, чтобы потом не было мучительно стыдно, вспомнив, под чем стояло твое имя. В развитых изданиях нет вопроса, чем место забить. В недоразвитых провинциальных газетах, в силу нехватки перьев, такой вопрос является приводным ремнем в редакционном механизме, засим функционирующем за обыкновение в режиме аврала и сопутствующей нервотрепки, вредных в любом деле и особливо в творческом. С авралом следовало покончить сразу и на корню, вместе с тем решив проблему зияющих пустот в полномера в день верстки. Это реально, невзирая на кадровый дефицит и другие проблемы, а вот работа с колес – это рок карликовых изданий.

 

Тезис 9. Газета не терпит пустоты.

Антитезис. Пустоту не заполнишь затычками.

Сентенция 9. Скажи спасибо, что не заткнут рот.

 

Фрагмент 2. Идея газеты

 

К весне-2008 12-полосник стал 16-полосником, заполняемым авторскими материалами и рекламой, без телепрограммы. 16-полосный объем КГ сохраняла до удара, нанесенного кризисом по ее финансовой основе и поставившего газету перед перспективой закрытия. Это была рекламная основа, причем весьма специфическая, подведенная изобретательным директором под свое печатное изобретение. Под знаком реформы ЖКХ, задевающей за живое всех, и под ее фанфары, непременные в России, этот парень ухитрился протолкнуть в кулуарах городской власти (точнее, комитета ЖКХ) весьма ценную, я бы даже сказал, государственную, ибо вполне отвечающую социальной миссии прессы, идею информационной поддержки реформы посредством создания профильного издания, призванного популярно разъяснять происходящее народу, озлобленному на коммунальщиков и на государство, решившее уйти с рынка, отдав ЖКХ в частные руки. Если б Ленин явился сегодня, он кинулся бы раскачивать лодку, вцепившись в борт багром квартирного вопроса, и вывел бы на улицы насельников аварийных трущоб, обратив их фаталистическое смирение в мятежную ярость. В качестве контрмер государству ничего не оставалось бы и не остается, как предпринять реформу ЖКХ. Скажите-ка, по какую сторону баррикад должна быть пресса после всего того, что мы получили в двадцатом веке в результате русского бунта? Пресса должна, в том числе, вскрывать язвы и бичевать пороки общества, а в коммуналке болячка на болячке и солью присыпана, но я не думаю, что миссия прессы состоит в том, чтобы придавать коммунальщикам образ врагов народа и представлять антинародными деяниями жилищную политику государства и реформу ЖКХ, вместо того чтобы обеспечить государству информподдержку начинаний, долженствующих принять оптимальный вид и возыметь действенность за счет совместных усилий различных социальных институтов, включая СМИ. Поэтому, принимая КГ, я сказал ее основателю: идея Коммунальной газеты гениальна. А про себя подумал: идея-то дельная, да грош ей цена, коли бездарно осуществлена на деле. Мало ли загублено хороших идей и настрогано пустых деклараций.

 

Тезис 10. Газета начинается с текста. Все – ничто, текст – все.

Антитезис. Газете предшествует идея и осмеченный проект.

Сентенция 10. Хана газете, если идея газеты – бизнес-план.

 

Фрагмент 3. Рекламный хомут

 

Хитроумный создатель нового издания был не идальго, а директор и первым делом изобрел схему финансового обеспечения проекта, которая была бы разводом на деньги в стиле пиар-кампанейщины, кабы не социальный смысл предприятия, пускай больше декларативный на первых порах. США родились из Декларации независимости, а Вологодская коммунальная газета – из декларации своей необходимости горожанам и коммунальным предприятиям города, чьи шансы благополучно пережить реформу ЖКХ повышались при информационной поддержке, оказываемой профильным изданием. Поверил кто в это или нет, мне неведомо, но схема сработала. Городской комплекс ЖКХ находился тогда, по сути, в прямой административной зависимости от комитета ЖКХ, и достаточно было обращения его начальника к начальникам коммунальных предприятий, чтобы те поддержали «свою газету» материально, заключив с ней договора на рекламно-информационное обслуживание, в чем и фишка, простая, как все хитроумное, но во что это сначала вылилось на страницах газеты, ее создатель вспоминал со слезами на глазах от смеха. Читатель наслаждался чем-то, похожим на сборник докладных записок с перечислением проделанных работ построчно и прилаженных деталей поштучно, вплоть до последней завинченной гайки, ее диаметра и других параметров, кроме разве что резьбы, ведь массовой аудитории интересней знать, крепко ли держит гайка, а не в какую сторону она закручивается. Когда я принимал КГ и осведомлялся насчет специфики ее организации, мне показали пальцем на стену, где висела какая-то табличка. Это был фантастический документ, содержавший перечень постоянных рекламодателей КГ, десятка два-три, с указанием дат выхода рекламных статей и их объема, в полполосы или в полосу. Это ж надо было такое провернуть, подумал я, сам не умея добывать деньги на печатные издания. Зело дивясь директорской смекалке, я ощутил хомут на шее и браслеты на руках. Все годы своего редакторства в КГ, а потом и в МГ, я тщился сбросить кандалы и ослабить ярмо рекламной и прочей заказухи на перьях.

 

Тезис 11. Реклама – это кормилица журналистики, пожирающая ее.

Антитезис. Реклама – это тоже искусство в умелых руках.

Сентенция 11. Чтоб не быть съеденной, журналистика должна приручить рекламу.

 

Фрагмент 4. Как два корреспондента прокормили весь обоз

 

Отдельной графой в настенной табличке значились ответственные лица, делившиеся на производителей публикаций, обеспечивающих рентабельность предприятия, и на стригущих проценты с рекламных доходов, говоря прямым текстом, ибо все основные рекламодатели, говоря тем же текстом, были халявными для рекламных агентов, найденными не ими самими, а директором с помощью так называемого административного ресурса. Ума не приложу, с чего вдруг ему взбрело установить сей дикий порядок, раздав рекламодателей в кормление рекламщикам с царской щедростью, как волости боярам. Корреспонденты ишачили на барщине, строча рекламные статьи, поглощавшие все их рабочее время и оплачивавшиеся построчно, как и прочие материалы, по единой ставке гонорара, а не по процентной ставке, как в других редакциях города по заведенному общему порядку (обычно в размере 10 процентов от суммы договора). Основными рекламодателями КГ всегда были коммунальные предприятия, со временем проникшиеся пониманием необходимости КГ для них самих и для населения, а это понимание способствовало внедрению творческих элементов в технологию подготовки материалов, публиковавшихся на правах рекламы и сильно нуждавшихся в креативе, дабы не быть тупо отрабатываемой заказухой, отвратной для читателей и бесполезной для рекламодателей. Работа рекламных агентов сводилась к выставлению счетов по факту публикаций и отслеживанию расчетов, что в нормальной редакции входит в функции бухгалтерии, а тут рекламщики получали за это 15 процентов от сумм, проходивших по договорам, плюсом к окладу. Не заглядывая в бухгалтерскую ведомость, можно сказать по смете без боязни сильно ошибиться, что в среднем каждый из четверых рекламщиков греб не меньше 40 тысяч рублей в месяц, кто-то побольше, кто-то поменьше, тогда как два корреспондента КГ получали в роли рекламных рабов около 10 тысяч каждый за черную работу, трудно совместимую с творчеством. Самый высокооплачиваемый работник творческого цеха, главный редактор, имел оклад 20 тысяч. Подобная диспропорция порочна и абсурдна, учитывая специфику предприятия с соответственным делением работников на две категории, а именно, во-первых, на тех, кто относится к производственному цеху и занят изготовлением основной продукции предприятия (публикаций), во-вторых, на тех, кто относится к сервисным службам, выполняющим вспомогательные функции, в редакции это директорат, рекламный отдел, бухгалтерия, служба распространения и доставки. По справедливости, коль уж основной трудовой деятельностью на этом производстве является написание текстов, то и самую высокую зарплату в редакции должен получать тот, кто их пишет, - корреспондент, разумеется, если он хорошо справляется со своими обязанностями, а если плохо, то и поощрять не за что (повышенным гонораром), хоть бы с него три шкуры спустили эксплуататоры, пользуясь тем, что тот добровольно подписался на рабскую долю, мол, неча на кучера пенять, коли сам сунул рожу в хомут. Как-то один мой знакомец на вопрос, как жизнь, сообщил, что устроился рабочим в фирму, подвизающуюся на ниве деревообработки. В фирме есть директор, бухгалтер, менеджер по сбыту, компьютерщик и один рабочий у станка. Не на двоих, как в сказке, а на четверых генералов пашу за 15 тыщ, резюмировал рабочий. Посмеялись. Вот так и два голодных корреспондента, как ломовые лошади, тащили воз рекламной текстовухи с веселой толпой сытых обозников сверху. Директор писчей артели сам был ломовой лошадью и на своем хребте вытаскивал предприятие, но газета – это не лесопилка, эксплуатация авторов равносильна подавлению их творческих способностей, это просто нерационально и бесперспективно, газеты нет как таковой, есть одно название и уродливое подобие газеты там, где авторы заняты чем угодно, кроме журналистики. По этой же причине, несправедливость в распределении фонда зарплаты – это не самое скверное в газете. Куда хуже, когда скверна она сама. Плохая газета не имеет права на существование, и в этом случае без разницы, сколько кому перепадает от редакционных доходов.

 

Тезис 12. Карликовая редакция – это езда на лошадях в космический век.

Антитезис. Кто везет, на том и едут.

Сентенция 12. Хочешь сдвинуть с места воз, впрягайся в общую упряжку.

 

Фрагмент 5. Петля самоокупаемости

 

Главная проблема КГ состояла не в том, что корреспонденты получали мало денег, а в том, что самих их было мало и что мало был задействован их творческий потенциал, обреченный оставаться нераскрытым при отсутствии соответственных условий, а задача по их созданию сильно осложнялась производственной необходимостью гнать вал рекламных текстов ради обеспечения рентабельности издания. Газета попала в ловушку самоокупаемости и в удавку рекламного строчкогонства ради выживания. В 2008 году доходы от рекламы были, считай, единственным источником финансирования КГ, не приносившим прибыли, но позволявшим свести концы с концами, впрочем, не в ноль, а с некоторым минусом, судя по долгам, накопленным предприятием к концу года. Суммой по контракту с ЗСО можно пренебречь, это капля в смете КГ, а смета составляла что-то около 650 тысяч рублей в месяц и покрывалась, во-первых, доходами от постоянной рекламы в газете (по моим подсчетам, это 450-500 тыщ в месяц в среднем), во-вторых, доходами от рекламных проспектов, буклетов, календарей. Изготовление этой мишуры отнимало немало сил и времени у творческого коллектива редакции, слишком маленького, чтобы побочное производство не мешало развивать основное производство – газету. Учредителем и издателем КГ, а потом и МГ, выступал Вологодский издательский центр (ООО). В числе печатной продукции центра в 2008 году фигурировали еще и два глянцевых профильных журнала, прибыли не приносивших, по моим данным, но и убытка, кажется, тоже. Это Лесной журнал и Деловой клуб. Выходили раз в два месяца. Смета одного номера составляла что-то около 250-300 тысяч рублей и покрывалась опять-таки рекламой, добывавшейся рекламщиками тут уж больше трудовым образом, чем халявным, как в КГ. Эти два прицепа к локомотиву, каким была Коммунальная газета по отношению к прочим изданиям центра, тоже несколько тормозили ход локомотива в информационном пространстве, где успешная экспансия возможна только за счет творческого развития редакции, но главным образом оно сдерживалось рекламной кабалой пера. Для рентабельности требовалось, помнится, не менее пяти полос рекламы в каждом номере. Изначала почти весь объем рекламы составляла текстовуха, да плюс буклеты. Это кошмар, это убийственно для журналистики. Да столько и не вытащить двумя перьями, они закрывали не больше трех полос рекламы в среднем, им помогал пишущий директор (провинциальный феномен похлеще пишущего редактора) и еще кое-кто вне штата. Текстовой рекламой, газетной и буклетной, концы с концами не сводились, хоть удавись в этой петле. Я поменял рекламную политику, потребовав от рекламщиков круто увеличить объемы модульной рекламы, пришлось голубушкам маленько напрячься в приказном порядке, и гляди-ка ты, я не сразу поверил глазам своим, увидя, какие проворные ноги не только в строевом писчем цехе, но и в сибаритском рекламном отделе, было за что похвалить перед строем рекламщиков, героически пошустривших на благо родной газеты. Весной-2008 пропорция текстовой и модульной рекламы кардинально изменилась, к маю рекламными модулями заполнялось до пяти полос в номере, а в дальнейшем – около четырех как норма. Объемы рекламной текстовухи, будь она проклята, упали до полутора-двух полос в номере и ниже, что не замедлило положительно сказаться на качестве газеты, ибо высвобожденные силы были брошены в творческий прорыв, заключавшийся в распахивании непаханых тематических нив, таких, например, как регулярные репортажи из мест, непригодных для проживания, бишь, из аварийного жилья. Это одна из творческих фишек КГ, способствовавших завоеванию широкой аудитории посредством чистой журналистики.

 

Тезис 13. Энергия творчества обратно пропорциональна энергии борьбы за выживание.

Антитезис. Жизнь – борьба и не только за выживание.

Сентенция 13. Есть много удавок, заставляющих вести репортаж с петлей на шее.

 

Фрагмент 6. Тематический заказ

 

Строго говоря, реклама – это чистый рыночный заказ на информацию о товарах и услугах. На изготовлении этой информации специализируются всяческие рекламные фирмы, в том числе сугубо рекламные газеты. Это не есть журналистика, это есть рекламный бизнес, который на рынке периодики естественным образом должен входить в структуру печатных изданий, внося свою лепту в их финансовый базис, что в интересах и изданий, и рекламодателей, ибо продукция и первых (информация), и вторых (товары и услуги) адресована одному и тому же получателю: народу. Реклама в газетах и журналах делится на изобразительную (модульную) и текстовую. Вторая вполне отвечает смыслу слова реклама, когда является не более, чем информацией о товарах и услугах. Выше термин текстовая реклама употреблен совсем в другом смысле и по отношению не к рекламе, в собственном смысле этого слова, а по отношению ко всем статьям, на газетном сленге гуртом презрительно именуемым текстовухой и заказухой как авторские тексты, изготавливаемые на заказ по договорам на рекламно-информационное обслуживание, заключаемым с заказчиком по требованию Закона о рекламе, если этот заказчик является коммерческим предприятием, а в статье освещается его деятельность, хотя это освещение может не иметь ничего общего с рекламированием товаров и услуг, будучи, например, репортажем о трудовых буднях предприятия или очерком о тружениках с Доски почета. Это есть журналистика, а не реклама (если это хороший репортаж и дельный очерк). Проблема в том, чтобы совместить журналистику с необходимостью угодить заказчику, статья должна ему понравиться, иначе он не заплатит. Эту проблему всю дорогу и решали основные авторы Коммунальной газеты и преуспели в этом получше всех в городе по тематике КГ, благодарю знанию темы (специализации), но, как ни крути, писание на заказ под значком рекламы, даже если автор в совершенстве овладел этим ремеслом при помощи творческих фишек, позволяющих не изменять профессии, угождая рекламодателю, находится в кое-каком изначальном противоречии со свободой творчества и всякий раз является поиском способа разрешить это противоречие. Видите ли, в чем штука. Когда некто заказывает Моцарту Реквием, заказ заведомо подразумевает свободу творчества и состоит в тематическом задании, выполняемом Моцартом, как он считает нужным. Тематический заказ как творчество на заданную тему не только имеет место в журналистике, но и является в ней общим местом как работа авторов по редакционным заданиям, но у текстов рекламного характера такая специфика (угодливая), что творческое «я» подвергается насилию, настраиваясь на песенный и песенно-басенный лад, и вполне естественно, что авторы с выраженной творческой индивидуальностью норовят увиливать от рекламной текстовухи как от презренной и черной работы, независимо от ее гонорарного измерения. Редактор должен обладать высокой чувствительностью к тонкой душевной организации подвластных ему индивидуумов и изыскивать оптимальную схему распределения ролей между авторами по редакционному плану, гармонирующую с их личностными особенностями, подчас невероятными. Рекламная заказуха – это далеко не самое большое насилие над авторами, тем более что всегда находятся те, кто с удовольствием подвизается на этом поприще при сходной цене, так что в иных редакциях даже возникает драчка за заказуху, а эта цена (двойной гонорар) в начале 2009 года была наконец установлена в КГ (и МГ) посредством кое-каких резких движений ради торжества справедливости и водворения надлежащего порядка в редакционном процессе, но вал рекламной текстовухи неминуемо портил газету, поглощая творческие резервы и, как ни извернись, являясь слабым местом в газете на предмет содержания, а там, в содержании, и без того было полно слабых мест, непочатый край для творческой модернизации, а тут – реклама, реклама, реклама, да чтоб она провалилась, чертова кормилица, пожирающая кадровый ресурс, как молох, и возразить нечего (директору), и потребовать не с кого, когда все заняты рекламой, а этих всех – раз-два, а третий – парламентский корреспондент, отрабатывавший другой заказ – на освещение деятельности ЗСО. Так недолго и чувство юмора потерять, и тогда списывай себя в утиль.

 

Тезис 14. Не заказ превращает редакцию в торговую лавку, а его исполнение.

Антитезис. Самочувствие в петле самоокупаемости зависит от характера заказа.

Сентенция 14. От удушья может спасти капелька юмора на кончике пера.

 

Фрагмент 7. Портфельная дыра

 

В конце 2007 – начале 2008 КГ была 12-полоской с череповецкой 4-полосной вкладкой, вставлявшейся в типографии вместо полос с вологодской тематикой: плохая идея, обеднявшая и без того слабенькое содержание газеты, но реализованная в русле здравой экспансии КГ в Череповце. Коммунальная газета была бесплатной в целях охвата максимальной аудитории и распространялась в местах скопления людей вроде крупных торговых центров. Тираж обычно не падал ниже 20 тысяч экземпляров, в лучшие времена (2008 год) составлял много больше и уходил со стоек за день, максимум два, увеличить тираж и шагнуть в районы мешала экономия. В Череповце распространялось около 10 тысяч экземпляров. Череповецкую вкладку делал тамошний внештатный автор в единственном числе. Четыре полосы в неделю – это запредельный объем для одного пера, чтобы ожидать и требовать высокого качества текстов. К весне-2008 я настоял на упразднении иррациональных сменных полос вместе с превращением 12-полосника в 16-полосник. Череповецкий блок был ужат до трех и даже двух полос для пресечения фатального строчкогонства, вредящего качеству. Я принял газету со следующим раскладом в наполнении 12 полос (не считая череповецкой вкладки). Штатные корры закрывали вдвоем максимум три полосы, в основном кормящей рекламой, около полосы ухитрялся строчить директор, совмещая это со множеством других обязанностей, дизайн первой полноцветной страницы был не обременен текстом, последняя полноцветная страница кое-как заполнялась рекламными модулями с регулярными дырами разного калибра, около половины полосы занимали внутри газеты черно-белые рекламные модули. В остатке имеем в редакторском портфеле дыру размером около пяти с половиной полос в среднем – изрядный простор для редакторской фантазии, а также для пера, редактор-то взят как пишущий, что обычное дело в провинции и порочная практика. За счет этаких портфельных пустот, да и безотносительно к оным, редакторы кустарно-артельных газет имеют обыкновение пробавляться гонорарчиком, начисляя его самим себе плюсом к окладу и с этой неприкрытой целью строча что ни попадя, а то и тиская под псевдонимами надерганную из интернета инфу, в ущерб исполнению своих прямых обязанностей, надлежащее исполнение коих поглощает все рабочее время и без писанины, норовя поглотить еще столько же, по велению профессии. Пишущий редактор – это провинциальная аномалия и роскошь, позволительная только в высокоорганизованных редакциях, функционирующих, как компьютер, а не как упряжка лошадей, нарезающая круги в борьбе за выживание.

 

Тезис 15. Журналистика сводится к нулю, сводясь к затыканию дыр.

Антитезис. Свободная газетная площадь – простор для творчества.

Сентенция 15. Чтоб не оказаться затычкой, держи выше голову.

 

Фрагмент 8. Целина

 

В неделе 7 дней. Вторник – день верстки, вычитки и сдачи номера в печать. Остается шесть дней. Для ликвидации портфельной дыры их можно использовать так. В среду рано поутру ты отправляешься, например, на водоканал за живым репортажем и весь день путешествуешь с аварийкой, а вечерком, скажем, присутствуешь на совещании коммунальщиков в городской администрации или наведываешься по адресочку, указанному в жалобе, поступившей в редакцию от жильцов. Вечер не должен пропасть впустую, пятки жжет пустой портфель под материалы очередного номера, и если с темнотой наступило и бестемье, садись за эпос об аварийной бригаде. В четверг в первой половине дня ты, скажем, посещаешь городскую думу, где принимаются важные для городского хозяйства решения. Во второй половине дня отправляешься в тепловую инспекцию побеседовать с ее начальником и покрутиться с ним по адресам, дабы вникнуть, чем занимается эта коммунальная структура, а потом посвятить в это читателей. Две темы за день – это неплохо, вечером можно не напрягаться в поисках третьей, если сама не нарисуется, к примеру, в результате звонка из комитета ЖКХ. В пятничном плане, например, значится: интервью с начальником жилищной инспекции, визит к открытому колодцу, куда провалился горожанин с травматическими последствиями, сбор информации по этому факту, а вечерком – присутствие на общем собрании жильцов для расследования на месте по сигналу о конфликте интересов. За три дня можно нарыть и больше, но не всегда тема прет, хотя в этой профессии отлично срабатывает поговорка: на ловца и зверь бежит. В субботу и воскресенье, во-первых, отписываешься по темам, отчасти в номер, отчасти про запас, ибо не знаешь, выдастся ли грядущая неделька богатой на тему, а каждый номер должен быть содержательным, это дело профессиональной чести, и желателен гвоздь, остальное собьешь и выкрутишь на нем. Раз уж прочие штыки задействованы на других позициях и не отличаются высокой боеспособностью, сам окапывайся на главном плацдарме (творческом), чтобы потом подтянуть туда подкрепления, и поступай, как командир, который подходит к перекладине, показывает подъем переворотом и говорит солдатам: делай, как я.

 

Тезис 16. Перо – плуг, газетная полоса – нива.

Антитезис. А кто пахать будет?

Сентенция 16. В газете понимаешь роль механизации в сельском хозяйстве.

 

Фрагмент 9. Черная работа

 

В субботу и воскресенье, во-вторых, следовало отвести время на обработку материалов, уже сделанных в номер корреспондентами. Работа с авторскими текстами, будучи элементом работы с авторами, – это святая обязанность редактора и искусство. При дефиците профессиональных кадров это еще и черная работа, поглощающая рабочее время, как прорва. Не называйся редактором, если неспособен оценить авторский текст разом со всех точек зрения, подразумеваемых искусством редакторского дела и корректируемых с учетом производственной необходимости, как прицельные установки при беглом огне по площадям. Не называйся редактором, если не умеешь поправить слабый текст так, чтобы он стал сильным, органично вписавшись в номер. Не называйся редактором, если тебя тошнит от чужих текстов, с коими надлежит обращаться с любовью и с осторожностью хирурга, памятуя о принципе не навреди, чтя авторскую индивидуальность и держа в уме аргументацию для каждой поправки, вплоть до тире, замененного двоеточием или запятой. Не жалей ни времени, ни себя, формируя номер из того, что есть, и если не из чего, стань гончаром и вылепи таки пригодное в печать изделие из бесформенной глины, дорожи каждым авторским текстом, нет дрянных авторов и авторских текстов, есть дрянные редактора, будь незримым соавтором своих корреспондентов, радуйся их творческим находкам, печалься неудачам, приложи руку к их текстам так, чтобы они без поучений и лекций заметили свои промахи и почувствовали вкус печатного слова, сказанного ими самими. Подготовка текстов к печати – процедура трудоемкая, многогранная и филигранная, но когда накрывает лавина стенографического сырья, тут уж не до филиграни. В 2009-2011 годах Коммунальная газета размещала по контракту с мэрией Череповца до четырех полос инфы, поставлявшейся тамошней информ-структурой типа пресс-службы при муниципалитете. Не скажу, что эти ребята и девчата совсем лишены дара слова, то есть немые, ничего не умея, кроме как бегать наперегонки по траекториям передвижения представителей местной власти, но ноги у них лучше рук. Почти целого дня, который я мог позволить себе отвести на подготовку присланных текстов к верстке, хватало только-только, чтобы привести эти на диво особенные произведения к нормам русского языка и к заголовочному стилю КГ с рубрикатором. Смею уверить, целые годы еженедельно, как заведенный, я делал эту муторную, но священную, ибо редакторскую, и невидимую работу с великой любовью, дорожа каждым, самым, казалось бы, никчемным, но авторским, добытым ножками, пускай не ручками, а не воровато слитым из сети, текстом и относясь с трепетной нежностью к авторской индивидуальности, которой там, как правило, не было, так вот и надо было придать что-то этакое, например (верное средство), при помощи неожиданного заголовка и многозначительной рубрики к мелкокалиберной пустышке, и если под конец меня стало поташнивать от этого, то по другим причинам, изложенным ниже. Когда времени в обрез, а его на артельном конвейере не вдоволь, остается довольствоваться обработкой на скорую руку и приведением в божеский вид нередко такого безобразия, за какое, по всей строгости, надо бы руки отрывать и взашей гнать, да только вот перья в провинции на вес золота, и нередко тот, у кого по русскому языку двойка, - кадр более ценный как добытчик нужной информации, чем тот, кто обладает литературными способностями. Двоих корреспондентов, не хватавших с неба звезд, зато честно тянувших лямку, а потом расписавшихся, войдя во вкус творчества, и распахавших основную тематику КГ, я не променял бы на четверых местных мастеров, симулирующих от черной работы разного рода, чего в газете невпроворот. Журналистика – живопись, но Авгиевы конюшни с одними художниками не разгребешь. Нужны рабочие пчелы и лошадки, и первая редактор. Было бы, ради чего и на какой ниве порхать и пахать.

 

Тезис 17. Чем больше в газете черной работы, тем меньше журналистики.

Антитезис. Черной работы мало не бывает.

Сентенция 17. Есть места, где квалификация дает почувствовать себя гастарбайтером.

 

Фрагмент 10. Горе от квалификации

 

В субботу и воскресенье, в-третьих, требовалось сделать заготовки для закрытия малых прорех, а не худо иметь в запасе и пакет материалов для закрытия больших пустот размером с полосу. Это отличается от затыкания дыр и сильно. Пожарная папка для больших площадей была весьма трудоемка и содержала полезную информацию по профильной тематике КГ типа адаптированных для читателя нормативных документов и популяризации государственных программ из области жилищной политики и реформы ЖКХ. Что касается оперативных заставок на подверстку мелкого калибра, казалось бы, чего уж проще, да вот квалификация все усложняет. Провинциальные газеты заляпаны воровскими затычками, практикуемыми с отсутствием чувства профессионального стыда, зато с мастерским видом, дескать, чего париться, слил из сети первую попавшуюся инфу, как воду из уличной колонки, тяп-ляп, и готово. Любая обнародованная информация – это общее достояние, но журналистика заключается в изготовлении собственной информации, а не в использовании чужой, что позволительно только с веским основанием, например, если доступ к ней ограничен для читателей твоей газеты, меж тем как она важна и вписывается в номер по смыслу, скажем, в раскрытие затронутой темы на подверстке. В Коммунальную газету вполне вписалась бы постоянная подборка новостей федерального масштаба типа сообщений о новшествах в жилищном законодательстве и передовом опыте регионов, но я редко практиковал такую подборку, потому что органично она вписалась бы в состав новостного блока, профессионально сколоченного на местной тематической базе, а полноценная служба новостей была непозволительной роскошью для КГ, в чьем штате отродясь не бывало больше трех постоянных перьев, целесообразней было задействовать их на всю катушку для разработки фундаментальной тематики, придающей газете лицо и делающей ее весомой, содержательной, серьезной, компетентной. Контур номера вырисовывался в выходные дни и принимал окончательный вид в смакетированных для верстки полосах к концу понедельника, занятого отчасти работой в качестве автора, отчасти редакторской работой по формированию номера, завершавшейся у той черты, за какой стремится к нулю вероятность аврала в день верстки, обычно около десяти вечера. В режиме описанной рабочей недели долго не протянешь. Мне понадобилось четыре месяца, чтобы напрочь сбросить с плеч писанину и заниматься впредь исполнением редакторских обязанностей, наладив конвейер авторских текстов, сделанных теми, кто и должен их делать, - корреспондентами, коих стало трое в начале 2008, и эта троица обеспечивала содержательность КГ на длинной дистанции и на профессиональном уровне не ниже общегородского.

 

Тезис 18. Собственная информация пропадает вместе с квалификацией, и наоборот.

Антитезис. Квалификацию на верстку не отдашь.

Сентенция 18. От квалификации горе, как от ума.

 

Фрагмент 11. Добро пожаловать в машину

 

Газета – это конвейер: печатная машина, до боли напоминающая типографскую машину, штампующую тираж, вылетающий на лоток, мельтеша в глазах. Экземпляры сливаются в ленту, и в ленту сливаются во времени номера, как кинокадры, фрагменты, эпизоды, каждый из которых запечатлен во всех деталях только в голове режиссера-постановщика. Вот так и редактор держит в уме каждый номер газеты, как кусочек длинной пленки. Во вторник вечером, подписывая номер в печать, я созерцал типографский станок, выстреливающий тираж, как механический символ редакции и, наблюдая за действиями бригады типографских рабочих, ловил себя на мысли, что они свободнее меня, они стоят у станка, а я вмонтирован в машину, я часть механизма и чувствую это, аж косточки иной раз хрустят. Правда, редактор – это тот, кто собственноручно создает машину, чьей частью является. Какую машину ты сам создашь, та и сделает тебя одной из своих шестеренок, и лучше быть шестеренкой, чем шестеркой, соответственно машине, которую сотворил ты сам, и не кивай на плен обстоятельств, связывавших тебе руки. Если твоими руками снято дрянное кинцо, кто же тут первая дрянь? Тот, кто отвечает за все в газете и называется редактором. Не называйся редактором, не разумея, что машина, которую создаешь ты сам, - это тоже шестеренка и машина в машине общества, долженствующая хорошо фурычить на благо общества, а не во вред и не вхолостую, лишь бы свести концы с концами и прокормить редакционный штат. Журналистика – это не способ прокормиться, а профессиональная миссия, вот так же, как, к примеру, медицина. Врач исполняет клятву Гиппократа не потому, что ему за это платят, а потому, что он врач, то есть тот, кто владеет искусством врачевания и дает торжественное обещание (профессиональный обет: клятву) надлежаще исполнять профессиональный долг, применяя на практике искусство врачевания как дипломированный специалист и мастер своего дела. Его заработок не есть причина для соблюдения присяги на верность призванию, а есть одно из условий, необходимых для того, чтобы призванный к врачеванию, не ломая голову над тем, где бы раздобыть деньжишек детишкам на молочишко, мог посвятить себя профессиональной миссии. И заметьте, к операционному столу не подпустят субъекта, который не является специалистом, выученным в мединституте и закрепившим знания на практике. А вот в прессе какие только неучи и охламоны не подвизаются, строча в газету все что угодно по сходной цене. Вы можете представить, чтобы больница набирала хирургов с улицы, а те охотно хватали бы скальпель и бежали оперировать, потому что им за это обещали заплатить? А в провинциальных газетах таков обычный порядок вещей, перо горазд схватить любой праздношатающийся, и быстро освоив какой-нибудь пиар, не требующий ни таланта, ни мозгов, через полгода он будет тебя учить искусству газетного дела, а там, глядишь, и главным редактором будет, и выше бери – пиарщиком, хоть впрочем, типичный пиарщик пера в руках не держал за ненадобностью. Представьте себе хирурга, никогда не бравшего в руки скальпель за ненадобностью и рассказывающего хирургам, как надо оперировать. В провинциальной прессе такой номер проходит из-за отсутствия школы и машины, кующей профессиональные кадры. Такой машиной является классическая газета, которой здесь нет. На местном рынке СМИ тарахтят, как картинги, примитивные механизмы, и если тебе дали в руки одну из этих тарахтелок, скажи спасибо и на том и займись ее усовершенствованием, уж насколько позволяет проектная конструкция.

 

Тезис 19. В журналистике не хватает клятвы Гиппократа.

Антитезис. Профессиональную этику никто не отменял.

Сентенция 19. Беспринципность – конструктивный принцип примитивных газет.

 

Фрагмент 12. Перьевые розги

 

Вы уже догадались, что унтер-офицерская вдова в сказании – это местная пресса в едином образе и целокупной аллегории. Она имеет такой же сиротский и пришибленный вид, и некому за нее заступиться, а самой ей постоять за себя не с руки, зато с руки высечь саму себя в прямом значении иносказания, да еще и с огоньком в манере совка голимого. Если вы спросите, а каков был унтер-офицер и каким макаром преставился, я отвечу, что об том унтере и макаре предание и в старозаветном исходнике умалчивает, как будто это не суть важно, не имея касательства к делу, хоть бы того унтера и вовсе не было, словно речь идет о некой урожденной вдове, овдовевшей еще до своего появления на свет, то бишь уродившейся путем порочного, так сказать, зачатия. Если возможно непорочное зачатие, то возможно и обратное явление. В России все может быть, мало ли у нас несусветных чудес, каких боле нигде не бывает, только у нас. Признаться, меня тоже любопытство берет, а был ли унтер. Почему об нем ни-ни предание? Не подвох ли тут и многосмысленная загадка с сентенцией? Всякой вдове все ж полагается не урождаться, а становиться вдовой. Ежели без мистики и фантастики, то унтер был, как пить дать, был, да сплыл. Да может, он никуда и не делся, а просто бросил унтершу, сказав ей, мол, считай, что я умер, а она так и подумала, в чем, кстати, ничего удивительного нет. Спросите любую разведенную, а где бывший, ответят через одну: он умер для меня. Вот и гадай, почему об унтере молчит предание. Хотите знать, какая мысль меня однажды посетила насчет таинственной фигуры? Но это всего-навсего версия, пожалуйста, не растреплите, будто бы я утверждаю. Как-то раз мне почудилось, что унтер-офицер – это губернатор, только он об этом и не догадывается, потому как такая аллегория не входит в его должностные полномочия, назначен-то он или выбран не унтером, а губернатором. Вот и молчит предание. В конце концов, оно не об унтере, а об унтер-офицерской вдове, так что лучше на кофейной гуще не гадать, держась первоисточника и казуистического факта, приключившегося на новый лад в староклассической манере. Вдова сама себя высекла, вот в чем заключается пренеприятнейшее происшествие. Унтер тут не при делах, будь он губернатор и хоть кто, а хоть кто – это, как вы понимаете, пиарщики. А хорошо ли вы понимаете, почему я выгораживаю загадочную фигуру, на чей счет неспроста молчок в предании. Дело в том, что демократия, даже наша, устроена так, что если кто-то сверху вздумает вас высечь, хоть в переносном, хоть, тем более, в прямом смысле, вы имеете законную возможность не даться и громко возмутиться, так что вельможный наглец, скорей всего, отстанет, вспомнив, что кнут еще при царях запрещен. Ежели, однако, вам приспичит посечь самого себя, вам не только не запретят, но еще и розги, по старорежимной привычке, в руки всучат, а они имеют вид перьев на писчем поприще, издревле применяемых для порки жертв двоякого типа: тех, что назначены начальством как козлы отпущения, и тех, что выбраны самим автором для экзекуции, различаясь, кроме того, как нашкодившие и невинные, одним поделом, а другие без вины страдают от напраслины с пера чернушников, зубоскалов и скалозубов. На поверхностный взгляд, перьевые розги прохаживаются исключительно по чужим спинам и лицам, но они так хитро устроены, что стоит сфальшивить экзекутору, покривить душой, приврать, сбрендить, понести чушь собачью, и он попадет себе по роже, чувствительно или нечувствительно в зависимости от степени стыдливости рожи и профессиональной пригодности ее обладателя. И вообще всякая пачкотня газетной бумаги, не имеющая ничего, кроме типографской краски, общего с журналистикой, отражается на лице бумагомараки постыдным образом, чует он то или хоть бы хны. Думаю, я исчерпывающе пояснил аллегорию вдовы и название сказания, но если кто не очень понял, как это она таки сама себя высекла, я напомню, что высечь, унизить и опозорить – это одно и то же, в том числе в отношении себя самого. Засим эквивалентен порке всякий людской позор, включая профессиональный и в составе оного тот, какого мы, опозорясь, не сознаем, пребывая в некой инфантильности, либо потеряв стыд и приобретя бесстыжую рожу, либо в силу низменной квалификации и другого рода профнепригодности и так далее. Если вас никто не позорил, а вы сами опозорились, облажались и обделались, это значит, что вы сами себя высекли.

 

Тезис 20. Упадок газетного дела – это профессиональный позор.

Антитезис. Газетное дело – индустрия, невозможная без инвестиций.

Сентенция 20. Нищие сраму не имут.

 

Панно II. ИСХОД

 

Фрагмент 1. Выживание путем размножения

 

Проектная конструкция позволяла за полгода создать 16-полосный еженедельник, наполовину полноцветный, популярный в аудитории старшего возраста, с тиражом 26 тысяч экземпляров и в основном с профильной тематикой, соответственной названию КГ. В номере оставалось в среднем до шести свободных полос, это немало для творческих дерзаний, мало было перьев, так что дерзания сопровождались терзаниями. На каждого из трех штатных корреспондентов приходилось больше двух с половиной полос в номере, учитывая текстовую рекламу, да плюс буклетная продукция. Это неслабая нагрузка, существенно поднявшая авторские заработки, в среднем до пятнадцатки, и способствовавшая творческому росту авторов в сочетании с предоставленной возможностью заниматься чистой журналистикой на целых шести полосах, но чем выше нагрузка, измеряемая объемом писанины в единицу времени, тем меньше шансов проделать творческий виток в развитии газеты, дай бог удержать качественный уровень, приемлемый в данном месте в данное время и возможный при имеющихся силах и средствах без приложения сверхусилий, щадя личный состав, а не щадит его плохой командир. Удержание профессиональной планки, не шибко высокой, но и не низкой здесь и сейчас, стало, собственно, основной заботой на всей дистанции моего редакторства в КГ, а потом и в МГ, за исключением второй половины 2009 года, особой в истории КГ, и не считая мер, потребовавшихся для модернизации редакционной машины с появлением второй газеты, а появилась она так. В конце 2008 года кризис столкнул Коммунальную газету в долговую яму размером больше миллиона рублей в виде долгов перед типографией и по зарплате. Доходы от рекламы упали где-то наполовину. Модульная реклама устремилась к нулю. В первой половине 2009 года отчаянные и небезуспешные попытки вернуть рекламодателей выражались в клепании текстовухи основными перьями КГ до трех и больше полос в номер. Это походило на агонию, трезво оценивая ситуацию и находясь в трюме с матросами, заделывающими пробоину, в то время как на капитанском мостике учинилась суетня и неразбериха вдобавок к вечной толкотне лезущих к штурвалу слева, с гор и из обоза. За что я люблю тех, кто способен конструировать издания, пускай даже никому ненужные, так это за их изобретательность как деловую разновидность творчества. Когда корабль просел, хитроумный основатель КГ, получше всех понимая, что стряслось, выкинул еще один проектный фортель. Он исхитрился придумать буксир для тонущего корабля, использовав кое-какое лобби в областном правительстве и протолкнув в кулуарах тараном идею новой газеты, названной им же Местной газетой, соответственно ее адресации к аудитории на местах с охватом всех районов региона и двух главных городов – Вологды и Череповца. Первый номер МГ вышел в декабре-2008, а финансирование под нее из казны было обещано на вторую половину 2009-го. Перед редакцией стояла задача в предстоящие полгода не сползти глубже в долговую яму, а к концу года выкарабкаться из нее, при этом сохранив раскрученную КГ и раскрутив новоявленную МГ. Основатель обеих газет покинул директорский пост, нашелся новый директор, старый отправился на госслужбу в чине помощника начальника департамента и обещал осуществлять оттуда дружественный патронаж родных газет, но там какая-то, шут ее знает, откуда вылезшая, пиарщица оттерла парня, вознамерившись устроить в редакции кукольный театр, по некоему праву типа наглости варваров, да не тут-то было, нарвалась кошечка на ежа вместо воробушка. Это анекдотический эпизод, но не столько потешный, сколько историчный как выпуклый штрих к портрету унтер-офицерской вдовы.

 

Тезис 21. Карликовые издания размножаются за счет примитивности конструкции.

Антитезис. Великаны тоже бывают примитивными, господствуя в стиле динозавров.

Сентенция 21. Всех переживет, кто не знает разницы между жизнью и выживанием.

 

Фрагмент 2. Игра в куклы

 

Массовики-затейники, устраивающие пиар-шоу на местах (в провинции), ставшее уже феерией, входя в постоянный репертуар театра марионеток, делятся на аборигенов и бродячих артистов. Первые кучкуются в стиле старорежимного худсовета, мудро подсказывая, а то и выдумывая, репертуар, сценаристику и режиссуру, вторые наезжают, можно было бы сказать, на манер старинных скоморохов смешить народ и верховодить местной пиар-компанией и пиар-кампанией, но это было бы смешно, если бы не было так бездарно и вредно для государства. Некоторые гастролеры задерживаются надолго, засев в таинственных пиар-штабах, а есть и такие залетные, которые гнездятся в местных структурах власти в непонятных чинах, пробавляясь персональным пиар-затейничеством типа имиджмейкерства вроде парикмахерства и черт их знает чем еще, даже, кажется, советничеством, не удивляйтесь, вы в России, на родине Чичикова и Хлестакова. Одна гастролерша, угнездившаяся в туземном правительстве (областном), вздумала, знать не знаю, с чего, такое впечатление, что от скуки и безделья, развлечься игрушкой в виде областной газеты широкого профиля с тиражом 35 тысяч экземпляров. Вы держали в руках подобную вещицу? Уверяю вас, это не детский конструктор, развивающий моторику младенцев, и не аксессуар из дамской сумочки, но для пиарщицы, с какой-то радости взявшейся выступить кулуарной кураторшей печатного издания, оно было чем-то в указанном роде. Прелестное дитя, ей-богу, только вся прелесть в обескураживающем и обезоруживающем невежестве с фырканьем, на что и сказать-то нечего. Посудите сами. Приходит в редакцию некая особа с высокопоставленным видом и, принявшись исполнять роль самозванного куратора навроде цензора, спотыкается мозгой на первой же фразе в газетной статье, запнувшись извилиной за незнакомое слово, и с вельможным недоумением вопрошает редактора, пуча глазки: что такое година, какая година, что еще за година, есть такое слово, что ли? Ладно бы гадина, а то година, напишут же писарчуки, щелкоперы, за ними глаз да глаз, а то строчат, что хотят, цензуры на них нет и редактора хорошего, не такого, как этот, весь из себя, что и есть, прислуга оборзевшая, нужен такой редактор, чтоб на лету схватывал, чего ему говорят, ну, на цыпочках не надо, не совок уже, но чтоб знал свое место и понимал, что он никто и звать никак, наемный поденщик и исполнитель проплаченного заказа, кормящийся с руки, а этот, чего доброго, палец откусит, ишь напрягся, не по нутру хозяйская милость, и чего его тут держат, нет других редакторов, что ли, да лучше уж никакого, чем такой проблемный, да и зачем вообще редактор в газете, чем он, собственно, занимается, писарчуки нужны, это понятно, кто-то должен строчить заказуху, а редактор на кой ляд? Читать мысли пиарщиков мало удовольствия, но благовоспитанно и сочувственно крепясь, чтоб не прыснуть и не уязвить неделикатным смешком фантастическое создание, от коего зависела участь издания, редактор вежливо раскрыл словарное значение слова година, а вы бы что сделали на его месте? По чести, следовало бы с порога попросить удалиться вон это чудо природы без церемоний, диктуемых правилами хорошего тона, и невзирая на половую принадлежность, но судьба газеты превыше гнева и скорби, щемящих сердце, когда всякий спустившийся с гор каблук норовит втоптать в грязь ростки печатного слова, пробивающиеся вопреки гнетущей атмосфере. В прессингующей обстановке редактор должен стать стеной, за которой творческий коллектив редакции может чувствовать себя комфортно, как в убежище и закрытой оранжерее, занимаясь цветочным делом (творчеством), но вместе с тем, смотря по тактической и стратегической необходимости, редактор должен уметь идти на компромиссы, хорошо чувствуя, однако, грань, по ту сторону коей компромисс равносилен сделке с дьяволом. Ради родной газеты я готов иметь дело хоть с чертом, сказал я господину, нарисовавшемуся вскоре в пару госпоже положения, но тот, видно, белены объелся, и ему приблазнилось, будто бы я собрался стать куклой на веревочках.

 

Тезис 22. Public relations – тонкое дело не для невежд.

Антитезис. Чем тоньше дело, тем шире лаз для демагогов и пролаз.

Сентенция 22. Две русские беды, дураки и дороги, измеряются шириной дороги дураков наверх.

 

Фрагмент 3. Новые Васюки

 

Пиарщице очень хотелось собственноручно поиграть в управление массовым сознанием посредством подвернувшейся газеты, но игрунья была полной простофилей, не ведая, как играют в эту игру, и сделала звонок другу, поднаторевшему на поприще промывки мозгов чужими руками. Кажется, в феврале или марте-2009 коллективу редакции был представлен экзотический фрукт, гроссмейстер ньюсмейкерства, инженер электорального сознания, специально выписанный аж из первопрестольной, уж не знаю, за чей и жирный ли харч и на каких вообще основаниях. Гастролер, шабашивший в разных регионах, а в тот момент в Москве, подписался, как он выразился, помочь в организационных вопросах и в создании новой газеты, уже регулярно выпускавшейся на творческой базе КГ, усиленной несколькими перьями для МГ. Пиарщик был наездами по выходным, в общей сложности около десятка раз в течение весны. Я сказал упавшему с горы помощнику: хочешь помочь, окей, завтра же я готов представить смету с обоснованием расходных статей, найди деньги под смету, укомплектуем штат и сделаем шикарную газету. Гроссмейстер юмора не понял. А первым делом я спросил бродячего артиста, писал ли он когда-либо статьи в газету или журнал, нельзя ли взглянуть и знает ли редакторское дело. Что за вопрос! Не по адресу. Это, если хотите, парадокс, но больше похоже на абсурд и подкоп под государство. Вопрос-то в яблочко, редактор спрашивает о профессиональных навыках всякого, кто хочет поучаствовать в редакционном процессе. Профессионалы в этом, как и в любом другом, деле с полуслова находят общий язык и не учат друг дружку, а учатся друг у дружки, перенимая опыт, но то-то и оно, что это профессия не пиарщиков, они в ней круглые нули, они не в ней, а над ней и около нее, по случаю государственной потребности в public relations, информподдержке и рабочем посредничестве между властью и прессой для наилучшего выполнения той и другой своих миссий. Партнерский контакт государства с прессой должны налаживать способные к этому менеджеры, хорошо бы выходцы из писчего цеха, начинавшие корреспондентами и выросшие в редакторов, потому что осмысленный вход в сферу периодической печати лежит через твердую мозоль на плече, натертую корреспондентской лямкой и редакторской. Ни о каких таких лямках и мозолях гроссмейстер не ведал ни слухом, ни духом, но любезно согласился давать выездные уроки газетчикам, состоявшие, во-первых, в бреднях, отчасти очковтирательских, составляющих ремесло агитпропа, отчасти детских, ввиду незнания газетного ремесла, а с тем и неспособности оценить катастрофическую ситуацию, в какой карликовая редакция силилась производить качественный продукт на грани выживания, а тут еще помощничек. Пришлось, в конце концов, обойтись с бродячим гроссмейстером неласково, прежде по-людски попросив: хочешь помочь – не мешай, вали в другие Васюки. Во-вторых, кукловод, решивший просветить васюкинцев в том, в чем сам ни бельмеса, давал домашние задания, прямо как школьный учитель, только без диплома. Это не передать, это надо пережить, это не двенадцать стульев, а двенадцать в квадрате, и каждый с брильянтами. Пора бы пиарщикам расширить сферу влияния и взяться, например, за хирургов, поучив уж и тех, как держать в руках скальпель, а то ведь режут и не знают, как режут, зачем режут, кого режут. В-третьих, пиарщик, если изыскивал время, просматривал сверстанные полосы МГ, отосланные по электронке, и сообщал по телефону ценнейшие соображения по поводу целесообразной перестановки местами или переделки некоторых фраз, отчего номер, не сказать, что преображался, для чего надо переставить и переделать сотни фраз или написать другие статьи, но иногда, уж поверьте на слово, если невдомек, о чем я, одна-единственная поправка может существенно улучшить бледненький номер, например, если бездарный заголовок на первой полосе заменить на блестящий, только вот столь тонкий элемент газетного дела, как заголовочный стиль, не каждому и мастеру-то по плечу, а с пиарщиков что возьмешь, откуда им знать, что откуда берется и какую роль играет в газете, но гляди-ка ты, шуруют пешкой е-два – е-четыре на всех досках нахрапом, других ходов не зная, но и в затылке не почесав. И думаете, быть им битыми? Уйдут меж струями, когда гром грянет и мужик перекрестится, играют-то чужими руками, вот ведь в чем фортель.

 

Тезис 23. Для обратной связи с народом государству нужна прямая связь с прессой.

Антитезис. А пресс-службы на что?

Сентенция 23. Если гора не идет к Магомету, Магомет обходится без пиарщиков.

 

Фрагмент 4. Игра в бисер

 

Домашние задания были таковы: составить для каждого еженедельника концепцию и тематический план по жесткому макету. Бродячий гроссмейстер, видно, понахватался в странствиях вершков и имел отдаленное представление о жестком макете, а как макет реализуется на практике, пиарщику знать ни к чему. В условиях чудовищного дефицита перьев и при работе с колес на износ можно только мечтать о работе по жесткому макету, как о земле обетованной и исходе из египетского рабства, но это известно лишь живым частям редакционной машины, имеющей ветхозаветную конструкцию. Слава богу, в редакции нашлось кому разводить детский сад в новой газете в компании с пиарщиком и пиарщицей, и я с изрядным облегчением сбросил бремя ответственности за издание, еще ничего собой не представлявшее, не имея ни лица, ни системной творческой основы, но отдать на поругание Коммунальную газету было бы плевком в душу себе и тем, с кем бурлачил в одной упряжке. Гастролеры получили кукиш в кармане и в нос вместо второй игрушки. На представленную концепцию КГ гроссмейстер смотрел, как кучерявый на новые ворота. Это была фига в нос: накося выкуси. В разделе о задачах и целях издания я не отказал себе в удовольствии попотчевать беса, шастающего по храмовой территории, крестным знамением в виде святых принципов журналистики, сведенных в пятерицу: объективность – правдивость – этичность – компетентность – полезность. Я б не поленился детально их развернуть и популярно объяснить, почему их так трудно осуществить на практике, но метать бисер имеет смысл ровно такими горстями, какие помогают держать пиарщиков подальше от алтарей во избежание превращения оных в отхожие места. Вы думаете, только кривую ухмылку вызовет у пиарщика определение основной цели газеты как профессиональной деятельности во благо народа и раскрытие определения по пунктам в профессиональных терминах? Это вызовет еще и некоторое замешательство, как бывает, когда тебя застали врасплох и когда ситуация выходит из-под контроля. Пока гроссмейстер, решивший сделать из тебя и твоей редакции куклу, сивку и шлюху, раскидывает мозгами, как это лучше обтяпать и как вообще с тобой быть, ты выигрываешь время для маневра, а если особо не поманеврируешь, просто тяни время, стараясь не делать резких движений и делая в паузе то, что считаешь нужным и должным, а не то, что тебе велит всякая бестолочь, норовящая привязать веревочки к твоим рукам и защелкнуть на них браслеты. Если у тебя хватит терпения раз за разом увертываться от цепей, терпения не хватит у тех, кто хочет заковать тебя в кандалы, плюнут и сгинут, но не факт, могут впиться такие пиявки, что не отвалят, пока всю кровь не высосут.

 

Тезис 24. Пиар-кампанейщина – медвежья услуга государству.

Антитезис. Каковы слуги, таковы и услуги.

Сентенция 24. Подняться о-го-го, не умея ничего, уметь надо.

 

Фрагмент 5. Защита от дурака

 

Центральное место в набросанной концепции КГ занимала тематика с делением на узкую и широкую. Процитируем документ как пример защиты газеты от дурака: «Тематика узкого профиля задана проблематикой ЖКХ и делится на основные разделы, соответственно структуре ЖКХ и его проблемам прежде всего в трех измерениях: законодательном, жилищном, производственном. 1). Правовой тематический раздел. Круг тем по разделу задан основными законодательными документами, регулирующими это хозяйство: Жилищный кодекс, Закон о приватизации, постановление правительства РФ о правилах предоставления коммунальных услуг и т.д. Основной темой в рамках раздела является реформа ЖКХ, разъясняемая на страницах газеты. Надо заметить, что, например, вопросы управления жилфондом, постоянно поднимаемые в газете, относятся сразу к трем тематическим разделам. То же касается многих публикаций. В чистом виде правовая тематика представлена в КГ, например, под рубрикой «Квартирный вопрос» с постоянным заголовком «Жилищная правда» и с подзаголовком «Заметки с юридической консультации». При КГ функционирует бесплатная юридическая консультация для народа по вопросом жилищного и земельного законодательства. Вопросы и ответы, прозвучавшие на приеме, регулярно публикуются, и тем самым выполняется просветительская миссия газеты в правовом аспекте, как и под рубриками «Правовое просвещение», «Прокурорский надзор», «Правовая база ЖКХ» и другими. Но вообще просветительскую миссию КГ выполняет во всех публикациях, касающихся реформы ЖКХ, управления жилфондом и общей организации городского ЖКХ. К этому разделу относится также освещение деятельности представительных органов: городской думы под рубрикой «Жилое и дума» и ЗСО под рубрикой «Областной парламент». 2). Жилищный тематический раздел. Тематика по разделу имеет ядром спектр проблем жилищного фонда. Основные подразделы: вопросы управления жилфондом; капитальный ремонт жилфонда и ликвидация аварийного жилья; рынок недвижимости; коммунальные тарифы и субсидии; жилищная политика и жилищные программы. Типовые рубрики: «Управление жилфондом», «Кто в доме хозяин», «Дайте дому шанс», «Квиток», «Расплата по счетам», «Аварийный жилфонд», «185-й закон», «Хождение в народ» и проч. Поскольку фундаментальной целью коммунального хозяйства является обеспечение конституционного права на жилище и нормальных жилищных условий, постольку к этому разделу относится освещение вопросов управления всей системой ЖКХ на уровне горадминистрации и областного правительства. 3). Производственный тематический раздел. Подразделы: ресурсоснабжение города; содержание жилфонда; благоустройство; строительство. Тематика первого подраздела посвящена жизненно важным вопросам обеспечения города основными коммунальными благами: водой, теплом, электричеством, газом. Соответственные рубрики: «Как пить дать», «Погода в доме», «Сектор газа», «Да будет свет». Под этими и смежными рубриками газета показывает, как устроен механизм коммунального хозяйства, чему также посвящена общая рубрика «Анатомия коммунального хозяйства», отведенная под аналитические материалы, рассказывающие об основах ЖКХ, и под проблемные материалы, касающиеся функционирования систем водоснабжения, теплоснабжения, энергоснабжения, газоснабжения. К подразделу содержание жилфонда относятся материалы на тему непосредственного обслуживания жилфонда, чем занимаются подрядные коммунальные предприятия и управляющие компании, частные и муниципальные. Подраздел благоустройство охватывает обширную тему ремонта городских улиц и дворов, а также тему уборки и утилизации мусора. Подраздел строительство посвящен проблемам градостроительства, генплана, архитектуры, комплексной застройки, коммунальной инфраструктуры, муниципальной недвижимости, отведения земли под застройку  и т.д. Тематика узкого профиля, как видим, не так уж узка и составляет тематическое ядро КГ как профильной газеты, а по объему занимает больше половины печатной площади. По-видимому, было бы целесообразно установить 50-процентный барьер для тематики, определяемой как узкая, а другую половину отдать под тематику широкого профиля с акцентом на социальной и бытовой стороне поднимаемых проблем по сленговой формуле: коммуналка и социалка – две сестры. Такие социальные объекты, как больницы, школы, детсады, детдома, – это одновременно коммунальные объекты, чья проблематика (к примеру, износ и ремонт конструкций) носит социальный характер и затрагивает интересы широких слоев городского населения, с одной стороны, а с другой стороны, интересы маленького человека и отдельных групп, находящихся в стесненных условиях. Более показательный пример: насельники аварийного жилфонда (около 6 тысяч человек в 300-тысячном городе) ютятся в условиях, непригодных для проживания, сам факт наличия аварийного жилфонда в 21-м веке представляет собой острую социальную проблему, тождественную коммунальной проблеме. Вообще всегда, когда мы затрагиваем острые коммунальные темы, они сами собой приобретают социальное звучание как болевые точки. Вопрос: как об этом писать, не впадая в желтизну и чернуху? Это вопрос профессиональной технологии. Укажем еще на такие элементы широкой тематики КГ, как быт, общежитие людей, соседские отношения. В этой связи показательна резонансная серия публикаций под рубрикой «Коммунальный сериал» и под постоянным заголовком «Записки управдома». Публикации такого рода повышают читабельность газеты и способствуют завоеванию читательской любви наравне с живыми репортажами из гущи народной, с места народного нетерпения и с фронтов коммунальных работ. Жанровые приоритеты: КГ завоевала широкую аудиторию и вошла в обойму лидеров местного рынка СМИ за счет репортажных и проблемных материалов. На них делается ставка. Главное требование к корреспондентам: нацеленность на гвозди репортажного и проблемного характера. Сверхзадача в том числе и для рекламных материалов – делать рекламу в репортажном и проблемном ключе, ибо основная текстовая реклама в КГ – профильная и позволяет применять эти жанры, например: репортаж с собрания жильцов в рекламе управляющей компании, проблемы городских систем тепло- и водоснабжения в рекламе ресурсоснабжающих организаций, репортаж с места прорыва под рубрикой «Фотография рабочих будней» в рекламе тех же предприятий, проблемы неплатежей, износа сетей, законодательных прорех и т.д. Проблемный материал, сделанный грамотно, не есть негативный, а есть позитивный материал, ибо он, как минимум, высвечивает зло, подлежащее искоренению, как максимум, показывает способы борьбы со злом и тем самым работает во благо. Ввиду острого кадрового дефицита, установка на поиск интересных и серьезных тем, постоянно присутствующая в профессиональной мотивации корреспондентов КГ, нацеленность на репортаж, на проблему, на гвоздь, - это отзовется гораздо большим КПД в содержательном наполнении газеты, чем планирование и квотирование тематики по технологическим шаблонам. При работе с колес тематику невозможно квотировать и загнать в жесткий макет». Отбиваясь от пиарщиков, не играй по их правилам, а играй по правилам журналистики, по ним нестыдно и проиграть.

 

Тезис 25. Редакционная политика красна государственным мышлением, а не пиаром.

Антитезис. Пиар не красит, а приукрашивает, но не так, как искусство.

Сентенция 25. В пиарщике погиб художник, увидев прекрасное в пиаре.

 

Фрагмент 6. Изгнание беса

 

К концепции прилагались жесткий макет и рубрикатор с распределением тематики по тридцати основным рубрикам и с указанием их периодичности и объема. Пиарщик посмотрел на выполненное домашнее задание, как учитель на сочинение ученика не по теме. По представлениям пиарщика, основное содержание газеты, хоть профильной, хоть не профильной, должны составлять, во-первых, само собой разумеющийся пиар башляющих заказчиков, коих еще надо найти, что в планы гроссмейстера не входило, а во-вторых, желтушная, пустопорожняя и развлекательная белиберда, как-то: кроссворды, анекдоты, расширенные анонсы с картинками к телепрограмме, байки о житье-бытье известных персон, чьи имена на слуху, и всякая прочая чушь, в основном сливаемая из интернета лоботрясами. Этим и была напичкана МГ под высокотехнологичным руководством приглашенного маэстро, чьи попытки надругаться таким же образом над КГ увенчались изгнанием нечистого духа из святого места. Каюсь, нервы сдали не в первый и не в последний раз, гроссмейстер услышал о себе прямым текстом много такого, чего не подозревал за собой, и больше я не имел радости получать бесплатные уроки у мэтра пиар-технологий, он улетел на роскошном авто, как на пропеллере Карлсон, который живет на крыше, и не обещал вернуться. На следующий день я изъявил директору свою готовность очистить занимаемый пост по первому намеку, тот был отлично осведомлен об изгнании беса и слегка обескуражен. Он принял предприятие с кабальными долгами и только и думал, как заделать финансовую пробоину. Умолчу, откуда взялся новый директор, важно не это, а то, что он, попав в самое пекло, как кур во щи, с честью справился со своей ролью, хотя в предыдущей директорской практике не имел ни малейшего касательства к прессе, и ему было непросто разобраться, кто прав, главный редактор или пиарщики, насевшие на редакцию с какими-то рекомендациями, не имевшими, что для него особо важно, денежного эквивалента в статьях дохода. Я пару раз говорил ему: хотите знать, что происходит и кто тут кто, - проще простого, вот мой рабочий стол, посадите сюда пиарщика вместе с пиарщицей на несколько дней, пусть планируют редакционную работу, дают задания корреспондентам, обрабатывают тексты, что можно делать и не находясь в редакции, придумывают заголовки, макетируют полосы, пусть смастерят и выпустят в свет хотя бы один номер, продемонстрировав дурачью образец, пусть этот лектор на деле покажет, что он несет. Директор, не будь дурак, эту мыслишку-то и протолкнул в кулуарах, откуда дул ветер, поднявший бурю и просвистевший все уши в редакции, развесив на них лапшу длинней спагетти. Гроссмейстер сказался занятым и не нашел времени для одного мастер-класса, найдя время на десять учительских вояжей из Москвы. Теперь вы видите, что это за фрукт, говорю директору. Теоретик, сказал на это директор, что в его устах означало: фуфло. И вот вопрос встал ребром: сдать главреда или, как говорится, всегда успеется. Кабы видел замену, может, и сдал бы, не в тот, так в другой раз, но с чистой директорской (хозяйственной) точки зрения, такой подарок пиарщикам был бы проявлением бесхозяйственности, и он его так и не сделал, даже когда я сам кинул заявление, в сердцах на него, директора, два года спустя, когда судороги редакции в долговой яме позабылись и редакционная машина строчила, как пристрелянный калаш, отлаженная в начале 2010 под выпуск двух еженедельников. После изгнания беса трения с пиарщиками, возникавшие время от времени, не носили разрушительного характера. О чем это говорит? О том, что главное, чтобы пиарщиков не было в редакции. Если зачастят в гости, мой добрый совет, произнесите громко, осенясь крестным знамением: изыди, нечистая сила! – и спокойно работайте.

 

Тезис 26. Пресса беззащитна, если не может защитить сама себя.

Антитезис. Самозащита срабатывает под защитой прессы государством.

Сентенция 26. Бесы вселяются в прессу через редакцию и сваливают тем же путем.

 

Фрагмент 7. Горечь и злость

 

Я не знаю точно, с какого перепугу моя редакция попала под цензорский прессинг гастролеров, но сбросить цепи оказалось возможным посредством всего-навсего редакторского бунта, о коем не все знали и внутри редакции, не говоря уж о широкой огласке, и я подумал, что если б все редактора сообща взбунтовались, кукловодская камарилья осталась бы без работы и, словно заслыша крик петуха, испарилась бы через те же щели, откуда повылазила. Да кабы еще и творческие коллективы редакций поддержали главредов, воздух в провинции мог бы стать заметно чище. Вы спросите, раз всем осточертело бесчинство агитпропа, то почему же в эпоху свободы слова, гарантированной государством, коллективы редакций позволяют превращать себя в кукольный театр? Вы, наверное, подумаете, что дело просто в малодушии и куске хлеба, добываемом пером. Это есть, чего греха таить, но это не решающий фактор, это обыденная людская психология, вся штука в отсутствии высокотехнологичной системы, вырабатывающей профессиональную психологию. Беда в том, что здесь нет ни одной полноценной редакции, организованной, как надо, а вот в Москве или Европе дело поставлено высоко, и там такие номера, как в Вологде, у пиарщиков не пройдут. Замечу, что есть третье среднее между пиарщиками и газетно-журнальной братией. Представители этой буферной прослойки кое-что смыслят в журналистике, в силу той или иной причастности к ней, но отличаются деформированным профессиональным сознанием. Это ренегаты, променявшие журналистику на пиар-кампанейщину. С ними не только можно, но и нужно находить общий язык в профессиональных интересах и в расчете на то, что они не такие уж и ренегаты, а просто малодушничают на приспособленческий манер, в душе желая делать совсем не то, что они обтяпывают, пристав к стану пиарщиков. Они способны приносить пользу на поприще, называемом рublic relations в положительном значении термина, а не отрицательном, в каком слово пиар стало в России уже таким же презренным клеймом на журналистике, как и прозвище второй древнейшей, а пиарщикам хоть бы что и хоть моча в глаза, все божья роса, лишь бы при дворе и в свите околачиваться. Вообще говоря, жадною толпой стоящие у трона – это штрих к исторической картине, воспринимай это как некрасивость в красивом пейзаже родины, но подчас все ж обидно за державу, хочется бросить кой-кому в лицо железный стих, облитый горечью и злостью, праведной или спортивной. Интересно, зубрили ли в школе массовики-затейники процитированное стихотворение, не теряющее актуальности. Мне запомнилось, как я с чувством читал его у доски, так что учительница растрогалась, а класс замер, внемля пламенным строчкам, протестующим против насилия над печатным словом. И вот, столкнувшись нос к носу с этим насилием в модерновой форме, я хорошо понимаю, откуда у моего соотечественника взялись эти горечь и злость. Есть, однако, существенная разница: никто не стоит ни у барьера, ни на ковре. Унтер-офицерская вдова сама себя обижает, терпя в своей епархии пиар-компашку, ведущую себя, как женихи в доме Пенелопы.

 

Тезис 27. Журналистику освобождает профессиональная психология.

Антитезис. Раб выдавливается с пера по капле.

Сентенция 27. Клеймо второй древнейшей сотрет стиральная машина.

 

Фрагмент 8. Фигура сеятеля

 

Бунт, лишенный под собой эволюционной платформы, ни к чему не приведет и, скорей всего, как водится, обернется какими-нибудь другими порочными явлениями, возможно, еще более скверными, ну, например, в виде возврата к оголтелой чернухе, чуть не угробившей в 90-х годах новорожденное демократическое государство. Прошу не расценивать мои чувства к пиарщикам как революционный манифест и призыв вешать гроссмейстеров на позорных столбах, а расценивать как гражданственный тон, оттеняющий главную мысль сказания – мысль о необходимости реформы провинциальной прессы. Если этой реформе может способствовать бунт, то я бы назвал это бунтом пера, имеющим эволюционную суть и состоящим не в чернухе и поносительстве властей, а в сбрасывании с пера всех и всяческих хомутов посредством изыскания способов заниматься чистой журналистикой при любой степени допуска и доступа к газетной полосе. В газете всегда есть свободные полосы, не занятые плановой текучкой, – это чистая площадь свободы, бери перо и будь свободен, как свободен живописец, берущийся за кисть. Вот холст – пустая страница в газете, создай картину пером, никто не мешает, а вот это-то самое трудное, ибо свобода слова не есть свобода чесать языком, а есть свобода творчества и возможность создавать произведения искусства, в данном случае искусства журналистики. Такая возможность всегда имеется в газете, причем решительно на всех полосах, правда, на заказных в меньшей степени, чем на других. Когда я слышу авторские стоны, дескать, перекрыли кислород, не дают писать, мне вспоминается монументальная фигура сеятеля и ключевое изречение ее создателя, обращенное к подмастерью: я хочу спросить вас как художник художника – вы рисовать умеете? Трудней всего реализовать свободу слова и творчества в газете как раз тогда, когда она тебе дана, ты просто не знаешь, что с ней делать, если этого не знают твои авторы и если их катастрофически не хватает, так что и самого бездарного из них полюбишь, как родного, а тех, что поспособней, будешь на руках носить, хотя иной раз следовало бы высечь ремнем не через подушку и не иносказательно кое за что. Всякий раз, заглянув в пустой портфель, я испытывал страх перед вероятностью превращения очередного номера в кинофрагмент с потешной фигурой сеятеля, представшей с палубы народу, встречавшему кульпросвет и агитпроп на берегу.

 

Тезис 28. Классическая газета – незаменимая кузница кадров.

Антитезис. Кадры решают все, когда ничего не решают деньги.

Сентенция 28. Все решает явление сеятеля народу.

 

Фрагмент 9. Цензор и/или редактор

 

В наше время набраться такой наглости, чтобы выступить в роли самозванных цензоров, могут только круглые невежды и неучи, каким-то боком получившие власть над изданием. По определению цензуры как тиранического и самодурского контроля за печатным словом (в противоположность законодательному запрету общественно вредной информации), термин цензура имеет сугубый отрицательный смысл, какой обычно и подразумевается при употреблении этого слова, иначе речь идет о чем-то другом, а не о цензуре. Редактор может сказать корреспондентам: я ваш цензор. Это метафора: образное выражение и смысловое уподобление. Смысл метафоры в том, что редактор подобен цензору, осуществляя контроль за содержанием газеты, но в противоположность цензору, редактор имеет на то право, заключенное в искусстве редакторского дела и эквивалентное обязанности, и только тот, кто владеет этим искусством, полномочен исполнять обязанность, состоящую в контроле за авторской деятельностью, включая правку текстов. Никто, кроме редактора, не имеет права командовать авторами и обращаться с их текстами по своему усмотрению, и сам редактор лишен такого права, если он только по должности и штатной ведомости редактор, а на деле неспособен организовывать авторскую работу и осуществлять принцип: не лезь в авторский текст, если в результате тот не станет лучше. Хороший редактор подобен цензору метафорически и лишь по форме (с виду), но не по сути дела, а вот плохой редактор в буквальном смысле слова и по существу дела уподобляется душителю свободы слова и насильнику над творческим «я», именуемому цензором, и наоборот, всякий, кто норовит выступить цензором, входит в образ профнепригодного редактора, что и сделали гастролеры с наглостью варваров, граничащей с детской наивностью. В пору было прослезиться от умиления, услышав однажды, как пиарщица с трогательной искренностью произнесла кое-кому: я ведь хочу, чтобы газета была лучше. Если б пиарщица получила власть над горбольницей, не думаю, что она стала бы ходить в операционную руководить хирургами во время операции, приговаривая: я ведь хочу, чтобы операция прошла лучше. А вот в редакцию ходила (пока не надоело), возымев инфантильное желание поиграть в куклы на недетском производстве.

 

Тезис 29. Главный редактор – высшее должностное лицо на производстве печатного слова.

Антитезис. Высший статус в любом искусстве – статус мастера.

Сентенция 29. Судья редактору корреспондент как мастер мастеру.

 

Фрагмент 10. Тень цензуры

 

Хуже, когда цензура или ее тень проникает в редакцию не извне, а изнутри. Типичный случай внутриредакционной цензуры или ее тени представляет фигура директора или учредителя издания. Тенью цензуры я называю различные ее скрытые формы. В полноценной редакции отношения редакции с учредителем регулируются типовым уставом издания, запрещающим учредителю осуществлять цензуру и определяющим главного редактора как высшее должностное лицо в редакции, а директор – это менеджер на хозяйстве, подчиненный если не главреду, то учредителю. В местных редакциях устав, наличествующий де-юре, по требованию Роскомнадзора, - это бумажка, не имеющая никакой силы, де-факто дело обстоит не по уставу, а с точностью до наоборот: главный редактор подчиняется лицам, распоряжающимся деньгами, а это директор и учредитель, они и примеряют порфиру внутриредакционных цензоров, только не государственного, а корпоративного пошиба как работодатели и благодетели, обеспечивающие кусок хлеба наемным писарчукам, норовя держать их вкупе с главредом как пастухом за рабочую скотинку, нанятую отрабатывать какой-нибудь заказ. Новый директор издательского центра, выпускавшего КГ и МГ, первый год (2009-й) держался с творческим коллективом весьма демократично и говорил на общих планерках: я ничего не смыслю в вашем деле и оцениваю ваши статьи чисто как читатель, извиняйте, если что не то ляпну. Браво! Многие редакции могли бы позавидовать. Но за год подначитался и стал оценивать статьи не как читатель, а как хозяин, обнаружив поползновения к настоящей цензуре в обеих ее технических ипостасях: предварительной (допечатной) и оценочной после выхода тиража. Не тут-то было. Директорская цензура грозила гиблыми поломками редакционной машине, требовалось пресечь оную на корню, для чего надо было выстроить отношения с потенциальном цензором так, чтобы тот и не заметил, что ему не дают осуществлять хозяйский контроль за содержанием изданий и авторской работой. Антицензурный конфликт между редактором и директором, в данном случае выступавшим еще и учредителем, – это кризис и тупик с выходом по двум вариантам: замена непослушного редактора послушным либо некое компромиссное решение, исключающее цензуру. В рассматриваемой ситуации компромисс не мог представлять собой разовое решение к обоюдному удовольствию типа какого-нибудь соглашения сторон и представлял собой перманентное, длившееся два года, пребывание сторон в компромиссных отношениях, периодически претерпевавших дестабилизацию в виде скачков давления цензурного толка, напарывавшихся на антицензурную реакцию, с дальнейшей стабилизацией благодаря преобладавшей взаимной лояльности, и так по кругу, как циклический процесс: тишь-благодать – вдруг нажим (критическое обострение) – ответная реакция – стабилизация (тишь-благодать). Это мало походило на холодную войну и маневры затаившихся врагов, зато сильно напоминало семейные дрязги по варианту самодурства главы семейства по отношению к домочадцам.

 

Тезис 30. Только слово творческого коллектива имеет силу против слова редактора.

Антитезис. Учредителю надо дать первое слово, иначе сам возьмет.

Сентенция 30. Идеальный учредитель газеты – немой.

 

Фрагмент 11. Топор цензуры

 

Когда на втором году сдерживания цензурных поползновений я перешел границу, подразумеваемую компромиссом, и бросил на стол заявление об уходе, директор не подписал и произнес с неподдельной сердечной досадой, похожей на отцовскую обиду: «Мне и слова уже нельзя сказать, даже мнение свое не высказать, ты хочешь, чтобы я не лез вообще ни во что в твоей епархии. Ладно, не буду я больше читать газеты, нечего носить мне сверстанные полосы, делайте, что хотите, художники». Что на это сказать? «Да нет же, ну что вы, да зачем же так, да я ж всегда прислушивался к вашему мнению, слово директора – закон, разве ж я когда-то не выполнял директорских указаний, да посмотрите, машина фурычит, как швейцарские часы, без сбоев и катаклизмов, все денежные контракты выполняются безукоризненно, реклама отрабатывается в лучшем виде, корреспонденты порхают, как пчелки, собирая звонкий мед в кубышку бухгалтерии, чтоб директор был доволен и не хворал, а вспомните, как полтора года назад сердчишко прихватило от проваливавшегося первого контракта с правительством. Без ляпсусов, однако, газеты не бывает, не косячит, кто ничего не делает, вы карандашиком подчеркните, что покоробило, и будет исправлено. Но понимаете, зарубать авторские статьи – это самая крайняя мера. Автор – это тонкая организация, он художник, нельзя сапогом давить на творческое «я», оно зачахнет, перестанет плодоносить и вкладывать душу в текст, станет гнать лажу, симулянтские отписки, мол, нате, вот вам ваша заказуха и не требуйте от меня ничего выдающегося. А мы же хотим создать лучшие издания на местном рынке СМИ, не так ли, надо держать марку, а не тупо отрабатывать заказ. У нас подобрался отличный творческий коллектив, способный выполнять задачи повышенной сложности, да эти ребята и девчата горы свернут, если их ценить, холить и лелеять, но они же провалят простейшее задание, если держать их за быдло и за рабочую скотину, ругая на планерках и снимая с печати не понравившиеся статьи. Газету из одних шедевров не сделаешь, работоспособный коллектив из одних мастеров не сколотишь, все статьи не перепишешь, за каждым ляпсусом не уследишь, надо снисходительно относиться ко многим авторским огрехам, а не гнобить за всякую корявую фразу. Вы карандашиком-то подчеркните то, что не понравилось, но зачем же статьи-то зарубать». Впервые взяв топор, чтоб вырубить написанное пером, директор был вельми удивлен, напоровшись на ожесточенное сопротивление редактора, как будто тот Москву защищал от фашиста. Не понимая, из-за чего скандал, подумаешь, писульку какую-то зарубил, он попросил объяснить, почему я настаиваю на публикации плохой статьи, мол, давай, отстаивай свою точку зрения, докажи, что ты прав, и услышал следующее: «Вы считаете, что статья плохая. Что ж, всякий вправе оценивать статьи в газете, как ему покажется. Возражать каждому читателю бессмысленно, но директору я возражу в виде исключения. Я считаю, что статья хорошая. Налицо противоположные оценки, и судьба публикации попадает в зависимость от моего красноречия, с чьей помощью я должен убедить директора в необходимости публикации. И так всякий раз, когда ему не понравится какая-либо статья. Нет уж, увольте и имейте в виду, что все до единой статьи, включенные в сверстанные полосы, представляемые вам на читку с утречка в день сдачи номера в печать, входят в номер не с бухты-барахты, не от фонаря и не от балды, а потому, что я нахожу их пригодными для публикации и лично подготовил их к печати в порядке исполнения своих редакторских обязанностей, а решив снять эту и любую другую статью с печати, вы должны снять и меня с должности за профнепригодность». Из тирады следовало, что не редактору, а директору надлежит отстаивать свою точку зрения, взявшись за топор. С этим он вряд ли согласился, но за все годы зарубил не больше пяти статей, причем с обезоруживающей аргументацией против них как содержавших подставу.

 

Тезис 31. Где Цербер цензуры сорвался с цепи, там царство мертвых.

Антитезис. Зачаровав Цербера своим искусством, Орфей вывел Эвридику из Аида.

Сентенция 31. Церберу – цепь, Орфею – Эвридика, искусство – народу.

 

Фрагмент 12. Редактор и/или директор

 

От топора цензуры, внешней и внутренней, удалось увернуться, а вот тень ее была неистребима с обеих сторон в качестве скрытой цензуры оценочного толка, тяготящей необходимостью работать с оглядкой на предсказуемое мнение о газете лиц, от коих зависит судьба газеты и чьим мнением нельзя пренебречь. Изнутри это директор, а извне это заказчики платных публикаций, составлявших львиную долю авторских статей, больше 60 или даже 70 процентов, в каждом номере КГ и МГ в среднем. При кадровом дефиците это кошмарный вал, убийственный для журналистики, но альтернативы для обоих изданий отсутствовали, кроме одной: закрыть их. Вал заказухи был проблемой, на порядки более сложной относительно проблемы скрытой цензуры. Угнетала тень цензуры больше изнутри, хотя выражалась, смешно сказать, всего-навсего в критике содержания газет со стороны директора, сводившейся к чепуховым придиркам, а тот и не подозревал о разрушительности своего заядлого критиканства, отбивавшего охоту прилагать усилия и, тем более, сверхусилия для усовершенствования изданий. Ограничусь таким примером. По поводу одной публикации директор вдруг расшумелся, как никогда, как шлея под хвост, как не с той ноги встал и как в душу плюнули, да потом еще и обиделся на то, что его мнением пренебрегли, статью не только не сняли с печати, но еще и вынесли на первую полосу, а в конце года, вот ведь казус, эта публикация стяжала приз на областном конкурсе журналистики, тут уж крыть нечем критикану, мол, извиняйте, ребята, был не прав. Да ладно, чего уж там, бывает, все мы люди, каждому может что-то привидеться, но видите ли, в чем штука, если кому-то всю дорогу что-то мерещится, а этот кто-то обладает начальственным статусом в редакции, это чревато превращением газеты в ловлю глюков начальства и в изложение начальственных бредовых видений на газетных страницах в приказном порядке. Директору было просто скучно сидеть на хозяйстве, и он, поддавшись хозяйскому искушению, вторгался в творческий цех подирижировать, будто слон в оркестровую яму, и возникала морока, как от пиарщиков. Дар убеждения – это слабая защита при атаке слонов, тут нужна македонская фаланга, и если творческий коллектив редакции не таков, чтобы выстроиться в фалангу, редактору остается или бежать, или быть подмятым, или стать дрессировщиком слонов. Это цирк, ей-богу, но веселого мало, зная, что однажды будешь раздавлен.

 

Тезис 32. Верховная власть в редакции принадлежит творческому коллективу.

Антитезис. В редакции есть правительство – редакторат, а за ним теневой кабинет.

Сентенция 32. Четвертая власть – копия своего государства.

 

Фрагмент 13. Площадь свободы

 

Во второй половине 2009 года в Коммунальной газете образовалась небывалая ни до, ни после площадь свободы по объему и тематике, как будто наступил момент истины, мол, покажите, ребята и девчата, на что вы способны, когда никто и ничто не вяжет вам руки, – творите, что хотите, в режиме чистой журналистики и потом не говорите, что кто-то затыкал вам рты. Это случилось в связи с потерей рекламодателей, по милости кризиса, с вытекающей сменой финансовой политики редакции, ориентированной впредь на добычу госзаказов, что оказалось возможным благодаря появившемуся у редакции лобби в областном правительстве. Отныне реклама приносила не больше четверти доходов в бюджет издательского центра. Рекламная удавка на пере ослабла вчетверо, это большое послабление, вот только перо попало из огня да в полымя – в хомут контрактов на оказание информационных услуг, но это произошло не мгновенно, а с затяжной паузой, занявшей лето и захватившей осень, когда Местная газета приступила к отработке первого контракта с правительством области. Воспользовавшись моментом, я протолкнул в сознании директора, еще не изъеденном червями хозяйских замашек, идею творческого эксперимента на свободных полосах КГ, заключавшегося в превращении профильного издания в газету широкого профиля с неограниченной тематикой и с приоритетной фишкой в виде публикаций, вызывающих повышенный интерес у широкого читателя, но без всякой желтизны. Заручившись санкцией на полную свободу творчества, я на часок застыл в позе скульптуры мыслителя: вот он, капкан свободы, он защелкнулся, аж клацнуло где-то в сознании, на уровне понимания главных вещей, ты сбросил вериги заказухи, но в них ты был свободней, имея оправдание, с той или иной примесью лукавства перед самим собой, дескать, попробуйте-ка сами, критиканы, не обделаться на моем месте детским поносом и сделать приличную газету со связанными руками, а теперь тебе не на что пенять, кроме дефицита перьев, но эта отмазка не прокатит, если ты не сможешь раскрыть и на полную катушку задействовать их нераскрытый творческий потенциал, вот тебе полномера свободной площади в 16-полоснике за вычетом четырех под телепрограмму, первой под дизайн и трех под присылаемую череповецкую заказуху, требующую лишь обработки и неспособную испортить номер при надлежащей обработке, тематические рамки узкого профиля отброшены, цензура подавлена, ты свободен, так почему же ты не рад, не откупориваешь шампанское и, вместо того чтобы праздновать свободу, судорожно соображаешь, что с ней делать, ощущая камень на душе и на хребте, придавивший пуще цензурного пресса, это бремя свободы, неси и не говори, что не свободен.

 

Тезис 33. Свобода печатного слова есть свобода творчества.

Антитезис. Под знаком свободы творчества процветает графоманство.

Сентенция 33. Творчество процветает под сенью школы искусства.

 

Фрагмент 14. Творческий потенциал

 

В ружейной пирамиде было два испытанных штыка и один необстрелянный, но подающий надежды, прочий арсенал не в счет по раскладу. Два опорных пера не имели опыта свободного творчества и не блистали талантом. Это рабочие пчелы и лошадки, их я люблю, как родных, сам такой, без них не создать машину, не наладить конвейер и не разгрести Авгиевы конюшни, но теперь от них требовалось то, чего они не умели делать и должны были научиться в сроки, сжатые до нулевого интервала, круто развернувшись на марше и метнувшись в указанном направлении занимать новый плацдарм, чтобы прыгнуть там выше головы. И смотри-ка ты, ведь прыгнули, да еще и мигом во вкус вошли, с необходимым энтузиазмом и настоящим вдохновением принявшись распахивать репортерскую тематику в режиме свободного творчества, не сказать, что повизгивая от удовольствия, но однажды я услышал из уст своих лучших кадров: какое счастье – спокойно работать по творческому плану, составленному самим собой, самостоятельно и сообща отыскивать темы и планомерно их разрабатывать без спешки, с чувством, с толком, с расстановкой, когда ничто не давит, кроме одного-единственного императива – написать хорошую статью. А поначалу поджилки тряслись и в глазах стоял туман непонимания, чего от них хочет редактор, вдохновлявший на подвиги примерно в таком духе: «Ввяжемся в драку, а там поймете, чего я от вас хочу. Начнем с простой схемы: выбираем репортерский объект, внедряемся, пребываем там чем дольше, тем лучше, и отписываемся по принципу зеркала: пишу, что вижу и что слышу. Внедрение – важный элемент. Везде наследила желтая пресса. Где ступила нога чернушника, там от нашего брата шарахаются, как от чумы. Надо завоевать доверие, а оно завоевывается отличными статьями, куда вложена частица нашей души и любовь к нашим героям. Везде, где мы были, кроме сомнительных местечек, должна остаться о нас добрая память и открытые двери для нас, а желательно еще и заполучить на месте репортажа постоянный источник информации. Внедрение на объект проделывается в зависимости от типа объекта и других исходных данных. Берем, например, роддом. Шикарный объект, кладезь разнопланового материала. Задача – сделать панорамный репортаж изнутри с установкой показать благое предназначение объекта и миссию тамошних профессионалов, они-то и есть главные герои репортажа, и их доверие мы должны заслужить, дабы они не убоялись пустить нас в святая святых и потом еще спасибо сказали. Для начала делаем очерк о ком-нибудь из них, рекомендованном главврачом, а заодно берем интервью у главврача, не забыв успокоить, что ни одна строчка не проскочит в печать без визы героев наших публикаций в порядке предварительного просмотра статей. Следующий этап – дежурство на объекте, желательно не одноразовое, а поочередно в нескольких структурных отделениях, начиная дежурством в приемном покое и кончая присутствием на родах, куда сразу нас, конечно, не пустят, но куда не может не стремиться репортер, делая панорамный снимок изнутри. Решайте меж собой, кто в роддом, и вперед». Так в Коммунальной газете появилась серия публикаций из роддома и началась эпоха свободного творчества, длившаяся около пяти месяцев. Самому неравнодушному, как выяснилось позже, и взыскательному читателю КГ (директору) понравился новый формат газеты. Находясь под впечатлением от прочитанного в собственной газете, он не скупился на похвалу, как потом на хулу, на пятничных планерках, учрежденных для обсуждения вышедших номеров. По отношению к работодателю, от чьего мнения слишком многое зависит, мало помогает сентенция: хулу и похвалу приемли равнодушно. Репортаж с родов пронял его так, что он, цитирую, сам тужился, как роженица, читая статью. Я не преминул воспользоваться для дела благодушным настроем директора и провел важную поправку к положению о гонораре, предложив в два с половиной раза поднять гонорар за гвоздевые публикации, выносимые на первую полосу, дабы простимулировать авторов к ковке гвоздей, необходимых для удержания газеты на уровне. Нововведение прошло без звука в условиях долговой ямы, когда задержка зарплаты достигала двух месяцев, а вот в последующие годы, когда финансовая пробоина в борту была заткнута, но директор издательского центра стал вести себя, как хозяин торговой лавки, гонорарный фонд, наряду с табу на цензуру, стал одной из двух позиций, требовавших обороны до последнего патрона, как Сталинград, который сдать – все равно что оголить тылы и сделать бессмысленным дальнейшее сопротивление.

 

Тезис 34. Редакция – это машина, раскрывающая творческий потенциал.

Антитезис. Машина, состоящая из людей, превращает их в машины.

Сентенция 33. Профессионал – это тот, кто слился с машиной в свободном полете.

 

Фрагмент 15. Запас вдохновения

 

Лучшие статьи, написанные за всю историю КГ, созданы в период творческого эксперимента, два года спустя некоторые из них в переработке вошли в сигнальный номер журнала Провинциальный репортер на правах нетленки, подлежащей сохранению в анналах местной журналистики (см. №11 журнала Вологодская литература, №1 ПР, журнал в журнале, тетрадь I «Начало начал», тетрадь II «Скрытая камера» и тетрадь V «Бедные люди», блокнот 1 «Наклонная плоскость»). Когда срок эксперимента истек, я вздохнул не столько с горечью, сколько с облегчением, и объясню, почему. Дабы быть профессиональной и плодотворной, вся редакционная работа должна быть поставлена на системную основу и обеспечена необходимыми ресурсами, в чьем числе, повторяю для глухих (хозяев изданий), основным и решающим является пишущий ресурс: корреспондентский штат: авторы. Поскольку местная пресса в упадке, на сером фоне одно-единственное перо, если оно золотое и выносливое, может вытащить тоненький еженедельник на содержательный уровень не бледней конкурентов, будь те толщиной хоть с таблоид, потому что жирность провинциальных газет создается за счет чего угодно, кроме журналистики, а рабочая площадь под авторские тексты, как правило, уложится полосок в восемь, ну, в десять, ну, в двенадцать, ладно, аршинным кеглем и с интерлиньяжем с палец. Штука-то в любом раскладе сводится к качеству основных материалов номера, обеспечивающих сколько-нибудь приличный профессиональный уровень газеты и умещающихся обычно даже не на восьми, а на четырех, а то и меньше, полосах как содержательный костяк, за вычетом коего остается пустышка, чем толще, тем больше пустопорожняя. Оный содержательный костяк может обеспечить и одно перо, но на короткой дистанции. В режиме беглого огня всякий быстро испишется, прицел собьется, снаряды посыплются мимо целей. То же самое произойдет и с малочисленной авторской командой при перегрузках, что и случилось под конец творческого эксперимента в КГ, вдохновение иссякло, творческий порыв угас, затребовав восстановительной паузы. Примитивный механизм артельной редакции лишен конструктивных преимуществ индустриального газетного производства с укомплектованным штатом и с возможностью гармонично распределить нагрузку, в согласии с принципом специализации, подразумевающим, в том числе, работу в режиме свободного творчества. Вдохновенный звон, воздвигнутый в редакции ковкой гвоздей в Коммунальную газету летом-2009, затих бы и сам собой к середине осени, когда в брошенной на произвол пиарщиков Местной газете возникла проблема с выполнением правительственного контракта и вызвала у директора сердечный приступ, бедняга извелся на нервах, увидев, что заключить денежный контракт – это полдела, надо еще его грамотно отработать, чтобы на счет упали освоенные по договору деньги. Потребовались экстренные меры по перестройке всей редакционной работы под государственный заказ. Тут не до экспериментальных изысков. КГ вернулась в обкатанный формат профильного издания.

 

Тезис 35. КПД редакционной машины прямо пропорционален вдохновению.

Антитезис. КПД любой машины заложен в ее проектной конструкции.

Сентенция 35. Редакция с не вдохновляющей конструкцией – это мусорный контейнер.

 

Фрагмент 16. Цена нетленки

 

Писчая артель обречена проектом крутиться на отработке разнообразной заказухи, как белка в колесе, чтобы выжить и крутиться. Если перед ней поставить творческие задачи, это будут сверхзадачи, не предусмотренные проектной конструкцией и превращающие колесо для белок, бессмысленно крутящих его вхолостую, в кузнечный цех, где надо молотом махать, выковывая изделия, отвечающие требованиям кузнечного ремесла. С усложнением задач и изделий повышается нагрузка на кузнецов. Независимо от своей квалификации, при максимальной нагрузке, измеряемой числом выковываемых изделий в единицу времени, они быстро превратятся в штамповальные машины, во избежание чего надо укомплектовать штат молотобойцев хотя бы по минимуму, необходимому для кузнечного производства, если уж о надлежащей комплектации остается только мечтать по двум причинам: во-первых, ввиду дефицита кадров на рынке труда, все задействованы в других местных изданиях, а во-вторых, в силу ограниченного фонда зарплаты, скудного соответственно доходам предприятия, с одной стороны, и по произволу директора, с другой стороны, установившего низкий потолок расходов на творческий цех, проводя политику жесткой экономии, и поди докажи человеку, с переменным успехом норовившему превратить редакцию в торговую лавку, что и с чистой торговой точки зрения, экономить на пишущих кадрах, производящих основную продукцию предприятия, надо в последнюю, а не в первую очередь. Легче на рынке выторговать семгу по цене кильки, что, кстати, ухитрялся проделывать этот человек, причем во благо предприятия, а не в свой карман, но газета – это не килька и даже не семга, а он мне говорит: «Вот ты оцениваешь авторскую статью по своим редакторским понятиям, а я смотрю, с какой стати я буду платить за нее гонорар. Вопросов нет, если это заказной материал, контрактный или рекламный, а к другим материалам возникает вопрос, почему я вообще должен за них платить, особенно если они мне не нравятся. Свободным творчеством пусть твои художники занимаются в другом месте, иначе с каких шишей я покрою расходы редакции, остается закрыть газеты, да и все, если художники будут рисовать в свое удовольствие». Железный аргумент. Попробуйте возразить. Держу пари, надоест с первого же раза. Кратковременная эпоха свободного творчества осталась в прошлом, когда звучали речи вроде процитированной, и можно было с чувством морального удовлетворения и легкой ностальгии вспомнить о ней как о земле обетованной, пускай утраченной, но она никуда не исчезла, она существует, вот только ушла из-под ног, и в один прекрасный день она будет вновь обретена, пусть не тобой, а другими, просто делай то, что от тебя зависит, чтобы приблизить прекрасный день.

 

Тезис 36. Реформа местной прессы – это исход журналистики из рабства.

Антитезис. Обетование сверху исполняется вместе с обетами снизу.

Сентенция 36. Сама профессия – обет, да закрыта на обед.

 

Панно III. СИЗИФОВ ТРУД

 

Фрагмент 1. Гужевая конструкция

 

В начале 2010 года реконструированная машина, напоминающая гужевой транспорт относительно полнокомплектных редакционных механизмов, имела следующие технические характеристики. Основная продукция: два еженедельника объемом 12 полос каждый, один тиражом 22 тысячи (КГ), другой – 35 тысяч экземпляров (МГ), первый – с четырьмя полноцветными страницами, второй – черно-белый с добавкой синьки. Пару раз в год выпускались рекламные проспекты с доходностью в две-три сотни тысяч рублей каждый, а под Новый год еще кое-какая доходная мишура. Зона распространения КГ – Вологда и Череповец с делением тиража примерно пополам, немножко забрасывалось в некоторые другие крупные населенные пункты. МГ покрывала всю область, распространяясь во всех райцентрах, а также в Вологде и Череповце, с пропорциональным делением тиража между пунктами доставки. В районах Местная газета не имела конкурентов и господствовала в информационном пространстве глубинки, потому что там больше никто не производил экспансию, для чего требовалось выбрать бесплатный способ распространения, печатать достаточный тираж и иметь свою службу доставки. Три автомобиля издательского центра курсировали по области, развозя тираж. Своя доставка – дорогостоящая необходимость, не скажу точно, но вряд ли сильно погрешу, оценив эту статью расходов в пятую часть сметы. Несколько побольше стоила типографская печать. Не суть, если я малость ошибусь в цифрах, тут любопытны их соотношения и общая картина. Смета центра превышала миллион рублей в месяц, что-то около 1,1 или 1,2 млн. Половину можно смело отнести на зарплату, включая налог, то есть чистыми на руки фонд зарплаты составлял на треть меньше. Весь штат насчитывал не менее 22 единиц и делился примерно пополам между творческим цехом и сервисными службами, относя к последним директора, замдиректора, главбуха, юриста, трех водителей и трех рекламщиков. В творческом цехе пишущая братия насчитывала 8-9 перьев под командой главного редактора, под чьим началом также были двое на верстке и корректор, находившийся за штатом. Редакторат, включающий в нормальной редакции немало штатных единиц типа замов главреда и редакторов отделов, был усечен донельзя, как и корреспондентский штат. В штатном расписании фигурировали два выпускающих редактора, соответственно двум газетам, с существенно повышенными окладами относительно корреспондентских ставок, но было невозможно освободить обоих от писанины, и лишь выпускающего редактора МГ, по требованию производственной необходимости, я загрузил редакторской работой, так что тот поначалу имел страдальческий вид, прочувствовав, в чем она состоит, а потом ничего, притерпелся. За вычетом этого штыка, на полной загрузке были задействованы 7-8 перьев, большинство на минимальном окладе – 5 тысяч, по принципу: зарабатывай пером, то есть гонораром за статьи плюсом к окладу. Круг внештатных авторов сформировать не было возможности. Авторы зарабатывали в среднем 15 тысяч, с колебаниями в диапазоне от 10 до 20, в зависимости от трудовой активности, при большом усердии имея возможность получать больше главреда, всегда имевшего оклад 20 тысяч, кроме второй половины 2011 года – 22. Это похоже на уравниловку, но это было осуществлением на практике двух принципов: газету делает тот, кто пишет, и зарабатывает пером. А то иной главред гребет в разы больше репортеров, а от него один вред. Оные принципы были реализованы только внутри творческого цеха, где средний заработок не превышал заработка сервисных работников, в полтора-два раза уступая заработку рекламщика, что несправедливо и иррационально, но фатально, если хозяева газеты сидят на хозяйстве, как в торговой лавке.

 

Тезис 37. Долой эксплуатацию корреспондентов как писчих лошадей!

Антитезис. Куда смотрит профсоюз?

Сентенция 37. Оценив писчий ресурс в лошадиных силах, увидь в нем Пегаса.

 

Фрагмент 2. Вдохновляющий инструмент

 

Не считая текстовой рекламы, гонорарный фонд под авторские тексты и снимки в обеих газетах вкупе в 2010 году составлял около 59 тысяч рублей среднемесячно и колебался из месяца в месяц, в связи с построчной системой расчета гонорара. От колебаний в большую сторону директор хватался за сердце и шумел на редакторат: вы меня разорите, понаписали! Во избежание собственных нервных припадков в 2011 году он решил установить фиксированный размер гонорарного фонда. После препирательств, как на базаре, сошлись на 56 тыщах в месяц с условием, что рекламная текстовуха оплачивается отдельно, ибо гонорар за нее, по общепринятому логичному порядку вещей, подобает включать в расценки на рекламу, чего никак не хотел понимать директор, ни Цицерон, ни Демосфен не убедили бы, а и не надо, потому как ему приходилось брать в расчет то обстоятельство, что ругаться с редактором вредно для здоровья и портит аппетит. Да ну его, этого упертого, заключил директор, пусть будет по-евонному на этот раз, может, он и прав, раз так уперся. Указанный размер гонорарного фонда нерационален и смешен, учитывая, что это меньше пяти процентов от сметы, покрывавшейся главным образом путем изготовления контрактных публикаций, поощряемых гонораром как основным инструментом стимулирования добросовестной работы корреспондентов, тем более если большинство из них посажены на минимальный оклад. Система гонорара, какую я застал в КГ в 2007 году, сводилась к фиксированной ставке для всех текстов – 2,5 рубля за строку длиной в 27 символов с пробелами. Чтобы заработать десятку плюсом к пятерке минималки, корреспонденту КГ надо было строчить, как пулемет, около двух с половиной полос в номер или трех, смотря по плотности текста на полосе, а она была высокой при мне (в среднем около 9-10 тысяч знаков без пробелов на полосе формата А-3) в целях обеспечения максимальной содержательности газеты при минимальной полосности. В годину кризиса была введена ступенчатая шкала гонорара: 5 рублей за строку для лучшего материала в номере (первополосного), 4 – для рекламных материалов, 2 – для прочих. Это довольно примитивная система материального стимулирования пера, и как только представилась возможность ее усовершенствовать, так сразу я и провернул столь важное дельце. Вот тебе 56 тысяч в месяц, сказал директор, и дели их, как хочешь, что я и сделал, поделив авторские материалы на шесть категорий в системе поощрений по критериям качества текстов, количества, трудоемкости и с учетом выполняемых редакцией задач, дабы они получше выполнялись с гонорарным подогревом, а также ради торжества справедливости, уж в тех рамках, в какие она загнана. Не продается вдохновенье, но есть вдохновляющий инструментарий, подталкивающий к творчеству и творческому соревнованию посредством призов и лавров.

 

Тезис 38. Пишущие кадры деградируют, используясь как неквалифицированная рабсила.

Антитезис. Квалификация – внеплановая и не осмеченная роскошь в провинции.

Сентенция 38. Невостребованный дар утешает гонорар.

 

Фрагмент 3. Концы с концами

 

Себестоимость МГ превышала себестоимость КГ в соотношении примерно три к двум в смете, а то и больше, но и покрывалась смета в основном за счет доходов МГ. Можно сказать, что в 2010-2011 годах МГ была рентабельной, а КГ нерентабельной, создавая дыру в бюджете объединенной редакции, но синтез двух газет в одну побольше и покачественней, целесообразный с профессиональной точки зрения, не представлялся возможным. За счет чего покрывалась смета? Во-первых и в-главных, за счет отработки на страницах МГ техзадания по основному контракту с правительством суммой в 4,5 миллиона рублей на год, а точнее, на 11 месяцев, потому что в январе редакция уходила в неоплачиваемый отпуск, в связи с паузой, потребной на перезаключение договоров. Еще полтора миллиона МГ осваивала по договорам с тем же правительством на выполнение тематических проектов, ежегодно выставляемых на открытый конкурс в порядке поддержки местных СМИ с финансовым обеспечением из упоминавшейся бюджетной кубышки, распределяемой комитетом информационной политики, львиная доля достается паре привилегированных СМИ, куда МГ не входила и оказалась в роли бедной родственницы, выклянчившей подачку с чужого стола. Делим 6 миллионов на 11 месяцев, получаем около 550 тысяч в месяц. Это полсметы. 120 тысяч в месяц приносила Коммунальная газета по упоминавшемуся контракту с череповецкой мэрией (точнее, с ее информ-структурой). В 2010 году оба издания освещали деятельность областного парламента примерно за 30 тыщ в месяц вдвоем, в следующем году сей финансовый источник ужался до 12-тысячного ручейка. Имеем около 700 тысяч в месяц по договорам на информобслуживание. Откуда брались еще около 400, если не больше? Главным образом – по рекламным договорам, имевшим двоякое происхождение. По моим прикидкам, около 250-300 тысяч среднемесячно нарабатывал рекламный отдел, включая рекламу в газетах и буклетах. Оставшуюся брешь, в годовом измерении достигавшую размеров в мильончик-другой, заделывал директор с помощью кое-каких рычагов, вот за что ему честь и хвала.

 

Тезис 39. Журналистика, сводящая концы с концами, – конченная журналистика.

Антитезис. Она-то и процветает в провинции.

Сентенция 39. Не все кончено, пока не прикончены последние из могикан.

 

Фрагмент 4. Государственный заказ

 

На протяжении двух с половиной лет основной задачей редакции было профессиональное исполнение правительственных контрактов на страницах Местной газеты. Профессиональное – значит творческое и талантливое, а не безмозглое и лизоблюдское, лишь бы деньги освоить, причем народные, и зарплатишку получить. По моей оценке, относительно профессионального идеала творческая задача, а точнее, сверхзадача, выполнялась процентов на пятнадцать и меньше с ужесточением строгости суждения, а исходя из имевшихся сил и средств – процентов на семьдесят. Можно было выжать из перьев и стопроцентный КПД, но это все равно что загнать лошадей, приноровившихся в щадящем режиме вытаскивать техзадание по государственному заказу, имевшему две ипостаси: основной контракт и тематические проекты. Что касается последних, в 2010 году их было три на полмиллиона рублей каждый, они назывались «Лицом к учителю» (тема педагогики с акцентом на фигуре учителя), «Никто не забыт, ничто не забыто» (тематика, приуроченная к 65-летию Победы), «Потенциал развития» (сельская тематика с акцентом на возрождении деревни). В 2011 году МГ осваивала пять годовых проектов на те же полтора миллиона вкупе: «Потенциал развития» (дубль), «Великий и могучий» (тема русского языка в государственном, социальном и воспитательном ракурсах), «Семейные ценности» (их пропаганда и демонстрация на примерах героев публикаций), «Здоровый образ жизни» (пропаганда ЗОЖ), «Добро пожаловать» (туристическая индустрия и бренды Вологодчины). Заметьте, тут не пахнет насилием над печатным словом, налицо творческие задания по тематике, долженствующей и без всякого госзаказа занимать достойное место в редакционной политике, язык не поворачивается назвать это заказухой. Возделывать означенные тематические нивы – прямой долг прессы, призванной, не жалея печатных площадей, пропагандировать базовые ценности, так вот то-то и оно, что краеугольная тематика, долженствующая составлять содержательное ядро газеты, по причинам, исчисляемым в нашем сказании, вытесняется с газетных полос всякой белибердой и находит местечко в качестве заказухи, за обыкновение отрабатываемой бездарно как халява, вдохновенье-то не продается, а бездарную рукопись отчего ж не всучить, коли берут. Спасибо за сей госзаказ, облагораживающий пиар-кампанейщину и действительно нужный государству, но дело он не исправит и журналистику не спасет, а спасет и исправит появление полноценной региональной газеты, располагающей ресурсами для систематической, перманентной, талантливой разработки всех тематических пластов, подразумеваемых газетным ремеслом без техзаданий извне. Государство подает местной прессе милостыню, чтоб та соизволила мало-мальски исполнять свой профессиональный долг. Куда дальше деградировать?

 

Тезис 40. Деградированная пресса – социальный паразит.

Тезис 40. Деградированная пресса

Антитезис. Сытый паразит безопасней голодного.

Сентенция 40. Хочешь победить паразитов, начни с себя.

 

Фрагмент 5. Расклад под сверхзадачу

 

В 2010 году МГ выполняла правительственный заказ по расценкам, помнится, около 26 тысяч рублей за полосу, в 2011-м – 29,6. Полтора миллиона дели на 26, затем на количество недель (номеров) в 11 месяцах, и получишь средний объем отработки в номере по указанным проектам вместе взятым, это около полутора полос с некоторым запасом (и с вариативным распределением объема по разным номерам). Расчет для основного контракта (на 4,5 млн): около четырех полос в номере с небольшим запасом. Итого пять с половиной полос, считай, шесть и больше, для подстраховки, а то директор шкуру спустит, если комиссия, проверяющая в конце месяца соответствие публикаций техзаданию, забракует некоторые и урежет сумму оплаты оказанных информуслуг. По контракту с ЗСО, с расценками значительно пониже, объем отработки в 2010 году составлял около трети полосы на один номер МГ. Итого, в среднем 6 полос или 6,5 вынь да полож на верстку каждого номера по контрактам. Несильно ошибусь, добавив, что в среднем около полосы текстовой рекламы и около половины полосы модульной рекламы приходилось на номер. Модульная реклама в основном заверстывалась в телепрограмму, занимавшую две последние полосы. Две основные публикации каждого номера МГ начинались на первой странице, но наполовину она отдавалась под оформительские элементы. Итак, мы только что насчитали в составе 12-полосника 10 полос, отведенных под контрактные материалы (7, включая первую), под текстовую рекламу (1) и под телепрограмму с модульками (2). Остается 2 полосы под статьи, написанные не на заказ, а на свободную тему. Каково? Только стрелянный газетчик смекнет, что означает сей чудный расклад и каково оно, сварганить машину, бесперебойно выстреливающую указанные объемы на заказ, выполняя еще и сверхзадачу, состоящую в том, чтобы газета была небездарной, читабельной, содержательной, популярной, а в ружейной пирамиде пять-шесть штыков, потому что два-три пера (два на постоянной основе) закрывали около пяти полос в Коммунальной газете (за вычетом первой оформительской, последней под модульную рекламу, полутора под телепрограмму и трех-четырех череповецких). Печатная площадь, отведенная под тексты, как правило, на 95 процентов (за вычетом, например, практиковавшихся время от времени колонок инфы, подготовленной по пресс-релизам) заполнялась авторскими материалами, сделанными своими руками, а не чужими, и добытыми своими ногами, сновавшими по всей области, создавая из номера в номер географию, как говорят газетчики. Норма на перо – около двух полос в номер в среднем. Тут можно, но сложно не превратиться в штамповальный автомат.

 

Тезис 41. Газета, сконструированная под штамповку на заказ, погрязнет в штампах.

Антитезис. Избегание штампов – это и есть искусство.

Сентенция 41. То-то все избегались на штамповке с видом жертв искусства.

 

Фрагмент 6. Дело техники

 

Взглянем на техзадание по основному контракту. Заказано, цитирую: «Оказание информационных услуг по подготовке и размещению информационно-аналитических материалов о деятельности правительства Вологодской области и органов государственной исполнительной власти Вологодской области в областном периодическом печатном издании. Информационно-аналитические материалы: информирующие население области о деятельности губернатора, органов государственной исполнительной власти области; разъясняющие населению политику органов государственной исполнительной власти в политической, экономической и социальной сферах; выявляющие проблемы в реализации государственной политики на территории области и в жизни области в целом, а также показывающие способы разрешения конфликтных ситуаций в ходе реализации государственной политики на территории области; освещающие события, явления и мероприятия в сфере культуры, истории и т.д., проходящие с участием губернатора и представителей органов государственной исполнительной власти области; информирующие население об общественно-значимых и текущих событиях на территории области и за ее пределами, происходящих с участием губернатора и представителей органов государственной исполнительной власти области». Если вы подумали, что вот это и есть кандалы пиар-заказухи на пере, вы заблуждаетесь. Это есть ограниченная площадь свободы, а именно ограниченная техзаданием, обозначившим тематическую ниву творчества. В этом контрактном задании столько свободы, что не унести. Уточняю: не унести впятером-вшестером при преобладании кадров средней руки в команде, а вот вдесятером, да если все, как на подбор, матерые газетчики, орудующие пером, как фехтовальщик шпагой, по этому контракту можно сделать недурственный еженедельничек, при условии, что пиар-компания покурит в тамбуре, очистив машинное отделение. Некомплект перьев, не отвечающий производственной необходимости количественно и качественно, - это катастрофический фактор, но первое, что должен уметь редактор, - это работать с авторами и из любого кадрового материала сколачивать творческий коллектив. Твои кадры – богатство в твоих руках. Можно его разбазарить, зарыть в землю, пустить по ветру, швырнуть в мусорный контейнер, сунуть в свой карман, отдать на разграбление хозяевам издания и положения, сдать как реквизит в кукольный театр, выгнать, как стадо овец, на пастбище заказухи щипать травку гонорара, блея под свист пастушьего бича и млея под пастушью свирель, а можно вложить его в производство печатного слова, вдохнуть в него вдохновение, превратить в плодоносящую ниву и цветущий сад творческих индивидуальностей. Правительство, чью деятельность предписывал освещать контракт, - это управленческий аппарат. Покажи с фотографической точностью, как устроен и функционирует этот механизм в его живой связи с системами общественного организма, держа последний на первом плане как сферу ответственности слуг народа, - и наилучшим образом выполнишь процитированное техзадание. Нет никакой нужды разводить пиар-кампанейщину, надо рассматривать заказчика как источник информации и как репортерский объект, куда следует предпринять глубокое внедрение и куда не так-то просто внедриться, да и на порог не пустят без приглашения, а тут тебе и приглашение, и мандат в виде госзаказа, открывающего, если уж не все двери, то многие, коли настойчиво постучаться. Правительство – это информационный Клондайк и место получения доступа во все места, куда посторонним вход воспрещен. Стоя одной ногой в правительстве, можно другой ногой мгновенно открыть большинство закрытых дверей, и за каждой найдется интересная темка и проблемка, только успевай брать на карандаш, был бы карандаш хорошо заточен, уж какой есть в редакции, но и тупенький сгодится для добычи, как говорят газетчики, фактуры, вот, правда, замучаешься извлекать чистую породу из нарытой неловким пером руды. Перво-наперво требуется наладить конвейер, поставляющий тексты на монтажный стол, где изготавливается номер из груды заготовок, зачастую малопригодных в печать, но хоть тресни, а выдай на выходе печатный продукт, приемлемый в двух отношениях: творческом (как журналистика) и финансовом (как заказ). Теоретически одно другому должно не только не мешать, но и способствовать в порядке творчества на заданную тему. Моцарт и не думал про Реквием, заказчик надоумил. Так и здесь, заказчик тему подбрасывает, и если на практике чаще пазгается какофонический реквием по журналистике в виде пиар-туфты, значит, что-то мешает исполнителям вдохновиться либо они вконец профнепригодны.

 

Тезис 42. Выполнение техзадания по госзаказу – дело техники.

Антитезис. Деградированная журналистика – это сломанная техника.

Сентенция 42. Госзаказ без реформы – болтовня для проформы.

 

Фрагмент 7. Бобчесть и добчесть

 

Рациональное использование имевшихся творческих сил при наладке конвейера с нуля изначала делилось на два русла с задействованием их, во-первых, по плану правительственных мероприятий с предусмотренным доступом для прессы, во-вторых, по редакционному плану, вырабатываемому в порядке свободного выбора тематики в рамках контрактного задания. В первом русле особняком струился поток обязаловки, спущенной областным комитетом информационной политики. Это правительственная структура. Кстати, оцените, как звучит: комитет информационной политики! По громкому звучанию надо думать, там, не иначе, засели мэтры и легенды местной журналистики, хорошо осведомленные о бедственной ситуации в ней и ночей не спящие, вырабатывая тактику и стратегию спасения пишущей братии уже как таковой, ведь та вот-вот совсем разучится писать, а чтоб не разучилась, надо экстренно создавать цитадель журналистики и кузницу писчих кадров в виде классической газеты, о чем как о какой-то новости толкует автор этих строк, как будто без него там не знают, что такое газета, как она вообще выглядит, а главное, как она должна выглядеть, как надо писать, о чем писать и на кой ляд писать, на то ведь они и специалисты по части информационной политики, то есть по части разруливания пропащей ситуации, сложившейся в информпространстве региона. Есть кому по должности (на государственной службе) позаботиться об унтер-офицерской вдове, не дать пропасть сиротине и засечь саму себя до смерти, но видимо, спасительная реформа, во избежание душевных волнений и сплетен в профессиональной среде, разрабатывается под большим секретом и разразится в срок как тщательный сюрприз, а пока из комитета летят депеши и молнии в ангажированные СМИ (а не ангажированы только такие хитрецы, каких уж нет или далече) с предписанием пошустрить по прилагаемому списку официальных мероприятий, выделенных как особые в текучке. Поспешу вас разуверить, если вам послышалось, будто бы кто-то кого-то заставляет отрабатывать обязаловку тупо, бездарно и раболепно, совсем напротив, приветствуется творческий подход с высеканием искры божией не копытом, но видите ли, как-то так у нас в России издревле само собою получается, что ежели обязаловка, то всенепременно в ее осуществлении ощущается что-то безумное, какая-то, право, туповатость и пришибленность, что ли, проявляемая, ну, без искры той напрочь, зато с таким, знаете, мельтешением, похожим на подобострастие, и с ретивостью на манер суетни Бобчинского и Добчинского. Ну, вот что ты будешь делать с этой бобчестью и добчестью на месте профессиональной чести, в крови это, что ли? Не знаю, может, это в молоке родины-матери, но что-то тут еще, в данном случае, примешано, и я даже скажу, что именно: отсутствие школы, неумение писать и нежелание учиться. Перо, заскорузлое в голимом пиаре туфтового пошиба, ничего другого не умеет, не научили, и не так-то просто научить и переучить, хоть сутками лекции читай по теории журналистики и тыкай носом в образцы, пиши-де вот так на ту же тему и о тех же персонах, можно лучше, хуже нельзя. Не тут-то было, если автор сам не чует и не разумеет, чем отличается пиар-туфта от журналистики, и надо его задействовать в машине так, чтобы он сам, без нотаций, учуял это и уразумел в процессе выполнения подходящих заданий, заняв свое место в упряжке, комфортное для него и функционально полезное как участок фронта работ, выполняемых всем коллективом. Редактор должен аккуратно, как с садовым растением и музыкальным инструментом, обращаться с авторским самолюбием даже при отсутствии творческой индивидуальности, иначе она и не прорежется, и ты так и не увидишь красоты ее цветения, а так хочется. Если же не хочется, то с чего это ты вдруг назвался редактором? Однажды ты вздрогнешь, читая авторский текст, сердце замрет, как будто заслыша пение ангелов или же Орфея, зачаровавшего Цербера, вот оно, то, чего ты так ждешь от своих авторов, не зная толком, как их вдохновить вот именно к этому, что вдруг само собою, нежданно-негаданно, начинает у них получаться с подачи лучшего учителя по имени практика, если только в машине предусмотрена, а не исключена, свобода творчества для всей тематики.

 

Тезис 43. Профессиональная честь – лучшая защита профессии.

Антитезис. Профессиональная честь сама нуждается в корпоративной защите.

Сентенция 43. Отмоемся, братцы, в большой корпорации.

 

Фрагмент 8. Тренерская установка

 

Производственная необходимость заставляла гонять корреспондентов до сверкания пяток по правительственным мероприятиям, в чьем числе много рабочих совещаний, открытых для прессы. «Постарайтесь не делать бездумных и графоманских отписок, - напутствуешь личный состав на общей планерке, слабо веря в исполнимость напутствия, - попытайтесь ухватить суть услышанного, вникнуть в тему и вгрызться, как вгрызается прилежный ученик в школьный предмет. Потщитесь раскрыть тему умно, талантливо, с пониманием, о чем сам же пишешь, а не отбыть номер, отстрелявшись в молоко, бездарно и дуроломно, как строчкогонный автомат. Нет скучных и неинтересных тем, есть скучные и неинтересные тексты с нераскрытой темой. Каждая статья в газете должна быть произведением искусства журналистики, представляемым на суд читателя и оставляющим полезный след в читательском сознании. Мы работаем не для правительства, а для народа. Мы слуги народа, как и наш заказчик, правительство. Жесткие рамки контрактного задания – это рамки свободы творчества, в коих мы как профессионалы не должны гнать лажово-туфтовый пиар, никому не нужный, ни властям, ни народу, ни нам, а должны исполнять высший заказ, состоящий в талантливом написании статей на заданную тему не по указке каких-то пиарщиков, а по канонам нашего ремесла, родственного литературе как отражение жизни пером. Мы должны писать так, чтобы нам не было стыдно за нашу писанину и нашу газету». Подобная тренерская установка похожа на пафосное заклинание, излишнее для профессионалов и звучащее экзотической демагогией в ушах, чей обладатель не подозревает или плохо себе представляет, что значит написать хорошую статью в газету, каких трудов это стоит и какой кровью дается, у директора уши вяли от речей типа процитированной, спонтанно раздававшихся отнюдь не на каждой пятничной планерке, но с некоторой периодичностью. Машина, производящая печатное слово, и сама работает на топливе по имени слово. Какое слово ты скажешь частям машины, такое топливо и зальешь в бак. А тому, кто, быстро наловчившись торговать газетной площадью, взял моду оценивать как товар и то, чем она занята, мне хотелось всучить в руки перо и заставить изготовить этот товар с таким напутствием: вот тебе редакционное задание, голубчик, чтоб завтра было готово, провалишь – шкуру спущу, руки в локтях согнуть – бегом марш. А еще мне иногда хотелось сверстать номер без заголовков, сунуть директору в нос и сказать: крайний срок сдачи номера в печать – пять вечера, к четырем чтоб заголовки были придуманы, да чтоб каждый цеплял глаз, как афоризмы Ларошфуко, и шевелил уши, как начало Пятой симфонии, схалтуришь – не взыщи, дружок, это чтоб ты знал, чего стоит то, чем торгуешь. Вот ведь казус, директор-то, собственно, не должен был этого знать, а должен был торговать печатной площадью, что он и делал с похвальной ловкостью, знай приговаривая: площадь продана, а иначе с чего я вам, художникам, буду гонорар платить, так что нечего тут мне лапшу вешать и воду лить, как эти, как их, пиарщики, хотите кушать, вот фронт работ, ноги в руки, кисточки в зубы – и рисуйте, рисуйте, художники.

 

Тезис 44. Печатное слово в виде информационных услуг – это картина в раме.

Антитезис. Вот и получается галерея сеятелей кисти комбинаторов.

Сентенция 44. Заставь дурака богу молиться, вот тебе и агитпроп.

 

Фрагмент 9. Чудо в перьях

 

Риторика риторикой, а практика практикой. Требуется длинный ряд условий, благоприятных для осуществления на деле высоких помыслов и творческих установок. В тундре пальмы не растут, кроме как в числе тамошних миражей. Каково же будет ваше удивление, если вы вдруг набредете в тундре на тропическую красавицу и собственными руками, привыкшими напарываться на колючки, наберете пригоршню фиников, пробуя на зуб, не мираж ли? Вот такое диво случилось, когда одно из перьев, строчивших в МГ, молодое и неопытное, но зато еще неиспорченное и сразу подававшее надежды, принялось плодоносить талантливыми статьями, как экзотическими сластями, вточь в духе риторики из предыдущего фрагмента. Не припомню редакционного задания, выполненного бездарно и провально этим пером, создававшим творческий продукт из ничего и из всего, к чему оно прикасалось, словно волшебная палочка, не теряя чудодейственных свойств в режиме сверхнормативной нагрузки на длинной дистанции, работоспособность исключительная, боеспособность высокая, в огонь и воду по звуку трубы, ни намека на симулянтство, свойственное газетной братии. Кабы еще парочку таких же в строю, можно было бы поэкспериментировать на более высоком творческом уровне, нежели позволял расклад. Если вы спросите, не оговорился ли я, запросив только парочку аналогичных штыков, я отвечу, нет, не оговорился, ввиду ограничения, наложенного директором на их общее число. Перьев много не бывает, а искрометных тем паче, но видите ли, есть фактор творческой индивидуальности и ее психологизма. Нельзя насиловать творческое «я» заданиями, отвратными для него, это нерационально и негуманно. Не надо далеко за примером ходить, автор этих строк ни за какие коврижки не подсел бы на рекламу, по причине своей авторской и психологической несовместимости с рекламным пиаром и копирайтерством, и потому за всю практику случайно написал лишь одну статью, опубликованную на правах рекламы, да и то ничего рекламного не было ни в задании, ни в тексте на тему индустриализации региона. В числе задач, стоявших перед объединенной редакцией КГ и МГ и продиктованных финансовой недостаточностью, было невпроворот таких, для выполнения каких требуются не столько творческие способности, сколько свойства, присущие тяжелой военной технике и банному листу, авторские кадры в этом роде имелись в редакции, проходя тараном сквозь стены, мертво прилипая к скользким поверхностям и клешнями загребая капиталоемкую информацию в любых объемах по сумме договора. Насчет качества текстов тут уж прости, читатель, искупим на других полосах, иначе прощай. Только вот если в каждом номере 70 процентов заказухи, ни творческих сил, ни места для их приложения может и не остаться. Можно прыгнуть выше головы на короткой дистанции и повторять акробатический этюд с паузами, но это сизифов труд. Толкаешь камень в гору, потом он скатывается, и цикл повторяется. Однажды прыжковая нога подвернется, и останется зафиксировать камень посередине склона, удерживая газету на творческом уровне средней руки. В срок и это надоест.

 

Тезис 45. Кустарно-артельное газетное производство – это профессиональные галеры.

Антитезис. Добровольная каторга – разновидность мазохизма.

Сентенция 45. Не хочешь сломаться, готовься к побегу, когда третьего не дано.

 

Фрагмент 10. Утешительный диагноз

 

Теоретически и в принципе, организация редакционной работы под государственный заказ не противоречит социальной миссии газеты, если только сам этот заказ сформулирован без противоречий с ней, но штука в том, что госзаказ будет разбазариванием казны, если он отдан изданию, неспособному профессионально его выполнить. Как должностное лицо, несущее всю полноту ответственности за газету, я мог успокоить свою совесть, мол, другие тут, с точки зрения журналистики, не лучше Местной газеты сделают ту же работенку, но вот вопрос: а зачем вообще на нее подписываться, зная, что это сизифов труд? Если ситуация здесь и сейчас такова, что служить профессии – все равно что толкать сизифов камень, и если исключить вариант ответа, который я называю профессиональным ренегатством, остается два приемлемых ответа на поставленный вопрос: либо уйти из профессии, либо делать сизифову работу, пока хватает духу и терпения. Согласно смыслу этого выражения, сизифов труд – напрасный труд, бесполезные усилия, тщетные старания, но скажите-ка, напрасны ли усилия тех, кто выхаживает безнадежного больного? Чтоб параллель была прямей, добавлю, что этот больной безнадежен потому, что помещен в условия, не способствующие выздоровлению, сколько ни ходи за ним, можно добиться лишь улучшения состояния за счет усердного ухода, а для выздоровления требуется квалифицированная медпомощь. Применительно к отдельному изданию аналогию можно понимать буквально, как она только что сформулирована, а если в качестве больного рассматривать в целом местную прессу, то надо добавить, что пациент попал в лапы шарлатанов (пиарщиков), кои не лечат, а калечат и вконец залечат, если не оградить больного от забот этих инородных целителей, но и бросать на произвол судьбы его нельзя, сам не оклемается, околеет, как пить дать, без реформы сверху, а снизу и геракловы усилия будут сизифовыми. А перво-наперво надо поставить диагноз. Относительно нормы профессионального здоровья он неутешительный, но можно утешиться, памятуя о дурдоме, где держали страну 70 лет при помощи агитпропа. Видно, в провинции произошел легкий рецидив агитпроповского сумасшествия или же затянулись остаточные явления, да мало ли какая дурь у нас в России может учиниться и с чистого листа на ровном месте, не читайте местных газет, да и все. Но то-то и оно, что народ как раз местную прессу и читает, отчего она имеет государственное значение, и негоже ей ни с ума сходить, ни ходить по рукам пиарщиков, им-то что, поматросили и бросили, а государству с того никакого резону, срам один перед всем честным народом и цивилизованным миром. Нигде теперь так, как у нас в провинции, не попустительствуют в отношении прессы, понимая, что она четвертая власть, даденная свыше в комплект остальным трем, и ежели государство не укрепит ее природный статус, то больше потеряет, чем возьмет, опять какой-нибудь бардак в государстве учинится, а никто и не заметит, потому как некому будет осветить безобразия. Пора государству прикрикнуть на пиарщиков и пригвоздить в штабах и комитетах агитпропа директиву под ликами святых: руки прочь от зеркала, перекурите, а то себя не вижу! Найдется еще щелкопер, бумагомарака, в комедию тебя вставит, да сверху припишет: неча на зеркало пенять, коли кривое любо.

 

Тезис 46. Отдавая прессу на откуп пиарщикам, государство попадает в комнату смеха.

Антитезис. Кривое зеркало кривую рожу прямит.

Сентенция 46. Найдется щелкопер, дразнилка, агитпроп передразнит.

 

Фрагмент 11. Тупиковый потолок

 

В свой творческий потолок Местная газета уперлась осенью-2010, когда был сделан репортаж из деревни, занявший 12 полос и состоявший из 20 статей, распределенных по трем номерам подряд (см. журнальную версию в №11 ВЛ, №1 ПР, журнал в журнале, тетрадь III «Родина», блокнот 1 «Хождение в народ», «Деревня», портрет сельского поселения, панорамный снимок в пяти ракурсах). Не такой уж шедевр, при строгой оценке, требующей досконального знания и глубокого раскрытия темы, это снимок пером а-ля этюд и набросок на пленэре, но ничего подобного в местной прессе не делалось и близко по профессиональному уровню за последние двадцать лет, нива сельской тематики лежит впусте, никто ее не распахивает, корреспондент на селе нынче – сладкоголосый певчий в свите чинных персон, перерезающих ленточки под фанфары пиар-кампанейщины с забубенной помпой. Любопытно заметить, что «Деревня», выдвинутая на областной репортерский конкурс, не удостоилась никакой оценки жюри, догадайтесь, кто оценивал. В 2011 году благосклонность жюри возросла, и МГ стяжала на областных конкурсах побольше призов, чем в 2010-м, только вот все призовые публикации МГ вместе взятые на голову ниже «Деревни». Что ж, лучшее – враг хорошего, но ничего хорошего не жди там, где не замечают лучшего. Перед МГ, доминировавшей в вологодской глубинке, стояла сверхзадача по освоению деревенской тематики на системной основе. По моей оценке, задача выполнялась процентов на 20 относительно потенциала МГ, оставшегося нераскрытым в сельской плоскости в основном из-за контрактных перегрузок, придавивших перья. Да еще и директора убеждай с пеной у рта в необходимости распахивания деревенской тематики не под заказушные фанфары, а надлежащим образом, как того требует профессия. Спрашивает: «Деревня» заняла 12 полос, за которые никто не заплатит, объясни, кому и зачем она нужна? Зацените символичность вопроса: кому и зачем нужна деревня? Если вам не доводилось объяснять сто раз одно и то же, когда вас не хотят понимать, вам повезло, ваш лоб не болит от битья о стенку, но зацените, как поставлен вопрос о смысле профессиональной деятельности: зачем делать то, за что никто не заплатит? Видите ли, какой тут подвох и капкан, на сей вопрос можно ответить, только объяснив, что заплатят таки, потому как газета, становясь лучше, качественней, профессиональней, популярней, повышает свою привлекательность для размещения всяческих заказов на своих страницах, но объяснив это, вы отвертитесь лишь частично, выговорив себе свободу рук лишь на время, дабы использовать его для дела. Вопрос будет бесконечно всплывать, клацая клешнями раскрытых наручников, и вы не сможете бесконечно изворачиваться ужом на сковородке, отвечая на него в том же духе, потому что вопрос дурацкий, и вас делают дураком и загоняют в угол, заставляя вечно отвечать на дурацкие вопросы и тратить на это 50 процентов энергии, вместо того чтобы делать свое дело со 100-процентным КПД. Вы плюнете, наконец, и приспособитесь делать дело, избегая дурацких вопросов, но КПД упадет, потому что вы загнаны в угол, тупик и капкан, где трепыхаетесь, делая сизифову работу, которую никто и не заметит, потому как иное не предусмотрено ответом на грибоедовский вопрос: а судьи кто?

 

Тезис 47. Низкий профессиональный уровень местной прессы поддерживается сверху.

Антитезис. В верхах маниловщина, когда профессиональные низы безмолвствуют.

Сентенция 47. Белки крутят колесо до потери профессионального сознания.

 

Фрагмент 12. Штамповальный рок

 

2010-й год был годом творческого становления и развития для МГ, а 2011-й – годом удержания достигнутого уровня без шансов подняться выше. КГ достигла потолка во второй половине 2009 года, а дальше – сизифов труд по удержанию планки, позволяющей не пунцоветь за газету. Посредством установления рабочих контактов с рядом департаментов тематические акценты в выполнении основного контракта были смещены на проблематику курируемых ими сфер, и содержательным ядром МГ стало освещение функционирования общественного организма и разработка тематики, характерной для его системных сфер: экономика, здравоохранение, образование, социалка, муниципальные дела, ситуация на селе и так далее. Достаточно было при этом обозначить патронаж властей, например, взяв в рассмотрение какую-нибудь правительственную программу, чтобы заниматься журналистикой в рамках контракта по проблематике данной сферы, а не наведением блеска на пуговицах мундиров ее аппаратных кураторов, однако народ должен знать их в лицо и получать информацию из первых уст. Этой информации, по правде сказать, был перебор в МГ в ущерб глубине и обстоятельности разработки тем, затрагивавшихся больше по верхам и второпях, без аналитических изысканий и без заострения внимания на проблемах и путях их решения. Для этого-то и нужна тематическая специализация, о чем можно только мечтать, гоняя пятерых по всей области с задачей закрыть по 2 полосы на брата в неделю текстами, приемлемыми в двух отношениях: как журналистика и как госзаказ. Специализация тут сводится к оптимальному распределению заданий между корреспондентами, в зависимости от того, у кого что лучше получается, и как ни крути, щадя людей, они были обречены, крутясь, как белки в колесе, превращаться в штамповальные аппараты, а вместе с ними был обречен превращаться в автомат и тот, кто монтировал номер из груды заготовок в темпе аллегро. Каждый номер мог быть лучше по ряду важных параметров, таких, в частности, как литературное качество текстов и заголовочное выражение лица газеты. Над тем и другим должны корпеть отдельные умельцы, дабы газета не была безликой и безграмотной поделкой, сляпанной грамотеями, коим надо брать уроки русского языка и осваивать азы на стажировке в нормальной газете, а ее-то здесь и нет. Спрашивается, что лучше: ворох ненормальных газет, корчащихся в судорогах выживания, или одна нормальная, которую можно создать, сосредоточив в ней кадры, распыленные в творческом вакууме?

 

Тезис 48. Создание классической газеты равносильно реформе местной прессы.

Антитезис. Индустриальная монополия бывает хуже кустарщины.

Сентенция 48. Искусство – это монополия мастеров.

 

Панно IV. Public relations на местах

 

Фрагмент 1. Конкурентная среда

 

Когда я слышу, что на провинциальном рынке периодики, как и на столичном, должны присутствовать разные местные издания и конкурировать за читателя, меня жалость берет к читателю. Это все равно что изъять с продовольственного рынка качественные продукты, оставив низкий сорт вперемешку с тухлятиной, и сказать: нате, граждане, конкурентоспособный продукт, а переблевавшись, не обессудьте, другого нет. С телевидением та же песня со своими интонациями, накладными для казны. Вопрос к здравомыслию: зачем выкармливать или подкармливать несколько местных каналов, тарахтящих на одинаково низком профессиональном уровне относительно ЦТ? Уровень ЦТ – запредельный для регионов, но зачем же деньги-то народные на ветер швырять, сделайте один канал получше, чем содержать аналоги похуже, идентичные по функциональности и неспособные вступить, как центральные телеканалы, в творческое соревнование, завоевывая аудиторию высоким качеством и разнообразием программ, если не брать в расчет сомнительные приемы вроде желтизны. Обращаясь к элементарному здравомыслию, дабы следом обратиться к государственному мышлению, не премину поставить вопрос и так: как вы думаете, Толстой и Достоевский – конкуренты или нет? Если да, то в чем, собственно, выражается конкуренция меж классиками? Может быть, они дерутся за читателя на небесах и дрались на земле при жизни? Это вряд ли. Классики и их произведения дополняют друг дружку и одинаково нужны человечеству, удовлетворяя разным вкусам и запросам и сосуществуя в культурном поле без антагонизма меж собой. Мастера конкурируют в сфере творчества в порядке творческого соревнования, стремясь превзойти друг дружку в мастерстве, а конкуренция их произведений на рынке вторична и имеет право быть потому, что шедевры одинаково достойны внимания читателя как высококачественная духовная пища, идущая на пользу получателю, в отличие от низкосортного чтива, коим недолго и отравиться. Конкурентная среда в сфере периодической печати возникает при наличии как минимум одной газеты классического образца, за вычетом которой имеем брошенную ниву, где вне конкуренции бурьян и репейник.

 

Тезис 49. Мерило местной прессы – столичный уровень журналистики.

Антитезис. Резон есть прибедняться, мол, где нам с Москвой тягаться!

Сентенция 49. Бранить Москву ума хватает, а как до дела – мы провинциалы.

 

Фрагмент 2. Гравитация профессии

 

Любая профессиональная сфера приходит в упадок с исчезновением мастеров, держащих на высоте свое ремесло и создающих школу как кузницу кадров и как центр притяжения талантов, раскрывающихся на ниве профессиональной деятельности и занимающих свое место, словно орбиту в поле гравитации. В большинстве профессий практика неотделима от теории, постигаемой посредством обучения. Лучшая наука – практика, но вход в профессию обычно лежит через получение профессионального образования. К этому правилу есть поправки, особо заметные в творческих профессиях, где решающим фактором является природный дар, талант, способность к творчеству, например, к писательству. Толстой и Достоевский не заканчивали литинститут. За отсутствием литературного таланта шансы индивида стать писателем стремятся к нулю. Писательский талант – это высокоразвитый дар слова, он же дар речи. Даром речи обладают все люди, но не каждому дано создавать шедевры слова и просто добротные в литературном отношении тексты. Искусство слова – это не только изящная словесность (литература). Журналистика – это тоже искусство слова. Для овладения им не помешает закончить журфак или филфак, но главная формула освоения творческой профессии: природные данные плюс практика. Творческие способности нередко бывают скрытыми и нераскрытыми, так что их обладатель может и не подозревать, как он богат, практика выявляет способности и, задействуя их, обеспечивает становление профессионала. На всяком производстве, и газетном тоже, молодые кадры должны осваивать ремесло под началом мастеров. Если редакцией управляют ренегаты, пиарщики и торговцы печатной площадью, то мастера там если и есть, то со связанными руками и заткнутыми ртами, а редакция превращена в торговую лавку, и младая поросль учится не журналистике, а торговле собой и приспособленческому попаданию в струю пиар-кампанейщины и прочей заказухи на подпевке, подтанцовке и на пастбище, оглашенном ржанием, мычанием, блеянием и прочими утробными звуками, несовместными с профессиональным достоинством, а оно-то и отсутствует в связи с отсутствием школы, воспитывающей его вместе с привитием профессиональных навыков и умений. Мастер и под прессом цензуры не будет гнать полную лажу, это ниже его достоинства. И нет таких ренегатов в этой, как и любой, профессии, какие совсем уж перестали уважать и ее, и себя, держа нос по ветру. Дела в местной журналистике плохи, но не настолько, чтобы отсутствовал кадровый ресурс, необходимый для перемен, он имеется, но рассредоточен на вольных хлебах и по карликовым редакциям. Малонаселенная провинция, однако, вряд ли обладает изобильным творческим потенциалом, включая латентный, незадействованный, и тот, что нерационально задействован и распылен в регионе, подобно космической пыли, лишенной гравитационного центра. Укомплектуй редакцию профессиональными кадрами, и получишь термоядерное топливо, в пылевом облаке вспыхнет звезда и высветит убожество кустарно-артельных карликов. Вас волнует их судьба? Волнуйтесь не за народные деньги, отпущенные на поддержку СМИ как производственный капитал.

 

Тезис 50. Инвестиции в журналистику – первый приоритет в информполитике региона.

Антитезис. Это крамола, там первый приоритет – образ губернатора.

Сентенция 50. Губернатор обойдется без образа, не шоумен.

 

Фрагмент 3. Любовь к губернатору

 

Пиарщики произошли от термина public relations. Ежели кто думает, что термин переводится как кукловодство, или шарлатанство, или самозванство, или же как теневой кабинет, подменяющий редакторат, поспешу разуверить. Ничего подобного. И не подумайте, хуже того, будто бы пиарщики обращаются с пишущей братией, как Сидор со своей козой в советской манере, ничуть не бывало, все обставлено демократично, елейно, бесцензурно, запанибрата, пиарщики величают журналистов коллегами, видимо, полагая, возможно, даже искренне, что делают с теми одно дело: журналистику. Какова она, подобная «журналистика» (не забудем закавычить), читатель и сам прекрасно видит и слышит, замучавшись стряхивать с ушей лапшу длинней спагетти. Пару слов о том, откуда берется длинная туфта на местах. В здешний комитет информполитики время от времени приглашаются главреды посовещаться. На повестке, само собой, фундаментальные и скрижальные вопросы информационной политики региона, негоже ведь дергать по пустякам главных (после пиарщиков) ньюсмейкеров. Основной комитетчик – молодой пострел, неведомо из какой щели вылезший на крышу мира, но свой в доску, с подвешенным языком и с угощением, только что портвейн не разливает. Больше всего парня волнует, сами понимаете, губернатор, потому как губерния без губернатора – это как царство без царя в голове или как РФ без президента, ежели рассудить по конституционному устройству. Понятно, что молодой, да ранний вождь ведомства, призванного осуществлять public relations в областном масштабе, носил губернатора в сердце своем и переживал за него, как за отца родного, даже казалось, что тот и есть его отец. И такое впечатление, что и у остальных местных пиарщиков, а также у многих других госслужащих, отец, знаете, кто? Губернатор. Это, конечно, кажущаяся видимость и видимая кажущность, потому как слишком уж много их и губернатор-то сменный, а сменных отцов не бывает, но уж так они любят губернатора, как будто он-то и произвел их на свет. Эти дети лейтенанта Шмидта пишут слово губернатор с большой буквы, хотя даже слово царь, по нормам русского языка, пишется с маленькой буквы, выходит, губернатор для них выше царя, а выше царя в сердце человеческом только отец, земной али небесный. Ладно бы только в ихнем делопроизводстве губернатор писался с большой «г», так ведь из-за этой беззаветной любви и в прессу проскочила любвеобильная, но безграмотная манера, да и сама собою привязываясь к перу, как бес к праведнику и блоха к хвосту, так что и некоторые мои авторы, забывая крепкий редакторский наказ писать по-русски, нет-нет, да и напишут машинально губернатора с большой «г». Хорошо, мой корректор поднаторел на ловле блох, да и я не зевал, а то б читатели, чего доброго, подумали, что и я отпрыск, а вот и нет. Почувствовать, как велика бывает любовь к губернатору, можно также, глядя в расширенные зрачки некоторых глаз, посаженных над пуговицами мундира и поверх шинели Акакия Акакиевича. Зрачки увеличивались потому, что их обладатели наталкивались на уменьшенного губернатора, как будто пониженного чином или даже разжалованного, упоминаясь с маленькой «г» в статье, подготовленной с их участием и представленной им на допечатное согласование во избежание ляпсусов. Главный ляпсус поблескивал в глазах маленькой «г», обложенной лепестками букета чувств, как-то: изумление, недоумение, стыд, виноватость, легкий испуг, протест и мольба, мол, ну пожалуйста, напишите губернатора с большой «г», ну что вам стоит, да не убудет с русского языка, ну как вы не понимаете, это же святое, как отец, читалось в глазах. Наказ корреспондентам на этот случай был таков: требования учтиво отклонять, на уговоры не поддаваться, стоять на маленькой «г» до последнего, а если уж никак, то и солгать во спасение родной речи, пообещав большое «г», а потом все свалив на редактора с корректором. А некоторые еще очень просили добавить отчество, не умея взять в толк, как можно величать губернатора в газете лишь по имени и фамилии, а то и только по фамилии, что уж совсем невежливо в любящих глазах.

 

Тезис 51. Никакой государственный служащий не нуждается в пиаре.

Антитезис. Народ должен знать, кто и как управляет государством.

Сентенция 51. Если все по протоколу, будет больше по приколу.

 

Фрагмент 4. Образ губернатора

 

Как известно, чем больше любовь, тем безрассудней. Нездешняя любовь к губернатору порождает безумие, она маниакальна, пиарщики бредят губернатором и святят его даже больше отца, примерно как попсу фанаты. Любовь подвигает пиарщика ревностно просить и ревниво педалировать, чтоб губернатор не сходил с газетных полос и телеэкрана, как будто он там живет, как артист на сцене, не выходя из образа, видимо, чтоб он поселился и в сердцах, как народный артист и запавший в душу народную главный герой ненадоедающей киноленты типа Ивана Васильевича, меняющего профессию. Создать в умах и заронить в сердца яркий и незабываемый образ губернатора – это бредовая идея, но понятная, ведь она продиктована лучшими чувствами к дорогому и близкому человеку, вот не очень понятно, как ее осуществить, да и зачем, собственно. Тут нужна голливудская режиссура и не помешал бы актерский талант у губернатора, а ему по должности полагается иметь совсем другой дар – политический: управленческий: менеджерский, согласно хотя бы переводу слова политика с латинского (искусство управления государством). Губернатор – государственный человек и слуга народа, его дело – служить государству и народу за аппаратным пультом, а не в образ входить на СМИшных подмостках, срывая овации и меняя профессию, как Иван Васильевич. Нелегка задача у пиарщика – заразить народ фанатизмом и любовью к губернатору, искусно вставив его в информационный образ, внушающий нежные чувства. Публику уже не проведешь, стоит сфальшивить, и полетят в губернатора помидоры, как пить дать, если не сразу, то под занавес, помните ведь, что в итоге сталось с прежними отцами народов, влезшими в сердца посредством агитпропа. Пиарщикам как будто и дела нет до исторических провалов аналогичных спектаклей, гнут в том же бутафорском духе. Номера с ходячими памятниками, всенародно любимыми, еще проходят только в Пхеньяне, а в других местах уже и Голливуд не впихнет слугу народа в образ отца народа, народ не тот, выйдет цирк, который уехал, а клоуны остались. Пиарщики, не будь совсем дураки, берут в расчет, что народ не тот, отказавшись от приемчиков вроде создания заоблачной дистанции между народом и правителем, помещенным на седьмом небе в ангельском окружении приспешников и с нимбом с радугу, но кому еще непонятно и без пиарщиков, что надо стоять вровень с народом, втираться в толпу, не бронзоветь, носить корону, как кепку, и засучить рукава не только в камеру для показухи, а и взаправду по должности. Как же пиарщикам зарабатывать на хлеб с вологодским маслом и икрой не мойвы, если и без них яснее ясного, что создать себе образ государственного деятеля сегодня можно, только став им на деле? Э, фокус в том, что народ – это электорат. Чуете золотую жилу? Тут целое Эльдорадо.

 

Тезис 52. Чем театральней выглядит губернатор, тем меньше он выглядит губернатором.

Антитезис. Чем больше роль, тем трудней ее сыграть.

Сентенция 52. Хорошо играет тот, кто играет свою роль и не слушает пиарщиков.

 

Фрагмент 5. Столбцы софитов

 

Какой там еще народ, нет никакого народа, и граждан нет, есть электорат, и на смену народной любви пришла электоральная, состоящая в фиксации массового сознания на объекте пиара по принципу рекламы: чем чаще на глаза попадается рекламируемый предмет, какой-нибудь бытовой прибор, например, тем больше вероятность, что его предпочтет потребитель, да, глядишь, и полюбит. Если этот предмет и впрямь высокого качества и вне конкуренции, относясь к разряду лучшего и первосортного независимо от рекламных презентаций, то его экспансия на рынке и в сознании потребителя не представляет собой ничего зловредного, но губернатор все-таки не бытовой прибор и в настоящее время назначается у нас, а не выбирается. На кой ляд его рекламировать? Пусть выполняет свой государственный долг, в чем пресса не только может, но и должна оказать ему информационную поддержку, например, разъясняя населению суть и необходимость проводимых реформ, зачастую болезненных и потому непопулярных. В этом нет ничего похожего на рекламирование губернатора (пиар), и вообще, освещение в прессе деятельности первого лица, как и его команды, - это банальная вещь, сводящаяся к информированию населения о том, чем, собственно, занят губернатор и как он отрабатывает на службе у народа свой оклад, значительно превышающий среднюю зарплату. Фанаты губернатора (пиарщики) смотрят на него совсем иначе влюбленными глазами, а именно как на объект пиара, долженствующий, по их сценарию, монументально довлеть и выситься на первом плане электорального сознания в огнях рампы и софитов, а все остальное, все-все, ей-богу, происходящее в жизни и существующее в природе, - это у них фон, задний план, размытый горизонт, декорации и полумрак за авансценой. Сценарий реализуется как ежедневная пиар-кампания, разводимая по списку мероприятий с участием губернатора, например: в 9.00 губернатор посещает строящийся городской объект, в 12.00 подписывает важный для области документ, в 14.00 заслушивает глав муниципальных образований о ситуации на местах, в 17.00 присутствует на торжественном чествовании работников образования. В этот же день есть куча других событий и мероприятий, но губернаторские, как вы понимаете не хуже главредов, в приоритете для освещения, а их освещение, как вы догадываетесь (а уж главреды и подавно), будучи комитетским заказом или просьбой, которую трудно отклонить, дружа с хлебным комитетом, должно быть чем-то вроде театрального прожектора, направленного, вы поняли, на кого, на любимого и дорогого. Тональность, стиль, построение публикаций могут быть какими угодно, мол, креативьте, креативьте, вы же мастера пера и штатива, никто не велит сглаживать зазубрины и умалчивать о язвах, расковырянных на мероприятиях, особенно если губернатор публично выпорол глав, запустивших ситуацию на местах, и отчехвостил строителей, сорвавших сроки. Главное – луч софита, световой столбец, создающий на сцене, погруженной осветителями в полумрак, знаете, такой яркий кружок, в коем хорошо видна залу фигура выступающего, а больше никого и ничего не видать, а и не надо, по комитетскому (читай: государственному) заказу и в согласии со скрижалями информационной политики региона. Не подумайте, будто бы мое вольное переложение госзаказа сего и сей информполитики взято с легким припуском гротеска прямо из уст застрельщика местного пиара, при всем своем краснобайстве пиарщики этакими метафорами не оперируют, но по существу дела я ни грамма не приврал, клянусь губернатором. Не премину добавить, тут уж хотите верьте, хотите нет, больше всего мне обидно в этом контексте (губернаторском) даже не за журналистику и не за державу, а за губернатора, и, думаю, не мне одному, не я же один тут чувствительный такой выискался, другим, поди, обиднее моего, телевизионщикам, например. Те, кто еще в здравом уме (а не все же спятили), явственно ощущают, что этакий пиар попахивает шизой, и в душе плюются и отплевываются, отдавая кесарю кесарево, а пиарщикам пиарщиково. Как там у Пушкина? Пиарщик ждет уж рифмы розы – да на, возьми, вот тебе образ губернатора. Вы как знаете, а мне жаль губернатора, хотя вдову таки жальче, не попса же он, в самом деле, а государственный человек, ставший жертвой безрассудной любви и public relations в постановке гроссмейстеров, суетящихся в свите, как Бобчинский с Добчинским и как портные из сказки Андерсена про новый наряд короля.

 

Тезис 53. Пиар первых лиц производит обратное впечатление.

Антитезис. Антиреклама тоже реклама.

Сентенция 53. От пиара и кошмара надо проснуться.

 

Фрагмент 6. Одни курьеры

 

За два с половиной года работы МГ по госзаказу редакция не могла добиться от этих портных помощи в организации интервью с губернатором, чтоб дать ему помудрей высказаться не в балаганной обстановке. Показуха, помпа и фанфары – таков стародавний, практикуемый со времен фараонов, реквизит агитпропа, включая показательную порку Акакия Акакиевича и назначение козлов отпущения в связи с обстоятельствами, какими нельзя похвалиться с помпой под фанфары. Из недели в неделю кавалькада СМИ – хвостом трубой за губернатором, только пыль в глаза столбом. Летят гонцы во все концы возвестить о перерезанной ленточке, как тридцать пять тысяч курьеров. Можете представить себе, по улицам курьеры, курьеры, курьеры. Делать газеты на уровне некому, потому что в редакциях одни курьеры, озадаченные не журналистикой, а тараканьими бегами от ленточки к ленточке. Гляди-ка ты, стройка кипит, а то б с чего губернатор не выпускал ножниц из рук, только успевая ими щелкать. Угадайте, как выглядят рычаги управления регионом. Крест-накрест с кругляшками для пальцев. Правильно: ножницы. Знай себе стриги красные ленточки с помпой под фанфары. Но как же, вы думаете, при этом должен выглядеть в народных глазах губернатор? Какой же образ создали гроссмейстеры? Какое платье сшили портные? У вас нет такого чувства, что в земле русской произошло нашествие кротов, подтачивающих основы государства? Это не бросается в глаза, потому как под землей невидно, но о подрывной деятельности можно догадаться по дыркам и характерным извержениям землицы вокруг них на поверхности. Заслышав пустопорожнее словоизвержение в СМИ в забубенном стиле пиар-кампанейщины, вы, скорей всего, пропустите это мимо ушей и просто стряхнете с них лапшу, но вслушавшись, вы должны почуять, что что-то тут нечисто, кто-то невидимый рылом роет землю и руководствуется, скорее, роющим инстинктом, чем государственным мышлением. Агитфеерию пропбутафории пиарщики с чего-то называют информационной политикой со ссылками на необходимость политической стабильности, хочется верить, да эффект-то обратный, обваливается рейтинг объектов пиара в электорате и рухнет до нуля в один прекрасный день. Хорошо хоть, в столице журналистика сидит в профессиональной цитадели, какую пиарщики голыми руками не возьмут и носом не подроют, подкапываясь в границах МКАДа, но большинство граждан РФ оттоль далече, и что важно, многие из них читают местные газеты, во всяком случае бесплатные, да еще и от корки до корки. В районах машину с тиражом МГ читатели встречали на дороге, вточь как хлебовозку насущную, прибывающую в деревню в назначенный час, и журили водителя за задержку, да и в городе выхватывали газету из рук, когда тот нес пачку от машины до стойки. Подавляющее большинство читательской аудитории в провинции является активным электоратом. Это старшее поколение. Оно по-прежнему склонно верить печатному слову, но это не значит, что можно бесконечно злоупотреблять его доверием, заставив все СМИ дуром дудеть в одну дуду, однажды доверие лопнет, и управляемый электорат станет неуправляемым, а пиарщики умоют руки, ведь они подрывают основы чужими руками. Они скажут: ну что же поделать, раз пишущая братия так бездарна, неспособна вести пиар-кампанию с креативчиком и лишена государственного мышления, лишь бы деньжат сшибить на заказухе. И возразить-то будет нечего, потому что так оно и есть на местах, а что написано пером, не вырубишь топором. С бродячих ньюсмейкеров какой спрос? Трали-вали, проголосовали, тили-тили, и свалили, конец гастролей, сдирай афишу, вот вам от мудрейших public relations, коли своего ума нет. А кто высек унтер-офицерскую вдову? Помилуйте, господа хорошие, современники и потомки, она сама себя высекла. Так уж и сама? Самее некуда, потому как свобода слова разрешена и цензура запрещена. Неча Соней Мармеладовой глядеть, коли за конфету по рукам пошла.

 

Тезис 54. Показуха хуже чернухи, та подпинывает к делу, а эта к имитации.

Антитезис. Показуха и чернуха – Сцилла и Харибда журналистики.

Сентенция 54. Где наша не пропадала, проскочим меж строчек.

 

Фрагмент 7. Народное СМИ

 

Почему я говорю о газете классического формата как о чем-то приоритетном в информпространстве провинции? Во-первых, потому, что до сих пор, как это ни странно, читающая аудитория на местах явно предпочитает газеты, причем местные, а не центральные, в числе всей печатной продукции, а местное телевидение (повторю с скобках: местное), уже в силу своей дороговизны, покамест и близко не конкурент газете по всем параметрам, исключая видеоряд да новостную оперативность, если газета не ежедневная. Газета на местах – это, я бы сказал, народное СМИ. Народ читает газеты, это надо брать в расчет как важный факт и надлежаще учитывать в той самой информационной политике, для выработки которой есть целый комитет, да толку нет. Местная пресса профессионально слаба, как дистрофик, дунь – и дух вон, зато комитетская пиар-кампанейщина цветет и пахнет, зашкаливая за все рамки здравомыслия, благоразумия и приличий, сея в народе обратное отношение к объектам пиара и роя антигосударственный подкоп, а на деньги чьи? В пору уже прищучить комитет за нецелевое прожигание народных сбережений, а законодательному собранию придумать формулу, по которой ассигнования будут плодоносить как производственный капитал, но не будут ни милостыней убогим, ни костью злым собакам, чтоб хвостом виляли, не скаля зубы, ни караваем для одного с сошкой и семерых с ложкой. Ввиду отсутствия мощной региональной газеты, призванной быть основным СМИ региона, самым рациональным вложением СМИшных денег будет создание такой газеты. Я называю ее основным СМИ применительно к условиям нынешней провинции, чьи потребности в информации по местной тематике невозможно обеспечить сполна каким-либо иным образом, кроме как посредством классического печатного издания по имени газета. Речь идет о машине, соотносящейся с карликовыми редакциями как индустрия с кустарями и артелями. Мелкокалиберное производство имеет право быть в сфере печати, как и в других производственных отраслях, но если на рынке печатной продукции присутствует одна кустарщина, это каменный век. Ежели кто из местных полагает, что я сгоряча преувеличиваю, пусть посетит с экскурсией редакции крупных московских изданий, хотя достаточно взять в руки образцы тамошней прессы и тутошней. Небо и земля по всем характеристикам. Большая разница, способная сильно насмешить заезжих профи, связана не столько с параметрами кадрового ресурса на местах, количественными и качественными, сколько с его иррациональным и эксплуататорским использованием. Соорудите машину, персонал наскребется. Кадры, включая лучшие, имеют свойство растворяться в пространстве, как невидимки, прозябая в потенциале, когда они не востребованы, и вынырнут, как из-под земли, стоит появиться механизму, притягивающему таланты. Где нет индустрии, там промышляют кустари и их артели, более или менее способные клепать печатный продукт. Одна такая артель увековечена в этом сказании. В полномасштабном виде региональная газета классического формата – это ежедневник с приложениями типа пухленького еженедельника и профилированных журналов в структуре медиа-холдинга, имеющего становым хребтом газету. В облегченном варианте, выбираемом на старте, смотря по финансовым и кадровым ресурсам, не имеет значения многое из того, что важно на высоких ступенях развития издания. Если стартовый капитал невелик, тут не до скорострельности станка и не до разнообразия станочных изделий. Главное, сконструировать и запустить станок, позволяющий персоналу заниматься журналистикой в точном смысле слова и делать газету, а не фиговый листок для статуй и голых королей. Пусть это для начала будет еженедельник, но с укомплектованным штатом и специализированными отделами, профессионально разрабатывающими каждый свою тематику, это обязательно, без этого нечего и толковать о реформе местной прессы. Если таких азов кто-то тут не разумеет, ниже некуда катиться. Реформа – это, может быть, громко звучит, в силу масштабного смысла слова, но будет настоящей реформой появление здесь газеты, в чьей редакционной структуре имеются и функционируют на приемлемом профессиональном уровне служба информации, отделы экономики, образования, здравоохранения, культуры и так далее, укомплектованные специалистами не по части балабольства. Полноценная редакция подобна научно-исследовательскому центру, собирая и обрабатывая информацию с получением на выходе сборника квалифицированных статей, только не научных, а газетных, предназначенных для широкой аудитории и специализированных по тематике, соответственно сферам исследования. На высокой ступени своей эволюции региональная газета должна быть рентабельной, имея в виду прежде всего две статьи доходов: от розничных продаж, подразумевая немаленький тираж, и от рекламы, подразумевая господство газеты и ее приложений на местном рынке рекламы, весьма капиталоемком и ныне раздербаненном варварским образом в ущерб журналистике, а не в помощь как ее естественная финансовая подпорка, предусмотренная самой природой рынка печати. Эта подпорка выдернута из-под провинциальной журналистики, распихана по карманам и кормит ловких ребят, использующих журналистику в качестве лавочного инструментария, а журналистов как рабсилу на штамповке ширпотреба, а кое-кто и без услуг пишущей братии отхватил жирный кусок, оказавшийся бесхозным и лежащим на дороге. В таком областном центре, как Вологда, кроме госзаказа (имея в виду любую форму бюджетных ассигнований), сегодня больше не на что рассчитывать как на основной источник инвестиций в региональную газету. Мировая демократия в целом, а наша тем паче, еще не настолько развита, чтобы государственный заказ был идеальным способом решения финансовых проблем журналистики, но государственный не значит закабаляющий, а если значит, то это, скорее, нечто антигосударственное в свободной стране, подрывающее основы, в чьем числе фигурирует свобода слова. Выше по тексту приведен пример узкотематического госзаказа для Местной газеты. Если тематику госзаказа расширить, соответственно предназначению журналистики и газеты широкого профиля, получим неограниченное поле свободы, в коем перо свободно не меньше, чем в так называемых независимых СМИ, называемых так потому, что они независимы от казны, но это еще не значит, что перо там не вставлено ни в какие рамки и не прижато никоим прессом, заказушным, цензурным и прочим. Достаточно какого-нибудь директора над редактором и достаточно плохого редактора без всякого директора, чтобы свобода слова и творчества была подавлена на страницах издания. И вообще, свобода слова – это бремя, и только там, где его несут, она является фактом, а не фикцией и декларацией.

 

Тезис 55. Региональная газета – основное СМИ региона.

Антитезис. А какая сентенция в том, что на местах четвертая власть – что пятое колесо?

Сентенция 55. Доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет.